еседовать.  Я
очень ждал этого, и я думаю, мы оба не разочаруемся. Но не  сегодня.  Увы,
не сегодня. Меня срочно вызвали в Вену, я вынужден уехать.
     - Вы тоже мне  понравились,  мистер  Хорхер,  -  прокряхтел  Индиана,
пробуя хоть чуть-чуть растянуть  веревки.  -  Особенно  в  скальном  храме
Дхангархи. Помните, где я чуть не попал в вас копьем?
     - Правильно, что вы напомнили мне про храм,  -  ясные  наивные  глаза
нациста вдруг заволокло нехорошей мутью.  -  Я  не  должен  забывать  этот
эпизод ни на секунду, - голос его дрогнул, сломленный ненавистью. - И я не
забуду. Я сам напомню про него, если мне все-таки разрешат расспросить вас
как полагается, подольше и понастойчивее. Я так тщательно готовил  изъятие
и вывоз в Германию магических камней, столько средств и времени  потратил,
а вы за один день сумели все  испортить.  Разве  забудешь  такое?  Поэтому
единственным моим вопросом будет: где камни?
     - Потерял, - Индиана улыбнулся и тщетно попытался пожать  плечами.  -
Камни упали в реку, вам же наверняка доложили все подробно.
     - Вы идиот, - Хорхер вновь сделался ласковым. - Жаль, что я никак  не
могу доказать это начальству, иначе давно бы получил вас в подарок.
     - Я идиот, - согласился Индиана, имея в виду, впрочем, что-то свое.
     - В реку упали не три камня, герр Джонс.  Потому-то  мы  решили,  что
жадничать в такой ситуации глупо. Смотрите, какой замечательный напиток  я
вам принес...
     Была аккуратно снята тряпка, и в руках Хорхера обнаружился стеклянный
сосуд крайне неопрятного вида. Попросту - лабораторный грязный стакан.
     - У химиков отнял, последний образец, так что цените. Фон  Урбаху  вы
тоже чем-то нравитесь, он сразу согласился с моим предложением.
     - Что  это?  -  всерьез  встревожился  Индиана,  поскольку  жидкость,
колыхавшаяся в стакане, вызвала у  него  живейшее  воспоминания.  Жидкость
была густая, неопределенно темная. По комнате распространился знакомый  до
спазм в горле запах - запах рвоты.
     -  Да-да,  вы  правильно  догадались,  это  "кровь  Кали"  индийского
производства.
     - Не надо! - визгливо вскрикнул отец Индианы. - Я уже пил, вы мне эту
гадость уже давали! -  возможно,  впервые  в  жизни  большой  ученый  стал
обычным маленьким человеком.
     Хорхер не обратил внимания на включившуюся в разговор помеху:
     - Кровь богини Кали в подлиннике, герр Джонс,  можете  мне  поверить.
Привезли из Непала. Я это к тому говорю, что мы тоже ведем соответствующие
исследования,  пытаемся  выяснить  состав  вещества,  чтобы  синтезировать
полноценную замену. Пока безрезультатно, но успех обязательно придет, ведь
за этим веществом будущее. Мы назовем синтезированный препарат "сывороткой
веры" или "глотком веры". Вы представить себе не способны, господа,  какое
будущее ждет наш препарат!
     - Значит, именно этой штукой опоили моего  отца?  -  оборвал  Индиана
сладкие мечтания своего оппонента.
     - Время действия препарата ограничено, такой вот  недостаток.  И  еще
дороговизна. Думаете, так просто раздобыть  его  у  жрецов  и  привезти  в
Европу?  Вашему  отцу  хватило  одной  порции,  чтобы   поделиться   самым
сокровенным, и больше мы решили не тратиться, ведь каждая порция у нас  на
вес золота. А теперь вот и для вас не пожалеем, герр Джонс. Хотя, вы  вряд
ли   оцените   это,    англо-саксы    вообще    отличаются    генетической
неблагодарностью.
     Улыбаясь, Карл Хорхер подошел к стульям вплотную.
     - Эй, подождите! - торопливо сказал  Индиана,  зачарованно  глядя  за
неумолимыми перемещениями стакана. - Я и так могу признаться,  кому  отдал
этот проклятый камень, мне не жалко. Если дело только в нем...
     - Ага, Шиву-лингу вы все-таки отдали кому-то! - обрадовался Хорхер. -
Люблю убеждаться в своей правоте, - взгляд его устремился куда-то вдаль, в
неведомые просторы Вселенной, и было ясно, что он уже заранее полюбил того
несчастного человека,  которому  герр  Джонс  сдал  магический  камень  на
хранение, что он отыщет нового владельца камня, где бы тот ни находился  -
отыщет и расспросит, долго подробно, как положено...
