беглецы с программатором! Мои  люди  видели,
как они пробирались к складам. Сейчас они там!  Если  будем  действовать
быстро, то успеем их перехватить. О, и прапорщик здесь! -  Ваха,  словно
только сейчас увидел Тараненко, повернулся к нему и доверительно шепнул:
   - Смотри, Витя, не упусти момент, есть возможность отличиться!
   Такое редко бывает, чтобы простой человек, даже не голем, пользовался
доверием Чистильщика и двух Бронзовых!
   - Так что же мы стоим? - воскликнул Свенсон. - Нужно  идти,  забирать
диски...
   - Прошу! - Ваха приглашающим жестом указал на выход.  Его  глазки  на
мгновение встретились с глазами Малика, тот едва заметно кивнул. На лице
Вахи появилась хищная ухмылка. -  Только  особо  не  торопитесь,  сейчас
спустится еще парочка моих людей, вот тогда  уже  точно  похитителям  не
вырваться. А пока пусть  расслабятся,  пусть  думают,  что  находятся  в
безопасности...
   - Эй, прапор, а кому ты маяки даешь? -  Глиняный  голем  подскочил  к
Тараненко  и,  словно  стальными  клещами,  сжал  его   руки.   -   Кому
семафоришь?
   Мартин  и  Георгий  удивленно  обернулись.  Малик  без  слов,  рывком
развернул сопротивляющегося Тараненко и показал рацию в его руках.
   - Что, Витенька, попался? - с деланным сочувствием спросил  Махмудов.
- Как же ты так?
   - Я никому ничего не... - Не договорив, прапорщик застонал от боли  и
упал на колени.
   - Что происходит? - вскрикнул Мартин. - Ваха,  объяснишь  ты,  в  чем
дело?
   - А вот пусть этот гаденыш  все  сам  объяснит!  -  Махмудов  схватил
большим и указательным пальцами прапорщика за шею и надавил  на  болевые
точки под ушами.
   - Ну, сука, будешь говорить или мозги тебе порвать?
   В ответ раздался стон, боль была такая,  что  говорить  Тараненко  не
мог.
   - Не хочешь отвечать? - Ваха поднял голову и кивнул  Малику.  -  Зови
Фаттаха!
   Телохранитель выглянул  в  открытый  проход  и  махнул  рукой.  Вошли
командир отряда Глиняных и с ним Хомяков.
   - Мартин, ты хотел знать,  что  происходит?  -  На  лице  Вахи  сияла
улыбка. - Ну-ка, Паша, расскажи Чистильщику, почему он захватывал пустой
зал!
   Сержант начал торопливо рассказывать, что он видел и что ему кажется.
   - А почему ты мне сразу не сообщил?  -  спросил  Свенсон,  когда  тот
умолк..
   - Да кто бы мне поверил? - Хомяков отвечал так, как  учил  его  Ваха.
Надо было показать, что швед никого не слушает  и  никому  не  доверяет,
потому и терпит провал за провалом. - Мою рацию отобрал тов... вот он, -
сержант махнул рукой в сторону безвольно стоявшего на коленях Тараненко.
- А как я еще мог доказать свои подозрения?
   - Ну а сейчас? - спросил Сартов, подступая к прапорщику. -  Сейчас-то
где доказательства?
   - Доказательств полно! - Ваха с вызовом посмотрел на Георгия. - Паша,
скажи, у вас существовали какие-то сигналы? Тайные, о которых  никто  не
знает?
   - У нас нет, а вот у прапорщика и това... и капитана  Мохова,  да!  -
бодро доложил Хомяков. Он хорошо помнил, как Фаттах, слушавший  эфир  за
стеной, сообщил о щелчках. - В случае опасности они дают два нажатия  на
тангенту, а потом три. Я сам слышал об этом!
   - Это так? - Сартов повернулся к Тараненко. - Я тебя  спрашиваю,  это
правда?
