е мог постичь безумную логику,  которой 
она  руководствовалась  при  составлении  этих  сборников.  Я   смутно 
подозревал,  что   это   был   ее   личный   способ   получить   некую 
незначительную, но изысканную  власть над людьми,  которые ей  дороги: 
заставить  нас  слушать  выбранные  ею  мелодии,  в  установленном  ею 
порядке, даже тогда, когда ее не было рядом - и ведь мы, как  правило, 
действительно слушали, поскольку ее выбор почти всегда был безупречен: 
девочка как-то  умудрялась угадывать  вкусы  и желания  каждого,  кому 
предстояло получить  ее фирменный  подарок. При  этом она  никогда  не 
повторялась: фонотека у барышни  была богатая! Так  вот, одна из  этих 
песенок  оказалась  тем  самым  единственным  и  неповторимым  набором 
звуков, который почему-то был способен вытрясти из меня душу, а  потом 
вернуть ее  на место,  чистенькую и  посвежевшую, как  старое  пальто, 
побывавшее в американской химчистке... У меня богатый словарный запас, 
но внятно  объяснить,  что  именно  делала  со  мной  эта  простенькая 
песенка, я  никогда не  смогу:  наверное ни  в одном  из  человеческих 
языков нет подходящих  слов, помню только  совершенно дурацкую  мысль: 
"если бы вдруг оказалось, что рай действительно существует, и я  попал 
бы в этот самый рай после смерти, кто-то из ангелов непременно спел бы 
мне что-то в  таком роде, прямо  на пороге..." Несколько  недель я  не 
вынимал кассету из плеера, почти  не вслушиваясь в остальные  песенки, 
которые тоже  были вполне  хороши:  57 минут  я существовал  в  режиме 
ожидания, потом следовали три минуты абсолютного кайфа: ровно  столько 
звучала эта МОЯ песенка, потом  все начиналось сначала... А потом  все 
внезапно закончилось,  я был  изгнан  из неожиданно  обретенного  рая: 
магическая мелодия  вдруг перестала  меня трогать  - словно  она  была 
апельсином, из которого я выцедил весь сок, и его больше не  осталось, 
ни капли, только  пересохшие ошметки истерзанной  мякоти и  сморщенная 
оранжевая кожура. Моя нетерпеливая жадность все испортила, и  какое-то 
время я чувствовал себя по-настоящему  несчастным - как ни смешно  это 
звучит... Тогда я  понял, что частые  прикосновения способны  угробить 
любую страсть - впрочем, мне так и не пришлось применить это  полезное 
знание на практике: с тех пор в моей жизни не было ничего такого,  что 
мне действительно захотелось бы сохранить навсегда... 
    Но сейчас мое сердце вздрогнуло  так сладко, словно я слышал  свою 
чудесную песенку  в самый  первый раз  - можно  было подумать,  что  я 
все-таки оказался в  раю, и  сладкоголосый ангел  на пороге  встречает 
меня, как я и предчувствовал... Несколько минут я наслаждался простым, 
но совершенно сокрушительным чудом, которое почему-то вдруг решило  со 
мной случиться, потом глупо ухмыльнулся от удовольствия и огляделся по 
сторонам. Только тогда я понял, что уже давно не один, и мое невовремя 
растаявшее сердце внезапно сжалось от ужасающего предчувствия: оно уже 
откуда-то знало, что странные незнакомцы. причудливые силуэты  которых 
я едва мог различить в  темноте, пришли сюда за  моей жизнью, и у  них 
хватит могущества и упорства получить то, что они хотят... 
    - Не надо.  - Растерянно сказал  я. Сам не  знаю, кого я  надеялся 
уговорить! 
    - Надо. - Флегматично  возразил мне чей-то  свистящий шепот. -  Ты 
лишил нас хорошей добычи, но это не беда: ты сам - наилучшая добыча! У 
тебя много жизней - есть, что взять. Именно то, что мы ищем... 
    Разумеется, за моей головой явились старые добрые индейские боги - 
дружно, всем коллективом. Им не было никакого дела до нашего дурацкого 
"конца света", и моего - более чем высокого! - статуса в созданной  по 
этому случаю структуре. Эти хищные ребята сошли со страниц совсем иных 
историй, и у них были свои представления о том, как следует поступать, 
когда земля  начинает дрожать  у  тебя под  ногами. Они  были  гораздо 
старше и  в каком-то  смысле гораздо  мудрее всех  нас -  как  бабочка 
бывает мудрее  философа: пока  он размышляет  о метаморфозах  материи, 
бабочка переживает их  на собственном опыте.  Они оказались  настолько 
иными - или инакими? - что даже для того, чтобы просто смириться с  их 
существованием,  мне   следовало  расстаться   с  большинством   своих 
представлений о возможном  - и  это после  всего, что  успело со  мной 
случиться! 
