оден, чего и нам желает... А что касается чашечки кофе, 
просить ее  теперь  не  у  кого. -  Печально  улыбнулся  я.  -  Пикник 
закончился, дорогая,  начались суровые  походные будни...  Впрочем,  я 
совершенно уверен,  что если  ты здорово  захочешь, ты  получишь  свою 
чашечку кофе и вообще  все, что тебе понадобится  - не знаю уж,  каким 
способом! 
    - Смотри-ка,  она  уже  у  меня в  руках!  -  Растерянно  сообщила 
Доротея. - Горячая какая... Это ты сделал? 
    - Не думаю. - Честно сказал я. - Скорее всего, ты сама. 
    - Но как? 
    - Тебе  виднее. -  Улыбнулся я.  - У  меня есть  хорошая  новость, 
Дороти: мы в стране чудес,  и каждый из нас  может все... У меня  есть 
еще одна новость: мне кажется, так было с самого начала, еще до  того, 
как началась  эта  дурацкая  катавасия с  "концом  света",  просто  мы 
никогда толком  не  пробовали  "смочь"  это  самое  "все"  -  руки  не 
доходили. Ежедневные хлопоты, размеренный ритм жизни, скучная утренняя 
газета, скучный вечерний трах - какие уж там чудеса! 
    Доротея нерешительно кивнула и тут же отпрянула в сторону: на  нее 
обрушился целый ворох  газет. Они  появлялись из  ниоткуда и  медленно 
кружась в воздухе, опускались под ноги доротеиной верблюдицы. 
    - Боже! Стоило только на  мгновение загрустить, что я уже  никогда 
не прочитаю утреннюю газету - и вот... - Растерянно прошептала она. 
    - Хорошо,  что ты  соскучилась именно  за газетами  - в  противном 
случае, на тебя могла бы свалиться толпа голых мужчин. - Рассмеялся я. 
А потом  сочувственно  добавил: -  Теперь  тебе прийдется  быть  очень 
осторожной с  маленькими  мимолетным  желаниями:  такова  расплата  за 
могущество! 
    - Что ты со мной делаешь?  - Дрожащим голосом спросила она. -  Что 
ты делаешь со всеми нами? 
    - Я ни с кем ничего не делаю. Оно само с вами происходит.  Вернее, 
с нами. Можешь считать, что я - первый подопытный кролик... или крыса: 
говорят, они на  редкость живучие  твари... Учти: первый  - отнюдь  не 
значит  "самый   лучший",  а   посему  воздержись   от   восторженного 
преклонения - вон даже Мухаммед воздержался! 
    - "Я только прелюдия для лучших игроков, о братья мои! Делайте  по 
моему примеру!  И кого  вы  не научите  летать, того  научите  быстрее 
падать!" - Произнес за моей спиной голос Анатоля. 
    - Что? - Изумленно переспросил я. Анатоль с видимым  удовольствием 
продемонстрировал  нам  великолепную   работу  своего  дантиста:   его 
роскошная улыбка обнажала штук семьдесят зубов, никак не меньше! 
    - Так говорил Заратустра. - Невозмутимо объяснил он. - Когда-то  в 
юности у меня была слабость  к Ницше, и я  до сих пор помню  несколько 
отрывков. Все ждал случая блеснуть интеллектом, а тут такая оказия! 
    - Хорошо сказано. Наверное, когда он это говорил, над ним отверзся 
Космос... а из Космоса на него  тут же посыпались утренние газеты -  в 
точности как на меня. - Невозмутимо сказала Доротея. 
    - На кого - на Ницше? - Обрадовался Анатоль 
    - Да нет, на Заратустру! - С самым серьезным видом возразила  она. 
Мы с Анатолем переглянулись и расхохотались от неожиданности. 
    - Да нет, вряд ли! - Сквозь  смех пробормотал я. - Ну откуда  было 
твоему Заратустре знать о такой сакральной тайне человеческого  бытия, 
как утренняя газета?! 