     - Разумеется, дело не только в том,  где  находится  украденный  вами
Шива-линга, -  гадко  радовался  офицер  разведки.  -  Будет  также  очень
любопытно  сравнить,  что  вы  скажете  сейчас,  и  потом,  после   приема
лекарства. Итак, вы собирались в чем-то признаться?
     - Я не хочу, чтобы мой отец слышал, - доверительно сообщил Индиана. -
Не могли бы вы наклониться поближе?
     Хорхер погрозил одетым в лакированную кожу пальчиком:
     - Знаем, знаем! Вы признанный мастер рукопашного боя, доктор. Кстати,
это вы, наверное, и научили своего мальчишку-азиата таким приемам?
     - Клопика? - доктор Джонс с готовностью подхватил новую  тему.  -  Вы
говорите о Дорджи Лопсанге?
     Дегустация крови Кали временно откладывалась.
     - Я говорю о том подростке, который сопровождал вас в пещерном  храме
Дхангархи. До сих пор никому и  никакими  средствами  не  удалось  вывести
человека  из  состояния  "калимайя",  пока  не  кончался   срок   действия
препарата. Мы  даже  специальные  эксперименты  ставили  -  холод,  огонь,
кислота, электричество. А мальчику это удалось, причем,  дважды.  Хотелось
просто  поэкспериментировать  с  его  участием...  Как  вам   не   стыдно,
профессор, чему детей учите?
     - Значит, Клопик действительно сбежал?
     - Да просто повезло желтенькому. Врезал охраннику на  чердаке,  точно
таким же гнусным приемом. А все потому, что гроза в тот день была - просто
кара вашего Господа. Признаться, одно время мне  вообще  казалось,  что  у
вашей компании есть защитник, где-то  там,  наверху.  Но  замок  Грумм,  к
счастью, явно не в Его ведении...
     - Хоть кому-то везет в этом мире,  -  с  удовольствием  констатировал
Индиана. - А что за прием, мистер штурмбанфюрер?
     - Да ваш прием, ваш! - счастливо захихикал  Хорхер.  -  Американский!
Тот, который вы только что собирались на мне опробовать.  Закаленным  лбом
ударить в чье-нибудь лицо, угадал? В мое не получится, и не надейтесь... -
он упивался своей догадливостью, он стоял с торжествующей прямолинейностью
в осанке, расслабленно  покачиваясь,  благосклонно  поглядывая  на  жертву
сверху вниз. - Вы уж простите нас, герр Джонс, но мои люди вынуждены будут
крепко подержать вашу несговорчивую голову в четыре руки, чтобы вам  легче
было смириться с неизбежным. Сейчас, обратите внимание, я величаво  щелкну
пальцами...
     На этой триумфальной ноте Индиана и поймал оратора. Он  всех  поймал,
никто не ожидал такого способа воздействия на  аудиторию:  эсэсовцы  разом
вздрогнули, хватаясь за оружие.  Археолог  использовал  совершенно  другой
прием - бесконтактный,  акустический.  Попросту  говоря,  он  крикнул.  Но
крикнул особенным образом, - пронзительно, резко,  нечеловечески  странно.
Знающие люди утверждают, что так переговариваются лешие в русских лесах  -
Индиана слышал этот звук, когда был на раскопках в городе Мангазея, что на
реке Таз в Западной Сибири. Воспроизвести его не очень трудно,  достаточно
потренироваться в течении одного темного вечера. Сжав губы и раздув  щеки,
нужно гулко выплеснуть из себя весь воздух -  в  течение  доли  секунды  и
обязательно фальцетом, - в  полную  силу  задействовав  высокие  голосовые
связки. Высвобожденный звук "п-па!" чем-то похож на многократно  усиленный
выстрел  бутылочной  пробки.  Далеко  разносится,  неудержимо,  потрясающе
остро...
     А если серьезно, то этому способу звукоизвлечения Индиану научил один
русский геолог.  На  самом  деле  так  перекликаются  опытные  таежники  в
бескрайней Сибири.
     Хорхер уронил стакан. Стекло, правда, не разбилось, зато  дьявольская
жижа разлилась по ковру, устилавшему пол библиотеки. Разлилась и мгновенно
впиталась, оставив после себя только навязчивую вонь.
     - Что вы наделали! - завопил офицер с искренней  обидой.  -  Вы  и  в
самом деле идиот!
