лась:
   - Ничего подобного! Теперь я точно знаю, что Гутрун  ожила  и,  хвала
богам, она больше не собирается умирать.  Сейчас  все  решает  быстрота.
Отриньте осторожность! Скорее, Хальд, веди нас к проходу.

***

   Тёкк пронзительно выкрикнула последнее заклинание, подняла  руки  над
головой Гутрун, затем развела их в стороны. В помещении  кумирни  грянул
гром. Огненная завесь багрового пламени возникла в воздухе и  отгородила
Локита и его всадников Смерти от алтаря и находившихся там женщин.
   Воины попытались прорваться сквозь огонь, однако пламя Тьмы оказалось
непреодолимым.
   - Что  скажешь  теперь,  Локит?  -  торжествующе  прокричала  ведьма.
Очертания ее лица призрачно просвечивали через стену огня.
   Мертвец сосредоточился, принялся напевать заклинания, и пламя  начало
гаснуть.
   Тёкк вновь повторила заклятие, спасшее ее и Гутрун. Огонь  разгорелся
с новой силой.
   - Все равно я сильнее, чем ты! - закричал взбешенный Локит. - Сдайся,
Тёкк, и я сохраню тебе жизнь.
   - Ты - предатель! Ты решился опрокинуть все планы  Хель!  -  ответила
ему колдунья.
   - Кто? Я? Как ты можешь судить о том, чего не знаешь! Возможно,  я  и
Хель переиграли все заново.
   - Хорошо сказано - я и  Хель!  Пусть  повелительница  послушает,  как
именно ты решил переиначить ее замысел. Предупреждаю  в  последний  раз,
остановись, Локит. Не для того я  тринадцать  лет  трудилась  над  твоим
телом, не для того я  помогла  тебе  стать  тем,  кто  ты  теперь  есть,
чтобы...
   - Убей  мою  сестру,  и  я  сохраню  тебе  жизнь!  -  не  дав  ведьме
договорить, исступленно завопил мертвец.
   - Она тоже часть плана.
   - Ты и я придумаем что-нибудь новенькое. Убей ее немедленно!
   В этот момент Гутрун подала голос:
   - Тёкк, ты должна либо убить меня, либо освободить. Третьего не дано.
Во мне проснулась сила, теперь  я  знаю,  как  воспользоваться  ею.  Все
случилось так, как ты и говорила. Однако я опасаюсь применять  эту  силу
без знающего наставника. Взгляни на мертвеца. Ты жаждешь остаться с  ним
один на один? Один раз ты мне не поверила. Заявляю еще раз,  он  сильнее
тебя, в одиночку ты с ним не" справишься. Все его обещания  -  ложь.  Он
хочет слопать нас по одиночке. Неужели ты и на этот раз  так  же  слепа?
Сними с меня кандалы, тогда увидишь, как мы скрутим предателя.
   - Убей ее, Тёкк, - продолжал взывать Локит. - Ты научила меня  всему,
что знаешь сама. Неужели я подниму руку на свою наставницу. Учти, теперь
я знаю много больше того, о чем ты догадываешься. Ты и Хель сделали меня
таким. Вонзи черный кинжал в ее сердце, и все будет хорошо.
   Гутрун была спокойна, даже голос не изменился.
   - Выбирай, Тёкк. Ты не сможешь ужиться с нами обоими, но запомни: я -
твой единственный шанс выжить, - сказала она ведьме.
   - Но вы нужны мне оба! - в отчаянии воскликнула Тёкк. - Иначе план не
осуществится!
   В  этот  момент  Вафтруднир  обратил  внимание  хозяйки  на  огненный
занавес.
   - Пламя гаснет, - проворчал ётун.
   В его голосе прорезалась боль, по-видимому, рана  в  плече  давала  о
себе знать, он слабел.
   - Излечи мою рану,  иначе  я  не  смогу  сдержать  этих  молодцов,  -
обратился он к Тёкк. - Я тебе пригожусь, хозяйка.  Без  меня  тебе  туго
придется.
