ся из  Непала,  с  такими  приключениями,  что  не  при  ребенке
рассказывать.
     - Я не ребенок! - попытался вскочить Дорджи.
     - В Турции  юноша  должен  спросить  разрешения,  если  хочет  что-то
сказать, - улыбнулся майор. - Недопустимая  для  профессионального  агента
ошибка, Клопик.
     - И что теперь? - напомнил Джонс, поутихнув в своем раздражении.
     - Теперь  -  о'кей,  -  удовлетворенно  ответил  разведчик.  -  Немцы
потеряли ваш след, это очевидно, ну а мой - тем более...
     Пустынное шоссе кончилось как-то  сразу,  вдруг.  Сначала  автомобиль
вонзился в  кварталы  геджеконду  (в  переводе  с  турецкого  "выстроенных
ночью") - трущоб, в которых жили  самовольно  обосновавшиеся  в  Стамбуле.
Нищие действительно строили эти  убогие  лачуги  ночью,  потому  что  днем
власти уже не имели законных прав выселить их. Затем пошел Дерседет с  его
мечетями и узкими улицами, больше  похожими  на  овраги,  где  громоздкому
"Опелю" было тесно,  как  индийскому  слону  на  манеже  цирка.  Затем  по
Галатскому  мосту  переправились  через  бухту  Золотой  Рог,  и,  миновав
портовый район Галата, выбрались в Пера.
     Город, как выяснилось при ближайшем рассмотрении, вовсе  и  не  думал
спать. Сумрачные женщины,  кутаясь  в  ткани,  подпирали  глиняные  стены,
подозрительного вида мужчины,  зигзагами  бродившие  от  одной  женщины  к
другой, шарахались прямо из-под колес, откуда-то неслась музыка, отчетливо
пахло разнообразной едой.
     - Почему вы сегодня без своего сына? - спросил  Индиана.  -  В  самом
деле, где ваш интеллектуал-сержант? - он  чуть  было  не  употребил  слово
"горилла", вовремя спохватившись.
     - Чак во Франции, - ответил майор. - Важное задание.
     - Ага, значит его зовут Чак... Долго нам еще ехать, мистер Питерс?
     - Уже почти приехали.  Мой  дом  возле  дворца  Долмабахчи,  если  вы
знаете, где это.
     - Я все знаю, - сказал доктор Джонс. Что, впрочем, не было  таким  уж
сильным преувеличением. Через минуту он тронул майора за  полу  жакета.  -
Пожалуйста, прикажите остановиться вот здесь, возле отеля.
     - Зачем?
     - Наверняка почта отеля еще работает. Мне  нужно  дать  телеграмму  в
Штаты.
     - Вы не станете давать никаких телеграмм, - ровным  голосом  произнес
Вели Мелих Бирет.
     Джонс в упор взглянул на собеседника.
     - Слушайте меня внимательно, эфенди, - так же спокойно отозвался  он.
- Вам не понравится то, что  я  скажу.  Правительство  Соединенных  Штатов
содержит разведку и симпатичного  парня  Билла  Питерса,  но  не  содержит
профессора археологии Индиану Джонса. До сих пор упомянутый мной профессор
не получил за свое старание ничего,  кроме  оплаты  переездов  и  питания.
Мисс, которая сидит рядом с нами, продала "медальон" за пять тысяч,  между
тем получила три. Так что, как видите,  профессору  археологии  ничего  не
остается, кроме как заняться своим  делом  с  достойным  его  квалификации
оплатой.
     - Финансовые вопросы мы отрегулируем завтра же, с утра, - напряженным
голосом сообщил майор. - Нет, сегодня же.
     - Да я чего, я подождать могу, - повернулась сияющая Лилиан.
     - Кому вы хотите телеграфировать? - продолжил майор.
     - Сотруднику музея, с которым я сотрудничаю. Кстати, мой  отец  также
работал на его проект, и если учесть, что Иглвуд и Генри Джонс  -  один  и
тот же человек, то я не вижу другого способа...