     Он сделал импульсивное движение, едва не упав на  четвереньках  вслед
за стаканом, но вовремя сдержал этот порыв отчаяния. Только  помолчать  он
позволил себе, горестно разглядывая пятно на ковре. Затем выцедил, потеряв
всякую приветливость:
     - Я ведь не поленюсь, еще раз схожу в  лабораторию.  Надеюсь,  химики
припрятали хоть  несколько  кубиков  от  начальства.  Но  если  ничего  не
осталось, я не советую вам  радоваться,  герр  Джонс,  потому  что  лучшим
исходом этой выходки для вас может  стать  только  два-три  дня  ожидания.
Очень скоро прибудет очередной контейнер с образцами,  и  мы,  разумеется,
снова наполним ваш бокал. Вот если контейнер  задержится,  тогда  мне  вас
жалко. Вы сами будете умолять меня, чтобы  я  как  можно  скорее  раздобыл
кровь Кали, потому что иначе мне придется допрашивать вас без помощи этого
лекарства, проверенными дедовскими методами. Вы меня хорошо  поняли,  герр
Джонс?
     Герр Джонс-младший не  успел  ответить.  В  помещении  вплыла  доктор
Шнайдер, покачивая бедрами. Она успела  переодеться,  и  вместо  шелкового
платья красовалась теперь в суровом наряде обершарфюрера. Впрочем, женский
вариант нацистской формы - белая рубашка, черные юбка и пиджак, -  шел  ей
ничуть не меньше,  поэтому  все  присутствующие  мужчины  обратили  к  ней
взгляды разной степени пылкости. Кроме Хорхера, конечно,  Хорхер  все  еще
смотрел на ковер.
     -  Разрешите,  я   попробую   побеседовать   с   пленными,   господин
штурмбанфюрер, - звонко сказала она.
     Офицер медленно развернулся к ней. В  его  потных  глазках  клубились
цветные объемные картины мести, всевозможные  варианты  дедовских  методов
допроса, поэтому он явно не успел  сообразить,  что  обратились  именно  к
нему.
     - В самом деле, - помог человеку Индиана. - Ступайте  в  лабораторию,
добудьте для меня поскорее новую порцию крови Кали. Вы  мечтали,  чтобы  я
вас умолял? Я вас умоляю, мистер Хорхер.
     - Мне известно, Эльза, что  вы  с  непозволительной  благосклонностью
относитесь к этой твари, - штурмбанфюрер упер палец  в  плечо  Индианы.  -
Однако пока вы состоите в нашем ведомстве, никаких рапортов с моей стороны
не последует. Надеюсь, партайгеноссе Вольфганг осведомлен меньше  меня  по
этому вопросу.
     - Спасибо за разрешение, - сказала Эльза излишне громко.
     - Ладно, попрощайтесь перед отъездом. Расспросите  заодно  о  Непале,
может он ляпнет вам что-нибудь от большой любви  к  аромату  ваших  духов.
Прежде всего меня интересуют камень, Эльза,  он  что-то  знает  про  него,
кому-то отдал. Так что работайте. Используйте все средства, коллега  -  он
вдруг пакостно хмыкнул. - В общем, остаетесь за старшую.
     - Не торопитесь возвращаться, - снова встрял младший Джонс,  -  а  то
случайно споткнетесь.
     - Ты! - эсэсовец обжег американца безумным взглядом.  -  Ты  помни  о
моем предупреждении. Я вернусь скорее, чем тебе бы хотелось.
     Он удалился.
     - Слушай, кто это был? - спросил Индиана.  -  Никак  не  могу  в  нем
разобраться - то ли резидент, то ли гестаповец?
     - Карл Хорхер, - сказала Эльза. - Есть такой зверь в нашем  зоопарке.
Руководит отделом, который занимается организационным обеспечением  особых
археологических работ.
     - Ты - сотрудник этого отдела.  И  не  отнекивайся,  доктор  Шнайдер.
Кстати, ты действительно доктор, или что-то вроде интенданта?
     - Я что-то  вроде  советника,  -  улыбнулась  женщина.  -  Кстати,  я
действительно доктор философии.
     Она подошла к конструкции из  стульев  и  остановилась  возле,  затем
присела на край стола, оголив бедра перед самым носом Индианы.
     - Как вы могли, Эльза? - горько спросил  сэр  Джонс-старший,  пытаясь
повернуть голову и посмотреть на свою бывшую ассистентку.
     - Простите, Генри, - виновато откликнулась та. - Простите, если такое
прощают. Я понимаю  ваши  оскорбленные  чувства,  но  ваш  сын  мне  очень
понравился, я не смогла устоять перед ним, ведь он был так похож на вас...
     - Господи, да я совсем не об этом! - затряс старик головой.  И  вдруг
осекся. - Хотя, вероятно, об этом тоже...  -  он  замолчал,  ужасаясь  сам
себе, загипнотизированный бездной собственного падения.
