ь,  кто из  вас будет  обвинять меня,  а кто - отстаивать мою
невиновность.
   - Мы судьи, - последовал ответ. - Нам надлежит решить, виновен ты
или нет.  Мы вынесем  коллективный вердикт  на основании имеющихся у
нас фактов.  Разумеется, мы  также учтем и то, что ты скажешь в свою
защиту.
   - Я не  намерен  оправдываться, -  упрямо  заявил  я. -  Так  что
вперед, рассматривайте факты и выносите свой вердикт.
   - Хорошо, - после короткой паузы произнес председатель и повернул
голову в сторону. - Свидетель, подойдите к суду.
   Из темноты  за спинами моих судей бесшумно возникла белая фигура.
Она неторопливо  обогнула полукруглый  стол и остановилась у правого
его края, повернувшись лицом к председателю и профилем ко мне.
   Свидетель, как  его назвали,  (или  свидетельница?)  был  одет  в
длинную  бесформенную   хламиду,  идеально   скрадывавшую  фигуру  и
особенности походки.  Лицо его  скрывал такой  же, как  у  остальных
присутствующих, только  белый, колпак  с отверстиями для глаз и рта.
Свидетель был  среднего роста  для мужчины  и высокого для женщины -
это, пожалуй,  все, что  я смог  определить. Ну,  и еще  что  он  не
хромал, не вилял бедрами, не переваливался с ноги на ногу... да и то
не наверняка.
   - Я буду именовать вас просто свидетелем, - обратился к нему (или
к ней)  председатель, - поскольку  вы единственный свидетель на этом
процессе. Согласны?
   - Да, ваша честь.
   Как я  и ожидал,  голос свидетеля  тоже был  искажен и  с  равной
вероятностью  мог   принадлежать  как   мужчине,  так   и   женщине.
Судопроизводство велось  на моем  родном языке  (очевидно, это  было
одним из правил Звездной Палаты), и по тому, как тщательно свидетель
произнес "Да,  ваша честь", я сделал вывод, что он не из Дома Света,
но определить акцент из-за искажений не представлялось возможным.
   - Свидетель, - продолжал  председатель. - Вы уже принесли присягу
в соответствии  с законами и обычаями вашего Дома. Подтвердите это в
присутствии обвиняемого.
   Быстрый взгляд в мою сторону.
   - Да, я подтверждаю.
   - Вы знакомы с обвиняемым?
   - Я   з н а ю , кто  он. Это Эрик Пендрагон, сын короля Брендона,
принц Света и наследник престола.
   - Вы были знакомы с ныне покойным принцем Ладиславом из Даж-Дома?
   - Я  з н а л  его.
   - Вы видели их вместе?
   - Да, ваша честь.
   - Когда это было в последний раз?
   Ага! Вот  сейчас он  назовет дату  по своему  календарю... Однако
ответ меня разочаровал.
   - Это было...  если не  ошибаюсь, на  двести семнадцатый день сто
тридцать шестого года от последнего Рагнарека.
   (Черт возьми! Отсчет Основного Потока...)
   - А вы не ошибаетесь? - спросил председатель.
   - Нет, теперь я точно уверен.
   - Так, продолжайте.
   - Я направлялся  в... из одного места в другое и сделал остановку
в мире  OъTY-7428, более  известном под  именем Сумерки Дианы. Сразу
скажу, что  выбор мой  был чисто  случайным. Я  не настолько  хорошо
знаком с  принцем Эриком или принцессой Дианой из Сумерек, чтобы так
просто заходить  к ним  в гости.  Поэтому  я  не  афишировал  своего
присутствия.
   - Понятно. И что было дальше?
   - Я видел,  как принц  Эрик и  принц Ладислав  вышли из  дома  на
крыльцо. Принц Ладислав был пьян и рыдал.
   - Вы уверены в этом?
   - Что он  рыдал, я  видел собственными  глазами. И даже слышал. А
то, что  он был  пьян, я  понял по  его поведению. Кроме того, принц
Эрик поддерживал его.
   - А он не был избит? - спросил один из судей.
   - Принц Ладислав?  Не знаю.  Во всяком случае, следов побоев я не
заметил.
   - Тем не менее у вас возникли подозрения.
   - Я бы так не сказал, ваша честь. Скорее, я был озадачен.
   - Поведением принца Ладислава?
   - Да. И  только поэтому,  когда он и принц Эрик ушли в Тоннель, я
последовал за ними.
   - Они вас не заметили?
   - Полагаю, что нет.
   - Вы проследили их маршрут до самого конца?
