Осторожно нагнувшись,  мальчик положил треугольник на тротуар. Трещинки
проступили  снова. Нет,  не  на  поверхности, и  даже  не  на асфальте.  Они
появились  в  глубине.  Между  верхом и низом.  Паутинка разбежалась  и Коле
казалось, что он начал различать буквы. Он присел, наклонил голову как можно
ниже.  Границы горели  алым  и  голубым.  Переливы  малахита,  словно  поняв
сложность момента, исчезли. Серые  буквы (БУКВЫ!) складывались в слова. Коля
встал на колени и  едва  не  прижался  носом к прозрачной пластмассе. Теперь
надпись проступила вполне отчетливо: "Гном прячется в углу."
Глава 3,
     в которой рассказывается про то, с кем Веня встретился по пути домой
     Веня возвращался домой.
     Сегодня  он  так  и  не дождался никого  в  штабе.  Семья,  находясь  в
отпусках, рванула на садовый участок.  Срочно требовалось выкопать картошку,
пока это  не  успели  сделать  неизвестные и  неуловимые личности,  любившие
обрывать чужую малину и вишни. И только Веню оставили дома, чтобы он мог как
следует  подготовиться   к   учебному   году.   Окрыленный  свободой,   Веня
беспрепятственно улизнул  из  опустевшей  квартиры  и целый день просидел  в
штабе,  рисуя  в специальной  тетради  самолеты.  Раньше он  рисовал  их где
угодно, но  после  одного неприятного случая пришлось  это  дело прекратить.
Какой-то вредный тип  написал на самой первой странице Вениного дневника: "Я
-  пулемет. Ды-ды-ды." Написал  рядом с  тщательно выполненным истребителем.
Тени  тогда легли так удачно,  что издалека  самолет  казался  по-настоящему
выпуклым. Но дневник почти сразу угодил в руки учительнице по русскому языку
и она, ехидно  подсмеиваясь, зачитала сие литературное творение вслух. Класс
так и лег от смеха.  С тех пор, любое изображение  самолета сразу вызывало в
памяти  одноклассников ненавистный пулемет, похороненный  под многими слоями
черной пасты.
     Теперь Веня, как настоящий художник,  рисовал в  специальной тетради  и
никому не показывал свои самолеты. Вернее, почти никому. Один раз их увидела
Ленка. Она не  знала историю про пулемет и не засмеялась, но Веня все  равно
испугался, ведь Ленка  ничего  не смыслила  в  авиации. Но  Ленка  ничего не
сказала.  Она  просто  медленно пролистывала страницу за страницей,  а когда
обложка закрылась, похвалила рисунки. Веня аж вспотел от волнения  и поэтому
не  запомнил ни слова.  Но  из этого случая он  вынес одно -  Ленке доверять
можно  было ничуть не меньше, чем Кольке. Коля  еще не видел альбом, но Веня
ему покажет. Может быть даже завтра и покажет. Да он и сегодня мог показать,
только Коля куда-то запропастился.
     В последний день лета Веню  переполняли грандиозные планы.  В последний
день  дела, запланированные  на три месяца,  сбиваются в  кучу  и  подвисают
тяжелым  несдвигаемым якорем. Но  Веня  ловко улизнул от них  под бесконечно
далекое небо, заперев  проблемы и мелочи в душных стенах  квартиры. Остались
только  мечты, желания, да сам Веня.  А  Веня  все хотел  успеть за сегодня,
везде побывать, как самолет Стеглау, носивший и шасси, и лыжи. Его пилот был
готов к посадке при любых обстоятельствах, и  Веня  был готов.  К полетам, к
поискам,  к  приключениям. Но по привычке завернул Веня  в штаб,  да  так  и
остался там до вечера.
     Но день прошел не зря. На главном развороте тетради  красовался  мощный
истребитель, летящий  над гладью моря. Морские горизонты  и  корпус самолета
был выполнен синей шариковой ручкой. Особо важные детали  выделялись черными
контурами. Объем  создавало  зеленое оттенение. А звезды горели алой пастой.
Не красной, которую можно купить в  любом киоске, а выпрошенной  ради такого
случая  у Димки из четвертого подъезда  за почти новую жвачку и два вкладыша
от "Турбо".
     Похолодало.  По  соседнему   двору   стелился  запах  паленой   резины.
Неподалеку гоняли  мяч. Оттуда доносились разъяренные  возгласы  и  пушечные
удары по стене  трансформаторной  будки. Свобода  доживала последние минуты.