   Виктор лишь бессильно мотнул головой.  Мартин  и  Георгий  озадаченно
переглянулись. С одной стороны, они понимали, что нет такой подлости, на
которую Махмудов не пошел бы ради достижения своей цели.  Но  с  другой,
кто-то же предупредил беглецов и те сумели уйти от големов! Бросили все,
даже генератор, ради которого так рисковали, и ушли!
   - Да вы посмотрите, что у него было в руках! -  Ваха  показал  носком
башмака на упавшую на пол рацию. -  Зачем  он  ее  взял,  как  только  я
сообщил, что Мохов рядом? Когда я входил, специально посмотрел,  руки  у
сапога были свободны. А только я прогнал дезу про беглецов,  так  прапор
сразу схватился за нее и ну давить  на  передачу.  Фаттах,  ну-ка  скажи
старшему голему, что ты слышал в наушниках!
   - Два включения, затем три. - Глиняный протянул свой шлем Свенсону. -
Вот такие!
   Фаттах поднял с пола рацию и, не перестраивая ее, нажал на  тангенту.
В динамике раздался щелчок.
   - Я не повторяю сигнал, вдруг Мохов рядом, - пояснил Глиняный, как бы
давая  понять,  что  факт  предательства  ротного  больше   нет   смысла
оспаривать. - Этим лучше воспользоваться, когда мы  найдем  его  нору  и
начнем выкуривать оттуда.
   - Нору? - подхватил Махмудов. - Это мы быстро!
   Никто не успел и слова сказать, как Ваха трансформировал указательный
палец руки, удерживавшей шею Тараненко, воткнул его между позвонками и в
одно мгновение проник в мозг обреченного. Несчастный Виктор задергался в
приступе нестерпимой боли, но разве Махмудов выпускал  когда-то  добычу,
попавшую к нему в лапы?  Исход  был  предрешен,  глаза  Тараненко  стали
мутнеть, он задергался в агонии...
   - Они в зале  у  озера!  -  торжествующим  тоном  объявил  Бронзовый,
выдергивая палец из мертвого  тела.  Он  брезгливо  обтер  его  о  плечо
прапорщика и отбросил тело в сторону. - Они прячутся в секторе,  который
нашли западнее озера! Вот крысы, даже я о нем не знал!
   Почти в тот самый миг, когда беглецы открыли вертикальный  проход  на
следующую  горизонталь,  у  них  над  головами  пролетели  первые  пули.
Стреляли со стороны длинного коридора. Хорошо,  что  Рыков,  настроивший
свои органы чувств на максимальную чувствительность  и  избирательность,
успел расслышать команду  и  вовремя  предупредить  друзей.  Все  успели
броситься на пол ровно за мгновение до того, как галерею заполнил грохот
выстрелов.
   Ответный огонь был более  эффективным.  Привыкшие  к  безнаказанности
големы, не  ожидая  отпора,  не  потрудились  даже  укрыться  на  случай
ответного огня. Это могло кончиться для них плачевно,  если  бы  беглецы
стреляли точнее. Но они до последнего мгновения  надеялись,  что  их  не
заметят, и огонь врага застал их в какой-то мере врасплох,  несмотря  на
предупреждение Толика. Легкие  ранения,  которые  получили  два  голема,
можно было скорее приписать везению, которое было на  стороне  беглецов,
да еще тому, что пули то и дело рикошетили от стен. Как бы там ни  было,
это произвело необходимый психологический эффект. Големы  спрятались  за
угол, и отряд получил возможность организованно отступить.
   - Быстро вниз! Сейчас здесь такое начнется...
   - Не начнется! - Курбан выпустил  в  сторону  противника  гранату  из
подствольника.
   - Мне бы в Афгане такую игрушку, я бы...
   - Уши! - закричал Валентин. - Уши... Грохот от взрыва был таким,  что
у всех зазвенело в голове.
