и
получили кризисную ситуацию. В какие непонятки  попали,  скольких  людей
погубили!
   - Николай! - Генеральный директор  встал,  чтобы  придать  вес  своим
словам. - Этого предателя под замок! Завтра пустим под программу!
   - Но, Вадим Александрович, - Кукловод упал на колени, - прости, я  же
не виноват, это ошибка!
   - Ты не слышал? - зарычал Должанский на  Кокаколу.  -  Быстро,  чтобы
я...
   Долго Серикова уговаривать не пришлось. Удар могучего кулака  прервал
стенания Зырянова.  Один  взмах  руки  начальника  охраны  -  и  четверо
боевиков, притащивших очередного киборга, поволокли безжизненное тело из
кабинета.
   - Вадим Александрович, а с этими... с  нарушителями,  что  делать?  -
Сериков развивал успех и  спешил  занять  освободившееся  место  второго
человека в управленческой иерархии. - Скоро их девать будет некуда!
   Генеральный посмотрел на ставшую  уже  довольно  внушительной  группу
нарушителей режима. Их безучастные  лица  яснее  всякого  детектора  лжи
показывали, что они здесь не по своей воле. Тогда за что их  наказывать?
За добросовестное выполнение преступного приказа? Глупость, рабы - они и
есть рабы, что с них возьмешь! Им прикажи жить на заводе, так они и жить
здесь будут!
   - Отпусти их по домам! - приказал Должанский. - Завтра рабочий  день,
нужно приводить все в порядок. Да и вообще, пора  прекращать  весь  этот
бардак  и  возвращаться  к  ритмичной  работе.  Хватит  уже   заниматься
интригами, пора наверстывать упущенное. Но это завтра,  а  сейчас  давай
всем отбой, и по домам, а то люди всю ночь еще бегать будут!
   Кокакола, напыжившийся и лучащийся самодовольством, угодливым голосом
напомнил:
   - Вадим Александрович, нужно, наверное, зов выключить?  Он  же,  гад,
все еще работает, и люди со всего города продолжают съезжаться!
   - Да, конечно, - кивнул Должанский. - И вот  что,  постарайтесь  тех,
кому далеко возвращаться домой, разместить на ночлег здесь, на заводе. В
больнице, например. Не гнать же их по домам, когда метро не работает.
   - А как же система безопасности? - напомнил Филипенко. - Она  же  всю
ночь будет охрану поднимать!
   - Отключите! - приказал Вадим Александрович. - И на этом все!  Больше
ничего не хочу слышать, я поехал  домой  спать.  Звонить  мне  только  в
крайнем случае!
 
*** 
 
   Поселив  ошеломленных  последними  событиями  родителей  у  себя   на
Андреевской, Толик долго и путано объяснял им,  откуда  у  него  взялось
столько денег, чтобы снять квартиру, купить машину и столько  телефонов.
А когда он наконец признался, что выиграл все  это  в  казино,  скепсису
мамы  не  было  предела.  Хорошо  еще,  что  внимание  близких  отвлекло
подавленное состояние Лены. Чтобы избежать разговоров еще и на эту тему,
Рыков рассказал, как прямо на глазах у девушки  убили  ее  отца,  что  и
повлекло такие последствия. И домой к  себе  Лена  не  может  вернуться,
чтобы с ней не произошло того же, что и с  Верой  Игоревной  и  Максимом
Анатольевичем.  О,  как  только  Толик  коснулся  темы  похищения,  Вера
Игоревна сразу же забыла обо всем. Она с величайшей готовностью взяла на
себя опеку над бедной сироткой, как она выразилась, и принялась за  дело
со всей энергией, оставив сына в покое.
   Вопросы были и у Максима Анатольевича, но с  отцом  объясняться  было
легче. Он просто признал за сыном право на личную жизнь и удовлетворился
клятвенным обещанием Толика, что тот не сделал ничего постыдного.
   Не причинял хлопот один только Стэнечка. Он с радостью  приветствовал
объединение под одной крышей всех, кого  он  любил  и  кого  должен  был
защищать, и не  расстроился  даже  от  того,  что  в  новой  норе  стало
несколько тесновато. Но, во-первых, для него оставалось место на лоджии,
а во-вторых, чем больше людей, тем больше лакомства. То один угостит, то
другой... А полный желудок лучше, чем голодный сон.
   Толик, если бы он понимал мысли Стэна, вряд ли бы согласился  с  ним.