    Мне хватило одной тошнотворно  длинной секунды, чтобы понять  все: 
эти красавчики пришли сюда с твердым намерением убить меня, и они  это 
сделают, поскольку я  никогда не был  бессмертным - просто  счастливым 
обладателем довольно большого  - но,  к сожалению,  конечного и  легко 
выражаемого с помощью  всего лишь  трехзначного числа  ! -  количества 
жизней. 
    - Забери меня отсюда! - Потребовал я у невидимого Джинна, но он не 
откликнулся. Я с ужасом подумал, что мой могущественный  телохранитель 
вполне мог передумать  - в  самый последний момент!  - сжалиться  надо 
мной  и  предоставить  мне   возможность  все-таки  побыть  в   полном 
одиночестве -  так мило  с  его стороны...  Настолько  несвоевременных 
подарков мне еще никогда не делали! 
    Причудливые существа обступили меня тесным кольцом. Я почувствовал 
их тяжелый неприятный  запах, что-то  среднее между  запахом дерьма  и 
формалина. А потом я узнал его и содрогнулся от воспоминания:  однажды 
в  юности  я  случайно  зашел  в  грязную  ветеринарную  аптеку  возле 
городского рынка, стены  которой были пропитаны  этим запахом и  сразу 
подумал: "боже,  это  запах  дурной смерти!"  Тогда  я  сам  испугался 
собственной формулировки: в то  счастливое время в моей  романтической 
голове  редко  появлялись   подобные  образы  -   мрачные,  точные   и 
лаконичные. Теперь я испугался снова - черт, у меня были все основания 
испугаться! Но  еще больше  меня страшило  их абсолютное  спокойствие: 
если бы индейские боги испытывали  ко мне враждебные чувства, если  бы 
они собирались  рассчитаться со  мной за  то, что  я назвал  их  имена 
Одину, или вздумали предотвратить грядущий конец света, устраняя  одно 
из главных действующих лиц, или просто разгневались, как бедняга Сетх, 
обнаружив на своем  пути докучливое человеческое  существо - о,  тогда 
мне наверняка нашлось  бы что  им противопоставить! Но  в глазах  этих 
странных тварей я был всего лишь долгожданной пищей - лакомым  куском, 
вроде бутерброда с икрой. Их общая убежденность парализовала меня: под 
тяжестью их голодных глаз я почти превратился в этот самый "бутерброд" 
- куда только подевалось мое хваленое могущество! 
    - Не думай ни о чем, лучше просто слушай музыку - это наш  подарок 
тебе. Тот, кому суждено умереть, имеет право напоследок прикоснуться к 
лучшему, что у  него было... Любая  жизнь когда-нибудь  заканчивается, 
теперь закончится и твоя. Пришло  время умирать. - Тихий шепот  одного 
из моих убийц - судя по  змеиной морде и пучкам перьев,  жизнерадостно 
зеленых как весенняя травка, со мной говорил Кецалькоатль -  почему-то 
казался мне  самым  нежным и  умиротворяющим  звуком во  Вселенной.  Я 
больше  не   предпринимал  никаких   попыток  спастись,   даже   вялых 
поползновений позвать Джинна - скорее  всего просто потому, что  никак 
не мог поверить, что смерть  действительно стоит на пороге.  Наверное, 
просто привык к тому, что мне все время как-то удается выкрутиться: то 
чудо какое-нибудь случится, а то просто просыпаешься, и понимаешь, что 
все было обыкновенным ночным кошмаром... Так что перед лицом настоящей 
опасности, я оказался невероятно  медлительным и неповоротливым -  вот 
уж никогда бы не  подумал! А когда до  меня наконец-то дошло, что  все 
происходит на самом деле, было уже слишком поздно... 
    Хвала небу:  я до  сих пор  не помню  подробностей нашего  бурного 
"общения", и прикладываю  все мыслимые и  немыслимые усилия, чтобы  не 
вспомнить! Знаю  только,  что мне  пришлось  умереть почти  сотню  раз 
кряду,  и  каждая  новая  смерть  была  мучительнее  (и  утомительнее) 
предыдущей. Индейские боги  забирали себе мои  жизни, извлекали их  из 
меня одну за другой, вытягивали их,  как тянут нерв из больного  зуба, 
только этим самым "зубом" был весь  я, без остатка. Помню, что воля  к 
жизни  оставила  меня,  и  я  хотел  только  одного:  чтобы  все   это 
закончилось как  можно  скорее,  и уготованная  мне  смерть  оказалась 
обыкновенным небытием,  которого  я так  боялся  прежде, а  не  вечным 
умиранием... 
