бы должны ее успокоить, но  она
заходится криком. Зачем? Что это может изменить?
     Под пение молящихся  жертва  медленно  отправляется  вниз,  навстречу
мукти-освобождению. Вдруг перед Индианой появляется  мальчонка,  маленький
шпион Клопик, приставленный к нему демоном по имени майор Питерс. Клопик -
злой, как хорек. Он хватает факел и сперва  отгоняет  того,  кто  заведует
лебедкой, прекращая тем сам спуск жертвы в кипящее свинцовое варево. Затем
эта мелкая тварь с  криком  "вы  мой  лучший  друг"  прижигает  голый  бок
Индианы.
     Ох,  как  больно.  Индиане  Джонсу  больно,  хоть  он  и  раб   Кали,
находящийся под ее защитой. Что уж говорить о других, не поглощенных  пока
сознанием богини... И как больно должно быть человеку, которого опускают в
расплавленный металл. Например, Лилиан. Оказывается,  есть-таки  одинаково
плохое для всех и одинаково хорошее...
     Кстати, почему  грубая  каменная  баба  Кали  должна  истребить  тело
Лилиан, ее мягкие волосы и ее нежную кожу? Ведь не Кали же вылепила  такую
сложную красивую  конструкцию  из  кислорода,  азота,  углерода  и  прочих
элементов! Значит, посягать на нее не имеет никакого права. А Клопик  хоть
шпион, но свой,  и  помощник  из  него  отличный.  Кали  хочет  заполучить
неоскверненный мир, между тем полная чистота - это смерть...
     Что-то включилось в мозгу Индианы Джонса. Словно  прожектор,  который
выхватил участок сознания из мглы. Для начала надо...  спасти  Лилиан.  Но
стражник уже приставил широкий кривой кукри к горлу Клопика.
     - Дай гаденыша мне, - гаркнул Индиана воину. - Я сам!
     Не дожидаясь определенного ответа, он выхватил пацана из чужих рук.
     Впрочем, Калидаса кивком бритой головы  одобрил  инициативу  в  таком
вопросе, и стражник отдал добычу.
     - Полный  порядок,  малыш,  я  очухался,  -  шепнул  Индиана  мистеру
Лопсангу, подмигнув для ясности. На самом деле до полного пробуждения было
еще далеко. Работали только рефлексы, но какие  рефлексы!  Они  заставляли
доктора Джонса делать то, чем он занимался всю жизнь - бороться со злом.
     - Ну, вы даете, док... - только и  смог  вымолвить  Клопик.  Впрочем,
лучше было молчать, потому что  завязалась  драка.  Вернувшихся  рефлексов
оказалось вполне достаточно для обработки вражеских организмов. Бокс... Не
рафинированный олимпийский вариант, а традиционный, применяемый  матросами
из Лондона и ковбоями из Канзаса.
     Апперкот в челюсть, удар  кулаком  по  затылку,  головой  в  пах  (от
Клопика) и трое стражников выключилось из процесса.
     Но остальные пока участвовали. Помощник жреца с  лицом,  раскрашенным
под череп, отжал рычаг стопора, и лебедка принялась  отматывать  трос,  на
которой была закреплена  рама  с  жертвой.  Индиана  воспользовался  такой
увлеченностью и свалил  усердного  кретина,  коротко  рубанув  ладонью  по
загорелой шее.
     Стопор встал на  место,  рама  с  недовольным  лязгом  закачалась  на
багровой трясиной.
     Еще один тип, в скелетном камуфляже, хотел опробовать свой  изогнутый
меч на голове археолога, но тот перехватил  поднятую  на  него  руку  чуть
пониже  локтя.  Удар,  пробивающий  солнечное  сплетение,   был   проведен
одновременно  с  подножкой.  Нарисованные  и  настоящие  кости   соперника
рассыпались по полу.
     Следом набежал новый "скелет" с копьем, и профессор любезно помог ему
стать натуральным мертвецом - применил  подкат,  принятый  в  американском
футболе. Человек, не игравший никогда в футбол, отправился в яму с  жидким
огнем, оставив свое копье на память. Доктор Джонс колоть людей не любил  и
того настырного человека, который собрался вновь  отжать  стопор  лебедки,
просто огрел древком поперек спины, будто оглоблей.
     Одного взгляда на прихожан подземного храма  было  достаточно,  чтобы
понять  -  они  вполне  довольны  заменой  мрачного  ритуала  на   веселую
потасовку, и ведут себя соответственно. Словно на  каком-нибудь  чикагском
шоу  делают  ставки,  свистом  и   криком   подбадривая   непосредственных
участников.
