адеть на голову злополучного партнера, но  остановлена
была пощечиной). Расплескивая воду, портупееносец  выбрался  из  раковины,
поскользнулся на мокром полу, упал. Поднялся, снова упал. На  четвереньках
доковылял до безопасного сухого места и, не задержавшись в холле ни единой
лишней секунды, исчез. Кир-Кор вздохнул с облегчением. Ему представлялось,
что цикл обмена оплеухами наконец завершен. Однако  эксцентричные  выходки
охристо-рыжей, видимо, не достигли еще апогея: в костюме  Евы  она  прошла
сквозь струйки воды и  взобралась  на  пьедестал  для  скульптур  с  явным
намерением увеличить собой число участниц эротического действа. И  в  этот
момент вновь появилась темноволосая в ярко-оранжевом. Сбросив обувь, она с
решительным видом полезла в фонтан. Кир-Кор отвернулся.
     Диковинные события, происходящие заполночь в холлах местных гостиниц,
лично его не касались. Но это была скверная  прелюдия  перед  свиданием  с
Винатой.  Выкинуть  из  головы  и  побыстрее  забыть  жуткий  накал  чужой
ненависти невероятно трудно. Он представил  себе  оскорбленную  женщину  в
темноте ночного парка и подосадовал, что не может дать ей в сопровождающие
хотя бы нейтрального дьякола. Не имеет права. Здесь, на этой  планете,  он
гость и турист, и, согласно десятому  параграфу  МАКОДа,  не  имеет  права
продуцировать дьяколов даже для собственных нужд. Ему скорее  простят  его
дерзкий побег, чем безобидного дьякола...  Нет,  побег  не  простят  тоже.
Такие дела...
     Каждый из нависающих над головой корпусов - "пальцев"  имел  по  пять
"фаланг" - пять спальных  секций.  На  каждой  "фаланге"  с  обеих  сторон
темнели широкие боковые вырезы для аэрации. Спящим артистам весьма показан
морской  воздух,  насыщенный  ароматами  ночных  цветов.  Ночному  туристу
морской воздух тоже показан. Но  без  сильного  запаха.  "Ночному  туристу
почти не мешает ночной аромат,  -  подумал  Кир-Кор,  настраивал  себя  на
восприятие источников ментальных полей.  -  Ночные  драмы  тоже  почти  не
мешают".
     Непросто настраиваться на ясночувствие, превозмогая при этом вязкость
разлитых в воздухе ароматов. Ментальный пульс уснувшего  человека  слаб  и
прерывист,  нащупать  его  нелегко.  Даже  в  благоприятных   одорационных
условиях.  Еще  труднее  будет  нащупать   достаточно   близкое   сходство
сегодняшнего  ментапульса  (если  вообще   удастся   его   обнаружить)   с
сохранившимся в памяти ментапортретом спящей Винаты. Уверенно отождествить
"сонный" оригинал и "сонную" матрицу-воспоминание по силам  лишь  яснодею.
Да и то - яснодею высокого профессионального уровня. Что ж, за отсутствием
таковых...
     Запрокинув голову, Кир-Кор чутко фиксировал мерцания источников.
     Первая секция первого корпуса... Не то. Вторая, третья... Тоже не то.
В четвертой вообще никого нет. Пятая... В пятой - два источника ментальных
полей повышенной интенсивности. Итак, в корпусе "большого пальца" - ничего
похожего на ментапортрет Винаты. Теперь "указательный"...
     Картина повторилась. С той только разницей,  что  никого  не  было  в
концевой секции - пятой.
     По какому-то наитию Кир-Кор сосредоточил  внимание  на  "безымянном".
Первая секция. Не то. Вторая. Третья. Четвертая... Не то, не  то,  не  то!
Пятая. Внимание... Стоп!.. Запах мешает. Проклятые ароматы, м-маракас!..
