- Не получится.
   - Почему? -  удивился   я. -   Коль   скоро   большинство   твоих
соотечественников хочет видеть Анхелу королевой, то...
   - Вот поэтому  и  не  получится, -  сказал  Рик. -  Не  получится
провести референдум.  В нашей  конституции...  Ч-черт,  пропади  она
пропадом! Задушил  бы ее  разработчиков собственными  руками...  Так
вот, в конституции есть специальная статья, суть которой, в переводе
на  человеческий  язык,  состоит  в  том,  что  нельзя  выносить  на
референдум  вопросы,   касающиеся  изменения  законодательства  "под
личность". В  данном случае  связь между  поправками к конституции и
личностью  Анхелы   очевидна,  избиратели  будут  голосовать  не  за
поправки,  а   за  Анхелу,   поэтому  Верховный  Суд  отменит  такой
референдум. Он  будет вынужден  его  отменить -  хотя  как  граждане
большинство судей  симпатизируют Анхеле,  как члены  Верховного Суда
они поклялись превыше всего чтить дух и букву закона.
   - Гм. Вижу, у вас очень демократический строй.
   - Чересчур демократический,  и  в  этом  наша  беда.  Чем  больше
демократии, тем  меньше свободы  у власть  имущих. Где  это  видано,
чтобы человека  силой принуждали становиться королем?! - Рик яростно
хлопнул ладонью  по периллу  балкона. - А  я вот  упрусь рогом  и не
пойду на  собственную коронацию...  Впрочем, тогда  меня понесут  на
руках.
   Тут у меня зародились кое-какие подозрения.
   - Мне кажется, -  осторожно  заметил  я, -  ты  хочешь,  чтобы  я
пожалел тебя.
   - Да, хочу.  И не  просто пожалел,  в смысле -  посочувствовал, а
сжалился надо мной.
   - Как это?
   - Элементарно.  Тебе   нравится  Анхела,  ты  нравишься  ей,  так
женитесь себе с Богом, а меня оставьте в покое.
   - Ты думаешь, наш брак что-то изменит?
   - Еще как  изменит, и ты сам это понимаешь. Тебе нужна населенная
планета, сейчас  ты метишь  на Новую  Шотландию - но  только ли  для
того, чтобы захватить власть и назваться королем? Нет, это средство,
но еще  не цель. Прежде всего, если ты собираешься выйти из подполья
и  поведать  миру  о  своем  богатстве,  тебе  нужна  штаб-квартира,
твердыня, где  бы ты мог чувствовать себя, как дома, и не опасаться,
что у  местных властей  появится искушение  поживиться за твой счет.
Это возможно  лишь в  том случае, когда ты сам власть... ты или твоя
жена. Осмелюсь  предположить, что  Астурия годится для этого больше,
чем  Новая   Шотландия,  за   исключением  разве  что  такого  чисто
сентиментального момента, что она не населена твоими соплеменниками.
Наша изолированность  легко преодолима:  сам факт твоего присутствия
здесь  мигом  заставит  все  ведущие  астрокомпании  скорректировать
маршруты своих  кораблей. Если ты решишь обосноваться у нас, Астурию
ждет стремительный  экономический рост,  в  считанные  годы  она  из
провинциальной планеты  превратится в крупный научный, промышленный,
торговый и  финансовый центр.  Перед такой перспективой не устоят ни
республиканцы, ни  роялисты. И  левые, и  правые хором  запоют  одну
песенку и  единогласно отменят  ту злополучную  статью конституции -
ведь в  противном случае  ты улетишь  с женой  на другую  планету, а
разгневанные избиратели,  лишившись разом  и  Анхелы,  и  надежд  на
лучшую жизнь, попросту линчуют своих депутатов.
   Я покачал головой:
   - Все-таки хитрый  ты лис,  Рик! Сначала божишься, что у тебя нет
никаких  матримониальных  планов,  а  затем  умело  направляешь  наш
разговор в  нужное русло  и из кожи вон лезешь, предлагая мне в жены
сестру и целую планету в приданное.
   - Поверь, если  бы вы  не понравились  друг  другу,  я  бы  и  не
заикнулся об этом.
   - Ценю твой такт, - проронил я.
   - Не вижу  повода для  сарказма. Ты  сам признался,  что не прочь
жениться на Анхеле, вот я и привел дополнительные аргументы в пользу
этого брака. Причем далеко не все.
   - Что еще ты держишь в рукаве?
