астасия - да. Возможно, барон Синн - нет.
   - И все же, - сказал Роман, -  я  не  хотел  бы,  чтобы  династия  была
уничтожена в результате чьих-либо действий на Пеленге.
   Мейстрал поднял глаза на слугу. Его улыбка была небрежной:
   - В таком случае, Роман, мы должны быть осторожны.
   - Как скажете, сэр.
   - Это все?
   - Да, сэр. Благодарю вас.
   - Закрой за собой дверь, пожалуйста.
   Как только дверь закрылась, Мейстрал выбросил ноги вперед и  уселся  на
кровати. Его мысль напряженно  работала.  Всякое  желание  спать  пропало.
Роман, как он всегда знал, был традиционалистом и хотя  он  допускал,  что
иметь свое мнение - это прилично, он, по-видимому, сожалел о существовании
Созвездия и проявлял сентиментальную заботу об Империи, в которой  никогда
не жил. Грегор, наоборот, ненавидел всякую аристократию  и  желал  Империи
гибели. Во власти Мейстрала было послужить на благо одной из сторон, но не
обеих.
   Проблема заключалась в том, что Мейстрал во многом полагался  на  своих
помощников. Грегору нужны были деньги и  наставления  по  поводу  хорошего
тона, и пока ему платили и тем, и другим, он оставался доволен. Роман  был
верен семье Мейстрала - Мейстрал знал, что Роман никогда ничего не  станет
делать исподтишка и не предаст доверия  -  но  все  же  будущее  Мейстрала
зависело не просто от сотрудничества, но от  готовности  сотрудничать.  Их
работа была слишком рискованной -  они  должны  были  отдаваться  ей  всей
душой, иначе  можно  было  ошибиться.  Нечаянно  проглядеть  сигнализацию,
оставить инструмент на подоконнике,  нетронутую  ловушку  -  и  кто  может
поручиться, что это был  "честный"  недосмотр,  а  не  невольный  саботаж,
родившийся в растревоженном сознании?
   Ему надо, чтобы оба его помощника оставались довольными и счастливыми и
стремились продолжать ограждать его от угрозы, которую представляли "Весна
Человечества" и клика Анастасии.
   Мейстрал снова устроился на подушках и закрыл глаза. Об этом  надо  как
следует поразмыслить.



10

   Николь, удобно вытянувшись на кушетке, рассматривала свои ноги и думала
о том, какими уродливыми они стали. Профессия требовала, чтобы она  часами
стояла на ногах, и, хотя пять лет назад Николь исправила их форму,  у  нее
опять сильно  развилось  плоскостопие,  и  пришло  время  новой  операции.
Придется устроить так,  чтобы  на  неделю  или  десять  дней  скрыться  от
общества, тогда она сможет сделать операцию и привыкнуть к ее  результатам
до появления на людях.
   Николь видела свое  крошечное  отражение  в  каждом  ногте  ног.  Желая
доброго утра, она помахала своему отражению и пошевелила  пальцами  ног  в
ответ. У двери раздалось позвякивание.
   - Второй завтрак, мадам.
   - Несите, комната.
   Стол-робот  вплыл  в  безмолвном  антигравитационном  поле,  присел   и
установился. Мебель в комнате  переставилась  в  новом  порядке.  К  столу
подкатил стул и приглашающе откинул спинку.
   -  Ваш  завтрак,  мадам.  -  Вокруг  Николь  ожил  и  зазвучал  концерт
деревянных струнных инструментов Эмануэля Баха.
   - Благодарю, комната. - Николь подошла к стулу  и  уселась.  С  тарелки
поднялась прикрывавшая ее салфетка, и пошел пар. Второй завтрак на Пеленге
был гораздо более сытным, чем первый. Николь не была уверена, надо ли  еще
Мейстралу, чтобы она притворялась, что он  все  еще  у  нее,  но  заказала
только один завтрак, поскольку не в силах была вынести вида  двух  порций.