   - Освободи меня! - более решительно потребовала Гутрун.  -  Я  излечу
его рану, а ты поддерживай силу огня.
   Тёкк поколебалась еще мгновение, бросила взгляд на мертвеца,  на  его
сестру - все  ее  замыслы  в  одночасье  рухнули.  С  этим  было  трудно
смириться, но в одном она теперь убедилась - верить Локиту нельзя.  Все,
что случилось в замке, было его кознями, в этом сомнений больше не было.
Остаться с ним один на один? Одна эта мысль приводила Тёкк в ужас. Давно
ведьма уже  не  испытывала  этого  лишающего  разума  чувства,  выходит,
наступил  ее  черед  почувствовать   животный   страх,   испугаться   до
умопомрачения...
   Не дождетесь! Голову она еще не потеряла.
   В следующее мгновение кандалы, сжимавшие руки и ноги Гутрун, звеня  и
подпрыгивая, упали на каменный пол.
   В тот самый миг, когда Хальд в последний раз уходила по туннелю,  она
таким образом сложила камни, чтобы никто и никогда не догадался, что  ей
удалось вырваться на волю. К тому же молодая колдунья не  пожалела  сил,
чтобы наложить на них чары, доказывающие,  что  к  этой  груде  скальных
обломков, загораживавших выход, никто не прикасался.
   Теперь ей пришлось снимать свое заклятие...
   В саму пещеру они попали с помощью обернувшегося  зверем  ульфбьерна,
ловко одолевшего отвесную скалу и  доставившего  наверх  веревку.  Скоро
все, зачисленные во  второй  отряд,  были  уже  в  туннеле.  Теперь  они
принялись разбрасывать камни. Когда проход стал  достаточно  широк  даже
для Гримнира, Хальд вновь повела товарищей вперед. Следом за ней  шагала
Песнь Крови. Щит она закинула за спину, а в руке держала меч с вороненым
лезвием, доставшийся ей от погибшего всадника Смерти.
   Как только дневной свет в туннеле окончательно  пропал,  в  глазах  у
Хальд вспыхнули золотистые огоньки, она перешла на колдовское зрение.
   Когда часть отряда вместе с  Гримниром,  Ялной,  Тирульфом,  Магнусом
преодолела завал из камней, Ялна  и  Тирульф  передали  свои  украшенные
рунами  Фрейи  мечи  Хальд.  Стоило  ей  коснуться  эфесов,  как  лезвия
волшебных клинков вспыхнули золотым светом. Этого сияния хватило,  чтобы
осветить стены камеры, заваленной горами трупов.
   Здесь Хальд на миг остановила друзей.
   - Может, мне не стоит напоминать, но лучше лишний  раз  предупредить,
чем всю жизнь каяться. В этом зловещем месте ни на секунду нельзя давать
себе послабление.  Повышенное  внимание  и  готовность  в  любой  момент
встретить опасность! Все, на что сейчас направлены  мои  силы,  а  также
колдовская мощь, заложенная в этих мечах, это скрыть наше присутствие от
всевидящих глаз Тёкк. У меня просто не хватит  сил  предупредить  вас  о
всех других опасностях, возможно, поджидающих нас в этом замке. В  любом
случае Тёкк скоро узнает о том, что мы проникли в  подземелье.  Или  уже
узнала, хотя вряд ли... Благодарите эти мечи, у нас еще есть время.
   Песнь Крови кивнула  и  нетерпеливо  махнула  рукой,  показывая,  что
хватит терять время.
   Скоро в камере нечем стало дышать, все вокруг пропахло  тлением.  Под
ногами расстилался сплошной ковер слизняков.  Множество  крыс  бросились
врассыпную. Хальд, памятуя о набросившейся  на  нее  твари,  внимательно
приглядывалась к каждой шевельнувшейся во мраке тени. Однако вокруг было
спокойно, мертво и уныло. Никаких примет тревоги или засады. Наконец они
добрались до входной двери.