    - А у меня получится какое-нибудь чудо? - Заинтересованно  спросил 
Анатоль. 
    - Сначала тебе прийдется закурить! - Фыркнула Доротея. - Некурящие 
очень медленно обучаются творить чудеса... да и "быстро падать" вашему 
брату трудновато! 
    Анатоль попытался изобразить  возмущение на  своей физиономии,  но 
махнул рукой  и снова  рассмеялся. Мы  стояли на  берегу  замерзающего 
Средиземного  моря  и  ржали  как  школьники,  впервые   попробовавшие 
марихуану, а северный ветер делал свое дело: начиналась зима - но даже 
про себя я не называл ее "последней зимой человечества" - и не  только 
потому, что терпеть не могу пафосных формулировок, просто уже тогда  я 
совершенно точно знал, что на смену этой зиме может прийти новая весна 
- стоит только захотеть... 
    Наш путь через  ледяную пустыню,  в которую  превратилось одно  из 
самых теплых морей, был долгим, но мои воспоминания о нем вполне могут 
уместиться в  нескольких  строчках: дни  сменялись  ночами, а  мы  шли 
вперед  сквозь   сияющее  ослепительной   белизной  пространство,   не 
оглядываясь   и   не   останавливаясь.   Оглядываться   было   некуда, 
останавливаться - незачем: никто из нас не нуждался ни в отдыхе, ни  в 
еде, ни  в  тепле.  Ничего  удивительного:  армия  мертвецов  -  самая 
подходящая команда для штурма Северного Полюса, который, впрочем,  нам 
пока был без надобности... 
    -  Теперь  зима  вполне  может  закончиться.  -  Сказал  я,  когда 
натруженные ноги моего  дромадера ступили на  усыпанный снегом  песок. 
Звуки собственного  голоса вывели  меня  из дремотного  оцепенения,  в 
котором не оставалось места ни для того Макса, которым я был когда-то, 
ни для того странного  существа, которым я стал.  Я оглянулся назад  с 
искренним интересом человека,  проснувшегося в незнакомой  обстановке. 
То, что я увидел, не потрясло меня до глубины души - но только потому, 
что я  давно  утратил счастливую  способность  испытывать  потрясение. 
Вообще-то, зрелище, представшее перед моими глазами вполне заслуживало 
того, чтобы распахнуть рот, аккуратно уложить на грудь нижнюю челюсть, 
и пребывать  в таком  состоянии  несколько часов  кряду...  Однородной 
пешей толпы, которая долго и нудно  топала за мной по пустыне,  больше 
не  было.  Мои  ребята  совершенно  самостоятельно  обзавелись  самыми 
разными транспортными средствами, облегчающими передвижение по льду  - 
это только я,  как последний идиот  по-прежнему восседал на  верблюде! 
Здесь были снегоходы и северные олени, автомобили с обмотанным  цепями 
колесами и  собачьи  упряжки. Некоторые  просто  встали на  лыжи,  или 
надели коньки. Кошмарная эклектика, но я был в восторге! 
    -  Молодцы,  ребята.  -  Нежно  сказал  я.  -  Можете  ведь,  если 
захотите! 
    Подняв голову, я обнаружил, что  у нас по-прежнему есть авиация  - 
более того, к  нашему заслуженному  авиаполку, отличившемуся  в бою  с 
Олимпийцами,  присоединились  и  другие  любители:  среди   одинаковых 
реактивных мессершмидтов я увидел и музейные экспонаты начала века,  и 
парочку дельтапланов,  и  один здоровенный  пассажирский  Боинг-747  с 
эмблемой  компании  Delta,  и  совсем  уж  странные  экспериментальные 
конструкции, футуристические очертания которых могли бы украсить любой 
авиасалон. Сейчас все  они неподвижно зависли  в воздухе -  вообще-то, 
это совершенно  невозможно: так  могут  вести себя  только  вертолеты, 
которых было не слишком много в моем безумном военно-воздушном флоте - 
однако факт оставался  фактом, все эти  летательные аппараты  замерли, 
словно кто-то  нажал  соответствующую  кнопку  и  на  время  остановил 
изображение на киноэкране. Я  сразу понял, в чем  дело: никто из  моих 
людей не мог опередить меня ни на шаг, они были вынуждены следовать по 
моим следам, и отменить этот закон природы было так же невозможно, как 
совсем недавно было невозможно отменить закон всемирного  тяготения... 
