, благополучно усвоенное мною еще  в 
детстве, помогает практически от  всех мировых зол, в  том числе и  от 
легких ожогов.  Через несколько  секунд я  извлек изо  рта  исцеленные 
пальцы и с облегчением выругался. 
    - Не будешь  ли ты настолько  великодушен, чтобы растолковать  мне 
значение этих удивительных слов, Владыка? - Вежливо осведомился чей-то 
низкий голос. Он исходил откуда-то сверху, так что в первое  мгновение 
я изумленно решил,  что моя  лингвистическая консультация  на сей  раз 
потребовалась самому  господу  богу,  который,  оказывается,  все-таки 
есть, и почему-то не знает элементарных вещей... Я поднял голову и моя 
нижняя  челюсть  медленно  опустилась  на  грудь:  передо  мной  стоял 
полупрозрачный великан  - в  нем было  никак не  меньше десяти  метров 
роста. Бритый  череп  и  развевающееся на  ветру  белоснежное  одеяние 
делали его облик каким-то совсем уж неземным. 
    - Кто ты?  - Я был  бы не  я, если бы  тут же на  задал ему  самый 
банальный из возможных вопросов. 
    - Я - твой преданный раб, Владыка. - Невозмутимо сообщил  великан. 
В его  голосе было  столько  великолепной иронии,  что я  не  очень-то 
поверил его заявлению. 
    - Ясно. - Вздохнул  я. - Что-то под  этим небом в последнее  время 
развелось полным-полно  желающих  продолжить  свой  жизненный  путь  в 
качестве моей прислуги! Ну а имя-то у тебя есть? 
    - Хвала Всевышнему,  я не  обременен этой обузой!  - Гордо  сказал 
великан. 
    - Ну-ну... - Я  задумчиво уставился на него  снизу вверх, а  потом 
меня осенило: - Слушай, ты что, джинн? 
    - Ну да. - Недоуменно ответил тот. - А кто же еще? 
    - Да,  действительно! -  Фыркнул я.  Потом быстренько  переворошил 
недра своей памяти, пытаясь припомнить все, что говорилось о джиннах в 
арабских сказках, каковых я  в свое время  прочел великое множество  - 
как чувствовал, что они мне пригодятся!  Не то что бы я  действительно 
считаю сказки  таким уж  надежным источником  информации, но  никакого 
другого в моем распоряжении не было вовсе... 
    - Если ты  джинн, значит  ты вполне способен  в считанные  секунды 
устроить  мне  этот  самый  походный  дворец  с  чистым  сортиром,  об 
отсутствии которого я сокрушался несколько  минут назад. - С  надеждой 
сказал я. 
    - Ты несколько преувеличиваешь мое могущество, Владыка. - Печально 
сказал джинн. - Для того, чтобы выполнить твой приказ, мне потребуется 
не меньше двух минут. 
    - Ничего  страшного, -  усмехнулся я,  - две  минуты я  как-нибудь 
потерплю... Да, кстати: дворец -  это совершенно не обязательно!  Даже 
нежелательно, если честно. Мальчика  нашли, по коридорам  скитаться... 
Меня вполне устроит какой-нибудь маленький домик со всеми  удобствами, 
огромной кроватью,  набитым  холодильником  и  симпатичным  садиком... 
Впрочем, садик  -  это уже  излишество:  если он  мне  понравится,  я, 
пожалуй, начну подумывать о том,  чтобы остаться и спокойно  встретить 
там приближающуюся старость... 
    - Ничего страшного, Владыка. -  Неожиданно улыбнулся джинн. -  Мои 
создания недолговечны, как полуденные облака, поэтому тебе не  удастся 
встретить старость в  доме, который  я для  тебя построю  - разве  что 
провести там грядущую ночь. 
    - Собственно,  так  даже  лучше.  - Вздохнул  я,  и  сам  удивился 
неожиданным горьким ноткам в своем голосе. 
