А. Я. Живой.
   Небесный король.

   Фантастический роман
   Петербург, 1997 год.

   Над тенетами жизни моя душа,
   огненная птица,
   летящая в бесконечности...
   Шри Чинмой


   Часть первая
   Эфирный оборотень

   Глава 1
   Стражи воздушных рубежей
   Ночное небо ровно светилось. Прилетевший с далеких  Тибетских  гор  ветер
пригнал с собой стайку облаков,  похожих  на  заблудившийся  табун  лошадей.
Зацепив край луны, облака нарушили неподвижный до сей поры  пейзаж,  залитый
тусклым серебром. Потерялась и смазалась чистота. Небо  стало  едва  заметно
мерцать, а прозрачный воздух почему-то запах орехами.
   У раскрытого окна, на четвертом этаже секретного приемного  центра  стоял
младший сержант войск радиоразведки  Антон  Гризов  и,  потягивая  сигарету,
наслаждался царившим на земле покоем. Минувший день не оставил  в  его  душе
никакого следа. Еще один день из череды таких же пустых и глупых, какими был
наполнен весь предыдущий год службы и будет набит следующий. В  этот  момент
Антон словно находился в полосе безвременья, когда уже многое позади, но еще
больше там, куда стремилось это самое  время,  стекая  по  капле,  срываясь,
падая и уходя в бесконечный полет меж стен бетонного колодца.
   Антон повернул голову и  посмотрел  на  расположенные  вдоль  стен  посты
радиоперехвата. За ними, мирно посапывая в такт раздававшимся  из  наушников
шорохам ночного эфира, дремали стражи воздушных рубежей. "Да, - отметил  про
себя Антон,  -  граница  на  замке".  Он  скользнул  взглядом  по  верхушкам
деревьев, окружавших  приемный  центр  огромным  кольцом  леса.  Мало-помалу
начинало светать. Небо становилось прозрачнее,  и  все  больше  розовело  на
востоке. Верхушки сосен и  берез  проявились  на  нем  несколькими  ломаными
линиями. В низинах висел легкий туман. Где-то там, за  лесом  спали  города.
Спал и его родной  Питер,  укрывшись  все  тем  же  туманом.  Антон  докурил
сигарету и кинул ее вниз. Огонек прочертил  дугу  в  воздухе,  стукнулся  об
асфальт, и разлетелся фонтанчиком  маленьких  искр.  Постояв  еще  минуту  в
нерешительности, Антон бросил прощальный взгляд на столь любимое им небо  и,
погасив подбиравшийся к горлу прилив  щемящей  тоски,  направился  к  своему
посту.
   Пост младшего сержанта находился на достаточно выгодном месте  -  в  двух
метрах от окна, что было приятно при желании подышать  свежим  воздухом  или
покурить, и в тоже время на  достаточном  удалении  от  входа,  скрытого  от
Антона двумя колоннами. В задачи  "микрофонщиков",  к  которым  относился  и
Антон, входило подслушивание переговоров НАТО-вских летчиков в прямом эфире.
Собственно  сам  пост  состоял  из  двух  мощных  радиоприемников   и   двух
магнитофонов для постоянной записи эфира. Кроме того, в него  было  встроено
специальное устройство с рядом кнопочек и лампочек, служившее  для  связи  с
командным пунктом приемного центра,  а  также  расположенного  в  нескольких
километрах  пеленгатора.   Все   посты   центра   следили   за   активностью
военно-воздушных сил США в Европе. Самыми важными постам считались  "Большая
дорога", "Глобальный перегон" и "Рояль". Младший  сержант  Гризов  сидел  за
вторым по значимости постом, носившим название  "Глобальный  перегон".  Пост
этот отвечал за всю воздушную разведку, грузовые переброски, а также  следил
за перелетами личного самолета американского  президента.  По  соседству  за
"Роялем", то бишь за постом,  неусыпно  следившим  за  всеми  передвижениями
Royal Air Force Великобритании, сидел друг Антона "дедушка" Вадик  Родионов,
а в просторечии - Малой. Оператором поста с разбойничьим названием  "Большая
дорога" был еще один  друг  Антона  -  Шура  Белинский,  ходивший  в  другую
"смену".
