не
обеспокоен вторжением незапланированных  утренних  визитеров  и  гораздо
больше внимания уделяет ее груди и ногам. Его пристальный  взгляд  вновь
взволновал ее. Поправив прическу, она искоса  поглядела  на  него  и  не
спеша двинулась к приоткрытой двери,  стараясь  идти  изящной  и  легкой
походкой.
   Рэмэи внимательно  следил  за  ней.  Ее  мягко  покачивающиеся  бедра
вызывали сухость у него в горле, хотелось откашляться или  выпить  воды,
словно ее красота как кость застряла поперек гортани. Он знал, что Пенни
специально для него движется так грациозно, и был благодарен ей за  это.
"Бог да отметит ее милостью своей",  -  думал  он,  не  отрывая  от  нее
влюбленного взгляда.
   - Что ты хотел сказать, назвав ее звездой? - спросил он Энтони, когда
Пенелопа скрылась за дверью.
   - Ты же знаешь, что звездами называют  знаменитых  людей,  -  ответил
Тони. - А Пенни - очень известная актриса, едва ли не лучшая в Америке.
   Рэмзи недоуменно пожал плечами, потом нахмурился.  Он  не  раз  видел
театральные представления и был от них отнюдь не в восторге, актеров  же
считал никуда не годными бездельниками,  способными  лишь  тешить  толпу
гогочущих болванов да строить мерзкие шутовские рожи,  уместные  лишь  в
сумасшедшем доме или, пардон, в доме терпимости. Пенелопа была ничуть не
похожа на них. Она не была тщеславна и  не  кривлялась,  выставляя  себя
напоказ. Не верилось, что она - артистка.
   "Не может быть", - думал Рэмзи,  идя  следом  за  Тони  по  какому-то
узкому темному коридору, пока  они  не  вошли  в  небольшую,  отделанную
черным деревом комнату.  Запах  полированного  дерева  и  дубленой  кожи
напомнил О'Кифу его оставленную в далеком прошлом каюту.  Энтони  закрыл
дверь и, подойдя к широкому массивному столу, присел на его краешек.
   - Что с тобой, Рэмзи? - спросил он. - Ты, кажется, чем-то удивлен?
   - Да, я не знал, что Пенни - вдова, - ответил тот, опускаясь в мягкое
просторное кресло, которое тихо скрипнуло под ним,  будто  выразив  свое
удовлетворение по поводу приятной встречи.
   - С чего ты взял? - удивился в свою очередь Энтони. - Она никогда  не
была вдовой.
   - Откуда же тогда такая роскошь? Дом, экипаж и прочее. Не  хочешь  же
ты сказать, что все это куплено на деньги, полученные от лицедейства?
   - Именно  это  я  и  хочу  сказать.  Ее  последний  фильм,  например,
заработал почти сто миллионов.
   Рэмзи охнул и выпрямился в кресле.
   - Фунтов? - завороженно пробормотал он.
   - Нет, долларов.
   О'Киф пожал плечами и, вспомнив виденный им сегодня в газете валютный
курс, попытался перевести доллары в фунты, но сбился со  счета  и  вновь
удивленно взглянул на Тони.
   - Не сочти мое любопытство за навязчивость, но не будешь  ли  ты  так
любезен объяснить мне, что означает слово "фильм".
   - Как это что? Ну кино, кинематограф. - Энтони тоже пожал плечами  и,
видя, что О'Киф  смотрит  на  него  все  с  тем  же  недоумением,  решил
уточнить:
   - Двигающиеся на экране картинки.
   Рэмзи вообразил бегающие по галерее старинные полотна, и ему едва  не
стало плохо. Но он успокоил себя тем, что прогресс человечества не стоит
на месте, и, вполне возможно, нынешние  изобретатели,  приделав  ноги  к
картинам, заставили их двигаться по экрану. Ведь читал же он  сегодня  в
книге о диковинной машине по имени фотоаппарат, которая сама  рисует  на
маленьких бумажках все, что увидит. Так что удивляться не стоило.
   - Ладно, - решительно заявил  он.  -  Оставим  эту  тему.  Думаю,  со
временем я и сам все пойму.
   - Ты удивляешь меня, Рэмзи, - развел руками Энтони. - Где же  ты  жил
все это время?
   О'Киф насмешливо посмотрел на него. "Там,  где  мы  здорово  отделали
твоих предков", - хотел ответить он, но сдержался и спросил:
   - Кто такая мисс Тулиф? Весьма странная у нее фамилия.
   - У нее есть кое-что для тебя, - загадочно улыбнулся Тони. - Я думаю,
тебе понравится. Давай-ка позовем ее к нам.