    - Ты  изволишь предаваться  печали, Владыка?  - Понимающе  спросил 
Джинн. 
    - Да вот, выходит, что изволю. - Меланхолично подтвердил я. 
    - Печаль не к  лицу тебе, Владыка. -  Укоризненно сказал Джинн.  - 
Твое дело - легкой походкой идти навстречу своей судьбе... а мое  дело 
- скрашивать твой путь маленькими радостями. 
    - Да? Ну, тогда давай, скрашивай... Хорошая у тебя работа,  ничего 
не скажешь. - Улыбнулся я. 
    - Во  всяком случае,  она не  внушает мне  отвращения. -  Спокойно 
согласился он. 
    Потом  мой  новый  приятель  окончательно  распрощался  с  жалкими 
остатками собственной  антропоморфности,  проплыл мимо  меня  облачком 
белесого тумана и исчез - приступил к выполнению задания, я полагаю. Я 
задумчиво  водил   пальцем  по   песку,  машинально   чертил  на   нем 
традиционную схематическую  рожицу: неровный  круг лица,  точки-глаза, 
короткие черточки вместо  бровей и  носа, кривая  линия рта...  Рожица 
получилась неожиданно  жутковатая. Я  испуганно передернул  плечами  и 
попытался  стереть   этот  сногсшибательный   результат   собственного 
художественного  творчества.  Бесполезно:  вихрь  сверкающих  песчинок 
взметнулся из-под моей ладони, но рисунок остался таким же четким, как 
был - можно подумать, что я высек эту проклятую рожицу на камне. Через 
несколько секунд до меня окончательно  дошло, что мои каракули  решили 
остаться на  этом  светлом  песке навечно.  Я  виновато  посмотрел  на 
Синдбада. 
    - Видишь, что получается, милый? - Грустно спросил я. - И  заметь: 
я сам не понимаю, как оно у меня получается... И главное - на фига мне 
это нужно? Самая бесполезная разновидность могущества, ты не находишь? 
 
    Синдбад меланхолично помотал своей трогательной мордой. Это  можно 
было  расценивать,  как   согласие.  Верблюд   показался  мне   вполне 
подходящим собеседником:  во всяком  случае, у  него не  было  никаких 
шансов попросить  меня заткнуться.  Так что  я решил  продолжить  свой 
монолог. 
    - Есть  такой  анекдот,  радость моя.  Один  парень  нашел  старый 
кувшин, оттуда появился  джинн -  в точности,  как наш  с тобой  новый 
приятель  -   и   спрашивает:  "что   прикажешь,   господин?"   Парень 
обрадовался, говорит: "ну,  давай для  начала миллион  зеленью, а  там 
посмотрим." Джинн отвечает: "ладно, завтра утром будет тебе  миллион." 
"А почему  завтра утром,  а  не сейчас?"  А  джинн посмотрел  на  него 
печально  и  говорит:  "мне  этот  твой  миллион  всю  ночь   рисовать 
прийдется. А ты что, думал, что в сказку попал?" 
    Синдбад никак не отреагировал на сию душещипательную притчу, но  у 
меня за спиной раздался  тихий смешок: очевидно  Джинн счел мою  шутку 
вполне уместной. "Ну, значит, с этим парнем вполне можно иметь  дело!" 
- Одобрительно подумал я. 
    - Во всяком случае, тебе-то  уж не прийдется ждать до  завтрашнего 
утра, Владыка. - Весело сообщил Джинн. - Твое повеление уже выполнено. 
Не желаешь ли обернуться, дабы одобрить мою работу? 
    - Желаю. - Миролюбиво кивнул я, разворачиваясь на сто  восемьдесят 
градусов. Действительность  превосходила  все ожидания:  в  нескольких 
шагах от меня проходила граница  между горячим песком и густой  сочной 
травой, такой неправдоподобно зеленой, словно ее старательно покрасили 
специально к  моему прибытию.  В глубине  аккуратно очерченного  овала 
лужайки стоял  небольшой двухэтажный  домик,  которому я  заранее  был 
готов отдать  кусочек своего  сердца. Угораздило  же меня  обзавестись 
таким  очаровательным  жилищем  накануне  конца  света,   дирижировать 
которым, кажется, предстояло мне самому... 
