ь, мельтешили
трапперы  и  проститутки,  поодаль  все  так  же  возвышались  индейские
вигвамы. Все  это  выглядело  совершенно  обычным,  разве  что  поражало
странное отсутствие военных.
   Сэйбл придержала лошадь и встревоженно покосилась на Хантера, который
осматривался, прищурившись с  недоверчивым  видом.  Если  на  их  поиски
послали целый взвод, могло ли случиться, что  в  форте  их  попросту  не
ждали?
   - Мне все это не нравится, - призналась она. -  Как-то  не  по  себе.
Куда надевались солдаты?
   - Обернись - в все поймешь.
   В этот момент они как раз въехали в  жадно  разверстую  пасть  входа.
Одновременно развернув лошадей, оба еще успели  увидеть,  как  смыкаются
створка ворот. От резкого поворота лошадь  Сэйбл  попыталась  встать  на
дыбы, но Хантер поймал удила и  заставил  животное  успокоиться.  В  это
время значительное количество солдат возникло перед воротами, словно  из
ниоткуда.
   Встретив взгляд Сэйбл, Хантер прочел  в  нем  панику,  готовую  слепо
вырваться наружу.
   - Не сопротивляйся! - приказал он вполголоса, когда раздались  частые
щелчки взводимых курков. - Их слишком много.
   Она ответила  судорожным  кивком  и  соскользнула  на  землю.  Хантер
поспешил поднять руки, но его  добровольная  сдача  не  была  принята  в
расчет.
   Подбежавшие солдаты грубо сдернули его с седла и  быстро  разоружили.
Пока они обыскивали его, он не отрывал взгляда от Сэйбл.
   - Я никуда не пойду! - прорычал он в лицо сержанту,  который  пытался
увлечь его за собой, и стряхнул с плеч подталкивающие руки солдат. -  Не
трогай ее, ты!
   Он пригвоздил взглядом к месту того, кто в этот  момент  бесцеремонно
заламывал за спину ее руки. Тот только нагло ухмыльнулся в ответ.
   - Я сказал, оставь ее в покое. - На  этот  раз  Хантер  произнес  это
медленно я угрожающе, делая шаг в направлении обидчика Сэйбл. - Иначе  я
придавлю тебя, как клопа!
   - Осторожно, сзади!
   Предупреждение Сэйбл запоздало: один из солдат успел нанести  Хантеру
между лопаток удар прикладом карабина. Тот тяжело опустился  на  колени,
но не упал, а остался стоять со  склоненной  головой.  Она  вырвалась  и
бросилась к нему, рухнув на колени с отчаянным криком: "Хантер!"
   - Зачем, зачем ты делаешь это? - шептала она, поддерживая его.  -  Ты
же знаешь, что отец не  позволит  причинить  мне  вреда.  Все,  чего  ты
добьешься, - это дополнительных неприятностей.
   - На этот раз ты оказалась умнее, - криво умехнулся он, глубоко дыша,
чтобы уменьшить пульсирующую  между  лопаток  боль.  -  Надо  бы  и  мне
прислушаться к своему же совету.
   - Ты всегда был такой, Хантер, - вздохнула она,  отирая  ладонью  его
влажный лоб. - Не волнуйся, мы выберемся я из этой передряги.
   - Сэйбл! Немедленно встань!
   - Отец! - вырвалось у нее, и она посмотрела вверх, через плечо.
   Он высился над ней,  заслоняя  солнце,  как  грозная  и  несокрушимая
башня. Взгляд, полный враждебности, почти отвращения, вбирал в  себя  ее
незатейливый наряд: рубаху домотканого  полотна,  узкие  мужские  брюки,
грубые ботинки. Сэйбл  медленно  выпрямилась  во  весь  рост,  вызывающе
вскинув голову и не отводя глаз. Ей и в самом деле было безразлично, что
думает отец по поводу ее поведения или одежды,  существовали  вещи  куда
более важные.