     Минуту он колебался. Меньше всего сейчас хотелось ему  ошибиться.  Он
еще раз проверил свои ощущения и вынужден  был  признать,  что  смущает  и
дразнит его только источник на "безымянном".
     Пятая  секция.  Десяток  метров  по  прямой.  А   если   использовать
ограждение эспланады как трамплин - и того ближе. "На Россоше я прыгнул бы
и без трамплина", - подумал Кир-Кор, проверяя сегодняшнюю свою способность
мобилизовать энергию мышц  для  десятиметрового  прыжка.  "Здесь  Россошь,
здесь прыгай", - съязвил внутренний голос. Кир-Кор прикинул,  где  пройдет
траектория взлета. И траектория падения (на случай, если ренатурация  была
не полной).  Наметил  цель  -  скобу  для  крепления  аварийно-демпферного
тросика, - перевел дыхание и резко взял с места. Короткий разбег с выходом
на трамплин, толчок обеими ногами, взлет в прыжке.
     Кир-Кор повисел на скобе  неподвижно,  прислушиваясь.  Подтянулся  на
одной  руке,  другой  ощупал  кромку  подоконника   аэрационного   проема.
Подтянулся выше и увидел Винату. С трудом подавил в себе желание окликнуть
ее, разбудить. Бесшумно взобрался на подоконник, сел, -  прилив  безмерной
нежности вскружил ему голову. Усилием воли заставил себя отрезветь. Будить
Винату  -  насильственно  менять  режим  певицы  в  период   ответственных
состязаний.  Дело  совершенно  непозволительное.  Что  остается?  Остается
ждать. Сидеть и терпеливо ждать ее пробуждения.
     Он сидел  и  смотрел  на  обнаженное  тело  Винаты,  достойное  кисти
Веласкеса. Или Джорджоне. "Истинно говорю, - произнес внутренний голос,  -
женщина - лучшее творение Галактики!" - "Вселенной?" - попробовал уточнить
Кир-Кор. "Вселенную ты не  знаешь",  -  не  согласился  внутренний  голос.
"Галактику, в сущности, тоже,  -  подумал  Кир-Кор.  -  Один  Планар  чего
стоит!.." - "Да ничего он не стоит!" - "Ну, не скажи..." - "По сравнению с
красотой обнаженной Винаты, Планар не стоит ровным счетом ничего!" -  "Ну,
если только для ровного счета..."
     Вината  спала  беспокойно.  Черные  волосы  разметаны  по  изголовью,
простыня на овальном ложе кое-где  была  сорвана  с  "липучек"  постельной
подложки  и  обмотана  вокруг  ноги.  В  конце  концов  красавица  ощутила
полуночного  гостя  и,  пробиваясь  сквозь  зыбкий  кокон   чутких   своих
сновидений, пролепетала:
     - Самул, открой... это я...
     - Я не Самул,  -  машинально  ответил  Кир-Кор.  И  уловил  внезапную
перегруппировку активных зон ее ментаполя. Аритмия  пульсации  в  активных
зонах ему не понравилась. Похоже на приступ сильного страха...
     Противоливневый козырек над аэрационным проемом  заслонял  почти  все
небо,  но  сияния  даже  одной  яркой  звезды  было  довольно   неурочному
посетителю, чтобы заметить,  как  взволнованно  стали  вздыматься  налитые
круглые груди спящей Винаты.
     - Самул!.. - простонала она и тяжело задышала.  Заметалась,  точно  в
бреду. - Самул! Не надо, Кирилл!.. А-а-а! Кирилл, уходи! Самул!.. -  Голос
ее был  неузнаваем.  Не  голос  -  жалобный  стон  смертельно  напуганного
человека.
     "Я - кошмар  ее  сновидений!.."  -  внезапно  понял  Кир-Кор,  сжимая
ладонями немеющее лицо.
     Огнем по нервам:
     - Самул!.. - Надрывные всхлипы.
     И снова:
     - Самул!..