    А  потом  все  это  действительно  закончилось.  Я  почему-то  был 
по-прежнему жив, и меня кто-то обнимал  за плечи, а перед моими  почти 
ослепшими от  боли глазами  нечетко проступали  контуры  полузнакомого 
лица. Через несколько секунд я кое-как сфокусировал зрение и узнал это 
лицо. 
    - Один, откуда  ты здесь взялся?  - Тихо спросил  я. - Никогда  не 
думал, что после смерти попаду в Вальгаллу... У меня ведь не было меча 
в руках, и вообще никакого оружия у меня не было: оставил его  где-то, 
болван этакий! 
    - А ты и не попал в Вальгаллу. - Лаконично сообщил Один. - Ты жив. 
Здорово ты  влип, гость!  И как  тебя угораздило?  Нельзя бродить  без 
оружия по незнакомым местам. 
    - Думаю, что с оружием тоже  не очень-то можно. - Слабо  улыбнулся 
я. 
    - Ты идиот. - Сердито сказала Афина. Только тут до меня дошло, что 
это именно она  нежно обнимает меня  за плечи  - я поверить  не мог  в 
такое чудо! -  Почему ты не  там, где тебе  положено быть? -  Ворчливо 
спросила она - как строгая мамаша,  обнаружившая, что ее чадо пошло  в 
кино вместо того, чтобы делать уроки. 
    - А где мне положено быть? - Горько усмехнулся я. 
    - Сам знаешь! - Буркнула она. 
    - Я устал  быть там, где  мне "положено"! Я  очень хотел  остаться 
один. Хотя бы  на пару часов,  а еще  лучше - навсегда.  - Я  обнаглел 
настолько, что опустил голову на ее плечо - в конце концов, я  столько 
раз умер за этот бесконечно долгий день, что имел полное право  делать 
все, что  хочу,  просто потому,  что  мои  телодвижения как  бы  и  не 
являлись  настоящими  осмысленными   поступками  -  так,   продолжение 
затянувшейся агонии...  Заодно  я  позволил себе  закрыть  глаза  и  с 
наслаждением   сосредоточиться    на   одном-единственном    ощущении: 
прикосновении моего  затылка и  левого уха  к теплому  плечу Афины.  К 
моему величайшему  восхищению, она  не предпринимала  никаких  попыток 
прекратить это безобразие. 
    - Как вы здесь оказались, ребята?  - Я быстро приходил в себя:  во 
мне уже  проснулось любопытство.  - И  как вам  удалось прогнать  этих 
тварей? По-моему,  они самые  могущественные существа  во Вселенной  - 
разве нет? 
    - Мои руны гораздо сильнее. -  Гордо сообщил Один. - Видел бы  ты, 
как они корчились, когда здесь появились мы с Палладой! Они бежали  от 
нас, как проворные  зайцы. - И  великодушно добавил: -  Но если бы  не 
твоя помощь,  моя магия  оказалась бы  бесполезной. Поэтому  мы  сразу 
отправились выручать тебя, когда твой удивительный раб пришел к нам за 
помощью. 
    - "Раб"? Какой такой "раб"? - Удивился я. 
    -  Призрачный  сладкоречивый  великан.  -  Пояснила  Афина.  -  Он 
появился  на   моей   амбе,   перепугал   моих   Любимцев,   заворожил 
Хранителей... Скажи ему, что я очень на него сердита! 
    - А, Джинн! Теперь ясно, куда он подевался... Понял, что ничем мне 
не поможет и рванул за подмогой - какой молодец! - Улыбнулся я. - И вы 
так сразу согласились  прийти мне  на помощь?  - Я  повернул голову  и 
внимательно посмотрел на Афину: - Как ты-то решилась? Ты ведь  знаешь, 
кто я  такой.  Может  быть, эти  голодные  индейские  боги  собирались 
оказать вам величайшую услугу... 
    - Тебе не понять. - Надменно  сказала она. - Мы с Одином  привыкли 
платить по счетам. Неблагодарный быстро теряет удачу, знаешь ли...  Ты 
помог нам, мы  помогли тебе.  Теперь мы в  расчете и  можем больше  не 
церемониться друг с  другом. - Пока  Афина ораторствовала, моя  голова 
по-прежнему лежала на ее плече, и она не предпринимала никаких попыток 
положить конец  этому  безобразию  -  ее  слова  самым  восхитительным 
образом расходились  с  делом,  и это  превращало  меня  в  совершенно 
счастливое существо - быстро же я оклемался! 