   - Я знала, что за всей этой охотой на человека можешь  стоять  только
ты! - произнесла она, словно выплюнув эти слова.
   Потом ее презрительный взгляд переместился на Мейтланда, который пока
стоял на отшибе.
   - Иди-ка сюда, моя девочка! - скомандовал Кавано,  не  подавая  вида,
что едва узнает свою дочь в строптивом одетом по-мужски создании.
   Сэйбл и не подумала подчиниться. Дождавшись, когда Хантер  поднимется
на ноги, она встала плечом к плечу с ним. Тогда  Кавано  подошел  сам  и
схватил ее за руку повыше локтя. Хантер против воли сделал  шаг  вперед,
но Мейтланд оказался тут как тут, заступив ему дорогу.
   - Хантер Мак-Кракен, вы обвиняетесь в предательстве. Вас будет судить
военный трибунал.
   Тот оцепенел, совершенно ошеломленный абсурдностью обвинения.
   - Нет! - вырвалось у Сэйбл.
   - Ах ты самодовольный индюк! - зарычал Хантер, когда к нему  вернулся
дар речи. - У тебя нет повода для подобного обвинения!
   Он поднял руки, сжатые в кулаки, намереваясь сейчас же, на этом самом
месте,  как  следует  пройтись  по  ребрам  коменданта.   Его   удержали
подскочившие с двух сторон солдаты.
   -  Насчет  поводов  мы  еще  посмотрим,  -  усмехнулся  Мейтланд,   с
удовольствием наблюдая за тем, как сержант защелкивает ручные кандалы на
запястьях Хантера.
   - Это какая-то нелепость... - растерянно произнесла  Сэйбл,  переводя
взгляд с Хантера на отца и с отца на коменданта. - Снимите  с  него  эти
отвратительные штуковины! - Голос ее поднялся до высокой командной ноты.
- Прикажи им освободить его, отец! Я требую!
   На несколько секунд Ричард Кавано замер, почти испуганный  переменой,
происшедшей с его младшей дочерью, потом притянул ее поближе  к  себе  и
отчеканил на ухо:
   - Ты ничего не можешь требовать от меня, дитя мое. Хватит  устраивать
спектакль, ты и так нанесла достаточный урон своей репутации.
   - Ах да, моя репутация! - с горечью воскликнула Сэйбл, смерив отца  с
головы до ног взглядом, в котором читалась жалость. - Если тебя  волнует
моя репутация, лучше отпусти Хантера, иначе  я  нанесу  ей  еще  больший
вред.
   - Посмотрим, мисс Кавано, как это у вас получится, - оскалив  зубы  в
жутком  подобии  улыбки,  процедил  полковник.  -  С  этого  момента  вы
находитесь под домашним арестом. А его уведите!
   - Хантер! - резко окликнула Сэйбл.
   Тот обернулся, звякнув цепью кандалов. Этот звук жутким эхом  отдался
в душе Сэйбл, и она  впилась  взглядом  в  угрюмые  серо-стальные  глаза
своего любовника.
   "Не унижайся ради меня, - прочла она в его  ответном  взгляде.  -  Мы
выкрутимся, увидишь".
   "Я не позволю им так поступить с тобой".
   "Мне приходилось бывать в переделках и похуже".
   "Я не откажусь от тебя".
   "А я от тебя".
   Однако сердце Сэйбл стиснул настоящий страх, когда  она  поняла,  что
Хантера уводят в направлении гарнизонной тюрьмы. Камера снова!  Там  его
кошмары опять примутся за него, и она потеряет его уже навсегда.
   При мысли об этом вся ее новообретенная дерзость  разом  улетучилась.
Круто повернувшись к  отцу,  она  ухватила  его  за  лацканы  мундира  и
взмолилась дрожащим, отчаянным шепотом:
   - Хантер не переживет тюрьмы, папа! Ты должен  отдать  приказ,  чтобы
его освободили! Запри его в бараках, расставь часовых хоть через  каждую
пару шагов, но не позволяй уводить его в тюрьму!
