истер Быстрая Стрела, - сказала  Сэйбл  с
глубочайшей убежденностью.
   - А  вы  чрезмерно  чувствительны,  миссис...  -  отпарировал  тот  с
поддразнивающей улыбкой.
   Хантер  невольно  напрягся  в  ожидании  ответа.  Неужели  сейчас  он
услышит, как ее зовут?
   Они и не думают  сочувствовать  ей,  подумала  Сэйбл  возмущенно.  Ее
женские слабости  им  попросту  смешны,  выказывая  их,  она  становится
вдвойне уязвимой. Уж не ждет ли этот индеец, что она расплачется в ответ
на его поддразнивания? Ни за что на свете! Теперь, когда он проник в  ее
тайну, лучше будет, если он станет уважать ее.
   - Джентльмены, со мной все будет в порядке. Благодарю вас за  помощь.
- Она вскинула голову и величаво прошествовала мимо мужчин. Наградой  ей
были приглушенные смешки. Не обращая на  это  внимания,  Сэйбл  порылась
среди скудных остатков продовольствия и обернулась с уничтожающей миной:
   - Не будет ли кто-нибудь из вас настолько любезен, чтобы добыть  дичи
на ужин?
   -  Покорнейше  прошу  уступить  эту  честь  мне.  -  Быстрая   Стрела
расшаркался перед ухмыляющимся  Мак-Кракеном,  достал  лук  и  стрелы  и
удалился в лес.
   - Ты хоть что-нибудь ела сегодня?
   Сэйбл механически кивнула. Она не собиралась признаваться в том,  что
потеряла сознание совсем не из-за ужасных картин каннибализма, навеянных
шуткой индейца. Недоедание - вот что было причиной ее  слабости.  Нельзя
допустить, чтобы это повторилось. Не время и  не  место  разыгрывать  из
себя утонченную, чувствительную особу, тем более  что  это  сейчас  было
небезопасно. Оставалось нести ношу, добровольно взваленную на  плечи,  и
не хныкать, что бы ни случилось.
   Сэйбл невольно  вздохнула,  думая:  благие  намерения!  Чтобы  как-то
заполнить пустой желудок, она прошла к костру, налила кружку до краев  и
выпила горячий кофе большими  глотками.  В  животе  противно  забурчало.
Стараясь не обращать внимания на тошноту, Сэйбл наполнила водой  котелок
и поставила его греться на горячих камнях.
   С одной стороны, стыдиться ей было нечего:  она  была  воспитана  для
жизни  обеспеченной  и  защищенной,  для  жизни  хозяйки  дома,   а   не
путешественницы по индейской территории. С  другой  стороны,  Лэйн  была
права,  когда  сказала,  что  отец  оказал  им   плохую   услугу   таким
воспитанием. Жизнь могла повернуться самым неожиданным  боком  -  что  и
случилось. Здесь, среди дикой природы, ее неумение буквально  кричало  о
себе. Страна варваров была беспощадна к неженкам, предлагая  им  экзамен
на выживание. Что же было делать?  Добровольно  сдаться,  признать  свою
никчемность?
   Сэйбл достаточно трезво смотрела на вещи и понимала, что всех ее  сил
дай Бог, чтобы хватило добраться до Черного Волка и передать  ему  сына.
Строить из себя скво - это уже сверхзадача. И все же...
   В это время  Хантер  предложил  подвесить  котелок  над  костром,  не
получил ответа и продолжал  ломать  веточки,  подбрасывая  их  в  огонь.
Фиалковые Глаза выглядела до того  рассеянно,  что,  возможно,  даже  не
слышала вопроса. Из своего седельного мешка она достала кожаный  куль  с
целым набором мешочков разной вместимости. В  одном  из  них  содержался
темный порошок, горсточка которого была  высыпана  в  котелок.  За  этим
последовала щепотка сухих листьев,  какие-то  ягоды,  грибы.  По  поляне
поплыл упоительный запах.  Хантер  не  верил  ни  обонянию,  ни  глазам.
