м, казалось, упала ниже нуля.
     - Боюсь, она меня выведет из себя, - тихо сказал Матт.
     Наступила неловкая пауза, по счастью, прерванная подоспевшим вином. Джеймс, плохо улавливавший подводные течения, начал рассказывать какой-то биржевой анекдот, размахивая при этом большой редиской. В бледно-голубом костюме и со своими пухлыми щеками он вдруг напомнил Имоджин Кролика Питера.
     - Джамбо, не хрусти, - сказала Ивонн с раздражением. - Ты знаешь, как это действует мне на нервы. Здесь ужасно медленно обслуживают.
     При виде первого блюда - чего-то вроде котлеты из цыпленка с начинкой из гусиной печенки, плававшей в светло-оранжевом соусе в черную крапинку - у Имоджин вырвался жадный стон. Напротив нее Джеймс причмокивал, поглощая копченого лосося с каким-то зеленым соусом. Матт ел улиток. Ивонн жевала тертую морковь со скоростью двадцать нажатий челюсти на одну ложку. Ники и Кейбл, перескочив через первое блюдо, курили.
     Вино даже на непросвещенный вкус Имоджин было замечательное, густое и отдававшее знойными гроздьями.
     - Почти чувствуешь вкус крестьянских ног, - сказал Матт.
     - Что такое - эти черные крупинки, - спросила его Имоджин, используя уже четвертый кусок хлеба, чтобы подобрать весь соус.
     - Трюфели, - объяснил Матт. - Для свиней - настоящая беда. Они ради них целыми днями роют землю, а в тот момент, когда находят наконец свой восхитительный деликатес, у них его забирают из-под носа.
     Как у меня забрали Ники, с грустью подумала Имоджин.
     Кейбл и Ивонн разговаривали о делах.
     - Они отлучили ее от бикини, потому что она была слишком толстой, - сказала Ивонн.
     - От этой светлой помады у нее губы похожи на резиновые шины, - сказала Кейбл.
     - Сама виновата. Каждый вечер проводит у Уэджиз или у Трампа, а клиент, в конце концов, покупает твое лицо, а не твою способность пить в злачных местах до четырех часов утра.
     - Про кого это они говорят? - шепотом спросила Имоджин.
     - Очевидно, про какую-то большую знаменитость, - решил Матт.
     - Меня взяли на рекламу ?Витабикса?, - покровительственно сообщила Ивонн, принимаясь за полоски зеленого перца. - Ты ведь, Кейбл, имела на него виды? Продюсер сказал мне, что для этой роли ты слишком сексуальна.
     - Очевидно, поэтому он и пытался затащить меня в постель, - выпалила Кейбл, зажигая одну сигарету от другой.
     Ники вдруг взглянул на Имоджин, указал глазами на Кейбл, потом на Ивонн, после чего возвел глаза к небу. Имоджин с облегчением усмехнулась.
     - Больше никакого хлеба, Джамбо, - приказала Ивонн, продолжая жевать с той же скоростью, - ты уже съел его вполне достаточно.
     Кроме нее, все уже закончили. Официанты стояли наготове, чтобы забрать тарелки и поставить серебряные блюда.
     - Пожалуй, я примусь за следующее, - сказал Матт. - Мы не можем торчать тут всю ночь.
     Второе блюдо Имоджин, мясо бургиньон, толстый, темный, ароматный и пульсирующий кусок, приправленный травами, едва ли не лучше первого.
     - В жизни никогда не пробовала ничего подобного, - сказала она Матту.
     - Отлично, - он наполнил ей бокал и поглядел на сидящую напротив Кейбл, которая вынимала из форели воображаемые косточки. Приятно, когда кто-то рядом получает от еды удовольствие.
     - Кнели очень разочаровывают, - проворчала Ивонн.
     - Что можно ожидать от пирожков с заветренной рыбой? - сказал Ники.
     - Я всегда думал, что кнеля - это что-то такое, в чем спит собака, - сказал Джеймс и зашелся хохотом.
     - Вина тебе уже хватит, - резко сказала Ивонн.
     - Вы давно женаты? - спросил Матт.
     - Ровно сорок восемь недель, - сказала Ивонн, изобразив то, что она считала подкупающей улыбкой. - Мы до сих пор считаем наш брак на недели, а не месяцы.
     - Недельные годовщины, - сухо сказал Матт. - Как трогательно.
     Кейбл бросила на него строгий взгляд.
