ы,  падали  с  шипением
ржаво-красные метеориты, рождались дети, умирали мухи. В который раз  сходил
с ума мир. Очень высоко над горизонтом  были  видны  прятавшиеся  в  облаках
заснеженные горные пики, на которых отдыхало  уставшее  за  день  солнце.  А
прямо перед ним, непонятно откуда, мерцало пронзительное сияние. "Странно, -
подумал Антон, разглядывая непонятный источник света, - это  не  может  быть
солнце. Ведь вокруг густой туман."  И  вдруг  вывалился  из  этого  видения,
переродившись в остроклювый "МИГ-29".
   Рассел Кремп чуть не свалил свой стратегический бомбардировщик в  штопор,
когда увидел соткавшийся из вспышки  ярчайшего  света  серебристый  самолет.
"МИГ-29" летел окруженный сиянием. Джони Питфайер прилип к стеклу, до боли в
суставах сжав штурвал. Да, черт побери, это был он, тот самый русский "МИГ",
забросивший их в  это  проклятое  время.  Словно  зачарованные  американские
летчики наблюдали за происходящим, не в  силах  оторваться.  Первым  в  себя
пришел Рассел, и процедил сквозь зубы:
   - Спокойно, парни. Сначала "Тирпиц".
   Одна за другой из-под крыльев  "Б-52"  стали  вырываться  самонаводящиеся
ракеты. Рассел успел заметить, что русский "МИГ" открыл огонь чуть раньше, и
его светящиеся снаряды добрались до  цели  быстрее.  Мгновенно,  с  носа  до
кормы, гигантский суперлинкор нацистов заполыхал огнями, как  рождественская
елка. Рушились мачты связи, в разные стороны  разлетались  орудийные  башни,
налету  превращаясь  в  расплавленный  металл.   Взрывались   артиллерийские
погреба, то тут, то там прорываясь  наружу  фонтанами  огня.  Воздух  вокруг
линкора стонал. Огромный корпус  корабля  на  глазах  принимал  бесформенные
очертания  и  все  более  походил  на  кучу  горящего   пластилина.   Словно
поверженный динозавр, "Тирпиц" медленно погружался в пучину. Спустя короткое
время на поверхности воды остались только грязные маслянистые пятна и пузыри
воздуха. Супероружия нацистов больше не существовало.
   Когда дым рассеялся, к своему удивлению Рассел Кремп увидел, что "МИГ-29"
бьется в воздухе с двумя чернотелыми "Мессершмидтами", взявшимися  непонятно
откуда. "МИГ" уворачивался изо всех сил, но у  него  это  плохо  получалось.
Ракеты улетали мимо, пули бесцельно рассыпались веером по  небу.  Рассел  не
верил своим глазам - грозное  оружие  восьмидесятых  проигрывало  в  силе  и
маневренности этим недоделанным этажеркам нацистов. Еще секунда, и "Мессеры"
исчезли также внезапно, как и появились, а "МИГ-29" поблек,  словно  потерял
свое сияние. Между тем, он взял курс на  восток,  призывно  махнув  крыльями
американцам, всем своим видом показывая, что не намерен вступать  с  ними  в
бой. Громоотвод, до сих пор державший русский "МИГ" на  прицеле,  спросил  у
Рассела:
   - Что будем делать, командир?
   Рассел не знал, что сказать, но ответ пришел сам собой.
   - Ничего. Мы летим следом. Быть может, он знает, что делать.

   Флагманский броненосец "Асама" военно-морского  флота  Японии  на  полном
ходу резал корпусом кучевые облака. Ровно в полдень сидевшему на  мостике  в
походном кресле адмиралу Того подали холодный чай.  Адмирал  осторожно  взял
изящную  фарфоровую  чашечку  и  молча  стал  потягивать  чай,  наблюдая  за
небесами. Кругом царил полный покой. Чуть позади  броненосца,  на  такой  же
скорости  летел  русский  крейсер  "Изумруд",  на  корме   которого   боцман
Батарейкин чистил на обед картошку и посмеивался в усы, глядя  на  японского
адмирала Тогу. Спустя пару часов к  ним  в  кильватер  стали  пристраиваться
всплывавшие из-под облаков новые корабли. Батарейкин быстро  опознал  в  них
своих соотечественников и стал зазывать матросов с появлявшихся кораблей  на
обед. Через полчаса невдалеке начали проявляться "еропланы", как их  называл
боцман. Только странные то были "еропланы".  Не  нашенские,  с  крестами  на
крыльях. Впрочем, чуть погодя пришли и нашенские, со "звездами". И уж совсем
под  вечер  на  горизонте  появились  два  самых  диковинных  "ероплана"   -
серебристый и темно-серый. Пролетев немного параллельным с кораблями курсом,
самолеты повернули на восток и стали удаляться в сторону сияния. Каждый свои
курсом. Батарейкин призывно помахал им рукой и даже покричал, но услышан  не
был. Допивший свой холодный чай, адмирал  Того  поставил  чашечку  на  белое
блюдце и тихо сказал:
   - Не кричи. Им с нами не по пути.