   Свидетель утвердительно кивнул:
   - Они вышли  из  Тоннеля  в  мире  MMXA-5073,  иначе  Земля  Юрия
Великого.
   - И что вы увидели?
   - Планету,  которая   превратилась   в   огромное   радиоактивное
пепелище.  Впрочем,   война  еще   продолжалась,  но  это  уже  были
предсмертные конвульсии обреченного мира.
   - А что случилось потом?
   Под куполом раздался громкий вздох свидетеля:
   - Эрик из Света убил принца Ладислава.
   - Как?
   - С помощью  заклинания, разрывающего  синапсы  головного  мозга.
Полагаю, смерть наступила мгновенно.
   - От   вас   не   требуется   делать   умозаключения, -   заметил
председатель. - Обвиняемый  вправе опротестовать  ваше утверждение о
том, когда  наступила смерть,  в результате  чего  она  наступила  и
наступила ли вообще.
   Это  было   приглашение  к   перекрестному  допросу,   но  я  его
проигнорировал. У  меня не  было  ни  малейшего  желания  превращать
судилище в шоу а-ля Перри Мейсон.
   - Ладно, - сказал  председатель. - И  все же,  свидетель, я прошу
вас придерживаться  только фактов.  Вы имели  возможность  осмотреть
тело принца Ладислава?
   - Нет, ваша  честь. Сразу после того, как он был убит... то есть,
когда мне показалось, что он убит, я тотчас скрылся?
   - Почему?
   - Ну... Не  то, чтобы  я испугался...  хотя и  это было, не стану
скрывать. Куда больше я был потрясен происшедшим и... Впрочем, да, я
испугался, что принц Эрик обнаружит мое присутствие, поэтому бежал.
   - А позже вы возвращались на место предполагаемого преступления?
   - Нет, не  возвращался. Первые дни никак не мог решиться, а потом
услышал, что  тело принца  Ладислава найдено и что он якобы погиб от
взрыва термоядерной бомбы.
   - Вы  кому-нибудь   рассказывали  о   том,  что  произошло  между
обвиняемым и принцем Ладиславом из Даж-Дома?
   - Только достопочтенному суду.
   - Вы уверены,  что обвиняемый  воспользовался заклинанием разрыва
синапсов?
   - В этом  нет никаких  сомнений. Заклинание  было мощным,  но  не
очень прицельным.  Хотя я  находился далеко,  меня чуть  не задело -
благо я вовремя среагировал и защитился.
   - А вы  не думаете,  что это  заклинание было направлено и против
вас?
   - Уверен, что нет.
   В дальнейшем  допросе приняли  участие  все  девять  судей.  Они,
главным образом,  уточняли предыдущие  показания и,  как ни странно,
пытались запутать  свидетеля,  заставить  его  противоречить  самому
себе. Но  сути дела  это не  меняло, в  целом картина  была ясна:  я
здорово влип,  причем влип  по нелепой  случайности, которая зовется
глупостью.
   Когда вопросы иссякли, председатель сказал:
   - Следующий мой  вопрос вынудит  свидетеля делать  умозаключения,
поэтому обвиняемый  вправе опротестовать его. - Он сделал паузу, но,
так и  не дождавшись реакции с моей стороны, продолжил: - Свидетель,
как вы полагаете, обвиняемый воспользовался смертоносным заклинанием
хладнокровно или в состоянии аффекта?
   Ответ был довольно лаконичен:
   - По-моему, он был вне себя от ярости.
   - У  суда   больше  нет   вопросов, -   об®явил   председатель. -
Обвиняемый, вы  можете допросить свидетеля. Однако предупреждаю, что
суд не допустит вопросов, направленных на установление его личности.
   Первым моим  порывом было  послать и суд, и свидетеля к черту, но
затем я передумал и решил кое-что для себя выяснить.
   - Свидетель, - произнес  я, и он повернулся ко мне лицом (вернее,
тремя отверстиями -  для глаз и рта). - Скажите, вы являетесь членом
так называемой Звездной Палаты?
   - Нет, милорд.
   - Вы каким-то образом причастны к ее деятельности?
   - Только в той мере, что сейчас даю показания.
   - Стало  быть,   вы  обратились   в  Звездную   Палату  по  своей
инициативе?
   - Да, милорд. Так оно и было.
   - Гм, забавно. Как же вы смогли выйти на столь законспирированную
организацию?
   Тут вмешался председатель:
   - Вы вправе не отвечать на этот вопрос.
   - С  позволения   вашей  чести   я  все-таки   отвечу, -   сказал
свидетель. - Дело в том, милорд, что однажды я был судим и оправдан.
