рынком народ сильно изменился. Те, у кого есть
средства, очень плохо понимают тех, кто их не имеет. Теперь и  дружба-то
от тех же финансов зависит. Богатые дружат  с  богатыми,  неимущие  -  с
голодными...
   Герман уже не раз подумывал о том, чтобы продать квартиру, оставшуюся
ему от родителей, но вот куда потом податься?  Где  жить?  Был,  правда,
вариант рвануть на Север или в Сибирь, купить недорогое жилье, но ведь и
там нужна работа, а что  он  умеет?  Кроме  штурвала  разве  еще  только
баранку в  руках  держать  обучен.  Попробовал  пристроиться  в  бригаду
строителей, так характером не сошелся. Не умел глаза закрывать в  нужный
начальству момент. Заметил,  что  бригадир  недоплачивает  работягам,  и
врезал ему как следует. Ну и, как водится, оказался в дураках. Даже  те,
кого обманывали, его не поддержали. Нет, втихую, конечно, хвалили,  руки
жали, а вот выступить открыто, встать рядом... духу не  хватило.  Та  же
история  повторилась  и  в  таксопарке,  где   отказался   давать   долю
руководству. Результат - увольнение.  И  не  просто  вышибли,  а  еще  и
негласный волчий билет прилепили. Сбросили информацию коллегам, и все, с
тех пор ни один хозяин автопарка с Александровым даже  разговаривать  не
хочет. Это и понятно: кому нужны скандалисты-правдоискатели?
   Нет, если быть до конца откровенным, нельзя сказать, что уж совсем не
было выхода. Кое-какие серьезные предложения были. В милицию  предлагали
идти, в пожарные... Первый вариант отклонил, потому что душа ну никак не
принимала снова погоны, а вот форму  пожарных  примерил  и  носил  целых
четыре месяца. Но, так и не дождавшись зарплаты, ушел.  Звали  его  и  в
школу преподавать географию, так ведь и там не платят.  Да  и  вспыльчив
Александров чересчур, трудно было надеяться, что выдержит и  не  отвесит
подзатыльник какому-нибудь великовозрастному балбесу.
   Гера с надеждой посмотрел на подъезжающий трамвай. Может,  кто-то  из
знакомых  покажется.  Чем  черт  не  шутит,  вдруг  что-то  да  вылезет,
проснется Фортуна и бросит на забытого ею летчика свой  ленивый  взгляд.
Ведь было ж  так  однажды,  когда  удалось  заработать,  помотавшись  по
районам вместо школьного товарища Витька Черкасова.  А  тот,  пока  жена
ждала его из командировки, со своей  кралей  в  Лазоревское  рванул,  на
море... И заплатил-то гроши, а все равно выручил. Вот так бы и сейчас...
Должно же повезти наконец. Да нет, обязательно повезет, Герман это прямо
нутром чувствовал. Именно сегодня, именно сейчас, с этим трамваем...
   Нет, видимо, предсказатель он никудышный. Трамвай отошел, а  знакомых
что-то не появилось. Единственное, что увидел Александров, когда трамвай
отъехал, был неведомо откуда взявшийся на противоположной стороне  улицы
внушительный темно-вишневый, с тонированными до непрозрачности стеклами,
микроавтобус.  Машина  была  явно  дорогая  и   мощная,   скорее   всего
американского производства. "Додж", - решил  про  себя  Герман  и,  хотя
понимал, что уж здесь-то ему точно  ничего  не  обломится,  от  окна  не
отошел.
   Водительская дверца  распахнулась,  и  из  кабины  выпрыгнул  высокий
худощавый парень. Тут же хлопнула вторая  дверца,  и  с  другой  стороны
микроавтобуса показалась загорелая крашеная  блондинка.  Длинные,  ровно
подстриженные волосы закрывали половину спины  и  были  схвачены  вверху
узкой лентой. На вид девушке было  лет  двадцать  пять.  Короткий  топик
подчеркивал небольшую, явно не стесненную бюстгальтером грудь, а  сквозь
бежевые  обтягивающие  брючки  просвечивала   светлая   микроскопическая
полоска трусиков. Завершали образ этой явно не комплексующей бизнес-леди
почти незаметные босоножки на высоком каблуке.
   Приехавшие обменялись несколькими словами и быстро направились к углу
здания, где,  согласно  вывеске,  должен  был  находиться  пункт  обмена
валюты. Дверь распахнулась, и незнакомцы вошли внутрь.