    Часа через  два  я уже  был  в  постели, чистый,  сытый  и  вполне 
довольный жизнью.  В спальне  было прохладно  и темно.  Джинн  куда-то 
подевался - то ли тактично удалился в свой благоухающий кувшинчик,  то 
ли меланхолично слонялся по саду,  так что я остался совершенно  один. 
Закрыл  глаза  и  с  наслаждением  уставился  на  разноцветные  пятна, 
мельтешащие под моими веками. В глубине этих пятен скрывались  сладкие 
сновидения - оставалось только сосредоточиться на чем-то одном и  дать 
безобидному ночному наваждению  увлечь меня до  утра... Этот  неземной 
кайф продолжался минут  пять, не больше.  Откуда-то издалека  раздался 
вкрадчивый голос Джинна. 
    -  Не  соизволит  ли  Владыка  пожертвовать  безмятежностью  своих 
мускулов? В твоем доме творятся странные вещи, которые могут доставить 
тебе некоторое удовольствие... 
    - Знаешь,  я  бы  все-таки  предпочел  не  жертвовать  этой  самой 
"безмятежностью мускулов",  поскольку  в настоящий  момент  мне  может 
доставить удовольствие только возможность спокойно уснуть. - Проворчал 
я, неохотно открывая глаза.  Впрочем, я вполне мог  бы и не  утруждать 
себя этим движением: темнота оставалась такой же непроницаемой, и даже 
разноцветные пятна  несостоявшихся сновидений  все так  же  мельтешили 
перед моим  одуревшим  взором. Я  потянулся  до хруста  в  суставах  и 
обреченно поинтересовался: 
    - Ну, и какого рода "странные вещи" творятся в моем доме? 
    - Здесь бродит женщина, Владыка. - Интригующим тоном  заслуженного 
работника Красного Квартала доложил Джинн. 
    - Какая  женщина? -  Удивился  я. -  И  откуда она  взялась?  Твой 
маленький подарок  - так,  что  ли? Можешь  завернуть  ее в  бумагу  и 
спрятать в ящик стола: пока не требуется. 
    - Нет, Владыка. Это не мой подарок. - Обиженно возразил Джинн. - Я 
бы никогда не  стал предлагать тебе  то, в чем  ты не нуждаешься.  Она 
сама пришла. Бродит  по коридорам, ищет  тебя. Если я  еще не  утратил 
умение созерцать  человеческие мысли,  она просто  хочет твоей  любви. 
Кажется, она весьма распутная  женщина... Во всяком случае,  некоторые 
ее фантазии даже меня  повергли в смущение.  Но она довольно  красива, 
насколько я  могу  судить  о человеческой  внешности...  и,  потом,  я 
подумал: может быть тебе будет приятен ее визит? 
    - Вряд ли.  - Буркнул я.  - Во  всяком случае, не  сейчас. Я  хочу 
только одного: спать,  и желательно -  пару-тройку суток. Может  быть, 
после этого  я  бы  сумел по  достоинству  оценить  воображение  нашей 
гостьи... Слушай, а откуда она вообще здесь взялась? Мы же находимся в 
самом сердце пустыни, я ничего не перепутал? 
    - Ну, она просто пришла.  - Неопределенно объяснил Джинн.  Немного 
помолчал и неуверенно добавил: - Сначала я вообще сомневался, что  она 
- просто  обыкновенная  живая женщина.  Но  недвусмысленные  намерения 
твоей гостьи убедили меня в ее человеческой природе. 
    - А где она, собственно? - Спросил я. 
    - Бродит по коридорам. - Меланхолично повторил Джинн. Если хочешь, 
я могу привести ее к тебе. 
