умаю, следует попытаться установить контакт с Рэндом Палмером, -
сказал Никольский. - Если это возможно.
     - Попробуем, и безотлагательно. Палмер - штатный сотрудник  Западного
филиала УОКСа. Наш оператор  наверняка  успел  оценить  обстановку...  Что
скажете, Купер?
     - Я затребовал  у  связистов  нашу  спецлинию  видеосвязи  с  УОКСом.
Предупредил Палмера, что нам, вероятно, будет нужна его  консультация.  Он
ждет.
     Гэлбрайт кивнул.
     Участок голубого пространства рядом с изображением Купера  посветлел,
бесшумно лопнул от пола до  потолка.  Появилась  огромная  голова  -  так,
наверное, видится обитателям комнатного аквариума голова хозяина, когда он
смотрит на них сквозь стекло. Фрэнк добросовестно разглядывал Палмера,  но
ничего особенного в нем  не  находил.  Возраст  -  лет  пятьдесят.  Голова
круглая, волосы пепельно-седоватые и, как  это  в  обычае  у  десантников,
коротко стриженные. Бронзовое от загара, твердое я в то же время самое что
ни на есть обыкновенное лицо -  из  тех,  которые  трудно  запоминаются  с
первого взгляда. На тренировках зрительной памяти частой  сменой  образцов
подобных лиц тренеры-психологи доводили Фрэнка до изнурения.
     - Хэлло, Рэнд! - сказал Купер голове Палмера-великана в огромное ухо.
- Извини, заставил тебя подождать. Ты нас видишь?
     Выражение  терпеливого  ожидания  на   исполинском   лице   сменилось
вниманием, глаза и губы шевельнулись:
     - Вижу, но  почему-то  не  в  цвете.  Только  ты  у  меня  на  экране
цветной...
     - Все в порядке, так и  должно  быть.  Рэнд,  мой  шеф  полагает,  ты
сумеешь помочь распутать одно занятное  дельце.  Мне  придется  записывать
вашу беседу, не возражаешь?
     - Давай без церемоний. У меня, между прочим, рабочий день,  а  работы
по горло.
     - Мы тоже не на прогулке, - рассеянно обронил оператор. - Шеф, у меня
все готово. - Он сделал какое-то необходимое ему движение рукой в сторону.
Это выглядело забавно: рука вошла в ухо гиганта.
     - Купер, - сказал Гэлбрайт, - отодвиньте изображение  Палмера  дальше
от своего, вы мне мешаете. - Голова гиганта невесомо откачнулась вправо  и
сократилась в размерах наполовину. - Вот так, хорошо. Добрый день, Палмер.
     - Добрый день, Гэлбрайт.
     - Вы знаете меня в лицо?
     - Да. Видел вас однажды в УОКСе.
     - Однажды... Когда?
     - В тот сумасшедший день, когда потерпел катастрофу  "Спэйс  фэнтом".
Или днем позже?.. Ну, в общем, видел на совещании по поводу гибели трампа.
     - Год назад... У вас хорошая зрительная память.
     - Пока не жалуюсь.
     - Что ж, пригодится. - Гэлбрайт кивнул. - Ваш возраст?
     - Сорок семь лет.
     - Должность?
     - Инспектор по кадрам десантных подразделений бокс".
     - Превосходно... Как у вас там погода?
     Палмер удивленно поморгал:
     - Погода отличная. Но вас, должно быть, интересует не это?
     - Да. Кроме погоды, нас  интересует  Четвертая  экспедиция  к  Урану.
Точнее, одно странное происшествие на борту "Лунной Радуги".
     -  А...  понятно...  -  В   глазах   Палмера   отразилось   тоскливое
размышление. - Что вы имеете в виду?
     - Странных происшествий было несколько?
     - Я бы этого не сказал.
     - Вот и прекрасно. Будем считать, вы догадались, о чем идет речь.