   - Например, место  в Галактической  Ассамблее. В отличие от Новой
Шотландии,   Астурия    является   действительным   членом   Земного
Содружества Наций,  хоть и не представлена в Постоянном Комитете. Но
это не беда, это поправимо - особенно, с твоей помощью.
   - Черт побери! Как ты догадался?
   - А здесь  нечего было  догадываться. Анхела верно подметила, что
ты идеалист.  Как и все идеалисты, ты мечтаешь о единстве Галактики,
о  всеобщем   мире  и   благоденствии,  но   ты  достаточно  умен  и
прагматичен, чтобы  рассчитывать достичь  своей цели  насильственным
путем. Ты  предпочитаешь более  действенные и надежные экономические
рычаги интеграции.  У тебя  в руках  сеть  межзвездной  связи,  твой
Пангалактический  банк   представляет  зачатки   единой   финансово-
кредитной  системы,  ты  захватываешь  контроль  над  транспортом  и
торговлей, теперь  тебе нужен  вес на  политической арене.  Ты решил
начать не  с пустого  места, а  использовать существующие  структуры
Земного  Содружества -   и,  по-моему,   это  правильно.  Как  глава
независимого государства,  той же Новой Шотландии, ты станешь членом
Галактической Ассамблеи -  естественно,  после  принятия  планеты  в
Содружество, -  затем   предполагаешь  войти  в  состав  Постоянного
Комитета, а впоследствии возглавить его. Я правильно рассуждаю?
   Я утвердительно кивнул:
   - Да, ты  прав. Нет  смысла создавать новые структуры, если можно
наделить консультативные  органы Содружества властными полномочиями,
а само Содружество постепенно превратить в Галактическую Империю.
   Рик ухмыльнулся:
   - Интересный вопрос,  сколько  еще  честолюбцев  строят  подобные
планы?
   - Думаю, таких много. Но только у меня есть корпорация "Авалон" и
Пангалактический банк. Что касается армии, то в случае необходимости
я ее  соберу, за  этим дело  не станет.  А  планету  так  или  иначе
заполучу - если не ту, так другую.
   - И лучше  Астурию, чем  Новую Шотландию.  С последней  хлопот не
оберешься. Сначала  нужно устроить  переворот  и  захватить  власть,
потом навести  порядок,  добиться  признания  нового  правительства,
получить членство в Содружестве, а кроме того, ты будешь нуждаться в
надежном  человеке,   который  управлял  бы  самой  планетой.  Я  же
предлагаю тебе  все это  в готовом виде. Женись на Анхеле, пусть она
занимается делами  Астурии, а ты дерзай - может, у тебя и получится.
По крайней мере, ты имеешь больше шансов, чем другие.
   - Заманчивое предложение, - сказал я. - Его нужно обдумать.
   - Думай, а когда согласишься - свистни. Анхелу я беру на себя.
   - Ну, уж  нет! - решительно  заявил я. -  Ты в это не суйся, лишь
напортачишь.  Мы  с  Анхелой  взрослые  люди  и  сами  выясним  наши
отношения. Я ясно выражаюсь?
   - Достаточно ясно.
   - Вот и хорошо... Кстати, как у вас обстоит с чистотой крови?
   - В смысле?
   - Не  возникнет   ли  осложнений   в  связи   с  моим   незнатным
происхождением?
   - Об этом  не беспокойся.  Порядки у  нас либеральные, демократия
все-таки. В  твоем случае  вопрос о происхождении представляет чисто
академический интерес.  Ты богат,  как... Впрочем,  сравнения  здесь
неуместны, Крез  и Рокфеллер  тебе  в  подметки  не  годятся.  Такое
богатство  стоит  целых  океанов  самой  голубой  крови. -  Тут  Рик
пристально посмотрел  мне в  глаза: - И,  между прочим,  так  ли  уж
незнатно твое происхождение?
   - С чего  ты взял? Разве ты не слышал, что мой отец - космический
пират?
   - Одно другому  не мешает.  Знавал я  нескольких баронов, которые
были  лихими   корсарами.  А   что  касается  тебя,  то  ты  здорово
напоминаешь мне  одного отпрыска древнего королевского рода, который
строит из  себя простого парня, но это у него не всегда получается -
то и дело проскальзывают аристократические манеры.
   - Ты говоришь о себе?
   - Да. И  ты точно  такой же.  Я заметил  это еще четырнадцать лет
назад, а  во время  нашей прощальной  пьянки хотел  было расспросить
тебя, но  сам  так  напился,  что  забыл.  Зато  сегодня  я  устроил
небольшую проверку.
