заколебался. Открыть дверь Тьма ведает кому?..
    Отчаянный стук в дверь возобновился. Гость  что-то  выкрикивал,  слова
оставались  непонятны,  но  ужас  и  боль  Парри  чувствовал  безошибочно.
Пришелец не искал боя или добычи,  он  сам  нуждался  в  защите  и  тепле;
помедлив ещ„ чуть-чуть, Парри наконец отодвинул засовы.
    Ворвалось облако пара, и, с трудом шагнув через высокий порог, на полу
башни распрост„рся полуголый человек в лохмотьях, какой никогда бы не смог
сам добраться до Северного Клыка холодной здешней весной.
    Парри  поспешно  задвинул  засовы  и  подхватил  упавшего  под   руки.
Открылось бледное, совсем ещ„ молодое лицо, совершенно седые, несмотря  на
невеликие  года,  волосы  над  высоким  лбом;  кожа  маслянисто  блестела.
Кажется, парень не успел всерь„з обморозиться,  подумал  Парри  и,  пыхтя,
потащил тяж„лое тело вверх по лестнице.
    Вс„  дальнейшее  руки  старика  уже  делали  сами.  Горячий   эликсир,
несколько рунных свитков (Парри не без гордости подумал, что руки  у  него
по-прежнему не дрожат, когда  и  впрямь  доходит  до  дела)  -  и  парень,
застонав, открыл глаза.
    - Вс„ хорошо, вс„ хорошо, мальчик, - ласковым голосом сказал Парри.  -
Вс„  в  порядке,  только  полежи  смирно,  полежи  тихо,   пока   снадобье
подействует...
    Было совершенно неважно, что именно  говорить,  лишь  бы  это  звучало
успокоительно и дружелюбно. Парри старался не  делать  резких  движений  -
гость поразительно быстро приходил в себя, никаких следов холодового шока,
никаких следов шока от магии...
    От магии?! Стоп! Парри с  трудом  заставил  себя  подняться  со  стула
спокойно и размеренно, а не вскочить и броситься, несмотря  на  донимающие
боли в спине и ногах.
    Дрожащими руками Парри достал из потайного ящичка заветное  серебряное
кольцо. Надел юноше на палец - и серебро  отозвалось  глубоким  мелодичным
звоном,  словно  кто-то  ударил  в  небольшой  колокол.  Извивы  на  гербе
засветились мягким жемчужным светом.
    Парри без сил рухнул обратно на стул. Так и есть. Ну конечно  же.  Как
он  сразу  не  догадался  -  парень  надел„н  способностью  чувствовать  и
использовать Силу.
    Конечно, Парри  поступил  так  только  из-за  полной  безнад„жности  -
кольцом аколита нельзя было проверять каждого  встречного  и  поперечного.
Ищущий учеников для Академии маг обязан был сперва  долго  приглядываться,
присматриваться, осторожно, что называется, "по  касательной"  прощупывать
подающего надежды; кольцо пускали в ход,  лишь  когда  надо  было  вынести
окончательный   вердикт.   Вместо   использованного   Академия   присылала
удачливому в поисках  чародею  новое;  но  если  силы  кольца  оказывались
растрачены  впустую,  неприятностей  не  избежать,  и  притом   достаточно
крупных. Ссылка  в  дикие  места,  подобные  Северному  Клыку,  ещ„  могла
рассматриваться как милость.
    - Великий Свет, - истово взмолился Парри, - сделай так, чтобы  он  был
пригоден!..
    Парень недоум„нно следил за действиями старика. Однако влитое в  гостя
снадобье начинало действовать,  отяжелевшие  веки  закрывались;  несколько
мгновений спустя человек крепко  спал.  А  Парри,  забыв  о  сне  и  пище,
выпотрошив все свои запасы пергамента, стремительно  чертил  вс„  новые  и
новые руны. Он хотел знать вс„, но главным  образом  -  способен  ли  этот
странный гость стать учеником. Старика не  особенно  интересовало  ни  то,
откуда этот человек взялся, ни что ему здесь надо.  Представился  отличный
шанс вырваться из этого ледяного плена; а что там  будет  дальше  -  пусть
разбираются  милорд  ректор  с  деканами.  Он,  Парри,   должен   получить
позволение переселиться в более благополучные края; о дальнейшем же  можно
не думать. Как бы там ни было, умирать здесь,  в  нищете  и  забвении,  на
Северном Клыке, старик не хотел.