     - Понимаю. Вам нужно, чтобы я первый произнес это  слово  -  "чужак".
Ладно, я произнес.
     - Спасибо, Палмер. Это очень важно для следствия.
     - Следствие по делу о чужаке?
     - Нет, мы идем по другому следу, но чужак оказался у нас на  пути.  И
знаете, он почему-то нам не понравился, мы решили  проконсультироваться  с
вами. Когда это было? Вы помните точную дату я время?
     Палмер назвал дату и время.
     - Расскажите подробности встречи.
     - Прошло восемь лет, - пробормотал Палмер. - И сейчас я...
     - Вы забыли подробности?
     - Нет, но...
     - Вам приходилось с кем-нибудь делиться этой историей?
     - Да, я рассказывал про чужака своему другу.
     - Друзей у вас, вероятно, немало. Кому именно вы рассказывали?
     - Я не хотел бы называть имен.
     - Вы полагаете, Палмер, вопросы я задаю из праздного любопытства?
     - Вот поэтому и не хотел бы... Простите, но я не  желаю,  чтобы  моих
друзей беспокоили.
     - А уж это насколько вы будете  откровенны.  Если  нет...  результат,
увы, окажется прямо противоположный  тому,  которого  вы  добиваетесь.  Мы
будем просто вынуждены говорить с Бугримовым.
     На лице Палмера проступило смятение:
     - Вы... Но откуда вы знаете?
     - Служба такая. Бугримов поверил вашему рассказу о чужаке?
     - Конечно. Я никогда его не обманывал и не  разыгрывал.  И  вообще...
это не в моем характере.
     - Кому еще рассказывали вы о чужаке?
     - Командиру десантного отряда "Лунной радуги" Нортону.
     - Нортон поверил?
     Лицо Палмера окаменело.
     - Вы молчите?
     У Палмера да лбу выступила испарина.
     - Что это с вами?
     Десантник молчал. Бывший десантник. Фрэнк сочувственно смотрел в  его
светло-карие, сильно увеличенные на экране глаза, - можно было представить
себе,  каково  ему  там.  Увеличенные  изображения  лиц  как-то  нехорошо,
неприятно обнажали людей... Но это был  один  из  методов  следовательской
практики, ничего не поделаешь.
     - Я не совсем понимаю ваше состояние, - мягко сказал  шеф,  -  но  вы
должны взять себя в руки и...
     Палмер его не слушал.
     - Спросите Нортона сами, - отрезал он.
     - Нортона, значит, можно побеспокоить. Вам Нортон не друг.
     - Здесь суть не в этом. Просто я не желаю совать свой  нос  в  личные
дела Нортона.
     - А разве вопрос, поверил Нортон  вам  или  нет,  никак  не  касается
вашего носа?
     - Сначала я был убежден, что Нортон мне не поверил.
     - Ну а потом?
     - А потом... Видите ли, это уже не имело значения.
     - Пока я ничего не вижу. Ну хорошо... Расскажите нам  то,  о  чем  вы
рассказывали Бугримову и командиру.
     Палмер стал неохотно рассказывать. Фрэнк слушал рассеянно - не  любил
повторений.  Все  совпадало  с  тем,  что  рассказывал  медиколог.  Шеф  и
Никольский, напротив, слушали с напряженным  вниманием:  Роган,  казалось,
подремывал, но Фрэнк  мало  уже  доверял  безучастным  позам  язвительного
консультанта.
     - Любопытно! - проговорил шеф, будто впервые услышал эту  историю.  -
Весьма любопытно!.. Итак, на борту  "Лунной  радуги"  ночью  вы  встретили
незнакомца, который  не  мог  быть  членом  экипажа  рейдера.  Кому-нибудь
другому я бы не поверил... А что об этом думаете вы сами?
     - Я... до сих пор... В общем, не  знаю,  что  думать.  Столько  всего
передумал... Надоело мне, Гэлбрайт! Сыт я чужаком по горло! Обращайтесь  с
вопросами к Нортону.
