г  становится  известен
милорду ректору?
    - Понял, и давно, - сухо заметил Неясыть. - Только, по-моему, толку им
от этого немного.
    - Я тоже так думаю, - кивнул Т„мный. - Кстати, Неясыть, если б даже  у
меня и был здесь трактат Салладорца, читать его тебе ещ„ рано.
    Фесс удивленно вскинул брови.
    - Рано? Не думал, что к знанию применимо это слово. Я могу не  понять,
но...
    - В том-то и дело, - медленно сказал Даэнур, - что ты как  раз  вс„  и
пойм„шь. И можешь захотеть... уйти.  У  тебя  сильный  и  редкий  дар,  ты
прирожд„нный  маг,  ты  смог  бы  воплотить  в  жизнь  рецепты  и  прописи
Салладорца, но...
    - Оставил бы тебя без ученика?
    -Да, - кивнул декан. - Прости, Неясыть, но судьба не для того  послала
тебя мне, чтобы ты превращался в микрочастицу Великого Мрака!
    - Вы верите в судьбу, наставник?
    - Не слишком, Неясыть, не слишком. Просто  я  очень  уж  долго  прожил
среди людей. Поневоле перенимаешь вашу речь...  А  в  судьбу  я  не  верю.
Впрочем, непохоже, чтобы в не„ верил и  милорд  ректор.  Ты  заметил,  что
среди мэтров - не говоря уж о  деканах  -  нет  ни  одного  астролога  или
предсказателя?
    Фесс кивнул. Разговор вился прихотливой нитью,  ныряя  то  вправо,  то
влево, сплетая удивительный узор, по которому, словно по книге, можно было
читать творимую прямо сейчас историю этого мира.
    - Так вот, - Т„мный склонился к самому  уху  Фесса.  -  милорд  ректор
считает, что никаких пророчеств быть не  может.  Можно  предсказать,  что,
если уронить камень, он упад„т наземь, не больше. А всякие там  великие  и
грозные  пророчества  -  мол,  не  больше  чем  сказки,  которыми   раньше
жрецы-язычники пугали т„мных людей. Правда, есть  так  называемые  "Анналы
Тьмы"... в них милорд ректор верит. Но - не больше. Не больше, - с нажимом
повторил Т„мный, так, словно хотел, чтобы Неясыть-Фесс  покрепче  запомнил
его слова.
    Фесс запомнил. Накрепко.
    Среди  всех  прочих   разнош„рстных   волшебников,   обретавшихся   на
факультете общего волшебства, хронисты оказались, наверное, самой тихой  и
нетребовательной  кафедрой,  несмотря  на  то  что  магам  знание  истории
необходимо было как  воздух.  И  лекции  походили  скорее  на  байки,  что
рассказывают друг другу путники, которым случилось скоротать вместе ночь у
походного костра.
    Фесс узнал о времени, когда сюда пришли все нынешние  расы  и  народы.
Откуда они взялись, оставалось для магов Академии  вечной  загадкой  -  по
промыслу  ли  Спасителя  или  же  существует  и  в  самом   деле   великая
совокупность иных миров? Выдвигались веские аргументы в пользу как  одной,
так и другой версий.
    Древняя история была полна, как и положено, войн, крови, предательства
и мук. Иначе, наверное, и не бывает, когда  зачастую  единственный  способ
выжить - это убить и отобрать. Трудно судить древних за дикость,  говорили
хронисты. Мы сами, нынешние, вроде бы покончившие  со  всеобщими  войнами,
когда, бывало, весь мир вцеплялся друг Другу в глотку, мы ничем не  лучше.
Частые смуты в Эгете. Семиградье  то  и  дело  воюет  с  пиратами  Волчьих
островов, Мекамп с Салладором  искоса  смотрят  друг  на  друга,  и  вдоль
границы нет-нет да и вспыхивают кровопролитные схватки;  восточные  номады
вторгаются в пределы того же Мекампа или, перевалив  через  горные  рубежи
Салладора,  предают  огню  его  цветущие  оазисы;  раньше   вовсю   пылала
междуусобица на Правой и  Левой  Клешнях,  пока  новоявленное  царство  не
положило этому конец.
