ыреста  человек
погибает на море от несчастных случаев.
   - Понятно. Видимо, ты поболтала с мужичком в военной форме.
   - Он оперирует фактами, Майджстраль. Знаешь, как давно я ни от кого  не
слышала фактов? Чтобы не высказывали предположения, не  выбалтывали  слухи
или сплетни, а выдавали голые, неприкрытые факты? Четыреста смертей в год.
Это факт.
   - Факт то, что ты красива.
   - Факт то, что я это, увы, отлично знаю.


   - Педро Кихано.
   - Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке.
   Генерал был осанистым широкоплечим мужчиной, на лице  которого  застыло
гневное выражение.
   - К вашим услугам, сэр.
   - Ну и идиотское же занятие этот танец. Я сегодня уже  столько  немытых
шей нанюхался, просто сил нет. Тебе бы, кстати, свою тоже слегка помыть не
мешало.
   - А? Всенепременно. Прямо сейчас и вымою. А вот знаете, с кем я  только
что познакомился? С  Дрейком  Майджстралем.  Ну,  знаете  -  Ковенбургский
Ледник. Дело о Швейцарском Сыре.
   - Майджстраль? Здесь? Где он?
   - Вот он. В трауре.
   - Ага! Какой вызов! И где - в таком обществе!
   - О. Прошу прощения, сэр.
   - Тебе, молодой человек, не стоит носить высокие каблуки, и так в  тебе
роста предостаточно.
   - О. - (Пауза.) - Вы правда так думаете?


   - Николь.
   - Пааво Куусинен. Слуга покорный, мадам.
   - Вы из Империи?
   - Да, мадам. А что, так заметно?
   - Если хотите, чтобы было незаметно, поменяйте костюм.
   - Какая жалость. Я наблюдаю за людьми, изучаю их  поведение,  и  я  так
надеялся, что мне  удается  не  привлекать  к  себе  внимание  и  спокойно
наблюдать за поведением людей. Мой портной уверял меня, что мой  костюм  -
последний писк моды.
   - Моды к нам теперь не из Империи приходят. Но тут найдутся  некоторые,
которые считают, что это большое упущение.


   - Дрейк Майджстраль.
   - Генерал Джеральд. Морской  флот.  В  отставке.  Только  притронься  к
чему-нибудь моему, и я тебя прихлопну.
   Удивление. Антраша прервано на середине.
   - Прошу прощения сэр, но у меня и в мыслях не было...
   - Плевать я хотел на твои мысли.  Действия  -  вот  что  меня  волнует.
Только шагни ко мне, и я тебя прикончу, если не сам, так найму кого  надо.
Считай, я тебя честно предупредил.
   - Вполне честно, сэр.
   - И нечего тут распространяться - честно или нечестно, будь ты проклят.
Ступай, нюхай шею вон той дамочки и уберись с глаз моих долой!


   - Мисс Йенсен, если все так, как вы говорите, я возьму с вас не  меньше
шестидесяти. Но если работа окажется труднее, ставка возрастет.
   - Вы сомневаетесь в предоставленной мною информации?
   - Ваша информация могла устареть.
   - Вы просите... много, Майджстраль.
   - Вы не доверяете мне авторских прав. В этом случае цена бы понизилась.
   - Извините, но тут я непоколебима.
   -  В  таком  случае  и  я  непоколебим  насчет  назначенной  цены.  Мои
извинения, мисс.


   - Видел я эту твою драчку. Халтура треклятая.
   - Да, генерал. К несчастью, я поскользнулся.
   - Ха! Да ты враль и еще и идиот вдобавок. Она тебе ножку подставила, ты
растерялся, а она отразила твой удар и заполучила тебя. Гардемарин - и тот
бы лучше управился.
   - Сэр!
   - Нечего передо мной-то храбреца разыгрывать. Я уже,  правда,  давно  в
отставке, только меня на мякине не проведешь. Да  я  бы  тебя  на  кусочки
искромсал!