     - Абрахам Иглвуд - ваш отец? - свистяще выговорил Билл Питерс.
     - Увы, - пожал плечами Индиана.
     Разведчик открыл сетчатое окошко  в  перегородке,  застучал  ладонью,
закричал на скверном английском: "Стоп машину!", тут же повторил фразу  на
турецком и откинулся обратно на сиденье.
     - Ваш отец? - сумасшедшими круглыми глазами он оглядел гостей.
     - Спасибо, что выполнили мою просьбу, -  вежливо  ответил  Индиана  и
решительно вылез из автомобиля.
     Он дал Джеймсу Сайрусу Бьюкенену телеграмму следующего содержания:
     "СОГЛАСЕН УЧАСТВОВАТЬ ПРОЕКТЕ ЧАША ЖДУ УСЛОВИЯ СТАМБУЛ ПЕРА ЦЕНТР  ДО
ВОСТРЕБОВАНИЯ ИНДИ".
     Сейчас в Чикаго два пополудни, - подумал доктор Джонс, -  Джи-Си  как
раз  на  работе...  Когда  он  вернулся,  разведчик  пребывал  в   деловом
возбуждении.
     - Мисс мне все рассказала. Над каким проектом работал профессор Генри
Джонс?
     - Чаша Грааля. Фантастично звучит, не так ли?
     - Чаша Грааля... -  майор  встретил  сенсационную  новость  достойно,
компетентно, как надо. - Есть абсолютно достоверная  информация,  господа,
что нацисты также ищут некую чашу Грааля. Координацию поисков осуществляет
археологический отдел  института  Аненэрбе,  лично  Райнгольд  фон  Урбах,
руководитель отдела. Все это очень интересно, господа.
     - Вы мне говорили в Чикаго об Урбахе,  -  кивнул  Джонс.  -  Какой-то
никому неизвестный ученый, без имени и без работ. У меня  профессиональная
память.
     Машина двинулась дальше.
     - Вы  правильно  решили,  Инди,  -  возобновил  беседу  Питерс  после
недолгого молчания. - Поддерживайте  контакт  с  вашим  музейщиком,  я  не
против. Генри Джонса необходимо найти, если, конечно, он жив.
     - Вы шутите! - отозвался Индиана. - Что значит "если жив"? Кому нужна
жалкая неудавшаяся жизнь моего отца? -  он  даже  засмеялся  от  нелепости
подобных предположений.
     - Не слушайте вы его, -  вступила  Лилиан.  -  Индиана  волнуется  за
своего отца, что бы он там ни говорил. Меня не обманешь, я еще в  самолете
это поняла, даже удивилась.  В  железном  археологе,  оказывается,  что-то
человеческое все же сохранилось... -  Женщина  на  мгновение  прижалась  к
милому другу детства, нежно взявшись рукой за его колено.
     - Волнуется, не волнуется, какая разница? - не понял ее мысли  майор.
- Доктор Джонс совершенно прав в том, что его отец - ключ к нашим замкам.
     - Насчет ваших замков я знать ничего не желаю,  пока  мы  не  утрясем
кое-какие  денежные  формальности,  -  жестко  напомнил  археолог.  Лилиан
взглянула на него с восхищением. - А про чашу Грааля можете  поговорить  с
вашим сыном Чаком, он наверняка изучал это в воскресной школе.
     Разведчик рефлекторно напрягся, но ничего не ответил. Так и  доехали.
Частный дом преуспевающего бизнесмена Вели Мелих Бирета  был  двухэтажным.
