й  вершине  холма  стоял  воин.  Яркий  лунный  свет  заливал
окрестности - обширное поселение, прилепившееся  к  подошве  изрезанного
каменистыми откосами  и  расщелинами  каменного  утеса,  поодаль  пашни,
пастбища,  за  ними  сосновый  бор,  простиравшийся  до  подножия   гор,
ограждавших долину.
   Деревня звалась Долиной Эрика. Со стороны  жилищ  не  было  видно  ни
единого огонька.
   Ночь выдалась теплая, безветренная. Воин стоял на виду, не таясь.  Он
был в полном боевом облачении - на голове стальной шлем, тело прикрывала
кольчуга, сплетенная из множества стальных  вороненых  колец,  на  ногах
штаны из толстой кожи, заправленные в сапоги, руки - в боевых перчатках.
Меч с широким  лезвием  в  ножнах  был  пристегнут  за  спиной,  там  же
находился и щит. Под рукой у воина  был  длинный,  висевший  на  широком
поясе кинжал в  ножнах.  Пояс  стягивал  узкую  талию,  но  силы  бойцу,
по-видимому, было  не  занимать.  Звали  воина  Песнь  Крови.  Это  была
женщина-воительница.  На  ее  угрюмом  лице  выделялись   полученные   в
сражениях шрамы, в лунном  свете  оно  поражало  бледностью  и  печалью.
Тосклив был взгляд широко посаженных глаз.
   Когда-то Песнь Крови жила в этой деревушке. Сюда  сбежала  она  после
годов неволи, здесь пряталась после восстания, поднятого ею в Ностранде,
цитадели властителя Нидхегга. Но король-чародей  вскоре  сумел  отыскать
ее. Он жестоко расправился с крестьянами, приютившими  ее  с  семьей,  -
убивал их мучительно,  с  достойной  исчадия  Тьмы  лютостью.  Здесь  же
Нидхегг истязал и погубил ее  мужа  и  сына  и,  в  конце  концов,  сжег
деревню, а саму Фрейядис (так ее  тогда  звали)  приказал  подвесить  на
дереве, оставив умирать. Песнь Крови выжила и сумела вернуть  долг.  Она
уничтожила Нидхегга, разрушила Ностранд. Затем она со всеми  соратниками
вернулась  в  горную  долину  и  с  помощью  добившихся  свободы   рабов
восстановила деревню.
   С тех пор прошло семь лет. Поселение, названное ею в честь  погибшего
мужа Долиной Эрика,  сейчас  мало  напоминала  ту  маленькую  деревушку,
которую когда-то разрушил жестокий властитель.
   Селение разрослось,  в  середине  его  теперь  возвышалась  крепость.
Небольшая, но стены прочные, надежные. Это была  хорошая  защита  против
банд грабителей и  прочих  охотников  до  чужого  добра,  после  падения
Нидхегга во множестве бродивших по дорогам и не  дававших  покоя  мирным
жителям.
   Во  внутреннем  дворе  крепости  виднелись  рубленые   казармы,   где
помещались воины. Дома жителей, их надворья располагались  за  насыпными
валами,  сами  по  себе   служа   надежными   убежищами.   За   околицей
просматривались ухоженные угодья и пастбища, на  которых,  должно  быть,
вольготно было пастись коровам и овцам. Далее начинался могучий сосновый
бор. На севере  в  полновесном  лунном  свете  отчетливо  вырисовывались
зубчатые пики гор.
   Правда, в тот момент другие мысли волновали Песнь Крови. Ее тревожили
воспоминания о дочери Гутрун. Заодно припомнилось, как ее малышка решила
учиться умению колдовать у Норды Серый  Плащ  и  молодой  ведьмы  Хальд,
чародействующих силой богини Фрейи. Обе они когда-то помогли Песни Крови
отомстить Нидхеггу.
   Магия!.. Это слово  всегда  вызывало  у  воительницы  неприязнь.  Что
поделаешь? Песнь Крови сама понимала, что  без  использования  волшебных
уловок, без  возможности  пользоваться  потусторонними  силами  или,  по
крайней мере, без умения дать им отпор,  в  сражении  не  обойтись.  Без
колдовской подмоги ей вряд ли удалось бы справиться с Нидхеггом. Тем  не
менее, являясь воином до  мозга  костей,  она  испытывала  непреодолимое
отвращение к подобным коварным и низким в ее понимании приемам.  Гутрун,
уже сумевшая далеко продвинуться во  владении  оружием,  вдруг  объявила
матери, что ее куда больше привлекает искусство  накладывать  чары.  Чем
дальше, тем глубже погружалась Гутрун в изучение  тайн  и  сил  природы,
училась она и умению  приводить  к  покорности  многочисленных  демонов.
Незримое очень привлекало  девушку.  Она  умела  вслушиваться  в  шепот,
издаваемый  лунным  светом,  различать,  о  чем  тот  вещует,  научилась
различать незримые тени и свободно читать мысли и чувства,  таившиеся  в
сознании людей, в их душах.