     - С какой же стати именно к Нортону? Он что... знает о чужаке больше,
чем знаете вы?
     - Вот вы его об этом и спросите. А мне, в конце  концов,  все  равно,
что он там знает, а чего не знает.
     - Спросим. Но сейчас я беседую с вами. Ведь не заинтересованы же вы в
том, чтобы нашу организацию водили за нос?
     - Нет, не заинтересован.
     - Я так  к  полагал.  Поскольку  наши  интересы  совпадают,  скажите,
Палмер...  Встретившись  с  незнакомцем,  вы  не  заметили  в  его  облике
какую-нибудь странную особенность?
     - Незнакомец сам по себе уме довольно странная особенность.
     - Безусловно. Но я имел в виду другое. Вам не приходило в голову, что
это могла быть искусно сделанная маска? Грим?
     - И об этом я думал. Правда, ничего  такого  я  не  заметил,  но  кто
знает... Должно же существовать хоть какое-то объяснение.
     - Встреча с чужаком была единственной?
     - На борту рейдера -  да.  Позднее  мне  приходилось...  То  есть  я,
конечно, не мог его встретить,  потому  что...  его  уже  не  было,  этого
человека. Просто меня удивило странное сходство, и я подумал... Нет, глупо
было так думать. Потому что... его уже не было гораздо раньше.
     У Фрэнка по спине побежали мурашки. Он почти с  испугом  следил,  как
бывший десантник мучительно, тяжело пытается выбраться из  хаоса  каких-то
своих представлений. Лицо Палмера было мокрым от пота.
     - Вы, - проговорил шеф, глядя в потолок, - вы не могли его встретить,
потому что... Ну да, по той причине, что его уже не было... Кого не  было,
Палмер?
     - Этого... Ну который казался мне чужаком. То есть сам  по  себе  для
меня он, конечно, чужак. Я совершенно не знал  его,  никогда  не  видел...
ну... прежде. Только потом... Да и какое это имеет значение?  Ведь  говорю
же я, что все это так... Ну, в общем, не знаю! И откуда вы взялись на  мою
голову! Может, никакого чужака, в сущности, и не было, а я сижу тут  перед
вами и путаюсь как дурак!
     - Успокойтесь, Палмер. Хотите, я скажу, отчего это у вас происходит?
     Палмер молчал.
     - Оттого, что вы чего-то не договариваете.
     Палмер молча обливался потом. "Ну  почему  он  не  вытрет  лицо?!"  -
гвоздем засело в голове у  Фрэнка.  Сочувствие,  которое  он  испытывал  к
бывшему десантнику, понемногу улетучивалось.
     - Ладно, - сказал шеф. - Вопрос ребром: чужак, в сущности,  был?  Или
чужака, в сущности, не было?
     - Смотря что понимать...
     - Палмер! Да или нет?
     - Ну... как бы это вам объяснить? - пробормотал Палмер. Лицо  у  него
было совершенно измученное. - Почему вы мне  не  верите?  Я  действительно
не... Ну сначала мне так показалось. А позже...
     - Стоп! - сказал Гэлбрайт. - Вот с этого и начнем. С начала.  Опишите
нам  внешность  чужака.  Если  трудно  словами...  Бы  знаете,  что  такое
фоторобот? Купер, дайте Палмеру на экран рабочее поле фоторобота.
     - Я знаю, что такое фоторобот, к эта штука, пожалуй, мне ни к чему...