Второй этаж чуть выступал вперед, вроде балкона, и поддерживался  круглыми
гладкими колоннами. "Добро пожаловать!" - с  громким  радушием  воскликнул
хозяин. Шофер помог отнести вещи - хотя, какие там вещи, все ведь осталось
в Кхорлаке, а что не осталось, то  погибло  вместе  с  самолетом  в  горах
Тибета. Гости проследовали в дом, "опель"  уехал.  Крепкие  молодые  люди,
сопровождавшие бизнесмена, слаженно растворились -  один  в  черном  дворе
дома, другой - в  прихожей.  Однако  их  незримое  присутствие  продолжало
ощущаться, успокаивающе действуя на нервы.
     - Снимем обувь, - сказал майор. - У нас, в Турции, по дому ходят  без
обуви, -  и  он  подал  всем  вошедшим  пример.  Башмаки  у  него  были  с
подвернутыми задниками - очевидно, чтобы легче снимались с ноги.
     - "У нас в Турции"... - проворчал Джонс. - Вы хорошо вжились в  роль,
эфенди.
     - Работа такая, доктор. Сейчас вас покормят, и вы пойдете отдыхать. О
делах поговорим завтра. И я настоятельно прошу контролировать  свой  язык,
если рядом с нами кто-то еще находится, даже в этом доме. Вы с  чем-то  не
согласны?
     - Где здесь спят? - спросил Клопик,  с  неудовольствием  озираясь.  В
помещении почти не было мебели, пол устилали циновки.
     - Здесь едят, - укоризненно  сказал  хозяин.  -  Эта  половина  дома,
малыш, называется селямлык, комнаты для всех. Жить  вы  будете  в  гареме,
поскольку на вторую половину никто кроме меня не имеет права  заходить.  И
работаем мы там же, чтобы не подвергать опасности себя и дело.
     - В гареме? - умилилась Лилиан. - Как здорово!
     - Что такое гарем? - заинтересовался Клопик.
     - И сколько у вас жен? - нахмурился доктор Джонс.
     - К  сожалению,  кемалисты  запретили  многоженство,  причем,  строго
карают, если кто-то нарушает запрет. Я прекрасно  понимаю  реформаторов  и
всецело одобряю их ориентацию на цивилизованные страны, но,  строго  между
нами, это сильно затрудняет нашу деятельность.
     - Эй, вы, что такое гарем? - Клопик был настойчив.
     - Тебе же объяснил дядя Билл, - полуобернулся Джонс. - Это место, где
живут и работают... Послушайте, майор, неужели вы серьезно?
     - Не называйте меня "майором", помните о моей просьбе.
     - Неужели у вас есть жена?
     - Вот, собственно, и она, - объявил Питерс.
     В помещение вошло нечто закутанное, тоненькое, очень изящное.
     - Вы сумасшедший, - догадался Индиана.
     - Азиза, - обратился к женщине хозяин дома,  -  можете  расслабиться,
здесь только свои.
     -  Добрый  вечер,  господа,  -  на  идеальном  английском  произнесло
существо. После чего часть ткани,  покрывающая  голову,  была  сброшена  и
гостям предстала означенная Азиза. Совсем еще молодая  женщина  -  той  же
вненациональной породы, что и сам Уильям Питерс.
     - Знакомьтесь, это Азиза, лейтенант ВВС, - представил господин  Бирет
свою жену гостям. - Ни за что не подумаешь, правда? Мой  секретарь-радист.
Настоящее имя вам знать, разумеется, незачем.
     - Лейтенант... - восторженно прошептал мальчик. - А я, когда вырасту,
буду капитаном.
     - Жена мне полагается в единственном экземпляре, - вздохнул  господин
Бирет, вновь становясь озабоченным, смертельно уставшим майором.  -  Хотя,
будь такая возможность,  министерство  содержало  бы  четырех.  Нам  нужен
отдельно секретарь, и отдельно радист. Кроме того, не помешал бы аналитик,
ну и, конечно, специалистка  особого  профиля,  назовем  это  "оперативной
работой"... Азиза, дорогая, разбуди повара, пусть гостей покормят.
     - Есть, сэр, - ответила "жена" и удалилась.