    - Я тоже  знаю, кто  ты. - Неожиданно  сообщил мне  Один. К  моему 
величайшему удивлению, он говорил спокойно и даже вполне дружелюбно. - 
Я развязал язык Гекате - это  оказалось не слишком сложно! Конечно,  я 
мог бы  догадаться  и  раньше,  но что  происходит  с  отпущенной  нам 
мудростью, когда наше время подходит к концу... 
    - И ты знаешь? - Я  окончательно перестал что-либо понимать. -  Но 
почему, в таком случае?... 
    - Ты любопытен, как женщина. - Усмехнулся Один. - Другой на  твоем 
месте перестал  бы  интересоваться  даже собственным  именем  -  после 
такой-то переделки!  -  а  тебя  по-прежнему  занимают  чужие  дела... 
Сколько раз ты только что умер? 
    - Много. - Я на мгновение задумался и решительно помотал  головой: 
- Я не считал, знаешь ли... 
    - Когда я принес себя  в жертву и побывал  за чертой - всего  один 
раз! - я  переменился так,  что серебряные зеркала,  перед которыми  я 
стоял прежде, отказывались отражать мое лицо, а тебе все как об  стену 
горохом! - Удивленно заметил он. 
    - И все-таки, почему? - Упрямо спросил я. 
    - Потому  что  было бы  глупо  продолжать считать  тебя  настоящим 
врагом.  -  Один  пожал  плечами   -  как  мне  показалось,   довольно 
снисходительно. - Я больше не думаю, что ты - Сурт из  Муспелльсхайма, 
и я  совершенно уверен,  что ты  - не  Локи: его  бы я  узнал в  любом 
обличьи... Безумная ведьма Вёльва ни единым словом не упомянула тебя в 
своем пророчестве,  и это  дарит  мне великую  надежду! Ты  не  умеешь 
ненавидеть и  быть неистовым...  думаю, ты  и сражаться-то  толком  не 
умеешь! 
    - Не умею!  - Гордо подтвердил  я. Потом вспомнил  свои подвиги  у 
храма Сетха,  решил,  что  прибедняться все-таки  не  стоит  и  честно 
добавил: - Разве что, просто уничтожать все, что под руку  подвернется 
- иногда, под настроение... 
    - Уверен, что ты действительно  вполне способен разрушить то,  что 
осталось от  этого  прекрасного мира  -  скорее всего,  случайно,  или 
нечаянно, или  просто  "под  настроение",  как  ты  сам  выразился.  - 
Серьезно  кивнул  Один.  И  насмешливо  добавил:  -  А  иногда  твоего 
могущества не хватает даже на то, чтобы сохранить собственную жизнь  - 
как это случилось  сегодня... Ты  - не  воин, ты  - гость,  любопытный 
вечный скиталец вроде дружка Паллады, Улисса, и совсем не случайно  ты 
назвал себя Гестом в нашу первую  встречу... Одним словом, ты не  враг 
нам. Правда, ты и не друг - ни нам, и вообще никому. Так,  наваждение. 
Афина с самого начала была права, а я ей не верил... Но ты помог  нам, 
когда это требовалось, и ты не хочешь нашей гибели. О таком противнике 
можно только  мечтать! Если  тебя не  будет, найдется  кто-то  другой, 
чтобы  возглавить  твою   армию.  Думаю,  это   будет  Лодур,  как   и 
предсказывала Вёльва, и  тогда все пойдет  как по-писаному... Я  думал 
всю ночь и понял, что нам следует дорожить твоей жизнью. 
    - Хорошая идея. - Хмыкнул я. -  Вот уж не надеялся, что она  может 
прийти тебе в голову... 
    - Ты же сам  вспомнил, что одно  из моих имен  - Отец Мудрости.  - 
Снисходительно заметил Один. 
    - При чем тут мудрость... - Вздохнул я. 
    - Ты  не  рассуждай, а  лучше  скажи, что  ты  теперь  собираешься 
делать! - Потребовала  Афина. - Что,  ты все равно  будешь вести  свою 
кошмарную толпу к месту Последней  Битвы? А потом мы будем  сражаться? 
Но это бессмысленно! Нам вроде бы  нечего делить... И учти: мы  спасли 
твою жизнь не для того, чтобы ты погасил солнце своим огненным мечом - 
до сегодняшнего дня Игг упорно утверждал, что именно это ты и  намерен 
проделать... Смотри, не  вздумай! - Она  здорово завелась, и  я не  на 
шутку опасался, что  сейчас эта  прекрасная богиня  просто набьет  мне 
морду - так, для профилактики. 
