-  подумал  Кир-Кор.
Миролюбиво сказал:
   - Я не могу вернуться не двигаясь. Давайте спокойно поговорим.
   Шпок-шпок-шпок! Колкие удары в грудь  (один  -  в  опасной  близости  к
горлу) заставили Кир-Кора отказаться от миролюбивой тактики. Обманный  шаг
в сторону, обманный зигзаг, пируэт и - внезапный бросок.
   К броску "парализованной"  жертвы  отравитель  не  был  готов.  Кир-Кор
согнул его тычком  напряженной  ладони  в  чревное  сплетение,  отобрал  и
разрядил  гюйэт  (пульки-ампулы  ссыпал  в  карман).   Быстро   обезвредил
кернхайзеры,  выдрав  из  рукоятей  отработанным   на   Новастре   приемом
миниатюрные   супераккумуляторы    вместе    с    похожими    на    пауков
блокинг-генераторами.  Сзади  захлопнулись  наконец  створки   межсалонной
двери. Было видно, как Лирий Голубь, кривясь  от  натуги,  тащил  обмякшее
тело механика вперед по ходу вагона. "Довольно, юноша! - одобрил  Кир-Кор.
- Оставьте героя в покое".
   "Бульдог" сделал попытку подняться на четвереньки, и Кир-Кор,  опасаясь
выстрелов из-под полы, сдернул с него  дождевик.  Под  капюшоном  оказался
глухой  серебристо-черный  шлем  незнакомой  конструкции.   Противогазовое
забрало с  двумя  соплами  (точно  дыры  от  вырванных  бивней),  дымчатое
полукольцо перископного  обзора,  сверкающий  венец,  излучающий  какую-то
странную смесь слабых электромагнитных сигналов. Форменный черный костюм и
уйма навешанной на нем специфической амуниции дополняли картину.  С  левой
стороны груди - шитая серебром эмблема: змееволосая голова Медузы Горгоны.
"Пейсмейкеры, - понял Кир-Кор. - Группа захвата. Очевидно, им нужен я".
   Он сорвал с пояса боевика наручники  и  хотел  было  употребить  их  по
назначению.  Отшвырнул  в  сторону.  Наручники  обжигали  ладони  и  мозг.
Обжигали даже сильнее, чем всякое другое оружие. Он ограничился  тем,  что
вывел из строя и отшвырнул в сторону трофейный миттхайзер. Хотя,  согласно
МАКОДу, при таких обстоятельствах  имел  полное  право  отстреливаться.  В
случае вооруженного нападения в пределах территории экзархата шестнадцатая
статья МАКОДа давала право грагалу защищаться любым способом и  с  помощью
любого оружия.  Параграф  седьмой  -  вплоть  до  физического  уничтожения
нападающего.  Или  нападающих,  если  -  параграф  восьмой   -   нападение
групповое. При этом - параграф девятый - степень вооруженности  группы  не
имела значения.
   Кир-Кор приподнял дождевик над неподвижным телом "хорька". На  груди  -
та же эмблема... Выпростанный из капюшона ищем вдруг ни с того ни  с  сего
пружинно раскрылся,  словно  футляр,  и...  рассыпались  по  полу  длинные
золотисто-рыжие  волосы.  На  бледном  лице  обладательницы  рыжих   волос
проглянули серые  выпуклые  глаза.  Бессмысленный  взгляд,  тихий  стон...
Кир-Кор уложил рыжеволосую в кресло,  продев  для  надежности  подлокотник
сквозь ее портупею, метнулся к "бульдогу", нашарил кнопки  замка  шлема  у
подбородка.  Под  забралом   обнаружилась   вполне   мужская   физиономия,
искаженная гримасой боли. И еще обнаружились налитые кровью злые  глаза  и
мокрые от пота белобрысые волосы.
   Шлем слетел с головы отравителя  раньше,  чем  тот  успел  разогнуться.
Кир-Кор узнал быстроглазого с экспресса "Восточный":
   - О, мсье Буридан! Какая приятная встреча!
