начинают от них уставать.

- Дарнику стоит только добраться до воды, - рассмеялся Гарион. - А Эрионд
тоже ходит на рыбалку? Это, кажется, немного не в его характере.

- По-моему, он не очень серьезно к этому относится. Ходит за компанию с
Дарником и потому, что любит бывать на свежем воздухе. - Она остановилась и
в упор посмотрела на него. И, как это уже часто бывало, его до глубины души
поразила ее красота. - А как себя чувствует Сенедра? - спросила она его.

- Ухитрилась окружить себя толпой юных дам, - ответил он. - Где бы мы ни
были, она всегда находит себе компанию.

- Женщины любят общество других женщин, мой дорогой. Мужчины это хорошо, но
женщинам необходимо поболтать друг с дружкой. На свете есть столько важных
вещей, в которых мужчины ничего не смыслят. - Ее лицо стало серьезным. -
То, что произошло в Хтол-Мургосе, больше не повторялось?

- Нет, насколько я знаю. Она выглядит совершенно нормально. Пожалуй,
единственная перемена, которую я в ней заметил, - она больше не говорит о
Гэране.

- Возможно, это способ защиты, Гарион. Она, наверное, не может выразить это
словами, но боится меланхолии, овладевшей ею в Пролгу, и понимает, что если
поддастся этому чувству, то потеряет способность действовать. Я уверена,
что она продолжает думать о Гэране - возможно, постоянно, - но не хочет о
нем говорить. А как обстоит дело с физической стороной вашего брака? -
спросила она напрямик.

Гарион покраснел до ушей и закашлялся.

- M-м... у нас для этого было мало возможностей, тетушка Пол, и, по-моему,
голова у нее забита другими вещами.

Она задумалась.

- Не стоит это игнорировать, Гарион, - сказала Польгара. - Обычно, если
супруги не поддерживают интимных отношений, это отчуждает их друг от друга.

Он снова закашлялся.

- По-моему, ее это не очень интересует, тетушка Пол.

- Ты сам в этом виноват, мой дорогой. Тебе нужно действовать с умом и быть
внимательным к мелочам.

- То есть быть расчетливым и хладнокровным?

- Непосредственность - это очень мило, Гарион, но иногда следует продумать
все детали.

- Тетушка! - вскричал он, шокированный ее от кровенностью.

- Ты уже взрослый, - напомнила она ему, - а это входит в обязанности
взрослого мужчины. Подумай об этом. Ты можешь быть очень изобретательным. Я
уверена, что ты что-нибудь придумаешь. - Она посмотрела в сторону дворца. -
Ну что, пойдем обратно? - предложила она. - По-моему, уже пора обедать.


После обеда Гариону пришлось еще раз погулять по парку, на этот раз вместе
с Шелком и Сади.

- Бельгарату нужен отвлекающий маневр, - объяснял он. - Мне кажется, у него
есть план, как вывести нас из города, но он не может его осуществить, пока
мы не избавимся от всех шпионов. - Произнося это, Сади постоянно теребил
себя за нос, прикрывая ладонью рот.

- У тебя сенная лихорадка? - спросил его Шелк.

- Нет. Бархотка сказала, что у Брадора есть глуше шпионы, которые умеют
читать по губам. Необыкновенный дар, - произнес Сади. - Интересно, может ли
нормальный человек этому научиться?

- Мне это умение было бы очень кстати, - согла-:ился Шелк, прикрывая рот и
изображая кашель. - Он взглянул на Сади. - Ты ответишь честно на мой
вопрос? - спросил он.

- Смотря на какой, Хелдар.

- Ты знаешь о нашем секретном языке?

- Разумеется.

- И ты его понимаешь?

- Боюсь, что нет. Ни один драсниец не доверял мне настолько, чтобы меня ему
обучить.

- Я думаю, что нам просто нужно прикрывать рот во время разговора, - сказал
Гарион.

- Не станет ли это вскоре слишком очевидным? - возразил Шелк.

- Так что прикажешь делать? Замолчать?

- Нет, конечно, но нам может понадобиться передавать дезинформацию, а если
они узнают, что нам известно об этом способе подслушивания, то ничего
сделать не удастся. - Евнух вздохнул, сожалея об упущенной возможности.

Гарион взглянул на Шелка.

- Ты можешь что-то предложить, чтобы сбить со следа полицию?