   Часть третья
   Война со всех сторон
   Глава 1
   Теплый прием
   Ощущение  было  такое,  словно  мощным  насосом  затягивает  в   какую-то
бесконечную трубу. Миллионы цветовых сочетаний в секунду  мелькали  перед...
глазами... внутренним взором( А может вообще не мелькали, а стояли на  месте
неподвижно, а он проносился мимо со скоростью еще не созданного космического
корабля. Антон не знал, видит он это буйство красок или чувствует, оставаясь
в бессознательном состоянии. У него уже не  осталось  вообще  никаких  точек
опоры, за что могло бы зацепиться это самое сознание, ни под  ногами,  ни  в
мозгу, ни физических, ни ирреальных. Наверное именно такие ощущения  испытал
бы человек всю свою долгую жизнь проживший на земле под тяжестью  всемирного
тяготения, которое вдруг раз и отключили, щелкнув тумблером, и,  оторвавшись
от земли, он полетел в небо вниз головой. Именно в таком полете и чувствовал
себя Антон. Временами ему казалось, что прямо ему на голову падают  планеты.
Обжигая огненными хвостами, с длиннющим искристым шлейфом,  проносятся  мимо
сумасшедшие кометы навевая дыхание смерти. Вот он миновал массивный  Уран  и
громоздкий Плутон,  вот  позади  остался  Сатурн  с  его  кружащимся  поясом
астероидов. По направлению к Земле пронесся  последний  сигнал  американской
космической станции "Пионер", которая взорвалась при столкновении с одним из
шальных астероидов. И вдруг последнее зыбкое  равновесие,  царившее  в  этом
космическом пространстве, нарушилось. Планеты стали падать  друг  на  друга,
взрываясь и разбрасывая вокруг огненный дождь. Звезды гаснуть  и  вспыхивать
за мгновение.  Потерялся  последний  смысл  пространственного  бытия.  Антон
увидел (услышал,  почуял)  несущуюся  на  него  огненно-красную  раскаленную
планету из Альфы Центавра и попытался  спрятаться,  превратиться  в  вакуум.
Раскаленная планета уже почти поглотила его существо, как вдруг совсем рядом
неожиданно разверзлась  черная  дыра.  В  диком  ужасе  Антон  провалился  в
бездонную пустоту...
   Глаза открылись сами собой, словно кто-то подключил  их  к  электрической
сети и нажал выключатель. Перед  глазами  оказался  черный  круглый  стол  и
полумрак, в котором тонула большая комната без углов и конца. Напротив сидел
невысокий человек в форме полковника российской армии и внимательно  смотрел
на оживающего Антона. "Черт побери, я опять не  умер".  -  подумал  Антон  и
сразу же услышал ответ "В обычном понимании ты мертв уже десять раз,  но,  к
счастью, ты не похож на обычные явления природы". Человек за столом  молчал.
Антон готов был поклясться, что он не раскрыл рта за эту минуту, но, тем  не
менее, слова были слышны отчетливо. Так, будто они звучали прямо  у  него  в
мозгу. Антон оглядел стол и комнату, затем себя. Ничего нового в комнате  он
не увидел. Точнее, он не увидел самой комнаты.  Ее  углы  тонули  во  мраке,
отчего казалось, что стол с безмолвными собеседниками стоит посреди огромной
бескрайней равнины, на которой царит темная ночь. Пола, кстати,  Антон  тоже
не почувствовал. Похоже, если где-то поблизости и была равнина, то ее совсем
не было видно. Стол неподвижно висел в воздухе. Нигде не наблюдалось никаких
ориентиров. "Наверное, я все-таки мертв, - опять подумал Антон, - Но никогда
не предполагал, что на небесах есть черные столы".  Он  осмотрел  себя  и  с
удовольствием отметил, что не связан и не скован ничем, а  значит  свободен.
Но, попытавшись сделать движение рукой, не смог передвинуть ее  хотя  бы  на
миллиметр.
