бленки напоминали микеланджеловского Давида.
     Я автоматически высвободила из-за уха длинную прядь волос и самым обольстительным образом распустила ее по лицу. И только тогда я поняла, что этот мужчина - Финн Маклин и что он вне себя от бешенства.
     - Это ваша машина?
     - Да... то есть это машина Рори.
     - Вы читать умеете?
     Схватив меня за руку, он вынудил меня повернуться, и я увидела надпись на дверях гаража: "Машина врача. Просьба не загораживать проезд".
     - Ах это, - сказала я. - В Лондоне люди часто пишут такое на своих гаражах, даже если они и не врачи. Просто, чтобы им не мешали.
     - Здесь вам не Лондон.
     В самых уничижительных выражениях он сообщил мне, что он думает о лондонцах вообще и обо мне в частности. Шипел, что человек может умереть, пока такие, как я, паркуют свои машины где ни попадя. Наконец мне надоело это слушать.
     - Вам не кажется, - сказала я, - что, пока вы болтаете здесь о преступной безответственности, могут умереть еще двадцать человек? Вообще, если сосчитать всех, кто умер, пока вы и вам подобные распускают языки...
     - Хватит чушь пороть, - рявкнул Финн. - Вам, очевидно, ничего не вдолбишь. Уберете вы вашу машину или нет?
     Разумеется, эта чертова колымага не двинулась с места. Наконец я сообразила отпустить сцепление, и она тронулась рывком.
     - Паразит, скотина, чудовище, - бормотала я по дороге в замок, неудивительно, что он и Рори не выносят друг друга.

Глава 13

     Коко я застала в постели, прекрасную, как всегда, но несколько утомленную. Кто-то принес ей лилии, в которые она зарылась лицом, отчего нос у нее был ярко-желтый от пыльцы. Нота у нее, видимо, сильно болела, но она приветствовала меня с обычным свойственным ей энтузиазмом.
     - Налей себе и мне тоже, cheri. Бастер на охоте. Каждый день он на охоте, пиф-паф. Это так скучно. Я прожила в Шотландии почти тридцать лет и все-таки не нахожу в брюках гольф ничего особенно сексуального. Надо признать, у Бастера ноги очень недурны. Чайка обкакала ему куртку, когда он уходил. Он ужасно разозлился.
     Я засмеялась. Коко всегда умела меня развеселить. Мы посплетничали с полчасика, и я снова вернулась к вечной для меня теме, хотя разговоры об этом причиняли мне ужасные страдания.
     - Вы видели Марину?
     Коко возвела глаза к небу.
     - Ну конечно. Они вот-вот разойдутся, она и Хэмиш. Мы у них ужинали на днях, и я прочитала ей лекцию. Я сказала Марине: "Вы не делаете его счастливым, как Эмили моего Рори". - (Меня при этом передернуло.) - Она расхохоталась мне в лицо. Я иногда думаю, что у нее не все дома. Она так не похожа на своего брата. Финн такой добрый, простой и такой чудесный доктор.
     В дверь постучала горничная.
     - Доктор Маклин, мадам.
     - Пригласите его, - оживилась Коко.
     - О Господи, когда мы последний раз с ним встретились, он был злой как черт, - сказала я.
     Коко не слушала, озабоченно поправляя прическу и прыская на себя духами. Вошел Финн Маклин.
     - А вот и он, - возгласила Коко, - легок на помине. Я только что расхваливала вас Эмили, какой вы замечательный доктор - такой добрый и внимательный. Мне кажется, вас ничто не может вывести из себя, правда, Финн?
     - Ну еще бы, - съязвила я. - Доктор Маклин скорее сам всех из себя выведет.
     Обернувшись, Финн увидел меня. Лицо его посуровело.
     - А, это вы, - сказал он.
     - Я не знала, что вы знакомы с Эмили. Она очень хорошенькая, верно? И так подходит Рори.
     - Не сомневаюсь, что они идеальная пара, - сказал Финн.
     Коко не заметила никакого сарказма и одарила нас сияющей улыбкой.
     - Давайте посмотрим на вашу лодыжку.
     Коко вытянула прекрасную загорелую ногу. Лодыжка почернела и распухла. Хотя Финн дотрагивался до нее с величайшей осторожностью, Коко поморщилась.
     - Больно? - мягко спросил он.
     Она кивнула, закусив губу.