- Нет, ничего такого я не знаю, - ответил маленький человечек. - Сейчас
мельсенский консорциум, по-видимому, больше всего озабочен одним: как
сохранить в тайне цены этого года и убедить барона Васку ограничить нашу
сферу деятельности западным побережьем. Но пока Васку можно подкупить, он
будет на нашей стороне. Сейчас строятся бесчисленные козни и плетутся
заговоры, но пока все это нераскрывшиеся бутоны. А если они раскроются и
зацветут, то секретная полиция, привлеченная их ароматом, не оставит нас в
покое.

- Почему бы не начать с верхушки? - предложил Сади. - Я могу поговорить с
Брадором и выяснить, можно ли его подкупить.

- Не думаю, - сказал Гарион. - Его люди наблюдают за нами по особому
распоряжению Закета. Сомневаюсь, чтобы он рисковал головой из-за денег, как
бы ни была велика сумма.

- Подкупить можно и по-другому, Бельгарион, - хитро улыбнулся Сади. - У
меня в коробе есть нечто такое, от чего люди чувствуют себя на седьмом
небе. А попробовав зелье пару раз, уже не остановишься. Иначе испытываешь
непереносимую боль. Я мог бы овладеть сознанием Брадора в течение недели и
заставить его делать все, что я ему прикажу.

- Я бы не стал к этому прибегать, - сказал Гарион, - или только как к
крайней мере.

- У вас, алорийцев, интересное понятие о морали, - сказал евнух, почесывая
бритый череп. - Вы без содрогания разрубаете людей пополам, но при одной
мысли о яде или наркотиках вам становится дурно.

- Это вопрос воспитания, Сади, - объяснил ему Шелк.

Сади задумался.

- Однако здешних бюрократов очень легко подкупить. И некоторые маллорейцы
этим пользуются. Караваны часто подвергаются нападениям в Далазийских горах
или на дороге из Мейг-Ренна. Караванам требуется разрешение от министерства
торговли, и Васка часто пользуется случаем и продает информацию о времени
их отправления и маршруте разбойничьим атаманам. Если ему достаточно
заплатят, продает свое молчание мельсенским купцам. - Евнух хихикнул. -
Однажды он продал информацию об одном и том же караване трем разным шайкам
разбойников. Как мне доложили, на равнине в Дельчине была большая драчка.

Гарион прикрыл глаза.

- У меня такое чувство, - раздумчиво проговорил он, - что нам нужно уделить
внимание этому барону Васке. Бархотка сообщила нам, что он, кроме всего
прочего, хочет вывести отдел военных поставок из распоряжения армии.

- Я этого не знал, - с удивлением произнес Шелк. - Маленькая Лизелль быстро
делает успехи, правда?

- Все дело в ямочках, принц Хелдар, - сказал Сади. - Я не поддаюсь никаким
женским чарам, но должен признаться, когда она мне улыбается, у меня дрожат
коленки. Она на редкость очаровательна и, разумеется, совершенно бесстыдна.

Шелк кивнул.

- Да, - произнес он. - Это наша гордость.

- Тогда идите и разыщите ее, - предложил Гарион. - И распространите повсюду
информацию о том, какой подлец барон Васка. Может быть, начнется большая
шумиха. Открытая грызня в дворцовых коридорах - как раз то, что нам нужно,
чтобы незаметно исчезнуть.

- Из вас вышел бы гениальный политик, Бельгарион! - восхищенно воскликнул
Сади.

- Я хороший ученик, - согласился Гарион, - и к тому же поддерживаю дружбу с
особами сомнительной репутации.

- Благодарю, ваше величество, - с насмешкой ответил евнух.

Вскоре после ужина Гарион отправился на ежедневную вечернюю беседу с
императором. Как всегда, за ним на некотором расстоянии, бесшумно ступая,
следовал соглядатай.

Закет в тот вечер впал в задумчивость, граничащую с той леденящей
меланхолией, в которой он пребывал, будучи в Рэк-Хагге.

- Плохой день? - спросил его Гарион, убирая спящего котенка с покрытой
ковром подставки для ног. Затем он уселся на стул, водрузив на нее ноги.

Закет скорчил кислую мину.

- Пытался разобраться с делами, которые накопились за время моего
отсутствия, - ворчливо сообщил он, - но их становится все больше и больше.

- Мне это знакомо, - сочувственно вздохнул Гарион. - Когда я вернусь в
Риву, мне, возможно, понадобится год, чтобы расчистить ящики моего стола.
Вы готовы выслушать предложение?