     - Действительно, как тебе не стыдно,  Эльза,  -  согласился  с  отцом
Индиана. - Из-за тебя я не пошел в больницу к бедняге  Маркусу.  Его  там,
между прочим, пытали, переворачивали с бока на бок.
     - А я никогда не забуду эти ночные часы, подаренные  мне  судьбой,  -
страстно зашептала Эльза, наклонившись к самому лицу Индианы. - У меня  до
сих пор не было более роскошного мужчины, доктор Джонс!
     - Ну что вы, милая... - неожиданно очнулся от тягостных мыслей  отец.
- Право, я не достоин таких чувств... - и вновь  замолчал,  смутившись  до
последнего предела. Повернуть голову ему так и не удалось.
     Некоторое  время  все  молчали.  Затем  Индиана   продолжил   стыдить
любвеобильного обершарфюрера:
     - Не понимаю, зачем тебе понадобилось разыгрывать это представление в
кабинете  своего  жениха!  Поссорила  меня  с  Лилиан...  Змея  ты   самая
настоящая!
     - Потому что мне не понравилась твоя старуха,  -  решительно  заявила
Эльза, отстраняясь. - Она так нагло на меня смотрела...
     - Старуха? - обескураженно переспросил Индиана.
     Доктор Шнайдер, впрочем, уже  потеряла  интерес  к  этой  теме.  Пока
Джонс-младший вспоминал подругу своего детства -  тридцатилетнюю,  помятую
жизнью женщину, которая безусловно проигрывала перед  блестящей  моложавой
немкой, - Эльза обратилась к охранникам, энергично взмахнув рукой:
     - Всем выйти! Будьте в коридоре, в полной готовности!
     Ее распоряжение было выполнено беспрекословно. Иного она и не ожидала
- явно привыкла командовать.
     - Что, применишь ко мне "особые средства", рекомендованные  Хорхером?
- поинтересовался Индиана, нахально кивая на нежное оголенное бедро.
     Зря  он  так  подробно  рассматривал  непринужденно  сидящую  женскую
фигурку.  Воля  его  на  мгновение  вышла  из-под  контроля.  Потому   что
вскипевшая некстати мысль  принялась  суетливо  растворять  ткань  одежды,
обтягивающей  эти  соблазнительные  формы,   начав   с   юбки,   услужливо
высвобождая застрявшие в памяти розовые картинки; потому что  воспоминания
жаркими токами наполнили обездвиженные члены...
     - Я была бы счастлива повторить нашу ночь, Инди, - сказала  Эльза.  -
Но для этого надо развязать тебя, а я, к сожалению, не имею такого  права.
Ужасно жалко...
     Ее рассудительный голос помог одолеть безумные видения. Индиана грубо
оборвал очередные признания в любви:
     - В таком случае, надеюсь,  о  камнях  Шанкары  ты  не  станешь  меня
расспрашивать. Давай-ка лучше я тебя спрошу. Почему  экспедицию  за  чашей
Грааля возглавляет Бьюкенен? Разве не Урбах отвечает за все, разве  не  он
начальник Бьюкенена?
     - Экспедицию возглавляет не Бьюкенен, а Вернер Вольфганг.  Формально,
разумеется. Я - его заместитель  по  науке  и  одновременно  представитель
Шестого Управления Имперской Безопасности.  Бьюкенен  сопровождает  нас  в
качестве  почетного  гостя.  Впрочем,  он  также  имеет  большое  влияние,
поскольку является близким другом Урбаха.
     - Короче говоря, за главную получаешься ты, - усмехнулся  Индиана.  -
Это правда, что вы отправляетесь завтра?
     - Да, Инди.
     - А Хорхер? Почему он с вами  не  едет,  чтобы  вынюхивать  измену  и
расспрашивать дедовскими методами всех провинившихся?
     - Мы хорошая команда, - ответила  Эльза.  -  Вольфгангу  и  Бьюкенену
доверяют ничуть не меньше, чем тому же Хорхеру. Что касается Урбаха, то  у
него есть дела поважнее, он срочно вылетает из Вены в Египет, и Хорхера  с
собой забирает, вот почему господин штурмбанфюрер так с тобой торопится.
     - Египет? - оживился отец. - Простите, вы сказали Египет?
     - Странно, - удивился Индиана. - Бьюкенен меня  в  Чикаго  спрашивал:
что мол, может быть важнее чаши Грааля? Наши взгляды  на  мир  с  тех  пор
полностью разошлись, но в этом вопросе все-таки  пересекаются.  Что  может
быть важнее поисков святого Грааля? Не понимаю...