   Ответом ей был холодный взгляд, начисто лишенный милосердия. В порыве
отчаяния Сэйбл рванула за лацканы изо всех сил.
   - Прошу тебя, умоляю тебя, папа!
   - Следите за своим поведением, юная леди! - прикрикнул Ричард Кавано,
по одному отцепляя от мундира ее судорожно сжатые пальцы. - Кругом люди.
   Сэйбл отскочила, как будто он нанес ей пощечину.
   - Люди? Ты, значит, думаешь, что мне есть дело до  того,  что  скажут
люди? Это ты ни о чем другом и думать не мог всю свою жизнь!  Тебе  было
наплевать и на меня, и на Лэйн, и даже на маму! Имело  значение  только,
что подумают люди!
   Кавано начал дышать все более часто и шумно. Что-то в нем дрогнуло  в
ответ на страстные обвинения дочери. Она не понимает,  думал  он,  и  не
может понять. Все, что он делал, было призвано защитить ее и ее  сестру,
потому что ему не удалось защитить их мать. И даже если она возненавидит
его, он не позволит, чтобы история с Каролиной повторилась.
   То, что он чувствовал в этот момент, отразилось  в  обострившихся  от
долгого беспокойства чертах его лица, но Сэйбл была  слишком  возмущена,
чтобы это заметить. Кавано понял, что они говорят на  разных  языках,  и
сделал знак двум конвойным.
   - Отведите мисс Кавано в мою квартиру и проследите, чтобы она  никуда
не отлучалась.
   Он  еще  раз  окинул  наряд  Сэйбл  взглядом,  полным   нескрываемого
отвращения. В острой потребности как-то задеть его  она  сунула  большие
пальцы за ремень и выпятила бедра, имитируя вызывающую стойку Хантера.
   -  Ты  оденешься  так,  как  это  пристало  молодой  леди,  и  будешь
находиться только в таком виде и не иначе, понятно? Через час явишься  в
приемную коменданта.
   Она  сузила  глаза  в  щелочки  и  пренебрежительно  отмахнулась   от
конвойного, жестами предлагавшего следовать за ним. В один  широкий  шаг
она преодолела расстояние, отделявшее ее от  отца,  и  подняла  на  него
тяжелый, неженский взгляд.
   - Вы лучше оставьте затею впредь управлять моей жизнью, полковник.  -
Она подчеркнула последнее слово, подавив резкую боль потери, полоснувшую
сердце. - Я не намерена и дальше жить во лжи. И знаете что?  Мне  стыдно
называть вас своим отцом.
   Она отвернулась и пошла  прочь,  не  обращая  внимания  на  невольное
восклицание за спиной.  Она  шла  энергичным  шагом  уверенного  в  себе
человека, едва ли замечая  конвойных,  торопящихся  следом.  Она  видела
только спину Хантера, которого  как  раз  вводили  в  дверь  гарнизонной
тюрьмы. Словно почувствовав ее взгляд,  тот  коротко  обернулся.  "Люблю
тебя", -  сказала  она  одними  губами.  Лицо  его  осветилось,  но  тут
выглянувший тюремщик рванул его за руку, и Хантер исчез из вида.
   Г лава 38
   Лэйн склонилась к окну, следя за тем, как сестра энергично  шагает  к
веранде.
   - Мелани! Бросай все и иди  сюда!  Ты  только  полюбуйся.  Я  ожидала
всего, чего угодно, только не брюк!
   - Мисс Лэйн, ванну я приготовила и поставила греться еще  пару  ведер
воды - мало ли чего... - Экономка прошла, шаркая ногами,  через  холл  и
выглянула в окно поверх плеча Лэйн. - Боженька ж  ты  мой!  Сроду  я  не
видела нашу Сэйбл такой злой!
   - Признаюсь, я тоже.