   - Нам надо открыть этот замок с помощью физической силы, -  объяснила
Хальд.  -  Если  я  воспользуюсь  чарами,  Тёкк  сразу  обнаружит   наше
присутствие.
   Гримнир попросил освободить ему  место,  взмахнул  боевым  топором  и
ударил по тому месту, где должен был располагаться замок.  На  мгновение
раньше из скважины ударил багровый огонь и отбросил  лезвие  в  сторону.
Воин выругался и выпустил топорище - его руки обожгла нестерпимая  боль.
Он поднес ладони к лезвиям мечей Фрейи и обнаружил, что  никаких  ожогов
на коже нет. Гримнир вновь взялся за топорище и только занес  топор  для
удара, как Песнь Крови придержала его за руку.
   - Не спеши, Гримнир. Это все без толку, разве что рана  на  этот  раз
будет более серьезная. Все равно без магии Хальд нам не  обойтись.  Рано
или поздно Тёкк все равно почувствует  наше  присутствие.  Мы  не  можем
терять время у этой двери.
   Хальд  направила  острие  чудесных  мечей  Фрейи  на  скважину  и   с
напряжением выговорила:
   - Закрой замок покрывалом с кровью Тора.
   Песнь Крови приняла от Ялны чудесную реликвию. В тех местах,  где  ее
пальцы касались покрывала, она ощутила легкое покалывание.
   Хальд сосредоточилась, начав напевать заклинания.
   Прикрытый покрывалом с кровью Тора замок начал пульсировать  багровым
светом, видимо, заколдованный предмет отчаянно сопротивлялся  наведенной
магии Фрейи. На лице Хальд выступили капельки пота. Между  тем  багровое
сияние ослаблялось, скоро на  покрывале  осталось  небольшое  светящееся
пятно. На этом месте вдруг  обнаружилось  отверстие.  Оттуда  в  сторону
служительницы Фрейи вырвался  слабый  лучик,  в  следующее  мгновение  с
кончиков мечей соскользнуло золотистое сияние. Послышался сухой треск, и
магические силы взаимно погасили друг друга, рассыпавшись  разноцветными
искрами.
   Молодая  колдунья  еще  ближе  приблизила  мечи  к  покрывалу.  Лучик
багрового света прожег новую дырку в покрывале, и вновь  золотое  сияние
встретило  удар.  В  это  время  Хальд  еще  активнее  принялась  читать
заклинания, ее тело начал бить озноб.
   Послышалось легкое шипение.  Багровое  свечение  обернулось  россыпью
искр  и  начало  фонтанировать  через  чудесное  покрывало.  Цвет   искр
изменился, начал наливаться ярко-красными  тонами,  затем  металлический
замок окончательно расплавился и стек солнечной струйкой на пол. На  его
месте очертилось большое отверстие, воспламенив доски, из  которых  была
сколочена дверь.
   Песнь Крови отдернула покрывало и облаченной в боевую перчатку  рукой
затушила пламя. Она передала  покрывало  Хальд  и  ударом  ноги  вышибла
створку. Воительница  пропустила  молодую  колдунью  вперед,  однако  та
стояла, словно оцепенев. Песнь Крови удивленно глянула  на  подругу.  Та
вдруг начала покачиваться, лицо ее исказилось от приступа острой боли.
   - Хальд? - окликнула воительница.
   - Со мной все в порядке, - тяжело дыша, ответила девушка.
   - Тогда вперед!
   Хальд с трудом восстановила дыхание и бросилась мимо  Песни  Крови  в
завешанный паутиной коридор. Лезвия  мечей  по-прежнему  сверкали  в  ее
руках.
   Они взбирались по лестнице. Никто не пытался остановить  их,  оказать
сопротивление. Дверь в темницу, в которой некогда распятая висела Хальд,
была распахнута. Служительница Фрейи забежала внутрь, глянула на стены и
выскочила на лестницу.