    - Ну,  что  делать, приведи.  -  Кивнул  я. -  И  будь  настороже, 
дружище.  Я  буду   здорово  удивлен,   если  окажется,   что  она   - 
действительно обыкновенная женщина. Откуда бы ей взяться в пустыне?  И 
с какой стати  ей вдруг  приспичило срочно заняться  со мной  любовью? 
По-моему, нам следует ожидать какой-нибудь пакости... 
    Дальнейшие события  показали, что  я вполне  могу претендовать  на 
почетное звание величайшего пророка всех  времен и народов. Уже в  тот 
момент,  когда  она   появилась  на  пороге   -  невысокая   тоненькая 
черноволосая барышня с огромными глазами и четко очерченными  скулами, 
я понял, что  дело пахнет  керосином. Она  меня не  очаровала: наши  с 
Джинном вкусы  явно  не  совпадали.  Но  дело  было  не  только  в  ее 
внешности. Загадочная система сигнализации, каковой по милости  щедрой 
природы снабжен  мой  организм,  сработала немедленно:  в  моей  груди 
визгливо взвыли сирены  тревоги. За моей  спиной отчаянно  загрохотала 
падающая мебель. Я  еще ничего  не успел  сообразить, а  между мной  и 
загадочной   незнакомкой   уже   замер   металлический   диск,   слабо 
фосфоресцирующий в темноте  спальни. Ну да,  конечно, мой  героический 
щит был готов охранять меня даже сейчас  - так мило с его стороны!  За 
ним волочились по  полу многострадальные джинсы,  к поясу которых  был 
приторочен мой волшебный телохранитель. Штаны с видимым  удовольствием 
принимали  участие  в  мероприятии   по  защите  меня,  любимого,   от 
сомнительных женских  чар:  они  переворачивали  все  стулья,  которые 
попадались на их пути. 
    Моя гостья  присела  на  корточки  на  пороге  и  тихонько  запела 
какую-то монотонную песенку на совершенно незнакомом мне языке -  если 
это вообще был язык, а не случайный набор звуков. 
    - Я  не  люблю  концерты самодеятельности,  дорогая.  -  Удивленно 
сказал я. - И эстраду  я тоже не жалую.  Нельзя сказать, что вы  нашли 
кратчайший путь к моему сердцу... Может быть, лучше просто поболтаем? 
    Она не обратила на  мои слова никакого  внимания. Тянула и  тянула 
свой тоскливый мотивчик. Я довольно поздно сообразил, в чем дело:  мой 
верный щит начал  медленно опускаться на  пол, плавно покачиваясь  под 
звуки ее серенады. 
    - А  теперь я  тебя поцелую.  -  Тихо сказала  она, делая  шаг  по 
направлению ко  мне.  Щит уже  лежал  на земле,  не  проявляя  никаких 
признаков жизни.  Честно  говоря,  я совершенно  растерялся.  Не  могу 
сказать, что  до  сих  пор мне  ежедневно  приходилось  отбиваться  от 
маленьких хрупких женщин, пытающихся меня поцеловать. Одним словом,  я 
просто стоял  и  смотрел  на  нее,  а  она  шла  ко  мне,  спокойно  и 
неторопливо, словно ей действительно был нужен всего-то мой поцелуй... 
 
    Ее губы  оказались удивительно  солеными, даже  горьковатыми,  как 
морская вода.  Это было  неприятно, я  попытался отстраниться,  но  не 
успел.  К  моему   животу  прикоснулось  что-то   холодное,  а   потом 
прикосновение стало невыносимо горячим, и я с ужасом понял, что в  мое 
тело вонзился  кусок металла  - такой  острый, что  я не  почувствовал 
боли, только невыносимый жар,  испепеляющий все, что  до сих пор  было 
мной... 