   Он  нажал  кнопку  переговорного  устройства  и   попросил   Маргарет
пригласить к ним мисс Тулиф. Когда через пару минут  на  пороге  комнаты
показалась Клэрис, Рэмзи галантно  привстал  с  кресла,  приветствуя  ее
появление.
   - Мистер О'Киф, - сказала она, грациозным жестом протягивая ему руку,
- приятно познакомиться с вами.
   - Мне тоже весьма приятно, сударыня,  -  ответил  он,  любезно  целуя
протянутую руку, чем очень смутил  мисс  Тулиф,  которая,  порозовев  от
волнения, одарила его робкой кривой улыбкой.
   - Что вы, что вы, - пролепетала она, подумав, что напрасно не выбрала
для этой встречи более женственный костюм из своего  гардероба.  Положив
на стол небольшой черный портфель, она, щелкнув замком,  приоткрыла  его
крышку. - Мистер Уэйнрайт дал мне возможность оценить вашу монету.  -  С
этими словами она достала из портфеля  лежащий  на  бархатной  подушечке
испанский золотой и какой-то документ, заверенный у нотариуса. -  Откуда
у вас такая редкость?
   Рэмзи скрестил руки на груди и насмешливо оглядел ее с головы до ног.
Ему  показалось  крайне  смешным  их  преувеличенное   восхищение   этим
невзрачным кусочком металла.
   - Я выиграл ее в карты, - небрежно произнес он.
   - Да? - удивилась Клэрис. -  Тогда  я  должна  вам  сказать,  что  вы
действительно выиграли. Это золото самой высокой пробы. Монета почти  не
содержит меди и была отчеканена лишь  один  раз.  Судя  по  проведенному
анализу, ей около двухсот семидесяти лет. И  здесь,  -  она  указала  на
лежащий на столе документ, - сертификат ее подлинности.
   - И что же это за монета? - спросил Энтони, с улыбкой глядя на Рэмзи.
   - Это испанский дублон, - ответила  мисс  Тулиф,  -  причем  в  очень
хорошем состоянии. Качество чеканки намного лучше, чем у тех монет,  что
найдены на "Атосии". А они, как известно, считаются очень ценными.
   Рэмзи испытующе взглянул в лицо Клэрис и медленно опустился в кресло,
подумав, что если Пенелопа доверяет Уэйнрайту,  а  он  в  свою  очередь,
похоже, доверяет этой деловой девице, то,  вероятно,  не  будет  особого
греха, если О'Киф  позволит  им  распоряжаться  своими  деньгами  по  их
усмотрению. Ведь ему в общем-то терять нечего, в  случае  же  удачи  он,
возможно, приобретет некоторые  средства,  которые  ему  сейчас  ой  как
необходимы. Правда, несколько смущала упомянутая девицей "Атосия". Ведь,
как он знал, это судно затонуло  в  нескольких  кабельтовых  от  острова
Мэйткамбес в 1622 году, а глубина там, что он тоже хорошо знал, весьма и
весьма порядочная. Неужели кто-то все же смог добраться до ее груза?
   - Какова же ваша цена? - вернул его к действительности вопрос Энтони.
   - Прежде чем ответить вам, - сказала мисс Тулиф, - я от лица компании
обязана осведомиться  у  мистера  О'Кифа,  действительно  ли  он  желает
продать эту монету.
   Рэмзи загадочно улыбнулся и, помедлив, не епеша осмотрев  свои  новые
изящные туфли  на  мягкой  подошве  и  будто  пригладив  двумя  пальцами
воображаемые пышные усы, наконец решил, что выдержал достаточную  паузу,
и снисходительно кивнул головой:
   - Да.
   - Хорошо, - сказала терпеливо ждавшая его решения  Клэрис.  -  Мистер
Уэйнрайт, я выполнила вашу просьбу и узнала сегодняшние цены на  частных
аукционах. Я  опросила  потенциальных  покупателей  из  тех,  что  могут
позволить себе такую роскошь, и цены с утра значительно возросли. Вот, -
она достала  из  портфеля  какие-то  бумаги,  -  два  наиболее  выгодных
предложения.
   Рэмзи взял у нее из рук два листа бумаги и просмотрел то, что на  них
написано. Лицо  его  покраснело,  затем  побелело,  после  чего  приняло
странный зеленоватый оттенок.  Он  вновь  привстал  с  кресла  и  хрипло
пробормотал:
   - Вы издеваетесь надо мной?
   - Я не понимаю, что вас смущает,  -  пожала  плечами  мисс  Тулиф,  -
Аукцион проводился на конкурсной  основе.  И  предложенные  цены  вполне
достойны такой редкой находки.