Она отклонила предложение стола и сама налила себе кофе.
   Снова раздалось негромкое позвякивание:
   - Дрейк Мейстрал, мадам.
   - О, - Николь поставила на стол молочник. - Соедините немедленно.
   Мейстрал, казалось, пребывал в более приподнятом расположении  духа.  В
его зеленых глазах светилась прежняя уверенность, и у Николь при виде  его
отлегло от сердца. В остальном узнать Мейстрала было  трудно  -  его  лицо
было покрыто слоем  пастельно-голубой  краски,  в  ушах  были  безобразные
серьги, включавшиеся и выключавшиеся, как механические игрушки,  а  позади
него был вид игрушечной аркады.
   Николь,  привыкшая  к  этим  маленьким  хитростям  четыре  года  назад,
заключила,  что  поскольку  Мейстрал  прибегнул  к  маскировке  и  услугам
общественного телефона, опасность еще не миновала.
   Николь подняла чашку и улыбнулась:
   - Счастлива видеть тебя, Мейстрал. Ты, кажется, в хорошем настроении.
   - А ты выглядишь прекрасно. Как никогда, Николь.
   - Я вижу, твой путающий вкус в отношении маскировки не изменился.
   Мейстрал наклонился в сторону голокамеры:
   - Я хочу просить об одолжении, мадам.  -  Его  взор  обратился  к  краю
голографического изображения, словно стараясь заглянуть за его пределы. Он
осторожно дотронулся пальцем до одной из своих  серег.  -  Прошу  извинить
меня за смелость, но могу ли я поинтересоваться - ты завтракаешь одна?
   - Я бы сказала, это зависит от того, считается ли еще,  что  ты  живешь
здесь.
   Мейстрал улыбнулся:
   -  К  несчастью  для  нашего  обмана,  его  жертвы  -   те,   кому   он
предназначался, слишком хорошо знают, где я был прошлой ночью.
   - Мне показалось, твое приветствие было более бодрым из-за успеха.  Все
прошло хорошо, что бы это ни было?
   - Достаточно хорошо. Во всяком случае, зло было остановлено.
   - А имело ли данное зло  какое-то  отношение  к  графине  Анастасии?  -
Николь улыбнулась, увидев, как приподнялись веки Мейстрала. - Она  звонила
сюда вчера вечером и просила передать тебе информацию. Но  к  сегодняшнему
дню информация вполне могла устареть.
   Мейстрал лениво повел плечами:
   - Скажи мне. Это может оказаться забавным.
   - Она сказала, что у тебя есть нечто, что ей необходимо, и  она  готова
заплатить за него. Я  бы  сказала,  это  звучит,  как  настоящее  послание
злодейки.
   Мейстрал ухмыльнулся:
   - Оно именно  такое  и  есть.  Мне  приятно  слышать,  что  она  желает
заплатить за мой объект. Это именно то, что я имел в виду.
   Николь рассмеялась:
   - Похоже, у тебя все рассчитано.
   - Пока да. - Мейстрал бросил взгляд через плечо с видом конспиратора.
   - Ты ведь хочешь попросить меня еще  об  одном  одолжении,  -  заметила
Николь.
   Вид у Мейстрала сделался чуть смущенным:
   - Ты, разумеется, права.
   - Я слишком хорошо тебя знаю, Дрейк. Давай.
   - Я заметил,  что  в  твоем  объявленном  расписании  не  запланированы
никакие выходы после встречи с метановыми существами  в  зоопарке,  а  это
интервью должно закончиться к полудню.
   - Это верно. У меня сегодня свободна вторая половина  дня  и  вечер.  -
Николь зарылась кончиками пальцев ног в ковер радостно предвкушая провести
время,  как  ей  вздумается.   Она   положила   подбородок   на   руки   и
продемонстрировала образу Мейстрала бесхитростный взгляд, как у  маленькой
девочки. - Ты ведь не собираешься нарушить отдых моей красы, правда?