- Давайте предлагайте, Гарион. Я готов выслушать все, что угодно. - Он
укоризненно взглянул на черного котенка, терзающего зубами его пальцы. -
Нельзя ли поосторожнее? - произнес он, щелкнув по носу разыгравшегося
малыша.

Котенок прижал уши к головке и тихонько мяукнул.

- Я ни в коем случае не хочу вас обидеть, - осторожно начал Гарион, - но
мне кажется, вы совершаете ту же ошибку, что и Ургит.

- Интересно. Продолжайте.

- Мне кажется, вам нужно реорганизовать правительство.

Закет часто заморгал.

- Да, глобальное предложение, - сказал он. - Хотя я и не вижу связи. Ургит
был абсолютно некомпетентным - по крайней мере, пока не явились вы и не
научили его основам правления. Так в чем же наша общая ошибка?

- Ургит - трус, - сказал Гарион, - и скорее всего навсегда им останется. О
вас же этого не скажешь. Вы разве что несколько эксцентричны. Но ваша общая
ошибка в том, что вы пытаетесь все решения принимать сами - даже самые
незначительные. Но время-то не резиновое, и если вы вовсе откажетесь от
сна, вам все равно его не хватит.

- Согласен. И в чем же выход?

- Распределить ответственность. Да, ваши начальники отделов и генералы
мздоимцы, но дело свое знают. Вот пусть и трудятся, а вы будете принимать
только основные решения. Или же пригрозите, что в случае чего вы их
сместите.

- Так в Ангараке не принято, Гарион. Правитель - в данном случае император
- всегда решал все сам. Так повелось со времени раскола мира. Раньше все
решения принимал Торак, и императоры Маллореи следуют его примеру -
независимо от того, что мы думаем о нем лично.

- Вы оба забываете, что Торак был богом и возможности его ума и воли
безграничны. Ни один смертный не может ему подражать, - возразил Гарион.

- Но никому из моих начальников отделов нельзя доверить ничего серьезного,
- произнес Закет, качая головой. - Их почти невозможно проконтролировать.

- Они быстро научатся соблюдать меру, - заверил его Гарион. - Стоит только
понизить в должности или уволить одного-двух, остальные все сообразят.

Закет печально улыбнулся.

- Так в Ангараке тоже не делают, Гарион. Если я хочу наказать кого-то в
пример другим, в дело обычно вмешивается палач.

- Я воспитывался в Сендарии, Закет, - продолжал Гарион. - Управлять
королевством меня научил человек по имени Фалдор. На самом деле любое
королевство очень похоже на ферму. Но если говорить серьезно, главная
задача любого правителя - следить, чтобы все не разошлось по швам, поэтому
талантливыми подчиненными нужно дорожить. Может быть, вы немного над этим
подумаете?

- Да, подумаю. - Закет выпрямился в своем кресле. - Кстати, - произнес он,
- что касается мздоимства правительства...

- Как? Разве мы об этом говорили?

- Сейчас поговорим. Конечно, ни один из моих министров честностью не
отличается, но трое ваших друзей поднимают их примитивный обман и козни на
такой уровень, к которому мы здесь, во дворце, просто не готовы.

- Как так?

- Ваша очаровательная Лизелль ухитрилась убедить и короля Паллии, и
принца-регента Дельчинского, что будет ходатайствовать за них перед вами.

- Я поговорю с ней, - пообещал Гарион.

- А принц Хелдар пролез в торговое ведомство и черпает оттуда больше
информации, чем я сам. Мельсенские торговцы собираются каждый год, чтобы
установить цены почти на все товары, продающиеся в Маллорее. Это один из
наиболее тщательно охраняемых секретов в империи, а Хелдар просто взял и
купил его. А теперь намеренно сбивает цены и подрывает тем самым всю нашу
экономику.

Гарион нахмурился.

- Он об этом не говорил...

- Я ничего не имею против того, чтобы он получал прибыль в разумных
пределах - пусть только платит налоги, - но не могу же я допустить, чтобы
он взял под свой контроль всю маллорейскую торговлю? Он, в конце концов,
алориец, и мне не совсем ясны его политические пристрастия.

- Я Предложу ему немного охладить свой пыл. Но вы должны понять Шелка. Ему
ведь не деньги нужны. Его интересует сама игра.

- Но больше всего меня беспокоит Сади.

- Что же Сади?

- Он слишком увлекся сельским хозяйством.

- Сади? Сельским хозяйством?