***

   Песнь   Крови   глянула   на   полную   луну.   Вспоминая    события,
предшествовавшие появлению ее дочери на  свет,  сами  обстоятельства  ее
рождения, раннее детство Гутрун, она  поймала  себя  на  мысли,  что,  в
общем-то, в интересе, который ее дочь испытывала к чародейству, не  было
ничего удивительного. Другое тревожило, не  давало  покоя  -  разлука  с
дочерью, уже седьмой год они живут порознь. Поэтому так мучительно щемит
в ее груди, охватывает тоска и печаль.  За  все  эти  годы  видеться  им
приходилось  всего  несколько  раз,  и  ничего,  кроме   напоминания   о
предстоящей скорой разлуке, эти короткие свидания не приносили.
   Внимание воительницы привлекло какое-то шевеление там, далеко  внизу,
в  поселении.  Дрогнули  створки  ворот,  и  оттуда   появилась   смутно
различимая фигура. Вот она выбежала на открытое  место  перед  земляными
валами, окружавшими укрепление. Тут же отблеск лунного света подтвердил,
что человек был в  шлеме.  Когда  же  воин  повернулся,  за  его  спиной
блеснуло лезвие меча.
   Затем неизвестный заметался и сломя голову бросился бежать по улице.
   Песнь Крови внимательно следила за ним. В  следующее  мгновение,  уже
как-то вскользь, она пожелала дочери доброй  судьбы.  Даже  если  Гутрун
решила предпочесть холодной  боевой  стали  колдовские  чары,  пусть  ей
сопутствует удача. С  той  минуты  все  внимание  воительницы  полностью
сосредоточилось на странном беглеце.
   Удивительным было то, что воин нес на себе полное боевое  снаряжение,
полностью готовый к битве. Грудь прикрывал кожаный  панцирь,  за  спиной
меч и небольшой круглый щит. Но с кем решил сражаться  новый  боец?  Где
его  враг?..  Куда  он  направлялся?  Какая  опасность  подняла  его   в
преддверии рассвета?
   Между тем странный воин все с той же неистовостью мчался по  деревне.
Может, ему тоже не давали покоя кошмары? Возможно,  одолели  мучительные
воспоминания, разбуженные светом полной луны, и он не в силах  совладать
с собой, вот и бросился куда глаза глядят? В следующее  мгновение  Песнь
Крови сердцем уловила что-то знакомое в облике молодого  воина.  Это  же
женщина! Неужели Ялна?!
   Точно, это она! Девушке тоже  досталось  от  Нидхегга.  Когда-то  она
томилась в рабстве у этого чародея. С той поры ее и преследовали  ночные
ужасы. Пытки и издевательства, которым  она  подверглась  в  подземельях
Ностранда, трудно было забыть. Они возвращались в ее сны с каждой  новой
луной, срывали с места, гнали прочь. Вот как бывает,  тело  давным-давно
зажило, Ялна вновь расцвела броской женской красотой, а душу ее  до  сих
пор терзали ужасные видения. Одно  спасение  -  трудиться  до  пота,  до
крайней усталости, рубить мечом, метать копье, бегать, прыгать,  учиться
владеть кинжалом.
   После разрушения Ностранда Ялна при встрече  напомнила  Песни  Крови,
что без ее помощи воительнице вряд ли удалось бы справиться с Нидхеггом.
В благодарность  девушка  потребовала,  чтобы  Песнь  Крови  научила  ее
владеть мечом, чтобы  она  уже  больше  никогда  не  попала  в  рабство.
Женщина-воительница согласилась,  и  Ялна  вскоре  уже  настолько  ловко
владела холодным оружием, что могла считаться одним из самых  опытных  и
выносливых воинов Песни Крови. Все равно кошмары продолжали  мучить  ее,
по-видимому, и сегодня она не смогла заснуть. Вновь почудились оковы  на
руках, припомнилось,  как  ее  обнаженную  распяли  на  Черепе  Войны  в
подземельях Ностранда. Песни Крови были знакомы эти ощущения.  Всплыл  в
сознании рассказ Ялны - гниющие  руки  Нидхегга,  отваливающиеся  с  его
костей куски плоти, волшебный жезл Боли, которым он касался  обнаженной,
подвешенной на цепях рабыни,  лишающая  разума  боль,  пронизывавшая  ее
тело...