Неужели Фиалковые  Глаза  умеет  готовить?  Почему  же  она  так  упорно
скрывала это ценное качество?
   Дальше -  больше:  совершив  еще  один  экскурс  в  седельный  мешок,
Фиалковые Глаза вернулась с ножом, разделочной доской и горстью  овощей.
У нее был вид человека, который ходит во  сне,  сам  не  сознавая  своих
действий. Овощи добили Хантера. Пара картофелин, луковица, морковь  -  и
все это в прекрасном состоянии! Как случилось, что овощи  не  сгнили  за
время пути? Он чуть было не  высказался  вслух,  но  побоялся  разрушить
странную отрешенность, в которой находилась его подопечная.  Склонившись
над доской, она нарезала овощи - и как нарезала! Лезвие так и  мелькало,
тончайшие ломтики красиво падали один на другой,  так  что  их  хотелось
выложить на поднос и  подать  к  столу.  Наконец  овощи  последовали  за
приправами.
   В это время из леса появился Быстрая Стрела с двумя зайцами,  которых
он галантно положил к ногам новоявленной кухарки.
   Чары  рассеялись.  Ее  взгляд  заметался  между  индейцем  и  убитыми
грызунами. У Хантера вырвалось ехидное хмыканье.
   Вот он, момент истины, подумал он,  подступая  к  зайцам  и  улыбаясь
откровенно насмешливой улыбкой. Он протянул руку, собираясь схватить  их
за длинные уши и унести в сторону, чтобы  освежевать  самому.  С  другой
стороны к ним потянулась рука Быстрой  Стрелы,  помнившего  о  том,  что
спутница Мак-Кракена - отнюдь не индейская  скво.  Однако  женская  рука
первой схватила добычу. Фиалковые Глаза  направилась  с  ними  к  ручью,
размахивая  ножом  так,  словно  надеялась,  что  под  него  подвернется
кто-нибудь из мужчин.
   Интересный поворот, подумал Хантер, провожая ее взглядом.
   - У этой женщины был такой  вид,  словно  я  положил  перед  ней  два
свежеснятых скальпа, - заметил Быстрая Стрела.
   - Именно так. Зайцы и кролики - это "зверушки", и ты только что лишил
жизни два невинных создания. - Хантер  пересказал  случай  с  кроликами,
добавив:
   - Если ты думаешь, что она, их свежует, то ошибаешься.  Скорее  всего
она сейчас рыдает над двумя свежими могилками.
   - Хм... ее волнует судьба ублюдка без чести и совести, судьба  зайцев
и кроликов... не женщина, а само милосердие.
   - Я не отношусь к существам, на которых изливают  сокровища  души,  -
отрезал Хантер, прекрасно поняв  намек.  -  И  потом,  взгляни  на  этот
сверток из пеленок и подгузников. У нее уже есть мужчина.
   Быстрая Стрела пожал плечами. От него не  укрылись  взгляды,  которые
Хантер бросал на женщину каждый раз, как только она отворачивалась, и он
вновь спросил себя, не растолковать ли другу  детства,  как  сильно  тот
заблуждается насчет ее материнства. Пожалуй, нет, решил  он,  памятуя  о
безмолвном обещании,  которое  он  дал  "скво".  Ничего  с  Хантером  не
случится, если он помучается еще немного. Небольшая встряска  будет  ему
более чем кстати.

Глава 11

   Сэйбл опустилась на колени на берегу ручья,  не  отрывая  взгляда  от
мертвых зверушек. "У меня  не  хватит  духу,  просто  не  хватит  духу!"
Пропади пропадом самолюбие, толкнувшее ее  на  этот  шаг!  Пусть  бы  уж
мистер Мак-Кракен сполна насладился отвратительным процессом, все  равно
ей не вырасти в его глазах, даже выполни она  ужасную  задачу  в  полном
соответствии с его требованиями.