    Неясыть-Фесс  узнавал  о  древних  державах,  что   порой   ухитрялись
объединить под одним скипетром всю ведомую  Ойкумену;  то  эльфы,  бывало,
вырывались  из  своих  любимых  лесов  и  докатывались  до  самых  берегов
западного Моря Клешней,  подчиняя  Корню  и  Кроне  всю  область  будущего
Семиградья; то номады, захватив вс„ вокруг Моря  Призраков,  вторгались  в
Эгест и Аркин, штурмуя стены самого Эбина;
    войны сменялись краткими  мирными  передышками,  кочевники  отступали,
утихомиривались эльфы, гордо уходили на север орки и гоблины,  и  какое-то
время каждый владел только своим -  до  той  поры,  пока  кому-то  это  не
надоедало. И тогда вс„ начиналось снова - нескончаемый  круговорот  войны,
жестокого и бездушного вечного двигателя, который тем не менее, по  мнению
хронистов, помогал выковать тех, кто не согн„тся даже перед самой Тьмой.
    Впрочем, Фессу это казалось красивым преувеличением.
    О Западной же Тьме никто не говорил ни слова -  так,  будто  е„  и  не
было.
    Покончив с обязательными занятиями,  Неясыть  возвращался  обратно,  в
ветхое здание факультета Тьмы, и декан,  вздыхая  и  жалуясь  на  скупость
Белого Совета, отобравшего все мало-мальски значимые артефакты Т„мных и не
дающего  денег  для  покупки  трупов  (а  то  на  ч„м  же   практиковаться
начинающему некроманту?), продолжал растолковывать ему азы т„мной науки.
    -Ты должен накрепко запомнить имена всех Т„мных Сил,  -  наставительно
подняв палец, с важным видом говорил Фессу Даэнур. - Обращаясь к  ним,  мы
черпаем мощь, мы...
    - Но если есть Спаситель, откуда же Т„мные Силы? - удивлялся  Фесс.  И
поражался ещ„ больше, узнавая о странном дуализме, о том, что в этом  мире
действуют не только Западная Тьма и обитающий где-то в иномировых эмпиреях
Спаситель, но и целые рои богов и божков  рангом  поменьше,  которым  тоже
поклоняются,  поскольку  Спаситель  заповедал:  "Веруйте  в  меня,  но  не
противьтесь сильному". Теологи давно уже истолковали это как необходимость
задобрить (если уж нет возможности уничтожить) тех Бесплотных,  что  имели
достаточно власти вредить людям и противостоять  Белому  Совету.  Всех  их
следовало знать наизусть, но особенно  почитались  первые  шесть,  Великая
Шест„рка, шесть т„мных властителей - Дарра, обвивающая Тьмой,  властвующая
на перекр„стках дорог,  Аххи,  хозяин  горных  пещер,  Сиррин,  повелитель
полярных ночей, Зенда, владычица Долины  смерти  на  границе  Салладора  и
восточной пустыни, Шаадан, обитающий в глубине Моря  Ветров,  и,  наконец,
Уккарон, владыка Ч„рной Ямы...  -  монотонным  голосом  твердил  наставник
Фессу.
    - Ч„рной Ямы? Это та, что на востоке, куда изливается Т„мная  река?  -
тотчас спросил Неясыть.
    - Верно, - кивнул декан. - Вижу, наши странники даром время не теряют.
Но Уккарона  с  трудом  можно  назвать  личностью  -  скорее,  это  просто
полуразумная сущность, установить с  которой  контакт  очень  трудно  даже
опытному магу. Собственно, таковы же и все остальные персонификации Сил...
    -А почему они вообще способны действовать?