   - Какую?
   - Танцы. Когда к нам приезжают гости не аристократы, мы, чтобы не
смущать их,  предлагаем что-нибудь более современное, но на этот раз
все было как обычно. Я краем глаза следил за тем, как ты танцуешь, а
потом и Анхела поделилась со мной своими впечатлениями. Она уверена,
что этот вальс ты танцевал десятки, если не сотни раз. А поскольку в
моем обширном  досье на  тебя нигде не упоминается о твоем увлечении
музыкой или танцами, отсюда я делаю вывод, что ты знаком со Штраусом
с детских  лет. Согласись,  это несколько  странно для сына простого
космического пирата.
   - А как же Дженнифер?
   Рик отмахнулся:
   - Не надо  хитрить, Кевин. Дженнифер честно призналась, что плохо
танцует, и  попросила меня  быть поосторожнее.  Она  в  двух  словах
рассказала, что  за фрукт  ее отец. Если хочешь знать мое мнение, ты
правильно сделал, взяв ее с собой.
   - Ага, - только  и сказал  я, боясь неосторожным словом повредить
очередной выдумке Дженнифер.
   - Такая прелестная  девушка заслуживает  лучшей участи,  чем жить
под пятой  у отца-тирана, - между тем продолжал Рик. - У нее столько
врожденной грации, столько изящества...
   - Она не умеет водить корабли, - прервал я его излияния.
   Он посмотрел на меня с удивлением:
   - Ну и что?
   - Не советую брать ее вторым пилотом.
   Рик  несколько   раз  недоуменно  моргнул,  а  затем,  сообразив,
рассмеялся:
   - Уже ревнуешь?
   - Нет, проявляю братскую заботу.
   - А если у меня серьезные намерения?
   - Это невозможно. Вы с ней совершенно разные люди.
   - Ты так считаешь?
   - Это бесспорный  факт, - твердо  ответил я,  а затем  с  грустью
посмотрел на светящиеся окна кабинета Анхелы.
   В равной  степени это  относилось и к нам. Я и раньше задумывался
над  скоротечностью  жизни  простых  смертных,  но  то  были  общие,
абстрактные  размышления.  Лишь  теперь  я  почувствовал  неумолимую
жестокость времени, обращенную против конкретного человека... против
нас двоих.  Сколь мимолетно  будет наше  счастье, сколь быстротечно!
Моя любовь,  едва родившись,  уже обрела  горький привкус неизбежной
потери...

        x x x
   Закончился отсчет  неполного  двадцать  пятого  часа  астурийских
суток и наступила полночь. Затем миновал первый час, второй. Я сидел
в своем кабинете и изучал предложенный советом директоров корпорации
план работ  на следующий месяц. Количество заказов возросло почти на
четверть, кроме  того, увеличилось  число заявок на модернизацию уже
существующих станций.  Спрос явно  превышал предложение, и назревала
необходимость в  расширении производства -  что само  по  себе  было
отрадно. Вместе  с тем,  исчерпывались запасы  звездного  кварца,  а
значит, в  ближайшее время  мне предстояло совершить очередной наезд
на Брендона.  И хотя  Солнечные Камни котировались среди Властелинов
очень низко,  а их  залежи в  Рассветных мирах  были обширны, тем не
менее мои  аппетиты многих настораживали. Кое-кто сгоряча решил, что
я обнаружил  у этого плохонького артефакта какое-то ценное свойство,
и с  каждым разом  мне все  труднее было  отбиваться от  настойчивый
расспросов.
   Я  внес   в  план   некоторые   поправки,   добавил   к   перечню
первоочередных  мероприятий  установку  на  Астурии  гиперпередающей
станции первой  категории с пометкой "кредит" (у директоров глаза на
лоб полезут,  с ухмылкой  подумал я),  затем утвердил  окончательный
вариант и  отослал  файл  по  назначению.  Получив  подтверждение  о
приеме, я выключил ноутбук и вернул его в карман. Одно дело сделано.
   Компьютер  продолжал   считать.  Ознакомившись  с  промежуточными
результатами, я  убедился, что,  несмотря на свое быстродействие, он
еще не  скоро нарвется  на очередную некорректность краевых условий.
Можно было  идти спать,  но я  сильно сомневался,  что смогу  уснуть
после того,  как продрыхнул  полдня. Я  хотел  было  подключиться  к
Галанету, чтобы  ознакомиться с  новейшими работами в области теории
виртуального субпространства,  однако передумал -  у  меня  душа  не
лежала к  серьезным занятиям.  Я запустил игру в шахматы, но был так
невнимателен,  что  получил  мат  в  девять  ходов.  Потом  принялся
раскладывать  пасьянс -   и  вскоре   поймал  себя   на   том,   что
бессознательно жульничаю.