   Как ни странно, воспоминание об истории  с  кроликами  придало  Сэйбл
решимости.
   Как он смотрел на нее тогда, с каким  презрением!  Так  нет  же,  она
докажет, что может быть чем-то большим, чем украшение гостиной  богатого
джентльмена.
   "О каком богатом джентльмене идет речь? Кому нужна  женщина  с  такой
репутацией? Тебя ждет участь дамы полусвета, участь отверженной".
   Не надеясь на то, что  инцидент  удастся  замять,  как  и  историю  с
похищением  Лэйн,  Сэйбл  грустно  посоветовала  себе  приготовиться  ко
всеобщему  осуждению.  Ей  только  хотелось  знать,  понимает  ли  Лэйн,
скольким пожертвовала для нее младшая сестра.
   Ее вывел из раздумий тошнотворный  запах  крови.  Со  стороны  поляны
слышался приглушенный расстоянием голос Мак-Кракена. Наверное,  ждет  не
дождется, когда можно будет подойти и предложить ее  вниманию  еще  одно
представление! Что ж, придется идти до конца, подумала Сэйбл,  иначе  не
стоило и огород городить.
   Она  представила  себе  кухню  ресторана  и  Сальваторе   Ваккарелло,
разделывающего упитанного каплуна. Ничего отталкивающего в этой  картине
не  было.  Приободрившись,  Сэйбл  покрепче  сжала   рукоятку   ножа   и
замахнулась. Лезвие опустилось на длинные задние лапы одного из  зайцев.
Ее пустой желудок кренился и вибрировал, но она заставила себя  отделить
все восемь заячьих конечностей.
   Когда она взялась за  потрошение,  следуя  по  памяти  за  действиями
проводника,  невольные  слезы  затуманили  глаза.  Сморгнув  их,   Сэйбл
вывалила внутренности на  землю,  стараясь  не  смотреть  на  распоротое
брюшко, в котором шарила руками. Во  рту  стремительно  усиливался  вкус
желчи,  подстегивая  ее,  словно  язвительные  комментарии  Мак-Кракена.
Наконец, держа в каждом  кулаке  по  длинному  уху,  она  зажмурилась  и
дернула в разные стороны. Ничего не случилось: у нее  было  недостаточно
сил для хорошего рывка. Пришлось сделать надрез  на  пушистом  лбу.  При
второй  попытке  шкурка  снялась  с  отвратительным  треском,  отделяясь
постепенно,  как  прилипший  чулок.  Кровь  брызгала  тонкими   длинными
струйками, попадая на лицо и одежду. Непрерывно сглатывая, Сэйбл перешла
ко второму зверьку и повторила весь процесс торопливо и неловко. К  тому
моменту, когда обе тушки были готовы  для  варки,  она  дышала  часто  и
громко, как загнанная лошадь.
   Сырой запах внутренностей пропитал все вокруг. Как ни старалась Сэйбл
сдержаться, это было выше ее  сил.  До  предела  вывернувшись,  даже  не
пытаясь отползти, она поддалась рвотному позыву, выбросив  весь  выпитый
кофе.  Даже  холодный  влажный  воздух  показался   едким,   когда   она
выпрямилась, хватая его ртом. Вытирая рот, она развезла кровь  по  лицу.
Окровавленные руки казались в темноте одетыми в черные перчатки. Кое-как
держась на ногах, Сэйбл побрела  к  ручью  и  опустилась  на  колени  на
мелководье. Не обращая внимания  на  промокшую  одежду  и  ботинки,  она
оттерла руки и умылась, потом  зачерпнула  воды  и  начала  жадно  пить,
смывая с горла мерзкий привкус желчи.
   На плечо тяжело опустилась  рука.  Издав  испуганный  возглас,  Сэйбл
бросила взгляд через плечо. Мак-Кракен. Кто еще мог  заявиться  в  такой
неподходящий момент?
   - Что с тобой?