     Джеймс стал рассказывать Имоджин длинный и запутанный анекдот, на котором она никак не могла сосредоточиться, так как в это самое время Ивонн, повернувшись к Ники, спросила:
     - Как вы с Имоджин познакомились?
     - В Йоркшире.
     - О, я люблю Йоркшир, он такой нетронутый.
     - Как Имоджин, - сказал Ники.
     - Они носовым платком обвязали попугаю глаза... - рассказывал Джеймс.
     - Вы долго встречались? - спросила Ивонн.
     - А другим платком завязали клюв... - продолжал Джеймс.
     - Она выглядит ужасно юной. Удивляюсь, как это отец отпустил ее с вами.
     - И я удивляюсь.
     - Чем она занимается?
     - Сидит в библиотеке и мечтает.
     - А потом они оба идут в постель... - сказал Джеймс.
     - Отлично, - сказала Ивонн. - Они с Маттом могут вволю побеседовать о книгах.
     - Они уже это делают, - сказала Кейбл и, заведя руки за голову, уперлась спиной в стену, волнующе выпятив груди. Это не прошло незамеченным для француза приятной внешности, пившего за соседним столом коньяк с простоватой женщиной. Они с Кейбл обменялись долгимн взглядами. Француз сначала опустил глаза, потом, украдкой взглянув на жену, которая продолжала размешивать сахар в кофе, снова посмотрел на Кейбл. Та самодовольно ухмыльнулась и отвела глаза. Даже повар пришел с кухни поглядеть на нее и теперь стоял в дверях, разинув рот, с омаром в руке.
     Имоджин вдруг очнулась от громкого хохота Джеймса, закончившего свой рассказ.
     - И попугай сказал: ?Кама Сутра лжец. Понимаете? Кама Сутра лжец?.
     Имоджин, догадавшись, что в этом была вся соль рассказа, тоже засмеялась с некоторой натугой. Матт наполнил бокал Джеймса. Ивонн грозно сверкнула на Матта глазами.
     - Пожалуйста, не надо. Я считаю, что ему достаточно. Знаешь, Джамбо, ты не сможешь делать во Франции ежедневные пробежки.
     - Давай еще, - сказал Матт, подложив на блюдо Имоджин мяса и картофеля.
     - Ой, мне больше нельзя.
     - Можно. Давай, пока не лопнем. Кому же здесь кроме нас? - И он выложил из глубокого блюда на свое все, что там оставалось.
     Ивонн весело улыбнулась Имоджин.
     - Я слышала, вы работаете в библиотеке.
     ?О, Господи, - подумала Имоджин, - теперь она за меня возьмется?.
     - Да, - произнесла она набитым ртом.
     - Я когда-то любила читать, - продолжала Ивонн, - но теперь у меня на это нет времени. Мне приходится читать массу бумаг из Главного управления для Джеймса. Хотя у меня есть тетка, которая читает по четыре романа в день. Мы все называем ее книжным червем.
     И она перешла к долгому и невыразимо утомительному описанию читательских привычек и литературных вкусов своей тетки.
     - Кому-то надо накрыть ее зеленым сукном, - прошептал Матт, наклонившись, чтобы наполнить бокал Имоджин.
     Рассказав наконец все что можно про тетку, Ивонн заметила:
     - Вам повезло, что у вас не такая работа, где надо следить за фигурой.
     Имоджин, покраснев, отодвинула в сторону картофелину, которую собиралась съесть.
     - Я был бы счастлив постоянно следить за фигурой Имоджин, - спокойно сказал Матт.
     - Я тоже, - плотоядно добавил Джеймс. Подошел старший официант и положил руки Матту на плечи.
     - Все в порядке, месье О'Коннор?
     - Formidable . - сказал Матт, перейдя на беглый французский.
     - Моя форель была просто восхитительна, - сказала Кейбл, оставившая большую ее часть на блюде.
     У Имоджин пояс врезался в желудок. Она пожалела, что съела так много. Ресторан был пуст, если не считать их стола. Матт заказал кофе.
     - Мне не надо, - сказала Ивонн. - Я не засну, а завтра нам долго ехать.
     - Я бы выпил изрядную порцию коньяка, - сказал Джеймс с вызовом.
     - Браво, - сказал Ники.
     - Ни к чему спускать сразу все наши деньги, Джамбо. Всем спокойной ночи, - объявила Ивонн, поднимаясь из-за стола и вытаскивая упирающегося Джеймса.
     - Пошла отсыпаться, - сказал Матт.