     - Гадючник... - скривился доктор Джонс.
     - Ужасно хочу спать, - во всю ширь зевнула Лилиан. - Где  тут  у  вас
гарем?
     На том первое знакомство с частным домом шефа  подразделения  "Сигма"
завершилось. Далее все шло по плану, как и мечтал майор Питерс. Гости были
голодны до неприличия, но спать  хотели  гораздо  больше,  поэтому  кушали
вяло, только ради успокоения взволнованных желудков, не  обращая  внимания
на ассортимент и вкусовые качества пищи, чем, вероятно,  обидели  местного
повара. Впрочем, самого повара они так и не запомнили.
     Затем был короткий переход в другую половину дома. Гарем, к  счастью,
оказался обставлен нормальной мебелью. Индиана  боялся,  что  их  заставят
спать на паласах и тюфяках - нет, на интимной  территории  конспирация  не
заходила  столь  далеко.  Кровати  после  самолетных  кресел   и   сидений
автомобиля казались облаком Эдема. Первым заснул Клопик, едва пробормотав:
"...лучше не капитаном, а полковником, как сам полковник Фэйрстоун."  Мисс
Кэмден презрительно сказала: "Подумаешь, Азиза...", попав  щекой  точно  в
подушку. После чего хотела еще что-то добавить,  вероятно  даже  -  хотела
что-то предложить, сфокусировав на Индиане полный счастливых  воспоминаний
взгляд, но не  успела.  Жаль,  подумал  тот,  некоторое  время  слушая  ее
сопение.
     Доктор Джонс заснул позже всех. Перед тем,  как  лечь,  он  привел  в
порядок револьвер. Во избежание  каких-либо  сложностей  с  таможенниками,
оружие было оформлено и провезено, как  коллекционное  -  с  просверленным
стволом  и  сточенным  курком.  Археолог  движениями  опытного  оружейника
заменил бутафорские детали на работоспособные, и лишь затем...



                        3. РАЗВЕДКА КОРМИТ И ПОИТ

     ...открыл глаза.
     Было утро. Кричали муэдзины и торговцы, гремели повозки и автомобили.
Утро  было   поздним,   все-таки   на   три   часовых   пояса   сместились
путешественники. Точнее, разница во времени составляла не  три,  а  два  с
половиной часа, потому что в Индии местное время отличалось от поясного на
полчаса. Лилиан и мальчик еще крепко спали, в тех же самых  позах,  что  и
легли, так и не  сняв  одежды  -  приходили  в  себя  после  изнурительных
тибетских приключений.
     В соседнем помещении бубнили голоса. Индиана энергично сбросил себя с
кровати, ощущая с удовлетворением, что тело его вновь свежо и полно сил, а
душа... впрочем, о душе он не думал. Итак, он встал и вышел на голоса.
     - Есть какая-нибудь информация от  союзников?  -  спрашивал  господин
Бирет. Эфенди восседал в углу на большой подушке, поджав волосатые  ножки.
Одет был по домашнему, в халат. Кроме него и  секретарь-радистки  Азизы  в
комнате находились еще две подчеркнуто восточные женщины.
     - Англичане ничего не заметили, -  ответила  одна  из  незнакомых.  -
Французы видели транспорт, но проследить его не смогли.
     - Ловим рыбу в воздухе [заниматься бесполезным делом, - (амер. идиом.
)], - раздраженно прокомментировал майор. - Может, это мираж был?
     - Шеф, - твердо сказала Азиза, - транспорт прилетел.  Зря  вы  так  о
ребятах, они все сделали, что могли.
     - Да, я понимаю... Лейла, что у вас?
     - Русская резидентура  спокойна,  -  вступила  вторая  из  незнакомых
женщин.
     - Конкретнее, пожалуйста.