Точнее, суд  Звездной Палаты проявил ко мне снисхождение, которого я
не заслужил.
   - Та-ак, понятно. И в знак признательности вы стали информатором.
   - Вовсе  нет.   Я  просто  воспользовался  услугами  информатора,
который  в   свое  время  сообщил  достопочтенному  суду  о  моем...
проступке.
   - Что ж,  ладно. Теперь  я перехожу к главному вопросу. Насколько
мне   известно    из   рассказов,    Звездная   Палата    занимается
преступлениями, которые  формально не  наказуемы. Если  же я, как вы
утверждаете, убил  Ладислава, то  меня должны судить по законам Даж-
Дома, ведь  так? Почему  же тогда вы обратились в Звездную Палату, а
не к его величеству Володарю?
   Свидетель подался вперед и, похоже, впился в меня взглядом.
   - Кажется, я понимаю, к чему вы клоните. - Несмотря на искажения,
я уловил  в его  голосе злость. -  Если вы полагаете, что я побоялся
дать показания  под своим настоящим именем, опасаясь вашей мести, то
глубоко ошибаетесь, милорд! Если хотите, я сброшу с себя эту хламиду
и...
   - Свидетель! - даже  не сказал,  а  рявкнул  председатель. -  Суд
запрещает  вам   делать  это   здесь  и   сейчас.  Мы   не  допустим
возникновения нежелательного прецедента.
   Свидетель покорно кивнул:
   - Извините, ваша честь, я погорячился. Я хотел доказать, что мной
движет вовсе не страх, а стремление к торжеству справедливости.
   - Так постарайтесь доказать это в рамках процедуры.
   - Хорошо, ваша  честь. - Свидетель  вновь  повернулся  ко  мне. -
Милорд, я  недостаточно хорошо  вас знаю,  но  с  большим  уважением
отношусь к вашей семье и хочу надеяться, что вы такой же достойный и
порядочный человек,  как ваш  отец, король  Брендон, или  ваш  дядя,
король Артур. Тем не менее, вы на моих глазах убили человека...
   - Свидетель, - опять  вмешался председатель. - Из ваших показаний
не следует  однозначно, что обвиняемый убил принца Ладислава из Даж-
Дома. Предоставьте  решать это  суду, а  свое последнее  утверждение
сформулируйте иначе.
   - Мм... Как  мне кажется,  милорд, вы  убили человека, и если это
так, вы  должны ответить за свой поступок. Вместе с тем, я не хотел,
чтобы вы  предстали перед  судом Даж-Дома,  ибо тогда... - Свидетель
замялся. - Разумеется,  если моя  догадка верна,  вам  пришлось  бы,
об®ясняя свои  мотивы, во  всеуслышание  обвинить  покойного  принца
Ладислава в  совершении тягчайшего  преступления. Только  поэтому  я
обратился в Звездную Палату. Вы удовлетворены, милорд?
   - Вполне, - сказал я. И к суду: - У меня больше нет вопросов.
   - Свидетель, вы свободны, - об®явил председатель. - Возвращайтесь
на свое место.
   Свидетель кивнул  и так  же бесшумно,  как и  появился,  исчез  в
темноте за спинами судей.
   - Эрик из  Света, - обратился  ко мне  председатель. - Суд  хочет
задать тебе несколько вопросов.
   - Хотеть не вредно, - глубокомысленно изрек я.
   - Правда ли  то, - заговорил председатель, - что ядерная война на
Земле Юрия  Великого была  спровоцирована принцем Ладиславом из Даж-
Дома?
   - Без комментариев, -  сказал я,  и вовсе  не потому,  что  хотел
защитить  далеко  не  светлую  память  Ладислава.  Просто  следующим
вопросом было бы: "Какими ты располагаешь доказательствами?"
   - А правда  ли, - настаивал  председатель, - что Ладислав из Даж-
Дома признался  тебе в том, что спровоцировал ядерную войну на Земле
Юрия Великого?
   После некоторых колебаний я ответил:
   - Да, это  так.  Но  магнитофонной  записью  нашей  беседы  я  не
располагаю.
   - Говорил ли он тебе о причинах своего поступка?
   - Без комментариев.
   - Как ты думаешь, почему Ладислав был откровенен с тобой?
   - Полагаю, он считал меня своим другом.
   - А ты?
   - Я тоже считал его своим другом.
   - Однако ты убил его?
   Ай, к черту!..
   - Да, я убил его.
   Судьи  заметно  оживились  и  обменялись  быстрыми  взглядами.  А
председатель продолжал задавать вопросы:
   - Ты подтверждаешь, что совершил убийство в гневе?