     Далее профессору еще раз пришлось сменить  вид  борьбы.  Теперь  надо
было проявить себя в сражении на шестах, а  когда  они  обломались,  и  на
палках. Помогли те два урока, которые ему  преподал  на  бамбуковых  мечах
знаменитый сэнсэй Вырвихари из Иокогамы.
     Управившись  с  последней  парочкой  стражников,  профессор   заметил
Хорхера и швырнул в него только что  отобранное  копье.  Очкарик,  проявив
завидную прыть, скрылся  от  греха  подальше  в  щель,  открывшуюся  возле
каменной ступни Кали. Главный жрец туда  уже  соскользнул.  А  копье  лишь
кольнуло богиню в каменный палец. Обидно...
     Теперь Лилиан. Покончив  с  палочной  разборкой,  Индиана  кинулся  к
лебедке.
     Спасая ненаглядную (не видел десять лет, да еще десяток  без  нее  бы
прожил), он стал натужно вращать рукоятки барабана. Вообще, это устройство
было мало приспособлено для подъема рамы вместе с  непрожаренной  жертвой.
Чтобы спускать вниз, хватало силы тяжести,  а  наверх  приходилось  тянуть
груз в двести фунтов как минимум.
     И  опять  возникли  дополнительные   проблемы!   Управляющий   раджи,
скандалист Ананд Лау, тоже участвовавший  в  ритуале,  кинулся  к  широкой
спине профессора с твердым намерением воткнуть в  нее  кривой  нож  кукри.
Индиана почувствовал недружественное приближение в самый последний момент,
когда неожиданно сильно зачесалось под лопаткой.
     Он  успел  полуобернуться  и  перехватить  давешнего   оппонента   за
запястье, собираясь далее выкручивать его  конечность  вплоть  до  полного
выпадения ножа.
     Однако рука, вспотевшая от жары и напряжения,  не  удержала  верткого
противника. Лау вывернулся и даже попытался пырнуть археолога.  Отпрыгнув,
тот спас себя, но упал, потеряв равновесие.
     Поверженного сразу добей - таково основное правило теории конфликтов.
Хорошо, что господин управляющий был выдрессирован  на  исполнение  других
правил. Прежде всего  он  с  чиновничьей  принципиальностью  отжал  стопор
лебедки, а уж потом направился к археологу. Но опоздал. Упавший профессор,
поднимаясь, возвращал себе устойчивость. Новый удар ножом был  блокирован,
затем сам нападавший был взят "на корпус" - его просто  толкнули.  Индиана
тянул фунтов  на  двадцать  побольше  чем  Лау.  Чиновник  опрокинулся  на
барабан, медленно опускавший Лилиан в жидкое  пламя,  проехал  полкруга  и
застрял в огромном редукторе.  Механизм,  заклиненный  человечьей  тушкой,
крякнул и прекратил работу.
     - Паскуде - паскудная смерть, - подытожил Индиана, глядя на  то,  что
торчало из редуктора.
     Поклонники  Кали,  кажется,  полностью  перешли  на  сторону  доктора
Джонса, выражая шумное одобрение. Но ему было не до аплодисментов публики.
Женщину пришлось вытягивать при помощи одной лишь воли, ценой запредельных
усилий. Да, Калимайя чуть не унесла Индиану  в  свое  мрачное  зазеркалье,
зато дала ему десять минут невероятного упорства. Впрочем, возникни сейчас
хоть самый крошечный неприятель и песенка профессора была бы спета.
     Рама поднялась над уровнем пола, герой отвел ее в сторону от огненной
глотки, повернул "лицом вверх". Клопик отжал стопор, чуть стравил трос,  и
рама с несостоявшейся жертвой  звякнула  о  камень.  Можно  было  раскрыть
обжигающие стальные захваты и поставить на ноги пышущую жаром Лилиан.
     Мисс  Кэмден  явно  ничего  не  соображала.  Впрочем,   едва   что-то
забрезжило  в  ее  сумеречном   мозгу,   как   она   выписала   профессору
нокаутирующую пощечину - наверное, вспомнила скверную часть его поведения.
Обидно, конечно, однако женщину требовалось извинить. Десять  минут  назад
он был еще тот фрукт.
     - Я проснулся, точно проснулся, Лилиан! - зарычал  Индиана,  разминая
пострадавшую щеку. - Особенно после такого шлепка.  Можешь  мне  поверить,
как собственной бабушке.