   - Бесполезно, мой дорогой друг, - сказал не открывая рта человек в  форме
полковника, - абсолютно бесполезно.
   Антон пристальнее вгляделся в немого собеседника, но глаза говорили ему о
том, что ранее они никогда не встречались. Впрочем, можно ли  верить  глазам
своим, когда не берешься утверждать с точностью на этом  ты  свете,  или  на
том. Антон снова попытался пошевелиться.
   - А вы настырный, как я погляжу. - прокомментировал полковник  все  также
беззвучно, не шевеля  губами,  -  Впрочем,  приблизительно  таким  я  вас  и
представлял.
   В этот момент полковник встал и прошелся вдоль стола.  Антон  с  радостью
подумал, что пол все-таки есть.  Но  радость  его  угасла,  когда  полковник
обогнул круглый стол и стало видно, что он плывет по воздуху.  У  Антона  по
коже побежали ледяные мурашки, а  волосы  проявили  устойчивую  тенденцию  к
вставанию дыбом. Полковник проплыл обратно за стол и снова сел.  Взгляды  их
встретились, словно лазерные лучи во мраке. Антону стало страшно.  Полковник
наклонился над столом и по отечески прошипел:
   - Ну, что-ж, младший сержант - лейтенант - герой Советского Союза Гризов,
не буду вас больше держать в неведении. Перейдем в отчасти  более  привычное
вашему сознанию состояние.
   Полковник щелкнул в воздухе костяшками пальцев  и  тотчас  мрак  сменился
неярким светом. Но переход был  столь  неожиданным,  что  Антон  зажмурился.
Когда он снова открыл  глаза,  то  увидел,  что  стол  остался  на  месте  и
по-прежнему был черным, но только не с мистическим отливом, а  обыкновенный,
добротного черного  дерева.  У  пространства  появились  края,  обозначенные
четырьмя  стенами  светло-коричневого  цвета.  На  стенах  висели   довольно
практичные и изящные одновременно светильники в  золотой  оправе.  На  полу,
который теперь точно был, лежал мягкий персидский ковер необъятных размеров.
Сверху на расстоянии двух с половиной метров  находился  потолок,  в  центре
которого висела тяжелая люстра из массивной бронзы.
   - Люблю, знаете ли, находясь в этом мире, роскошь. Есть грех.  -  как  бы
извиняясь сказал полковник по-прежнему не шевеля шубами, - Ну да нам вроде и
по штату  полагается  находиться  в  перманентном  состоянии  греха,  вот  и
приходится обставляться. Впрочем, это все мелочи. Теперь о главном.
   Глядя на полковника, Антону  все  время  казалось,  что  тому  приходится
прикладывать неимоверное количество усилий,  чтобы  просто  сидеть  за  этим
столом в человеческом облике. Просто  потому,  что  гораздо  привычнее  было
летать огненным смерчем над планетой, палить  города  и  терзать  неповинных
людей. Или, являясь на рогатом коне  в  образе  костлявой  старухи,  укрытой
белым саваном, с горящими дьявольским огнем глазами стучаться в двери  домов
и кричать, что час настал. Ничего  этого  демонический  полковник  в  данную
минуту  не  делал,  но  Антону,  тем  не  менее,  было  жутковато.  Отовсюду
по-прежнему веяло могильным холодом, хотя и выглядело все  теперь  абсолютно
стандартно - какой-нибудь командный центр, засекреченный под  скромный  офис
нового  русского.  Впрочем,  если  принять  за   чистую   монету   состояние
окончательной жизни, то мысль о местонахождении казалась отнюдь не  праздной
и вполне своевременной. Словно в ответ на размышления Антона у него в  мозгу
появилась новая информация.
   - Не торопите события, уважаемый. Именно о вашем положении я и  собираюсь
вам поведать. Не слишком много, конечно,  но  вполне  достаточно  для  того,
чтобы сделать жизненно важные выводы. Итак, начнем с главного.
   Антон взглянул на полковника. Тот сидел за столом со скрещенными на груди
руками.
   - По земным меркам вы снова находитесь в том самом времени, где появилась
ваша телесная оболочка - в двадцатом веке.  В  настоящем  времени  вам  было
уготовано наибольшее  самовыражение,  это  ваша,  так  сказать,  двенадцатая
жизнь. Не округляйте глаза - не слишком  верится,  что  маги  вашего  уровня
столь наивны.  Хотя,  признаюсь,  мне  пришлось  немало  постараться,  чтобы
сначала отыскать, а потом изловить вашу  мятущуюся  по  запредельному  душу.