    Я пришел в себя очень быстро - гораздо быстрее, чем после  тяжелых 
объятий Сфинкса. Наверное,  сказывался опыт.  "Ну вот,  теперь у  меня 
осталось шестьсот шестьдесят  четыре жизни -  всего-то!" -  Насмешливо 
подумал я. Моя кровожадная красавица так и не успела насладиться своей 
победой: я вцепился в  ее запястья, с  изумлением услышав тихий  хруст 
тоненьких косточек.  Ничего себе,  вот уж  не думал,  что я  на  такое 
способен!  Она  отчаянно  закричала.  Крик  был  высокий,   визгливый, 
раздирающий на части нервны и барабанные перепонки. Тонкий длинный нож 
выскользнул из ее пальцев и бесшумно упал на ковер. 
    -  А  вот  теперь  мы  все-таки  поболтаем.  Давай,  любовь   моя, 
рассказывай, кто  ты  такая, и  с  какой стати  тебе  приспичило  меня 
убивать? - Сердито спросил я.  Она молчала. Через несколько секунд  ее 
губы разомкнулись, но никакой информации я  так и не получил -  только 
еще один протяжный вопль. 
    - Продолжайте, леди.  - Вежливо  улыбнулся я. -  Тоже ничего  себе 
развлечение. У  вас  здорово получается,  а  спать мне  уже,  кажется, 
расхотелось. -  И я  еще сильнее  сжал ее  запястья. На  этот раз  она 
открыла рот, но не смогла  издать ни звука. Маленькое тело  беспомощно 
обмякло и начало  оседать на пол.  Я почувствовал раздражение:  сейчас 
эта стерва грохнется в обморок, потом, чего доброго, впадет в кому,  и 
я уже никогда ничего  не узнаю! Такая  перспектива меня совершенно  не 
устраивала. 
    - Джинн, ты здесь? - Позвал я. 
    - Здесь, Владыка. - Тут же откликнулся он. 
    - А какого  черта, в таком  случае, ты не  защищаешь мою жизнь?  - 
Сердито осведомился я. - Она же меня убила, эта маленькая засранка! 
    - Но ты не приказывал мне защищать твою жизнь, Владыка. -  Резонно 
заметил Джинн.  - Я  не  вмешиваюсь в  твои  дела, а  только  исполняю 
приказания... Откуда мне знать: может быть, тебе нравится умирать? 
    - Мне не нравится умирать. - Сухо сказал я. - Учти это на будущее, 
ладно? А теперь  помоги мне  разобраться с нашей  гостьей. Мне  нужно, 
чтобы она пришла  в себя, но  не настолько, чтобы  снова приступить  к 
экспериментам  с  холодным  оружием.  Я  хочу  задать  ей  пару-тройку 
вопросов, а там поглядим... Можешь помочь? 
    - Разумеется,  Владыка.  - Ответствовал  Джинн.  Столб  синеватого 
тумана окутал неподвижное тело женщины  - Джинн принялся за работу.  Я 
присел на краешек кровати, опустил голову  на руки и чуть не  заплакал 
от обиды: все шло так хорошо,  я уютно устроился в этом  замечательном 
доме и как раз собирался немного отдохнуть, возможно, в последний раз, 
а тут пришла эта маленькая сучка и все испортила! Впрочем, я с  самого 
начала мог бы понять что такая роскошь, как несколько спокойных дней в 
уютном домике с садом мне больше не  светит - никогда! - и этот  самый 
отдых "в последний раз" остался в прошлом, просто тогда я еще не знал, 
что это  в последний  раз...  От печальных  попыток смириться  с  этим 
незамысловатым фактом меня отвлек бархатный голос Джинна. 
    - Твоя гостья оставила это тело, Владыка. - Тихо сказал он. 
    - Что, умерла? - Я не  слишком огорчился, скорее удивился: с  чего 
бы это ей умирать? Ну, потерять сознание - это я еще понимаю... 
    - Не умерла, а оставила это  тело. - Повторил Джинн. - Я  виноват, 
Владыка: я не  сообразил, что  это существо не  может быть  человеком. 