   Лэйн приложила руку к сердцу, словно  надеясь  этим  утихомирить  его
сумасшедший стук. Она уже готова была  броситься  навстречу  сестре,  но
предпочла не спешить. У Сэйбл был такой вид, словно  она  могла  дохнуть
огнем на каждого, кто был бы настолько неосторожен, чтобы  попасться  ей
на пути.  Два  мрачных  конвоира  за  ее  спиной  только  усиливали  это
впечатление. Она шагала широко и уверенно, по-мужски размахивая  руками.
Волосы, ничем не скрепленные, колыхались из стороны в сторону  роскошной
рыже-каштановой шалью.
   Она имела право высоко держать голову, потому  что  добилась  своего.
Маленький Ястреб находился теперь в полной безопасности, со своим отцом.
Это было ясно уже по тому, как суетились военные  внутри  форта,  какими
раздраженными выглядели отец и комендант Мейтланд.
   Лэйн не выдержала и бросилась распахнуть дверь, не  обращая  внимания
на воркотню Мелани, напоминавшей, что "леди не пристало  носиться  сломя
голову". Несколько секунд молодые женщины молча смотрели друг на  друга,
потом старшая сестра приняла младшую в свои объятия.
   - Как хорошо, что ты здесь, Лэйн! - воскликнула Сэйбл с  облегчением.
- Я боялась, что ты осталась в Вашингтоне.
   - А спросить нашего добросердечного  папеньку  ты  не  осмелилась?  -
пошутила Лэйн, но смех ее звучал невесело.
   - Его бы я спросила в последнюю очередь, - ответила Сэйбл с  вызовом,
- особенно после того, что он только что сделал.
   - Пойдем же!
   Лэйн потянула сестру в дом. Когда за спиной послышались  шаги,  Сэйбл
раздраженно обернулась и увидела, что конвоиры собираются последовать за
ней внутрь.
   - Мы получили приказ не спускать с вас глаз, мисс  Кавано,  -  сказал
один из них, как бы оправдываясь.
   - Вот как? - Она вскинула голову с надменностью, достойной  королевы.
- Означает ли это, что вы не будете спускать  с  меня  глаз  также  и  в
ванной?
   Конвоир смутился, и Лэйн с трудом  удержалась  от  смеха.  Выудив  из
кармана внушительные часы, он сверил их, захлопнул крышку и принял самый
деловой вид:
   - Вам дается час на сборы, мисс Кавано.
   - С каждой минутой все интереснее! И как же  вы  намерены  поступить,
если я, не дай Бог, не уложусь в отведенное время?
   - В таком случае, боюсь, мне придется побеспокоить вас.
   Взгляд его намеренно дерзко прошелся по ее  телу  с  головы  до  ног,
задержался на развилке ног, обрисованной брюками,  и  вернулся  к  лицу.
Сэйбл постаралась не выдать отвращения, которое при этом почувствовала.
   - Поскольку мне в высшей степени отвратительно ваше общество, капрал,
- проговорила она раздельно, все с той же холодной  надменностью,  -  вы
можете вполне рассчитывать на то,  что  я  буду  готова  к  назначенному
сроку.
   Лицо конвоира пошло красными пятнами. Не дожидаясь ответной  реплики,
Сэйбл отвернулась, вошла в дом и с треском захлопнула дверь. Только  там
она дала волю возмущению.
   -  Подумать  только,  это  ничтожество,  сопливый   ублюдок,   дрянь,
осмеливается распускать свой вонючий язык!..
   - Боженька ж ты мой! - ахнула экономка, округляя  глаза.  -  Мало  ей
штанов вместо юбки, так она еще и сквернословить выучилась!
   - Мелани!
   Сразу забыв о дерзком капрале,  Сэйбл  принялась  душить  экономку  в
объятиях.
   - Уж так я рада, так рада! - запричитала та, когда ей удалось наконец
вырваться.