   В ответ мсье молниеносно провел незнакомый противнику прием рукопашного
боя - буквально перевернул его вверх ногами, - вложив всю свою силу в удар
ногой. Прием Кир-Кор оценил, но ударить себя не позволил - нога  встретила
непробиваемый блок. Быстроглазый чудом сохранил равновесие.
   - Вы в хорошей форме, мсье Буридан, сон  в  стратосфере  пошел  вам  на
пользу.
   Боевик отпрыгнул, как дикая  кошка,  и  бросился  к  торцевой  стене  в
хвостовой части салона. Кир-Кор с опозданием понял, зачем  ему  это  надо,
кинулся следом, сознавая, что уже не успевает с броском. Блеснув эмблемой,
пейсмейкер выхватил из прорези потайного кармана нечто похожее на пистолет
с коротким квадратным стволом, щелкнул  предохранителем  и  вскинул  руку,
целя  противнику  в  лоб.  Сзади  раздалось  короткое  -  х-хэк!   Кир-Кор
инстинктивно пригнулся - над правым плечом мелькнуло что-то металлическое.
Машинально он подхватил выроненное пейсмейкером оружие. Тот открыл  рот  в
крайнем изумлении, и глаза  его  полезли  из  орбит.  Потрясенный  Кир-Кор
уставился  на  странно  оседающего  боевика:   серебро   медузьей   головы
окрасилось кровью - в груди  торчала  освинцованная  рукоять  метательного
стилета...
   Жуткий звук, похожий на вой койота в ночи, заставил его обернуться. Выл
белобрысый. Колотил кулаками  по  настилу  в  проходе  и  выл  -  истошно,
горестно, зло. Само небо, казалось, отринуло от себя безысходное  отчаяние
убийцы; Кир-Кор невольно взглянул в потолок, откуда  (он  чувствовал  это)
струились флюиды некой зловещности. "Нет-нет,  -  думал  он,  -  наручники
здесь все равно ничего не изменили бы - эти мерзавцы умеют метать ножи и в
наручниках".
   От хлесткого виброудара по крыше дрогнул под ногами пол. После удара  в
потолке остались торчать  острые  четырехгранные  наконечники.  Вагон  был
словно обстрелян сверху из чудовищных арбалетов.
   - Ах, сучьи дети!.. - пробормотал Кир-Кор. Он заметил, что перед ударом
дождевая вода вдруг  перестала  заливать  прозрачные  стены  -  будто  над
мчащимся сквозь ливень вагоном раскрыли зонт. Теперь  хорошо  было  видно,
как опустились из темноты и зарешетили околовагонное пространство с  обеих
сторон членистые лапы захвата.
   Еще один хлесткий удар - виброкрючья вонзились в стены, как  скорпионьи
жала,  а  возле  двери  пролез  сквозь  настил  острый  бивень  фиксатора.
"Приготовьтесь,   юноша,   сейчас   будет   мощный   рывок.   Постарайтесь
подстраховать себя и механика от ушибов".
   Рвануло влево и вверх (треск, затихающий грохот внизу) - Кир-Кор  повис
на спинке кресла, удерживая рыжеволосую от переворота  через  подлокотник;
свет в салоне  померк  -  лишь  в  дверных  рамах  остались  сиять  полосы
аварийного освещения.
   Сорванный с ходовой платформы корпус вагона быстро поднимался в воздух.
"Теперь все понятно, - думал Кир-Кор. - Все  понятно  с  группой  захвата.
Когда есть возможность унести тебя вместе с вагоном, точно коршун  птенца,
состав отвлекающей группы  совершенно  не  принципиален.  Банда  бездарных
стажеров-налетчиков, женщин-боевиков и злополучных шпионов".