***

   Между тем девушка все бежала  и  бежала.  Не  в  силах  справиться  с
подступающим ужасом, она неистово подгоняла  себя.  Ей  уже  не  хватало
воздуха, сердце готово было выскочить из груди. Скоро Ялна  выбежала  за
околицу,  помчалась  по  узкой  тропке.  Опомнилась  только  на   опушке
соснового бора.
   Здесь она замедлила бег, прежнее чувство уверенности, накопленной  за
эти годы воинских  тренировок,  начинало  возвращаться  к  ней.  Рухнула
завеса  жутких  воспоминаний,  глаза  обрели   прежнюю   зоркость,   она
машинально начала принюхиваться, приглядываться, примечать, что творится
по сторонам. Лунный свет, заливавший  прозрачный  лес,  служил  отличной
подмогой юному воину. Наконец она отерла  пот  со  лба,  сняла  стальной
шлем, пригладила ладонью  короткие  черные,  пропитанные  потом  волосы.
Повесив  шлем  на  пояс,  Ялна  принялась  восстанавливать   дыхание   -
остановилась не  сразу,  просто  перешла  на  размеренный  бег  трусцой.
Великолепное снадобье от всевозможных кошмаров.

***

   Нападение  последовало  без  предупреждения.  Внезапно  ее   окружили
вооруженные люди, у всех в руках были клинки. Ялна попыталась  выхватить
меч, но прежде, чем она успела коснуться рукояти меча, на нее навалились
сзади, вывернули руки,  пытаясь  завести  их  за  спину.  Девушка  пнула
сапогом одного из  нападавших,  тот  взвыл  и,  проклиная  подлую  суку,
отскочил в сторону. На мгновение железная хватка, сжимавшая ее запястья,
ослабла.
   Ялна сумела вырвать из тисков правую руку и тотчас же ударила  локтем
кого-то слева, чьего лица под плащом нельзя было  разобрать.  Нападавший
взревел  диким  голосом.  Видимо,  она  попала  в  солнечное  сплетение.
Противник осел, распахнулась пола плаща, и девушка, разглядев горло,  со
всей силы ударила по нему ребром ладони.
   Как только нападавший рухнул, она, воспользовавшись  замешательством,
как можно ниже пригнулась к земле, наконец выхватила из-за спины  клинок
и со свистом опустила на руку  ближайшего  к  ней  человека.  Тот  успел
почувствовать, как стальное лезвие прошло по его плоти, затем послышался
скрежет перерубаемой кости, и его рука с  зажатым  мечом  покатилась  по
земле. Человек страшно вскрикнул, а  Ялна  тем  временем  успела  отбить
выпад следующего нападавшего, мелькнувшего в уголке глаз, когда  налетал
справа. В следующее мгновение буквально учуяла шорох слева и сзади.
   С той стороны кто-то, видимо, совсем молоденький, поднырнул под  нее,
успел схватить за кожаные штаны, приподнять и швырнуть  на  землю.  Ялна
ударилась спиной о выступавшие  корни,  тут  же  перекатилась  и  сумела
вскочить на ноги уже за пределами кольца нападавших. Те, растерявшись на
мгновение, вновь по очереди бросились на нее. Ялна сделала выпад  влево,
рубанула что было силы и, не обращая внимания на крики умиравшего врага,
сумела парировать нападение следующего противника.
   "Пора отступать", - пронеслось в голове. Она бросила взгляд в сторону
нападавших, их оставалось всего трое.  Ялна  быстро  отцепила  маленький
круглый щит и, когда все трое разом кинулись на нее, сумела встретить  и
отбить их удары.
   Сталь встретилась со  сталью.  Удары  клинков  вышибали  искры,  лязг
металла, звон и вскрики наполнили предрассветный лес.

***

   Воительница наблюдала за беглянкой до того самого момента, пока  Ялна
не скрылась в лесу.
   Она тогда еще подумала, как же допекли Ялну воспоминания о Ностранде.
   Песнь Крови, или Фрейядис, ничего не знала о том, как  жила  Ялна  до
того самого момента, как был побежден Нидхегг. Девушка никогда  и  ни  с
кем не делилась своим прошлым. Однако долгие ночи, проведенные в лесах и
на горах, в  открытом  поле,  в  засаде  не  прошли  бесследно.  Не  раз
воительнице доводилось слышать, как девушка глухо стонала  во  сне,  как
порой вскакивала и мчалась, не разбирая дороги. Случалось,  Ялна  иногда
скупо  пересказывала  старшей  подруге  свои   сны,   прерывая   рассказ
проклятиями в адрес Нидхегга, мольбами о милости, рыданиями и  просьбами
о том, чтобы поскорее закончился этот ужас.
   Песнь Крови отлично понимала  ее.  Она  сама  ненавидела  Нидхегга  и
надеялась, что богиня Хель, которой он когда-то изменил, еще порадуется,
услышав жуткие вопли поверженного,  испытавшего  наконец  на  себе,  что
такое мщение, властителя.
   Внезапно мысли воительницы  были  прерваны  вскриком,  долетевшим  из
леса,  затем  до  нее  донесся  звон  металла.  Звуки  были  слабые,  но
отчетливые,  словно  лунный  свет   помогал   им   распространяться   по
окрестностям.
   Песнь Крови бросилась в сторону леса, но, выругав себя,  остановилась
и помчалась к деревне. Должно быть, Ялна наткнулась на  банду  бродяг  и
первой приняла бой. Необходимо  немедленно  поднять  тревогу,  разбудить
воинов, жителей.
   "Да поможет тебе Фрейя, Ялна!" - мысленно  вскрикнула  воительница  и
ускорила бег.