Особенно насчет тесноты. Бессонные ночи совсем выбили его  из  колеи,  и
Толик, закончив все  организационные  дела,  с  удовольствием  завалился
спать.  Не  мудрствуя  лукаво,  он  бросил  матрас  на  пол  лоджии   и,
потребовав, чтобы его никто не тревожил, отключился от всех дел...
 
*** 
 
   Спал  Толик  долго.  Утром,  еще  окончательно  не  проснувшись,   он
почувствовал рядом с собой  чье-то  горячее  дыхание.  "Лена!  Это  Лена
соскучилась!" - подумал Толик, и его затопила волна  нежности.  Господи,
пусть это длится подольше, пусть она не отодвигается...
   Холодные, влажные губы тронули его щеку.  Губы?  Что-то  они  слишком
жесткие. Господи, да это же нос мерзавца Стэна!
   Толик рывком вскочил, и хитрый волк отпрянул, зная, что в него  может
полететь подушка. Этот коварный представитель братства серых разбойников
не мог дождаться, когда бестолковый хозяин догадается наконец проснуться
и поиграть с ним. Вообще у Стэна накопилось довольно много  претензий  к
Толику. Пропадает неизвестно где, бросает его то  на  родителей,  то  на
Лену, а в те короткие промежутки, когда появляется, или ест,  или  спит.
Так дело не пойдет!
   - Ну, гад! - Толик  поискал  глазами,  что  бы  швырнуть  в  негодяя,
который прервал его сон, и, увидев тапку, с силой запустил ею  в  Стэна.
Он уже отошел от злости и  бросил  просто  для  острастки,  но,  видимо,
внутренний компьютер внес свои коррективы и удар пришелся прямо в черную
подушечку носа. Стэн взвизгнул от боли и с обидой  посмотрел  хозяину  в
глаза. "Что с тобой? - говорил его взгляд. - За что?"
   Толику стало  стыдно.  Действительно,  за  что?  За  преданность?  За
любовь? За то, что соскучился?
   - Ну прости, прости! - Он протянул руку к Стэну. - Я не хотел!  Давай
помиримся, иди сюда!
   Но волк не подходил. Облизывая нос, он  отвернулся  и  демонстративно
остался на месте. Толику даже показалось, что  Стэн  слегка  отвернулся,
чтобы хозяин не увидел слезы в его желтых глазах. Черт, ну ведь не хотел
же ему больно делать!  Раньше  ни  за  что  бы  не  попал,  а  теперь  -
пожалуйста, нашел, на ком новые способности испытывать.
   Толик  вскочил  и  одним  прыжком  оказался  около  Стэна.  Тот  даже
отпрянул, но все равно не смог уклониться от рук хозяина,  обвивших  его
шею. Да не очень-то и хотелось уклоняться, он же не такой  вредина,  как
хозяин.
   Обнимая лохматого друга, Толик  внезапно  почувствовал,  что  они  не
одни. Он поднял голову
   Лена! Она сидела и смотрела, как Толик ласкает собаку. Грусть,  боль,
отчаяние оттого, что он никак не может найти способ помочь девушке,  все
это всколыхнулось в сердце, и его охватило тяжелое  чувство  вины  перед
ней. Медленно, боясь испугать Лену, он подошел к ней и обнял.
   - Родная моя, - прошептал он, - как же я люблю тебя!
   Лена положила голову ему на плечо.
   - Что же ты сидишь одна? - спросил он. - Давно встала?
   - Да.
   - А почему не разбудила меня? Пришла бы ко мне.
   - Ты хотел, чтобы я пришла к тебе?
   - Я всегда этого хочу! И всегда буду хотеть! А ты? Ты хочешь быть  со
мной?
   - Да.
   Лена говорила тихо, что только его обостренный слух  мог  уловить  ее
короткий ответ. А может, он ничего и не слышал, а просто  вообразил?  Но
тогда кто же произнес это слово, которого он так ждал?  Его  собственное
сознание? Сны, в которых она это говорила, начинают возвращаться к  нему
галлюцинациями? Он что, поехал по фазе, сам с собой разговаривает, а что
дальше?  Крыша  вообще  съедет?  Или  это  последствие  эксперимента   с
перестройкой  собственного  сознания?  Созданная  им  программа  глючит?
Возможно... Господи, тогда что же будете Леной?
   Толик заглянул в глаза девушки. Ничего не будет!
   Нет, будет, но только хорошее! Самое хорошее,  самое  светлое!  И  не
нужно унывать, я обязательно найду способ, как помочь тебе! Ты вернешься
к нормальной жизни!
   Лена не ответила. Да и что она могла  ответить,  если  он  ничего  не
говорил?