     - Бедняжка. Ничего, у вас есть еще одна отличная лодыжка. - Он встал. - И эта через несколько недель будет в порядке. Но все-таки нужно сделать рентген. Я пришлю попозже санитарную машину. Вас в ней меньше будет трясти.
     - Я пошла, - сказала я. - Пора готовить Рори ужин.
     - Финн тебя подвезет, - сказала Коко.
     - Я на машине.
     На улице было холодно, и меня бросило в дрожь: мне так не хотелось покидать теплый уют замка ради мрака, в котором пребывал Рори. Финн Маклин достал что-то из кармана.
     - Я сказал бы, для новобрачной еще рановато искать утешения в этой дряни. - Он протянул мне книгу. Это был роман о счастливой любви, купленный мной для Коко.

Глава 14

     Лодыжку Коко просветили, перевязали и предписали осторожное с ней обращение. Однако, как раз накануне Рождества, Мэйзи Даунлиш (одна из приятельниц Коко) решила дать бал, чтобы отпраздновать помолвку своей дочери Динни. Мы все были приглашены.
     В самой идее бала есть что-то поднимающее настроение, даже самое отвратительное. Наверно, это радостное возбуждение, обычно предшествующее таким событиям: новое платье, новая косметика, долгие часы перед зеркалом в поисках нового имиджа самой обольстительной девушки в зале. В прошлом бал таил в себе прелесть неизвестности, ожидание счастливого случая. На этот раз я надеялась, он даст мне возможность вернуть Рори.
     Бал должен был состояться в замке Даунлишей на материке. Коко, Бастер, Рори и я собирались у них остановиться. Утром, переправившись на пароме, я поехала в Эдинбург купить себе платье. Ближе к вечеру я должна была прихватить супружескую пару, направлявшуюся на бал из Лондона, а затем вернуться и встретить у парома Рори, чтобы вместе ехать к Даунлишам.
     Я была твердо намерена появиться на балу в таком виде, что все мужчины потеряют от меня голову. Все утро я лихорадочно шарила по магазинам. Наконец на какой-то глухой улочке я напала на потрясающее бледно-розовое платье, туго обтягивающее зад, с разрезом впереди и сильно открытое на груди и на спине.
     Оно было уценено из-за крошечного пятнышка на животе и еще потому, что как, презрительно фыркнув, сказала продавщица, в Эдинбурге "такое" не пользуется спросом.
     Я его примерила; оно было ошеломляюще сексапильным.
     - Немного тесновато сзади, вам не кажется? - сказала продавщица, старавшаяся навязать мне черное бархатное платье в три раза дороже.
     - Мне как раз это и нравится, - оборвала ее я.
     Оно было еще и длинновато, так что я купила себе туфли на высоких каблуках и в парикмахерской подцветила волосы розовым. Уж если я что начала, то всегда иду до конца. Так что, короче говоря, в аэропорт я опоздала.
     Фрейны уже ждали, когда я приехала, - я их за милю узнала. Он - столб столбом, без подбородка, с резким неприятным голосом, в навозного цвета твидовом пиджаке. Она - типичная "девушка из хорошей семьи", с прижатыми от постоянного повя-зывания головы шарфом ушами и очень длинной правой рукой, развившейся от таскания каждый уик-энд чемоданов на Пэддингтонский вокзал, откуда она отправлялась "навестить мамочку". У нее были голубые глаза, мышиного цвета волосы и бело-розовая кожа, которой не страшны ни ветер, ни пьянки, ни танцы всю ночь напролет. Они были до отвращения влюблены друг в друга. Каждая фраза начиналась "Чарльз считает", "Фиона полагает". И они дико хохотали, когда одному из них случалось пошутить. В ней ощущалось чудовищное самодовольство женщины, подцепившей слепо обожающего ее мужа.
     Она очень мило извинила мне мое опоздание, но то и дело повторяла, что нужно остановиться по дороге у автомата ровно в 6.30, чтобы позвонить няне и узнать, как там крошка Каролина, и спрашивала, успеем ли мы переодеться.
     - Я впервые оставила Каролину с няней, - сказала она. - Я надеюсь, она справится.
     Фиона сидела впереди со мной, Чарльз сзади; они все время держались за руки. Почему бы им обоим было не сесть сзади и обниматься там в свое удовольствие?
