свободным, единый во множестве, множественный в едином. Здесь  бессмертие,
сила, власть. Здесь каждый из нас равен Богу-"
    Этот зов казался почти неодолимым. Неясыть не мог понять,  в  ч„м  его
притягательная сила, но сопротивляться уже не мог. Тьма не  угрожала  ему,
она  оставалась  такой  же,  как  всегда,  -  пассивной,  но  совершающей,
недвижной, но проникающей повсюду. Тьме было вс„ равно, воль„тся в не„ ещ„
одна частичка по имени Фесс  или  нет.  На  зов  откликался  сам  Неясыть,
отзывались какие-то глубокие струны его души, о существовании которых он и
сам до сих пор ничего не знал. Ему предстояла борьба не  с  Салладорцем  -
что давно слившемуся с Тьмой  гениальному  волшебнику-самородку  ещ„  один
смертный! - но с самим собой.
    Тьма не обещала покоя. Она не обещала забвения. Она вообще  ничего  не
обещала, кроме... кроме  всего  совершенно  иного.  Быть  может,  там,  за
Великим Порогом, и впрямь ничего нет, один обман, и голос  Эвенгара  -  не
более чем иллюзия; а может, наоборот, и вс„, о ч„м говорилось в  "Трактате
о сущности инобыТИЯ" есть истина, великая и страшная, и может быть  -  кто
знает! - чем скорее все  живущие  уйдут  во  Тьму,  сольются  с  нею,  тем
лучше?..
    Как всегда, на помощь пришла  боль.  Самая  обычная,  боль  его  тела,
которое, похоже, никак не желало  согласиться  с  происходящим.  Резкая  и
острая, боль вырвала Фесса из погибельного транса.
    Он открыл глаза.
    Вокруг вновь  был  горящий  Арвест,  а  над  самим  Фессом  склонилось
полубезумное лицо Сугутора.
    - Очнулись, мэтр, хвала подземным Богам, которых я,  Сугутор,  никогда
не видел! - возопил гном, чуть не пускаясь в пляс от радости. - Вставайте,
мэтр, вставайте, если можете, и если не можете - тоже. У нас тут,  похоже,
затевается знатное веселье!
    Фесс заставил себя подняться. Ноги ныли, словно он только что  отмахал
три десятка миль по бездорожью.
    К кучке выживших в первом бою алебардистов успели  присоединиться  ещ„
два отряда и не меньше сотни арвестских обывателей, вооруж„нных  кто  чем.
Все они смотрели сейчас на него, Ч„рного мага, некроманта, совсем  недавно
хладнокровно добившего одного из раненых, чтобы только заполучить силы для
разрушительного заклятия; люди готовы были идти за  ним,  и  цвет  уже  не
играл никакой роли.
    Сцены, одна соблазнительней другой, вихрем пронеслись в сознании Фесса
- он, Неясыть, - спаситель Арвеста,  коленопреклон„нная  толпа,  умоляющая
его возложить на себя ещ„  не  успевшую  остыть  после  плавильного  горна
причудливую корону;  в  первых  рядах  стоят  отцы-инквизиторы,  босые,  с
непокрытыми головами, смиренно ожидая его строгого суда...
    Неясыть даже помотал головой, отгоняя некстати нахлынувшие привязчивые
видения. Надо как-то выбраться из горящего города; а там будет видно.
    Но собравшиеся вокруг него люди были, похоже, совсем другого мнения.
    - Веди нас, мэтр! - крикнул тот самый капрал,  что  первым  сообразил,
кому он и его товарищи обязаны спасением. - Веди, тво„  волшебничество!  С
тобой мы весь город очистим!
    - Веди, веди нас! - гулким эхом отозвалась толпа.
    - А... Э... - только и смог сказать Неясыть.
    - Да погодите вы, не видите - только в себя пр-и-ш„л! -  укорил  Правд
расшумевшуюся толпу.
    - С-сейчас... - выдавил из себя Фесс, - Надо... осмотреться...