   - Пойдем погуляем? - предложил Толик.
   - Вот и правильно! - раздался голос  Веры  Игоревны.  Толик  даже  не
заметил, как она появилась в комнате. - Отец пошел за продуктами, у тебя
в холодильнике хоть кроликов разводи, пустота такая! Привел  девочку,  а
кормить ее кто будет?
   - Мама! Ну перестань! - Толику было неловко, что мать увидела, как он
обнимает Лену. - У тебя одна тема - кушать да  кушать...  И  зачем  папа
пешком пошел, я бы сам все привез!
   - Ну, конечно, ты бы привез! - усмехнулась Вера Игоревна. -  В  своем
супермаркете набрал бы барахла импортного, вот и ели бы одну химию!
   - Можно подумать, что наши продукты лучше! - огрызнулся Толик. -  Все
на нитратах выращено! Та же химия, только в безобразной упаковке. Да еще
и...
   Он не договорил. Холодный нос Стэна ткнулся в его руку. В зубах  волк
держал поводок. Раз сказал "погуляем", то давай гулять, а  не  обсуждать
ерунду всякую!  Про  еду  можно  говорить,  когда  она  перед  тобой,  в
остальных случаях ее нужно искать!
   - Что, и ты гулять хочешь? - сказал Толик. - Ну что с  тобой  делать,
пошли!
 
ГЛАВА 16 
 
   Вадим Александрович приехал на работу к вечеру.
   Он был в хорошем настроении, и тому  были  веские  причины.  Еще  бы!
Загадка, кто противостоит ФАЗМО  и  ему  лично,  разгадана.  Причем  все
оказалось так просто, что теперь только диву даешься, как же  раньше  не
рассмотрели,  не  поняли   игру   Кукловода.   Нет   никакой   вражеской
организации, нет никаких внешних врагов, а есть негодяй зам,  который  с
помощью подлости и интриг хотел встать  у  руля  солидной,  процветающей
фирмы! Что же, сюжет банален и должен  послужить  наукой  Должанскому  -
нельзя так приближать к себе людей. Да он в принципе и не приближал. Это
все они, эти загадочные "партнеры" из "Братства големов". Не  настаивали
бы они на этом назначении, не видать бы  Зырянову  этой  должности,  как
своих ушей!
   Ну да ладно, теперь Кукловод не опасен. Должанский приказал  провести
мобилизацию немедленно, и наверняка  главный  компонент  "Авиценны"  уже
введен, программирование началось... или даже уже  закончилось.  Что  ж,
поделом ему! Столько всего наворочать, столько времени  отнять,  столько
сил отвлечь! Да и программистов талантливых погубили! Что ни  говори,  а
этой работой могут заниматься профессионально только люди  со  свободным
разумом! Иначе они всего лишь переводчики  с  простого  языка  на  язык,
понятный компьютеру,  с  русского  на  английский,  с  человеческого  на
машинный... Такие уже ничего нового  сами  не  создадут,  инициативу  не
проявят и шедевра не напишут.
   Да,  жаль  ребят,  теперь  только  на  административные  должности  и
годятся! Единственное утешение, так это то, что со здоровьем у них будет
все в порядке. Хоть на Олимпийские  игры  посылай!  "Авиценна"  ведь  не
только морщины разглаживает. Вон новый  президент  России,  смотри,  как
помолодел, три-четыре месяца назад и взглянуть-то на него было  страшно.
А сейчас красавец, хоть завтра на новые подвиги. Морда уже под шапкой не
помещается. Да и думцы не отстают. Все как  один  от  лысин  избавились,
животы поубирали. А женщины-то какими стали? Конфетки! И  все  благодаря
"Авиценне"! Ну а  то,  что  они  теперь  будут  порой  принимать  нужные
кое-кому законы, так ведь никто не предлагает  им  что-то  из  ряда  вон
выходящее! Ну, кому надо, немножко  налоги  снизят,  на  таможне  льготу
дадут... Так ведь на благие же цели все пойдет! В красивой  упаковке,  с
патриотическим  шумом.  А  надо  будет,  так  и  наоборот,   можно   все
развернуть! Непонятливых мало, но встречаются, вот против таких можно  и
силу показать. Эх, хорошее это дело - "Авиценну" программировать!
   Должанский, не удержавшись, негромко рассмеялся. Это даже хорошо, что
Кукловод так проявился, нутро  свое  показал.  Можно  сказать,  вовремя.
Теперь, когда новый комплект  оборудования  установлен,  когда  основная
часть работы по продвижению продукта проведена,  зачем  ему,  чтобы  еще
кто-то знал об истинном значении проекта? А теперь единственный, кто был
посвящен в тайну, нейтрализован. Ему, руководителю, это только на  руку.