   Александров,  отметив  по  себя,  что  мужчина   явно   не   страдает
галантностью - войдя первым, он даже не  подумал  придержать  дверь  для
дамы, - вздохнул и отвернулся. Что ему до чьих-то проблем  с  валютой  и
воспитанием, когда у самого в кармане ни копейки? Черт его знает,  зачем
ему все это - и образование, и воспитание, и порядочность, если  в  доме
жрать нечего? И продать тоже. Мебель - старая, никому не нужная рухлядь,
телевизор - ламповый мастодонт, который если кто  и  купит,  так  только
разве что музей. Даже бутылок пустых нет. Те, что были, давно сдал, а до
того, чтобы ходить по улицам и подбирать чужие, еще не докатился.  Лучше
уж и вовсе не жить...
   Герман проводил  взглядом  пассажиров  очередного  трамвая.  И  здесь
пролет. Ни одного знакомого. Безнадежный взгляд  Александрова  обратился
снова к обменнику. Парочка уже вышла, но, по-видимому, у них  ничего  не
получилось. Вид  у  обоих  был  расстроенный,  они  старательно  вертели
головами, высматривая, нет ли поблизости еще  одного  места,  где  можно
поменять деньги. Но пункта не оказалось, вместо этого  к  молодым  людям
подошел светловолосый мужчина с небольшой кожаной  сумочкой-барсеткой  в
руках. Мужчина показал  рукой  на  дверь  и  что-то  спросил.  Блондинка
отрицательно мотнула головой  и  отвернулась.  Ее  взгляд  скользнул  по
Герману, прошел мимо, но  затем  вдруг  вновь  вернулся  назад.  Летчику
показалось, что незнакомка заинтересовалась им, но он тут же отогнал эту
мысль: слишком уж непривлекательно он, должно быть, выглядит,  чтобы  им
могло заинтересоваться такое удивительно эффектное создание.
   Спутник девушки продолжал между тем разговаривать  со  светлоголовым.
Слов Александрову было не слышно, да он особо и не интересовался, в  чем
там дело, но ведь заняться все  равно  больше  нечем,  почему  бы  и  не
посмотреть. Приезжие о чем-то спорили. Худощавый пытался что-то доказать
блондинке, но та стояла на своем. Наконец она  не  выдержала  и,  махнув
рукой, заговорила со светловолосым. Тот  утвердительно  кивнул  головой,
полез в барсетку и, достав оттуда внушительную пачку денег,  помахал  ею
перед  собеседниками.  Худощавый  удовлетворенно  кивнул  и  вытащил  из
кармана серо-черные купюры.
   Так, все ясно. Старый фокус! В обменнике приезжим отказали, и  теперь
пенки с операции снимет соучастник сидящего внутри. Тем более что,  судя
по объему продемонстрированной  пачки,  сумма  сделки  немалая.  Здорово
пристроились господа! Если речь идет  о  небольших  деньгах,  то  будьте
любезны в кассу, а если о больших... А это еще что?
   Краем глаза Александров заметил, что к уличным менялам  скорым  шагом
приближается высокий  плотный  парень.  Одновременно  с  другой  стороны
появился еще один  участник  стремительно  разворачивающихся  событий  -
черноволосый, среднего роста,  идет  легко,  словно  скользит.  Действие
развивалось так быстро, что наблюдавший за всем  этим  Герман  не  сразу
сообразил, что происходит. Что  уж  было  говорить  о  приезжих?!  Те  и
удивиться не успели, как из-за спины худощавого высунулась длинная  рука
высокого и молниеносно выхватила у него грины.  Но  и  того  реакция  не
подвела. Он успел  выбросить  свою  руку  назад  и,  поймав  наглеца  за
рубашку, дернул его к себе.
   Налетчик, не ожидавший такой прыти, сел на пятую  точку,  но  в  этот
момент  его  напарник  нанес  худощавому  короткий  удар  в  лицо.   Тот
покачнулся, но на ногах устоял и даже сумел развернуться лицом к  новому
противнику. Воспользовавшийся этим первый  налетчик  поднялся  на  ноги,
подскочил  к  непокорной  жертве  и  нанес  короткий  быстрый   удар   в
незащищенную спину.
   У стоявшей в оцепенении  девушки  наконец  прорезался  голос,  и  она
завизжала так пронзительно, что налетчики  не  выдержали  и  кинулись  в
разные стороны. Высокий рванул прямо в сторону "доджа", а  его  товарищ,
наоборот, подальше от него.