    Он зажмурил глаза.
    На сей раз заклятие получилось удивительно легко, он даже почти что не
ощутил болезненной отдачи.
    Неясыть словно бы воспарил на Арвестом.
    Почти весь город затягивала густая,  местами  совершенно  непроглядная
пелена дыма. Сквозь немногочисленные разрывы в ней  виднелись  алые  пятна
пожаров; отдельные их пятна сливались в сплошное  море  огня,  наступавшее
широким полукругом на юг. Порт уже, похоже, догорал, волшебники нападавших
вс„-таки  вынудили  магов-зашитников  Арвеста  отступить.  Правда,  победа
далась им нед„шево -  тут  и  там  над  водой  торчали  верхушки  мачт  от
потопленных галер. Что творилось на пирсах, Фесс разглядеть не смог -  там
вс„ ещ„ властвовал огонь,
    Оборонявшая Арвест пехота Лесных Кантонов  не  смогла  сдержать  порыв
штурмующих. На„мники сражались  мужественно,  но,  памятуя,  что  потерять
жизнь  куда  хуже,  чем  даже  кошел„к,  видя   безнад„жность   положения,
небольшими отрядами стали прорываться  прочь  из  города.  Упорнее  других
держалась, как ни странно,  стража  Святой  Инквизиции.  Эти  до  сих  пор
отбивались, засев в сво„м очень смахивающем на  крепость  здании,  что  на
площади Правосудия, и ещ„ в нескольких кварталах, прикрывая (тут Неясыть и
вовсе едва не разинул рот от изумления) выход из пылающего города женщин с
детьми. Мужчины Арвеста наконец-то вспомнили о том,  что  они  мужчины,  и
взялись за оружие, но было слишком поздно.
    "Интересно, а где же у  нас  преподобный  Этлау?"  -  мельком  подумал
Неясыть, и  заклятие,  словно  услышав,  тотчас  же  услужливо  явило  ему
отца-экзекутора.
    Этлау выглядел неважно. Ряса перепачкана  грязью,  копотью  и  кровью,
прожжена во многих местах,  лоб  рассеч„н,  левая  рука  висит  на  грубой
перевязи. Отец-экзекутор прикрывал отход -  за  его  спиной  трое  молодых
послушников помогали тащить узлы и  детей  нескольким  женщинам.  А  перед
инквизитором скапливались, готовясь к удару,  по  меньшей  мере,  десятков
семь воинов в зелено-алых доспехах.  Среди  них  Фесс  наконец  заметил  и
стрелков - с очень длинными, в полный рост человека,  луками,  один  конец
которых воины упирали в землю.
    Этлау  стоял,  высоко  подняв  руки,  и,  как  видно,  нападавшие  уже
понимали, что это значит, - в инквизитора не полетела ни одна стрела и  ни
один солдат не перес„к незримой границы.
    Отец-экзекутор  почувствовал  чужое  присутствие   мгновенно,   поднял
голову, невидящими глазами взглянул, прямо  сквозь  горящие  дома  в  лицо
Фессу.
    - Приш„л посмотреть на мой коней,  некромант?  Ну  как,  много  набрал
Силы? Для тебя сегодня ведь раздолье...  -  отрывисто  бросил  Этлау.  Его
слова были словно плевок.
    Кто-то из воинов в красно-зел„ном, очевидно, почувствовал, что  вражий
маг впереди отвл„кся на что-то другое, и тотчас же  пустил  стрелу.  Этлау
небрежно  отмахнулся  рукой  -  стрела  сломалась  в  пол„те,  е„  горящие
половинки  разлетелись  в   противоположные   стороны.   Лицо   волшебника
скорчилось от боли  -  отдача  была  сильна,  -  однако  сам  он  даже  не
пошатнулся и не шагнул назад,
    Воины в ало-зел„ном не рискнули сделать впер„д  ни  шага.  По-прежнему
топтались на месте, ожидая  непонятно  чего  -  может,  своих  собственных
чародеев?