     Кир-Кор бессильно опустил  руки.  Вспомнился  "прогноз"  Марсаны.  Не
захотел верить молве, затеял игру в прятки с самим собой.
     - Успокойся, Вината, - проговорил он тихо,  мягко,  проникновенно.  -
Сейчас я уйду, и все образуется. Самул, должно быть, вернется.
     Все рушилось. Все, о чем намечталось в разлуке. Пустые  прожекты.  Ну
что ж... Самулу самулово,  а  выбираться  отсюда  каким-то  образом  надо.
Кириллу кириллово... Можно, к примеру, покинуть этот гостеприимный  альков
в режиме аварийно-спасательной эвакуации.
     В подоконном боксе он нашарил круглую коробку спиддемпфера с ременной
петлей и карабином защелки. Посмотрел на Винату и оставил коробку в покое.
Случись  что-нибудь  -  Вината  здесь  будет  в  ловушке.   В   катаготиях
Театрального чего не случается...  Он  покатал  в  ладони  собственноручно
ограненный им для Винаты крупный кроваво-красный рубин,  сбросил  на  пол.
Привстал на подоконнике и ухватился за край козырька. Вот уж не думал, что
выбираться отсюда придется по крышам.
     Пятая секция "безымянного"  нависала  над  парапетом  примыкающего  к
эспланаде бассейна. Отряхивая ладони, Кир-Кор  взглянул  на  отраженные  в
спокойном зеркале воды лучистые бриллианты звезд. И пожалел, что  глубокая
часть бассейна, судя по вышкам с трамплинами, находится в  противоположной
стороне, да еще вдобавок отделена от мелководного "лягушатника" островком,
всю площадь которого занимал гигантский баньян. А впрочем, баньян рос  там
не зря... Ближе других к баньяну был нависающий над водой  торец  среднего
корпуса.
     Кир-Кор обернулся. Вверх по крутому склону террасами шли  остекленные
яруса катаготия, испещренные шестиугольными дырами лоджий. На самом  верху
росли пальмы, и сквозь их частокол едва  просматривался  край  хрустальной
чаши амфитеатра. А еще выше сияло созвездие Козерога.
     Беззвучно ступая по залитой пластиком  крыше,  Кир-Кор  направился  к
стеклянному    "барабану",    откуда    гигантскими    пушками     торчали
тридцатиметровые цилиндры спальных корпусов. Ни одна из  лоджий  катаготия
уже не светилась, умеренно были освещены только фойе,  эскалаторы,  холлы,
кабины  подъемников,  и  лишь  в  отдельных  местах  мерцали  видеококоны.
Фантазия о замурованном в скалах роботе-исполине поблекла. Теперь все  это
больше напоминало  фрагмент  антикварного  фильма  о  космических  войнах:
таинственный броненосец-колосс, готовый к стрельбе планетарными бомбами из
пяти пушек чудовищного калибра. Бух-ба-бах  -  планетка  средних  размеров
вспухает аккуратным облачком пыли, а затем возвращаются бывшие почему-то в
отсутствии хозяева  загубленного  мирка  и  начинается  жуткая  круговерть
межзвездной венденты... "Броненосец носит гордое имя "Самул",  -  на  ходу
придумал Кир-Кор. - Или "Маракас". Эх, Вината, Вината... Или Биргитта?.."
     Начертанные на крыше огромные буквы сложились под  ногами  в  веселое
слово и песни. Веселое слово было с предлогом, - очевидно, фрагмент девиза
или  приветствия  для  участников  фестиваля.  Вспрыгнув  на  "барабан"  и
перебравшись оттуда на цилиндр среднего корпуса, он еще раз взглянул на  и
песни. Веселое  слово  причиняло  боль.  "Песенный  период  в  моей  жизни
решительно миновал", - подумал Кир-Кор, начиная разбег вдоль  корпуса,  на
крыше которого было начертано танцы.