     - Сука, - добавил Ники.
     - Когда едешь в отпуск компанией, - сказал Матт, - надо, чтобы в ней был козел отпущения, на котором каждый мог бы вымещать свое скверное настроение и на него же жаловаться. Миссис Эджуорт полностью отвечает этим условиям.
     После ужина они пошли прогуляться по городку. Небо теперь сверкало звездами, а внизу, у реки, воздух был напоен запахом таволги.
     Имоджин и Ники шли позади других.
     - Прелестная луна, - вздохнула Имоджин.
     - Не в первый раз вижу, - сказал Ники. Он обнял ее за плечи. Она сквозь свитер чувствовала тепло его тела. Вдруг он замедлил ход. Вероятно, он все же мог увести ее на какую-нибудь окольную тропу, на путь наслаждений. Но он остановился только для того, чтобы прочитать афишу, сообщавшую о предстоящем теннисном матче.
     - Они меня тоже приглашали участвовать. Но сумму предложили недостаточную, да и в теннисной лиге очень не любят, когда кто-то проводит слишком много показательных встреч.
     Имоджин преисполнилась смирения. Какое право имела она на то, чтобы вообще находиться здесь рядом с такой звездой? Впереди них в свете уличного фонаря заблестела светлая шевелюра Матта.
     - Как у тебя отношения с Маттом? - спросил Ники.
     - О, прекрасно. Он такой приятный.
     - Ты права. Она тоже забавная девица.
     - В каком смысле? - осторожно спросила Имоджин.
     - Никогда не знаешь, что она может выкинуть. Не то что ты, мой ангел, ты вполне предсказуема.
     - Я тебя люблю, - прошептала она, по-детски дотрагиваясь до дерева.
     - Это отлично, если не считать того, что у нас постоянно все расстраивается. Не обращай внимания, у нас впереди еще целых две недели.
     Он поцеловал ее в макушку. Ночь была очень теплая. Имоджин старалась отогнать от себя мысль о том, что тогда, в июне, он, одержимый желанием, наверняка увел бы ее в какое-нибудь укромное местечко чужого поля и предался с ней страстной любви, не придав никакого значения другим.
     В последнее время я держусь недостаточно независимо, с грустью подумала она и тут же на себя разозлилась. В Йоркшире она без конца паниковала и трусила от того, что он старался овладеть ею, теперь же ей было не по себе из-за того, что он этого не делает. Ее отец, по крайней мере, был бы такой его осторожностью доволен. Возможно, Ники просто выжидает, чтобы не спугнуть ее.
     Впереди них вяло колебались бедра Кейбл, которая шла рядом с Маттом. Имоджин пожалела, что так много съела за ужином. Ей хотелось бы быть такой же высокой и стройной, как ее тень.
     Перед входом в гостиницу Матт без какой бы то ни было неловкости обнял Кейбл и крепко ее поцеловал. Ники последовал его примеру с Имоджин, но, когда она во время этого открыла глаза, то увидела, что он смотрит через ее плечо на Кейбл с Маттом.
     - Сладких тебе снов, дорогая, - сказал Матт, неохотно расставаясь с ней. - Я бы хотел отъехать в десять, у нас дальняя дорога.
     В номере Имоджин, быстро раздевшись, нырнула в постель. Было уже далеко за полночь, но ей не доводилось видеть, чтобы кто-то так долго готовился ко сну, как Кейбл, которая в несколько приемов снимала с лица краску, втирала в кожу питательный крем, причесывалась, проверяла лак на ногтях, делала какие-то долгие и сложные упражнения и при этом щебетала без умолку.
     - Какое облегчение, что Матт не стоит над душой и не погоняет, - сказала она, намазывая себе вазелином ресницы и, поскольку рядом не было мужчин, одаривая Имоджин своей чарующей роковой улыбкой. - Ночь без секса - это, действительно, облегчение.
     Имоджин заворачивалась в грубые простыни, боролась со сном, пыталась сосредоточиться на ?Тристраме Шенди? и не слишком зло смотреть на Кейбл.
     - Господи, какая жесткая постель, - сказала Кейбл, когда наконец легла рядом с Имоджин. - Надеюсь, это путешествие не очень тебя расстраивает?
     - Нет, все замечательно, - робко сказала Имоджин, тронутая вниманием Кейбл.
     Та, однако, немедленно вернула разговор к своей особе.