   "Надо половить чего-нибудь", - решил  Антон  наконец  и  надел  наушники,
которые, согласно Воинскому Уставу, приказывалось именовать только головными
телефонами. Ночной эфир сразу же ворвался в уши младшего сержанта миллионами
отдаленных шумов и шорохов, среди которых  ему  предстояло  отыскать  что-то
похожее на переговоры американских самолетов. Разница между часовыми поясами
с США составляла восемь часов, и  американцы  только  начинали  засыпать  на
своем отдаленном континенте. Их же милитаризованные  соплеменники  не  спали
никогда и круглосуточно бороздили воздушный океан в районах, преимущественно
прилегавших непосредственно к российским границам. В эти утренние  часы  уже
редки были полеты  стратегических  бомбардировщиков,  а  "разведки"  и  того
меньше, но  были.  Если  повезет,  можно  зацепить  какой-нибудь  интересный
самолет, а потом получить внеочередное  увольнение.  Антон  словно  играл  с
американскими  летчиками   в   кошки-мышки:   они   должны   убежать,   уйти
неопознанными, а он найти и опознать  их.  В  этом  и  состоял  интерес.  По
большому счету, если удавалось отрешиться от  действительности,  Антон  даже
любил иногда свою службу. А особенно  он  любил  ночные  "смены".  Романтика
ночного эфира манила его, притягивала, словно магнит.
   Пошарив вручную по основным частотам  работы  самолетов  разведки,  Антон
ничего примечательного не обнаружил, и  запустил  приемник  сканировать  все
частоты в автоматическом режиме. А сам устроился поудобнее и задремал. То  и
дело до него доносились отголоски докладов  пилотов,  какие-то  транспортные
переброски, метеосводки с испанских и английских станций НАТО,  но  все  это
можно было не брать. Крупная рыба  таилась  где-то  в  глубинах  необъятного
эфира, ждала своего часа. Надеялась, что уснет младший  сержант.  И  не  зря
надеялась. Спустя десять минут Антон уже  видел  себя  сидящим  за  огромным
столом, уставленном в три ряда горячительными бутылками и всяческой  снедью.
Служба окончилась. Он сидел в окружении своих друзей и  родных,  пил  водку,
курил  и  поглощал  семейные  запасы.  То  и  дело  его  хлопали  по  плечу,
поздравляли с возвращением из рядов великой и могучей армии, желали счастья.
Светило яркое солнце, гости  млели  и  напивались.  Запах  сирени  плыл  над
цветущим садом, где пировала шумная компания. "Интересно, - думал  радостный
Антон, - откуда у меня взялся сад? Его ведь у меня никогда в жизни не  было.
Только в деревне, у бабушки". Но сад продолжал благоухать, настраивая  людей
на  лирический  лад.  Антону  вспомнилась  вдруг  девушка,  которая  обещала
дождаться его из армии. Он ее любил и не забывал, а  потому  вдруг  страстно
захотел увидеть ее прямо сейчас, за столом, среди  своих  друзей  и  родных.
"Почему же ее нет? - тосковал Антон. Почему  она  не  пришла?  Обещала  ведь
дождаться... Вот и  верь  после  этого  девушкам".  Неожиданно  лица  друзей
смазались и растаяли в воздухе, а прямо над ним появилось ее лицо,  милое  и
слегка грустное. Антон потянулся было к нему, но лицо вдруг  тоже  растаяло.
Вместо него обозначилось  что-то  расплывчатое  и  пахнущее  чесноком.  Катя
посмотрела на него как-то странно, дыхнула перегаром, и вдруг сказала:
   - Младший сержант Гризов, едрит твою через коромысло, опять  дрыхнешь  на
дежурстве!
   Это был залет, представший перед заспанными глазами Антона в виде  нового
дежурного по КП майора Фуфайкина, носившего  кличку  Фофан.  "Увольнения  не
видать", - подумал Антон и, встав со стула, сказал:
   - Никак нет, товарищ майор, думаю.
   - Думать тебе вредно. На разводе доложить ротному.
   И, услышав в ответ,  полагавшееся  "есть",  Фофан  удалился  с  радостным
чувством  сделанной  гадости,  предвкушая  грандиозный  разнос  на  утреннем
разводе. Вся ночная "смена", старшим которой был сержант Родионов,  то  бишь
Малой,  вместо  законного  сна  после  двенадцатичасового  дежурства,  будет
бегать, прыгать и преодолевать препятствия. Глядя вслед удаляющемуся майору,
Антон подумал о странном сходстве Фофана с телеграфным  столбом  и  мысленно
пожелал майору когда-нибудь им стать.  Он  даже  представил  себе  явственно
огромный железобетонный столб, разлинованный  двумя  красными  полосками  по
каждой грани и усыпанный майорскими звездами.