    Что поддерживает их существование? - настырно допытывался Фесс.
    - Гм! - Декан строго посмотрел на него. - Вновь замечу, что ты зада„шь
очень хорошие вопросы, Неясыть. Да, ты прав, с точки  зрения  классической
теории это -  абсурд,  ибо  не  являющаяся  личностью  сущность  не  может
воспринимать Силу, неважно, из какого  именно  источника  или  посредством
какой именно стихии. Все чудовища, если ты заметил, в той или иной степени
полуразумны, с ними даже можно вступить в переговоры, а вот потолковать  с
Уккароном тебе не удастся. Ты можешь только позаимствовать часть его мощи,
не более... Ну что ж, Неясыть, первое правило Наставника гласит -  отвечай
на вопросы Ученика, сколько бы несвоевременными они тебе  ни  казались.  С
завтрашнего дня начн„м заниматься теорией Силы, как я это понимаю, а  пока
что...  Итак,  изложи  мне,  пожалуйста,   общие   причины   возникновения
неупокоенности...
    Общие причины сменялись частными  следствиями.  Ближе  к  зиме,  когда
хронистов и странников  на  факультете  общего  волшебства  сменили  мэтры
теории заклятий, Фесс и Даэнур вплотную подошли к самой черте, за  которой
вновь лежали запретные знания.
    За это время Неясыть если кем и обзав„лся, так это врагами. Студиозусы
по-прежнему сторонились его, и он платил им той  же  монетой.  Полуэльф  с
Бахмутом то и дело попадались ему на глаза, Эвенстайн глумливо  ухмылялся,
конопатый Бахмут корчил простодушно-идиотские рожи, однако они ни разу  не
подошли к нему и не сказали  ни  одного  слова.  Очевидно,  наказ  милорда
ректора ещ„ действовал.
    По вечерам, когда всходила луна, Фесс шел во двор и там до изнеможения
заставлял работать сво„ тело, пытаясь  восстановить  прежнее  умение,  но,
увы, по  мере  того  как  росло  его  мастерство  в  плетении  заклятий  и
управлении Силой, вс„ хуже повиновались собственные мышцы.  Т„мный,  узнав
об этом, лишь сочувственно покачал головой.
    - Здесь тебе никто не поможет, Неясыть. Вы, люди, так уж устроены, что
можете вместить только один талант или один дар. В тебе -  Т„мный  дар,  и
прочему уже не хватает места.
    - Это почему же? - искренне поразился Фесс. - А как же...
    - Разумеется, есть художники, прекрасно слагающие оды, или  ювелиры  -
непревзойденные стрелки, - кивнул Т„мный. - Но с нами, магами, вс„ не так,
увы. Я с л„гкостью выйду против любого... ну, или почти  любого  мага,  но
вот на дуэли против опытного, хотя и ничем не выдающегося мечника шансов у
меня почти нет. И у тебя не будет тоже, привыкай к этой мысли. Наше оружие
- не от этого тварного мира, Неясыть. Пока этого не пойм„шь -  не  станешь
настоящим магом, друг мой.
    Фесс раздосадованно опустил голову. Он не мог ошибиться,  ремесло  боя
когда-то было ему привычно -  твои  руки,  твое  оружие,  которое  у  тебя
отбирают последним, зачастую выручат там, где спасует магия. Но  отступать
было уже поздно.
    Общая  классификация  неупокоенных  сменилась  начальными   принципами
работы с ними, опять же самыми общими. Неясыть с Т„мным  проводили  долгие
часы в медитации: они обращались к Тьме.  Тьма,  сгустившаяся  на  западе,
непроницаемая для магического зрения адептов Белого  Совета,  она  служила
тем маяком, ориентируясь по которому они могли воспринимать Силу.