     Тогда мисс Кэмден посмотрела  более-менее  осмысленно,  и  это  пошло
профессору на пользу. Женщина из последних (или первых) сил бросилась  ему
на шею и стала жарко (в прямом и переносном смысле) целовать.  Он  еле  ее
оторвал, хотя, в общем-то, не был против.
     - Клопик,  ты  в  следующий  раз  бери  все-таки  факел  поменьше,  -
оглядывая свой поджаренный бок, заметил Индиана.
     - Хорошо, доктор Джонс, только вы  в  следующий  раз  поменьше  пейте
разных соков.
     После чего камушкам Шанкары, всем трем, настала пора  перекочевать  в
сумку археолога - он их вполне заслужил.
     - Инди, пора сваливать  отсюда,  -  предложила  Лилиан,  и  это  было
выстраданным предложением.



                          9. ПОДЗЕМНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

     Чтобы перебраться из пещерного храма в подземную каменоломню, беглецы
в третий раз  воспользовались  вентиляционным  туннелем.  Времени  было  в
обрез.  Очевидно,  сейчас  гвардия  раджи  перекрывала  все   проходы   из
подземелья во дворец.
     Первого надсмотрщика Индиана  высмотрел  со  скального  выступа,  тот
столь увлеченно порол какого-то мальчишку,  что  позволил  спрыгнуть  себе
прямо на холку. Башмаки профессора мгновенно сломали завзятого садиста,  а
его грязную душу сразу же втянула раскаленная глотка ада.
     Индиана Джонс заполучил первый ключ от кандалов, и тут  же  освободил
десяток малолетних рабов. Впрочем те не торопились  к  свободе,  они  были
раздавлены  каторгой,  настолько  раздавлены,  что  постоянная  покорность
проштамповалась в их мозгах.
     Индиане не вовремя подумалось, что и в  Германии,  и  в  России  есть
подобные заведения, лагеря  бессмысленного  труда,  только  для  взрослых.
Тяжеловато будет людям оттуда выходить на волю.
     Как "включить" детей, как стряхнуть  с  них  вялость?  Опять  выручил
Клопик, сновавший в толпе пацанов.
     Из-за  подземного  угла  вырулили  три  стражника  и   помчались   на
археолога, словно носороги с фитилем в заднице. Дети разлетались в  разные
стороны, как сухие листья на шквальном ветру. И тут Клопик, высунувшись из
толпы, вмазал киркой по ногам одного из бегущих. Враг удачно (не для себя)
упал - физиономией в бак для тряпок.
     Мгновенно размотав с тела кнут, профессор успокоил своим "Пацифистом"
следующего.  Однако  третий  боец  потряс  воздух  угрожающим  криком,  от
которого дети позажимали уши. Серебристые молнии сабельных ударов рассекли
полумрак, насыщенный масляным перегаром. Сначала стражника поразил  Клопик
- киркой сзади, по мягким тканям. Не смертельно, зато  позорно,  больно  и
неожиданно. Когда, человек, вспучивая ноздри, обернулся,  чтобы  разрубить
помеху напополам, доктор Джонс регбистским приемом полетел ему  в  ноги  и
дернул за щиколотки.
     Наглядное посрамление мучителей словно разбудило малолетних зэков.  И
понеслось. Все четыре ключа поскакали  по  рукам,  врезаясь  в  кандальные
замки,  камни   посыпались   на   головы   новых   стражников,   вагонетки
переворачивались,  образуя  баррикады.  Визг  и   крик   стоял   страшный.
Психологический прорыв был налицо - лагерь восстал. Толпа устремлялась  на
волю, сметая все на своем пути, - туда, где нет конвоя.
     Но на личном  пути  Индианы  оказался  старый  знакомец  с  крашенной
бородой, которого археолог когда-то  огрел  булыжником,  который,  в  свою
очередь, влил в профессорский рот черный яд Кали.
     На сей раз  враг  получил  кувалдой,  однако  отразил  удар  мясистым
предплечьем  и  резким  крутящим  движением  вырвал  железяку.  Вырвал   и
выбросил!  Профессиональный  палач   хотел   раздавить   профессионального
археолога голыми  руками.  Индиана  Джонс  в  прыжке  нанес  пинок  ногой,
принятый в окинавской борьбе, но будто столкнулся со стеной.  Потом  стена
упала на него - вернее, могучий  противник  обрушил  кулак  на  несчастные
ребра.
     Затем оставалось только констатировать факты.  Археолога,  подняв  за
шкирку и за штаны, куда-то швырнули. Свет померк. Издалека доносились едва
слышные голоса.