И бог с ними, с издержками последних  дней,  но  зато  как  все  здорово
получилось в конце концов! А то, что партнеры будут, недовольны, так кто
же виноват в том, что Зырянов не выдержал  испытания  и  сломался?  Стал
вредить заводу, стал вредить делу. Это будет им хорошим уроком! Получают
свой доход, ФАЗМО выполняет свои обязательства, вот и пусть радуются. Он
же многого не требует, главное, чтобы не лезли  в  кадровую  политику  и
все. Ему же виднее, кого и где использовать. И в каком качестве.  Каждый
должен заниматься своим делом и не мешать другим.
   Вадим Александрович лукавил сам с собой. Ему не хотелось признаваться
даже себе, что те, кого он называл партнерами, никакие  не  партнеры,  а
самые настоящие хозяева ФАЗМО. А он всего  лишь  приглашенный  менеджер,
который и технологию-то  толком  не  знает.  Нет,  что  касается  самого
производственного процесса  на  "Шаталовке",  тут  Должанский,  конечно,
дока. Но из каких компонентов состоит концентрат, поставляемый на  завод
в контейнерах от "Братства големов", и каким образом его удалось сделать
таким, что  его  можно  программировать  на  разные  задачи...  Вот  это
остается для него загадкой. Да и не только для него. Вадим Александрович
точно знал, что около сотни лабораторий с высококлассным оборудованием и
не  менее  высококлассным  персоналом  бьются  над   разгадкой   секрета
целительных свойств "Авиценны", но никто и близко не подошел к  решению.
Откровенно говоря, Должанскому как ученому,  пусть  и  в  прошлом,  тоже
хотелось, чтобы кто-нибудь сумел раскрыть эту тайну. Хотелось и все, без
всякой корысти, просто из любви к чистой науке. Но, насколько  ему  было
известно, пока что ни один  из  конкурентов  не  добился  сколько-нибудь
значимого успеха. Приехав на завод, генеральный  директор  первым  делом
приказал вызвать Серикова. Он желал, даже не желал, а  жаждал  услышать,
что Зырянов уже обработан. Что больше нет  этакого  "серого  кардинала",
коим он представлялся всем на "Шаталовке". Зато появится  исполнительный
и нелюбопытный начальник медицинской части. А заодно и  похудеет,  давно
же мечтал об этом!
   - Вызывали, Вадим Александрович? - У Серикова, вошедшего  в  кабинет,
был  отнюдь  не  торжествующий  вид.  Напротив,   выглядел   он   весьма
растерянным.
   - Что с Зыряновым?  -  спросил  генеральный,  не  предложив  Кокаколе
сесть.
   - С Зыряновым? - переспросил Сериков с искренним удивлением. - А что,
с ним тоже что-то произошло?
   Должанский напрягся.  Что  значит  этот  растерянный  вид  начальника
охраны? А эти странные слова? Выходит, опять что-то произошло?
   - Докладывай! - потребовал он. - Что натворили?
   -  Артюха  нашелся!  -  сообщил  Кокакола.  -   Мы   его   утром   из
травматологического отделения забрали. Он как  от  наркоза  отошел,  так
сразу заставил врачей мне позвонить.
   - От наркоза? - удивился генеральный. У него отлегло от сердца, он-то
было подумал, что произошло что-то серьезное. А на Артюху этого плевать!
- Он что, под наркозом был? Оперировали?
   - Да, сложный перелом руки, сразу в двух местах, - сказал Сериков.  -
Но дело не в этом! Беда в том, что у него крыша поехала!
   - Ну насчет крыши это  у  вас  уже  в  традицию  вошло,  -  проворчал
генеральный. - Такое впечатление, что у нашей охраны голова стала  самым
слабым местом.
   - Да-да, это, наверное, излучатель так на них действует, -  поддержал
директора Николай Николаевич. - Я сам уже несколько дней замечаю,  болит
башка и ничего с ней не поделаешь!
   - Наверное, думаешь много, а с непривычки это очень опасно, - пошутил
Вадим Александрович. - Ну да ничего, скоро все успокоится.
   - Да вот только с людьми у меня напряг! - Сериков  почувствовал,  что
генеральный настроен благодушно, и  решил  перевести  разговор  на  свои
проблемы. - Тигран и Артюха в больнице...
   - Не скули! - перебил его директор. - Я же тебя знаю, сейчас  начнешь
еще штаты просить.