     - Подожди, младший, - раздраженно воскликнул отец. - Они что,  копают
в Египте?
     - В Танисе, - неохотно подтвердила Эльза. И добавила, - сэр.
     - В чем срочность их отъезда? - продолжал волноваться  Джонс-старший.
- Что-то нашли в Танисе, не  так  ли?  Копают  Пер-Рамзес?  Отвечайте,  не
щадите меня! О, Господи, если они найдут Карту, вполне могут найти Обитель
Умерших Душ, и тогда...
     - В чем проблема, отец? - спросил Индиана.
     - Они  же  Ковчег  ищут,  Инди!  -  воскликнул  Джонс-старший  полным
отчаяния голосом. - Ковчег со Скрижалями  Завета,  принадлежавший  пророку
Моисею, как ты не понимаешь!
     - Это я как раз понимаю. Я тебя  не  понимаю,  старший.  Кто-то  ищет
смысл жизни, кто-то изобретает вечный двигатель, кто-то  катит  камень  на
гору. Пусть люди работают, а мы посмотрим и посмеемся.
     Отец еле слышно всхлипнул в ответ.
     Эльза задумчиво сказала:
     - Урбаха и Хорхера больше всего на свете интересует  Сила.  А  нас  с
Бьюкененом - Бессмертие. Вот такая между нами разница. Инди, к счастью, не
верит ни в то, ни в другое, этому только позавидовать можно...
     - И сила, и бессмертие достанется тем, кто сидит в бункерах  Берлина,
- возразил Индиана. - В конце концов, кто вами всеми двигает за ниточки?
     - И кто же, по твоему, нами двигает?
     - Шизофреники, придумавшие свой  собственный  мир  и  последовательно
запихивающие  в  него  как  можно  больше  народу.  Это  же  видно  и  без
специальной медицинской подготовки. Ох,  Эльза,  я  так  устал  от  вашего
вывернутого мышления! В последнее время я только и делаю, что сам  пытаюсь
остаться нормальным.
     Женщина загадочно засмеялась.
     - Вывернутое мышление... - со вкусом  повторила  она.  -  Нет,  Инди,
ничего-то ты не увидел. Что касается археологии, то и здесь  ты  ошибся  -
вовсе не доктор Урбах отвечает за все.
     - Мертвая  Голова,  -  небрежно  уронил  Джонс-младший.  -  Праздники
посвящения, тайны мадридского двора...
     - Тихо! - вдруг зашипела Эльза.
     - В чем дело?
     - Не произноси этого имени! - она явно испугалась.
     - Почему?
     - Инди, мы не будем об этом говорить. Он же  все  чует,  он  страшное
существо, колдун...
     - Послушай, Эльза...
     - Только не называй имени! Он рядом, практически за стеной,  -  немка
осторожно указала головой в сторону камина.  -  Его  всегда  размещают  на
гостевой половине башни.
     - Дети маленькие, - раздраженно сказал Индиана. - В  игры  играете...
Сначала я думал, что Мертвая Голова - это Вольфганг, несколько минут назад
меня терзало нелепое подозрение, что это Джи-Си  Бьюкенен,  а  теперь  мне
просто смешно...
     - Инди! - взмолилась Эльза.
     - Ладно, сменим тему. То, что ты мне сказала про отношение  Урбаха  к
Лилиан - тоже был спектакль, чтобы нас поссорить?
     Собеседница вновь взглянула на стену, за которой, возможно, находился
кто-то страшный  -  взглянула  мельком,  последний  разок.  Она  мгновенно
успокоилась, обрела прежнюю устойчивость.  Поправила  задравшуюся  юбку  и
кокетливо погрозила пальцем:
     - А ты все о своей старухе беспокоишься? Как я ей завидую!  Вообще-то
ей невероятно повезло, поскольку Хорхер добивался разрешения допросить ее,
сам не свой был, так хотел получить эту пожилую красавицу.  Но  фон  Урбах
действительно  заинтересовался  ею,  и  вовсе   не   только   в   качестве
завербованного специалиста-египтолога.  В  результате  две  службы  теперь
грызутся из-за такого пустяка, как жизнь пленной американки. Между прочим,
штурмбанфюреру Хорхеру мало просто  убить  твою  Лилиан,  ему  обязательно
нужно сделать это как-нибудь по-особенному. Даже и не знаю, из-за чего  он
так взъелся на нее?
     - Из-за неумения проигрывать, - мрачно  объяснил  Индиана.  -  Лилиан
дважды  попадала  в  руки  к  этому  параноику,  и  оба  раза  я   успевал
вмешаться... Г