     - ...Лилиан, надо выручать доктора Джонса...
     - ...Сдается мне, ему уже ничем не поможешь...
     Очухался   профессор   на   дне   вагонетки,   и    очень    вовремя.
"Шкаф"-надсмотрщик влезал следом. При этом  соперник  удобно  подставился,
получил  каблуком  в  кадык,  а  кулаком  -  в  зубы.  После  чего   шансы
противоборствующих сторон явно выровнялись.
     И вдруг невыносимая боль пробила Индиану - сверху вниз, насквозь. Тут
же отпустила.
     Причина  этому  обнаружилась  на  каменном  балконе  возле   главного
двигателя каменоломни (подземные  воды,  прирученные  древними  мастерами,
вращали большое деревянное колесо, соединенное с валопроводом).  Итак,  на
возвышении,  откуда  просматривалось  все  поле  боя,  появился  маленький
негодяй Зелим Сингх. Раджа...
     Раджа демонстративно вонзал что-то острое в большую  фотокарточку.  А
на фото (сделанном, вероятно, во  время  банкета)  красовался  сам  доктор
Джонс. Гомеопатическая магия! [Магия, основанная на  принципе  воздействия
"подобным - на подобное".] Едва профессор  это  заметил  и  осмыслил,  как
вагонетка вывалила его вместе с надсмотрщиком на рольганговый  транспортер
камнедробилки. Дорожка ползла к здоровенному катку, который все измельчал,
за исключением, наверное, самых твердых материалов.  Внутри  археолога,  к
сожалению, ничего особо твердого не имелось.
     Между тем, отмычка к надзирателю нашлась. Подземный демон  не  владел
техникой боя, его козырями были зверская сила, огромная  масса  и  широкие
кости. Короче, валить его надо было ударом в челюсть. И вот  после  одного
внушающего оптимизм  хука,  Индиану  снова  пронзила  острая  боль  -  как
положено, сверху вниз. Чем моментально воспользовался соперник, вломив ему
в скулу своим широченным кулаком.
     Хоть бы кто-нибудь убрал гаденыша раджу,  -  взмолился  археолог.  Он
осел на дорожку, как тряпочная кукла. Голова и  руки  бессильно  свесились
вниз. Тут ему в распахнутые ладони вложили ломик:
     - Попробуй этим, Инди.
     Лилиан! Иногда все-таки от нее есть толк...
     И доктор Джонс попробовал. Кажется  неплохо  получилось.  Он  оседлал
посланного в нокдаун соперника, занося ломик для решающего удара.
     И опять недрожащая  детская  рука  воткнула  острие  в  фотокарточку.
Индиана  не  хотел  верить  в  колдовство,  поэтому  назвал   происходящее
приступом радикулита. От которого он упал. Противник, наоборот, поднялся и
придавил сапогом поверженного магией. Впрочем, археолог  вывернулся,  едва
боль поутихла. Однако она была рядом, караулила каждое движение,  вдобавок
сопящая  глыба,  пуская  слюни  от   нетерпения,   хотела   увидеть   цвет
человеческих потрохов.
     А каток уже рядом, гремит в пяти футах от головы Индианы.  Успеет  ли
Клопик подняться на лопасти водяного колеса - туда,  где  стоял  и  вершил
свое черное дело маленький колдун? Успел! Даже выбил фотокарточку  из  рук
гаденыша. Да только и раджа успел распороть стилетом  предательский  кусок
картона...
     Волна боли была запредельной, миллионы иголок  вонзились  в  миллионы
клеток.  Это  спасло  археолога,   порог   был   превзойден   и   сознание
заблокировало болевой центр.
     Поэтому Индиана сумел повернуть голову, увидеть рычаг  рубильника  на
пульте управления транспортером и  показать  на  него  пальцем.  В  первую
очередь его жест поняла Лилиан и дернула рукоятку. Моментально инерционные
силы свалили толстомясого садиста прямо под каток. Когда же  доктор  Джонс
рванулся с транспортера и  тяжело  распростерся  на  полу,  женщина  снова
дернула рубильник. После чего завизжала. Но ее тоненький визг был перекрыт
ревом бородатого садиста, у которого двинувшийся каток захватил пояс.
     Неизвестно почему доктор Джонс пытался удержать своего врага.  Может,
потому, что поймал его взгляд, излучающий ужас перед непреодолимой  силой,
чуждой всему человеческому.