    И вс„-таки слишком многое  оставалось  непонятным.  Почему  первая  же
классификация заклятий, привед„нная на факультете общего волшебства, имела
специальную  градацию  -  "исполнимость  в  зависимости  от  места"?   Это
относилось лишь к самым мощным, заклятиям седьмого ряда, их  насчитывалось
едва ли полдюжины - но, например, заклятие  воздушного  замка  можно  было
исполнить только в Семиградье,  Эбине,  герцогствах  Изгиба,  на  северном
побережье Кинта Ближнего и восточном - Кинта Дальнего. Заклятие подземного
копья - только на Волчьих островах, в остальных местах  нечего  было  даже
пытаться. В Мекампе и Салладоре хорошо работали чары огненной  петли  (при
удаче начисто сносит стены города), а вот вызвать  там  водяной  смерч  не
смог бы даже сам милорд ректор, для этого  лучше  подошли  бы  окрестности
Железного Хребта, Нарн, Эгест и Вечный лес.
    Всю зиму, помимо основных занятий, Фесс корпел  над  картой  известной
Ойкумены. Когда вовсю расцвели сады и  истомл„нные  зубр„жками  студиозусы
затрепетали в ожидании переводных испытаний, Неясыть приш„л к декану.
    Позади остались зомби,  скелеты,  мумии,  способы  мумификации,  общая
теория пыток, первичное  плетение  заклятий  упокоения  и  многое  другое.
Т„мный мог гордиться своим учеником. За всю зиму Фесс ни  разу  не  омочил
губ в пиве, не говоря уж о том, чтобы провести время с девушкой.
    Неясыть разложил перед деканом испещр„нную его пометками карту.
    - Вот, учитель.
    - Что это? - Т„мный мельком взглянул на алые, синие, ч„рные  и  ж„лтые
эллипсы, густо покрывавшие карту. - А-а... то-то я смотрю, над чем ты  так
гн„шься вечерами... Успокойся, Неясыть, через это все проходят.  -  Даэнур
неожиданно усмехнулся. - Это значит, что ты поистине достоин не второго, а
сразу третьего курса. Ты добрался до теории полюсов. Каждый здравомыслящий
ученик рано или поздно приносит своему  наставнику  такую  карту...  и  по
этому можно судить, кем он окончит свои дни - мэтром,  магистром,  деканом
или же деревенским  костоправом,  вс„  требуемое  от  которого  волшебство
состоит в истреблении крыс или вызове дождя. Разумеется, это  бросается  в
глаза, не может не броситься. Почему некоторые заклятия действуют в некоем
месте сильнее  или  слабей,  чем  в  ином?  Недал„кие  умы  довольствуются
примитивным объяснением типа следов влияния древних артефактов,  или  воли
Спасителя, или козней Тьмы. Но тебе я всего этого говорить  не  стану.  Ты
вс„ сделал верно. И мой тебе совет - на каникулах сходи к  одному  из  тех
мест сам.
    Т„мный  загадочно  улыбнулся,  и  Фесс  воздержался  от  уже  готового
сорваться с языка вопроса: "А почему вы не хотите сами сказать мне  этого,
учитель?"
    Вечером  того  же  дня  Фесс  сидел  на  крыльце  факультета.   Завтра
предстояли испытания, однако он не сомневался в  исходе.  Если  вс„  будет
честно, он пройдет. Пусть  волнуются  другие,  едва-едва  освоившие  самые
простые магические действия.
    Слова Даэнура не выходили у Неясыти-Фесса из головы. Ну да, он  пров„л
здесь уже больше года, много чему научился и теперь, пожалуй, справится  с
парой-тройкой неуязвимых для обычного оружия неупокоенных. Но дальше,  что
дальше? Он узнает еще многое о бестиарии этого мира, о его древней  магии,
об  амулетах  и  оберегах,  о  магических  свойствах  некоторых  камней  и
растений, познает тайны простых превращений на занятиях у алхимиков... вс„
это, конечно, хорошо, но ему-то, Фессу, отнюдь не Неясыти,  нужно  гораздо
больше! Ему нужно  понять,  откуда  он  сам  и  как  тут  появился,  а  не
заниматься пожизненным упокоением  взбунтовавшихся  мертвецов  на  местных
кладбищах.