Недопустимое легкомыслие! Я заслуживаю гневного порицания,  Владыка... 
Это был  дух, вселившийся  в первое  попавшееся женское  тело -  очень 
сильный   дух,   из    совершенно   неизвестной   мне    разновидности 
могущественных существ.  Впрочем, мои  знания  в этой  области  нельзя 
назвать обширными... Женщина,  которой принадлежало  это тело,  умерла 
еще в тот момент, когда дух овладел ею, а сейчас дух ускользнул, и она 
вернулась в свое естественное состояние. 
    - Ты можешь его поймать? - Нетерпеливо спросил я. 
    - Можно попробовать. - С некоторым сомнением сказал Джинн. 
    - Попробуй. -  Кивнул я. -  И прихвати с  собой это мертвое  тело. 
Конец света, или  нет, а  спать в  одной комнате  с трупом  - это  уже 
как-то слишком! - Последние  слова были адресованы потолку,  поскольку 
призрачный силуэт Джинна  уже исчез  в темноте,  мертвая женщина  тоже 
куда-то подевалась, и это  было к лучшему:  я с удивлением  обнаружил, 
что спать  мне  все-таки хочется  -  кто бы  мог  подумать!  Наверное, 
воскрешение из мертвых - в высшей степени утомительная процедура... 
    Меня разбудило невесомое прикосновение Джинна. Судя по всему,  мне 
удалось  проспать  совсем  немного:  так  скверно  я  себя  давно   не 
чувствовал! 
    -  Прости,  что   нарушаю  гармоничное   течение  твоего   отдыха, 
Владыка... - Высокопарно начал он. 
    -  Ладно,   чего  там.   -   Вздохнул  я.   -  Ты   поймал   моего 
недоброжелателя? 
    - Сначала поймал, потом упустил. - Вздохнул Джинн. - Это  существо 
- не из тех кого можно подолгу удерживать в плену. У него есть  особый 
дар ускользать...  Но  я не  зря  потратил  время: теперь  я  знаю  ее 
настоящее имя. 
    - Именно "ее"? - Удивленно уточнил я. 
    - Да. Этот дух обладает женской сущностью. - Кивнул Джинн. -  Имей 
в виду:  это очень  важно для  нас -  знать ее  имя, Владыка.  В  моем 
распоряжении есть  одно заклинание,  достаточно могущественное,  чтобы 
подчинить  кого  угодно  -  правда,   когда  речь  идет  о   достойном 
противнике, оно действует очень недолго. И я употребил всю свою  силу, 
чтобы  узнать  ее  имя.  Такого  рода  знание  нередко  дает   власть, 
достаточную,  чтобы  оградить   себя  от  беспокойства,   причиняемого 
существами вроде нашей гостьи. 
    - Правда? - Заинтересовался я. -  И как же ее зовут, эту  барышню? 
Мне, пожалуй, следует это знать: все-таки мы целовались... 
    - Ее  имя Уиштосиуатль.  - Джинн  произнес эту  абракадабру  очень 
отчетливо,  почти  по  слогам  -  чтобы  я  как  следует  усвоил   сию 
информацию. В недрах  моей памяти  что-то вяло  заворочалось. А  через 
несколько секунд меня по-настоящему осенило. Я подскочил на постели  и 
победоносно уставился на Джинна. 
    - Слушай, парень! Ты  можешь добыть для меня  книгу, если я  скажу 
тебе ее название? 
    - Разумеется, Владыка. Было  бы странно, если бы  я не мог  добыть 
для тебя  какую-то книгу:  от дешевой  брошюрки до  редкого свитка  из 
давно сгоревшей Александрийской библиотеки,  это очень легко. -  Голос 
Джинна показался мне слегка обиженным. 
    - Тогда добудь мне "Энциклопедию мифов". - Попросил я. - Это такой 
толстый двухтомник в черном переплете. И еще с