Семья могла вот-вот приехать и  Венино отсутствие их не  порадовало бы. Веня
спрыгнул с веток, за которыми скрывался  штаб на темную, чуть влажную землю.
Дома стоял заранее приготовленный портфель, поэтому оставался шанс почитать.
Но  шанс  маленький,   поскольку  по  возвращении  семьи  с  участка  всегда
находилась масса скучных дел.
     Он  шел по  двору и  глядел  по  сторонам  и казался  себе  удивительно
одиноким маленьким мальчиком. Никто не звал его, никому он не был нужен.
     И скажите вы мне, кому ты нужен? Разве ты нужен пацанам, если не умеешь
играть в  футбол? Если не подходят  к тебе старшие парни, не  кладут руку на
плечо и не говорят: "Завтра с  Крестовыми играем. Гляди,  расчитываем только
на тебя." Если не несешься ты впереди пыльной  толпы и не забиваешь красивый
гол растерявшемуся от такой скорости вратарю.
     Самое смешное, играть  в футбол Веня умел. И умел не хуже половины тех,
кто  бегал  сейчас  по  утоптанному  полю, гоняя повидавший виды  мяч. Умел.
Просто никто об  этом не знал.  Это только в фильмах,  как ни пойдет главный
герой мимо футбольного поля, так сразу подвертывается нога у самого быстрого
нападающего в самый ответственный момент, когда проигрыша уже не избежать. И
взгляд  растерявшейся  команды  останавливается   не  на  Сидоре  Ивановиче,
читающем газету на лавке, не  на  дворнике дяде  Феде,  а упирается сразу  в
главного героя, который, смущаясь, выходит на  поле,  чтобы  забить победный
гол или даже два. А в жизни футболисты сами по себе, а  Веня сам по себе. Не
любил он напрашиваться, да и все тут.
     И  разве нужен  ты  девочкам, сидящим на  лавочке  и щебечущим о чем-то
своем, если нет у тебя тайны? Без тайны ты для  них так, пустое место. Никто
не  позовет  тебя  поболтать  и посмеяться, никто не  спросит  "Как  у  нас,
Венечный, дела?", никто не скажет: "А не нарисуешь ли ты нам, Веня, замок?"
     Замки Веня  рисовал  ничуть  не хуже, чем самолеты. Просто  самолеты он
любил больше. Но девочки об этом не знали. И тайна у Вени была. Даже не одна
тайна, а  несколько.  Можно  ли  прожить без тайн, когда  вокруг  тебя такой
огромный  мир и  обрывающееся  лето?  Невозможно прожить без  тайн, даже  не
спорьте. Но только никто не спросил об этом у Вени.
     Но Веня  не  огорчался. Потому  что  кроме  тайн, лета, умения играть в
футбол  и пока ненарисованных  замков были  у  Вени  Коля и Ленка. Коля  сам
подошел  к нему в школе  и, взглянув отчаянно голубыми глазами,  попросил  у
него  кеды,  поскольку свои забыл  дома, а  двойку по физ-ре  получать перед
самым летом весьма опасно. Нет, Веня не смог бы вот так взять и попросить, а
нам часто нравятся люди, способные совершить нечто, нам недоступное. И Ленка
сама нашлась.  Как только Коля придумал штаб, она тут же засунула  туда свою
голову и нагло заявила, что это место всегда было ее.  Уходить она никуда не
собиралась, а Коля был не  из  тех, кто бьет девчонок.  Потом оказалось, что
втроем даже интереснее.
     Поэтому  Веня  шел по  двору  беспечно.  И безмерная  грусть  купания в
собственном  одиночестве  не  мешала  ему  радоваться  жизни и  одновременно
огорчаться надвинувшемуся учебному году.
     Задрав  голову, он убедился, что окна его квартиры по-прежнему темны, и
тут же  врезался в  чей-то живот. Живот  оказался  довольно жестким,  словно
слежавшийся мат в физкультурном  зале. Веня повернул голову  и узрел хозяина
жесткого  живота. Он оказался высоким и  строгим, в  длинном  сером плаще  и
черных очках. Худые бледные пальцы приспустили очки за дужку и на оробевшего
Веню уставились глубокие черные глаза. На секунду Вене показалось, что в них
блеснули холодные звездочки, но пальцы уже водрузили очки на место.
     Веня от испуга даже забыл извиниться. Незнакомец не ждал извинений,  но
и не уходил.
     -  А не ззнаете  ли, юноша, который часс? - внезапно поинтересовался он
необычным скрипучим голосом, от которого у Вени поползли мурашки по спине.
     Часы у Вени были. Пластмассовые, но время показывали почти точно.