   - Да, подтверждаю.
   Это была  правда, но  не вся правда. Я сознательно позволил гневу
овладеть мной,  сам довел  себя до  такого состояния,  что  оказался
способным сделать  то, чего не смог бы сделать хладнокровно... Я так
думаю.
   - Ты убил  принца Ладислава  за то, что он сотворил с Землей Юрия
Великого?
   Тут я солгал. Я сказал:
   - Да.
   - Ты понимаешь,  что тем  самым взял  на  себя  функции  судьи  и
палача?
   - Понимаю, - кивнул  я. - Между  делом замечу,  что вы поступаете
точно так же.
   - Не совсем, -  возразил председатель. - В отличие от тебя, мы не
вершим самосуд, мы восстанавливаем попранную справедливость.
   - Втайне, - добавил я. - Скрытно от всех.
   - Это так. Но мы осознаем всю глубину нашей ответственности перед
людьми, собственной совестью и богами, в которых мы верим.
   - Я тоже.
   - Ты веришь в Бога?
   - Боюсь, что да.
   - Боишься?
   - Как и  все остальные.  В своем  отношении к Творцу человечество
делится на  две категории -  одни боятся  его, другие боятся, что он
есть. Я принадлежу к последним.
   - Гм... Любопытное наблюдение.
   После этого  в зале воцарилось продолжительное молчание. Я понял,
что судьи  мысленно совещаются  друг с  другом,  и  (не  скажу,  что
терпеливо) ждал их решения.
   Наконец председатель произнес:
   - Принц Эрик из Света, встань!
   - Только после вас, - любезно ответил я, продолжая сидеть.
   - Что  ж... -   Председатель  немного  помедлил. -  До  вынесения
окончательного вердикта  суд отпускает  тебя на  свободу.  Ты  волен
поступать, как сочтешь нужным. Ты можешь дождаться нашего решения, о
котором тебя  известят в надлежащее время и соответствующим образом.
Ты можешь  явиться с повинной в Даж-Дом, и тогда рассмотрение твоего
дела Звездной  Палатой будет прекращено. Также ты можешь скрыться от
правосудия, то  есть добровольно  отправиться в длительное изгнание,
свести к  минимуму контакты  с родными,  близкими и  друзьями; это и
будет твоим наказанием. Так что выбор за тобой.
   Я  хотел   язвительно  спросить,   каким  таким  "соответствующим
образом" меня  известят о решении суда, но не успел. Я снова канул в
пучину беспамятства.
   Это было безболезненно, но чертовски неприятно!



        Глава 19. КЕВИН

Серебристый  корабль   с  эмблемой   Интерпола  на   борту  медленно
опускался, поддерживаемый  гравитационными подушками,  на отведенную
ему  посадочную  площадку.  По  настоянию  Рика,  Джо  Кеннеди  было
отказано в  разрешении на "птичью посадку", то есть с использованием
реактивных двигателей,  и он  был вынужден  садиться,  по  выражению
пилотов, "на брюхо". Такой способ приземления, единственно возможный
для больших грузопассажирских лайнеров, вроде "Николо Макьявелли", в
исполнении "крылатых  малюток", мягко  говоря, не  впечатлял, и этим
Рик хотел  с самого  начала дать  понять знаменитому сыщику, что его
появлению на  Астурии не  очень-то рады.  Тем не  менее,  катер  Джо
Кеннеди, даже  в таком  "подвешенном" положении,  смотрелся отлично.
Стараясь быть  беспристрастным, я не мог не признать что по внешнему
дизайну он  кое в  чем превосходил  моего "Красного  дракона", а  по
техническим характеристикам,  если и  уступал, то  не намного. Катер
был оснащен  новейшей экспериментальной  моделью маршевого двигателя
для малогабаритных  кораблей фирмы  "Мицубиси", так  что Кеннеди,  в
некотором роде,  был испытателем. Мои ребята из добровольного отряда
тоже обкатывали этот движок, и их отзывы были самыми положительными.
Судя по  всему, с  запуском  этой  модели  в  серийное  производство
"Мицубиси"  опять   обставит  "Даймлер-Крайслер"   своего   главного
конкурента на рынке межзвездных катеров.
   - Нехилая  тачка, -   сказал  Рик,  будто  откликнувшись  на  мои
мысли. - Маленькая да удаленькая.
   Для  меня  термин  "тачка"  имел  двоякое  значение,  и  нередко,
заслышав это  слово, я  представлял себе  некий гибрид  космического
корабля с  огромным компьютером. Однако в данный момент я чувствовал
себя процентов  на девяносто  звездным  пилотом,  поэтому  адекватно
воспринял замечание Рика.