   Сердце Сэйбл дрогнуло от счастья при виде искренней улыбки ее  старой
няньки. Внезапно экономка сама затискала ее, зацеловала - и  оттолкнула,
утирая  глаза  кончиком  белого  передника.   Через   несколько   минут,
справившись с волнением, Мелани вновь начала командовать:
   - Ну-ка, вы обе, отправляйтесь-ка  в  ванную  комнату.  Там  уже  все
готово, а я пока принесу воды сполоснуть  вам  волосы,  мисс  Сэйбл.  Да
поспешайте, а то вода простынет! -  С  этими  словами  она  затрусила  в
кухню.
   - Она каждый вечер молилась за тебя, Сэйбл.
   - И Бог услышал ее молитвы, - усмехнулась та.
   Сестры обменялись понимающими взглядами.  Проходя  через  холл,  Лэйн
обняла младшую сестру за плечи и прижала к  себе,  как  часто  делала  в
детстве.
   -  Неужели  там,  за  окном,  я  и  в  самом  деле   видела   Хантера
Мак-Кракена?
   - По-моему, его ни с кем не перепутаешь, Лэйн.
   - Когда Мейтланд разговаривал с папой  и  упомянул,  что  он  -  твой
проводник, я решила, что это  какая-то  ошибка.  Все  ведь  считали  его
мертвым.
   - Он и сам так считал, - рассеянно заметила Сэйбл,  проходя  к  окну,
чтобы бросить взгляд на тюрьму.
   - Что ты сказала? - удивилась Лэйн.
   - Не важно. Долго рассказывать.
   Отмахнувшись  от  расспросов,  Сэйбл  задернула  тяжелые  гардины   и
оглядела помещение. Это не была ванная в  полном  смысле  слова,  скорее
комната, дожидающаяся ее прибытия и  обустройства.  Вдоль  стены  стояли
нераспакованные сундуки с одеждой, на туалетном столике  были  разложены
кое-какие безделушки, когда-то ею любимые.
   "Значит, отец, ты уверен, что прежняя жизнь снова зачарует меня?"
   С ожившим гневом Сэйбл прошлась взглядом по комнате,  по  вещам.  Все
это было теперь чуждо ей. Единственное, что  имело  смысл,  было  сейчас
заключено в темной и тесном камере гарнизонной тюрьмы. Одна мысль о том,
во что она может  превратить  Хантера,  заставила  ее  содрогнуться.  Не
переставая думать, как вызволить его  из  тюрьмы,  она  почти  не  глядя
похватала из сундуков нижнее белье, туфельки, заколки для волос, достала
первое попавшееся платье.
   - Я бы сейчас пристрелила отца за его  бездушие...  -  бормотала  она
себе  под  нос,  небрежно  бросая  отобранную  одежду   на   подлокотник
ближайшего кресла.
   Мелани прошла в комнату, бережно неся поднос с  холодными  кушаньями,
белым хлебом, чаем и горшочком меда. Водрузив его на кровать, она вскоре
вернулась с чайником кипятку, который вылила в остывающую воду.
   - Сэйбл, - нерешительно начала Лэйн, - как мой малыш?
   Та круто повернулась. Сестра стояла в центре комнаты, рядом с ванной,
судорожно сжимая в руках приготовленное полотенце.  Привычное  выражение
печали  успело  вернуться  на  ее  бледное  лицо.  Только  сейчас  Сэйбл
заметила, как сестра осунулась и похудела за время разлуки. Как  же  она
должна была измучиться под неусыпным надзором отца, в этом затерянном  в
глуши военном городишке,  каждый  обитатель  которого  только  и  мечтал
видеть ее ребенка заложником, а мужа мертвым!
   Вне себя от раскаяния, Сэйбл мысленно жестоко выругала  себя  за  то,
что не догадалась первым делом ободрить юную мать. Все же для начала она
убедилась, что никто не подслушивает, потом приблизилась к сестре:
   - Твой малыш поправился и подрос. Сейчас он в полной  безопасности  и
совершенно счастлив.
   Она не добавила: "В вигваме своего отца". Лэйн и без того знала  это.