Глава третья
ВОИНЫ ХЕЛЬ

   Не  все  воины-защитники  Долины   Эрика,   размещенные   в   длинных
бревенчатых строениях, спали в ту ночь.
   Песнь Крови добралась до ближайшего дома, остановилась  и  ударила  в
дверь.
   - Вельгерт! Торфинн! - крикнула она.
   Она вновь и вновь колотила в дверь, продолжала  выкрикивать  знакомые
имена, пока не услышала приглушенный голос, затем скрежет  отодвигаемого
засова. Наконец дверь распахнулась.
   - В лесу бой! - с ходу объяснила она бородатому мужчине, выглянувшему
из проема. - Поднимай деревню! Пусть люди уходят под защиту стен.
   Не дожидаясь, пока сонный и несколько  ошарашенный  Торфинн  ответит,
она бросилась дальше  по  улице  по  направлению  к  крепости,  на  ходу
продолжая выкрикивать распоряжения. Наконец взбежала  на  земляной  вал,
откуда открывался вид на внутренний двор крепости.  Отсюда  и  принялась
подгонять еще не до конца проснувшихся воинов.
   - Торопитесь, надевайте доспехи,  не  мешкайте,  занимайте  места  на
стенах!..
   Между тем рассвет приближался. Когда совсем  посветлело,  все  жители
уже собрались внутри крепости. Теперь они смогут  встретить  нападающих!
Те, кому не по силам было носить оружие, спрятались в безопасном месте -
в одном из строений, ближе других расположенном к лесу.
   Вельгерт,  высокая  женщина-воин  с   отливающими   медью   в   лучах
восходящего солнца волосами, взобралась на земляной вал  и  подбежала  к
Фрейядис.
   - Что-то случилось с Ялной, - произнесла Песнь Крови.
   Тут и Торфинн, муж Вельгерт, взобрался на вершину  вала,  подбежал  к
женщинам. Рядом с ним находился молоденький парнишка по имени  Оле,  еще
ни разу не принимавший участие в сражении.
   - Ялна? - переспросила Вельгерт и понимающе кивнула.
   Ночные забеги бывшей рабыни не были тайной в поселении.
   - Где ваши дети? - спросила воительница.
   - Спрятались вон в том доме, - указала Вельгерт на длинное  строение,
ближе других расположенное к лесу. - Тора, правда, хотела бежать  вместе
со мной. Ей не терпится принять участие в битве. - Женщина  рассмеялась.
- Вообрази, какова бы она была с деревянным мечом в руке!
   Песнь Крови улыбнулась, потом кивнула в сторону вершины холма:
   -  Там  я  стояла,  вспоминала  Гутрун.  Меня  очень   беспокоит   ее
отсутствие. Хотя, с другой стороны, и неплохо, что сейчас она  находится
под присмотром Хальд и  Норды.  Конечно,  когда  пробьет  решающий  час,
Гутрун ни за что не уклонится от схватки, как мне кажется.