    За окнами не унималась буря. Парри потерял сч„т времени, забыл о сне и
еде. Обложившись свитками, он чертил, считал и вычислял. Цифры тоже  могут
оказаться полезными, даже  в  таком  деле,  как  магия,  -  и  чем  дальше
скользило перо, тем светлее становилось на душе Парри.
    Да, этот мальчишка был магом. Сильным магом, с прекрасными  задатками.
Академия могла сделать  из  него  хорошего  погодника,  толкового  мастера
полей, деятельного строителя, чьи здания не обвалятся и  не  рухнут,  хоть
бей в них тараном, и  где  огонь  будет  умирать  сам,  без  вмешательства
пожарных. И Академии будет совершенно неважно, как и откуда он попал сюда.
Этим займутся специалисты, мастера проникновения в неведомое - в то  время
как сам мальчик станет честно исполнять свой долг... или  нечестно,  но  к
Парри это уже никакого отношения иметь не будет.
    Но для этого оставалось выяснить ещ„  кое  -  что.  Мечты  Парри  были
прекрасны, нужно было лишь, чтобы его гость позволил проделать вс„  это  с
собой, - а  принимай  во  внимание  обстоятельства  его  появления  здесь,
уверенным нельзя было быть ни в чем.
    И   потому   Парри   потратил   несколько   часов   на    вычерчивание
умопомрачительно  сложной  комбинации  рун,  чего   ему   не   приходилось
проделывать с молодости; однако  мастер  Каллиграф  наверняка  остался  бы
доволен своим лучшим учеником, память Парри цепко  хранила  все  потребные
сведения.
    Когда за окнами наконец забрезжил слабый и робкий свет, Парри уже знал
вс„, что ему было нужно. Знал  -  и  едва  удерживался  оттого,  чтобы  не
пуститься в пляс.
    Он тщательно приготовился к тому моменту, когда его  гость  просн„тся.
Все, прошедшие Академию, - хорошие знатоки языков  и  наречий;  они  умели
объясниться, даже если речь собеседника оказывалась совершенно непонятной.
    Наконец парень открыл глаза. Парри не без  удовольствия  отметил,  что
взгляд у  его  гостя  совершенно  осмысленный,  однако,  как  и  положено,
несколько растерянный. Наморщив  лоб,  юноша  переводил  глаза  с  ласково
улыбающегося Парри на собственную руку и обратно.
    - Парри, - сказал старик, прижимая руку к сердцу. - А ты кто? -  И  он
тем же жестом приложил ладонь гостя к его груди.
    Тот на миг замешкался, однако быстро сообразил, что от него хотят. Уже
открыл рот, чтобы назвать сво„ имя... и внезапно осекся, словно налетев на
вс„м ходу на незримую преграду. Недоум„нно пот„р лоб. Помассировал  виски.
Потряс головой; словом,  проделал  вс„  то,  что  обычно  делает  человек,
внезапно забывший сво„ собственное имя.
    Парри удовлетвор„нно вздохнул. Он не ошибся, рунная магия не ошиблась,
и прав был мастер Каллиграф, предсказывая  ему,  Парри,  большое  будущее!
Мальчишка побывал под прессом какого-то страшного, навек впечатавшегося  в
него заклятия; и,  если  верить  рунам,  память  у  ночного  гостя  сейчас
оказывалась очень и очень прореженной. Он не должен был помнить  ни  себя,
ни своего прошлого, ни даже своего имени. Он ничего бы не смог  рассказать
о  том,  откуда  он  взялся  здесь,  зачем  явился  и  куда  направляется.
Разумеется,  если  как  следует  покопаться  в   его   глубинной   памяти,
что-нибудь, возможно, и откроется - но эти высокие материи были уже не  по
плечу скромному магу-каллиграфу. Парень,  конечно  же,  не  превратился  в
младенца, и вызнать кое-что о его прошлом можно, просто понаблюдав за тем,
что у него будет получаться лучше всего. Но это  в  задачу  Парри  уже  не
входило. Сейчас самое главное - научить чужака хоть  немного  говорить  на
эбине, широко распространившемся  имперском  языке,  имевшем  хождение  от
Волчьих  островов  до  Огненного  архипелага  и  от  Утонувшего  Краба  до
Восточной  Стены.  Пусть  об  остальном  болит  голова  у   достопочтенных
завсегдатаев Ордоса. Ему, Парри, нужно просто выбраться отсюда. Тьма, Тьма
и ещ„ раз Тьма, даже если этот парень - сам  Разрушитель  во  плоти,  ему,
Парри, это вс„ равно. Он успеет умереть в довольстве, тепле и уюте прежде,
чем кошмар Последнего Дня сделается реальностью.