   - Надеюсь, разве  что  приятным  образом.  Я  лелеял  надежду,  что  ты
пригласишь твоего избранника Мейстрала к обеду.
   Николь рассмеялась:
   - С твоего позволения, Дрейк, я буду завтракать, пока ты объяснишь мне,
что под этим имеется в виду.
   - Пожалуйста, приступай. Я уже поел.
   Пока Николь слушала, в чем состоял  его  план,  в  ее  душе  пузырьками
забурлило веселье. Она расхохоталась.
   - Очень хорошо, Мейстрал,  я  сделаю  это.  У  меня  где-то  есть  твоя
голограмма. - Она откусила кусочек, затем задумчиво помахала ему вилкой: -
По правде говоря, Дрейк, я благодарна за это твое развлечение. В последнее
время жизнь в Диадеме была необычайно скучной.
   - Мои соболезнования, леди.
   Николь взглянула на него, подняв бровь:
   - Вежливое сочувствие мне не требуется, Мейстрал. Во всяком случае,  от
старых друзей.
   - Мои извинения, Николь. - Это было сказано быстро.
   -  Принимаю.  -  Николь  откусила  еще  кусочек,  задумчиво  прожевала,
проглотила. - Ты не находишь, Дрейк, что твой род занятий, хоть он тебе  и
подходит, становится утомительным?
   Выражения лица Мейстрала было не разобрать:
   - Он меня вполне удовлетворяет, миледи. Путешествия, новые виды,  новые
знакомства, приключения,  когда  я  того  пожелаю,  отдых,  когда  он  мне
необходим... Моя известность недостаточна для того, чтобы стать несносной,
но достаточно велика, чтобы со мной хорошо обращались, куда бы я ни пошел.
Мне  редко  бывает  скучно,  миледи.  Если  человеку  вообще  надо  чем-то
заниматься, моя профессия кажется вполне пристойной.
   - Твоя профессия дает тебе больше свободы, чем мне - моя, Дрейк.
   - Это верно. Знаешь, почему я...
   - Я начинаю раздумывать, Дрейк, а был ли ты прав четыре года назад.
   В его глазах появилось понимание:
   - А-а.
   - Я путешествую больше, чем ты, но новые виды всегда скрыты  за  стеной
зевак  и  толпой  репортеров,  а  также  кучей  людей,  жаждущих  со  мной
познакомиться...  это  всегда  одинаково  и  совершенно   так   же   стало
нереальным. Моя известность мешает моей работе - она СТАЛА моей работой.
   - Ты знала об этом, Николь. Ты знала, что такое Диадема, когда вступала
в нее.
   - Это не одно и то же - вступить и жить в ней. А  ведь  ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ,
что я актриса - Господи, я не играла два года!
   - Найди себе новую пьесу.
   - Для членов Диадемы подходят только определенные роли  И  они  так  же
нереальны, как моя жизнь.  Хуже  того  -  они  СКУЧНЫ,  Дрейк.  Невероятно
скучны.
   Мейстрал переварил информацию:
   - Ты думаешь оставить Диадему?
   - Подумываю. Еще не решила.  -  Николь  снова  поиграла  пальцами  ног.
Может, в конце концов, ей и не будет необходимости оперировать их.
   Мейстрал пристально смотрел на нее:
   - А ты будешь счастлива, Николь? Как только выйдешь из нее?
   Она пожала плечами:
   - Мне трудно вспомнить, как все это было.
   - Я думаю, ты не будешь счастлива. Я тебя знаю, Николь.
   Николь помешала еду в тарелке:
   - Мой рейтинг понизился на два пункта, - произнесла она.
   - А-а.
   - Для этого и затеяно это турне. Предполагается, что я представлю  моей
публике новые чудеса. Мои авторы дают  мне  текст  для  каждой  из  восьми
планет. И каждый  гарантированно  импровизированный,  остроумный  и  легко
цитируется.