   - Ну, это прям какое-то оружие  массового  поражения,  -  пробормотал
Панама, тряся головой.
   - У них тоже есть гранаты! - прокричал Валентин. -Давайте  быстро,  а
то можем не успеть...
   - Вниз! - Герман подтолкнул Валерию к лестнице. - Быстрее!
   - Курбан, Панама, давайте вперед, мы с Герой  прикрываем!  -  крикнул
Мохов. - И не копайтесь!
   Один за другим беглецы скатились по винтовой лестнице. Последним  шел
Валентин. По примеру Алиева он тоже выпустил напоследок гранату. Если  и
не попадет в цель, то задержит противника.
   - Теперь прямо сорок метров - и открывайте проход направо! -  крикнул
он, увидев, что все сгрудились у выхода и не знают, куда бежать  дальше.
- Короткий переход - и налево!  Только  осторожно,  за  вторым  проходом
может быть засада.
   - Но это к озеру дорога? - спросил Рыков.
   - Далось тебе это озеро, - сердито проговорил Валентин. - Нам  сейчас
шкуру спасать надо, а не капризничать.
   - Я не капризничаю! - Анатолий пристально посмотрел на спецназовца. -
Я знаю, о чем говорю. И еще, всем...
   Рыков замер. Ему почудился  какой-то  странный  звук.  Как  будто  бы
сверху падает осколок большого камня...
   - Граната! - закричал Мохов и, широко раскрыв руки, оттолкнул всех от
выхода. - К стене и на пол!
   Счастье, видимо, было пока еще на их стороне. Граната взорвалась,  не
долетев до конца лестницы. Осколки, вырвавшись из прохода, посекли стену
напротив, но причинить вреда людям не смогли. А  вот  акустический  удар
оказался приличным. У Гаруна  и  Германа  из  ушей  показалась  кровь  -
пострадали барабанные перепонки. Впрочем, для киборгов  это  была  такая
мелочь, что и обращать внимание на нее не стоило.
   - Бежим! - скомандовал Герман, ничего не заметив. - Быстро, быстро!
   Проход, к которому  они  мчались,  открылся  раньше,  чем  до  панели
дотянулась рука Панамы.  Из  открытого  люка  выглянули  три  удивленных
голема.
   - Ложись! - Реакция Рыкова оказалась самой скорой. Зелено-синий, даже
скорее сине-зеленый шар пронзил пространство и взорвался прямо  в  груди
среднего. Разорвав несчастного в клочья, взрыв нещадно изувечил  и  двух
его товарищей. Мохов повернул к Рыкову растерянное лицо:
   - Ты... ты... Ну, блин, ты и даешь! Ты что, Золотой? Успел  программу
записать?
   - Нет, не успел, - сказал Рыков. - Даже и не начинал. Но мне кажется,
это уже и не нужно.
   - Как это не нужно? А для чего тогда мы все это... Электричество тебе
зачем?
   - Мне  уже  не  нужно,  а  вам  очень  даже,  -  сказал  Рык.  -  Вас
перепрограммировать - вот для чего генератор нужен.
   - А как же ты сам? Нам так нельзя? - спросил Валентин.
   - Нет, для этого вам программистами нужно быть.  Да  и  то  не  знаю,
удалось бы или нет. - Толик  оглядел  коридор.  -  Ну  ладно,  хватит  в
игрушки играть, пора заняться делом. Теперь я буду прокладывать путь,  а
ты говори, как скорее к озеру выйти.
   Спецназовец вскинул голову, собираясь возразить, но, вспомнив о  силе
Рыка, сдержался.
   - Как скажешь, - пробормотал он. - Раз решил так, то пошли...
   - Слушай, Толик, а правда, что тебе нужно на  том  озере?  -  спросил
Герман. - На кой оно нам?
   - Челнок там! - напомнил программист. - Забыли? Нужно успеть, пока он
не улетел.