   Несколько секунд невесомости в "воздушной яме". Затем - рывок ускорения
с перегрузкой на развороте. Звучно стукались о стену шлемы,  оружие,  тела
боевиков. Один из шлемов Кир-Кор, защищая лицо, невольно поймал. И тут  же
пригнулся  -  над  головой  пролетел  и  шмякнулся  в   стену   белобрысый
пейсмейкер, проскользнули полотнища дождевиков. И  вся  эта  масса  тел  и
предметов, шурша и позвякивая, ссыпалась на крутом вираже в хвост  вагона.
Кир-Кор чуть  было  не  бросил  туда  же  пойманный  шлем,  но,  внутренне
содрогнувшись, удержал занесенную руку. Так, со шлемом в руке, и явился  в
первый салон.
   Лирий Голубь сообразил поднять над распростертым у подножий  кресельных
рядов  телом  механика  боковые  сиденья,  и,  судя   по   всему,   наспех
зафиксированный таким способом Федор Шкворец в моменты буйства сил инерции
оставался на месте.
   "Неплохо,  юноша,  -  мысленно  похвалил  Кир-Кор.   -   Обошлось   без
эксцессов?"
   - Не знаю... - испуганно пробормотал интротом. Он лежал на полу животом
вниз,  поддерживая  ладонями  голову  парализованного,  и  косил  голубыми
глазами на стену, во всю ширь которой разворачивалась панорама вспухающего
за дальними сопками зарева. - Что это?!
   "Полагаю, зарево  Петропавловска,  -  подумал  Кир-Кор.  -  Как  только
шверцфайтер пробьет первый слой облаков, картина станет еще интереснее".
   - Но куда нас?.. Зачем? Что им от нас надо?!
   "Вы и Федор Шкворец, я думаю, здесь случайные пленники".
   -  Я  и  Федя  Шкворец  -  свободные  люди!  -  Юноша  словно  старался
перекричать вой ветра, смешанный с густым шмелиным жужжанием: -  Никто  не
вправе творить насилие над представителями девидеры Камчатского экзархата!
   - Прекрасные и очень своевременные слова, Лирий  Голубь!  -  воскликнул
Кир-Кор. - И я, Кирилл Корнеев, свободный грагал, заявляю: никто не вправе
арестовывать новастринских гостей Камчатского экзархата на его территории!
   Лирий Голубь  высвободил  руки  из-под  затылка  своего  обездвиженного
товарища, сел, и было заметно, что  он  пытается  уразуметь  интонационный
пафос собеседника.
   "Конечно, банде плевать на  любые  наши  слова,  -  мысленно  продолжил
Кир-Кор, кивнув на торчащие в  потолке  наконечники.  -  Однако  на  борту
шверцфайтера нас пишут,  я  уверен.  Может,  запись  и  пригодится...  для
следственной комиссии МАКОДа, например. Доживем - увидим".
   - Обязательно доживем.
   "Люблю оптимистов.  Особенно  тех,  кто  умеет  заглядывать  в  светлое
будущее. Но чем бы нам, трижды маракас, ущучить пиратов?.."
   Кир-Кор бросил шлем в кресло. Еще в  том  салоне  возник  было  замысел
приоткрыть вагонную дверь (или выбить, если не приоткроется)  и  по  лапам
захвата подняться в гондековый тамбур аэромашины, а там уже действовать по
обстоятельствам. Но... события наверху могут принять дурной  оборот.  Если
пейсмейкерам надобен только грагал - за жизнь оставленных в этом проклятом
вагоне  людей  нельзя  поручиться.  У  пиратов  может  возникнуть  соблазн
избавиться от опасных свидетелей  где-нибудь  над  подходящими  для  этого
глубинами Тихого океана... Чудовищно, конечно, даже  заподозривать  такого
рода вероятность, однако репутация пейсмейкеров отнюдь  не  располагает  к
беспечности в отношениях с ними... Кстати,  сами  они  с  нехорошей  своей
репутацией ханжески не согласны  и  стараются  везде,  где  только  можно,
предстать в обличье апологетов строгой законности. И как ни странно, смена
масок часто им  удается.  Видно,  недаром  на  гербе  Ордена  пейсмейкеров
начертан старый латинский девиз: "Qui prior est tempore, potior est jure".