   - Я думаю, если не  обидишься  на  мое  замечание,  что  турне  Николь,
представляющее Зоопарк Пеленг-Сити, - это не  то,  что  нужно  для  твоего
рейтинга, каким бы великолепным ни было собрание.
   Николь подняла глаза:
   - Я знаю. А что ты еще предлагаешь?
   - Найди себе новую пьесу, Николь. Нечто, выходящее за рамки  того,  что
тебе давали до сих пор. Расширь концепцию пьесы Диадемы. Дай себе простор.
   Губы Николь сложились в кривую улыбку:
   - И это все, что мне нужно? Просто новая пьеса? И... простор?
   - Возможно, еще что-нибудь, миледи.
   - Да?
   В его взгляде появилось озорство:
   - Новая пассия? - предложил он.
   Николь засмеялась отрывистым смехом и запустила ложечкой в  изображение
Мейстрала. Кофе в ее чашке тревожно задрожал:
   - Черт бы тебя побрал, Мейстрал. Ты слишком хорошо меня знаешь. Неужели
ты не дашь мне ни в чем пощады? - Ее смех стал печальным. - Хорошо.  Скажу
своим людям, чтобы подыскали что-нибудь.
   - Миледи, если вы чего очень хотите, вы должны искать это сами.
   С минуту Николь сидела молча, затем медленно кивнула:
   - Да, Дрейк, я так и сделаю. Спасибо тебе.
   - Это самое меньшее, что я могу сделать, если учесть, как сильно ты мне
помогла. Мы делаем вид, что все это несерьезно, но твоя помощь  еще  может
спасти мне жизнь. Эти люди, с которыми я связался... они  серьезные  люди,
Николь.
   - Я должна позаботиться о том, чтобы сберечь твое  здоровье,  Мейстрал.
Твой совет может стать неоценимым для моей карьеры.
   Мейстрал снова бросил взгляд через плечо:
   - Я вынужден заканчивать, миледи. Мы слишком долго занимаем эту  линию,
чтобы я мог чувствовать себя в безопасности.
   - Хорошо. И как всегда, этот разговор подействовал  освежающе.  Передай
привет Роману.
   - Передам.
   - Надеюсь увидеться с тобой лично до моего отъезда.
   Мейстрал улыбнулся:
   - Ты забыла, что мы увидимся сегодня вечером.
   - Да. Разумеется. Что ж, тогда au revoir.
   - Твой самый покорный слуга, Николь.
   Его голуболицее изображение исчезло.  Ни  коль  на  минуту  задумалась,
разглядывая кончики своих пальцев,  и  попыталась  придумать,  к  кому  ей
обратиться по поводу ног.


   Хотвинн чувствовал, что буквально заряжен энергией. Полуживой  панцирь,
поддерживавший  его  разбитую  спину  и  ребра,  скормил  ему   достаточно
лекарств, чтобы уничтожить боль и наполнить его силой. Когда врач  наложил
на ноги Хотвинна несколько дополнительных примочек,  которые  должны  были
помочь ему расслабиться и заснуть, тот дождался, пока человечек  уберется,
содрал разочарованных существ до того, как  они  успели  подействовать,  и
выбросил их в помойку.
   Хотвинн выбрался из постели, зашатался, потом  твердо  встал  на  ноги.
Оскалил зубы и  зарычал.  Жалкие  трусливые  человечишки  еще  получат  по
заслугам.
   В голове Хотвинна копошились темные мысли об отмщении.  Он  вынул  свое
оружие из шкафа и пристегнул его.
   Хотвинн-Мститель! Ему необходимо было разнести что-нибудь вдребезги, да
побыстрее.  Он  открыл  окно,  перекинул  одну  ногу  через  подоконник  и
заколебался.