    "Декан был прав, - подумалось Фессу. - Нужно  идти  к  одному  их  тех
мест, что отмечены на моей карте большими красными  крестами.  Их  не  так
мало, и это - не точка, большинство из них - по четыре-пять  дней  пути  в
поперечнике,  и,  как  правило,  все  до  единого  -  в  диких,   гористых
местностях. Даже самый ближайший крест -  на  восточном  берегу  Изгиба  -
расположился в невысоких, но почти что непроходимых Козьих горах, с  очень
крутыми скальными склонами и узкими долинами,  целиком  заросшими  колючим
кустарником.  Правда,   посреди   всего   этого   безобразия   возвышается
величественный конус увенчанной снежным  шлемом  Королевской  горы...  Так
прямо и хочется отправиться туда, не мудрствуя лукаво".
    ...И вс„-таки почему Т„мный молчит?..
    - Не спится, крыса? - вдруг послышался из сумрака ехидный голос.  Фесс
невольно вздрогнул - так и есть, та самая парочка, полуэльф с Бахмутом!..
    За зиму конопатый силач, казалось, ещ„ больше раздался в плечах.  Эльф
же, напротив, как  будто  бы  высох,  щ„ки  ввалились,  глаза  лихорадочно
блестели.
    - Привет, ребята, - как ни в чем не бывало бросил Неясыть, и  неважно,
что в душе при этом клокотала жгучая, обжигающая ненависть.  Он  не  забыл
т„плой вонючей струйки на лице. Он вообще ничего не забывал в  этом  мире.
Долги следовало отдавать как можно быстрее.
    - Надо же, - глумливо удивился полуэльф. - Разговаривает!.. С нами - и
разговаривает! Небывалое дело, правда, Бахмут?
    - Истинно так, господарь Эвенстайн, истинно так,  -  поспешно  закивал
веснушчатый аколит.
    Фесс промолчал. Они сами пришли к нему,  значит,  им  от  него  что-то
нужно. За зиму и весну он хорошо изучил самого себя, все слабые и  сильные
стороны; второй раз он не попад„тся  в  ловушку  собственного  призрачного
умения.
    -Ладно,  крыса,  -  со  внезапной  серь„зностью  сказал  Эвенстайн.  -
Поговорим.
    - Разве крысы разговаривают? - невозмутимо поинтересовался Фесс.
    Ничуть не опасаясь, полуэльф шагнул впер„д, одним движением оказавшись
рядом с Фессом. Поставил ногу в пот„ртом сапоге на ступеньку,  нагнулся  -
близко-близко оказались нечеловеческие, какие-то словно бы кошачьи глаза.
    - Конечно, - негромко  сказал  Эвенстайн  голосом  умудр„нного  годами
мужа, но никак не пятнадцатилетнего мальчишки, которому  в  этом  возрасте
положено мечтать в основном о девчонках. - Разве ты не знаешь?  В  Змеиных
лесах полно говорящих крыс. Очень, знаешь ли, похожих на тебя.
    Неясыть в душе Фесса  взыграл.  Одним  движением  Фесс  сгр„б  наглого
полуэльфишку за  грудки...  и  тотчас  со  стоном  выпустил  -  тот  резко
нагнулся, прижимая к себе руку Неясыти, словно величайшую драгоценность, и
заломленное запястье тотчас отозвалось острой  вспышкой  боли.  При„м  был
донельзя примитивен, однако Фесс попался на него, точно сопливый новичок.
    - Тихо! - прошипел Эвенстайн прямо в ухо Неясыти. - Ты расскажешь  мне
все сам или...
    Над головой Фесса раздалось  сопение  -  Бахмут  надвинулся  вплотную.