   Я в  сердцах выругался,  встал из  за стола  и подошел  к окну. В
кабинете Анхелы  все еще  горел свет.  Как она себя назвала? Working
girl. Что верно, то верно. Моя милая работящая девочка.
   И тут я понял, чтч не дает мне покоя, чтч мешает сосредоточиться.
Меня одолевало  страстное желание снова увидеть Анхелу, поговорить с
ней о чем-нибудь... а хоть и поссориться - даже это было бы приятно.
Мне хотелось смотреть ей в глаза, слышать ее голос, вдыхать запах ее
волос, чувствовать тепло ее тела.
   Мое  желание,   едва  став  осознанным,  тут  же  превратилось  в
навязчивую идею,  и я  решился на  очередное нарушение своих правил.
Прикинув на  глаз  расстояние  и  высоту,  я  сосредоточился -  а  в
следующий момент  уже стоял,  прижавшись спиной к стене, на балконе,
примыкавшем  к   кабинету  Анхелы.  Осторожно  заглянув  в  окно,  я
убедился, что  она в  комнате одна,  сидит за  столом и  внимательно
изучает какие-то бумаги.
   Дверь балкона была приоткрыта. Собравшись с духом, я вошел внутрь
и  деликатно  прокашлялся.  Анхела  вздрогнула  от  неожиданности  и
подняла взгляд.
   - Кевин?.. - произнесла она, не веря своим глазам. - Ты... Как ты
сюда попал?
   - Я же говорил, что мой любимый вид спорта - прыжки с шестом.
   - А сигнализация?
   - Мелочи. Мой папа-пират научил меня и не таким штучкам.
   Анхела поднялась и подошла ко мне.
   - Ты  сумасшедший, -   сказала  она. -  Надеюсь,  тебя  никто  не
заметил?
   - Пришлось убрать пару свидетелей, а так все в порядке.
   Она вздохнула:
   - Порой я не пойму, шутишь ты или говоришь серьезно.
   Я нежно  обнял ее.  Анхела прильнула ко мне всем телом и склонила
голову к  моему плечу.  Она была одета в красный шелковый халат, под
которым, судя по всему, кроме ночной рубашки больше ничего не было.
   - Ты догадываешься, что у меня на уме? - спросил я.
   - Да. Ты...
   - Я похотливый самец.
   - Не иронизируй.  Я хотела  сказать, что ты пришел вовремя. Я уже
заканчиваю.
   Ответ Анхелы  сбил меня  с толку.  Я готовился к упорной борьбе и
никак не  ожидал такой быстрой капитуляции... Но капитуляция ли это?
Победил ли  я?  А  может,  я  побежден?  И  вообще,  разве  любовь -
сражение? Могут  ли быть  победители и побежденные в любви? Нет, это
такая игра, в которой выигрыш достается обоим, а проигрывают вдвоем.
   Я поднял к себе ее лицо.
   - С чего такая перемена, Анхела?
   - Не было  никакой перемены, Кевин. С самого начала я хотела того
же, что  и ты, только боялась... боялась, что это произойдет слишком
быстро.
   - По-твоему, я тороплю события?
   - Как и  все... - Она  осеклась. - Да,  но теперь  это  не  имеет
значения.
   - Почему?
   - Потому что ты уже здесь.
   Я попытался  поцеловать ее,  но Анхела увернулась и высвободилась
из моих об®ятий.
   - Погоди.  Если  мы  начнем,  то  не  остановимся.  А  мне  нужно
покончить с докладом. Осталось всего две страницы. - В подтверждение
своих слов  она взяла со стола лишь два листка. - Пойдем. Сюда может
кто-нибудь войти, а я не хочу, чтобы тебя видели.
   Кроме парадной,  кабинет Анхелы имел еще одну дверь, которая, как
оказалось, вела в ее личные апартаменты. Мы вошли в небольшую уютную
комнату, обставленную  как старинный  дамский будуар. Анхела заперла
за собой дверь, села на диван и принялась читать отпечатанный текст,
по ходу  внося в  него поправки.  Я пристроился  рядом с ней и после
некоторых колебаний  обнял ее  за талию.  Она не  возражала, но и не
проявила должного энтузиазма.
   - Что это за документ? - решил поинтересоваться я.