   Отключившись от создания собирательного образа Фофана, Антон вновь уселся
в кресло, остановил круговой бег частот приемника и, от нечего делать,  стал
прослушивать частоту  "А7".  Ведь  застукали  всю  "смену"  во  главе  с  ее
доблестным старшим, и "шакалы" не успокоятся еще час. На удивление эфир ожил
и заполнился четким голосом пилота, чеканившим буквы и цифры доклада:
   - Скай кинг! Скай кинг! Ду нот ансвер! альфа, браво, джулиет, танго, ван,
фоо, лима, папа, майк, найн, ван, оскар, ромио...
   Антон втопил кнопку связи с пеленгатором и, заорав  в  микрофон  "Смотри,
"А7" работает!" кинул команду на пеленг. Через пять минут,  после  того  как
американский самолет-разведчик преспокойно отчитал доклад и  ушел  в  тишину
необъятных эфирных  просторов,  в  наушниках  Антона  раздался  заспанный  и
обиженный голос Вовки Сухова с пеленгатора:
   - Ты что, младшой, одурел? Люди тут  десятый  сон  видят,  а  он  команды
кидает!
   - Видел что-нибудь? - безнадежным голосом спросил Антон, хотя уже заранее
знал ответ - на пеленгаторе народ подобрался на редкость дружный в отношении
сна.
   - В гробу я тебя сосновом видел! - заявили с пеленгатора и отключились.
   Антон  откинулся  на  жестком  стуле,  иногда  называвшимся  креслом,   и
явственно себе представил ухмыляющуюся физиономию сытого  и  наглого  пилота
самолета-разведчика "U-2", которому удалось  спокойно  выполнить  задание  и
уйти неопознанным. Антону даже показалось,  что  проклятый  америкос  в  эту
минуту  смеется  над  ним,  русским  солдатом,  упустившим  добычу  по  вине
лопухнувшихся сослуживцев. "Ну, погоди у меня! - мысленно  пригрозил  Гризов
американскому пилоту, - В следующий раз ты от меня так легко не отделаешься,
НАТОвская морда!". Между тем, близился утренний развод,  и  поневоле  думать
надо было о другом.

   Неяркое солнце висело низко над деревьями,  обрамлявшими  полковой  плац.
Отдельный Полк Радиоперехвата готовился к проведению развода. Первая, вторая
и четвертая роты стояли вдоль длинной белой линии, ожидая прибытия  комбата.
Офицеры покуривали невдалеке, обмениваясь новостями. Солдаты  переваливались
с ноги на ногу  на  одном  месте,  бросая  завистливые  взгляды  на  курящих
офицеров. Из стоявшей впритык к плацу полуразвалившейся  армейской  столовой
вышел прапорщик Жмень, взглянул мутными  глазами  на  скучающих  солдат,  и,
пыхнув "Беломором", скрылся за углом. Пролетавшая по своим делам стая ворон,
сделав полукруг над плацем, уселась на  верхушки  деревьев,  заинтригованная
большим скоплением  человекообразных  существ.  Спустя  минуту  по  шеренгам
пронесся приглушенный ропот.  Офицеры  зашевелились,  побросали  сигареты  и
заняли свои места во главе строев. Солдатская масса привычно  насторожилась.
Из ворот показалась долговязая фигура комбата. Семимильными шагами полковник
Волков приближался к плацу, держа руки за спиной. У  всего  личного  состава
перехватило дыхание - по всем приметам комбат был явно не  в  духе.  Затихли
последние разговоры. Казалось, ветер перестал  тревожить  листья,  а  солнце
потускнело. Даже вороны с уважением уставились на вновь  прибывший  индивид,
которому явно сейчас не хватало папахи, шашки и коня.
   - Ста-но-в-и-и-и-сь!!! - разнеслась по всей округе команда, вылетевшая из
луженой глотки начштаба майора Шпеня.
   Сие означало: вытянуться во весь рост, поднять подбородок, набрать полную
грудь  воздуха,  раздвинуть  врозь  носки  сапог.  Офицеры   все   выполнили
превосходно. Сотня солдатских тел в течение  трех  секунд  перемещала  центр
тяжести с одной ноги на другую, так и не успев выбрать необходимое положение
до следующей резанувшей воздух команды:
   - Сми-и-р-но!!!
   Вконец сбитые с толку солдаты застыли,  как  изваяния  в  музее  восковых
фигур.