   - Вельгерт и Торфинн были здесь, их тоже распинали в цепях на  стене,
прямо напротив меня, - объяснила она.
   Затем отряд вновь поспешил вверх.
   - Что-то слишком просто, - недоверчиво проворчал Гримнир. - Не  иначе
как нас завлекают в ловушку.
   - Возможно, магия Фрейи защищает нас, - предположила Ялна.
   - Я согласен с Гримниром, - подал голос Тирульф. - Поосторожнее.
   - Тогда возвращайтесь, - сердито отозвалась Песнь  Крови.  -  Ловушка
это или нет, меня уже ничто не остановит. Я освобожу Гутрун, чего бы мне
это ни стоило.
   Никто не замедлил хода.

***

   Когда вдали показались черные стены замка  Тёкк,  кольцом  обнимавшие
вершину горы, ульфбьерны начали складывать оружие, снимать штаны.
   Харбард вскинул кулак и, с трудом подавляя желание выкрикнуть  боевой
клич в полную силу, тихо, почти шепотом, страстно выдохнул:
   - За Вольфравен и Одина!
   Он повернулся к своим людям и повторил:
   - За Вольфравен и Одина!
   Все так же тихо откликнулись:
   - За Вольфравен и Одина!
   - И будет позволено тем, кто сегодня падет в битве  смертью  храбрых,
отпраздновать нашу победу ночью уже в Валгалле! - добавила Ульфхильда.
   Внезапно с затаенной тревогой она глянула на вождя.  Словно  кольнуло
ее дурное предчувствие, словно уловила она некий знак на лице мужа.  Тот
заметил ее тревожный взгляд и нахмурился, потом  лицо  его  прояснилось.
Он, обняв жену, спросил:
   - Нас разлучит сегодняшний день?
   Ульфхильда не ответила,  слезы  хлынули  из  ее  глаз.  Она  покрепче
прижалась к мужу.
   - Если сегодня мне повезет и  я  встречусь  с  Одином,  -  шепнул  ей
Харбард, - знай, что я всегда любил тебя и буду любить.
   Он  неловко  поцеловал  ее,  отошел  в  сторону,   закрыл   глаза   и
сосредоточился. Руки при этом вытянул вперед. Они начали обрастать бурой
с заметной рыжинкой шерстью. Его человеческий облик изменился мгновенно.
Волосы на голове утолщились, тут же шерстяной покров разлился  по  телу.
Нижняя часть лица вытянулась, зубы укрупнились, превратившись  в  клыки.
Еще мгновение, и перед воинами предстал матерый, покрытый  бурой  шкурой
медведь. Кое-где на шерсти были заметны седые волоски.
   Ульфхильда выругала себя за задержку, за неуместную теперь  печаль  и
присоединилась к толпе оборотней, на глазах превращавшихся в зверей. Она
превратилась в огромную, покрытую рыжеватой шерстью волчицу.  Ульфхильда
рванулась в сторону замка Тёкк, и на снегу было  особенно  заметны,  как
человеческие следы внезапно оборвались и сменились  волчьими.  Вместе  с
Харбардом и другими  войнами  необычная  многочисленная  стая  волков  и
медведей двинулась в сторону замка. В жилах  их  закипала  ярость,  Один
снабдил их силой.
   Они были готовы к битве.

Глава тридцать пятая
СМЕРТНЫЙ ЧАС

   Какое-то покрытое рыжеватой шерстью существо показалось на крепостной
стене, ограждавшей замок Тёкк, и спрыгнуло во  внутренний  двор.  Прыжок
буквально потряс всех, кто находился в тот момент во  дворе,  еще  более
сразил их вид гигантских клыков и поблескивающие яростным огнем и жаждой
крови глаза.
