дились.
     Однажды  поздно вечером  я  решил неожиданно навестить  уже упомянутого
мною  богатого придурка  из Кенсингтона  -  звали его Роберт Чалфонт. На его
тупой,  с квадратной  нижней челюстью  физиономии  я прочел смесь  приятного
изумления и легкого испуга  - это было как раз то, что надо. Он видел, как я
поступил  с Кроули во  время нашей встречи у него в саду ранее тем же летом.
Естественно, Чалфонт сразу пригласил меня в дом и угостил солодовым виски. Я
сидел  у него в  библиотеке, потягивая  напиток и наблюдая,  как  он  нервно
расхаживал взад-вперед.  Не  раз он  приглашал  меня на  ужин, однако  я  не
приходил, а тут вдруг сам ни с того ни  с сего появился  без предупреждения,
что, конечно, было неспроста.
     - Как я рад, что вы ко мне все-таки заглянули, - соврал он.
     Без лишних церемоний я взял быка за рога:
     - Мне нужны деньги, Чалфонт. Много денег.
     - Хм... Видите ли, Коллинз, боюсь, я не могу предоставить вам деньги по
первому требованию. Вы же знаете, так дела не делаются.
     - Я лично именно так и делаю дела, - заявил  я ему. - От тебя, Чалфонт,
мне нужны три тысячи фунтов в год; кроме того, ты подпишешь бумагу, согласно
которой взнос этот - добровольный, в знак признательности за мои труды.
     - Черт побери, вам же известна моя признательность: она не сравнится ни
с чьей. Однако ваша просьба кажется мне просто абсурдной...
     -  Это ты  абсурден, -  оборвал я  его. - Ты  домогаешься знакомства  с
великими  магами,  лезешь  в  их  тайны,  хочешь  лицезреть   проявления  их
могущества - настало время за эту честь платить.
     И я  напомнил  ему,  что с  ним может произойти  в  случае  отказа.  Он
попросил время на раздумье, и я дал ему два дня.
     По его  откормленной, дебильной роже я  понял:  он  сильно пожалел, что
вместо магии в свое время не увлекся охотой или рыбной ловлей.
     На другой день я послал  мистера Пита с его троллями,  и  они  навели в
доме  у  Чалфонта  немного шороху. Он немедленно  явился  ко  мне в отель  и
заявил,  что принимает все мои  условия. Однако  к тому времени я  их слегка
ужесточил, потребовав, говоря  откровенно, все, что он имел. И он,  конечно,
согласился.
     - Вот так прямо  и согласился? - изумленно спросил Том. - Отдал вам все
свое состояние?
     - Ну, скажем так, не совсем добровольно, - улыбнулся маг. - Я пригласил
его поучаствовать в наших игрищах.
     - Вы его сделали Коллектором... - В голосе Тома был неподдельный ужас.
     - Совершенно верно. Попробовав себя в этой роли, он все сразу подписал.
Несколько  дней,  пока  он  готовил необходимые документы,  с  ним неотлучно
находились мои тролли, а после того, как он поставил свой автограф на бумаги
и перевел деньги на мой счет, я опять сделал его Коллектором.
     Имей он  хоть чуть-чуть мозгов, он знал  бы заранее, что  именно  так и
произойдет. Он придал Коллектору новые черты, сделав его пикантнее, что  ли.
Иногда,  вообще-то,  я  жалею,  что  то   же  самое  не  сделал   с  Кроули:
представляете, какой  бы из  него вышел Коллектор?! Однако и Чалфонт  вполне
сгодился, до тех пор пока наша теплая компания не распалась.
     Другого Коллектора у  меня не было до самого нынешнего лета, когда  мне
подвернулся такой,  к  тому  же  добровольный,  помощник, как  ваш  школьный
товарищ.
     В просеке, за деревьями медленно разгорался желтый свет.