Погодите, я все объясню! Уже работая в управленческом  аппарате  УОКСа,  я
однажды по  какой-то  надобности  просматривал  архив  и...  Мне  попались
материалы Третьей экспедиции и Урану. В том числе  фотография  десантников
группы Элдера. Кроме самого Элдера, я никого из погибших ребят этой группы
не  знал  и  никогда  не  видел.  То  есть  видел  мельком   в   программе
телевизионной информации... По, во-первых, когда сообщали о катастрофе  на
Обероне, мы  с  Бугримовым  проводили  отпуск  в  лыжном  походе  в  горах
сибирского плато Путорана. И если учесть, что  экран  размерами  с  ладонь
окружали в тесной палатке  семь  человек,  можете  представить  себе,  как
хорошо мне все это было видно. К тому же весть о гибели  Элдера  так  меня
потрясла, что остальным десантникам, фамилии  которых  мне  ни  о  чем  не
говорили, я уделил меньше внимания. Ведь с  Элдером  мы  начинали  еще  на
Венере. Бугримов тоже очень расстроился. Как выяснилось, кроме Элдера,  он
знал Бакулина, Асеева и Накаяму. Отпуск был испорчен... Во-вторых, мне  не
довелось просмотреть в полном объеме  специальный  фильм-отчет  о  Третьей
экспедиции. Это уже когда мы с Бугримовым находились в резерве  на  лунной
базе "Гагарин". В тот день решался вопрос  о  нашем  участии  в  Четвертой
экспедиции в составе десантного отряда "Лунной радуги", и нам,  откровенно
говоря, было не до просмотров. Правда, потом, в целях спецподготовки,  наш
отряд не  раз  просматривал  этот  фильм  и  слушал  попутные  комментарии
Юхансена и Нортона. Но, поскольку не  было  смысла  вновь  демонстрировать
фильм целиком, мы с Бугримовым видели только ту его часть,  которая  имела
прямое отношение к событиям  на  Обероне  и  действиям  десантной  группы.
Десантники, естественно,  работали  э  скафандрах...  Словом,  как-то  так
нехорошо получилось, что тех, которые там... остались на Обероне, я толком
не видел даже на фотографиях...
     - Рэнд, можно я выдам маленькую "профессиональную" тайну десантников?
- неожиданно вмешался оператор.
     - Не надо, Купер, - остановил его Гэлбрайт. - Все  знают,  что  перед
началом рискованных операций десантники почему-то  не  любят  смотреть  на
портреты погибших. Иногда им это удается. Но  продолжайте,  Палмер,  прошу
вас.
     - Да, есть такое у нашего брата... - смущенно согласился Палмер. - И,
наткнувшись в архиве УОКСа на материалы Третьей экспедиции, я все это  как
бы заново прочувствовал и стал перебирать портреты десантников. Четверых я
знал хорошо: Кизимова, Нортона, Йонге и, конечно же, Элдера. Узнал и  двух
других - Симича и... кажется, Лорэ. Когда-то встречался с ними в  резерве.
Перебираю дальше и вдруг... вишу перед собой лицо чужака! Я прямо обалдел.
Переворачиваю портрет и на обратной стороне  читаю:  "Геройски  погиб  при
исполнении служебных обязанностей. Оберон, система Урана". И как  положено
- имя, фамилия, даты. Ну, думаю, дела!.. В голове сумбур,  сосредоточиться
не могу. Одно  понятно:  очень  похож  на  того...  Глядит  с  насмешливым
прищуром, спокойно так. Будто спрашивает: "Ну  что,  старина,  узнаешь?.."
Вот.  А  вы  суете  мне  фоторобот!  Леонид  Михайлов,  десантник  Третьей
экспедиции.
     Фрэнк заметил, как шеф и Никольский быстро переглянулись.
     - Вот оно как... - пробормотал Гэлбрайт. - Друг Нортона!
     - Этого я не знаю, - чуть слышно ответили губы с экрана.
     - Купер, дайте Палмеру на экран портреты погибших десантников.
     Пять красочных слайдов мгновенно выстроились в ряд.
     - Кто? - спросил Гэлбрайт.
     - Второй слева, - медленно сказал Палмер.
     - Да, - подтвердил оператор. - Второй слева Леонид Михайлов.