   - Майджстраль.
   - Графиня.
   Нервы Дрейка готовы были сдать, ноги - задрожать, а выдержка - изменить
ему. Неприятно обнаружить, что детские страхи до сих пор  не  беззубы,  до
сих пор способны заставлять сердце биться чаще, диафрагму - напрягаться  и
вызывать дрожь в коленках.
   - Позвольте выразить вам признательность за искренние соболезнования по
поводу кончины моего батюшки.
   - Он был достойным сыном великого человека. Для вас нет  ничего  лучше,
как только следовать во всем его примеру.
   Графиня  говорила  на  Высокопарном   Хозалихском   с   безукоризненным
произношением.
   Майджстраль  отвел  назад  кончики  ушей  -  так  по  Высшему   Этикету
выражалось  утонченное  согласие.  (Высший  Этикет  требует   колоссальной
подвижности ушей. Жаль графа Квика -  он  лишен  такого  ценного  средства
выражения эмоций.)
   - Учитывая характер нашего времени, - ответил он, - это невозможно.
   Ответ  прозвучал  на  хозалихском  стандарте,  что,   как   рассчитывал
Майджстраль, несколько выведет графиню из равновесия и собьет с нее спесь.
   Уши ее блестели, словно кусочки отполированного голубого камня.
   - Учитывая _ваш_ характер, вы хотели сказать.
   Майджстраль пожал плечами:
   - Может быть. Как вам будет угодно.
   - Вы тут по делу, связанному с вашей... профессией, видимо?
   Он улыбнулся:
   - Конечно же, нет, графиня. Я здесь для того, чтобы побывать в зоопарке
и посмотреть на метанитов.
   - Ах, в  зоопарке...  -  Выражение  лица  графини  Анастасии  несколько
изменилось - она уставилась на Майджстраля так пристально, что  ему  стало
несколько не по себе уже не от страха, а скорее от удивления. -  Ваш  отец
был человеком постоянным.
   - В долги он попадал постоянно, это точно.
   - Я могла бы подыскать вам работу, если хотите.
   - Я предпочитаю не пользоваться старыми знакомствами, графиня.
   "Ой, скорее бы закончилась эта фигура!"
   Уши графини опустились - для хозалихов это означало неприязнь.
   - Гордыня. Гордыня и непостоянство. Не слишком удачная комбинация.
   - Да и времена нынче не самые удачные, графиня. О  чем,  я  уверен,  вы
сожалеете, так же, как и я.
   Фигура  закончилась,  и  Майджстраль  развернулся  к  мужчине   справа.
Нервишки у него пока еще шалили. "Похоже, ничья, - подумал  он.  -  Совсем
неплохо для человека, которого вынудили вспомнить о детских страхах".


   - Барон Синн.
   - А, шпион.
   - Прошу прощения, сэр?
   - Генерал Джеральд. Морской флот. В отставке. А ты - хозалихский шпион.
   - Вы ошибаетесь, сэр, - холодно отозвался барон  и  вытянулся  во  весь
рост, что не помогло ему сравняться с генералом.
   - Ты - военнослужащий, путешествуешь якобы по делам  бизнеса,  с  двумя
хозалихами, у которых вид таких же вояк, как и у тебя. Если шпики  не  так
выглядят, то я уж и не знаю как.
   - Полагаю, сэр, что после этого нам нечего друг другу сказать.
   - Ошибаешься. Я бы тебе много чего мог сказать. Но я лучше  помолчу,  с
твоего позволения.