     - Де-десятый, - от волнения Веня начал заикаться.
     - Сспассибо,  -  поблагодарил незнакомец, растягивая букву  "с". Как ни
странно,  ответ  его  устроил. В  отличие  от  других  взрослых, которые  не
преминули бы добавить: "А минуты сказать - язык отвалится? Нет, когда у меня
спрашивали  время  в  его  годы,  я всегда отвечал точно,  как в  аптеке..."
Взрослый  не  походил  на  остальных. И это  Вене  по  каким-то необъяснимым
причинам не нравилось. Такой не  играет в домино и не выхлопывает  ковры  на
высокой  металлической  перекладине. К тому же,  какой  нормальный  взрослый
будет обращаться к Вене на "вы". Веня чувствовал себя неуютно.
     - Поззвольте предсставитьсся.  А  то вы  мне иззвесстны, а я вам - нет.
Перед  вами никто иной,  как хозяин Темных Стекол.  Именно так,  а не иначе.
Сслово "хозяин" - сс маленькой, а Темные Стекла - оба сс большой.
     - Почему "хозяин" с маленькой? - удивился Веня.
     - Видите  ли, мальчик Веня, у Темных Стекол  не один хозяин. Я - далеко
не единсственный и уж конечно не ссамый большой.
     Веня не  успел  удивиться,  что  его имя  известно  не  самому большому
хозяину  Темных  Стекол. Он  успел  вспомнить  только  мультик  про  команду
тиранозавров-сыщиков.  Там с  ними враждовали Большой Босс и Маленький Босс.
Маленький Босс был точной копией Большого, но всегда вляпывался в невероятно
смешные истории. При взгляде на маленького хозяина Темных Стекол Веня понял,
что смешных историй не намечается.
     Хозяин расценил Венино молчание как логичное продолжение разговора.
     - Не интерессуетессь ли гномами, уважаемый? - последовал новый вопрос.
     - К-какими гномами? - несмотря на теплый вечер Веня начинал промерзать.
     - Малюссенькими, желтыми, ззнаете ли, такими, - пояснил незнакомец.
     - А разве бывают желтые гномы? - удивился Веня и поежился.
     Собеседник  не  ответил.  Разговор замерз, покрылся  коркой  невидимого
льда. Незнакомец молчал, а Вене нестерпимо хотелось домой.
     - Интерессно, - тихо вымолвил  хозяин, - почему вссе, ну иссключительно
вссе, начинают сс мороженого?
     Веня не знал, ему ли задали вопрос или хозяин разговаривал сам с собой,
и поэтому скромно промолчал. Домой захотелось еще сильнее.
     - Я пойду? - тихо спросил он.
     -  Конечно, - кивнул собеседник, но  тут же задал следующий вопрос. - А
не сскажете ли, молодой человек, где живет некий Коля?
     У  Вени похолодело внутри. Он чувствовал,  что  неправильному взрослому
вовсе не обязательно знать, где живет Коля. Вернее, ему об этом знать совсем
не  нужно.  Независимо  от  того,  какой  Коля  имелся  в  виду:  Венин  или
посторонний.
     -  Нет, -  замотал  головой Веня  и хотел уйти. Но холодная рука  цепко
легла  на  плечо  и  придавила  Веню к  земле.  Сквозь  темные  очки  ничего
просматривалось, но Вене казалось будто мрачный взгляд читает все его мысли.
А мысли у Вени носились самые шальные. И о Коле, и о штабе, и о квартире 68,
где Коля проживал, и о том, что в школу идти ужас как не хотелось.
     Рука чуть дрогнула.
     -   Жаль,  жаль,  -  проскрипел   незнакомец.  -  А  ессли  попытатьсся
припомнить?
     Знал  он  или  не  знал,  что  Вене известен  адрес?  Веня  боялся,  но
способность к вранью пока не утратил.
     - Тут много разных Колей... - хмуро протянул он.
     - Такой маленький, - продолжил незнакомец, - вашего воззрасста. Живет в
трехкомнатной квартире.
     -  В  двухкомнатной   знаю,  -   счастливо  выдохнул  Веня.  Незнакомцу
требовался совершенно посторонний Коля.
     На  секунду незнакомец улыбнулся, если можно назвать гримасу тонких губ
улыбкой. Он повел себя так, словно выиграл суперигру в "Поле Чудес" и теперь
ожидал, когда ему вынесут призы.
     - Адрессс, - продолжил он, и  Веня с ужасом понял, что ответ незнакомца
вполне устроил.