     - Уберите слайды, а  портрет  Михайлова  сделайте  покрупнее.  Так...
Спасибо.
     Фрэнк с  любопытством  уставился  на  "чужака".  Внешность  Михайлова
производила приятное впечатление. На портрете он  выглядел  серьезным,  но
было в выражении его лица что-то такое, что  давало  повод  заподозрить  у
этого   человека   иронический   склад   ума.   Поджатые   губы,    взгляд
изучающе-пристальный, левый глаз с  прищуром...  Фрэнк  довольно  уверенно
представил себе человека неторопливого, спокойного в движениях,  склонного
относиться ко всему окружающему с повышенным вниманием, но не  без  юмора.
Люди подобного типа встречаются  редко...  Да,  старина  Дэв,  по-видимому
любитель редкостей. Что ж, друзей выбирать он умеет.
     Шеф спросил:
     -  Вы  абсолютно  уверены,  Палмер,  что  перед  вами  портрет   того
незнакомца, который... гм... шокировал вас на борту "Лунной радуги"?
     - Зачем вы так... - печально  произнес  Палмер.  -  Я  ведь  говорил:
похож. Настолько похож лицом,  что  это  меня  изумило.  И  все.  О  какой
уверенности может идти речь?
     - Ладно, ставлю вопрос по-иному. Вы уверены, что встретили  на  борту
"Лунной радуги" незнакомого вам человека во плоти и крови, очень похожего,
как вам удалось это выяснять позже, на Леонида Михайлова?
     -  Да,  встретил.  Во  плоти  и  крови.  Очень  похожего  на  Леонида
Михайлова. Лицом.
     - Так... А телом?
     - Но я ведь никогда не видел Михайлова в... в натуре!
     -  Вот  именно,  -  сказал  Гэлбрайт.  -  Зачем  же  вы   все   время
подчеркиваете: "похож лицом"?
     Палмер опять замолчал. На него жалко было смотреть. "Нет, я к  этому,
наверное, никогда не привыкну..." - подумал Фрэнк. Шеф поднялся  я  обошел
вокруг стола, поглядывая на экранную стену. Палмер  потел  я  молчал.  Шеф
сел. Деловито сказал:
     - Итак, незнакомец лицом похож на Михайлова. А кого он  напомнил  вам
телом? Поясняю: походкой, осанкой, повадками, жестами?..
     Губы  Палмера  шевельнулись  совершенно  беззвучно,  и  на  этом  все
кончилось.
     - Ну почему я должен тянуть вас за язык? - спокойно спросил Гэлбрайт.
- Вы же сами минуту назад говорили, что чужака, в сущности, не  было.  Это
вам удалось "раскусить" еще на борту "Лунной радуги", и  довольно  быстро.
Вы узнали "чужака", Палмер.
     Лицо Палмера дернулось как от удара.
     - Нет!.. -  хрипло  возразил  он.  Добавил  с  отчаянием:  -  Я  лишь
заподозрил!
     - А есть ли тут разница?
     - Есть. Ведь  я  ничего  не  могу  сказать  вам  наверняка,  не  могу
объяснить!.. Ну какая вам польза, если я скажу, что заподозрил Нортона?!
     Фрэнк не был готов к ошеломительному действию слов Палмера, хотя  то,
что  в  них  содержалось,  нужно  было   предвидеть.   Предвидеть!..   Его
захлестнула бессильная злость. На кого?.. Мысли путались, к  он  не  сразу
осознал, что это - вспышка отчаянной тревоги за сестру. Он готов  был  все
бросить и немедленно отправиться в Копсфорт. Заметив, что Роган смотрит на
него, почувствовал себя еще более мерзко. "В конце концов, - подумал он, -
мое желание и намерения шефа редкостно здесь совпадают..."
     Он уловил наступившую в холле  гнетущую  тишину  и,  будто  о  чем-то
ненужном, подумал: "Почему они замолчали?"