   - Ох.  Последняя  фигура.  Тут  просто  с  ума  сойти  можно  от  новых
знакомств.
   Николь посмотрела на Майджстраля с удивленной улыбкой:
   - А ты, похоже, доволен собой, Дрейк. Успел какое-то дельце обстряпать?
   - Я успел отбиться от жуткой  графини  и  при  этом  сказал  не  больше
колкостей, чем она.
   - А-а-а! Ну тогда у тебя точно есть причина веселиться.
   Танец окончился, и танцоры потопали ногами в знак восхищения. Еще  один
пункт этикета. Хорошо еще, что ушами вертеть  не  пришлось.  Николь  взяла
Майджстраля  под  руку,  и  они  стали  пробираться  между  распадающимися
мало-помалу парочками.
   - У Этьена неважнецкий вид, - отметила Николь. - С чего бы это?
   - Может быть, он пообещал следующий танец  графине  Анастасии.  Позволь
принести тебе чего-нибудь прохладительного.
   - Спасибо.
   Информационные  сферы   подобрались   поближе,   их   объективы   мягко
настроились на крупный план  и  сфокусировались  на  лицах  Майджстраля  и
Николь.  Где-то  далеко,  в  студиях,  специалисты,  читающие  по   губам,
склонились  к  экранам  мониторов.  Из-за  того,  что  они  уделили  такое
пристальное внимание этому малозначительному разговору, они отпустили  три
отборных   ругательства,   которые   отпустил   по   адресу    Майджстраля
побагровевший  генерал  Джеральд,  проводивший   его   полным   отвращения
взглядом.
   Майджстраль принес Николь шербет, а себе - стакан ринка. Осмотрев толпу
гостей, он заметил, что графиня ведет оживленную беседу с бароном  Синном.
Вот они оба обернулись и  быстро  посмотрели  в  ту  сторону,  где  стояли
Майджстраль и Николь, и столь же быстро отвернулись. Майджстраль задумался
о том, готов ли он к еще одной стычке с графиней сегодня вечером, и решил,
что не готов.
   - Я, пожалуй, пойду, Николь, - сказал он.  -  Я  только  сегодня  утром
прилетел на Пеленг, а путь у меня был долгий. Сиесты совсем не получилось.
Я и пришел-то только для того, чтобы тебя увидеть.
   Если Николь и обиделась, она этого не показала. Услышав последнюю фразу
Майджстраля, она обдумала принятое ею ранее решение и утвердилась в нем.
   - Ну, значит, завтра утром увидимся, - сказала она, и  они  обнюхались,
согласно этикету. - Я так рада, что ты здесь, Дрейк. Старые друзья  всегда
придают очарование новой обстановке.
   - Как всегда, к твоим услугам, Николь.
   Оркестр снова  заиграл.  Парящая  под  потолком  голограмма  оповестила
гостей о том, что следующий танец - "Поиски  тропинки".  К  Николь,  топая
высокими каблуками, пробрался возбужденный молодой  человек  и  поклонился
ей:
   - Педро Кихано, мисс. Может быть, вы меня запомнили?  Не  удостоите  ли
меня согласием потанцевать?
   Если Николь и не пришлось по нраву приглашение, она это умело скрыла.
   - Ну, конечно, - улыбнулась она.
   Информационные сферы потащились за ними.
   Майджстраль, покинутый сферами и  ощутивший  вследствие  этого  немалое
облегчение, допил свой ринк. Он стал пробираться вдоль стены к выходу,  по
пути коротко переговорил с Амалией, подтвердил все,  о  чем  они  говорили
раньше, и пообещал держать с ней связь. Он направился к выходу и уже почти
дошел до широкой, обрамленной голографической подсветкой двери, когда  его
остановили.
   - Прошу прощения, сэр.
   "Человек в военной форме, - вспомнил Майджстраль.  -  Человек,  который
оперирует фактами".
   - Лейтенант Наварра?
   - Прошу меня извинить, сэр, за бестактный вопрос.
   Майджстраль пристально глянул на него из-под полуприкрытых век:
   - Спрашивайте, сэр.
   - Та молодая дама, с  которой  вы  только  что  разговаривали,  -  она,
видимо, ваша старая приятельница?
   - Вы о мисс Амалии Йенсен? Мы только что познакомились, во время танца.
   Наварра, похоже, обрадовался:
   - Значит, она свободна?
   - Абсолютно, сэр. Можете действовать.
   Мужчина ухмыльнулся:
   - Благодарю вас, сэр. Еще раз простите за бестактность.
   - К вашим услугам.
   Майджстраль поклонился и вышел в теплую пеленгскую ночь. Информационная
сфера пристала к нему с просьбой дать интервью, но получила отказ. Он  уже
вдоволь наобщался.