     Ноги не двигались с места, но голова вращалась. Краем глаза Веня увидел
знакомый "Запорожец" и вылезающего из него Димкиного отца.
     - Дядь Степа! - взмолился Веня.
     Димкин  отец медленно  подошел, вытирая руки  о промасленную  тряпку, и
вопросительно уставился на незнакомца.
     - Вссе в порядке,  -  проскрипел  незнакомец.  На  его  лицо  наползала
улыбка.  Натянутая,  невеселая.  Деловая. Невидимый  взор  отпустил  Веню  и
поднялся еа уровень Димкиного отца.
     -  Я  выяссняю  у  этого мальчика координаты одного интерессующего меня
ссубъекта, - начал он, переходя на язык, понятный для взрослых. Рука с плеча
внезапно  исчезла. Веня вывернулся и бочком отскочил в сторону. А потом, что
есть силы, понесся  домой, в свою  квартиру, чьи окна  все  также  безопасно
темнели.  Но такая безопасность теперь не  требовалась,  теперь она казалась
маленькой и смешной.  Сейчас он  готов был к тому, чтобы его отругали за что
угодно. Сейчас он готов был к любому наказанию. Только чтобы дома все шло по
прежнему. Чтобы все спокойно смотрели телевизор и дружно  гнали  Веню спать.
Чтобы воспоминания о незнакомце растворились, как страшный сон.
Глава 4,
     в которой Коля проводит изыскания и принимает ответственность на себя
     "Вот те на!" - подумал Коля.
     Так  всегда  думают те, с  кем  проиходит  что-то  неожиданное. Они уже
настроились на что-то  определенное, а оно подвело и  не появилось. А вместо
него вокруг творится совершенно другое и непонятное.
     Впрочем  больше   ничего  непонятного   не  происходило.  Коля   поднял
треугольник,  посмотрел  на  исчезнувшую  надпись  и  задумался.  Если  гном
прячется в углу, значит он не хочет, чтобы его нашли. Это  понятно и дураку.
Но зачем тогда кому-то понадобилось сообщать тайну гнома Коле?
     Наверное, для того, чтобы Коля этого гнома отыскал.
     И  Коле  захотелось отыскать этого гнома. Тем  более, что  он гномов-то
никогда  не видел. Разве что в известном  мультике  про Белоснежку.  Но  там
гномы  были нарисованные и неестественные.  Коля подозревал, что  этот  гном
вовсе  не такой, иначе  он бы не прятался в углу,  а распевая веселую песню,
шагал  на  работу.  Нет,  это  совершенно  другой  гном.  И Коле  невероятно
захотелось найти таинственного гнома.
     Коля еще раз положил покупку  на  асфальт и стал вглядываться  в тонкую
сетку  трещинок.  Может быть,  треугольник подскажет,  в  каком именно  углу
прячется гном?
     - Мальчик, зачем ты портишь вещь?
     Коля вздрогнул и поднялся.
     Трещинки  расплылись и исчезли. Они убежали  обратно в сказку.  Громкие
голоса всегда пугают существ, выбравшихся из  сказки.  А  этот голос  был не
только громким, но назидательным и даже непоколебимо-уверенным.
     Коля поднял  глаза  и посмотрел  вверх.  Там  стояла  тетенька. Ее руки
оттягивали две тяжелые  сумки,  нагруженные помидорами и  огурцами. Тридцать
первого августа  все школьники  покупают тетрадки  и ручки,  а  все тетеньки
запасаются огурцами  и  помидорами. Коля  не знал почему, но в  мире  всегда
творится столько странных вещей, что выучить их все казалось невозможным.
     - Неужели тебе ее не жалко?
     Коля знал, что со взрослыми тетеньками  спорить бесполезно. Тем более с
правильными тетеньками. С теми, кто никогда  не забывает  купить в последний
день лета огурцы и помидоры. Поэтому он просто поднялся и протянул навстречу
тетеньке совершенно новый треугольник. Та придирчиво осмотрела яркую вещичку
и не нашла ничего, за что бы стоило поругать незнакомого мальчика.
     - Больше так не делай,  - настоятельно напомнила она. - Родители рук не
покладают,  работают, а вам бы все по  улицам носиться,  да обновки портить.
Так?
     Коля благоразумно  кивнул. Ему не  интересно было спорить с  тетенькой,
ему интересно  было положить треугольник обратно на асфальт  и  прочитать, в
каком углу прячется гном.
     - Вот и хорошо,  - заулыбалась  тетенька. Видимо,  она любила послушных
детей, но никуда не  ушла, словно хотела проверить, что  ее  слова не прошли
даром.