    Этлау заговорил снова:
    - Что, не верил, будто инквизиторы могут спасать безоружных и помогать
беспомощным? Придумал  себе  врага,  решил,  что  среди  отцов-экзекуторов
только отъявленные негодяи, кровожадные убийцы и  палачи,  считающие,  что
день прожит даром, если никто не отправлен на кост„р,  упивающиеся  чужими
муками?
    - Я приш„л не для того, чтобы смеяться над тобой, инквизитор, - сказал
Фесс.
    - Зачем же тогда? - скривился Этлау,
    - Чтобы помочь, - внезапно вырвалось у Фесса.
    - Помо-очь... - протянул инквизитор. - Ну что ж, помоги, Ты  сейчас...
ага, на углу Справедливых Судей и Шерстяного  Вала.  Сворачивая  по  Валу,
идите к порту - отсюда бежит народ, а у меня уже не осталось людей послать
им прикрытие. Эти, с Клешней, посекут всех своими косами, точно траву...
    -А, так, значит, нападающие - из Империи Клешней?
    -  А  ты  что,  не  знал?..  Впрочем,  неважно.  Действуй,  некромант.
Спасай...
    Этлау хотел добавить  что-то  ещ„,  но  тут  ряды  воинов  в  шипастых
доспехах внезапно взволновались и качнулись впер„д. Неясыть уловил  слабое
эхо нацеленного в инквизитора заклинания. Там начинался бой.
    Видение погасло.
    Теперь Неясыть знал, куда идти.
    В самом деле, чем отличался его нынешний бой от тех, к которым он  уже
успел привыкнуть? Тем, что здесь его врагами  оказались  не  мертвяки,  не
зомби, а обычные смертные?..
    ...Дальнейшее смешалось в  кровавый,  но,  по  существу,  однообразный
хаос. Отряд Фесса прорвался вдоль Шерстяного Вала, отбросив  хозяйничавших
там врагов; он пон„с потери, но они оказались тотчас же восполненными -  к
отряду присоединялись вс„ новые и новые жители Арвеста. Неясыть ещ„ дважды
пускал в ход сво„ чародейство, сметая появлявшиеся у них на пути  заслоны.
Вскоре дальше продвигаться стало уже невозможно  из-за  бушующих  пожаров,
погасить которые не смог бы даже сам мастер Огневик,
    Своими заклятиями Неясыть пробивал дорогу наспех  собравшемуся  вокруг
него воинству. Отдача сотрясала вс„ его существо,  не  было  времени  вить
тонкую и причудливую вязь каналов в  Астрал,  чтобы  смягчить  боль.  Фесс
скрипел зубами и принимал удар на себя.
    Однако этого было мало. Он пустил в ход самые ч„рные и  разрушительные
из известных ему заклятий, не прибегая, однако, ни к одному виду стихийных
чародейств. Только некромантия. Дважды он ощутил  короткое  сопротивление,
словно  находившиеся  где-то  невдалеке   чужие   чародеи   пытались   ему
воспрепятствовать; он смял это сопротивление, но дорогой ценой:
    с каждым заклинанием вс„ шире и шире распахивалось незримое для прочих
окно в реальности, сквозь которое на Фесса властно смотрела госпожа  Тьма.
Фессу казалось - каждое заклятие словно бы отрывает его от земли, стремясь
унести туда, где ему слышался столь манящий зов.  Как  будто  бы  осталось
сделать одно последнее усилие - и судьба Салладорца станет его собственной
судьбой;  хорошо  ещ„,  что  земное  сражение  крепко   держало   молодого
волшебника.
    К тому моменту за спиной у Фесса собралась внушительная  толпа,  сотни
полторы вооруж„нных мужчин и почти вдвое больше женщин с детьми. Надо было
пробиваться прочь из горящего города, предоставив его огню.
    ...И они сделали это, опрокинув по  пути  ещ„  два  вражеских  отряда.