     Молниеносный толчок и, как всегда в  прыжках  на  длинные  дистанции,
ощущение   баллистики   полета.   Кир-Кор   приближался   к   баньяну    с
неотвратимостью брошенного в цель тамагавка. Перед тем,  как  врезаться  в
крону, он увидел отраженную в воде "лягушатника" фигуру в светлом, летящую
среди звезд.
     Он вытянул руки вперед для  защиты  лица,  свел  вместе  локти  и  со
свистящим шелестом вспорол пышный слой жесткой листвы, - упругие  хлесткие
ветви гасили скорость. Даже способность видеть во мраке не сразу позволила
ему безошибочно сориентироваться во встречном хлестком хаосе  и  правильно
выбирать ветви, удобные для тормозных полу  захватов.  Один  полу  захват,
второй, третий... Попытка захвата  опасно  не  удалась:  хруст,  переворот
через голову, сильный  рывок  за  штанину.  И  финиш:  изумительно  мягкая
остановка  в  каком-то  заполненном  листьями  углублении  с  колышущимися
стенками. Иона в чреве кита... Уф, сколько здесь мусора! Хворост,  листья,
пух, перья. И самое неприятное - паутина и пыль.
     Он ощупал стенки западни - каждое движение вызывало серию  колыханий.
Сеть. Мелкоячеистая сеть из фторолакса. Такие сети натягивают под  кронами
крупных деревьев, если внизу есть "зеленые" бары,  кафе.  Разорвать  такую
сеть руками - проблема. А в карманах - ничего  похожего  на  лезвие...  Из
металла - только жетон-ведемекум.
     Простейший выход - испортить жетон. Придется испортить.
     Он зажал  платиновый  диск  между  ладонями,  сосредоточился  на  его
разогреве. Скоро жетон стал слишком горячим  для  кожи.  Увеличивая  зазор
между ладонями, он удерживал этот круглый кусок раскалившейся  пластины  в
бесконтактном  статическом  равновесии  в  воздухе,  и   чувствовал,   как
наливается кровью лицо, деревенеют руки. Жетон засветился.
     Проплавить прореху в сети ребром  раскаленного  кругляка  -  минутное
дело. Жетон канул вниз рубиновым светлячком, и что-то там звякнуло.  "Надо
будет его подобрать", - подумал Кир-Кор, выбираясь наружу.
     Между стволами баньяна был аккуратно расстелен  ковер  искусственного
газона. Столиков не было. Ни столиков,  ни  обычных  возле  воды  надувных
кресел, ни "пиратских" (тоже довольно обычных возле воды)  гамаков.  Вдоль
береговой кромки были установлены... нет, даже не лежаки, а широкие, почти
квадратные ложа. Деревянные, резные. Но главной для ночного  туриста  была
другая   достопримечательность   островка:   большой   стеклянный   колпак
противоливневого заслона.  Под  колпаком  светился  облицованный  мрамором
спуск в подземный коридор. Кир-Кор подобрал бесполезный теперь жетон (лишь
бы вернуть в хозяйство  МАКОДа  благородный  металлолом)  и  направился  в
подземелье с  надеждой,  что  коридор  ведет  в  подсобные  помещения  для
посетителей бассейна.


                            3. МАЯТНИК ПЛАНАРА

     Подземный дворец, крышей которого были мелководная часть  бассейна  и
островок  с  баньяном,  удивил  Кир-Кора   своей   неимоверной   роскошью.
Нефритовые,   обсидиановые   и    агатовые    орнаменты    в    коридорах,
инкрустированные перламутром  двери,  зеркальные  простенки,  лабрадоровые
полы. Яшмовая отделка гардеробной, розоватые зеркала на золотой амальгаме.
Круглый холл с великолепными узорчато-синими витражами и  поистине  дивной
лазурито-бирюзовой мозаикой. Тяжеловесные украшения из чистого серебра  на
облицованных родонитом стенах кафе. Облицованная сандаловым деревом сауна.