Слишком странно и непосредственно для высшей силы вы себя ведете. Допускаете
множество  ошибок  и  вместе  с  тем  проскальзываете  сквозь  расставленные
капканы. Но, видимо, на то и была вам дана сила.
   Глядя, как Антон пытается сделать хоть малейшее движение рукой, полковник
пояснил.
   -  Осведомлен  о   вашем   могуществе.   Именно   поэтому   принял   меры
предосторожности. Ваша телесная и духовная субстанции сейчас зажаты во  всех
тоннелях смерти и жизни моим сильнейшим  заклятием,  которое  держит  вас  в
физическом объеме, данном вам этим веком, и не позволит вылезти из него  или
сделать что-либо помимо моей воли. Вы - маг и я -  маг.  Вы  -  белый,  я  -
черный. Если бы вы могли лизнуть мое сердце, то отравились бы - в нем только
яд. Но, кроме всего, вы маг плененный, вы - мой раб. И я могу держать вас во
временном заточении бесконечно. Я бы очень хотел сделать с  вами  что-нибудь
дикое, но вы не простой смертный. И вы, признаюсь честно, мне  сейчас  нужны
для того, чтобы проникнуть туда, куда мне путь заказан в  силу  неинтересных
причин. Уничтожать вашу сущность просто так, без пользы  для  наших  сил,  в
высшей степени  глупо,  выражаясь  человеческим  языком.  Разметать  вас  по
времени я  всегда  успею.  А  менять  ход  истории  вы  в  состоянии  только
добровольно, по собственному желанию. Поэтому нам придется договориться.
   Антон напрягся. Увидев это, полковник слегка улыбнулся, и  вдруг  с  него
слетела напускная любезность. Он резко перешел на ты.
   - Сейчас, младший сержант Гризов, ты находишься на моей секретной  точке,
замаскированной под исследовательский центр. Собственно, для всех это и есть
исследовательский центр войск радиоразведки. А  я  -  полковник  этих  войск
Герман Бергмозер. Да, да. Мы с тобой оба относимся в этой  жизни  к  епархии
радиоразведки,  только  никто  и  не  подозревает  о  нашем   действительном
предназначении. Никто. Ни твое тупоголовое командование, ни мое,  полагающее
себя мудрым. Ну и пусть себе полагает, до поры, до времени. А  пока  час  не
настал, мы с вами, товарищ младший сержант, вы уж, извините, в этом  времени
не герой Советского Союза, потрудимся на благо черных сил.  Да,  да.  Именно
для них ты будешь пахать в поте лица, сколько ни рыпайся, сколько ты там  ни
крутись, зажатый в своей оболочке.
   Последнее относилось к новой, особенно сильной попытке Гризова  вырваться
из невидимых пут. Но заклятие, если  это  действительно  было  оно,  держало
крепко. "Черт побери, - неистовствовал Антон, бессильный что-либо сделать  -
Какое на  фиг  заклятие(  Какие  черные  силы(  Какое  предназначение(  Этот
полковник-телепат, похоже, совсем сбрендил. Несет околесицу с  таким  видом,
словно сам верит в то, что говорит или телефонирует мне мысленно. Я -  белый
маг! Ну вообще класс. А может я и не приходил в сознание с тех пор как попал
в больницу( Может все это, и этот стол, и полковник,  и  поход  в  горах,  и
охота на "Тирпиц", и даже любимая  женщина,  все  это  лишь  бред  в  голову
ударенного радиоразведчика( Может я в бессознательном состоянии  пребываю  и
вижу летаргические сны( Хотя на летаргические сны это все не похоже. Хоть  я
их и не видел никогда, но  такое  ощущение,  что  все  это  на  самом  деле.
Впрочем,  техника  сейчас  существует  такая,  что  любой   мозг,   особенно
ушибленный, обработает в пять минут и заставит поверить во что угодно. Будем
ждать".
   - А вот это благоразумно. - раздалось тотчас в мозгу. - Наконец-то  слышу
неплохую мысленную субстанцию. Хотя ловко ты разыгрываешь вопли  потерявшего
сущность. "Я - белый маг!( Какой ужас!" Натурально получается.
   Антон осекся. У  него  возникло  стойкое  ощущение,  что  все  его  мысли
Бергмозер, кто бы он ни был на  самом  деле,  читает  запросто,  словно  они
возникают на экране компьютера.