     - У них серьезные внутренние проблемы, шеф. По непроверенным  данным,
товарищ Барковский  отдал  приказ  приостановить  строительство  подземных
этажей в новом здании консульства.  Товарищ  Измайлов  вылетел  в  Европу,
забрав с собой почти всех известных  нам  сотрудников.  Дело  в  том,  что
сбежал Бояров...
     - Второй секретарь?
     - Да, скрылся в неизвестном направлении.  Москва  неожиданно  вызвала
его, якобы для награждения, ну и... Сами  понимаете,  что  может  означать
такой вызов.
     Вели Мелих Бирет понимающе кивнул:
     - Говорите, всех агентов бросили на его  поиски?  Очевидно,  товарищи
испугались, что Бояров прихватил с собой рабочие чертежи подземных уровней
нового здания. Это хорошо... Что японцы?
     -  Японцы  сами  пытаются  выяснить,  чей  был  самолет.  Зато  резко
активизировались немцы и итальянцы.
     - Немцы и итальянцы... - пожевал майор губами. -  Значит,  кто-то  из
них?
     - Однако по известным нам адресам террористы не  появлялись,  шеф,  -
вновь включилась в беседу супруга хозяина дома.
     - Мы знаем далеко не все адреса, мэм. Что ж, придется поработать...
     - Доброе утро, - улыбнулся доктор Джонс всем присутствующим.
     Господин Бирет развернулся к нему:
     - Доктор Джонс, познакомьтесь, это прислуга моей жены, - он указал на
присутствующих дам. - Отличные сотрудники. А с  Азизой  вы,  кажется,  уже
знакомы.
     - У Америки все отличное, - еще шире улыбнулся  гость.  -  Что-нибудь
случилось, друзья?
     - Не волнуйтесь, доктор, обычное рабочее совещание. Засекли  самолет,
на котором в Стамбул прибыл отряд курдских боевиков. По чьему заказу  и  с
какой целью осуществлена переброска, пока не ясно. Да вас, собственно, это
никак не касается, это наши дела, не волнуйтесь...
     - Я спокоен, как Мраморное море в штиль, - сказал Джонс.
     Он выглянул в окно. Открывался изумительный вид на Босфор  -  паромы,
лодки, тишь и гладь. Действительно - штиль.  На  той  стороне  была  Азия:
ничем, впрочем, неотличимая от этой стороны.
     - Почему вы здесь обосновались,  в  европейской  части?  -  продолжил
Джонс. - Вон, какие там виллы, красота. Имиджу вашему, по-моему, больше бы
подошло.
     - Там слишком много казарм, нам это не  подходит.  А  Пера  -  вполне
респектабельное место... Вы вовремя проснулись, мистер Джонс, сейчас будем
обедать.
     Обед состоялся на общей половине дома, в том же помещении, где  вчера
вечером был ужин. На тех же циновках. Прямо на полу, как  и  полагается  в
респектабельных домах. Мисс Кэмден и мистер Лопсанг присутствовали  -  они
поднялись сразу, едва запахло едой. А еда была хороша:  студенистая  пача,
сделанная из коровьих ног и всевозможных приправ, плов с бараниной,  лаваш
домашней выпечки, ледяной айран,  бьющий  в  самый  мозг.  Так  называемые
"прислуга" и "жена" остались на своей половине  дома,  то  есть  никто  не
мешал трапезе разговорами о семейных проблемах турецкого  бизнесмена.  Ели
за большим металлическим подносом круглой формы,  стоящим  на  смехотворно
низкой деревянной подставке. Ели с помощью рук и кусков хлебной лепешки...
     - Это что? - спросил доктор Джонс, указывая в одно из блюд. - Похоже,
птица какая-то?
     - Индейка, сэр, - с нескрываемой гордостью ответил хозяин. - Обратите
внимание, а вот это кукуруза. Вы, господа, забыли, какой сегодня день?
     - Какой? - мгновенно поджался доктор Джонс.
     Подвох? Очередная неприятность? Оказалось - нет, даже наоборот.