    - Да нет у меня никакого огненного меча. - Устало сказал я. - И не 
было никогда. Надеюсь,  что и  не будет  - нужен  он мне,  как шило  в 
заднице! А  что  касается  как  ты  выражаешься  "кошмарной  толпы"... 
Разумеется, я поведу их дальше! Я каким-то образом вернул этих людей к 
жизни, заставил подняться из могил, они дышат в одном ритме со мной, и 
их дыхание замирает,  когда я на  время их покидаю,  так что теперь  я 
должен оставаться с ними. Я за них отвечаю, так уж вышло... Да я и сам 
не хочу  их бросать,  если честно!  Один дело  говорит: если  я  уйду, 
вместо меня тут же появится кто-то другой. Я - не герой и не воин, как 
справедливо заметил Один, и вообще - не бог весть что, к тому же я  не 
слишком любил своих коллег  по роду человеческому,  когда все мы  были 
живы... но пока  я остаюсь с  этими людьми, у  них есть хоть  какой-то 
шанс победить в Последней Битве - не вас, конечно... 
    - А кого? - Изумленно спросила Афина. 
    - Не знаю. - Вздохнул я.  - Может быть, свою человеческую  судьбу, 
которая обрекла их  родиться "мертвыми духом"...  У некоторых это  уже 
получается, и еще как! 
    - Не о них речь. - Нетерпеливо перебил меня Один. - Нам с Палладой 
нет дела  до этих  людей. Нам  вообще нет  дела до  людей, можешь  мне 
поверить... Послушай, я предлагаю тебе соглашение. Эти  могущественные 
твари, которые  убивали  тебя -  хорошие  охотники, и  теперь  они  не 
оставят тебя в покое. Тебе нужна  защита, и я могу помочь. Взамен  мне 
требуется только твое обещание... 
    Я решительно покачал головой. 
    - Я не  могу давать  обещаний. Никаких.  Не потому,  что не  хочу, 
просто мои обещания не имеют никакого смысла. Так, пустой звук. Ты еще 
не понял, Один? Я ничего не решаю. Я не отвечаю за свои поступки. Я их 
даже не совершаю. Все происходит само собой, а мне поневоле приходится 
принимать в этом участие. Единственное, что я действительно сделал  по 
собственной воле - пришел к  вам и продиктовал этот знаменитый  список 
имен индейских богов, да и то, для меня все это случилось во сне... 
    - Ты бы хоть дослушал сперва,  а потом спорил! - Ворчливо  перебил 
меня Один. - Скажи лучше: ты знаком с пророчеством Вельвы? 
    - Еще бы! - Невольно улыбнулся  я. Вот уж никогда не  предполагал, 
что от моих  экзотических литературных увлечений  будет хоть  какая-то 
практическая польза! 
    - Славно. Я хочу от тебя  только одного: чтобы все совершалось  не 
так, как она напророчила. Все что  угодно, лишь бы это не было  похоже 
на ее проклятое предсказание! 
    - Потому что оно сулит тебе смерть? - Понимающе спросил я. 
    - И поэтому тоже. - Спокойно подтвердил он. - Но даже моя смерть - 
пустяки по сравнению с моей ненавистью к неизбежному! Если меня  убьет 
не Гарм, а кто-то другой - да  хотя бы ты! - я умру победителем...  Ты 
понимаешь, о чем я толкую? 
    - Я понимаю. - Кивнул я. - Знал бы ты, как я тебя понимаю! В  этом 
мы ужасно похожи - кто бы мог подумать... 
    - Значит, ты согласен на сделку? - Обрадовалась Афина. 
    - На какую сделку? - Флегматично спросил я. 
    - Как это - "на какую"?! - Возмутилась она. - Что с твоей головой, 
бедняга? Все очень просто: одноглазый снабжает тебя амулетом, при виде 
которого эти  могущественные поганцы  жалобно визжат  и убегают  туда, 
откуда пришли, а ты... 
    - А с чего ты взяла, что мне действительно нужен какой-то  амулет? 
- Я ее здорово огорошил: Афина растерянно заморгала - сейчас она  была 
похожа на  растерянную девчонку,  "поплывшую" на  выпускном  экзамене. 
Честно говоря, в таком виде она нравилась мне еще больше! 
    - По-моему, это  и так ясно.  - Наконец сказала  она. - Они  снова 
прийдут за твоей головой - и что ты тогда будешь делать? 
    - Посмотрим. - Я  равнодушно пожал плечами.  - Думаю, в  следующий 
раз я на  них все-таки  как