Мелани, притихшая у двери, расплылась в  широчайшей  улыбке  и  замигала
увлажнившимися глазами, на цыпочках выходя за дверь.
   - Собирай вещи, сестра, - тихо  добавила  Сэйбл.  -  Очень  скоро  он
заберет тебя.
   После  нескольких  секунд  непонимания  лицо  Лэйн  озарилось   таким
сиянием, что Сэйбл поняла: она не ожидала  ничего  подобного.  Она  была
уверена, что Черный Волк вычеркнул ее из своей жизни.  Боже  милостивый,
думала Сэйбл в ужасе, так, значит, она с самого  начала  все  равно  что
отказалась  от  сына  и  не  надеялась  еще  когда-нибудь  увидеть  его!
Потрясенная этой мыслью, она смотрела на сестру, приоткрыв рот, с чем-то
вроде благоговения. К ее огорчению, радость Лэйн очень  скоро  сменилась
страхом.
   - Нужно сейчас же, немедленно передать ему послание с  кем-нибудь  из
индейцев! Он не должен появляться здесь, как бы мне этого  ни  хотелось.
Его узнают и убьют немедленно!
   - Думаешь, он этого не понимает? -  Сэйбл  пожала  плечами  и  начала
снимать ботинки. - Даже если мы  изловчимся  передать  ему  письмо,  это
ничего не изменит. Скажу честно,  он  показался  мне  довольно  упрямым.
Стоило большого труда убедить его... кое в чем.
   Сбросив рубашку, она начала привычным движением  расстегивать  брюки.
Вопреки беспокойству, Лэйн не могла  не  улыбнуться.  Черный  Волк  -  и
Сэйбл! Она жалела, что не присутствовала при их встрече.
   - По правде сказать, я понять не могу, как он собирается дать знать о
своем появлении, - рассуждала Сэйбл, ступая в ванну.  -  Знаю  одно:  он
велел передать, что будет здесь в ночь новолуния. И он  поклялся  мне  в
этом.
   - Но ведь новолуние через два  дня!  -  воскликнула  Лэйн,  рухнув  в
кресло.
   - Да неужто? - искренне удивилась Сэйбл.
   Ей почему-то не понравилось, что с момента встречи  с  Черным  Волком
прошло уже столько времени. Качая головой,  она  медленно  опустилась  в
надушенную воду.
   - Я уверена: мы что-нибудь придумаем.
   С этими словами она погрузилась в ванну  с  головой,  позволив  влаге
просочиться  в  каждую  пору.  Но  полностью  отдаться  удовольствию  не
удалось, Сэйбл вдруг сообразила, что Хантер, Лэйн, Черный Волк и ребенок
были все в той же опасности, как и в самом начале ее пути.
   - Разрази тебя гром, отец! - высказалась  она,  едва  появившись  над
поверхностью воды. - Была бы я мужчиной, я бы его как  следует  отлупила
за то, что он вечно вмешивается!  Думает  только  о  том,  как  все  это
отразится на его военной карьере!
   Схватив мыло, она начала так яростно намыливать голову, словно хотела
выместить на волосах досаду, которую испытывала.
   - Лучше бы ты, сестричка, не была так беспощадна  к  своей  роскошной
гриве... да и к папе.
   - Это еще почему? - Сэйбл приостановилась и поморгала, чтобы  увидеть
сестру сквозь пелену влаги. - Он один виноват  во  всем.  Лэйн,  как  ты
можешь быть такой... такой...
   - Всепрощающей? - улыбнулась та,  поднялась  и  прошла  к  туалетному
столику. - Пора тебе кое-что узнать, милая сестра.
   Выдвинув ящик, она порылась среди его  содержимого  и  повернулась  к
Сэйбл, прижимая к груди тетрадь в матерчатом переплете.
   - Это мамин дневник. Достаточно будет,  если  ты  прочтешь  последнюю
запись.
   Сэйбл посмотрела на  тетрадь,  потом  на  серьезное,  печальное  лицо
сестры. Отерев полотенцем руки и ли