     С потолка свисал блок, через который была перекинута веревка, в  один
ее конец вцепился гибнущий надсмотрщик, на другом повис профессор.  Однако
каток тянул с такой мощью, что уже через несколько секунд огромного мужика
уволокло, а доктор Джонс под хруст его костей взмыл на ту самую  площадку,
где издевался над ним мелкий, но вредный колдун Зелим. И  где  спасал  его
храбрый верный воин Клопик.
     Индиана не успел приблизиться к своему маленькому другу, когда раджа,
оскалив по звериному мелкие  зубы,  пошел  в  атаку,  тыкая  воздух  своим
стилетом.
     - Эй, - Клопик растеряно пятился, - ты чего, совсем того?
     Зелим Сингх Рана беспрестанно облизывался,  будто  готовился  к  еде.
Взгляд его был неразумным и одновременно сосредоточенно  хищным.  Впрочем,
секретного агента можно было удивить, но запугать вряд ли. Поскольку  враг
не воспринимал слова,  оставалось  одно  -  драться  с  применением  любых
подручных средств. И в раджу  полетел  масляный  светильник.  Мишень  была
поражена.
     О, чудодейственный эффект прижигания и  болевого  воздействия!  Зелим
Сингх Рана застыл, уронив лезвие и беззвучно разевая рот.  По  его  рубахе
расплывалось  масляное  пятно,  под  ключицей  багровел  след  ожога.   Он
посмотрел несчастным взглядом и всхлипнул:
     - Дурак, больно же.
     Лечение огнем вырвало раджу из Калимайя, в которой он, конечно же, до
сих пор пребывал. Черная богиня отпустила его душу...
     - Клопик, - крикнул Индиана. Он отвлекся,  чтобы  уронить  с  балкона
набегающего на него стражника  (тот  споткнулся  о  собственную  пику),  -
хватит возиться с этим мальчишкой! По-моему, мы давно  уже  злоупотребляем
его гостеприимством!



                          10. АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ

     На  первый  взгляд  поездка  напоминала  аттракцион.  Был   вагончик,
который, возбужденно дергаясь, летел под уклон или же  тратил  накопленную
силу на подъем в гору. Были пассажиры - мужчина, женщина  и  ребенок.  Они
повизгивали, когда в животе образовывалась  пустота,  ухали,  когда  кости
пытались отделиться от более легких элементов тела.
     Однако, в нормальном аттракционе каждый, кто бросает монеты в  кассу,
знает, где он в итоге окажется. В нашем случае пассажиры,  сэкономив  свои
центы, не имели понятия, чем кончится их "развлечение".
     - У тебя такой деловой вид, Джонс, будто ты знаешь, куда мы мчимся, -
наконец раскапризничалась женщина.
     - По крайней мере, следующая остановка будет далеко от наших друзей в
тюрбанах, - огрызнулся Индиана. - И это для меня главное.
     - Подземка превратится в надземку, а мы окажется с  наружной  стороны
холма, - высказался вечно бодрый Клопик. - Пустую  породу  из  каменоломни
обязательно должны куда-то выбрасывать, верно, доктор Джонс?
     - Может, ее засовывают в какую-нибудь пещеру,  -  проворчала  Лилиан,
неудовлетворенная объяснениями. -  И  вообще,  надо  было  раджу  с  собой
прихватить.
     - Если он  даже  и  является  тут  главным  инженером,  я  все  равно
заложников не беру, - гордо возразил профессор.
     - Ничего умного ты не сказал, Джонс. Зелим хотя бы  знает,  на  какой
свет мы торопимся.
     Индиана отдавал все душевные силы трассе и  поэтому  не  мог  активно
участвовать в перепалке. Ему надо  было  высматривать  крутые  повороты  и
вовремя притискивать к колесам тормозные колодки.
     - Не понимаю, зачем мы решили прокатиться? -  не  унималась  женщина.
Удрали бы за компанию с этими доходягами...
     - От дуры и слышу, - не выдержал Джонс. - Ты же сама  видела  гурков!
Целая свора из главного входа высыпала, пока я был занят с  надсмотрщиком!
У них, между прочим, не сабли, не плети и прочие финтифлюшки, но  солидные
английские карабины.
     - Пореже бы дрался.  Тогда  бы  успели  смыться  до  появления  твоих
гурков.
     Некоторое время  был  слышен  лишь  скрежет  колес  на  поворотах,  а
пассажиры старались удержать свои  ребра,  которые  очень  хотели  вылезти
наружу.
     - Тормозить надо меньше, - вдруг высказал  пожелание  Клопик.  -  Вот
они, прутся будто по прямой! - он потыкал пальчиком назад.
     Да, свирепые  усатые  с