    Старик вздохнул, пододвинул поближе к лежанке старый скрипучий стул  и
протянул вовремя  пришедшему  гостю  миску  с  горячей  похл„бкой.  Парень
благодарно кивнул, неловко улыбнулся и взял ложку. Парри
 
 усмехнулся. Через месяц этот молодчик у него заговорит по-имперски; пусть и не как сенатский ритор, на уровне варвара с мекампского пограничья - на первое время сойдет. А что будет дальше - не его, Парри, забота. 
    Серебряное кольцо, ставшее внезапно очень тяж„лым, приятно  оттягивало
карман старика,
    Он ш„л безостановочно и без устали. Казалось, земля сама текла ему под
ноги,  препятствия  и  преграды   он   оставлял   позади   играючи.   Горы
расступались, в непроходимых  чащобах  внезапно  находились  тропки,  реки
послушно подставляли твердые спины бродов.  Он  покинул  Северный  Клык  в
разгар короткого приполярного лета, оставил позади переполненные,  птицами
тундры, перевалил через невысокие  восточные  отроги  Железного  Хребта  и
двинулся дальше, по самой границе Вечного леса и вплотную подступившей тут
к нему Великой Степи. Трудно сказать, какие силы извели  лес  на  огромных
пространствах, на которых следовало  бы  простираться  дремучей  тайге,  -
однако вместо чащоб и буреломов тут колыхалось целое море невысоких  трав,
солнце здесь было ещ„ слишком слабым, чтобы  взрастить  настоящее  степное
изобилие. Замекампские варвары сюда заходили редко - охота плохая,  добычи
мало.  Они  предпочитали  "добывать  зипуны",  как  выразился  Парри,   на
мекампской границе, где легко можно  было  получить  арбалетную  стрелу  с
дозорной башни, но так же легко - при удаче - можно было и обогатиться.
    Он не боялся. Старик Парри замучил его советами, как вернее  избегнуть
подстерегавших и в степи, и в лесу опасностей; как  обмануть  бдительность
выползающих  ночами  на  степной  око„м  огров,  подстерегающих   случайно
забредший табун диких онагров, порой уходивших за  сотни  лиг  от  обычных
своих  путей;  как  укрыться  от   эльфийского   дозора,   молчаливого   и
беспощадного, чьи отравленные стрелы разят без промаха и к чьим  ядам  ещ„
никому не удалось  подобрать  противоядий;  как  следует  разговаривать  с
т„мными  эльфами  Нарна,  если  повез„т  встретить  их  отряд,  чтобы  они
позволили идти с ними; и, наконец, как и с кем  надлежит  держать  себя  и
вести беседы, когда  добер„шься  до  Мекампа.  Он  запомнил  вс„,  у  него
оказалась превосходная память: освобожд„нный от груза воспоминаний, но  не
от своих способностей, он впитывал этот мир в себя, как губка.
    Ему неожиданно стало  легко.  Несмотря  ни  на  что,  он  помнил  сво„
настоящее имя. Четыре буквы, короткое слово, более похожее на  кличку  для
лошади или охотничьего пса, - Фесс. Он помнил, что был воином: помнил, что
владел магией, - но здесь, в странном мире, который его обитатели называли
Эвиал, от "вместилище жизни" на древнесалладорском языке,  праматери  всех
остальных наречий, его мастерство не действовало. Он помнил  -  неотступно
помнил - свою цель: вернуться домой. Была и  ещ„  какая-то,  вторая,  тоже
очень важная; но катастрофа стерла е„, увы, напрочь. Как  ни  странно,  он
помнил последние мгновения перед тем, как угасло сознание и память,  точно
худое решето, удержало в себе лишь  редкие  капли  случайно  сохранившихся
воспоминаний, до которых не смог  дотянуться  въедливый  старик  Парри  со
своей дремучей, но, увы, порой весьма действенной рунической волшбой.
    Фесс очень  смутно  помнил  последнюю  войну,  в  которой  участвовал.
Всплывали очертания каких-то башен, горящие здания, белый снег, на котором
столкнулись в жестоком бою закованные в сталь легионы;
    он помнил лицо человека, кого привык называть Императором, но больше -
ничего. Он не смог бы сказать, из-за чего вспыхнула та война и кто  в  ней
победил. Он вполне допускал мысль, что проиграть могла и  та  сторона,  за
которую сражался он, Фесс, - иначе зачем бы ему было без памяти бежать так
далеко?