     - Помню, как я первый раз приехала во Францию по обмену. Мне тогда было пятнадцать лет. Я была в полном ужасе. Я ехала ночным поездом в третьем классе, можешь поверить? Там еще был противный мужчина с длинными ногтями на мизинцах. Он, как только занял место, сразу же начал мазать себе волосы какой-то синькой. А когда мы погасили свет, вздумал со мной заигрывать. А на нижних местах лежали две монашки. Я так его укусила, что он чуть не дернул за стоп-кран. Что ты на это скажешь? - И она рассмеялась.
     Но прежде чем Имоджин смогла придумать подходящий ответ, она поняла, что Кейбл уже спит, как кошка. После долгой борьбы со сном Имоджин совершенно расхотелось спать. Слава Богу, что в постели не было еще Ивонн, иначе она оказалась бы между двумя фотомоделями. Любой мужчина в этой гостинице дал бы миллион франков за то, чтобы оказаться на моем месте, подумала она и, ужаснувшись от одной мысли о возможности прикосновения к Кейбл, устроилась на самом краю постели. Она надеялась, что ей приснится Ники, но он не приснился.

Глава восьмая

     На следующее утро, спустившись завтракать, Имоджин нашла Ники и Матта грязными и небритыми, они походили на разбойников.
     Матт улыбнулся и спросил, хорошо ли она спала.
     - Чудесно, - солгала Имоджин.
     - Рад, что хоть кому-то это удалось, - мрачно сказал Ники. - Королевский филармонический хор котов начал свой концерт примерно в пять часов.
     - Мы оставили все попытки заснуть и стали придумывать пытки для миссис Эджуорт, - сказал Матт.
     Как раз тут суетливо возникла Ивонн в платье и розовой косынке на голове.
     - Доброе утро, - отрывисто сказала она. Матт и Ники посмотрели на нее с каменным выражением лица.
     - Я глаз не сомкнула, - проворчала она. - Эти коты и часы, которые бьют. Не забудьте впредь заказывать номера с окнами во двор, Матт. И постели ужасные.
     - Удивляюсь, почему вы не использовали Джеймса как матрас, - сказал Матт.
     - Куда это вы так приоделись? - спросил Ники.
     Ивонн натянула белые перчатки и, поджав губы, сказала:
     - Я иду на мессу, где следовало быть и вам всем.
     Следующая часть дня была сущим бедствием. Кейбл так долго собиралась и готовилась в дорогу, что у нее с Маттом произошла еще одна горячая перепалка.
     - Видно, таким, как я, достаются самые собачьи заботы, - сказал Матт, когда наконец ему удалось загнать всех троих в машину. Джеймс и Ивонн уехали раньше. Ники с Имоджин сели спереди, Кейбл и Матт на заднем сиденье. Матт читал какую-то французскую воскресную газету. Кейбл с непроницаемым лицом смотрела в окно.
     Ники, который вел на этот раз машину, решил ехать с большей скоростью, чем Матт накануне, но все испортила Имоджин, которая плохо разбиралась в карте. Они проезжали по очень красивой местности. Старые мельницы были покрыты краснеющими ползучими растениями. Нежно-зеленые тополиные рощицы поднимались над сочной травой, а над продолговатыми сверкающими озерами возвышались огромные золотистые замки. Но вдруг она с ужасом сообразила, что пропустила какой-то важный поворот. В результате Ники пришлось потратить три четверти часа на то, чтобы выпутаться из щупалец какого-то большого промышленного города. Он все больше злился, а Имоджин ничем не могла ему помочь, потому что, совершенно растерявшись, трижды говорила ему, что можно обгонять, когда было нельзя, и направляла его прямо против встречного движения.
     Чтобы пресечь поток ее извинений, Ники включил радиоприемник. Патриция Хьюз объявляла малый органный концерт Генделя.
     - Я не знала, что у Генделя был маленький член, - протянула Кейбл.
     - Вероятно, он не мог ухватить его руками , - усмехнулся Ники.
     Оба они захихикали и стали обмениваться разными историями про общих знакомых, намеренно исключая из их числа Матта и Имоджин.
     Имоджин пожалела, что не может развлечь Ники таким образом. Но у нас с ним нет ничего общего, кроме моей семьи и Гомера, печально подумала она, не можем же мы разговаривать о них все две недели. Она заметила, что всякий раз, когда они подъезжали к концу какого-нибудь населенного пункта, его название на указателе было перечеркнуто красной диагональной полосой. Ей представилась безрадостная сцена: Ники берет линейку и спокойно перечеркивает ее имя красной чертой в знак того, что роман их закончился.