     День был холодный. На горизонте четко обозначились черные силуэты деревьев. В темном пасмурном небе носились снежинки. Вдоль дороги мелькали косматые головы коров, щипавших скудную траву. Когда мы добрались наконец до парома, где должны были встретить Рори и Вальтера Скотта, поднялась настоящая метель. Я надеялась заключить с Рори перемирие на этот вечер, но я опоздала на целый час, и это не способствовало улучшению его настроения.
     Фиона, видимо, знавшая Рори в детстве, щебетала об общих знакомых, с энтузиазмом рассказывала, кто на ком женился.
     Рори отвечал односложно. Снег таял у него на волосах, пальцы были в краске.
     - Ужас, - трещала она. - Вы слышали, отец Энни Ричмонд бросился под такси в Найтсбридже в час пик?
     - Ему крупно повезло, там в это время такси не найти. - Рори мрачно смотрел на снежники, роившиеся у ветрового стекла, как гигантские пчелы.
     Я засмеялась. Рори взглянул на меня и тут только заметил мои волосы.
     - О Боже, - произнес он негромко.
     - Тебе нравится? - спросила я тревожно.
     - Нет, - сказал он и, включив на полную мощность приемник, заглушил болтовню Фионы. Вдруг она воскликнула:
     - Ой, смотрите, вон автомат. Остановитесь на минуточку, Рори, я позвоню няне.
     Рори возвел глаза к небу.
     Она выскочила из машины и, взвизгивая, побежала по снегу. Сквозь стекло кабины было видно, как она с идиотской улыбкой запихивала в автомат десятипенсовики. Рори не отвечал на бессвязные вопросы Чарльза об охоте. Ногти у него были обкусаны настолько, что его пальцы барабанили по панели абсолютно беззвучно.
     Через четверть часа Фиона вернулась.
     - Ну что? - спросил Чарльз.
     - Все в порядке, но она ужасно скучает без нас. Ленч она срыгнула, но бутылочку сейчас выпила, так что няня полагает, что все будет в порядке. Жуткая погода, - продолжала она, глядя в окно. - Вам нужно не откладывать с ребенком, Эмили. Он придает жизни новое измерение. Мы обычно такие эгоисты, пока у нас нет детей.
     - Родителей, - сказал Рори, - должно быть видно, но не слышно.
     Под хихиканье и шепот "О Чарльз!" с заднего сиденья мы наконец добрались до фронтонов и башен огромного, почерневшего от времени замка. Из окон на густо легший на ели и тисы снег лился полосами свет. Навстречу нам выбежала вереница терьеров и лабрадоров. Протестующего Вальтера Скотта лакей утянул в кухню, где его ожидал ужин.
     В темном, отделанном деревянными панелями холле, среди рыцарских доспехов, копий и знамен повсюду виднелись ветки остролиста. Прежде чем подняться наверх, мы выпили. Динни, дочь леди Даунлиш, только что официально ставшая невестой, кинулась на шею Фионе, и они тут же завели оживленный разговор о свадьбах и младенцах.
     По длинным холодным коридорам, где гуляли сквозняки, нас проводили в нашу спальню, помещавшуюся в Западной башне. Несмотря на горящий камин, там было ужасно холодно.
     Я обнаружила, что мой чемодан был уже распакован и все мои вещи, включая недогрызенную кость Вальтера Скотта и мою недоеденную шоколадку, которые я сунула в чемодан в последний момент, аккуратно разложены на огромной кровати. Стены украшали картины, изображавшие выбегавших; из зарослей папоротника охотничьих собак, с торчавшими из их пастей перьями.
     Мне не хватало Вальтера Скотта. В долгие периоды молчания между мной и Рори мне доставляло некоторое облегчение поболтать хотя бы с ним.
     - Можно взять его наверх? - спросила я.
     - Нет, - сказал Рори.
     На книжной полке я увидела книгу "Руководство по уходу за свиньями".
     - Может быть, мне стоит почитать, - сказала я. - Вдруг найду там полезный совет, как жить с мужем свиньей.
     Дверь в дверь с нами разместились Фрейны. Они уже заняли ванную и, судя по доносившимся оттуда всплескам и хихиканью, занимались не только мытьем. Я вдруг поняла, что завидую их счастью. Мне так хотелось, чтобы Рори начинал каждую фразу словами "Эмили полагает" и разражался хохотом на каждую мою шутку.