   -  В  самом  деле  придется  сражаться?  -  спросил   молодой   воин,
прибежавший вместе с Торфинном. - Поскорее бы.
   Обе женщины и Торфинн  глянули  на  него.  Юноша  потер  гладкий  еще
подбородок и, скрывая смущение, небрежно пожал плечами.
   - Враг, наверное, решил застать  нас  врасплох,  -  продолжил  он.  -
Теперь, когда уловка не удалась, они, вероятно, отступают.  Их  ведь  не
может быть слишком много, правда ли? Иначе  им  не  подобраться  бы  так
близко. Конечно, лучше всего, если мы не дадим врагам сбежать  и  врежем
им покрепче! - с вызовом заявил юноша.
   Торфинн положил руку ему на плечо.
   - Может, и так, Оле. Вероятно, они по-тихому уберутся, а возможно,  и
нет. Но в любом случае, если начнется свалка, вспомни все, чему  я  тебя
учил. Главное, не теряй голову. Не отвлекайся  на  то,  что  тебя  могут
ранить или убить. Вообще не думай об этом. Сосредоточься на том, как  бы
половчее отнять жизнь у противника. О себе забудь напрочь! Понял?
   Оле кивнул и отошел в сторону. Он двинулся по верху  земляного  вала,
при этом все еще что-то бормоча  про  себя.  Между  тем  Песнь  Крови  и
Вельгерт  внимательно  приглядывались  к  окрестностям.   Горизонт   все
ощутимей наливался огнем. Светлели и  земля,  и  горы,  и  кромка  леса.
Некоторое время обе хранили молчание.
   - После победы над Нидхеггом, - озабоченно  проговорила  Вельгерт,  -
нам казалось, что впереди ждут мир и покой. Ничего, кроме мира и  покоя.
Недолго пришлось радоваться, а, Фрейядис?
   Песнь Крови, услышав имя, названное ее подругой, нахмурилась. Так  ее
звали в то время, когда они обе томились  в  рабстве  у  Нидхегга.  Там,
перед тем как выпустить на арену, их тренировали в обращении с  оружием.
Именно в застенках колдуна-властителя Фрейядис взяла себе  новое  имя  -
Песнь Крови. Никто, кроме Вельгерт, не смел называть воительницу прежним
именем.
   - Нет, Вельгерт, мы  еще  поживем  без  войн  и  смертей,  -  наконец
ответила она. - Разве эти хлопоты можно сравнить с властью свихнувшегося
от крови Нидхегга.
   - Так-то оно так, -  вздохнула  подруга,  -  но  все  же...  Я-то  не
жалуюсь, нет. Просто теперь у меня двое детишек. И...
   Воительница неожиданно грубо выругалась, не дослушав, потом, с трудом
взяв себя в руки, произнесла:
   - Если Ялна не вернется с минуты на минуту,  значит,  ее  уже  нет  в
живых.
   - Или захвачена в плен, - Вельгерт глянула в глаза подруге.
   - Девчонка предпочтет смерть, нежели вновь попасть в ярмо раба.