   За  этим  участливым  вопросом  последовал   странный   звук.   Сэйбл
сообразила, что проводник  пытается  подавить  смех.  Яростно  оттолкнув
бесчувственного  негодяя,  она  начала  подниматься,  но  запуталась   в
намокшей юбке и плашмя свалилась в ручей. Мак-Кракен бросился на помощь.
   - Не прикасайтесь ко мне! - взвизгнула Сэйбл, вне себя от возмущения.
   Ей удалось выпутаться из облепившего ноги кожаного  подола.  Увы!  От
судьбы  не  уйдешь:  поднимаясь  на  скользкий  глинистый  берег,  Сэйбл
наступила на край юбки и растянулась во весь рост,  уткнувшись  лицом  в
ледяную грязь, оказавшуюся поблизости словно для того, чтобы ее унижение
было полным и окончательным.  Не  разрыдалась  она  только  потому,  что
боялась наглотаться какой-нибудь дряни.
   "Рухнула как подкошенная", - философски подумал  Хантер  и  до  крови
прикусил губу, борясь с рвущимся наружу хохотом.
   Он еще раньше заметил зайцев,  обработанных  если  не  виртуозно,  то
вполне приемлемо. Нетрудно было догадаться, что для его  подопечной  это
явилось актом мести за случай с  кроликами.  Но  Хантер  все  равно  был
доволен тем, как сработала его тактика. Только бы не прыснуть со  смеху,
помогая  ей   подняться.   Впрочем,   Фиалковые   Глаза   самостоятельно
вскарабкалась на ноги, попутно прихватив заячьи тушки.
   - Я сама! - прошипела она,  заметив  его  протянутую  руку,  и  снова
спустилась к воде - вымыть будущий ужин.
   - Я просто хотел помочь, -  объяснил  Хантер,  давая  себе  слово  не
сердиться ни при каких обстоятельствах.
   -  А  я  не  нуждаюсь  в  вашей  помощи!  -  С  этими   словами   она
поскользнулась в прибрежном иле, забултыхала ногами, едва не свалилась в
воду и вдобавок почти проткнула себя ножом, размахивая руками.
   Нечеловеческим усилием воли Хантеру удалось сохранить серьезный вид.
   - Я не настолько глупа, как  вам  кажется!  Если  со  мной  случается
какая-нибудь неприятность, вы тут как тут, чтобы утешить меня! О, на это
вы мастер, уж не потому ли, что имеете большой опыт в утешении женщин?
   Во время своей пылкой обвинительной речи она выпрямлялась все  больше
и больше, как если бы приподнималась на дне ручья на цыпочки. Когда  она
выбралась на берег, Хантер пошел следом: ему нравилось, когда  Фиалковые
Глаза взъерошивала перышки, и он  надеялся  подлить  масла  в  огонь  ее
гнева.
   - Я не виноват, ты сама меня провоцируешь.
   - Вас провоцирует все, что движется и дышит! - отрезала  она,  бросая
через плечо уничтожающий взгляд. -  Вот  почему  попытки  галантности  с
вашей стороны не вызывают ничего, кроме черных подозрений.
   "Каким же надо быть бревном, чтобы не понимать, как дорого мне далось
потрошение этих зайцев! Хотя... он ведь думает, что  я  индианка  и  для
меня это привычное занятие".
   Гнев Сэйбл внезапно остыл при мысли о том,  как  ловко  она  ввела  в
заблуждение такого прожженного типа.  Выходит,  муки  с  зайцами  стоили
того! Она  примостилась  возле  котелка,  в  облаке  аромата,  и  начала
разделывать мясо.
   - Я никогда не пытался быть  галантным,  -  с  опозданием  огрызнулся
Мак-Кракен, плюхаясь рядом на землю, чтобы вылить воду из ботинок.
   - Значит, я не ошиблась, сказав, что вы не джентльмен.
   Говоря это, Сэйбл  даже  не  подняла  головы  от  разделочной  доски.