Золоченое корыто небольшого бассейна с ледяной  водой.  И  только  душевые
коконы  были  из  современных  монтажно-облицовочных  материалов:   стекло
текуче-слоистой  фактуры  с  дендритовидными  "капиллярами"  подсветки   и
металлизированный пластик.
     После душа он окунулся в ледяную воду и,  распространяя  вокруг  себя
какой-то  очень  сложный  аромат  цветочного  происхождения,  вернулся   в
гардеробную  через  тамбур  сушилки.  Отражаясь  сразу  во  всех   золотых
зеркалах, учинил своей одежде ревизию. То, что было в руках,  не  годилось
даже для утилизаторов. "Чего это тебе приспичило сигануть  на  баньян?"  -
забрюзжал было внутренний голос. "Заткнись", -  угрюмо  приказал  Кир-Кор.
Надел брюки, обулся, бросил в лючок утилизатора изодранную в клочья рубаху
и,  подметая  полуоторванной  штаниной  роскошные  плиты   мадагаскарского
Лабрадора, вышел на поиски.
     Перламутровые двери в коридорах нервно распахивались,  стоило  к  ним
приблизиться, -  вспыхивал  свет,  и  внутри  там  что-то  разнообразно  и
разноцветно лоснилось, блестело в потоках сияния и умопомрачительно пахло.
Парикмахерские,  массажные,  педикюрные,  процедурные...   В   процедурной
Кир-Кор залепил прореху на брюках лейкопластырем.
     Дверь салона одежды оказалась в два раза больше других по высоте и  в
три раза шире. Створки ее  раздвинулись  в  замедленном  темпе,  вальяжно.
Помещение,  куда   она   соизволила   пропустить   полуголого   оборванца,
представляло собой круглую, как цирковой манеж, цветочную  витрину.  Цветы
красивые, рода орхидей, но оборванцу,  грешным  делом,  нужно  было  нечто
иное. Из витринных глубин выплыла дуга огненной надписи: лабиринт от кутюр
модерн-мод. Надпись внушила уверенность, что  обновить  одежду  в  здешних
апартаментах  -  дело  не   сложное,   хотя   слово   "модерн"   несколько
настораживало. Дуга сменила огневой цвет на  малиновый:  модерн-мод  а  ля
маркиз де Карвен. Никаких других предложений кроме "а ля" не  последовало.
Альтернативные варианты, видимо, не предусматривались.
     - Я согласен, - сказал Кир-Кор. И ощутил, как среагировали изменением
потенциалов чуткие рецепторы роботронной бытавтоматики. Витрина  "лопнула"
по вертикали.
     Проход вел в большой павильон, разделенный на  отсеки  щитами  разной
высоты из полированной карельской березы...
     - Добро  пожаловать,  -  с  достоинством  произнес  представительский
баритон. - Вы слышите голос своего кутюрье. Прошу сесть в  диагностическое
кресло.
     Кресло удобное, из упругого прозрачного стекла, такие в быту называют
"дрожалками". Ничего "диагностического" в нем Кир-Кор не заметил.
     - Расслабьтесь, ювен, - посоветовал бытавтомат.
     - Эвандр, - поправил Кир-Кор. Удобно откинулся. В пассивном отдыхе он
еще не нуждался,  но  расслабиться  на  минуту-другую  в  "дрожалке"  было
приятно.
     -  Расслабьтесь,  эвандр,  -  повторил  автобыткутюрье,  -  и   вслух
помечтайте, в каком наряде вам хотелось бы встретить сегодняшний вечер.
     - Утро, - поправил Кир-Кор. Вспомнив  портупееносца,  он,  на  всякий
случай, добавил: - Меня интересует дневная одежда.
     - Хорошо - утро и день. Помечтайте. Пусть  это  будет  проект  вашего
будущего костюма.
     - Нельзя ли без творческих сложностей?