   - Ну и что, что челнок? - вмешался в разговор Панама. - Если ты у нас
такой... взрывоопасный, то на кой нам какие-то челноки? Пойдем и надерем
задницу тем, кто наверху. Свенсону и его големам.
   - А на их место придут новые.  -  Рыков  досадливо  махнул  рукой.  -
Пошли, разговаривать внизу будем...
   - Это здесь! - Ваха с торжествующим видом взглянул на своих спутников
и положил руку  на  панель.  -  Сейчас  мы  посмотрим,  каков  этот  ваш
трансформер! Мартин, ставь защиту!
   Свенсон и Сартов переглянулись. Горик  пожал  плечами  и  недоверчиво
скривился. Вся эта затея ему не нравилась. Он не верил в то, что беглецы
и программатор здесь, да и в измену Мохова и  Тараненко  тоже.  Фокус  с
рациями его не убедил, такое можно и подстроить. Да и то,  что  Махмудов
не дал Виктору ни слова сказать в свою защиту, тоже не красило  големов.
Не должны они вот так расправляться со своими, не правильно  это.  Да  и
потом, не Вахе было судить Виктора и приговаривать его к смерти. Это мог
сделать только Мартин. Он старший голем  в  комплексе,  он  отвечает  за
операцию, значит, ему и решать, кто прав, а кто нет.  Был  бы  на  месте
Свенсона Руслан Уколов, погибший руководитель Сартова, он бы такое  Вахе
не спустил...
   - Ты готов?
   Горик вздрогнул. Задумавшись, он не сразу понял, что вопрос относится
к нему. А когда понял, то увидел, что защита уже установлена и все  ждут
только его, Сартова.
   - Готов! - Георгий нехотя  кивнул.  Ваха,  сгоравший  от  нетерпения,
нажал панель еще до того, как Сартов ответил. Он же знал, что все  равно
другого ответа не будет. Люк мучительно медленно открылся...
   Как Горик и ожидал, все кончилось, не успев начаться, - зал был пуст.
   - И кто же на этот раз предупредил трансформера?  -  ядовито  спросил
Горик.
   - Витя!!! - прошипел Махмудов, хватая грязную одежду, разбросанную по
залу. - Витя, сука! Обманул! Я его маму...
   - А ну пошли вон отсюда! -  заревел  вдруг  Сартов  низким,  утробным
голосом, повернувшись к спутникам Вахи. - Вон, шакалье!!! Кому сказал?!
   Видя, что Глиняные и сержант не спешат выполнять его приказание,  он,
грозно набычившись, двинулся прямо на них, и те, не выдержав, рванули  к
выходу.
   - Ты!!! Ты!!! - Глазки Вахи превратились в булавочные головки.  -  Ты
почему... Ты как... смеешь разговаривать  так  с  моими  людьми?  Хочешь
что-то сказать, мне говори! Мне!! Понял, мне!!!
   - Не торопись, сейчас  и  твоя  очередь  придет!  -  Сартов  старался
говорить негромко, но то и дело срывался на крик. - Ну-ка объясни, какие
ты игры затеял? Ты за что прапорщика убил? Он же наш был! Или яму Мохову
роешь?
   - Да... ты что?!!! - Махмудов, уверенный в том, что  все  сомнения  в
измене спецназовцев развеяны, такого поворота событий не ожидал. -  Тебе
что, мало вот этого?!!
   Бронзовый поднял с пола грязные брюки Панамы и потряс ими в воздухе.
   - Георгий, я  тоже  не  пойму,  ведь  про  этот  зал  Ваха  узнал  от
Тараненко, - наконец подал голос Свенсон. - До его допроса Ваха не  знал
о нем! А то, что здесь были те, кого мы...
   - Это он, Ваха, говорит, что не знал! Он говорит, он! А проверить  мы
не можем! Я вот думаю, что Махмудов и раньше знал  об  этом  зале!  Как,
Ваха, знал? Ответишь сам? Или хочешь, чтобы  мы  начали  проверять  всех
твоих Глиняных? Ведь наверняка найдется кто-нибудь, кто признается,  что
знал об этом секторе. И что ты знал.