***

   Когда последний нападавший упал, Ялна бросилась по тропинке в сторону
Долины Эрика.  Враги,  уничтоженные  ею,  могли  оказаться  патрулем  из
боевого охранения или разведывательным дозором,  за  ними  вполне  можно
было ожидать прибытия основного  войска.  "Необходимо  срочно  известить
жителей деревни", - подумала девушка, домчавшись до  опушки.  Здесь  она
спряталась в кустах, ведь  впереди  лежала  открытая  местность.  В  тот
момент до нее и донеслись звуки  тревоги,  поднятой  в  поселении.  Ялна
замерла, затаилась еще тщательнее. Выходит, что в то  время,  когда  она
сражалась в лесу, кто-то услышал вскрики, звон  металла?  Следовательно,
жители уже предупреждены и заняли оборону, но какая же опасность нависла
над  деревней?  Девушка  повернулась  и   бесшумно   скользнула   назад.
Удалившись от тропинки, она  двинулась  в  глубь  леса  тайной  стежкой,
известной только некоторым воинам из поселения.  Какую  все-таки  угрозу
прятал в своих чащобах вековой бор?
   Ступая очень осторожно, через каждые несколько шагов она затаивалась,
прислушивалась, принюхивалась, держа меч и щит в постоянной  готовности.
Чем дальше, тем сильнее  ее  охватывала  тревога.  Что-то  ужасное  было
совсем близко, ведь сердце  не  обманешь.  Но  что  за  опасность?!  Уже
рассвело, еще несколько мгновений, и солнечные  лучи  хлынут  на  землю,
осветлят лес. Следовало торопиться.  Наконец  вдали  послышался  неясный
шум. Точно человеческие голоса, приглушенные, как бы сдавленные желанием
сохранить тайну.  Многоголосый  гул,  а  затем  раздалось  беспорядочное
конское ржание.
   Теперь  девушка-воин  двигалась  со  всей  возможной   осторожностью,
старалась держаться зарослей. Благо, что все в округе было  знакомо  ей,
как свои пять  пальцев.  Она  уже  почувствовала  рассвет  и  все  равно
вздрогнула, когда сосновый бор разом осветился, заиграл золотом  древних
стволов, зеленью хвои. Место, откуда долетали гул и  ржание  коней,  она
решила обойти справа, по