   - Нехилая, - согласился  я. - Хотя  за  моим  "дракошкой"  ей  не
угнаться.
   - Но угналась же, - возразил Рик.
   - Только потому,  что я  огибал  Скопление  по  дуге,  тогда  как
Кеннеди, очевидно, полетел напрямик.
   - В самом деле? - Рик был удивлен. - Ты летел по дуге?
   - Из-за Дженнифер, -  об®яснил я. -  В космосе  она новичок,  и я
решил, что для нее это будет слишком.
   - Тогда понятно. А то я грешным делом подумал, что ты угомонился.
   - Кабы не так. Горбатого могила исправит.
   Мы  стояли  у  самой  кромки  "колыбели"  посадочной  площадки  с
гравитационными захватами,  основное предназначение которых состояло
в  том,   чтобы  подстраховывать   большие  корабли   в  момент   их
соприкосновения  с   земной  поверхностью.  Кроме  того,  включенные
захваты не позволяли взлететь без согласия диспетчерской службы, что
было мне  на руку.  Я хотел  замять скандал  в самом  зародыше, пока
обвинения Кеннеди  не стали достоянием гласности, и чем меньше людей
будет при  этом присутствовать,  тем лучше.  Этим я и аргументировал
свое желание  встретиться  с  интерполовцем  один  на  один;  а  что
касается моей  безопасности, то Кеннеди, чей катер после приземления
окажется пленником  планеты, не  сможет  просто  арестовать  меня  и
улететь  восвояси.  В  конце  концов  Рик  признал  разумность  моих
доводов, однако  настоял на  том, чтобы составить мне компанию. Я не
возражал.
   Наконец катер  совершил посадку. Спустя пару минут люк открылся и
вниз соскользнул  трап, по  которому неторопливой походкой спустился
среднего роста темноволосый мужчина в простом летном комбинезоне. Он
на  несколько   секунд  задержался  на  последней  ступеньке  трапа,
прикуривая сигарету,  затем, все  так же  неторопливо, направился  к
нам.
   Пока он  приближался, я  с интересом присматривался к нему. Как и
большинство жителей  Земли,  я  неоднократно  видел  Джо  Кеннеди  в
выпусках  новостей,   но  встречаться   с  ним   лично  мне  еще  не
приходилось. В жизни он выглядел менее внушительно, чем на экране, -
был не  таким высоким, не таким мужественным и уж совсем не грозным.
Пожалуй, только  его взгляд  выдавал в нем незаурядную личность. Его
проницательные черные  глаза, казалось,  буравили меня  насквозь, но
при всем  том он  смотрел  на  меня  не  так,  как  должен  смотреть
полицейский на пойманного с поличным преступника, а скорее изучающе,
оценивающе, с каким-то не совсем понятным мне любопытством...
   Подойдя к нам, Кеннеди дружелюбно улыбнулся Рику:
   - Рад снова  вас видеть,  адмирал. Льщу себя надеждой, что вы еще
не забыли нашу встречу.
   Видно было,  что Рик растерялся. Неожиданная теплота тона Кеннеди
не позволяла  дать ему  резкий ответ,  который, судя  по  всему,  он
заготовил еще  по пути в космопорт. Из оброненных вскользь слов Рика
я уже  знал, что  однажды их  дорожки  пересеклись,  правда,  он  не
уточнил, при  каких обстоятельствах.  Теперь же  я вспомнил, что три
или четыре  года назад  Кеннеди накрыл в Большом Магеллановом Облаке
довольно мощную  гангстерскую  организацию -  и,  очевидно,  тут  не
обошлось без  содействия Рика.  Так что,  похоже, их знакомство было
отнюдь не  шапочным, а  если это так, то Рик попал в затруднительное
положение, оказавшись меж двух огней. Я мысленно посочувствовал ему.
   - Хотел  бы   сказать,  что   тоже  рад   нашей  новой   встрече,
инспектор, - наконец  нашелся Рик. -  Но, к сожалению, мою возможную
радость  омрачает  одно  известное  вам  обстоятельство.  Обвинения,
выдвинутые вами против моего друга, капитана Макартура, и его кузины
не просто  нелепы, а  оскорбительны. Я  искренне  надеюсь,  что  это
недоразумение вскоре уладится.
   - Е с л и   это  недоразумение,  то  конечно, -  вежливо  ответил
Кеннеди, тем  не менее,  сделав ударение на "если". Затем он перевел
взгляд на меня и продо