     Дальше обстановка в машине не улучшилась от того, что никто не мог предложить место, подходящее для пикника, которого при скорости сто миль в час на автостраде найти было крайне трудно. Джеймс, вынужденный несколько раз останавливаться по требованию Ивонн, теперь уже ехал прямо вслед за ними. Имоджин, обернувшись назад, могла видеть усердное выражение его розового лица, а рядом с ним Ивонн в темных очках, которая что-то без умолку тараторила.
     Тем временем Кейбл выводила из себя Матта. Листая красный путеводитель Мишлен, она каждый раз при въезде в какой-нибудь городок говорила: ?Тут есть один бесподобный ресторан. Было бы куда приятнее остановиться здесь, чем устраивать проклятый пикник?.
     - И в пять раз дороже, - пресек эти разговоры Матт. - Пусть меня повесят, если я еще раз выложу сто франков за то, от чего потом ты будешь воротить нос. Я сыт по горло прокормом ресторанных котов по всей Англии и Франции твоими дорогостоящими объедками.
     - Заткнись, - сказала Кейбл.
     Наконец они остановились в горах, где перед ними расстилалась зеленая долина, густо усеянная золотистыми стадами коров и красно-коричневыми крышами ферм. Несмотря на высоту, было страшно жарко. Над скалами волновалась знойная дымка. Сыр, паштет и чесночная колбаса быстро запотели и стали таять под палящим солнцем, листки окорока темнели и коробились, кислое красное вино нагрелось, как чай.
     Ивонн, устроившись на краю скалы и продолжая выглядеть так, словно ее только что вынули из бумажной упаковки, розовой пластиковой ложкой изысканно ела прессованный творог и ворчала на насекомых.
     - Не напоминает ли тебе эта глупая телка мисс Маффит? - спросил у Имоджин Матт. - Скатился бы сейчас на нее какой-нибудь крупный паук и напугал бы ее до смерти...
     Ники, проглотив пару кусков хлеба с паштетом, присвоил себе бутылку вина и продолжил истязание Имоджин суетой вокруг Кейбл. Лежа рядом с ней на траве, он вливал в нее из своего бумажного стаканчика вино, а потом кидал ей в рот зеленые виноградины. Время от времени Кейбл после ядовитых взглядов в сторону Матта шептала что-то на ухо Ники, после чего они оба заходились в припадке хохота.
     Ивонн всем видом демонстрировала свое неодобрение. Она достала еще один полиэтиленовый пакет - с морковными палочками. Не обращая ни на кого внимания, Матт растянулся и заснул среди диких цветов, как Фердинанд Булль. Имоджин, не способная на подобное хладнокровие, тоскливо съела пять ломтиков хлеба с чесночной колбасой и почувствовала себя нехорошо.
     Вдруг на дороге выше них остановилась машина, из нее вышли три француза и, безо всякого стеснения расстегнув брюки, облегчились на девственную траву.
     - Как отвратительно! - прошипела Ивонн, сделавшись от возмущения пунцовой.
     - Как мило н непосредственно! - сказала Кейбл, беря в рот сигарету.
     В одно мгновение Джеймс вытащил зажигалку, и тут же вспыхнул огонек, который едва не обжег волосы и ресницы Кейбл.
     - Усерден сверх меры, как хозяйка, - многозначительно заметил Ники.
     Джеймс слегка покраснел и подлил себе и Имоджин вина.
     - Джамбо, тебе хватит, - резко сказала Ивонн, - Ты же знаешь, что я думаю про выпивших водителей.
     Поднявшись, она стала очищать место после пикника. Успевшие забраться в паштет муравьи исторгли у нее громкое восклицание. Аккуратно собрав мусор в полиэтиленовый пакет, она положила его в багажник.
     - Не надо так стараться, - лениво сказала Кейбл, - а то мы чувствуем себя виноватыми.
     - Кто-то должен это делать, - заметила Ивонн. - Я, например, люблю, чтобы все было в полном порядке.
     Имоджин вернулась в машину и вздрогнула, прикоснувшись к раскаленному от солнца сиденью.

***

     Уже приближался вечер. Имоджин сидела сзади и чувствовала себя скверно. Ей захотелось домой, казалось, что ее держат взаперти и неизвестно, что с ней будет дальше. После долгих часов в дороге она чувствовала себя вялой и отяжелевшей,