x x x

     - А теперь, ребятки, внимание:  мы подошли к очередному  крутому виражу
моего жизненного пути, по своей значимости сравнимому разве только с гибелью
Вандури и с первой моей встречей со Спеклом Джоном.
     Итак,  финансовая  проблема  была решена.  Множество  моих  богатеньких
поклонников,  отчасти догадываясь насчет  судьбы  Чалфонта,  передавали  мне
солидные  суммы по  первому  требованию.  Однако  возникла  новая  проблема:
Европа,  превращенная войной в  одно гигантское  кладбище, утомляла меня все
больше и больше. Это был мертвый континент, тогда как в Америке кипела новая
жизнь.  Кроме  того, моя семья в  Америке обладала  состоянием  достаточным,
чтобы  я до  конца дней своих не испытывал нужды ни в чем.  В  общем, я взял
месячный "отпуск" и  отправился  в  Штаты - присмотреть  местечко для  своей
будущей  штаб-квартиры: надежное, удаленное от  больших городов, спокойное и
во  всех  отношениях  подходящее для  занятий магией  в самых невероятных ее
проявлениях. После долгих поисков я нашел  место,  где мы с  вами находимся,
купил  его  и   нанял  рабочих,   чтобы  произвести  здесь  задуманную  мною
перестройку. Хозяева поначалу назначили слишком высокую цену, но я убедил их
сделать  ее   приемлемой.  Методы,  которыми  я  при  этом   воспользовался,
гарантировали, что никто не станет околачиваться здесь в мое отсутствие.
     Том и Дэл замерли: послышалось устрашающе громкое хлопанье крыльев, и в
тусклом свете  возникла  исполинская сова.  Громадная хищная птица выглядела
даже  свирепее  Коллектора.  Крылья  опять  захлопали,   и  пернатое  чудище
распалось на части, растворившись в тумане.
     А желтый свет все мерцал, как будто предвещал новые видения.

x x x

     - Осенью тысяча девятьсот двадцать третьего года я вернулся во Францию.
Всего пять лет прошло с того момента, как  я, новоиспеченный врач, ступил на
истерзанную войной землю, но какая же  разительная перемена произошла за это
время!  Теперь я  отлично сознавал  собственную  сущность и  предназначение:
Коулмен  Коллинз открыл  и  развил  в  себе.  такую  мощь, о которой  Чарльз
Найтингейл и мечтать не смел.
     Я был достаточно богат, чтобы чувствовать себя свободным в материальном
плане,  а  моя слава  позволяла  собирать огромные аудитории, где  бы мы  ни
появлялись. К тому же у меня теперь был собственный дом с обширными  землями
в Новой Англии. Ну и главное: я был Кошачьим королем, известным и почитаемым
в мире оккультизма,  и этот титул намеревался сохранить  за собой так долго,
как  только  возможно. По крайней мере до  тех  пор, пока где-то не появится
маг,  чье  могущество превзойдет мое  в той  мере,  в какой  я сам превзошел
Спекла Джона. А когда такая личность появится, думал я, тогда посмотрим.

x x x

     На просеке  опять  возникла  белая сова. Глаза ее горели  ярким  ровным
светом,  крылья  задевали  за  деревья по обе стороны "туннеля". Птица  лишь
мелькнула и снова исчезла.
     - Мы  с  мистером Питом  катили  на "даймлере"  по  западной Франции  в
направлении Парижа: он  был  за рулем,  я  же отдыхал на заднем  сиденье.  С
нетерпением  я ожидал встречи  со Спеклом  Джоном  и  в особенности  с Розой