   Цвет  лица  Рэмзи  продолжал  оставаться  таким  же  зеленоватым.  Он
недоверчиво покачивал головой и нервно постукивал по полу ботинком.
   - Вы принимаете предложенные цены? - спросила его Клэрис.
   - Да, - тихо пробормотал он, но потом справился с голосом и  повторил
это громче, передав бумаги с любопытством наблюдавшему эту сцену Энтони.
   - Ну, Рэмзи, - весело произнес тот, насмешливо поглядывая на него,  -
каково чувствовать себя таким неприлично богатым?
   "Странные  люди  живут  в  двадцатом  столетии",  -  подумал   О'Киф,
переминаясь с ноги на ногу, пока мисс Тулиф доставала  из  портфеля  еще
одну бумажку.
   - Мы знали, что вы согласитесь, - сказала она, протягивая ее  еще  не
пришедшему в себя клиенту, -  поэтому  моя  компания  уполномочила  меня
вручить вам чек на означенную сумму.
   Словно в тумане Рэмзи  подписал  протянутый  ему  чек  и,  обессилев,
медленно опустился в кресло. Клэрис удивленно посмотрела на него. В силу
своей работы она видела самые разные реакции клиентов  на  те  или  иные
сообщения, но чтобы взрослый мужчина столь могучего телосложения падал в
обморок при вручении ему денег - такое с ней было впервые.
   - Приятно иметь дело с таким выдержанным человеком,  -  сказала  она,
пряча монету в  небольшой  бархатный  мешочек  и  убирая  его  вместе  с
бумагами в портфель. Щелкнув замочком, она пожала на прощание руки обоим
джентльменам и не спеша отправилась к двери.  Остановившись  на  пороге,
мисс Тулиф оглянулась и деловым тоном произнесла:
   - Если у вас будет еще какое-либо дело ко мне, то вы знаете, как меня
найти. - Она кивнула и закрыла за собой дверь.
   Энтони  проводил  ее  взглядом  и  подошел  к  О'Кифу,  все  так   же
ошеломленно созерцающему полученный чек.
   - Забавно, не правда ли? -  сказал  Тони,  с  улыбкой  глядя  на  его
растерянное лицо.
   - Да, - невнятно пролепетал тот, словно не  совсем  понимая,  что  он
говорит. - Минуту назад я был нищим, а теперь поди ж ты...
   Энтони усмехнулся и добродушно похлопал его по плечу. Он был доволен,
что сумел помочь Рэмзи. Подойдя к невысокому шкафчику, он достал из него
бутылку золотистого ликера и разлил вино по бокалам. Когда он обернулся,
то увидел направленный на него пристальный взгляд О'Кифа.
   - Почему ты беспокоился обо мне? - спросил тот,  недоверчиво  покачав
головой. - Ведь ты ничем мне не обязан.
   - Потому что надеюсь стать тебе другом, -  ответил  Тони,  протягивая
ему бокал с ликером.
   - Насколько я знаю, так поступают финны. Но ты, кажется, не финн.
   - Упаси меня Боже! Ты  опять  сосватал  меня  с  каким-то  чужим  мне
народом.  А  ведь  я  уже  несколько  раз  говорил  тебе,   что   я   по
национальности валлиец.
   Ничего не отвечая на это, Рэмзи просто протянул Энтони руку. И тот  с
воодушевлением пожал ее.
   - Спасибо, Тони. Я не забуду твоей услуги. Еще сегодня утром я  ломал
голову, как оплатить этот пиратский  счет.  -  О'Киф  вынул  из  кармана
маленькую бумажку и помахал ею в воздухе. - А теперь знаю, что делать.
   - Все это ерунда,  -  отозвался  Уэйнрайт.  -  Но  теперь  тебе  надо
заняться лондонским агентом. А это деле может оказаться нелегким.
   - Ничего, я приму этот вызов судьбы, Рэмзи приподнял бокал с ликером,
приглашая выпить за благополучное решение всех проблем. И они, не  долго
думая, осуществили этот торжественный обряд. "А он - крепкий орешек",  -
подумал  Энтони,  гадая,  как  О'Киф  справится  с  новым  делом.   Ведь
лондонская фирма, от лица которой  было  передано  послание,  давно  уже
стала легендой в деловом мире. Начинала она со страховки морских судов и
их грузов, теперь  же  стала  едва  ли  не  самой  престижной  страховой
компанией, занимающейся в том числе оценкой картин, бумаг, документов  и
даже отдельных людей и частей их тела, подлежащих  той  или  иной  форме
страхования. Компания существовала уже более двух сотен лет. И каждый ее
сотрудник очень гордился ее значительностью и  деловой  репутацией.  Так
что Тони, как и Бейли, не верил в то, что они могли допустить ошибку.  И
думал, что Пенелопе волей-неволей придется разбираться с их посыльным.