После последнего чародейства Фесс совсем обессилел.  Вокруг  было  разлито
богато эманации того, что он, некромант, сумел бы превратить в свою  мощь,
но отчего-то Фесса начинало трясти при одной мысли о том, что он вбер„т  в
себя последний мучительный вздох сгорающего заживо реб„нка.
    ...За городскими воротами отряд  невольно  остановился.  Позади  лежал
охваченный огн„м Арвест. и, похоже, кто-то не жалел  сил,  раздувая  пожар
все сильнее и сильнее, намереваясь, как видно, сжечь даже сам  камень,  Из
горящих развалин вырвалось не так уж  и  мало  народа;  однако  следом  за
беглецами из разбитых ворот мерным шагом выходили и зелено-алые  вражеские
колонны, прич„м без малейшего следа копоти или сажи на шипастых доспехах.
    Обитатели ближайших к городу  ферм  и  деш„вых  постоялых  дворов  уже
успели сбежать, и не подумав прийти на помощь горожанам.
    При виде стройных колонн  врагов  арвестских  беглецов  вмиг  охватила
паника. Воинов среди них оказалось совсем немного - пехота Лесных Кантонов
исполнила свой долг и. не сумев  остановить  противника,  сама  почти  вся
полегла на улицах Арвеста; Неясыть не  знал,  выжил  ли  кто-то  из  Белых
волшебников - пока что, во всяком случае, он не чувствовал никаких  следов
волшбы ни с той, ни с другой стороны.
    Фесс хотел бы узнать,  что  сталось  с  отцом-экзекутором  преподобным
Этлау. но сил сейчас не оставалось даже на то, чтобы  взглянуть  на  город
магическим зрением. Да и к тому же не  хотелось  лишний  раз  прибегать  к
чародейству - Неясыть слишком хорошо запомнил смотрящие прямо ему  в  душу
очи Тьмы.
    Нападающие тем временем и  не  думали  бездействовать.  Разворачиваясь
широким строем, они двинулись впер„д. За спиной Фесса  раздались  истошные
вопли женщин; кто-то, подхватив детей, уже бросился бежать.
    Прадд, Сугутор, уцелевшие на„мники - все,  оказавшиеся  вокруг  Фесса,
смотрели сейчас на него.
    Давай же, чародей. Смети их! Ведь ты можешь, можешь, мы знаем!..
    Если бы Неясыть умел черпать Силу в  простой  человеческой  вере,  он,
наверное, смог бы сейчас погасить солнце и вновь зажечь его. Но...
    Фесс закрыл глаза. Бой в городе взял у него вс„, что только  возможно.
Остался последний резерв, за которым - только Тьма.
    Развоплощение.
    - Нет, Неясыть, - сказал вдруг рядом очень знакомый голос.
    Фесс поднял глаза - возле него  стояла  Атлика,  живая  и  невредимая,
только очень осунувшаяся и оборванная. Похоже было, что вс„ это время  она
провела в лесах и ничего не ела.
    - Я сделаю это сама. - Глаза девушки горели  фанатичным  огн„м.  -  Не
знаю, куда выведет меня эта тропа, но...
    - Стой, о ч„м ты? - не понял Неясыть. - Откуда ты взялась,  где  была,
как нашла меня?..
    - Если бы ты проч„л трактат, ты бы не спрашивал,  -  надменно  бросила
Атлика, игнорируя все прочие вопросы. - Прийти  к  Учителю  можно  разными
путями... в том числе - и  захватив  с  собой  побольше  врагов.  Вот  как
сейчас, например... - Постой, но ведь...
    - Чем больше людей войд„т во  Тьму,  тем  лучше,  -  пылко  произнесла
Атлика. - Пусть даже... не совсем но их желанию.
    - Стой! - запоздало поняв, что она задумала, отчаянно выкрикнул  Фесс,
но было уже поздно.