   - Доклад правительства  перед Национальным  Собранием, - ответила
Анхела, не  прекращая  делать  исправления,  в  том  числе  и  чисто
грамматические. - Завтра  на заседании  кабинета мы должны утвердить
окончательный вариант.
   - И ты не могла...
   - Кевин, пожалуйста, не мешай.
   Я вздохнул и от нечего делать принялся мечтать о нашей совместной
жизни, в  которой не  последнюю роль будут играть фразы типа "Кевин,
пожалуйста, не мешай", "Анхела, солнышко, сейчас не время". Странно,
но это  казалось мне  чуть ли  не венцом  семейной идиллии.  До чего
может дойти человек!..
   Когда Анхела  перешла к следующей странице, я уже увлеченно читал
вместе с  ней. То,  о чем говорилось в конце доклада, в определенной
степени касалось и меня.
   - Ты  все-таки   решила  вынести   на  голосование   поправку   к
конституции? - наконец спросил я.
   - Да, - сказала  она и на этот раз отвлеклась от чтения. - Хватит
уже мучить  братца. Конечно,  было бы  неплохо еще  поиздеваться над
ним, попугать его короной, но время для шуток прошло.
   - Ты уверена в успехе?
   - Да.
   - А вот Рик считает иначе.
   Анхела пренебрежительно фыркнула:
   - Он ничего  не смыслит  в практической  политике,  хотя  неплохо
разбирается в  теории права. Если нельзя провести прямой референдум,
это еще не значит, что я не могу провести косвенный. В случае, когда
парламент отвергнет  поправку, я,  как глава  правительства, распущу
его и  назначу досрочные  выборы. Они-то  и будут моим референдумом.
Все партии  первым  пунктом  своих  предвыборных  программ  поставят
отношение к  предлагаемой поправке,  и те, кто выступит против, вряд
ли наберут  более семи процентов голосов. С учетом отсева карликовых
партий, участвующих  в выборах  лишь для  того, чтобы себя показать,
сторонники  поправки   получат  в   Палате  Представителей   порядка
девяноста процентов  мандатов, а  этого вполне достаточно, чтобы она
прошла на  ура. За  Сенат можно  не беспокоиться,  он утверждает все
законы простым большинством, к тому же в нем заседает лишь несколько
республиканцев.
   - Ловко, - сказал  я. - Стало  быть, вместо  референдума -  новые
выборы?
   - Необязательно. Руководство республиканцев сразу поймет мою игру
и, возможно,  решит  пойти  на  уступки,  чтобы  не  терять  мест  в
парламенте. Шансов  на тот  или  иной  исход  дела  поровну.  Fifty-
fifty[20], как  говорите вы...  Извини, я  опять забыла,  что ты  не
англичанин.
--------------------------------------------------------------
 20  Fifty-fifty - буквально "пятдесят на пятдесят", то есть поровну
(англ.).

   - Ничего страшного, -  сказал я. -  Но  послушай,  если  все  так
просто, почему ты давно не отменила эту поправку.
   Анхела покачала головой:
   - Все не так просто, Кевин. Видимо, Рикардо поведал тебе сказку о
моей бешенной популярности в народе?
   - Ну да.
   - Он преувеличивает.  Даже в  самые лучшие времена мой рейтинг не
превышал семидесяти  процентов, а около трети граждан считали, что я
должна  исполнять   лишь  функции  номинального  главы  государства,
предоставив парламентскому  большинству формировать правительство по
своему усмотрению.  А четыре  года назад  на выборах вообще победили
левые - конечно,  не без  содействия Рикардо, который решил устроить
мне "отпуск", и тем не менее они получили условное большинство. Хотя
их кабинет  продержался недолго и вскоре подал в отставку, сам факт,
что   они    получили   мандат    на   формирование   правительства,
свидетельствует не  пользу моей  популярности.  Только  в  последнее
время, когда  возникла реальная  угроза  того,  что  Рикардо  станет
королем, чаша весов окончательно склонилась в мою сторону.
   - А как насчет тернового венца?
   Анхела пристально вгляделась мне в глаза.
   - Он  не   обязательно  должен  быть  терновым.  Все  зависит  от
обстоятельств... - Она  бегло просмотрела концовку доклада. - Ладно.
Дальше идут  общие фразы  о дружбе,  любви  и  согласии.  Это  можно
оставить без  изменений. Подожди здесь минутку, Кевин. Я отдам текст
секретарю, чтобы к утру был готов чистовой вариант.
   Мне пришлось  жд