Дословно: "Кто раньше по времени, тот прежде по праву". Тривиальное  кредо
хищника: "Кто успел - тот и съел".
   Тяжело груженный шверцфайтер набирал высоту по  расширяющейся  спирали.
Сквозь пелену дождя Кир-Кор увидел  вдали  профиль  величественного  знака
Ампары над главным зданием экзархата. Секунду длилась эта картина -  будто
на миг проблеснул в самом центре ненастья рог молодого месяца. И внезапно,
после  недолгого  затемнения  (в  момент  "прокола"  слоя   облаков),   на
полгоризонта распахнулось уже знакомое двухъярусное высотное зарево... Так
что извините, уважаемый Агафон Виталианович, но встреча  откладывается  на
неопределенное  время.  Поднимаясь  над  территорией,   подлежащей   вашей
юрисдикции, шлем горячий привет  лично  вам  и  вашей  общине...  то  бишь
девидере. Кроме того,  желаем  вам  впредь  получше  заботиться  о  защите
территориального      иммунитета      Камчатского       экзархата       от
диверсионно-террористических посягательств. И да пребудет с вами  согласие
Великой Ампары!.. "Ну скажите, пожалуйста, - угрюмо думал Кир-Кор, - зачем
базируются в Завойковске вооруженные  подразделения  МАКОДа,  если  у  них
из-под носа безнаказанно можно похитить вагон метранса вместе с людьми?.."
Он опустился на корточки, порывисто притянул Лирия Голубя ближе к себе:
   "В Завойковске "финисты" есть? Отвечайте мне шепотом".
   - Одно звено отправлено на грузовом  иглолете  куда-то  к  экватору,  -
прошептал интротом. - Вероятно, еще не вернулось. Два других  должны  быть
на месте.
   "Два звена, пожалуй, смогли бы отрезать шверцфайтеру путь над  океаном.
В стратосферу он, перегруженный, не уйдет".
   - Разве есть способ дать им знать?
   "Не им - Ледогорову".
   - Псиманация?.. Так далеко и в такой обстановке?..
   "Вы мне поможете".
   - Я?! - удивился юноша. - Но  моя  псиманантная  "мощь"  вам  известна.
Увы...
   "Значит, придется учить вас стимулировать пси-радиацию".
   - Но ведь не здесь, не сейчас!
   "Здесь и  сейчас.  Может  статься,  что...  Ладно.  Вы  видели  экзарха
вечером. Как он одет?"
   - Лиловый блузон без воротника, с золотой оторочкой. Синие бейнзауны  с
лиловыми полупотайными складками, лиловые полусапожки...
   "Вот и старайтесь удерживать образ патрона  перед  мысленным  взором  -
дисциплинирует  ауро-поисковую   реактивность.   Смотрите   Ледогорову   в
переносицу и взывайте к нему. При этом создавайте  полетное  напряжение  в
висках - ни в коем случае не в затылке, только в висках!  -  и  стремитесь
слиться с пространством.  Очень  просто.  Во  время  зова  нужно  добиться
ощутимого и  понятного  мозгу  состояния  полета  в  огромном,  безбрежном
пространстве,  это  главное.  Наша   общая   пси-радиация   соответственно
возрастет, если будет направлена к одному и тому же субъекту,  и  в  итоге
войдет в резонанс с ментаполем экзарха, ясно?"
   - Да. С теорией эгрегора я знаком.
   "Термин слегка устарел, впрочем, если хотите, пусть будет эгрегор.  Вам
остается подкрепить теорию практикой. Вдвоем мы экзарха  "достанем".  Если
эгрегор сработает - все остальное я беру на себя, а вы отключайтесь. Когда
я встряхну вас - немедленно отключайтесь, иначе вам  будет...  Ладно,  все
будет  хорошо.  Поехали!"  -  Кир-Кор  крепко  стиснул  плечо  начинающего
псимананта.