   - Да. Мысли  твои  мне  ведомы,  удивление  на  эту  тему  мог  бы  и  не
разыгрывать - читать мысли человекообразных существ для мага твоей категории
занятие плевое. Если бы не мое заклятие и  защитные  поля,  то  ты  запросто
считывал бы мыслеформы всех людей на расстоянии доброй тысченки километров в
округе и явственно чуял что  происходит  за  океаном.  Пространство  нам  не
помеха, не категориями расстояния оно измеряется. Так что не  выпендривайся,
младшой. Давай поговорим о деле.
   Бергмозер встал и на сей раз по-человечески прошелся до стены и  обратно.
Привычным жестом достал сигарету и закурил. Антон разглядел  в  его  кармане
пачку "Мальборо".
   - Понимаешь, младшой. Выпало мне быть полковником местной армии. А  армия
эта, как тебе известно, охраняет шестую  часть  планеты,  которая  в  данный
исторический момент называется на языке аборигенов этой планеты  Россией.  И
мой хозяин по какой-то роковой случайности поддерживает именно  эту  страну.
Потому-то она до сих пор и существует,  хотя  и  видоизменилась  немного  за
последнее время. А потому, хочешь  не  хочешь,  приходится  мне  бороться  с
вредоносными субстанциями, которые поддерживают другую  не  маленькую  часть
земли - Соединенные Штаты Америки и еще некоторые части. Увы, даже на  одной
отдельно взятой планете пока никак не возможно установить единую  правильную
власть на запредельном уровне. Но время идет, и, как  заметил  один  местный
самовлюбленный выскочка, которому я подсказал  эту  мысль,  все  течет,  все
меняется. Очень скоро на Земле  настанет  правильное  царство.  Запомни!  До
конца века осталось три года, а затем - новый Рубикон. Властвовать будет мой
хозяин, а твой будет перед  ним  пресмыкаться  и  ползать  на  коленях.  Уже
сегодня власть моего хозяина над душами людей распространяется с неимоверной
скоростью, а власть твоего  хозяина  хиреет  и  рассыпается  в  прах.  Люди,
населяющие планету, рады жить по моим правилам. Им так легче.  Но  пока  нет
окончательной победы, моя задача убивать свет, а твоя противостоять мне.  Мы
с тобой - небесные воины. Но ты уже не воин, ты - мой раб. А потому  слушай,
раб!
   Вспыхнул столб света и перед Антоном возник черный всадник, закованный  в
латы, верхом на огромном вороном коне, также  укрытым  доспехами  и  тяжелой
попоной. В прорезях массивного рыцарского шлема с изогнутыми рогами, как две
капли походившего на шлем магистра  крестоносцев  в  пору  похода  на  Русь,
сверкнули жутким светом огненные  рубины  глаз.  Ноздри  коня  раздулись  от
натуги, и Антона обдало  жаром  раскаленного  дыхания  ада.  Комната  вокруг
исчезла, и все снова стало  погружаться  во  мрак,  словно  наступала  ночь.
Откуда-то издалека, с самого неба, до Антона донеслись слова.
   - Отныне ты будешь делать то, что я тебе прикажу, раб. Ты позабудешь свои
мысли и станешь моими  мыслями.  Ты  будешь  полностью  подчинятся  мне  или
умрешь!
   Миллионы черных хищных  птиц  заслонили  от  Антона  слабеющий  с  каждой
секундой свет. Он снова падал в пропасть, а птицы вились над ним, то и  дело
падая камнем вниз и впиваясь острыми когтями в грудь, ноги,  и  бока.  Антон
истекал кровью и кричал  от  боли,  но  его  никто  не  слышал.  Дно  ущелья
приближалось с каждой секундой, острые  камни  скал  росли  на  глазах.  Еще
секунда, и он превратится в кровавое месиво и кости его  достанутся  в  пищу
воронам.
   - Не буду. - тихо, но твердо сказал Антон вслух, впервые раскрыв рот.
   Мрак вдруг раскололся и рассыпался, обнажив вокруг все  те  же  замкнутые
стены комнаты. Напротив Антона стоял прежний Бергмозер в виде  полковника  и
задумчиво курил.
   - Что-ж, сказал, - недавний магистр, - придется  продемонстрировать  свой
трофей. А потом повторить предложение.
   Полковник сделал неуловимый жест,  или  Антону  показалось,  что  сделал,
поскольку он больше никого не видел в комнате. Прошла минута, но пока  никто
не появился. "Что там еще приготовил мне этот рогатый кретин(" -  откровенно
подумал Гризов, зная, что его мысли Бергмозер слышал прекра