     - Вы очень торопитесь?
     - Дело не в этом. Просто я не привык мечтать в салонах одежды.
     Упрятанный где-то в  недрах  отеля  роботронный  мозг  понял  клиента
по-своему:
     - Если затрудняетесь моделировать интуитивно, к вашим услугам  видеот
тождественной вам комплекции и соответственного роста.
     В двух  шагах  от  кресла  возникло  объемное  изображение  манекена.
Фигурой видеот был, вероятно, тождествен и  соответствен,  однако  условно
намеченная светопластическим набалдашником голова ничего, кроме  ушей,  на
себе не имела, и  это  вызывало  непередаваемое  ощущение  физиологической
несовместимости. Вдобавок был гол как сокол.
     -  Думайте  вслух,  -  напомнил  автобыткутюрье.  -   Нам   предстоит
эстетезировать фигуру видеота.
     - Я думаю, на него следовало бы надеть плавки, - высказал соображение
Кир-Кор.
     - Цвет?
     - Белый.
     - Белый  цвет  условен,  эвандр.  К  цвету  присовокупляйте  оттенок.
Заметный или малозаметный.
     - Голубой, - присовокупил Кир-Кор. - Малозаметный.
     - Пояс с эластиком?
     - Да.
     - Одноцветный с изделием?
     - Да.
     - Сплошной?
     - А какой еще может быть?
     - По бокам - на липучках.
     - Пусть будут липучки.
     - Ваш проект принят.
     Манекен,  приседая  и  поворачиваясь,   продемонстрировал   обтянутый
белоснежными плавками торс. Вид спереди. Вид сбоку. Вид сзади.
     - Хорошо, хорошо, - одобрил Кир-Кор.
     - Не совсем, - уклончиво оценил автобыткутюрье набедренный  результат
совместных с клиентом проектировочных усилий. -  Неброская  бледно-голубая
окраска пояса, лампасов и нижней окантовки, эвандр, намного приподняла  бы
эстетический уровень изделия. Предлагаю взглянуть.
     Вид сбоку. Вид сзади. Вид спереди.
     - Пожалуй, так лучше.
     - Но это не все, эвандр.
     - Что еще?
     - Очень важный пустяк. Шитая серебром эмблема  умеренного  размера  -
совершенно  необходимая  деталь  эстетизирующего   назначения   в   районе
тазобедренного сустава.
     - Гм... - задумчиво произнес Кир-Кор, осознавая,  что  автобыткутюрье
замкнуло на эстетизме  и  в  связи  с  этим  есть  риск  провести  остаток
скоротечного отпуска в кресле салона "а ля маркиз де Карвен". Он  спросил:
- Другие салоны здесь есть?
     -  Да.  "Гламур",  "Сент-Лоран",  "Шевалье  Д'Артаньян",  "Маркиз  де
Пижон"...
     - Я имел в виду салон готовой одежды.
     - Ближайший салон готовой одежды - на острове Контур.
     Кир-Кор решительно встал:
     -  Видеота  убрать.  Срочно  изготовить  обыкновенную  рубаху   моего
размера. Белую, с любым малозаметным оттенком. Обыкновенные  брюки  любого
неброского цвета. Желательно - светлые. Прием заказа подтвердить.
     - Ваш проект принят. Желаете сменить обувь, эвандр?
     - Да, если это входит в компетенцию салона. Легкие, светлые полукеды.
И повторяю: все - самое обыкновенное, в  рамках  популярной  моды,  ничего
экстравагантного.
     - Самое обыкновенное в нашем салоне  -  дневной  костюм  под  девизом
"Маркиз де Карвен".
     - Я пожалуй, рискну довериться вкусу маркиза.
     - Ни малейшего риска, эвандр. Пройдите в зеркальный отсек  лабиринта,
разденьтесь.
     В  трубе  пневмопочты  зашелестело  -  Кир-Кор  подхватил   на   лет