   Толстый Шпень  повернул  свое  бочкообразное  тело  направо  и  попытался
сделать три четких строевых шага по направлению к комбату, взиравшему на все
это безобразие издалека, как и полагалось по уставу, но перенапрягся и  чуть
не упал, едва удержав равновесие. Немного покачавшись,  поскольку  вчерашний
хмель неожиданно дал о себе знать мощным ударом в голову, Шпень доложил:
   -  Товарищ  полковник,  Три  тысячи  шестой  минус  пять  Отдельный  Полк
Радиоперехвата на утренний развод построен! Начальник штаба майор Шпень!
   Волков посмотрел на него с высоты своего гигантского роста и спросил:
   - Ты что, дурак?
   Майор немного задержался с ответом, икнул, выдохнул перегаром, но все  же
нашелся:
   - Никак нет, товарищ полковник, я не дурак!
   Не ответив  на  приветствие,  комбат  подошел  к  строю  первой  роты  и,
обращаясь к ее командиру, худощавому как степная трава  старшему  лейтенанту
Абдурахманову, сказал:
   - Слушай Абдурахманов, кто у тебя на "Смене" сегодня ночью спал?
   Старый службист Абдурахманов принял сторожевую стойку и радостно рявкнул:
   - "Смена", пять шагов вперед!
   Двенадцать невыспавшихся человек, царапая подкованными  каблуками  бетон,
выползли из строя и встали перед комбатом. Среди них  был  и  Антон  Гризов.
Все, что должно было произойти  сейчас  их  не  особенно  пугало,  поскольку
пределы вздрючивания были известны  наперед.  Каждый  получит  по  несколько
нарядов на службу, как минимум. Приятного в  этом,  конечно,  тоже  было  не
особенно много. Из-за спины сверкающего глазами комбата, словно из ниоткуда,
вдруг появился  майор  Фуфайкин,  и  уже  открыл  было  рот,  чтобы  назвать
нарушителей воинской дисциплины поименно. Но намерениям  Фофана  не  суждено
было сбыться.
   - А вы молчите, пока я вас не спросил, - мягко предупредил его комбат, и,
обращаясь  к  "смене",  гаркнул:  -  Вы  как  из  строя  выходите,  товарищи
разведчики, а? Едрена вошь! А ну, марш назад!
   Повторив трижды процедуру "вход-выход",  и  выявив  зачинщиков  повальной
спячки, Волков приказал наказать всех и, сверкая глазами, удалился в  другой
конец  строя  по  направлению  к  шеренгам  четвертой  роты.  Оттуда  тотчас
раздалось "Вы как  из  строя  выходите,  а?"  И  несколько  раз  повторилась
процедура "вход-выход". Антон смотрел  на  легендарного  комбата  и  не  мог
понять, кого  именно  тот  ему  напоминает:  толи  небритого  и  измотанного
походами  Петра  Первого  в  период  виктории  под  Полтавой,  толи  Василия
Ивановича в пору лихой  командирской  юности.  Из  порядков  четвертой  роты
доносились истошные крики - Волков щедро раздавал наряды на службу. В первой
роте Антон, Малой, Патрон, Корел и Афоня получили по  три  наряда,  отходить
которые полагалось тогда, когда станет полегче на "Смене". В настоящее время
как раз шли учения ВВС США "Кругом туман", в которых участвовали силы  61  и
62 воздушных армий. Самолетов летала тьма, а народу на "смене", естественно,
не хватало. Антон и Малой сидели за  основными  постами  центра  "Глобальным
перегоном" и "Роялем", поэтому их то начальник разведки и ПЦ майор Могила ни
в какие наряды не отпустит. Ну,  а  вся  остальная  компания  рядовых  через
недельку начнет гасить свои долги.

   После нескольких часов сна, слегка перекусив картошкой и синюшной  рыбой,
вся "Смена" в полном составе снова стояла перед ПЦ, ожидая  инструктажа.  Из
дверей приемного центра вышел, щурясь на солнце, капитан Смурной.  Поскольку
Малой временно испарился в направлении почты, старшим по званию  был  Антон.
Он сплюнул на асфальт и сказал:
   - "Смена", становись!
   Постояв немного без  слов,  чтобы  выдержать  паузу,  капитан  неожиданно
перешел сразу к делу, как ни странно, не  уделив  внешнему  виду  защитников
Отечества должного внимания.
   - Итак, товарищи разведчики, идет вторая неделя учений ВВС США -  "Кругом
туман".  Отрабатываются  варианты  переброски  десантных  сил  транспортными
самолетами в район Западной Европы. Вчера  в  Средиземке  дважды  отмечалась
пятьдесят вторая "Кривая сосна". Там же активно работает  самолет  разведчик
U-2 с позывным "Тень на плетень". Дмитриенко, особое  внимание  обратить  на
работу заправщиков южнее Великобритании, а также разведки. Упустишь  сегодня
хоть один выход "Тени" - готовь зад.