2

   Если вам суждено быть покоренными инопланетянами, нет ничего лучше, как
оказаться покоренными  хозалихами.  Хозалихи  покорили  десятки  различных
цивилизаций и набрали в этом деле изрядный опыт. А значит,  при  покорении
гибнет минимум представителей расы  и  практически  сразу  может  начаться
воспроизведение.
   Землю  хозалихи  захватили,  можно  сказать,  без   боя.   Человечество
только-только научилось отлетать от своей планеты - маленького  камешка  в
безбрежных космических просторах. И тут, откуда  ни  возьмись,  на  орбите
появилось сразу сто тысяч военных кораблей инопланетян, и  все  сто  тысяч
нацелили все свое оружие, в том числе и  смертоносные  лучевые  пушки,  на
жителей планеты. Тогда лишь несколько сотен  людей  -  обитателей  военных
орбитальных станций - отважились оказать сопротивление, и  как  только  их
перебили, земляне сразу же сдались.
   Подобным образом осуществлялись  почти  все  завоевания  хозалихов.  Им
попалось всего несколько цивилизаций, которые повели себя не так  разумно,
как человечество, - вот их-то, к сожалению, перебили до последнего и потом
искренне оплакали. Хозалихи - раса замечательная во  многих  отношениях  -
совершенно не  понимают  таких  шуток,  как  стремление  к  независимости.
Главный принцип их Имперской Системы состоит в беспрекословном повиновении
императору,  а  если  кто-то  не  желает  этому  принципу  следовать,   он
обращается во прах.
   Хозалихи, следует отдать им должное, - завоеватели  просвещенные.  Если
могут, они не вмешиваются в местные институты религии. Если вводят налоги,
то такие, что с ними вполне можно смириться. Они  засылают  на  покоренные
планеты  десятки  тысяч  миссионеров,  дабы  те  способствовали  повышению
культурного уровня населения и обучали его правилам Высшего Этикета. И как
только  покоренная  цивилизация   достигает   определенного   уровня,   ее
представители мало-помалу входят в Имперский Совет и занимают важные посты
по всей Империи.
   Но  наступают,  конечно,  и  некоторые  перемены.  Существуют  воинские
гарнизоны, вводится цензура в службах новостей - хозалихи милостивы, но не
глупы. Правила Высшего Этикета  четко  определяют,  чего  именно  хозалихи
хотят для  себя:  формальности,  элегантности,  непоколебимого  идеализма.
Хозалихи почитают Высший Этикет универсальным, однако суть Высшего Этикета
в том, что это - испытание.  Если  чужаку  удается  освоить  все  тонкости
Высшего Этикета, он становится тем, с кем хозалихи согласны  разговаривать
и иметь  дело.  На  самом  деле  миссионеры  -  ловцы  человеков,  которые
забрасывают свои снасти в самые глубины чужих рас и вылавливают  тех,  кто
способен стать посредником между хозалихами и представителями  собственной
расы. Тех, кто  способен  общаться  и  с  теми,  и  с  другими  и  служить
переводчиками для тех и других.
   Счастливым избранникам судьбы порой везет -  они  получают  благородные
титулы. Это, конечно, глупо, но  хозалихи  стоят  на  своем.  Что  это  за
Имперская Система, если в ней отсутствует  наследная  аристократия?  Земля
уже столько раз содрогалась  в  конвульсиях,  пытаясь  исторгнуть  с  лица
своего собственную наследную аристократию, а тут они возьми да и вернись -
графы и бароны, принцы  и  герцоги,  и  что  самое  смешное  -  почти  все
поголовно инопланетяне.
   Высший Этикет, таким  образом,  может  быть,  и  не  универсален,  зато
универсально поведение аристократов. Новая земная  аристократия  оказалась
весьма способной к  величию,  просвещенности,  одухотворенному  правлению,
культивированию высокого искусства и талантов. Взять  хотя  бы  достижения
виконта Ченга или Соломона Неподкупного. Но  аристократы  оказались  также
весьма склонными к грубости, близорукости, беспутности, алчности  и  сущим
безумствам. Взять хотя бы Роберта-Мясника или Юлия Безумного. Человечество
и радовалось, и страдало  в  обстановке,  созданной  новой  аристократией.
Великое  созерцали,  от  невежества  страдали.  И  все  это  было   вполне
предсказуемо.
   А вот что оказалось гораздо менее предсказуемо, так это отношения между
людьми и хозалихами. У той и другой расы были  специфические  достоинства,
которые восхищали противоположные стороны, но были и недостатки, которые у
тех и других вызывали отвращение.
   Как только люди познакомились с хозалихами, они сочли их неглупыми,  но
скучными.  Эти  длинноносые,   широкоплечие,   покрытые   черной   шерстью
завоеватели  боготворили  императора,  старались  вести  себя   сдержанно,
обожали парады и военную музыку, детей воспитывали  строго,  прививали  им
светские   манеры   и   приучали   быть    законопослушными    гражданами,
продолжателями рода. Они были  прирожденными  консерваторами  и  эстетами,
слыли мастерами тратить  время  на  ерунду,  ну  и,  конечно,  поборниками
строгого руководства Империей. Ничего сверхужасного в таких  привычках  не
было. У всех у нас в  конце  концов  бывают  дядюшки,  которые  отличаются
примерно таким поведением, но  в  общем  и  целом  это  совершенно  чудные
старикашки. Правда, вы ведь не станете своего занудного дядюшку  звать  на
развеселую вечеринку, верно?
   Непочтительность  не  радует   хозалихов.   Не   поощряют   они   также
фривольность, безответственность, нечестность, излишнее рвение, не  жалуют
тех, кто появился на свет с врожденным чувством юмора,  с  ощущением,  что
мир сошел с ума. Они не станут  доверять  тем,  кто  свистит  в  компании,
отпускает сальные шуточки  или  напивается  на  спортивных  соревнованиях.
Хозалихи  искренне  верят,  что  таких   можно   исправить   исключительно
колесованием, дабы они  в  дальнейшем  более  строго  следовали  Имперским
Принципам.
   Как ни грустно, примерно так они относятся ко всему  человечеству.  Да,
считают они, люди, может быть, фривольны и милы, но  их  нельзя  принимать
всерьез. Однако такое отношение к человечеству  несправедливо  -  отыщутся
миллионы людей,  готовые  последовать  всем  хозалихским  требованиям,  их
представлениям о том,  каким  должен  быть  образцовый  гражданин.  Многие
пробивались на имперскую  службу  и  добивались  хороших  рекомендаций  от
педантичных и добросовестных начальников. Некоторые даже  становились  еще
более ярыми империалистами, чем сами  хозалихи,  -  посмотрите  только  на
подвиги Роберта-Мясника, который без разбору укокошил сотни тысяч  во  имя
императора, - на такое не отваживался ни один хозалихский губернатор.
   Но и наше стереотипное отношение к  хозалихам  не  всегда  справедливо.
Попадаются среди них и те, что ведут себя фривольно и непочтительно, а еще
больше  среди  них  тех,  кто  с  восторгом  бы  повел  себя  фривольно  и
непочтительно, предоставься  им  такая  возможность.  В  потаенных  мечтах
пьяные хозалихи танцуют  при  лунном  свете  и  обнимаются  с  мокроносыми
дамочками. Просто они об этом помалкивают.
   В общем, хозалихи не лишены тайных страстишек. У них  имеется  обширная
популярная литература, в которой описываются мятежи и похождения жуликов и
выражается  скрытый  восторг  в  отношении  тех,  кому  удается   победить
условности,  да   еще   и   жить-поживать   в   свое   удовольствие.   Они
снисходительнее относятся к своим беспутным кузенам и кузинам, чем те того
заслуживают, и не менее уязвимы в отношении обаяния, чем люди.
   Даже Высший Этикет оставляет место и право на  существование  пьяницам,
шарлатанам, дурачкам, лишь бы только их поведение было достаточно (в меру)
вызывающим и носило признаки стиля. Стиль - вот что тут главное: никто  не
станет восторгаться пьяницей, который туп,  или  шарлатаном,  на  которого
скучно смотреть. В  Высшем  Этикете  есть  много  всякого  разного  помимо
сдержанных танцев и обнюхивания ушей.
   И если вы способны проделывать это стильно,  закон  даже  позволит  вам
зарабатывать на жизнь кражами.