     Одевалась я бесконечно долго, разрисовывая себе лицо с такой же тщательностью, с какой Рори рисовал свои картины. Мое розовое платье смотрелось потрясающе; пятно спереди я скрыла под подаренной мне Коко рубиновой брошью. Платье было несомненно тесновато - сделайся вдруг у меня гусиная кожа, пупырышки будет видно, но в целом я была довольна результатом. Единственное осложнение возникло, когда, натягивая новые колготки, я сильно их потянула, и они лопнули, так что мне пришлось надеть туфли на босу ногу.
     Я поправляла декольте, когда Рори объявил, что он готов. В темно-зеленом бархатном камзоле, с белыми кружевами на шее и на обшлагах и темно-зеленой с синим - цвета клана Бэлнил - шотландской юбчонке он вновь поразил меня своей красотой. С его надменным бледным лицом и зловещим блеском в глазах он напоминал персонажей романов Стивенсона или Вальтера Скотта.
     - До чего же ты изумительно выглядишь, - восхищенно вздохнула я.
     Рори сделал гримасу, поддергивая жабо.
     - У тебя идеальные бедра для юбки, - польстила я ему.
     Рори положил на туалетный столик длинный шарф из шотландки.
     - Это тебе, - сказал он.
     - Я не собираюсь выходить в такую погоду.
     - Ты наденешь его сейчас, - сказал он, затягивая мне им крест-накрест плечи, - и вот здесь заколешь булавкой.
     - Но зачем? - удивилась я.
     - Это цвета нашего клана, - отвечал он спокойно. - Замужним женщинам положено их носить.
     - Но он закрывает мне декольте.
     - Тем лучше, ты не на оргии в Челси.
     - Неужели это действительно необходимо?
     С большим неудовольствием я надела шарф. Шотландка почему-то не гармонирует с розовым шелком и рубиновой брошью.
     Я хотела еще поправить волосы и макияж, но сидевший на кровати Рори наблюдал за мной, и под его холодный взглядом у меня все валилось из рук.
     - Почему ты не идешь вниз? - спросила я.
     - Я здесь подожду.
     Я распустила по плечам несколько розовых локонов.
     - С чего ты это вдруг помещалась на розовом? - сказал он.
     - Мне хотелось изменить свой имидж, - ответила я мрачно. - От моего прежнего цвета было мало толку.
     Внизу, в огромной гостиной, уже разносили напитки. Хозяин и хозяйка, встречая гостей у дверей, повторяли слова приветствия. Оглянувшись по сторонам, я убедилась, что выгляжу лучше, чем многие дамы, но определенно легкомысленнее. Большинство из женщин, высокие и костистые, были в закрытых строгих платьях, лишь некоторые рискнули продемонстрировать покрасневшие, в пятнах, обнаженные руки. Высокие, аристократического вида мужчины увлеченно разговаривали о дренаже болот и разработке торфяников. Со стен таращились оленьи головы и рыбы в стеклянных ящиках.
     Фиона и Чарльз стояли у двери. На ней было голубое платье и ни капли косметики.
     - Какое миленькое платье, - неискренне сказала я.
     - Да, оно всем нравится. Голубой - любимый цвет Чарльза.
     Чарльз, открыв рот шире чем обычно, пялился на мои розовые волосы. Фиона попыталась вовлечь Рори в разговор о живописи.
     - Вы рисуете эти странные абстрактные штучки?
     - Нет.
     - Один молодой человек написал портрет моей сестры Сары. Она позировала два часа, и все, что он за это время изобразил, были три виноградины и бутылка из-под молока.
     Она засмеялась. Лицо Рори оставалось каменным.
     - Чарльз тоже прекрасно рисует. Так жаль, что его работа в Сити совершенно не оставляет ему времени заняться живописью. Это было бы чудесное хобби - как у вас.
     - Рори не какой-нибудь любитель, - вмешалась я. - Он - профессионал.
     Но мои слова прозвучали впустую. Рори повернулся и пошел за выпивкой. Чарльз и Фиона с воплями восторга кинулись навстречу только что вошедшей паре.
     Поэтому я была очень довольна, когда ко мне подошел Кэлен Макдональд. Он сначала поцеловал мою руку, потом щеку, а потом и оба плеча.
     - Я только что говорил Бастеру, что хотел бы побольше вас видеть, - он сдвинул мой шарф и заглянул мне в декольте, - и мое желание сбылось. Чудесное платье, розовое не отличишь от обнаженного тела.
     - А где Дэйдре? - спросила я.
     - В Инвернессе. Так что у меня вечер свободный, и я посвящаю его вам.