Форте.  Ее  я намеревался взять с собой в Америку - во-первых, без  меня она
пропала  бы,  а во-вторых,  она  была  нужна мне  в  новой жизни, о которой,
впрочем, я имел пока весьма  смутное представление.  В тот момент голова моя
была занята  сиюминутными практическими вопросами: какие  новые  выступления
организовал  для нас за это время Спекл Джон? когда моим троллям потребуется
очередная разрядка в виде травли барсуков? какие приглашения меня ожидают от
знаменитостей и,  главное,  от  представительниц  прекрасного  пола, готовых
предложить мне свое  сердце и чековую книжку? встретит ли меня Роза  с такой
же нежностью и страстью, как встречала всегда после долгой разлуки? Так мы и
мчались с огромной  для того времени скоростью в тридцать миль  в  час через
городки и деревеньки с неизменными обелисками, на которых были выгравированы
длинные списки имен местных уроженцев, павших на полях войны. Низко нависшие
осенние  тучи  давили,  каштаны  покрылись  багрянцем,  по  дороге  за  нами
клубилась пыль, справа и слева золотилась ждущая уборки пшеница, а я думал о
реках  крови, на которой она взросла. Еще мне ни с того ни с сего вспомнился
напыщенный пустозвон Кроули и то, как я с ним обошелся,  - воспоминание  это
заставило меня расхохотаться. Вспомнил я недавние нападки на меня со стороны
Гурджиева и  Успенского,  чьи имена давно уже забыты, однако в то время  оба
они пользовались громадным влиянием в оккультном мире.
     Тяжелые,   давящие   тучи..,   золотистые,   напоенные  кровью  поля..,
фарфоровая   кожа  ожидающей  меня  Розы...  -  все  это  грустные  ощущения
безвозвратно уходящего времени...
     Не  доезжая километров  десяти до Парижа, я заметил  в окошко какого-то
крестьянина, который при виде  шикарной  машины  расплылся в улыбке, обнажив
безупречные, сверкающие  белизной зубы. Впервые за  последние  несколько лет
перед глазами встало искаженное нечеловеческим воплем лицо Вандури, и в этот
миг я  понял окончательно,  что  наступило  время  распрощаться со старушкой
Европой  вместе с  ее роскошным осенним нарядом, давящими тучами  и  оскалом
умирающего человека с безупречными зубами.
     В Париж  мы  въехали  с  северо-запада,  оставляя позади облачка  пыли,
пересекли Сену  по мосту Курбевуа и,  петляя по  улицам, направились к садам
Ранло, где нам принадлежал  великолепный особняк на  авеню Прюдон. Помнится,
из парка доносился шум и гам  гулявших детей, деревья были одеты в золото, а
трава отливала насыщенной, темной зеленью. Все  та  же  грустная европейская
осень...
     Я пригласил мистера Пита выпить со мной в гостиной.
     Впоследствии  приглашение  стоило  ему  жизни,  но  об  этом  позже. Мы
поднялись по  лестнице - я с маленьким чемоданчиком  в руках, а  Пит с двумя
большими саквояжами,  которые он вытащил из  багажника  "даймлера".  В  доме
почему-то  пахло  сандаловым деревом.  Я  открыл дверь  к себе  в  комнату и
пропустил  Пита  вперед. Тот, сделав лишь несколько шагов, внезапно  выронил
саквояжи  -  они  грохнулись  на  пол  с оглушительным,  как мне показалось,
стуком. Лицо его  вытянулось  от  смущения  и  одновременно испуга.  И тут я
увидел их, увидел то, о чем и школьник догадался бы давным-давно.