Мне тут же пришло в  голову, что когда-нибудь им непременно  прийдется 
научиться и  этому -  перспектива явиться  к месту  Последней Битвы  в 
хвосте собственной армии  казалась мне более  чем соблазнительной!  "А 
почему, собственно говоря, "когда-нибудь"?! - Тут же подумал я. -  Вот 
прямо сейчас  пусть  и  попробуют!" Через  несколько  секунд  один  из 
самолетов - трехэтажная фанерная  "этажерка", выкрашенная в  вызывающе 
яркий красный цвет, с пафосными  черными крестами на крыльях  медленно 
полетел вперед. Я  вспомнил, что видел  это трогательное сооружение  в 
одном из  каталогов и  понимающе рассмеялся,  поскольку в  свое  время 
где-то вычитал,  что знаменитый  фон  Рихтхоффен имел  милую  привычку 
возить в кабине своего "фокера" коробку с сигарами и ящик с шампанским 
- я ни на секунду не сомневался, что этот ценный груз и сейчас имеется 
на его борту. 
    - Молодец, Красный барон!  Так и надо! -  Весело сказал я,  задрав 
голову к небу и  с удовольствием отмечая,  что некоторые авиаторы  уже 
последовали его примеру. 
    Снег под  моими  ногами  тем  временем  стремительно  таял.  Зима, 
которая, по идее,  должна была  стать эффектной  декорацией к  "закату 
человечества", благополучно заканчивалась. Я  спешился и опустился  на 
влажный песок. Откуда-то тут  же появился Мухаммед  и уселся рядом.  У 
него  было  счастливое  лицо,  беззаботное,  мечтательное  и   немного 
усталое, как у школьника в первый день летних каникул. Вот уж  никогда 
бы не  подумал,  что лицевые  мускулы  сурового пророка  способны  так 
радикально расслабиться!  Подтянулись  и остальные,  моя  великолепная 
четверка "всадников Апокалипсиса" в полном составе бухнулась на  песок 
рядом со мной.  Я заметил, что  Анатоль обнял за  плечи Доротею -  так 
непринужденно, словно вот уже много лет только этим и занимался, да  и 
она, судя по всему, приняла его нежный жест как должное. "Так и  надо, 
- подумал я, - не знаю уж, почему, но так и надо!..." Князь Влад, судя 
по всему, окончательно впал в детство: я заметил, что он достал из-под 
плаща крошечного дракончика - сувенир на память о моем приятеле Локи - 
и осторожно погладил его по голове. Рептилия воспользовалась случаем и 
цапнула  за   палец  своего   благодетеля,  Дракула   поспешно   сунул 
травмированную  конечность  в  рот   -  в  точности,  как   пятилетний 
мальчишка! 
    Мои невольные  волонтеры, тем  временем,  бросали на  берегу  свои 
транспортные средства и  неторопливо шли  дальше. Как я  и хотел,  они 
спокойно проходили  мимо  меня  - некоторые  отвешивали  мне  вежливый 
поклон, некоторые  - о,  небо! -  просто проходили  мимо, спокойные  и 
глубоко равнодушные к моей персоне. Оно и правильно: ребята явились ко 
мне не откуда-нибудь,  а прямехонько  из своих могилок,  а мертвым  не 
должно быть никакого дела до того, кто ведет их к неведомой (и на  фиг 
им самим не нужной) цели!... 