   Хотвинн понял, что не знает, куда идти.
   Он убрал ногу с подоконника и надолго задумался.  Он  знал,  где  живет
Амалия Йенсен, но дом был разгромлен, и эта Йенсен скорее всего не  станет
там жить, а за самим домом, возможно, следит полиция. Тви могла бы  помочь
ему пробраться туда, но  она  исчезла.  Он  мог  попытаться  проникнуть  в
резиденцию Мейстрала, но понятия не имел, где тот живет.
   В утреннем ветерке раздался звук голосов. Уши  Хотвинна  прянули  в  их
направлении.
   Самое время, решил он, немножко подслушать.
   Хотвинн тихонько перелез через подоконник, потерял  равновесие,  и  ему
пришлось ухватиться за ползучую лезу, чтобы не упасть. В утреннем  воздухе
все еще стоял залах дыма. Тихонько посмеиваясь про себя, Хотвинн  скользил
вдоль заднего крыльца, пока не оказался у раскрытого окна столовой.
   - ...а другой - лейтенанту Наварру,  -  говорил  голос  Синна.  -  Мисс
Йенсен может быть у него. - Хотвинн навострил уши. Уже во  второй  раз  он
слышал имя Наварра.
   - И этой одиозной особе - Николь, - произнес голос графини Анастасии.
   Стук столовых приборов заглушил следующее замечание барона.
   - Будет гораздо лучше, если за нас это сделают средства  информации,  -
заметил он позже, -  охрана  вокруг  Диадемы  очень  суровая.  Любой,  кто
покажется в поле зрения Николь без соответствующих рекомендаций, попадет в
тюрьму, как минимум, за нарушение спокойствия.
   - Возможно, вы сами, барон, могли бы...
   - Я сделаю все, что в моих силах, миледи. - Остальная  часть  разговора
была занудной и состояла в основном из  имен  разных  лиц,  предлагавшихся
графиней для выполнения различных  заданий,  и  расспросов  барона  об  их
способностях и рекомендациях.
   Хотвинн ухмыльнулся. Стало быть, пусть будет Наварр! Он учуял пищу, и в
животе его заурчало.
   Хотвинн повернулся и стал пробираться в задней двери в кухню. Он стащит
еды на несколько дней, найдет Йенсен через ее дружка Наварра и получит  за
нее выкуп от ОБЕИХ сторон. А между делом порубит ее товарищей в капусту.
   Быть живым было замечательно.


   Полиция, наконец, удалилась,  обескураженная  рассказом  о  похитителях
Амалии Йенсен в образе Шалуна Ронни, державших  ее  в  плену  целый  день,
ничего не объясняя, не требуя выкупа и  не  причинив  ей  вреда,  а  потом
выпустивших ее. Здесь было что-то еще, они ясно об этом  догадывались,  но
Амалия Йенсен не желала им сообщать. Она считала, что это ЕЕ  похитили,  и
поэтому она может говорить все, что хочет.
   Пьетро вернулся назад, в свою квартиру -  Амалия  решила,  что  незачем
впутывать его в какие-либо  дела  с  полицией.  Теперь  по  дому  бесшумно
двигались домашние роботы, вытирая пыль в углах и кидаясь на  обломки,  не
замеченные Амалией во время  первой  уборки.  Амалия  крайне  нуждалась  в
отдыхе,  но  долг  требовал,  чтобы  она  проследила,  как  Пьетро   будет
мобилизовывать местных членов "Весны Человечества", послав  их  на  поиски
Мейстрала  и  установление  наблюдения  за  бароном  Синном,  графиней   и
консульством Хосейли. Амалия пососала  стимулирующую  палочку  и  пошла  к
пульту управления связи. Несколько часов назад он был  заменен  техниками,
работавшими сверхурочно. Пора звонить Пьетро.
   Телефон зазвонил прежде, чем она успела прикоснуться к сервисной плате.