     - Сегодня День Благодарения, - с улыбкой напомнил майор. - Забыли, не
так ли?
     - Точно! - воскликнула Лилиан.
     - Да уж, - согласился Джонс. - Работая  на  вас,  эфенди,  про  любой
праздник забудешь. К вашей индейке и кукурузе, пожалуй, не хватает бататов
и тыквенного пирога, чтобы почувствовать себя, как на родине.
     - Зато вся семья в сборе! - захлопала в ладоши Лилиан. -  Тысячу  лет
не праздновала День Благодарения!
     - Что за "благодарение" такое? - тревожно  спросил  Клопик,  просыпав
изо рта непроглоченный плов.
     - Ничего страшного, парень, - Джонс положил  руку  ему  на  плечо.  -
Чисто американская блажь. Всенародная благодарность за щедрость земли, еще
от первых поселенцев  перешла.  На  обед  готовят  традиционные  блюда,  и
обязательно собирается вся семья, где бы кто ни находился.
     - А почему обязательно сегодня? - удивился Клопик.
     Присутствующие разом заулыбались, умиленные детским вопросом.
     - Потому что сегодня  четверг,  -  терпеливо  объяснил  профессор.  -
Последний четверг ноября - День  Благодарения,  так  уж  заведено,  ничего
против этого не сделаешь, парень.
     Он откинулся на локте и подумал:  вот  и  заканчивается  ноябрь.  Как
быстро бежит время. Последний четверг ноября.  Америка,  Америка,  далекая
земля... Земля, где  праздник  -  четверг...  Страна  у  пяти  озер...  Он
вскочил, чуть не опрокинув пачу.
     - Что случилось? - майор стремительно сунул руку за пазуху.
     Доктор Джонс сел обратно.
     - Ерунда, - сказал он. - Просто  вспомнил  о  документе,  который  вы
нашли у Иглвуда.
     - Вы имеете в виду вашего отца, доктор?
     - Ой, ну какая разница! Абрахам  Иглвуд  или  Генри  Джонс,  как  вам
угодно.  Питерс  или  Бирет  -  тоже  разница  небольшая.   Я   говорю   о
средневековом апокрифе, который вы мне показывали в  Непале.  Почему-то  в
последнее время он слишком уж часто мне вспоминается.
     - Мне тоже не дает покоя эта бумажка,  доктор,  -  задумчиво  покивал
майор. - Похоже, что немцы придают ей большое значение. Нам удалось  найти
дом, который снимал резидент германской разведки в Катманду...
     - В Непале у немцев есть резидентура?
     - О, еще какая! Клопик не даст соврать: настоящая сеть, в отличии  от
нашего детского сада. Да  вы,  кажется,  лично  знакомы  с  резидентом  по
Непалу. Его фамилия Хорхер, припоминаете?
     Лилиан чуть не поперхнулась: очевидно, ей было что припомнить.
     - Но я продолжаю.  Мы  нашли  дом  Хорхера  и  в  отсутствие  хозяина
обыскали его. Так вот, помимо прочих интересных  предметов  ребята  изъяли
фотокопии того самого "апокрифа". Улавливаете мою мысль?
     - Ваши мысли ясны  даже  этой  жареной  индейке,  господин  Бирет,  -
непринужденно пошутил Джонс.
     Господин Бирет захохотал  -  так,  что  в  комнату  заглянул  крепкий
молодой человек из вчерашних попутчиков.
     - Люблю людей с юмором, - сообщил хозяин дома, просмеявшись. - С вами
интересно общаться, мистер Джонс, вы очень похожи на моего сына.
     - На сержанта? - весело уточнил Джонс. - Если сравнивать, например, с
вами, то на меня он больше похож, что да, то да.
     Майор вдруг перестал  жевать.  Он  медленно  отставил  свою  миску  в
сторону и поднял на собеседника глаза. Взгляд его  был  полон  непривычной
тос