   Энтони прекрасно понимал ее беспокойство. Никто во всем свете  ничего
не знал о  ее  происхождении.  Лучшие  детективы,  нанятые,  чтобы  хоть
что-нибудь выяснить в этом вопросе, лишь  беспомощно  разводили  руками.
Получить же послание, пришедшее из  прошлых  столетий,  казалось  теперь
совсем невероятным. И все же было  любопытно,  что  содержит  загадочный
конверт, какие секреты об их прошлом  таит  он  в  своей  глубине.  Быть
может, именно там скрываются ответы на все еще не разрешенные вопросы.
   Тони покачал головой и нажал кнопку  звонка.  Через  некоторое  время
дверь комнаты распахнулась, и  на  пороге  появилась  Пенни,  за  спиной
которой виднелась сосредоточенная физиономия Бейли.  Увидев  Рэмзи,  она
резко остановилась, вглядываясь ему в лицо. Его широкая  сияющая  улыбка
вновь поразила ее. Он стоял, прислонившись к стене и  скрестив  руки  на
груди, небрежно выставив вперед полусогнутую ногу. Вся его фигура дышала
неукротимой силой и уверенностью в себе.  Он  высился  в  углу  комнаты,
словно памятник извечной мужской красоте. Так,  что  хотелось  возложить
венок на алтарь его совершенства. Горделиво  поглядывая  на  Пенелопу  с
высоты своего роста, он будто ждал, что та принесет  дары  восхищения  к
его милостиво попирающим ее ногам.
   - Ага, - недовольно  проворчала  она,  заметив  на  столе  полупустую
бутылку ликера, - выпиваете по утрам? Не слишком ли рано, джентльмены? Я
вижу, встреча прошла удачно.
   - Еще бы, - отозвался О'Киф, подмигнув Уэйрайту.
   Тони рассмеялся и пригласил Бейли присесть в большое кожаное кресло у
стола. Тот, ни минуты не колеблясь, принял его приглашение и, положив на
стол огромный черный портфель,  видимо,  доставленный  ему  курьером  из
отеля, вынул из него не менее  огромный,  запечатанный  круглой  печатью
пакет, а следом за ним - какие-то покрытые мелкими буквами листы бумаги.
Пенни с любопытством следила за его манипуляциями, думая о том,  что  не
пожалела бы и трех золотых монет, подобных  той  испанской,  которую  им
показывал О'Киф, лишь бы тайна,  что  так  деловито  готовился  раскрыть
Бейли, так навсегда и осталась бы тайной. "А впрочем, - подумала она, не
спеша присаживаясь в одно из стоящих в комнате кресел,  -  пусть  делают
что хотят. Эти мужчины слишком любопытны. Они все равно  не  успокоятся,
пока не выяснят все до конца".
   Рэмзи опустился в кресло рядом с ней. Медленно  покачав  головой,  он
внимательно оглядел ее с ног до головы и, наклонившись, тихо  сказал  на
ухо.
   - Весь век бы смотрел и смотрел на тебя.
   Ее ушко слегка порозовело от смущения. И, заметив  это,  он  подумал,
что теперь, когда его финансовые проблемы так удачно разрешились,  ничто
не мешает ему заняться более  планомерной  осадой  еще  не  окончательно
павшей крепости.
   Решив  не  откладывать  осуществления  своих  стратегических   планов
надолго, он тут же пустил в дело тяжелую артиллерию страстных взглядов и
любовных  вздохов.  Не  ожидавшая  такой  стремительной   атаки,   Пенни
почувствовала, как  вздрогнуло  ее  пораженное  любовью  сердце.  Она  с
удивлением наблюдала решительную  перемену,  произошедшую  в  настроении
атакующего ее кавалера. Еще  совсем  недавно  он  казался  удрученным  и
испуганным какой-то известной лишь ему опасностью, теперь  же  его  лицо
излучало сияние уверенности и полного довольства собой.
   "Неужели деньги так  изменили  его?"  -  подумала  она,  настороженно
поглядывая на Рэмзи. Хотя беспокоило ее,  конечно,  не  это.  Наибольшее
волнение вызывало то, что она так чутко улавливает любые изменения в его
душевном состоянии. Похоже, он становится все ближе и ближе ей. Делается
родным и необходимым.