- На болотах Камата произрастает одна дикая культура. Сади заплатил
огромные деньги, и один из разбойничьих атаманов бросил всех своих людей на
выращивание этой культуры и, разумеется, на охрану урожая. Насколько я
понимаю, из-за этого уже были стычки.

- Разбойник, собирающий урожай, - это ведь неплохо. Он слишком занят, чтобы
нападать на путешественников, - заметил Гарион.

- Путешественники, возможно, действительно в выигрыше, но он завозит эту
траву в город в огромных количествах и распространяет среди рабочих и в
армии. Это недопустимо.

- Я постараюсь что-нибудь сделать, - пообещал Гарион. - Но поймите, если я
попытаюсь обуздать эту троицу, они займутся чем-нибудь другим, не менее
вредным для вашего государства. Не лучше ли попросту выслать их из
Мал-Зэта?

Закет улыбнулся.

- Неплохо придумано, Гарион, - сказал он, - но я не согласен. По-моему,
нужно дождаться, пока из Хтол-Мургоса не вернется моя армия. Тогда мы все
вместе покинем Мал-Зэт.

- В жизни не встречал такого упрямца! - воскликнул Гарион. - Время уходит -
как вы этого не поймете? Промедление грозит катастрофой, не только вам и
мне - всему миру.

- Сказочка о том, как встретятся Дитя Света и Дитя Тьмы. Сожалею, Гарион,
но Зандрамас придется вас подождать. Я не могу допустить, чтобы вы с
Бельгаратом разгуливали по моей империи, как по своему кабинету. Вы мне
нравитесь, Гарион, но я вам не доверяю.

- Мое терпение истощается, Закет. - Гарион готов был вспылить. - Я
сдерживаюсь, но всему есть предел. Я уже несколько месяцев ваш пленник.
Хватит наконец!

- Вот тут вы ошибаетесь, - распаляясь, ответил Закет и, отшвырнув крайне
удивленного котенка, тоже вскочил на ноги.

Гарион стиснул зубы, стараясь сдержать себя.

- До сих пор я был вежлив, но теперь хочу напомнить вам о том, что
произошло в Рэк-Хагге. Знайте же, мы можем уйти отсюда, когда пожелаем.

- И за вами вслед немедленно бросится мое войско! - Закет перешел на крик.

- Они далеко не уйдут, - угрожающе ответил Гарион.

- И что же вы с ними сделаете? - насмешливо спросил Закет. - Превратите их
всех в кротов или еще в кого-нибудь? Нет, Гарион, я вас достаточно хорошо
знаю. - Вы на это не способны.

- Какие глупости! Помните, Торак использовал Шар, чтобы устроить раскол
мира? Я знаю, как он это сделал, и сам, если понадобится, могу повторить
нечто подобное. Вашей армии не удастся преследовать нас, если у нее на пути
возникнет пропасть в десять миль глубиной и пятьдесят - шириной,
пролегающая через всю Маллорею.

- Вы этого не сделаете! - в ужасе воскликнул Закет.

- Это мы еще посмотрим! - Огромным усилием Гарион подавил свой гнев. -
По-моему, нам пора остановиться, - сказал он примирительно. - Мы ведем себя
как школьники. Давайте остынем и перенесем наш разговор на другой раз.

- Думаю, вы правы, - процедил сквозь зубы Закет. Лицо его все еще было
белым от гнева. - Спокойной ночи, Гарион, - заставил он себя попрощаться с
гостем.

- И вам того же, - бросил Гарион, выходя из комнаты.


Ее величество, принцесса Сенедра, королева Ривская и возлюбленная
Бельгариона, Повелителя Запада, пребывала в растрепанных чувствах.
"Растрепанные" - не совсем то слово, которое употребила бы сама Сенедра,
описывая свое состояние. "Не в духе" или "безутешная" звучало бы куда
аристократичнее, но наедине с собой Сенедра была достаточно откровенна. Да,
она именно "в растрепанных чувствах". Раздраженно ходила она взад-вперед по
роскошным комнатам дворца, и за ее босыми ногами волочился по полу подол ее
любимого зеленого халата. Она очень сожалела о том, что бить посуду -
занятие не для титулованной особы.

Она уже приготовилась пнуть стул, возникший на ее пути, но в последний
момент вспомнила, что необута. Тогда она взяла со стула подушку и аккуратно
положила ее на пол. Хорошенько взбив ее, она выпрямилась. Подобрав до колен
подол халата, она прищурилась, сделала несколько примеривающихся движений,
а затем с размаху шарахнула по подушке - та полетела через всю комнату.