   Женский визг словно разбудил Александрова, он  выпрыгнул  из  окна  и
помчался к "доджу". Бандита он догнал в тот момент, когда тот выскакивал
из-за микроавтобуса, и, молниеносно отметив про себя, что вес  его  тела
опирается  на  дальнюю,  левую  ногу,  подсек  правую.  Ноги   налетчика
заплелись одна за другую, и он полетел на асфальт. Пытаясь уберечь лицо,
длинный инстинктивно выставил руки перед собой. От удара деньги выпали и
рассыпались веером. Но Герман если и взглянул на них  с  сожалением,  то
лишь мельком. Он понимал, что драка еще не закончена.
   Не давая упавшему подняться, он ударил его ногой в незащищенный  бок.
Противник захрипел от боли, и Александров, уже занесший  было  ногу  для
повторного удара, помедлил. И напрасно. Напарник бандита, которого,  как
надеялся Александров, преследует худощавый, был тут как тут. Увидев, что
товарищ в беде, он прибежал на выручку. Удар пришелся в затылок  бывшего
летчика. Из глаз Германа  посыпались  искры,  он  на  мгновение  потерял
сознание. И этого бандитам хватило, чтобы  скрыться.  Очнувшись,  Герман
сделал несколько шагов вдогонку, но почувствовал, что дальше не  то  что
бежать, даже идти не может. Вынужденный длительный пост не прошел  даром
- в глазах плыли круги, сильно подташнивало.
   Злой на себя и на того гада, что дал ему по затылку, Герман  повернул
назад. Его так и подмывало высказать этому безмозглому ослу все, что  он
думает о нем и его дурацком поведении, из-за которого заварилась вся эта
каша. Мало того что вздумал посреди улицы деньги светить, так  еще  и  в
драке сплоховал, упустил мелкого. Вот тот молодец! Мелкий не  мелкий,  а
товарища в драке не бросил. Правда, и сам Александров тоже дал  промашку
- нечего было гусарить и противника жалеть. Тогда и  удар  не  пропустил
бы. А если б даже и пропустил, то не так обидно было  бы,  счет  бы  все
равно остался в его пользу.
   Продолжая ругаться про себя, Гера наткнулся взглядом на  разбросанные
по асфальту деньги. "Тысячи две, не  меньше!"  -  пронеслось  у  него  в
голове. Он  присел  на  корточки  -  наклониться  не  мог,  боялся,  что
закружится голова и упадет, - и стал собирать купюры. Хорошо  еще  ветра
нет, а то гоняйся тут за каждой бумажкой. Чужой к тому же.
   Раздражение нарастало.  Мало  того  что,  несмотря  на  слабость,  от
которой в голове звон стоит, приходится  собирать  портреты  президента,
чья страна еще недавно считалась самым вероятным  противником,  так  еще
эта дура орет как оглашенная. И чего орет, ведь все уже  кончилось?  Нет
чтобы помочь.
   С трудом переводя дыхание, Герман сгреб доллары в кулак и, прижимаясь
спиной к стене, поднялся. И тут увидел лежащего ничком худощавого... Так
вот почему он остался без  поддержки!  На  спине  лежащего  расплывалось
кровавое  пятно.  Клетчатая  рубашка  побурела  от  крови,  на  асфальте
образовалась небольшая лужица...
   - Да что ты вопишь... дура безмозглая?! - взорвался Герман. - Ему  же
помощь нужна! На, держи!
   Он протянул женщине деньги и нащупал пульс раненого. Пульс был слабым
и неровным.
   - Его нужно  срочно  в  больницу!  -  Было  понятно,  что  необходимо
спешить, "скорая" может  и  не  успеть.  -  Ваш  автобус!  Мы  им  можем
воспользоваться?
   -  Да...  но  Роберт...  он  наш  водитель.   -   Блондинка   дернула
подбородком, указывая на худощавого. - Я не умею. Я...
   - Послушайте, да возьмите вы себя в руки! -  Герман  чувствовал,  что
его пошатывает. - Вас как зовут?
   - Лера... Валерия Попова - представилась женщина.
   - Отлично, меня Герман. Валерия, я прошу вас, давайте не будем терять
времени. Откройте дверь в салон, я попробую втащить его туда.
   - Да-да, вы правы! - Лера бросилась  к  машине,  а  Герман  попытался
поднять раненого.
   Он просунул руки под мышки Роберта и оторвал верхнюю  часть  тела  от
земли. Тащить раненого было тяжело, тем более что никто из  прохожих  не
спешил на помощь. Интересно, как же он затащит его в автобус?  По  земле
волочить тяжелое тело он еще более или менее в  состоянии,  но  поднять?
Нет, на это у него сил не хватит.