    - Теперь мы  будем следовать  позади всех.  - Ответил  я на  немой 
вопрос в глазах Доротеи. - Так надо. 
    Она молча  кивнула.  Мы  остались  сидеть на  песке,  а  мимо  нас 
проходили люди. Только теперь я понял,  что в моем войске было  далеко 
не все человечество:  насколько я  мог судить  по их  лицам и  одежде, 
подавляющее большинство составляли наши современники - среди них  были 
представители всех рас и социальных слоев - и обитатели  средневековья 
- в основном, европейцы, арабы и иудеи. Встречались, конечно, и совсем 
экзотические   ребята:    то    какой-нибудь    обремененный    грузом 
драгоценностей и парадным костюмом восточный правитель, то  обнаженный 
эллин - но погоды они не делали. 
    - Хотел бы я знать, где  все остальные? - Кажется, Анатоль  сделал 
те же выводы, что и я. - Где индийцы? Где, черт побери, китайцы? Их же 
должно быть  не знаю  уж сколько  миллиардов! Где  самураи, викинги  и 
африканские вожди? 
    - Викинги, скорее всего в Вальгалле. - Улыбнулся я. - Что касается 
остальных  -   получается,  что   они   тоже  в   каких-нибудь   своих 
"вальгаллах"... играют там в карты с Анной, Лиз и Кейт! 
    - Что?! - Опешил Анатоль. 
    -  Не  обращай  внимание,  дружище.-  Вздохнул  я.  -  Эта   шутка 
предназначалась не  тебе,  а Локи.  А  поскольку его  тут  нет,  будем 
считать, что я  просто бормочу себе  под нос  всякую чушь -  с кем  не 
бывает... 
    - Они не  "мертвые духом".  - Сумрачно сказала  Доротея. Эти  ваши 
китайцы, индийцы и африканские вожди. Они лучше нас. 
    - Не лучше,  а просто  другие. Другие  люди. с  другой судьбой.  - 
Неожиданно сказал  князь  Влад.  Мы все  подскочили  как  ужаленные  и 
изумленно уставились на него. 
    - Мне надоело  быть самым  безумным... и  самым глупым  из вас.  - 
Спокойно сказал Дракула. - Мне с самого начала хотелось участвовать  в 
ваших мудрых беседах на равных, но ваши речи казались мне смутными, да 
и все остальное было как  в тумане. Я очень  хотел стать таким же  как 
вы... или даже умнее вас. Кажется, у меня получилось... но теперь ваши 
разговоры больше  не кажутся  мне такими  уж мудрыми,  да и  я сам  не 
излечился, просто  сменил одно  безумие на  другое. Никогда  еще я  не 
чувствовал себя столь растерянным, господа! 
    -  О,  если   уж  ты  чувствуешь   себя  растерянным,  значит   ты 
действительно стал мудрецом, князь. Уверенность - привилегия  дураков. 
Им можно позавидовать. - Вздохнул Мухаммед. 
    - Сожаления - тоже привилегия дураков. Только по этой причине я не 
сожалею о том, что стал таким же, как вы. - Спокойно кивнул Влад. 
    "А почему  бы и  нет?  - Подумал  я.  - Дороти  захотела  получить 
утренние газеты - и получила. Другие захотели пересечь замерзшее  море 
на снегоходах, или  пролететь над ним  на "Боинге" -  и пожалуйста!  А 
князь захотел стать "таким же умным", как мы - и получил, чего  хотел, 
почему бы и нет?!" 
    - Если  верить  одной дурацкой,  не  помню уж,  из  какого  текста 
выдернутой цитате,  то  мы  в аду,  ребята.  -  Неожиданно  рассмеялся 
Анатоль. -  Какой-то умник  однажды ляпнул,  что ад  - это  исполнения 
самых заветных желаний. Но если так оно и есть... По-моему, все не так 
уж страшно! 