- Вот! Получай! - взвизгнула она, и ей сразу же полегчало.

Гариона в апартаментах не было; он, как всегда по вечерам, разговаривал с
императором Закетом. Жаль, а то с ним можно было бы подраться, подумала
Сенедра, и маленькая драчка, глядишь, улучшила бы еђ настроение.

Открыв дверь, она взглянула на ванну с горячей водой. Может быть, это
поможет? Она уже подняла ногу и опустила в воду пальчик, чтобы определить
температуру, но передумала. Вздохнув, она двинулась дальше. На минуту
задержалась в неосвещенной гостиной у окна, выходившего в зеленый
внутренний дворик в центре восточного крыла дворца. Луна взошла рано и
теперь стояла высоко в небе, наполняя дворик бледным безжизненным светом,
отражаясь белым диском в воде маленького бассейна. Сенедра, задумавшись,
застыла у окна.

- Сенедра, где ты? - Голос Гариона звучал несколько раздраженно.

- Я здесь, дорогой.

- Почему ты стоишь в темноте? - спросил он, входя в комнату.

- Я смотрела на луну. Представляешь, ведь это же та самая луна, которая
сейчас светит над Тол-Хонетом и над Ривой тоже.

- Я никогда об этом не думал. Прости, Сенедра. Просто я опять поспорил с
Закетом.

- У тебя это начинает входить в привычку.

- Что я могу поделать, если он упрям, как осел?

- Это присуще королям и императорам, мой дорогой.

- Что ты этим хочешь сказать?

- Ничего.

- Хочешь чего-нибудь выпить? У нас, кажется, осталось немного вина.

- Нет. Не хочу... Не сейчас.

- Просто после разговора с этим ослом мне нужно как-то успокоить нервы. -
Он вышел из комнаты, и она услышала звяканье графина о краешек бокала.

Из густой тени высоких деревьев кто-то вышел на середину дорожки. Это был
Шелк. В руке он держал купальное полотенце и что-то насвистывал.
Остановившись на краю бассейна, он наклонился к воде и потрогал ее рукой.
Затем выпрямился и стал расстегивать рубашку.

Сенедра, улыбнувшись, спряталась за занавеской и продолжала наблюдать за
тем, как маленький человечек скидывает с себя одежду. Затем он вошел в
воду, разбив лунное отражение на тысячу мелких осколков. Сенедра стояла и
смотрела, как он неторопливо плавает туда-сюда по покрытой лунной рябью
воде.

От деревьев отделилась еще одна тень, и в лунный свет вышла Лизелль. На ней
было свободное платье, а в волосах - цветок. Цветок, несомненно, красного
цвета, но тусклый свет полной весенней луны высосал из него всю краску, и
на фоне светлых волос девушки лепестки казались черными.

- Как водичка? - спросила Лизелль, и голосок ее прозвучал так близко,
словно она стояла рядом с Сенедрой, за занавеской.

Шелк вскрикнул от удивления и закашлялся, захлебнувшись. Пробормотав что-то
невнятное, он, видимо, успокоился и ответил как ни в чем не бывало:

- Ничего водичка.

- Ну и прекрасно. - Лизелль подошла к краю бассейна. - Хелдар, мне кажется,
нам пора поговорить.

- Да? О чем же?

- Вот об этом. - Она медленно расстегнула пояс, и платье упало к ее ногам.

Под платьем на ней ничего не было.

- По-моему, дорогой, тебе трудно свыкнуться с мыслью, что со временем
некоторые вещи меняются, - продолжала она, окуная в воду одну ступню. - Я
изменилась, а ты?

- Что касается тебя, я это заметил, - с восхищением произнес Шелк.

- Я очень рада. А то начала опасаться, что глаза тебе изменяют. - Она вошла
в бассейн и остановилась, когда вода дошла ей до талии. - Ну? - сказала
она.

- Что "ну"?

- Что ты собираешься делать? - Вынув цветок из своих волос, она аккуратно
положила его на воду. Сенедра неслышно метнулась к двери. - Гарион! -
прозвучал ее взволнованный шепот. - Иди сюда!

- Что случилось?

- Закрой рот и иди сюда. Поворчав, он вошел в темную комнату.

- Ну, что там?

Приглушив смешок, она показала на окно.

- Посмотри, - произнесла королева возбужденным шепотом.

Гарион подо