   - Давайте я вам помогу, - услышал  он  голос  Леры.  Господи,  неужто
кроме нее на улице никого нет?
   - Приподнимите его, - сказала женщина.
   Александров, не понимая, чего  она  хочет,  приподнял  плечи  Роберта
повыше.
   Блондинка тут же просунула  голову  под  руку  раненого  и  с  трудом
распрямилась. Герман, сообразив, что его помощница действует  правильно,
сделал то же самое со своей стороны.
   Вопрос о том, как уложить раненого в салон, решился  сам  собой.  Они
положили его на живот в длинном проходе пассажирского  отсека.  Впрочем,
пассажирским, как мельком  отметил  про  себя  Герман,  его  можно  было
назвать весьма условно, поскольку он был  наполовину  заполнен  какой-то
аппаратурой, но сейчас это не  имело  никакого  значения,  главным  было
спасти человека.
   - Ключи! - спохватился Герман. - Где ключи от машины?
   - Не  знаю...  наверное,  у  Роберта,  -  ответила  Лера,  садясь  на
пассажирское место рядом с водителем. - Он всегда кладет их в карман. Не
могли бы вы...
   - Да, конечно. - Александров бросился в салон.
   Ключи нашлись в правом кармане брюк. Еще несколько мгновений ушло  на
то, чтобы освоиться с незнакомой машиной... а затем началась сумасшедшая
езда наперегонки со временем. Не будь за спиной раненого, Герман получил
бы удовольствие от этой гонки, да еще какое! Уже давно не доводилось ему
чувствовать в своей власти такую мощь, и он дал выход  своей  застарелой
тоске по скорости.
   "Додж" словно превратился в сухопутную торпеду. Он  несся  по  улицам
Краснодара, невзирая на состояние "убитых" мостовых,  не  останавливаясь
перед светофорами. Его клаксон гудел не умолкая - то ли благодарил  тех,
кто уступал ему дорогу, то ли просил  других,  тех,  кто  еще  этого  не
сделал, посторониться и пропустить его вперед. Его не останавливали даже
пробки, с ними  Герман  расправлялся  так  же  лихо,  как  и  с  другими
проблемами. Пользуясь высокой проходимостью мощной машины, он  заруливал
на тротуар и, распугивая прохожих, летел вдоль забитой машинами  дороги.
Достигнув перекрестка, Герман не менял направления  и,  лишь  съехав  на
мостовую,  разворачивался.  Заезжая  на  перекресток  совсем  с   другой
стороны,  он,  естественно,  попадал  под  зеленый  свет,   что   давало
возможность вновь повернуть и продолжить движение в нужном  направлении.
И что было самым интересным, так это поведение гаишников. Ни один из них
даже не попытался остановить нарушителя. Может, сыграло  свою  роль  то,
что они видели - машина  очень  дорогая,  явно  не  один  десяток  тысяч
долларов стоит, а может, дорожная братия решила, что  так  могут  ездить
только крутые, а с ними ссориться не хотелось, вот они и отворачивались.
И только визг испуганной Леры да еще ее  охи  и  ахи  служили  достойной
оценкой мастерства бывшего летуна...
   Подлетев к зданию больницы, Александров  остановился  прямо  напротив
дверей.  С  воплем:  "У  меня  тяжелораненый!"  -  он  вбежал  внутрь  и
потребовал немедленной помощи. Заразив всех вокруг  тревогой  за  судьбу
незнакомого ему Роберта, Герман вызвал такую суету, какая  редко  бывает
даже при появлении высокого начальства.
   - Хотел бы я иметь такого друга, - заметил один  из  санитаров  после
того, как помог уложить раненого на операционный стол. - Такой точно  не
даст умереть.
   - Да, это уж точно, - заметил другой. - Подожди... да это же Гера!
   Санитар, невысокий крепыш, словно не веря своим глазам, уставился  на
того,  кто  устроил  такой  переполох.  Ну  точно!  Александров  Герман,
собственной персоной! А говорили, что он где-то на Севере.
   - Не узнаешь? - Санитар, заметив, что одноклассник устало прислонился
к стене, с улыбкой подошел к нему. - Ну так как, Гера, не вспомнил?
   Гера... так его все звали в школе. Герман вздрогнул. Песков?..  Павел
Песков?..
   - Пашка, ты?!
   - Я! Собственной персоной! - засмеялся Песков.
   - Вот здорово! - заулыбался Александров. -  Вот  уж  кого  не  ожидал
увидеть, так это тебя. Как ты здесь оказался? Ты же нашим чемпионом был!