     - Вы не поняли, Палмер, - сказал наконец шеф. - Я не  требую  от  вас
никаких объяснений. Нам нужны только факты. Нелишними  будут,  конечно,  и
ваши соображения... или, лучше сказать, комментарии  к  фактам.  Когда  вы
заподозрили Нортона?
     Палмер вяло ответил:
     - На следующий день.
     - В какой момент?
     - Не знаю...  Во  всяком  случае  -  после  разговора  с  Нортоном  в
спортивном зале.
     - Разговор дал вам какой-нибудь повод для подозрений?
     - Нет... Не знаю. Когда я рассказывал о чужаке, Нортон слушал  хмуро,
с тоскливым неудовольствием... Вечером я  встретил  его  в  коридоре  и...
Ступает он как-то особенно мягко. Как леопард на охоте. И у меня... смутно
так...
     - Первые подозрения?
     - Да... Нет. Скорее... ну такое предощущение, что ли.
     - И вы подумали...
     - Нет, я ничего не подумал. Я слишком устал и рано лег спать. Ну и во
сне... Я редко вижу сны, но в ту ночь такого насмотрелся!..
     - Подозрения оформились во сне?
     - Вероятно. Потому что утром я уже был почти уве...  Нет,  не  то.  В
общем, я впервые подумал, что со мной сыграли скверную шутку.
     - Нортон?
     - Видимо, он хотел... не со мной, но так у него получилось.
     - А вы пытались понять, каким  способом  ему  удалось  изменить  свою
внешность?
     - Пытался. Не знаю... При  встрече  мне  все  казалось  естественным.
Кроме самой встречи, конечно. И настолько естественным, что... Ну, словом,
я не уверен, что мои подозрения чего-нибудь стоят. Но, с другой стороны...
     - Выражение лица тоже казалось естественным?
     - Да, вполне.
     - Выражение было похоже на то, которое на портрете Михайлова?
     - Нет. Другое. Лицо было  хмурым  и  озабоченным...  злым.  Будто  бы
человек торопился по какому-то спешному и неприятному делу. Меня  он  явно
не... Почти не глядя оттолкнул меня локтем и промчался мимо.
     - За Нортоном вы замечали такое... такую...
     - Отталкивать?
     - Да.
     - Было однажды. Перед высадкой на Титанию.  Нортон  спешил  -  бегал,
командовал,  ну  и  в  спешке  задел  меня,  оттолкнул.  Это   мне   сразу
напомнило...  Я  остановился,  посмотрел  ему   вслед.   Он   тоже   вдруг
остановился, посмотрел на меня и сказал: "Извини, Рэнд". Сделал шаг, снова
остановился, бросил через плечо: "И за тот раз... тоже извини".
     - Вот как? Что он этим хотел сказать?
     - А кто его знает...
     Длинная пауза.
     - Это все? - спросил Гэлбрайт.
     - Да, это все.
     - Хотите что-нибудь добавить?
     - Тогда два последних  вопроса.  Вы  не  заметили  различия  в  росте
Нортона и... этого...
     - Я понял. Нет, не заметил. По-моему, ростом они одинаковы.
     - Эмблемы на костюмах совпадали?
     - Да. На рукаве у того и другого было изображение кугуара.
     - Благодарю вас, Палмер. Вы очень нам помогли... По крайней  мере,  я
на  это  надеюсь.  До  свидания.  Прошу  извинить  за   доставленное   вам
беспокойство. - Гэлбрайт сделал рукой что-то наподобие прощального  жеста.
Палмер молча смотрел с экранной  стены  -  казалось,  не  верил,  что  все
кончилось и он свободен. Лицо его медленно таяло в голубизне.
     Гэлбрайт  сидел  опустив  голову,  будто  изучая  свое  отражение   в
полированной  крышке  стола.  Даже  неподвижность  не  могла  скрыть   его
озабоченности