   Ни с одним мужчиной Пенни еще не чувствовала себя  так  хорошо.  Все,
кого она знала раньше, хотели одержать  "ад  ней  окончательную  победу,
стать ведущими в их любовных отношениях, чтобы  самим  диктовать  ей  ту
роль, которая им будет угодна. И все же она чувствовала, что это  только
игра, развлечение, недолгий, ни к чему  не  обязывающий  роман,  который
может окончиться в любую минуту.
   С Рэмзи же все было совсем по-другому.  Он  был  искренен,  честен  в
каждом своем желании, не озабочен неизбежным и необходимым  финалом.  Он
не знал в точности и, казалось, не хотел знать, кто она  по  роду  своих
занятий, беспокоясь  совсем  о  другом.  И  Пенелопа  радовалась  этому,
надеясь сохранить секрет как можно дольше.  Взгляд  О'Кифа  волновал  ее
так, как не волновал взгляд ни одного мужчины. Это радовало и пугало  ее
одновременно. Рассчитывая выиграть время, чтобы узнать его получше,  она
тем не менее чувствовала, как все более и  более  уступает  его  мощному
страстному напору, не в силах остановиться и спокойно обдумать то, что с
нею произошло.
   А Рэмзи, глядя на Пенелопу, думал о том, что заставляет ее быть такой
осторожной и осмотрительной. Возможно, какая-то глубокая  душевная  рана
не дает ей покоя и вынуждает относиться с опаской к незнакомым людям.  И
то, что  она  актриса,  помогает  ей  скрывать  свои  истинные  чувства,
разыгрывать в жизни ту роль, которой от нее заранее ждут  окружающие.  И
все же с каждым новым днем, проведенным с ней, О'Киф все глубже и глубже
постигал скрытые от других глубины ее внутренней  жизни,  все  больше  и
больше чувствовал настоящую сущность ее души. Теперь  он  знал,  сколько
терпения и  выдержки  придется  ему  проявить,  чтобы  хотя  бы  отчасти
завоевать доверие этой необыкновенной женщины. Но судьба  и  время  дали
ему шанс осуществить это. И как бы ни сложились  дальше  обстоятельства,
он не намерен был отступать от раз избранного пути.
   Тем временем пока Рэмзи и Пенелопа были так увлечены загадками  своих
взаимоотношений, Себастьян Бейли с напряженным любопытством  разглядывал
лицо  О'Кифа,  решая  другую  -  историческую  загадку.  Он   почти   не
сомневался, что этот человек и есть тот самый клиент, которого  вот  уже
второе столетие разыскивает его компания. Профессиональное  самоуважение
не позволяло ему предположить что-либо другое.  Авторитет  компании  был
превыше исторических феноменов, и если для его подтверждения требовалось
совершить чудо, то, Бейли был совершенно уверен, чудо  будет  совершено.
Волновало  его  не  это.  Беспокойство  вызывали  некоторые  юридические
формальности Ой вновь внимательно осмотрел  конверт,  который  держал  в
руках. Об этом необычном деле  знали  еще  лишь  два  сотрудника  фирмы.
Вообще передача документов о наследстве или  правах  на  имущество  была
делом особым, к таким делам относились в компании с  благоговением.  Что
ни говори, а собственность - это святое. У нынешней же миссии Бейли было
к тому же богатое прошлое. Ведь послание Блэквелла  Рэмзи  О'Кифу  давно
уже стало юридической легендой.
   О содержании документов никому ничего  не  было  известно.  Они  были
запечатаны еще в прошлом столетии. Переходя из рук в руки,  они  в  1955
году поступили наконец на  хранение  к  мистеру  Бейли,  и  он  со  всей
ответственностью исполнял эту важную обязанность вплоть до  сегодняшнего
дня. Теперь же ему  предстояло  вскрыть  ценную  историческую  реликвию,
прошедшую через руки нескольких поколений хранителей. И не  было  ничего
удивительного  в  том,  что   его   руки,   завершающие   эту   славную,
бюрократическую цепочку, дрожали. Он осторожно положил бумаги на гладкую
полированную поверхность стола и с волнением торжественно откашлялся.
   - Если вы не возражаете, - произнес он, - вначале мы  займемся  делом
мисс Гамильтон.
   Бейли положил на стол рядом с Пенелопой запечатанный конверт. Она  не
торопилась взять его в руки. Странная тревога мешала ей  прикоснуться  к
конверту. Рэмзи нахмурился, почувствовав ее состояние.
   - Пенни! - негромко  окликнул  он  ее.  И  та,  словно  очнувшись  от
сковывающего забытья, зябко повела плечами.
   Себастьян с сочувствием наблюдал за  нею.  Он  понимал  эту  ж