   - Прием, - сказала Амалия и с удивлением уставилась на  голографическое
изображение.
   - Капитан Тарталья. Вот...
   - ...Сюрприз. Я знаю. - Капитан был низеньким широкоплечим  мужчиной  с
лысеющим лбом. Он ушел в отставку с военной службы, чтобы  посвятить  себя
добрым делам "Весны  Человечества",  и  гордился  тем,  что  у  него  были
"человеческие" манеры  -  из  них  можно  было  выделить  две:  тупость  и
воинственность. Усердной работой и преданностью дну Тарталья дослужился до
заместителя директора местного отделения -  практически  непосредственного
начальника Амалии Йенсен. Амалия встречалась с ним всего дважды и  прятала
инстинктивную неприязнь под ширмой сдержанной вежливости.
   Именно Тарталья в зашифрованном послании  сообщил  ей  о  существовании
Имперского идола - по-видимому,  "Весна  Человечества"  узнала  о  нем  от
двойного агента в высших чинах Империи. Когда Амалия увидела  эту  вещь  в
каталоге аукциона,  она  направила  Тарталье  послание,  сообщив  о  своем
намерении выкупить ее  на  аукционе.  Она  ожидала  ответного  послания  с
поздравлениями. По всей видимости, с обратной почтой она получила Тарталью
собственной персоной.
   Тарталья устремил на Амалию взгляд маленьких темных умных глазок:
   - Как обстоят дела с Артефактом номер один? - спросил он.
   Амалия никогда не слышала  этого  термина,  но  не  сомневалась  в  его
значении.
   - Не очень хорошо, сэр. Он украден Дрейком Мейстралом.
   Выражение лица Тартальи почти не изменилось:
   - Семья империалистов.
   - Не думаю, чтобы сам Мейстрал был  империалистом,  сэр.  По-моему,  он
намеревается устроить аукцион между империалистами и нами.
   В глазах капитана мелькнуло презрение:
   - Плут. Аморальный. Мы с ним справимся.
   - Они играют грубо. Я имею  в  виду,  империалисты.  Меня  похитили,  и
Мейстрал с одним из наших людей, Пьетро Кихано, вызволили меня.
   - Ого, - Тарталья поднял брови. - Зачем же  Мейстрал  в  это  ввязался?
Между вами существует привязанность?
   Амалия вспыхнула:
   - Нисколько, сэр. По-моему, он освободил меня, поскольку ему нужен  был
кто-то, чтобы вести переговоры о цене с нашей стороны.
   - Хорошо. Я привез с собой  кредитную  карточку  и  кое-кого  из  наших
лучших людей. Мы заберем эту вещь у Мейстрала так или иначе.
   Амалия почувствовала легкий страх. Ей  пришло  в  голову,  что  капитан
Тарталья не очень симпатичный человек. Она бросила взгляд на его ухмылку и
довольное выражение лица:
   - Я уверена, что мы это сделаем, - произнесла она.


   Лейтенант Наварр собирался заменить пропавший портативный  телефон,  но
до этого у него руки не дошли, поэтому  ему  просто  повезло,  что  звонок
Николь раздался, когда он случайно оказался в доме. Лейтенант считал,  что
плохо справился со своей ролью  -  он  мямлил  и  похохатывал,  краснел  и
запинался, как мальчишка-школьник, -  но,  в  конце  концов,  его  застали
врасплох, и не каждый день тебе звонят члены  Диадемы.  Да,  он  прекрасно
понимает, почему его  отвезут.  Нет,  он  нисколько  не  возражает  против
элемента интриги - это будет забавно, ко-ко.
   Лейтенант повесил трубку, и у него возникло необычное чувство удивления
и предвкушения  дальнейших  событий.  Николь  всегда  была  одной  из  его
любимиц. Хотя его тщеславие не заходило так  далеко,  чтобы  предполагать,
что он одержит мгновенную победу, в