   Ковна, Стирки, солдаты,  в  тот  момент  пытавшиеся  открыть  ворота,
отпрянули. Они выхватили мечи и прижались к остриям, торчавшим из  стен,
так как во двор начали впрыгивать другие звери.
   - Оборотни! - воскликнул Ковна. В его голосе послышались нотки ужаса,
глаза расширились.  -  Мне  когда-то  довелось  столкнуться  с  ними,  -
закричал он. - Тогда я  зарекся  еще  раз  встречаться.  С  ними  нельзя
воевать! Сзывайте всех остальных. Прикройте меня, я попытаюсь прорваться
к боковому входу.
   Он побежал вдоль стены, затем резко метнулся вправо по направлению  к
чуть приоткрытым, высоким дверям. Звери сразу заметили его и бросились в
погоню. Стирки, однако,  успел  сформировать  группу,  занявшую  позицию
между генералом и наступавшими зверями.
   До Ковны донеслись голоса Стирки и других солдат. Они  так  и  сыпали
проклятиями,  меж  которых  то  и  дело  раздавались  вопли  раненых   и
погибавших людей. Неожиданно наступила  тишина.  Ковна  не  удержался  и
обернулся, обнаружив гигантскую волчицу, уже изготовившуюся к прыжку. Он
зайцем бросился  к  спасительным  дверям,  успев  протиснуться  в  щель.
Вовремя! В следующий момент что-то массивное ударило в дверь, послышался
скрежет обдираемого когтями дерева и жуткий волчий вой.
   Ковна окончательно потерял голову. Никогда ранее в голове не царило с
такой ужасающей ясностью, что за этим нападением стоит  Песнь  Крови.  В
этом сомнений не было, и именно за ним идет охота. Каким-то образом  она
сумела договориться с оборотнями.
   "Только бы суметь выбраться из замка,  -  билось  у  него  в  голове.
Рассудка он не лишился, унять страх опыта хватало.  -  Собрать  побольше
моих людей, вырваться из замка и бежать куда глаза глядят.  Пропади  она
пропадом, эта Тёкк, пусть  разбирается  с  оборотнями  и  Песнью  Крови.
Главное, вырваться! Но как? Ворота не открыть. Единственное  спасение  -
это забаррикадироваться в надежном месте и надеяться на удачу".
   Он бежал, громко созывая своих людей, проклятия так и сыпались с  его
уст.
   Ульфхильда отпрыгнула, яростно взвыла,  негодуя,  что  жертва  смогла
ускользнуть от нее. Неподалеку от нее возвышался  медведь-Хабард.  Кровь
стекала с его клыков и когтей, рядом валялись тела растерзанных  солдат.
Другие воины-ульфбьерны уже сумели проникнуть  во  внутренние  помещения
замка.  Взгляды  Харбарда  и  Ульфхильды   встретились,   они   мысленно
обменялись мнениями, затем волчица грозно зарычала, шерсть на  ее  холке
встала  дыбом,  то  же  случилось  и  с  могучим  медведем.  Им  удалось
распахнуть одну из створок, и оба ворвались в замок.
   Сначала  оборотни  не  встречали  сопротивления.  Более  того,  замок
казался вымершим. Только спустя несколько минут то там, то здесь  начали
появляться отдельные группки воинов, и, хотя в их глазах читался  страх,
оружие они держали крепко.
   Ульфхильда жутко взвыла и, словно молния, бросилась вперед. При  этом
она сумела ловко увернуться от  удара  мечом.  Одного  воина  она  сбила
лапой, другому вцепилась в горло. Горячая кровь, фонтаном  хлынувшая  из
раны, омыла ее морду. Она тут же метнулась  в  сторону,  чтобы  избежать
следующего удара, затем отпрыгнула назад, затем вперед и в  сторону.  Ее
челюсти сомкнулись на  горле  еще  одного  солдата,  стоявшего  рядом  и
оцепеневшего от ужаса, ударом лапы она разорвала ему живот.