   - Товарищ капитан, -  возмутился  Николя  Дмитриенко,  оператор  "Большой
дороги", - Да ведь он сегодня больше не выйдет  наверняка.  Сел  уже  давно,
где-нибудь в Испании, десятый сон видит.
   - Разговорчики! - рявкнул Смурной, - Ты чем сегодня ночью занимался ?
   - Дежурил.
   - Дежурил? Это ты вон Патрону расскажи, что дежурил. Он поверит.
   - А что я ? - подал голос пробудившийся от  дремы  Патрон,  который  имел
привычку засыпать как только останавливался.
   - Эти-то, - Смурной махнул рукой на остальных, - Хоть  просто  дрыхли  на
боевом посту, а ты опять ведро картошки наварил? Опять  резисторы  пообдирал
со всех свободных постов, кипятильников понаделал, рационализатор хренов.
   - Не было такого, -  сказал  Николя,  подняв  на  Смурного  свои  честные
голубые глаза.
   Капитан перевел  дух,  сплюнул,  затоптал  плевок  правой  ногой,  словно
Моргунов из "Кавказской пленницы", и продолжил:
   - "Глобальный перегон".
   Антон насторожился. Это уже его касалось.
   - С утра наблюдается активизация "Свистунов" в  Северном  море.  Там,  по
данным разведки, американцы проводят в рамках  глобальных  НАТОвских  учений
"Кругом туман" еще одно учение местного значения -  "Утро  туманное".  Брать
каждый  выход.  Кроме  того,  ожидается  межбазовый  перелет  "Контейнера  с
шишками" из Германии в Италию. Ну, и, естественно, скоро  должны  пойти  два
звена "Зеленых кирпичей" с континента на Зунум.  Дожидаемся  их  уже  вторую
неделю. Смотреть в  оба,  Гризов.  Не  дай  бог,  пропустишь.  Тогда  Москва
незамедлительно вставит нам, а мы тебе. Понял?
   Солнце уже почти  скрылось  за  деревьями.  Воздух  понемногу  становился
прохладным.  Смурной  еще  раз  окинул  вновьприбывшую  "смену"  пристальным
взглядом, и сказал:
   - Остальные посты по плану. Да, кто сегодня за "Роялем" ?
   - Малой, товарищ капитан. - ответил Антон.
   - Где он?
   - В санчасти, приболел немного. Но скоро будет.
   - Передашь, что ожидается перелет королевы из  Саутгемптона  на  Шимодан.
Чтобы не проспал!
   - Малой его возьмет с закрытыми глазами.
   - Ну, все. Инструктаж окончен. К охране воздушных рубежей - приступить!
   Обнявшись по обычаю со всей  предыдущей  "сменой"  (процедура  напоминала
обмен рукопожатиями между русской и  канадской  хоккейными  командами  после
трудного поединка за кубок "Стенли"), солдаты и  Антон  расселись  по  своим
постам. Поскольку на КП центра сегодня дежурил капитан Смурной,  то  особого
шмона  не  предвиделось.  Смурной  если  и  выпендривался,  то  больше   для
острастки, чтобы жизнь медом не казалась, а вообще-то он был  мужик  ничего.
Службу знал и "смену" не закладывал. Таких в полку уважали.  На  ПЦ  офицеры
вообще по большей части занимались делом. Руководил приемным центром  старый
волк радиоразведки майор Могила. О майоре ходили  разные  слухи,  которые  в
целом сводились к тому, что майор - мужик что надо. После его прихода в полк
халявный по службе центр "Смородина" словно преобразился и стал брать  вдвое
больше самолетов противника, чем раньше. Со временем Майор  так  вымуштровал
составы обоих "смен", что ПЦ "Смородина"  прослыл  самым  лучшим  в  системе
"Паутина". Здесь теперь брали больше всех,  даже  больше  Московских  точек,
которые пользовались данными ПВО и  прямой  разведки.  У  солдат  центра  на
службе появился даже какой-то  спортивный  дух.  Просматривая  по  утрам  на
компьютере сводку отлетавших за сутки  самолетов  НАТО,  радиоразведчики  со
"Смородины" откровенно смеялись над  центральными  узлами  системы,  которые
могли обеспечивать только около шестидесяти процентов "взятых" самолетов,  в
то время как смородинцы брали почти восемьдесят. За всем  этим  стоял  майор
Могила. Перед тем, как посадить кого-либо за боевой пост, майор  дрессиро