   Майджстраль оставил флайер на лужайке около снятой им  виллы  и  прошел
через звуковой экран, служивший дверью. По пути он  расшнуровал  камзол  -
настолько, насколько позволял покрой: Высший Этикет требовал, чтобы одежду
нельзя было снять или надеть без  помощи  слуги.  В  то  время  почти  все
использовали в качестве прислуги роботов, по крайней мере  в  Человеческом
Созвездии.
   А у Майджстраля был слуга-хозалих по имени Роман. Роман был высоченного
роста - он был высок даже по хозалихским меркам - и очень силен.  Годичные
кольца, что залегли вокруг его носа, показывали, что ему сорок  пять.  Уже
пятнадцать поколений его предков служили семейству Майджстралей, а  Дрейку
Роман достался  от  отца.  Слугу  он  время  от  времени  использовал  для
выполнения боевых операций, которые тому большей частью не  нравились.  Но
свое неодобрение, как и многое другое, Роман держал при себе. Он  гордился
своей репутацией безупречного,  вышколенного  слуги  семейства,  хотя  это
семейство порой и приводило его в отчаяние.
   Роман, как всегда подтянутый, появился в  холле  и  тихо  направился  к
Майджстралю. Умение слуги передвигаться бесшумно  радовало  Дрейка  и  как
эстета, и как профессионала.
   - Грегор вернулся? - спросил Дрейк на стандарте.
   - Пока нет, сэр. - В голосе Романа  чувствовалось  спокойствие  стоячих
вод.
   - Надеюсь, никаких проблем?
   - Думаю, никаких.
   Роман расшнуровал Майджстралю камзол, помог снять обувь,  взял  у  него
пистолет, нож, манишку и манжеты - все с  отточенным  профессионализмом  и
при минимуме движений. Это было так  же  знакомо,  как  старый,  привычн