    В руке Атлики сам собой оказался  уже  знакомый  ч„рный  том  рукописи
Салладорца. Книга открылась;
    буквы ярко светились, и Неясыть даже отшатнулся - через эти страницы в
мир сейчас рвалась такая мощь, перед которой  все  его  заклятия  были  не
более чем сухие осенние листья, гонимые холодным ветром.
    Неясыть поднял было руку... и тотчас понял, что  надо  бежать.  Атлика
здесь уже ничего не решала, роковая книга гениального чародея  вс„  делала
сама, за не„. Девушка была обречена, и  самое  лучшее,  что  могли  успеть
оказавшиеся рядом, - это как можно быстрее убраться отсюда подальше.
    Следом за мэтром ринулись орк и гном.
    Двое или трое алебардистов рванулись  было  к  Атлике,  но  их  оружие
вспыхнуло,  едва  коснувшись  невидимого  купола,   окружившего   девушку.
Мелькнул пущенный каким-то уцелевшим чародеем огненный шар - он разбился о
ту же невидимую  преграду,  рассыпался  веером  ярких  искр,  не  причинив
никакого вреда.
    Атлика стояла, гордо выпрямившись, высоко вскинув  подбородок,  громко
читая какие-то фразы из книги Салладорца - Фесс  предпочитал  не  слышать,
какие именно.
    А потом над их головами стало раскрываться небо.  Оно  не  под„рнулось
ночным сумраком, на н„м не проступили зв„зды - нет, посреди яркой  дневной
голубизны  внезапно  стали  появляться  абсолютно  ч„рные   воронки.   Они
становились все шире, стремительно росли, поглощая  вспыхивавшие  жалобным
розоватым  светом  облака;  свет  быстро  мерк,  тут  и  там   раздавались
испуганные крики; а потом из этих ч„рных  воронок  вниз  рванулись  бешено
вращающиеся, туго закрученные смерчи. Десятки смертоносных  хоботов  разом
коснулись земли - и Фесс услышал, что земля сама закричала в этот  миг  от
нестерпимой боли.
    Конечно, это были не обычные смерчи.  Там,  где  они  касались  земной
плоти, разом начинали бушевать сразу все четыре  великие  стихии  в  своих
самых разрушительных ипостасях. Горел нестерпимо белый  огонь,  куда  ярче
солнца, так что на него невозможно было смотреть; хлестали во все  стороны
струи воды, каждая с л„гкостью навылет пробивала  вековые,  поросшие  мхом
каменные глыбы; завывал ветер, св„рнутый в  тугие  разящие  плети  вихрей;
грузно ворочались, дроби вс„ и вся,  тысячепудовые,  от  века  не  знавшие
подвижек камни.
    Усеянное людьми  и  жалким  скарбом  беженцев  поле  за  спиной  Фесса
мгновенно превратилось в чудовищную бойню. Ч„рные хоботы хаоса метались из
стороны в сторону, оставляя за собой глубокие широкие рвы; летели в разные
стороны изувеченные тела, обломки рушащихся домов,  горящие  комья  земли;
Атлика застыла  в  самом  сердце  невиданного  шторма,  вызванного  магией
Салладорца, - е„  холм  буря  пока  обходила  стороной,  зато  у  подножия
бушевала с такой яростью, что живым  к  тихому  месту  никто  не  смог  бы
подойти; с небес спускались вс„ новые и новые хоботы смерчей,  теперь  они
захватили и вышедшее из Арвеста войско Империи Клешней,  обращали  в  пыль
городские  кварталы,  ещ„  не  уничтоженные  огн„м:  те  же,  где   успело
потрудиться пламя, становились  даже  меньше,  чем  прахом.  Башни,  дома,
крепостные стены взлетали на воздух  удивительными  фонтанами  дробящегося
камня; чудовищное  оружие  Салладорца  достигло  порта,  обращая  в  ничто
вражеский флот; ч„рные воронки не просто топили галеры, они  высосали  всю
воду из гавани, превратив боевые корабли в горсти невесомого праха.