Изящным движением она отправила кусочки в булькающую  жидкость.  Быстрая
Стрела от души веселился.
   Мак-Кракен  бросил  на  него  угрожающий  взгляд,  выкрутил  носки  и
подвинул ботинки чуть не к самому костру - сохнуть.
   - Тебе придется переодеться в сухое, женщина, иначе ты простудишься.
   - В мою бедную глупую голову это никогда бы  не  пришло,  -  буркнула
Сэйбл, накрывая котелок крышкой (она  понятия  не  имела,  когда  успела
добавить в суп приправы и овощи).
   Некоторое время вокруг костра царила тишина.
   - Что же ты, Хантер? Сейчас  твой  выстрел,  -  не  выдержал  Быстрая
Стрела.
   - Помолчи, Крис! Я сказал...
   - И вас слышало все население штата Небраска, мистер Мак-Кракен.
   Сэйбл не заставила бы долго себя упрашивать,  если  бы  ей  было  где
переодеться. Среди одеял спал Маленький Ястреб, и она не собиралась  его
будить.
   - Шевелись, а  не  то  я  сам  тебя  переодену!  -  внезапно  рявкнул
Мак-Кракен, вскакивая и рывком поднимая ее на ноги.
   - Вам  никто  раньше  не  говорил,  что  вы  законченный  грубиян?  -
воскликнула Сэйбл, вырываясь.
   - По сто раз на дню, - заверил он. - Пошевеливайся, женщина!
   Она помедлила, но, когда рука Мак-Кракена потянулась  к  застежке  ее
одежды, она воспользовалась этим,  чтобы  высвободиться  и  отбежать  на
несколько шагов. Понимая, что бегством делу  не  поможешь,  она  стащила
верхнюю одежду, свернула в ком, подняла его над  головой  и  швырнула  в
проводника.
   Пока Хантер выпутывался, Быстрая Стрела заливался развеселым  смехом.
Фиалковые Глаза устремилась на суверенную территорию - к ребенку.
   - Ну и чертовка.  -  Расстелив  у  костра  ее  одежду,  Хантер  снова
пристроился рядом с другом.
   - Да уж, она с перчинкой. Лично мне это нравится.
   - В ней не столько перца, сколько  уксуса,  и  ни  зернышка  здравого
смысла. Лучше бы она продолжала при виде меня клацать зубами от страха.
   - Ты и впрямь грубиян, - сказал Быстрая Стрела серьезно.
   - В тот день, когда я перестану ей грубить и начну во всем  потакать,
она сделает какую-нибудь глупость и лишится жизни.
   На этом разговор иссяк.  Хантер  постарался  выбросить  из  головы  и
Фиалковые Глаза, и ее мокрую одежду, не мешая  ей  заниматься  ребенком,
доить козу, путешествовать к ручью и  обратно,  наполняя  водой  большое
ведро, согревать его у огня и при всем при этом  то  и  дело  помешивать
суп. Он заметил, что она успела умыться (по крайней мере на лице уже  не
было такого количества засохшей  грязи).  Однако  через  полчаса,  когда
Фиалковые Глаза направилась в чащу с кучкой одежды в  руках,  Хантер  не
выдержал.
   - А ну стой! - гаркнул он.
   Фиалковые Глаза сделала вид, что этот окрик ее не касается. Тогда  он
бросился следом, при этом больно ушибив о булыжник большой  палец  ноги.
То хромая, то прыгая на одной ноге, он догнал ее и развернул за плечи:
   - Чтоб тебя разразило, женщина! Не смей покидать лагерь.
   - Это еще почему?
   - Мы находимся на индейской территории.  В  лесу  может  бродить  кто
угодно, - объяснил он, не решившись полностью высказать свои подозрения.
   - Совсем недавно вас  больше  волновала  моя  простуда,  -  возразила
Фиалковые Глаза, глядя  на  него  с  терпеливой  улыбкой,  какую  обычно
адресуют деревенскому дурачку. - Обратите внимание, я все  еще  насквозь
мокрая.