    Он не забыл и не утратил ничего из того, что составляло  когда-то  его
личность - чему-то  в  этом  мире  он  радовался,  что-то  заставляло  его
негодовать, что-то, как и  положено,  оставляло  равнодушным.  Впервые  за
много лет он мог не прятаться за личиной, мог быть самим  собой,  забыв  о
легендах и прикрытиях. Он понимал, а не  помнил,  что  до  катастрофы  был
скорее всего шпионом, и притом очень  хорошим  -  тренированный  глаз  сам
отмечал удобные пути для войска, места  дн„вок  и  ночлегов,  водопои  для
лошадей и прочее; и хорошо, хорошо, хорошо, что Парри до этого  так  и  не
смог добраться!..
    Пока что Фессу не было особенного дела до того, что  творится  в  этом
мире. Однако он знал: чтобы вновь стать человеком, ему надо  будет  пройти
через сумерки бытия - быть может, тогда он вспомнит. Он не сомневался,  он
знал, что когда-то ему уже пришлось проходить через подобное - на поджаром
жилистом теле, отнюдь не столь же молодом, как обманчиво-чистое  и  свежее
лицо, остались шрамы. Когда и при каких  обстоятельствах  он  получил  их,
Фесс не помнил. Может, и на последней войне, хотя нет,  едва  ли,  слишком
старые. "Весь набор, - проворчал Парри, когда разглядел его как следует. -
Мечи, сабли, стрелы... копья... а есть и такие, что я и  определить-то  не
берусь. Ты часом не из Храма ли будешь, парень?..
    Вопрос Парри тогда остался без ответа. Уже много  после  он  сам  стал
спрашивать своего спасителя, в том числе и  про  загадочный  Храм,  однако
узнал немногое. Есть вроде бы такая  община,  где-то  на  юго-востоке,  за
Салладором, за Восточной Стеной, на полпути в  восходные  страны:  готовят
там якобы великих, непобедимых бойцов, над которыми безраздельно властвует
некий старец-настоятель. От этих воинов нет ни защиты,  ни  спасения,  они
разят и исчезают в ночи, словно призраки; зачастую им уда„тся одолеть даже
не слишком сложную магическую защиту.
    Парри долго ворожил над своим гостем, однако так ничего и не  выяснил.
Тайна осталась нераскрытой и теперь манила,  словно  сладкий  густой  м„д;
одна из множества, которые ему предстояло раскрыть.
    А пока что Фесс отмерял крепкими ногами лигу за лигой,  иногда  походя
сбивая тупой охотничьей стрелой неосторожную птицу  -  до  сезона  большой
добычи было ещ„ далеко, но голод, как известно, - не т„тка.  Старик  Парри
при вс„м желании не мог снабдить своего посланца припасами не  то  что  на
весь долгий путь, но и даже до мекампских рубежей.
    По левую руку,  за  бескрайними  степными  разливами,  вставали  зори;
закаты робко разгорались справа, над ч„рными стенами Вечного леса; впереди
был целый мир, и неважно - сейчас неважно, - как именно он сюда  попал;  в
свой чер„д он найд„т ответы  на  все  вопросы.  Он  был  одинок,  сил„н  и
свободен; ничто не стояло между ним и его желаниями; он знал,  что  хорошо
владеет оружием и, не колеблясь, пустит его в ход.
    Такие люди, как правило, становятся либо героями, либо преступниками.
    Откуда-то в памяти всплывали стихотворные строчки  -  на  чужом  языке
неведомых стран, откуда его выдернула, бросив на бесплодный Северный Клык,
во мрак и стужу подходившей к концу полярной ночи столь же неведомая сила.
    В оный день он найд„т тех, кто сделал это,  и  они  заплатят  ему.  Не
окажись он подле башни старика Парри, ему настал  бы  конец  -  нагота  не
слишком подходящий наряд для прогулок по северной тундре.
    После мекампской границы ему следовало повернуть  на  запад.  Примерно
неделя пути по хорошим дорогам королевства - и он достигнет побережья Моря
Призраков. В Мекампе начинается множество морских путей, ему  не  составит
труда  найти  корабль,  идущий  в  Ордос.  Капитаны  не  берут   платы   с
направляющихся в Академию с Кольцом ученика. Корабль пройд„т мимо  берегов
Эгеста и Аркина, минует богатые приморские равнины империи  Эбин,  обогн„т
небольшой полуостров Изгиба, и глазам  моряков  откроются  портовые  башни
Ордоса, золоч„ные, сверкающие, словно огни маяков.  Их  островерхие  крыши
укажут путь среди мелей и рифов, явно не случайно  появившихся  здесь  уже
после того, как город отош„л Академии Высокого Волшебства.