    И там, в порту, волшебство Салладорца  сошлось  лицом  к  лицу  с  той
Силой, что привела сюда, в Арвест, воинов Империи Клешней.
    Этот момент Фесс увидел своим вторым зрением даже  против  собственной
воли. Десятки рухнувших с  неба  ч„рных  смерчей,  точно  копья,  насквозь
пробили всю толщу жемчужно-серой тучи, и Фессу показалось, что  он  слышит
стон бессильной ярости и неистовой злобы; ч„рные плети стали отрываться от
материнских воронок в небе, туча втягивала их в себя одну  за  другой;  но
даже она не могла вместить в себя всю  Великую  Тьму,  наступавшую  сейчас
лишь ничтожной частью своих неисчислимых легионов. Запасы ч„рных стрел  не
иссякали, и вот - жемчужные бока тучи набрякли свинцово-серым, в последний
раз мелькнуло искаж„нное болью и злобой смутно-знакомое женское лицо  -  и
туча исчезла, поглощенная, разорванная на части натиском Тьмы;  а  на  том
месте, где она только что  находилась,  пересохшее  дно  арвестской  бухты
внезапно  рассекла  огнедышащая  трещина;  остатки  волноломов  и  пирсов,
похожий  на  обглоданную  кость  остов  маяка  -   вс„   это   рухнуло   в
новосотвор„нный провал.
    И тотчас же, словно кто-то поднял  незримые  затворы,  впер„д  хлынула
вода - волны Моря Ветров стремились вновь вернуться в привычное лоно...
    Армия Империи оказалась в самом эпицентре бури. Едва  ли  уцелел  хоть
кто-то  из  высадившихся  сегодня  утром  на  арвестских  пирсах;   против
использованного Атликой волшебства защиты не существовало.
    "Интересно, - мельком подумал на бегу Неясыть, - если Салладорец сумел
измыслить такое - то почему же не пустил в ход, когда западня захлопнулась
и он сам угодил вдовушку?.."
    Гроза  все  ширилась,  захватывая  новые  и  новые  пространства;   не
проницаемая ни для глаза, ни даже для магии  завеса  висела  над  гибнущим
городом, после того как пришлое  чародейство  погибло.  Ни  один  маг,  за
исключением разве что милорда ректора Анэто, не смог бы  пробиться  сквозь
не„.
    - Кажется, не уйти, мэтр! - заорал в самое ухо Фессу гном. -  Сделайте
что-нибудь, мэтр! Погибнем ведь все!..
    Сугутор неожиданно повис на руке Фесса,  вынуждая  того  остановиться.
Шторм и в самом деле почти что настиг беглецов. Кое-кто из  отставших  уже
оказался во власти хаоса;  и  двигалась  буря  явно  быстрее  даже  самого
резвого бегуна.
    Неясыть ещ„ не успел даже ничего понять, как ясно видимая, несмотря на
вс„ творящееся, фигурка Атлики выронила книгу и моляще протянула вверх обе
руки.
    Шторм остановился, А потом все, все до единой воронки вдруг  ринулись,
словно хищные птицы на добычу, к тому холму, где  застыла  Атлика,  лишний
раз терзая и без того обезображенную жуткими шрамами дымящихся рвов землю.
Тьма рванулась с небес, Тьма вмиг поглотила защищавший  девушку  невидимый
купол - и  потом  все  до  единого  уцелевшие  на  поле  услыхали  жуткий,
нечеловеческий и даже не звериный  крик  боли  и  отчаяния:  ч„рные  плети
смерчей подняли судорожно трепыхающуюся фигурку Атлики вверх,  потащили  в
небо, трепля по пути, словно реб„нок тряпичную  куклу;  Атлику  втянуло  в
ч„рную дыру, и врата хаоса в тот же миг захлопнулись.
    Арвест встретил свой судный день и свою судьбу.
    Уцелевшие  опомнились  не   сразу.   Не   выжил   никто   из   наско