     Коля не знал, что ей сказать. Говорить "Спасибо" вроде не за что. А про
гнома  расспрашивать  тетенек бесполезно. Коля догадывался, что она  отлично
умела запихивать огурцы и  помидоры в  банки, где те плавали словно рыбки  в
аквариуме, но вряд ли ей что-то известно про гномьи углы.
     Поэтому  Коля несмело  отвел взгляд,  повернулся и побрел  за угол. Там
начинался  безлюдный  переулок,  проникавший  одним концом в  угол  большого
двора. Но взрослые здесь не ходили. Взрослые знали более короткий путь через
сам  двор,  потому  что  важные и  неотложные дела  не позволяли им выбирать
длинные дороги.
     Сейчас  здесь тоже никого не было. Коля положил треугольник на асфальт,
но на этот раз никаких трещинок не появилось.
     Коля перенес теугольник на пять шагов дальше. Ничего не изменилось.  То
ли  громкий  голос окончательно  отпугнул сказочные  буквы,  то ли волшебный
треугольник предлагал Коле подумать самостоятельно. Так Коля и сделал.
     В каких  углах мог прятаться гном? Начать надо с  того,  что спрятаться
можно  далеко не во всех углах. Как можно  спрятаться в углу, где ничего  не
стоит? Совершенно невозможно. Да и другие углы тоже не всегда могут устроить
того, кому срочно необходимо убежище.
     Коля твердо уверился, что гном никогда бы не стал прятаться в углу, где
стоит мусорное ведро. Он ведь не таракан какой-нибудь. Сам бы Коля спрятался
в углу темного коридора, где висят тяжелые пальто и шубы.  Но этот угол имел
существенный недостаток. Шубу  могли надеть  и уйти с ней. Тогда прятавшийся
сразу становился  виден всем. Конечно, сейчас лето, но гном-то мог прятаться
целый год. Нет, угол  с шубами гному не подходил. Может  гном прятался не  в
Колиной квартире? Но  ведь Коля не  мог  ходить  по  всем квартирам. Значит,
треугольник с указанием достался бы не ему. Но если не в квартире, то где?
     На улице? Но ведь по ночам  так  холодно. Вечером  даже из штаба бежишь
домой с  охоткой, потому что хочется погреться и заснуть. В  штабе, конечно,
хорошо  и  замечательно,  но спать  там  совершенно  невозможно. Где же  мог
прятаться гном?
     "В  подъезде!" -  решил  Коля. Больше гному было  прятаться  совершенно
негде. Да и в  подъезде  совершенно не укроешься.  Все углы просматриваются,
вплоть до чердачного, отгороженного от обычных людей прочной решеткой. И все
же Коля знал такой угол, где гном мог укрыться от любых посторонних глаз.
     Это  был не совсем обычный угол. Он  находился сразу за  второй входной
дверью.  Там между лестницей и стеной образовывался  небольшой  закуток. Две
огромные   трубы,   укутанные   войлочной  прокладкой,  вылезали  из   пола,
заворачивались  и уходили в  невысокую стену под  верхним пролетом. Рядом  с
ними  располагалась маленькая квадратная дверца. Папа говорил, что она ведет
в  подвал,  но  проверить его слова не представлялось ни  единого случая. На
дверце всегда, даже по праздникам, висел неприступный черный замок.
     Зато  в  этом  пространстве всегда было уютно. Особенно зимой,  когда в
трубах журчала вода, а от прокладок шло тепло. Пока Коля не обнаружил  штаб,
они  с  Веней  собирались  именно  там.  Если  приключение  могло  прятаться
где-нибудь поблизости от Коли, то лучшего местечка  и не сыскать. Совершенно
и бесповоротно, как любил иногда приговаривать папа.
     Поэтому Коля  направился  домой,  он пробрался в большой двор  и быстро
зашагал  вместе  со  взрослыми по их быстрой  прямой  дороге. Он  вприпрыжку
пронесся вдоль своего дома к крайнему подъезду, в котором на третьем этаже и
располагалась Колина квартира.
     Мальчик распахнул дверь  и внимательно  осмотрел  пространство  за ней.
Так, на всякий случай. Ведь выход во двор  был выходом к приключениям и одно
из  них вполне могло  прятаться около двери. Но  нет, там лежал только самый
обыкновенный кирпич, которым подпирали вторую дверь, чтобы  она оглушительно
не хлопала на весь подъезд.
     И тогда  он осторожно ступил в  маленький закуток. Входная  дверь мягко
закрылась,  о