    - Не так уж страшно, да. - Согласился Дракула. - Но и не сахар... 
    Потом мы дружно умолкли  и принялись ждать,  когда вся наша  армия 
пройдет мимо. Это продолжалось почти целую вечность, но мы не так уж и 
торопились, если честно... 
    - А это еще  что такое? - Изумленно  спросила Доротея, указывая  в 
сторону моря. 
    - Ничего особенного,  - снисходительно ответил  Анатоль, -  просто 
очень много соленой воды... ой! 
    - Вот именно, что "ой"! - Насмешливо сказала она. - Это  подводная 
лодка, я ничего не перепутала? 
    - Ты  ничего не  перепутала.  Самая настоящая  субмарина,  немного 
старомодная -  времен Второй  Мировой  войны, если  я не  ошибаюсь.  - 
Удивленно согласился Анатоль. Он с надеждой покосился на меня: - Макс, 
ты что-нибудь понимаешь? 
    - Нет. - Гордо заявил я. - Я никогда ничего не понимаю. Причем  от 
рождения!... Впрочем,  в данном  случае  я все-таки  догадываюсь,  кто 
сидит в брюшке у  этой селедочки. Сейчас  оттуда вылезет дядюшка  моей 
подружки Афины -  Нептун, он же  Посейдон, собственной персоной.  Если 
верить Гомеру, у него скверный  характер... Впрочем, не думаю, что  он 
опаснее, чем его сумасшедшие родственнички! Скорее уж, наоборот. 
    - Хорошо,  когда  есть  Макс!  -  Улыбнулась  Доротея.  -  Ты  все 
разъяснил, и сразу стало  смешно: бог Нептун на  субмарине - это  надо 
же! Бред какой-то! 
    - Конечно, бред! - Фыркнул я. - А как ты хотела?! 
    Я  неохотно  оторвал  свою  задницу  от  песка,  выпрямился  и   с 
удовольствием потянулся.  А  потом  сделал  несколько  шагов  к  воде, 
навстречу нашему новому оппоненту.  Честно говоря, я собирался  просто 
сказать ему, чтобы убирался на фиг - не до него, дескать, сейчас. Но в 
последний момент я передумал: решил насмешить своих ребят. 
    -  Десять,   девять...   -  я   старался   говорить   бесстрастным 
металлическим голосом оператора из Центра Управления Полетами, - пять, 
четыре, три, два, один - старт! 
    Субмарина послушно  взмыла  вертикально  вверх,  вода  вокруг  нее 
кипела и булькала - вернее, грохотала! 
    - Что ты с ним сделал, Али? - Изумленно спросил Мухаммед. 
    - Отправил его в космос. Извини, дружище: эта шутка не для тебя и, 
боюсь, не  для князя.  Вы-то никогда  не смотрели  по телевизору,  как 
стартуют космические корабли, и вообще не знаете, что это такое... 
    - Он  улетел  вверх, к  облакам?  А  он не  потревожит  Аллаха?  - 
Осторожно поинтересовался Мухаммед. 
    - Не знаю. - Честно сказал я. - Надеюсь, что нет... Впрочем,  если 
даже и потревожит - так им обоим и надо! 
    Я  вернулся  на  свое  место   и  задумался.  "Надо  бы   все-таки 
разобраться с Олимпийцами. Чтобы больше не было никаких недоразумений. 
Не хочу я  с ними  воевать -  а значит,  не буду!  А уж  с Одином  тем 
более... Нечего идти на поводу у  дурацких предсказаний! - Решил я.  - 
Сегодня же к ним и отправлюсь - чего тянуть?! Да и времени у нас почти 
не  осталось.  Не   знаю  уж,  когда   наступит  этот  чертов   зимний 
солнцеворот, но подозреваю, что очень скоро..." 