   Рядом с ней, глухо урча и похрустывая  человечьими  костями,  работал
Харбард. Кто-то успел ударить его мечом, и из  глубокой  раны  на  левой
ноге лилась кровь, но оборотень не обращал на это внимания. Отомстил он,
содрав  с  ударившего  когтистой  лапой  скальп.  Солдат   с   ужасающей
окровавленной головой бросился по коридору, не разбирая дороги. Вид  его
был настолько красноречив, что сердца всех, кому он попадался  на  пути,
леденели от ужаса.

***

   Между тем Локит, все еще находившийся в кумирне, встрепенулся, грязно
выругавшись. Он бросил колдовской взгляд на суматоху, внезапно возникшую
в замке, вновь разразился  проклятиями  и  послал  одного  из  всадников
Смерти помочь солдатам Ковны.  Другому  приказал  перекрыть  лестницу  и
уничтожить прорвавшихся в замок и  поднимавшихся  снизу  врагов.  Теперь
требовалось как  можно  быстрее  закончить  дело,  ради  которого  он  и
ворвался в храм.

***

   Хальд, сосредоточившая все свое внимание на том, чтобы защитить  себя
и товарищей от колдовского взгляда Тёкк,  так  и  не  решилась  поискать
Гутрун. Рискни она, и эта  дерзость  оказалась  бы  откровенным  вызовом
хозяйке замка, а вступать с ней в противоборство в искусстве  заклинаний
служительница  Фрейи  сочла  глупым  и  неразумным  шагом.  До  сих  пор
атакующим удавалось скрывать свое присутствие. Они уже добрались до того
уровня, где коридоры освещались светом  факелов,  где  располагалась  ее
бывшая  темница.  Стоило  ли  раньше  времени  вступать   в   колдовское
противоборство с Тёкк. Битва еще впереди.
   Воины отряда Песни Крови по-прежнему стремились  вверх  по  лестнице.
Вот они добрались до коридора, в который выходили  двери  застенка,  где
томилась Гутрун. Когда они выбрались в главный коридор, Хальда  погасила
золотистые огоньки в глазах -  теперь  света  было  достаточно,  повсюду
горели светильники. Однако мечи она  по-прежнему  держала  перед  собой,
надеясь, что их сила поможет им добраться до следующего этажа, откуда  в
колдовском пространстве до нее доносился неясный и непонятный шум.
   По ходу она предупредила всех, чтобы каждый обращал  особое  внимание
на резкое  похолодание.  Оно  могло  нагрянуть  с  любой  стороны,  как,
впрочем, и снежная буря.
   - Если повеет  холодом,  значит,  ётун  поблизости.  Предупреждаю,  -
добавила она, - если нам повезет и великан попадет в  плен,  он  мой.  Я
оставляю за собой право наказать его так, как он того заслуживает. Он  у
меня повоет от боли.
   Песнь Крови кивнула.  В  следующий  момент  они  добрались  до  верха
лестницы, здесь бросились в проход. В тот момент никому дела не было  до
ётуна, все и, прежде всего, воительница, были озабочены судьбой Гутрун и
Тёкк.
   Они добрались до новой лестничной шахты. Песнь Крови вдруг  приказала
остановиться: дарованное Одином ее душе звериное  чутье  предупредило  о
приближении опасности.
   - Слышу звуки сражения над  нами.  Мертвящее  зловоние  все  сильнее.
Хальд, верни мечи Ялне  и  Тирульфу.  Этот  запах  может  означать,  что
приближается всадник Смерти.
   Хальд  выполнила  приказ  и  попыталась  с  помощью  колдовской  силы
защитить  друзей  от  проницательного  взгляда  Тёкк.  Затем  одумалась:
действительно, какой теперь, когда битва началась,  в  этом  смысл?  Она
окинула мысленным взором окружающее пространство и воскликнула:
   - Гутрун этажом выше!  Тёкк  тоже  находится  там,  она  возле  твоей
дочери. Я проведу вас туда.
   М