   - Да, действительно, -  признал  Хантер,  внимательно  (даже  слишком
внимательно) оглядев забрызганную кровью рубаху.
   - Как же я переоденусь в сухое, если не выйду за  пределы  лагеря?  -
спросила она, поспешно стягивая шаль у самого горла.
   - Ты вполне сможешь переодеться здесь. Мы с Кристофером отвернемся.
   - Послушайте, мистер Мак-Кракен, будьте же благоразумны!
   - Вот что, женщина: или переодевайся здесь,  или  ходи  в  мокром!  -
отрезал Хантер, терпение которого иссякло.
   Он круто повернулся и заковылял к  костру,  не  обращая  внимания  на
острые камешки и ветки, попадавшиеся под ноги. И за что Бог наказал  его
самой сварливой из женщин во всех штатах? Подумать  только,  она  готова
простудиться и умереть, лишь бы  не  переодеваться  рядом  с  мужчинами,
повернувшимися к ней спиной!
   Сэйбл впилась ненавидящим взором в  спину  удаляющегося  Мак-Кракена,
сожалея, что не может  прожечь  в  ней  две  здоровенные  дыры.  Грубый,
бесчувственный чурбан! В ботинках противно хлюпало, ноги не превратились
в куски льда только благодаря постоянной ходьбе туда-сюда. Она стояла  в
нерешительности,  продолжая  сверлить  взглядом  рассевшегося  у  костра
Мак-Кракена.
   Быстрая Стрела взглянул сначала на одного из них,  потом  на  другую,
вздохнул и пошел к своим мешкам. В одном  из  них  нашлось  великолепное
одеяло,  расшитое  индейскими  узорами.  Пристроив   его   между   двумя
деревьями, он отвесил Сэйбл изящный поклон со словами:
   - Ваша гардеробная, мадам!
   В его голосе не было и намека на веселость, хотя он никогда  в  жизни
так не развлекался, как в этот вечер. Сэйбл рассыпалась в благодарностях
и  уже  собралась  укрыться  за  одеялом,  как  вдруг  Маленький  Ястреб
заплакал. Бросив охапку одежды на землю, она устремилась к нему.
   - Похоже, ты задался целью подорвать мой авторитет. Учти,  он  и  без
того не слишком крепок, - с укором обратился Хантер к приятелю.
   - Ты сам только и делаешь, что подрываешь его, -  усмехнулся  Быстрая
Стрела, но поймал предостерегающий взгляд и понизил голос. -  Чего  ради
ты все так усложняешь? Такое ощущение, что прошли годы с тех пор, как ты
в последний раз находился в обществе молодой леди.
   - В обществе леди? Да уж, с тех пор прошли годы.
   Разгоревшийся костер весело трещал,  в  котелке  побулькивало  густое
варево.  Слегка  сдвинувшаяся  крышка  позволяла   аппетитному   аромату
просачиваться наружу  и  распространяться  по  всей  поляне.  У  Хантера
буквально слюнки текли, и он  бессознательно  придвигался  все  ближе  и
ближе к котелку, делая гримасу каждый раз, когда пустой  желудок  сжимал
голодный спазм. Наконец он не выдержал и схватился за коробку с табаком.
Привычным  жестом  скрутив  и   прикурив   самокрутку,   он   перебросил
принадлежности  для  курения  Быстрой  Стреле.  Табачный  дым  несколько
притупил муки голода.
   Глубоко  затягиваясь,  с  намеренной  медлительностью  выпуская  дым,
Хантер думал о словах приятеля. Да, он долгие годы  не  был  в  обществе
леди.  Женщины,  с  которыми  приходилось  иметь  дело,  воняли  дешевой
выпивкой и мужчинами, с  которыми  они  проводили  ночи.  Речь  их  была
незатейлива, мысли убоги. Впрочем, это были женщины на несколько  часов,
в крайнем случае на ночь. Он уже забыл, когда проводил