    - О чем ты молчишь? -  Робко спросила Доротея. - О чем-то  важном, 
или о пустяках? 
    - Хороший вопрос! - Обрадовался я.  - Разумеется, я молчу о  сущих 
пустяках: ничего "важного" у нас уже не осталось... 
    - Может быть, нам пора идти? - Неуверенно предложила она. 
    - Может  быть.  - Легко  согласился  я. -  Пошли,  если  хочешь... 
Кстати, у меня хорошая новость: сегодня у нас намечается привал на всю 
ночь - как в старые добрые времена. Только Джинна не будет... впрочем, 
у нас уже давно каждый сам себе джинн! 
    Через несколько часов солнце устало взирать на творящиеся под  ним 
безобразия и решительно поползло к  северному горизонту - я уже  давно 
заметил, что оно больше не  считает своим гражданским долгом  покидать 
небо непременно через традиционный западный выход. Мы остановились  на 
ночлег: на эту ночь у меня  были большие планы. Я увидел, что  впереди 
один за  другим загораются  костры -  не думаю,  что кто-то  из  наших 
действительно нуждался  в  тепле,  но возможно,  они  просто  полюбили 
часами смотреть на огонь?... 
    На сей раз я не стал укладываться спать, чтобы увидеть во сне амбу 
Афины и своих не то врагов, не то старых приятелей. Я просто дождался, 
когда луна разбавит своим молочным светом густую темноту ночи, и долго 
смотрел на эту  небесную колдунью из-под  полуопущенных век, пока  все 
остальное - задумчивые  лица моих "генералов",  светлые силуэты  наших 
дромадеров, которых мы,  сентиментальные олухи, так  и не  потрудились 
превратить во  что-то иное,  яркие точки  далеких костров  и  холодные 
бусинки еще более далеких звезд - не исчезло в белесом тумане. А потом 
туман рассеялся, я опустил глаза  и увидел под своими ногами  знакомую 
узкую тропинку, взбирающуюся  наверх, к  жилищу прекрасной  сероглазой 
богини...  Я  был  вынужден  признаться  себе,  что  выбрал   довольно 
замысловатый способ преодолевать пространство - вообще-то, мне было бы 
вполне  достаточно  просто  высказать  вслух  свое  пожелание,  и  все 
совершилось бы  само  собой, без  продолжительной  медитации,  лунного 
света, медленной замены  одной реальности на  другую и прочей  книжной 
чепухи... Но я всегда был любителем  чесать левое ухо левой же  рукой, 
предварительно перекрутив  ее  вокруг  шеи,  как  самый  идиотский  из 
шарфов! 
    Я торопливо пошел  по тропинке, с  удовольствием отмечая. что  мое 
сердце больше не бьется о ребра, как перепуганный крольчонок о  прутья 
клетки, и дыхание не учащается на  крутом подъеме - это было  приятное 
открытие. Честно  говоря,  до  сих пор  моя  спортивная  форма  всегда 
заставляла желать лучшего... 
 
    - Сегодня у  нас будет гость,  Нике. - Сказал  я, пряча за  пазуху 
мешочек  с  рунами.  Афина   ничего  не  ответила,  только   удивленно 
посмотрела на меня - дескать, "с чего ты взял?" 
    - Вот увидишь. - Пообещал я. - Мои руны еще никогда мне не лгали - 
еще чего не хватало! 
    - А что за гость? - Неохотно  спросила она. - Это они хоть  знают, 
твои хваленые руны? 
    Я не обратил  внимания на  ее непочтительный тон:  на моей  памяти 
нрав Афины всегда был  тяжелым, а уж в  последнее время он  испортился 
окончательно, но я  давно перестал на  нее сердиться. Исчезновение  ее 
любимчика  Улисса  оказалось  последней  каплей,  после  этого   Афина 
окончательно перестала улыбаться и целыми днями просиживала на  пороге 
своего жилища, без