   -  Нет,  только  премии  для  моих!  -  встрепенулся   Кокакола.   Он
действительно  хотел  просить  еще  пару  ребят  взять,   но   мгновенно
перестроился и решил если не штаты, так хоть премию выбить.
   - Это за какие-такие заслуги? - поинтересовался Вадим  Александрович.
- За то, что с одним пацаном никак справиться не могут? Где Рыков?
   - Найдем! - заверил Николай  Николаевич.  -  Теперь,  когда  Зырянова
обезвредили,  обязательно  найдем!  А  ребята  пострадали,  вон  как  им
досталось. Подлечиться им надо.
   - С этим, я думаю, наши врачи разберутся,  -  отмахнулся  Должанский.
Ему не терпелось узнать о Зырянове. - Не умрут!  Достанете  мне  Рыкова,
вот тогда и поговорим! А сейчас ты мне  скажи,  с  Вовиком  что?  Почему
молчишь, почему не докладываешь?
   - Да что может быть с ним? - скривился Сериков. - В больнице, как  вы
и приказывали.
   - Его уже...
   - Мои ребята там до самого конца находились! - Кокакола гулко  ударил
себя кулаком в грудь. - Теперь он этап дрессуры проходит.  Если  бы  все
наши проблемы так легко решались!
   "Господи,  как  же   легко   дуракам   живется!   -   подумал   Вадим
Александрович. - Проблемы здоровья какого-то боевика ему кажутся  важнее
нейтрализации Кукловода!"
   - Ладно, Коля, я думаю, что все  наладится,  -  успокоительным  тоном
проговорил Должанский. Пусть хотя бы один человек в команде будет уверен
в себе! - Посмотрят твоего Артюху наши психиатры, подлечат, и все  будет
нормально!
   - Да они уже работали с ним, - Сериков почесал за ухом. -  Но  и  они
ничего поделать не могут!
   Генеральный посмотрел на Кокаколу с недоумением.
   - Слушай, Николай, ты не знаешь, почему у меня, стоит только с  тобой
пообщаться, начинает болеть голова? - заговорил он сердито. - И  знаешь,
чем дольше это длится, тем сильнее! А потом я начинаю нервничать, и  мне
хочется тебя убить! Не знаешь, почему так? Нет? А я знаю! Достал ты меня
уже! И ты, и твои придурки, которые ничего толком сделать не могут!
   Произнося последние слова, Должанский уже просто кричал.
   - Но вы же мне сами приказали оставить людей  в  засаде  у  родителей
Рыкова, вот они там и свихнулись! - проговорил Сериков, оправдываясь. Он
был растерян. Он не ожидал такого от директора. Наоборот, он рассчитывал
совсем на другое. На повышение, например. Пусть  даже  и  неофициальное,
люди не дураки, они и без чинов все поймут! А вместо  этого  что?  И  за
какие грехи?
   - О! Хорошо, что ты напомнил! - воскликнул Должанский. - Что у нас  с
Рыковым  и  его  родителями?  Ну  с  программистом  понятно,  перестанет
получать идиотские команды. Кстати, проследи, чтобы его программу в зове
Филипенко переписал на стандартную. Хватит уже парня гонять, пусть делом
займется. А вот родителей... Черт, напутал же Вовочка! Вот теперь думай,
что с  ними  делать!  Если  перепрограммировать,  то  зачем?  Для  кого?
Индивидуально сопровождать хлопотно, нужно постоянно зовом  облучать.  А
зачем, спрашивается? Но и просто так их отпускать  нельзя!  После  того,
что с ними произошло...
   - Вадим Александрович! - Кокакола приложил руку к груди. - Прости, не
доложил... Нет их! Они ночью сбежали!
   - Что?! - Должанский  выкрикнул  это  так  громко,  что  задребезжали
оконные стекла. - Как сбежали? Когда сбежали? - Ну вы же сами  приказали
всех охранников отпустить, а сигнализацию отключить, - лепетал  Сериков.
Он прямо на глазах как будто усыхал и съеживался. - Вот  они  и  ушли...
Ночью.
   - Дурррак! Боже, какой дурак! Я же не приказал вообще  всю  охрану...
Осел безмозглый, я  только  о  тех,  кто  вне  смены  работал!  -  Вадим
Александрович застонал и заколотил кулаками по столу. - Урод! Что же  ты
наделал! Почему сразу не послал за ними?
   - Да я посылал! - признался Кокакола. -  Вернее,  сам  поехал,  после
того что произошло с Артюхой и Васо, туда никто не хочет ехать!  Но  там
не было ни души. Они спря