x x x

     Свет в просеке ярко вспыхнул, выхватывая из темноты контуры просторного
помещения со  стенами,  выкрашенными в устричный цвет, и  застланным толстым
восточным ковром полом. На ковре Том увидел обнаженное девичье тело.
     Роза лежала к нему  боком, отвернув лицо, а сверху на нее взгромоздился
голый мужчина  с мощной  мускулатурой.  Лица  его  также  не было видно:  он
уткнулся  в ее  роскошные  русые  волосы. Том оцепенел. Рядом с  ним  громко
задышал Дэл.
     Сильные, мускулистые  руки сжимали грудь девушки,  волосатое, упитанное
тело  приподнималось  и  тут  же опускалось все  быстрее  и  быстрее.  Роза,
двигаясь в одном ритме  с  ним, стиснула бедрами  мужские ягодицы. Том почти
физически почувствовал, как тот  входит в нее глубже  и глубже, и шок сковал
его мертвой хваткой. Он  даже представить себе не  мог, как реагирует на эту
сцену Дэл.
     Ты  не  наделаешь  глупостей, когда увидишь  меня  вечером?"  Это  она,
кажется, спросила,  сцепив ладони у него на затылке там, в воде... И немного
раньше:  "Ты ведь  не возненавидишь меня, а, Том?  Мне предстоит еще кое-что
для него сделать..." Так вот, оказывается, о чем она говорила.
     "Здесь повсюду одна ложь".
     Он улепился за эти слова,  как  утопающий за соломинку, но тут  девушка
повернула  лицо  вверх,  и  он увидел ее высокий лоб  и губы, те самые губы,
которые так недавно целовали его, произносили слова любви. Том словно ощутил
удар хлыста. Тем временем мужчина, убыстряя ритм, содрогнулся всем  телом  и
сжал ее в объятиях, а Роза руками и бедрами стиснула  его. Одновременно свет
стал постепенно гаснуть, и через короткое время они опять остались на поляне
втроем. Дэл дышал лихорадочно-тяжело,  будто ему  не  хватало воздуха, глаза
его были пустыми.
     "Ты не наделаешь глупостей, когда увидишь меня вечером?"
     "Здесь повсюду одна ложь".
     Так что же ему теперь делать, как поступать дальше? Этого Том не знал.
     Коллинз заговорил размеренно, жестко:
     -  Как вы, наверное, понимаете, с Розой, моей Розой, забавлялся не Рут,
которого вы  видели сейчас, а мой бывший наставник  и компаньон  Спеют Джон.
Показывая вам эту сцену, я хотел,  чтобы вы тоже  прочувствовали  испытанный
мною шок и охватившее меня негодование. Как я погляжу, цель эта  достигнута.
А посему продолжим. Арнольд Пит тут же улизнул. Я последовал за ним, а когда
через полчаса вернулся, застал Розу уже одетой, изображающей раскаяние.  Она
клялась, что это случилось  впервые, но я-то теперь лучше знал. Ее слезы, ее
жалкие  попытки  оправдаться  не  трогали меня ничуть: пусть ее утешит Спекл
Джон.
     Она  думала, что я ее поколочу, она надеялась на это как на своего рода
прощение. Бить я  ее  не стал  Я  мог ее, конечно,  пристрелить  - армейский
револьвер в те времена находился со мной  постоянно, однако не стал делать и
этого. Я позволил ей  выплакаться всласть, а когда на другой день встретился
со  Спеклом  Джоном, ни  один  из нас  и словом  не  обмолвился  о том,  что
происходило накануне на полу в моей гостиной.
     Я начал планировать свое последнее представление.
     Коллинз поднялся.
     - Завтра  ночью  вы станете  свидетелями того, как я обрубил все концы:
избавился от Арнольда  Пита,  видевшего мое  унижение,  а заодно  и  от  его
троллей, отомстил тем, кто так  гнусно  меня  унизил,  а также завершил свою
сценическую  карьеру последним, самым потрясающим в моей жизни спектаклем. -
Он пронзил  взглядом пораженных, притихших ребят. - И вот что: сегодня ночью
оставайтесь в своих комнатах.
     На этот раз я неповиновения не потерплю.
     Маг, сунув  руки в  карманы и наклонив  голову,  отыскал взглядом глаза
Тома, загадочно подмигнул ему и испарился.
     "А  пошел  ты..." - мысленно сказал  Том и подал руку Дэлу, помогая ему
подняться.
     - Ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу?
     - Все сделаю, - ответил  Дэл. Он еще не совсем вышел из того ступора, в
который ввергло его увиденное.
     - Тогда вот что:  мы бежим сегодня же, и как можно скорей. Не знаю как,
но мы отсюда сматываемся. Все, я сыт уже по горло.
     - Мне плохо, - проговорил Дэл.
     -  Мне тоже.  И  вот еще что: даже не думай о  том, чтобы  когда-нибудь
вернуться  в эту  чертову Обитель  Теней. Ты понял?  Она для тебя  больше не
существует,  все,  кончено.  Он  сам  мне  это  сказал:  в  Обители Теней ты
проводишь последнее лето. Его избранник - не ты, ясно тебе? Так что в  любом
случае для тебя это конец. А теперь нам надо бежать.
     -  Хорошо... - Губы Дэла  дрожали.  - Если с тобой, то я согласен. - Он
смахнул рукавом слезы. - А как же она? Как же Роза?
     - Не  знаю,  как Роза, а мы бежим  отсюда  этой  ночью, и  ничто нас не
должно остановить.
     Том повел Дэла через лес к берегу озера.

x x x

     - Так, значит, ты избранник? - выговорил Дэл.  Луна высвечивала бледный
нимб вокруг  его темных волос.  Со  стороны озера  донеслось кваканье. Туман
белесой пеленой завис над водной гладью, клочья его волочились возле берега,
словно  привидения.  Чугунная лестница вздымалась из  клубов  тумана,  будто
ступеньки  ее вели из облака прямо на  небеса. - Значит, тебе  было  сказано
"Добро пожаловать"... Ведь так?
     - Да, так. Но я ответа не дал.
     - Я  не  сомневался, что стану  избранником,  хотя,  по правде  говоря,
где-то в глубине души не верил в это.
     - А я жалею, что ты им не стал.
     Ноги  утопали  в песке. Дэл уже  взялся  за шаткие перила,  поднялся на
шесть ступенек, остановился и пробормотал, как будто про себя:
     - Значит, все это время меня обманывали...
     - Все, - сказал Том, - этой ночью все кончится.
     -  Скорее бы.  И все же я почти мечтаю о  том, чтобы  вот эта  лестница
рухнула и убила нас обоих.