   - Да кому сейчас борьба нужна, - поморщился Павел.  -  На  тренерской
работе много не заработаешь. Это же не теннис. Там почасовая оплата, а у
нас... Остается только  зубы  на  полку  класть.  Образования  нет,  сам
помнишь, я все на сборах да на  соревнованиях  пропадал.  А  теперь  без
диплома никуда не берут. Вот и пришлось  сюда  устраиваться.  Слушай,  а
может, возьмешь к себе? Ты же знаешь, я не подведу.
   - Куда к себе? - с недоумением спросил Герман. - В каком смысле?
   - Ну, к себе на работу. Ты же при делах, вон на какой тележке ездишь.
Да и мартышка при тебе качественная... я же понимаю. - Песков кивнул  на
окно.
   Герман машинально повернулся. Он увидел "додж", а рядом с  ним  Леру.
Она прохаживалась вдоль темного кузова и говорила с кем-то по  сотовому.
По ее жестикуляции было заметно, что Валерия нервничает. Она размахивала
свободной рукой и нервно отбрасывала  волосы,  задуваемые  ветром  ей  в
лицо.
   Только теперь майор понял,  о  чем  подумал  одноклассник.  Иномарка,
блондинка с загорелой кожей и фигуркой богини - чем не кусочек жизни  из
фильма о буржуях?
   - Да, вкус у тебя что надо, - с завистью произнес Павел.
   - Пашка, ты все не правильно  понял!  -  Александров  прижал  руку  к
груди. - Все совсем не так. Я сам безработный. Как уволился из армии...
   - И машина не твоя?
   - Нет, конечно!
   - И эта телка?
   - Паша, ну я же говорю!
   - Все понятно! - Песков с кривой усмешкой повернулся и зашагал прочь.
   - Пашка, постой! Ты куда! Ты что, не веришь?  -  закричал  ему  вслед
Герман. - Это действительно не моя машина! Да подожди ты!
   Но Песков, ни разу не обернувшись, скрылся  за  стеклянной  дверью  с
надписью "Посторонним вход воспрещен".
   Герман скрипнул зубами от злости. Вот придурок горячий.  Ну  и  пусть
уходит. Мальчишество какое-то! Уж в тридцать-то лет  можно  было  и  ума
набраться. Решил, что Герман ему врет. Да к черту эту машину! Да и  Леру
эту... Хотя нет, Лера как раз очень  даже  ничего.  В  другое  время  не
преминул бы познакомиться поближе.  В  другое,  в  лейтенантское,  когда
деньги еще были деньгами и платили их исправно. А  сейчас,  когда  ни  в
ресторан пригласить, ни цветы подарить,  какое  может  быть  знакомство?
Даже чашку кофе и то не предложишь!
   Герман огорченно вздохнул и вновь посмотрел в окно. Валерия была  уже
не одна. Из остановившегося неподалеку такси вышел крупный светловолосый
мужчина и торопливо подошел к ней. Лера стала ему  что-то  рассказывать,
показывая  рукой  на  больницу,  и  Герман  понял,  что  речь   идет   о
происшествии. Скорее всего, этот здоровяк, на целую голову возвышавшийся
над своей далеко не мелкой  собеседницей,  спрашивал,  что  случилось  с
Робертом. Он периодически вскидывал лицо и посматривал в  сторону  окон.
Иногда Герману казалось, что светловолосый смотрит ему прямо в глаза.
   Догадка  Германа  подтвердилась.  Блондинка  и   здоровяк   закончили
разговор  и  быстрым  шагом   направились   к   больнице.   Войдя,   они
остановились, и Лера принялась оглядываться по сторонам. Увидев Германа,
она обрадованно улыбнулась и, взяв светловолосого под  руку,  подвела  к
нему.
   - Простите, что оставила вас одного, - виновато произнесла блондинка,
- но я видела, как отлично вы  справляетесь...  да  и  шефа  нужно  было
поставить в известность. Знакомьтесь, пожалуйста,  это  Мартин  Свенсон,
ученый из Швеции. Приехал к нам снимать фильм, а тут такая  неприятность
случилась.
   Лера повернула голову к шведу  и  заговорила  на  незнакомом  Герману
языке. Мартин кивнул и, тепло улыбнувшись, протянул руку. Герман ответил
рукопожатием и улыбнулся в ответ. Свенсон  произнес  несколько  слов  и,
судя по интонациям и по тому, как он прижал левую руку  к  сердцу,  было
ясно без перевода, что он благодарит Германа.
   - Мартин благодарит вас, - подтвердила догадку Валерия. -  Он  просто
поражен проявленным вами благородством и  счастлив  конста