   - Ну и что? - Ваха недоуменно затряс головой. - О том, что они  здесь
были, что здесь осталась их одежда, я же не знал!
   - Это опять только твои слова, - сказал Сартов. -  Вот  ты  говоришь,
что хочешь, а бедняге Тараненко и слова вымолвить не дал! Мясник хренов!
Ты какое имел право, не получив согласия Мартина, казнить парня? Мне его
вина  совсем  не  кажется  такой  бесспорной,  как  ты  стараешься   это
представить!
   - Ты-ы-ы!!! Ты... А это!!! - Ваха вновь потряс штанами  зенитчика.  -
Это что? Это не доказательство?
   - Доказательство, - согласился Георгий. - Еще какое доказательство! И
если, как ты говоришь, эти шмотки ты нашел,  выпотрошив  прапорщика,  то
это и есть доказательство его  невиновности!  Твой  шнырь,  которого  ты
таскаешь за собой, как любимую жену, признался,  что  видел  беглецов  в
камуфляжке. В  чистой  и  свежей.  То  есть  уже  после  того,  как  они
переоделись. Виктор же, если и видел их в этом зале  -  а  этого  ты  не
доказал, это только твои слова, но допустим, что так оно и было,  -  так
вот Виктор, кроме информации об этом  зале,  больше  о  своем  командире
ничего не знал. Ни для чего им  генератор,  ни  то,  что  они  делали  в
верхнем зале... Учти, это твои  данные!  Те,  что  ты  выудил  из  мозга
невинного парня. А как это могло получиться, что, будучи рядом,  в  трех
шагах друг от друга, обмениваясь, как ты говоришь, условными  сигналами,
прапорщик не знает, где его ротный?  Показывает  тебе  этот  зал,  когда
должен указать на  тот,  в  котором  работал  генератор.  Разве  это  не
доказывает, что он не знал о Мохове? А следовательно, не  было  никакого
заговора спецназовцев.
   - Слушай, а действительно! -  Швед,  внимательно  слушавший  Сартова,
пристально посмотрел на Махмудова. - А как ты это все объяснишь?
   - Да он... он... Врет он все!
   Ваха, взбешенный, бросился на Горика, но тот давно был готов к этому.
Все то время, что Сартов  говорил,  плетя  свою  словесную  паутину,  он
подводил Махмудова именно к этой вспышке гнева и заранее рассчитал  свои
действия. Отклонившись в сторону, он чуть поддернул Ваху вперед, и  тот,
теряя равновесие, что  называется,  "провалился".  А  Сартов,  продолжая
отклонять корпус, тут же перешел на вращение и, ускоряясь, нанес  мощный
удар пяткой в затылок голема. Будь Ваха Глиняным, не говоря  уж  о  том,
что бы с ним случилось, если б он был простым  человеком,  после  такого
потрясения он вряд ли выжил бы. Но он был Бронзовым, а потому  отделался
только нокдауном. Потрясенный, он сделал несколько неверных шагов, но на
ногах удержался. И даже готов был вновь ринуться в атаку, но теперь  его
остановил Свенсон.
   - Стоять! - приказал швед. - Всем  стоять!  Вы  что  здесь  устроили?
Опять? Прошлого урока мало было?
   Но Махмудов словно не слышал его. Набычившись, направив оба зрачка  в
точку, находившуюся где-то на переносице Сартова, он двинулся  вперед  и
неотвратимо приближался  к  тому  месту,  где,  по  плану  Георгия,  ему
предстояло  получить  еще  один  удар,  но  Мартин   своим   решительным
вмешательством все испортил.