   ...В ментааурической вселенной  Ледогорова  шел  дождь  -  струйки  его
змеились  по  наклонной  стеклянной  плоскости   фасада,   обращенного   к
Авачинской бухте, и скатывались вниз под аккомпанемент невыносимого воя  и
сверлящего уши жужжания. Стараясь пробиться сквозь акустический "занавес",
Кир-Кор так резко сформировал  поле  ментального  оклика,  что  оглушенный
интротом-псиманант ощутимо "поплыл". Зато результат налицо: в акустическом
заслоне возникла и стала расширяться чистым озером некая  пространственная
область,  свободная  от  звуковых  помех.  Ментальный  зов,  точно   пульс
оживающего организма, набирал силу:
   "Агафон! Агафон!! Агафон!!! Агафон!!!!"
   В ответ отчетливый всплеск удивления:
   "Кирилл?!" Агафон Ледогоров чувством и словом подтвердил двусторонность
ментаконтакта.
   "Агафон!!! Агафон!!!!"
   "Спокойнее, Кирилл, слишком напористый зов. Ты с кем-то в эгрегоре?"
   "Это же Лирий! К счастью, мы быстро "достали"  тебя!"  Кир-Кор,  ликуя,
встряхнул обессиленного псимананта.
   "Увы, тем самым ты многое  меняешь  в  учебной  методике  парампары,  я
огорчен. Но все равно прими мое..."
   "Принимаю, но утешить тебя ничем не  могу  -  нашего  славного  школяра
уносит в тучи  воздушный  пират.  Судя  по  виброфиксаторам  захвата,  это
шверцфайтер. Уносит, кстати, вместе с главным механиком экзархата, со мной
и с  вагоном  метранса,  который  они  только  что  умудрились  сорвать  с
монорельса на перегоне "Пара-Тунка" - "Вторая спортивная".  По-моему,  это
пейсмейкеры. Если, конечно, кто-то другой не использует их атрибутику..."
   Экзарх   продемонстрировал   неплохую   реакцию:   уже   после    слова
"шверцфайтер" он щелчком пальцев задействовал спикард-систему, связался  с
дежурным службы  МАКОДа  в  Завойковске.  Кир-Кор  сенситивно  увидел  это
быстрое движение пальцев правой руки, затем - лиловый рукав и вдруг -  его
владельца во весь рост. Свежая позолота  на  оторочке  блузона,  глянцевый
отлив на отворотах лиловых полусапожек... На спине и  под  правую  руку  -
иссиня-фиолетовая   мантелета   со   знаком   Ампары   и   с   аметистовой
застежкой-фибулой на левом плече.
   "Мужайтесь, друзья!  -  обратился  в  пространство  экзарх.  -  Тревога
объявлена, с минуты на минуту "финисты" уйдут  на  перехват.  Ты,  Кирилл,
прости мне мой упрек, я был неправ. Как там у вас?"
   "Скверно. Механик парализован, нужна медицинская помощь.  И  не  только
ему - обездвижены пятеро  боевиков,  среди  них  -  женщина  с  признаками
серьезного сотрясения мозга.  Один  из  этой  пятерки  в  суматохе  налета
смертельно ранен своим же товарищем в сердце - клиническая смерть,  должно
быть, уже наступила. Намерения экипажа шверцфайтера нам  пока  неизвестны.
Полагаю, нас всех  поднимут  на  борт  и  сбросят  вагон.  Ноша  для  этой
"летающей шляпы" слишком громоздкая... Ну что ж, спасибо,  Агафон,  теперь
мы будем чувствовать себя увереннее. До связи!"
   Кир-Кор вышел из сенситивного транса. И что-то заставило его  задержать
дыхание. Запах!.. Из наконечника в потолке, шипя, стекала струйка  тумана,
распространяя в салоне характерный запах газа "емшан" - горько-полынный, с
мятным привкусом. "Шмах-тревер, вот почему они в шлемах!" - подумал  он  и
швырнул своего помощника в кресло. Новоиспеченный псиманант опомнился  уже
в трофейном шлеме и молча смотрел, как взбудораженный чем-то грагал  ногой
выбивает из паза нижний край створки вагонной двери,  спешно  подтаскивает
механика головой к ледяному потоку забортного воздуха.