Похоже, что на выросшего  при  дворе  полуэльфа-бастарда  принцип  водного
дара" не распространялся. Не задумываясь более  ни  одного  мига,  Неясыть
ударил - сплетшимся словно само собой заклятием,  из  начального  арсенала
"умиротворителей".  Самым  простым,  однако  на  сей  раз  уже  Эвенстайна
опрокинуло и протащило спиной по камням, изодрав в клочья нарядный плащ. В
плечи Фесса вцепились было руки Бахмута, однако Неясыть, не мешкая и опять
же бесхитростно, двинул его локтем в пах.
    - Ой-о-о-о...  -  проскулил  конопатый  и,  согнувшись,  повалился  на
ступени.
    - Ну что, хватит с вас, сосунки?  -  как  можно  более  обидным  тоном
медленно произн„с Фесс, встал и уш„л в дом.
    Он, конечно же, не сомневался - эта  нелепая  эскапада  от  начала  до
конца подстроена. Эти двое хотели чего-то от него добиться, но вот  только
чего?  Они  стремились  не  столько  унизить  его  по-настоящему,  сколько
разозлить и раздразнить. Чтобы он показал, на что по-настоящему  способен?
А может, вс„ это есть хитроумный замысел милорда ректора?..
    Откуда-то из глубин памяти поднималось некое чувство странной обиды  -
он, Фесс, раньше имел дело  с  куда  более  могущественными  противниками,
пусть даже сейчас и не может точно вспомнить, с какими именно, а тут - тут
ему противостоят не чудовища и не великие волшебники,  а  всего  лишь  два
недоучившихся аколита, таких же студиозуса, как и он сам!.. Чего он  жд„т,
зачем мешкает? Гнев властно требовал выхода.
    На плечо опустилась рука Даэнура, когти слегка  кольнули  Фесса  через
одежду.
    - Пусть их, - негромко сказал декан. - Понимаю, трудно сдерживаться...
и потом тебе  тоже  будет  ох  как  тяжело,  Неясыть.  Простолюдины  будут
кланяться тебе в ноги, чтобы ты справился с буйствующей нечистью,  но  при
этом не подадут тебе и ложки к обеду, не  пригласят  ни  в  один  дом,  не
протянут руки-и даже плату  твою,  твой  хлеб  постараются  вручить  через
посредника, какого-нибудь настоятеля их сельской церкви. Но я знаю, ты  не
сломаешься. Ты выдержишь, у тебя внутри не мякиш, а сталь крепче  гномьей.
Не знаю твоего прошлого, не знаю, кто тебя воспитывал - но  свое  дело  он
сделал хорошо. Иди спать, тебе надо восстановить силы.
    - А вы, мэтр?
    - А я останусь, - со вздохом проговорил Даэнур.  -  Буду  смотреть  на
Луну и взывать к Мраку. Буду просить у него сил для  тебя  -  помни,  тебе
ведь не разрешат показать искусство Ночи, тебе  прид„тся  довольствоваться
узкой для нас тропой Света.
    - Это ж нечестно! - возмутился Фесс. - Я не знал... мне  никто  ничего
не сказал... А почему же вы промолчали, милорд?
    Уродливая голова опустилась.
    - Запрещено уставом, Неясыть.
    - Запрещено уставом! - с горечью  передразнил  Фесс.  -  Да  ведь  мне
теперь...
    - Но ты ведь вс„ равно  не  уступишь.  -  Т„мный  взглянул  на  своего
ученика. - Ты не дашь себя побить.  Привыкай  к  тому,  Неясыть,  -  здесь
каждый бой станет для тебя нечестным.  Твои  враги  будут  бить  в  спину,
регулярно и метко. Они побоятся встретиться с тобой лицом к лицу. Отсюда -
все эти уловки,  замаскированные  под  "устав".  Но  при  этом,  -  Т„мный
наставительно поднял палец, -  отдадим  должное  ректору.  Он  и  верхушка
Белого Совета до такого не унизятся. Меня они победили... в честном бою. И
если, убереги от