   Схватив могучей рукой потрясенного Бронзового, швед развернул  его  в
сторону выхода и вышвырнул из зала. Выбежав следом, Свенсон остановился,
глядя на големов, ошарашенных таким появлением своего босса,  и  показал
рукой на Ваху:
   - Уведите его отсюда! Куда хотите, но чтобы духу его здесь не было! И
передайте, чтобы... Ладно, я потом с ним разберусь. А сейчас...
   Чувствуя, что  кроме  брани  на  ум  ничего  не  приходит,  а  терять
самообладание в присутствии големов  начального  уровня  Чистильщику  не
подобает, Мартин лишь презрительно махнул рукой.
   Вернувшись в зал, он с укором посмотрел на Георгия:
   - Ну, от этого козла я всего ожидал, но чтобы ты так  себя  повел?  -
Свенсон недовольно покачал головой. - Некрасиво!
   - Некрасиво? -  В  голосе  Сартова,  чувствовавшего  себя  волком,  у
которого вырвали из пасти добычу, все еще  прорывалось  рычание.  -  Эта
тварь... Кто его только големом сделал?  Это  же  из-за  его  интриг  мы
программы потеряли! Если бы он не потащил тебя  к  своему  червяку...  О
черт, челнок! Мы же его до сих пор не отправили назад!
   Глаза Свенсона  расширились.  Мало  того  что  не  отправили,  так  и
загружать до сих пор не начали!
   - Быстро вниз, к озеру!
   Несмотря на опустошения, производимые  Рыковым  в  рядах  противника,
продвигаться  вперед  становилось  все  труднее  и  труднее.   Глиняные,
действуя по приказу своего  Бронзового,  сбегались  на  звук  выстрелов,
словно мотыльки на огонь. Толик, обогащая с каждым выбросом энергии свой
опыт применения нового оружия, стал постепенно испытывать  дефицит  этой
самой энергии. Не помогали даже те  многочисленные  генераторы,  что  он
создал в себе, подсмотрев подобные модули в программах на золотом диске.
   Необходимо было восполнить затраты, но попытка сделать это старым как
мир способом, то есть насыщением желудка, ничего не дала.  Свой  НЗ  он,
конечно, проглотил, но от предложения Германа съесть его порцию вынужден
был отказаться. Взбунтовался желудок.  Он  не  способен  был  переварить
такое количество еды.
   А надо бы, враги все прибывали,  они  вываливались  из  самых  разных
мест, впереди отряда, позади,  сбоку!  Даже  сверху  и  снизу  пару  раз
вылезли! Рыков уже  пошел  на  хитрость:  сметая  все  перед  собой,  он
заставлял отряд двигаться  с  максимальной  скоростью,  а  когда  позади
собиралось число преследователей, заслуживавшее того, чтобы  из-за  него
остановиться, резко тормозил и одним  залпом  крушил  всех,  кто  был  в
коридоре. Тех же, кто  появлялся  небольшими  группками  или  вообще  по
одному, Толик не трогал, их расстреливали Валентин и Курбан. Спецназовец
и горец отлично навострились в быстрой и точной стрельбе. Тем самым  они
давали возможность программисту экономить энергию, пусть немножко, но  в
их положении и это было ценно.
   Что же до остальных, то  с  прицельной  стрельбой  у  них  как-то  не
получалось. Нет, они  тоже  иногда  попадали,  особенно  Лера,  "каштан"
которой выбрасывал такие порции огня, что трудно  было  промахнутся,  но
поспеть за реакцией и сноровкой Мохова и старшего Алиева они  не  могли.
Разве что когда цель возникала прямо перед носом.
   В них тоже  попадали.  По  счастью,  дело  ограничивалось  пока  лишь
царапинами,  когда  пули  чиркали  по  касательной,  да   синяками   под
бронежилетами. Дважды пули ткнулись в шлем  Панаме,  тот  никак  не  мог
смириться с тем, что кто-то воюет лучше него, кидался во все  заварушки,
а потому и досталось ему больше всех. Хорошо, что