   "Лучше ему  простудиться,  чем  дополнительно  наглотаться  отравы",  -
пояснил Кир-Кор, падая в кресло справа от юноши.
   - Я плохо вас слышу, - прогундосил тот из глубины шлема.
   "Газовая атака. Нас хотят усыпить и обездвиженных переправить  на  борт
шверцфайтера".
   - Усыпить? - Интротом потрогал шлем в районе висков. - Рой помех!..
   Кир-Кор  сорвал  со  шлема  источник   беспорядочных   электромагнитных
импульсов - блескучий венец. Блеск угас, генерация импульсов прекратилась.
   "Это у  них  для  защиты  мозга  от  пси-радиационного  воздействия  со
стороны. Остроумно... Так лучше?"
   - Да. Но все равно - какая-то муть в голове...
   "Пройдет. После эгрегора сонливость у новичка - обычное дело. Тем проще
будет сыграть усыпленного газом".
   - А вы?
   "Я тоже им подыграю. Мы оба им  подыграем.  Пока  "финисты"  не  успели
отвлечь их внимание, мы с вами обязаны выглядеть спящими".
   Кир-Кор жестом пригласил юношу наклониться и быстро сунул  в  нагрудный
карман его блузона пистолет с квадратным стволом. Приложил палец к губам в
знак молчания. Лирий Голубь ощупал ужасный предмет.
   "Осторожнее. Там, кажется, спущен предохранитель".
   - Но я не...
   "Больше ни слова! Я так же "не", как и вы. Но меня непременно обыщут, а
вас...  надеюсь,  что  нет.  Потом  вернете  мне  эту  штуку,   я   должен
ознакомиться с ней на досуге. Вот и все. И ни о чем не  надо  тревожиться.
Когда я открою вам шлем - просто расслабьтесь. Шлемоголовые  слуги  Морфея
должны увидеть вас спящим".
   Струя газа иссякла.  Отметив  про  себя  этот  отрадный  факт,  Кир-Кор
блокировал собственную пси-радиацию и, теперь  уже  скрыто  от  интротома,
подумал, что сквозняк успеет проветрить салон до появления  боевиков.  Его
самого задержка дыхания не беспокоила - без притока кислорода извне он при
желании мог  обходиться  почти  сорок  пять  часов.  Ему  хотелось,  чтобы
сохранил дееспособность его молодой новый друг. В такой  обстановке  важно
сохранить дееспособность. Или хотя  бы  сохранить  ясность  сознания.  Кто
знает, чем грозит обернуться бандитский налет...
   Шверцфайтер,  натужно  жужжа,  с  пчелиным  трудолюбием   одолевал   по
диагонали свободное от дождя пространство между двумя  облачными  ярусами.
Окрашенные заревом участки с иллюзорной медлительностью  отступали  назад.
Прямо по курсу сгущался коричневый мрак  -  там,  в  его  глубине,  где-то
далеко над океаном  изредка  вздрагивали  зарницы.  Кир-Кору  все  это  не
нравилось. Никаких признаков перехвата...  Трудно  было  определиться  над
облаками,  однако  похоже  на  то,  что  шверцфайтер  уже  миновал   устье
Авачинской бухты и теперь идет над заливом.
   Шумно оторвалась и исчезла  куда-то  часть  крыши  вагона  -  в  салоне
засвистел пронизывающий ветер, от  невыносимого  жужжания  свело  челюсти.
Кир-Кор снял с головы своего подопечного шлем, забросил вперед  через  три
ряда кресел. Юноша, обвиснув на подлокотнике, правдоподобно изобразил  то,
что следовало изобразить;  его  светлые  волосы  нещадно  трепал  свирепый
сквозняк