     Две солидные дамы с усеянными красными прожилками лицами перестали обсуждать цветочные бордюры и устремили на нас испепеляющие взгляды.
     В этот момент раздался возглас "Эмили!", и я увидела Коко в потрясающем темно-синем платье, увешанную сапфирами величиной с перепелиное яйцо. Она возлежала, как мадам Рекамье, на обитой алой парчой софе в окружении толпы поклонников.
     Рори сидел у нее в ногах.
     Я подошла и поцеловала ее.
     - А я вас не видела.
     - Вы очень мило выглядите, правда, Рори? - сказала она.
     - Напоминает немного креветочный коктейль, - отвечал он.
     Я прикусила губу.
     - Она выглядит замечательно, - сказал Бастер. - Цветет как роза. - Он от души расхохотался.
     Гостей все прибавлялось. К Бастеру и Кэлену присоединился еще какой-то престарелый генерал, и они принялись наперебой рассказывать друг другу, сколько животных они истребили на прошлой неделе.
     - Куропатки и кабаны, кабаны и куропатки - больше они ни о чем думать не могут. - Коко недовольно поморщилась и заговорила со мной об обуви.
     Вдруг по комнате пробежал шепот, старый генерал поправил галстук и подкрутил усы.
     - Какая красавица, - сказал он.
     Легкая краска выступила на бледных щеках Рори. Сердце у меня упало. Даже не глядя, я уже знала, что появилась Марина.
     - Здравствуйте все, - сказала она, подходя к Коко и целуя ее. - Как ваша бедная нога, дорогая?
     На ней было платье из светло-серого шифона и боа из дымчатых перьев. Сочетание дымчатого оттенка с пьшающими рыжими волосами напоминало о буковой роще осенью на фоне облачного неба. На ней не было шарфа с цветами клана Хэмиша. Я полагаю, она нацелилась на шотландку Рори. Что бы я ни сделала с моим лицом и туалетами, сознавала я с грустью, мне никогда не сравниться с Мариной. Хэмиш в кружевах и черном бархате выглядел чудовищно.
     - Баран, разряженный уже не под ягненка, а под баранью отбивную, - тихо сказал Рори Марине. Но худшее было впереди. Следом за Мариной в гостиной появился Финн Маклин в смокинге под руку с элегантной брюнеткой.
     - О Боже, - сказал Рори, - а вот и добродетельный доктор. Динни, - обратился он к хозяйской дочери, - что здесь делает великий специалист?
     - Он совершенно исцелил мамочкину язву. - У Динни заблестели глаза.
     - Он же ей скорее всего ее сначала и устроил.
     - Я думаю, он просто чудо, - продолжала Динни.
     - Вы меня удивляете, - сказал Рори, - разве врачей приглашают в гости?
     Финн подошел к Коко.
     - Как нога?
     - Намного лучше.
     - Но танцевать даже и не думайте, - сказал он твердо.
     - Кто это с ним? - шепнула я Кэлену Макдональду.
     - Наверное, одна из медсестер.
     - Хорошенькая, - сказала я.
     - Не мой тип.
     Кален принялся нашептывать мне на ухо всякий вздор. Меня же больше интересовало, как Рори и Финн будут реагировать друг на друга.
     - Рори, - сказала Коко. - Финн пришел.
     Рори, зажигавший сигарету, взглянул на Финна без особого дружелюбия.
     Финн холодно кивнул.
     - Привет, Рори.
     - Добрый вечер, доктор. - Рори улыбался, но в глазах его был холод, а лицо стало белее мрамора. Последовала неловкая пауза.
     - Ну разве не чудесно для всех нас, что Финн вернулся? - с воодушевлением обратилась к окружающим Коко.
     - Только не для меня, - сказал Рори.
     - Это Фрэнсис, - не обращая на него внимания, представил Финн элегантную брюнетку. - Она работает в больнице.
     - А, экскурсия для персонала, - протянул Рори, - забавно. Вы приехали сюда на автобусе с ящиком пива или это входит в программу курса для медсестер - ночь страсти в объятиях доктора Маклина?
     - Только для самых старательных медсестер, - Фрэнсис улыбнулась Финну.
     - Не понимаю, мисс, как это вам удалось отвлечь его от извлечения на свет младенцев и аппендицитов, - сказал Рори.
     Фрэнсис явно не знала, как ей отнестись к словам Рори.
     - У доктора Маклина остается мало времени для отдыха.
     - Разумеется. - В глазах Рори блеснуло