    А потом вс„ устроится самым наилучшим образом.
    Он, конечно, догадывался, что донесение  Парри  будет  внимательнейшим
образом изучено. Но, разумеется, он не мог слышать тех слов, что звучали в
торжественном и несколько мрачноватом зале Конклава Академии.
    - Я теряюсь в догадках, милорды. Мы  засекли  мощный  всплеск,  мощное
возмущение Силы, но не можем пока связать или хоть как-то проассоциировать
это с тем или  иным  действующим  началом,  с  тем  или  иным  артефактом,
сообществом колдунов или магическим орденом.  Вы  что-то  хотите  сказать,
мастер Нэами?
    - Да, милорд ректор. Милорды, почему здесь  столь  упорно  отвергается
мысль о том, что мы столкнулись наконец с пробудившимся Храмом? Почему  мы
ищем столь экзотические объяснения - мэтр Фалеа с  кафедры  Иномирья,  как
известно, предположил, что Академия имеет дело с пришельцем из иного мира,
- и отвергаем простые, куда более вероятные объяснения? Разве тот же  мэтр
Фалеа - да и вы, милорд Эсона, - разве  вы  не  доказали  изолированность,
магическую замкнутость нашего мира, нашей реальности?..
    - Милорд ректор, разрешите мне!..
    - Прошу вас, милорд Эсона.
    - Мастер Нэами, милорды деканы, мой факультет Мегамира, как  известно,
давно  разрабатывал  сугубо  условную  модель  множественности  магических
реальностей.  Как  известно,  мэтр   Фалеа   сделал   предположение,   что
появившийся на Северном Клыке человек каким-то образом преодолел порог...
    - Который, как известно, носит имя Эсона - Фалеа, милорд декан...
    - Благодарю вас, милорд ректор... Каким-то  образом  преодолел  порог,
сам будучи Извне. Вы хорошо понимаете, милорды, весь  глобальный  характер
такого открытия, если только это будет подтверждено. Несмотря  на  то  что
имеющиеся данные в корне противоречат всем нашим расч„там и теориям, я  бы
вс„-таки  не  стал  сбрасывать  со  счетов  это  предположение,  сколь  бы
невероятным оно вам ни казалось.
    - Но почему?! Только оттого, что мы пока не нашли источника в пределах
нашею мира?!
    - Да, милорд Нэами. До тех пор, пока источник не найден,  я  предлагаю
придерживаться этой точки зрения. Она слаба, она  уязвима  для  критики  -
однако ничего лучшего пока не  предложено.  В  этой  связи  я  думаю,  что
наилучшим способом было б принять  данного  субъекта  к  нам  в  Академию,
выяснить его силы и способности... негласными мерами, разумеется.
    - Милорд ректор!
    - Прошу, вам слово, милорд Кевиа.
    - Мне кажется, надо запросить хронистов. Кафедра архивистики, если мне
не изменяет память, хвасталась, что  способна  найти  прецедент  к  любому
событию, и, мне кажется, сейчас  самое  время  им  показать,  на  что  они
способны.  Особое  внимание,  я  считаю,  следует   уделить   пророчествам
Властелина...
    -Тише, тише, милорды! У нас как-никак Конклав, а  не  рыбный  базар!..
Милорд Кевиа, вы считаете...
    -  Простите,  что  перебиваю,  милорд   ректор,   но,   мне   кажется,
обстоятельства появления этого существа заставляют вспомнить самые древние
Анналы Тьмы. Да, да, милорды, я понимаю, почему вы молчите. Это именно то,
существование чего мы дружно отрицали вслух, а про себя думали - хорошо бы
это случилось не при нас. Так вот, мне кажется, пора посмотреть  правде  в
глаза. Тьма проснулась и ид„т на нас.
 
 
                                                                   ГЛАВА 1
                                              АКАДЕМИЯ ВЫСОКОГО ВОЛШЕБСТВА
 
    Если пройти насквозь всю славную Империю Эбин, оставить по левую  руку
невысокие,  заросшие  непроходимыми  вечнозел„ными  лесами  Козьи  горы  и
миновать  мелкие  герцогства  Изгиба,  их  благодатные   оливковые   рощи,
ухоженные  поля,  лишь  изредка  перемежающиеся  прозрачными  кипарисовыми
рощами, то по истечении шести дней пути от южной имперской границы,  когда
дорога сменит на