x x x

     - Подожди-ка, - сказал Том, когда они прошли в темную гостиную.
     Дэл, уже в коридоре, замер, точно приговоренный на эшафоте. Том  открыл
дверцу  застекленной  этажерки  - фарфоровая пастушка была расколота надвое.
Коллинза  работа...  То   ли  это  просто  шутка,  что  навряд  ли,  то   ли
предостережение, то  ли  нечто вроде  завершающей строки  из сказки Перро, в
которой  заключена мораль.  Две  половинки  статуэтки  лежали  на  некотором
расстоянии  друг от  друга, разделенные  небольшим  количеством  мельчайшего
белого порошка.  Остальные, нетронутые,  фигурки были  отодвинуты  в глубину
полки и стояли  к Тому лицом: школьник с ранцем, шестеро пьянчуг, толстяк из
елизаветинской эпохи. Их лица, их глаза были мертвы. И тут Тома осенило: это
они  погубили  пастушку,  передавая  таким  образом  предназначавшееся   ему
послание  от  Коллинза.  Оторвав  взгляд от  фигурок,  Том  взял  расколотые
половинки и сунул их в карман. Немного подумав, он  достал также  пистолет и
положил его под рубашку.
     Они поднялись наверх и пошли по коридору.
     - Ты только  посмотри,  -  Дэл  кивнул на окно. Впрочем, Том уже  и сам
заметил, что все фонарики в лесу теперь были погашены и в черном стекле окна
виднелись только отражения лиц мальчиков.
     Дэл юркнул за дверь своей комнаты.
     Том  тоже прошел к  себе,  присел на кровать и услыхал легкое шуршание.
Дверь в комнату Дэла была наглухо  задвинута. Он пощупал покрывало, шуршание
повторилось.  Тогда он сунул туда  руку - там был листок бумаги.  Записка...
Нет, он читать ее не станет.
     И  все-таки  станет. Его разбитое сердце кричало,  требовало: достань и
прочти. Том заставил  себя  вытащить бумажку и прочитать:  "Если ты меня еще
любишь, приходи на маленький пляж".
     Значит, и  она  решилась  бежать  сегодня  ночью.  Перед  глазами  Тома
предстал Коулмен Коллинз в виде гигантской  белой совы: тяжело  подпрыгивая,
она приблизилась к ним  и вонзила в них свои длинные, как сабли, когти. Роза
корчилась и извивалась в лапах пернатого монстра...
     Свернув записку, он засунул ее между револьвером и  своим телом,  затем
нащупал в кармане разбитую статуэтку.
     - Хорошо, - пробормотал он про себя, - я иду, Роза.
     Том  раздвинул двери в комнату  Дэла -  тот лежал на кровати в темноте,
по-детски подложив ладони под щеку.
     - Ну, что? - спросил он.
     - Идем прямо сейчас, - ответил Том. - Роза ждет нас.
     Перед  глазами вновь возникли фарфоровые  статуэтки,  из глубины  полки
уставившиеся  мертвыми   глазами   на  дело  рук  своих.  Розу  Форте  убили
"Странствующие друзья", и Коллинз захотел, чтобы он это узнал.
     -  Я больше не  могу  здесь,  - всхлипнул  Дэл. - Ради Бога,  Том, идем
скорей. Вот только куда?
     Том  повел его вниз по лестнице, через  гостиную  к террасе, на свежий,
прохладный воздух.
     - Пойдем лесом, - сказал он, - и на этот раз до самого конца.
     - Как прикажешь, мой господин.

     Глава IV

ТЕАТР ТЕНЕЙ

Глава 1

     Том достал из-под рубашки револьвер и сунул его под ремень на пояснице.
     - Пистолет? - изумился Дэл. - Откуда он у тебя? И зачем?
     - Может, он и не понадобится,  - ответил Том. - Я взял  его с этажерки,
на всякий случай. Осторожность, Дэл, никогда не бывает лишней.
     -  Осторожность... Будь мы  с тобой осторожны, оставались бы  сейчас  в
своих комнатах.
     -  Ну, прежде  всего, будь мы  осторожны, оставались  бы  сейчас у себя
дома, а не здесь. Давай-ка лучше разыщем Розу.
     Ступив на чугунную лестницу, он  почувствовал, что она отошла от обрыва
на  полдюйма. Том  сглотнул:  всякий  раз, когда  он по  ней поднимался  или
спускался, она казалась ему все более ненадежной.
     - Что-нибудь не так? - окликнул его сзади Дэл.
     Вместо  ответа  Том  ускорил спуск, насколько  мог. Ступив  наконец  на
твердую поверхность, он  в кромешной  темноте двинулся к кромке воды.  Сзади
донесся топот Дэла по песку - он догонял Тома. Послышался его голос:
     - Он собирался оставить тебя здесь? Навсегда?
     - С Розой  он намеревался поступить похлеще. Кстати,  она  ждет  нас на
противоположном берегу.
     - И что потом?
     - Она все скажет.
     - А что ей скажем мы? Знаешь, Том, я даже не знаю, как с ней...
     Том тоже не знал, как  теперь себя вести с девушкой, поэтому он оборвал
Дэла:
     - Сможешь пе