ем различить полные глубокой душевной  боли,  взывающие  к  возмездию
краткие записи  обреченных  на  смерть  людей.  И  пусть  помнят  живые  эти
запечатленные на камне голоса жертв немецко-фашистского  террора,  взывавших
перед смертью к совести мира, о справедливости и о возмездии.


ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ ЗАМЕСТИТЕЛЯ ГЛАВНОГО ОБВИНИТЕЛЯ ОТ ФРАНЦИИ Ш. ДЮБОСТА

     {IMT, vol. 6, р. 118 - 418.}

           ----------------------------
                              Стенограмма заседаний
                              военного трибунала
                              24, 25,  29,  30 и 31 января 1946 г.

     Мои британские и американские коллеги предъявили  доказательства  того,
что подсудимые замыслили и осуществили план заговора с целью господства  над
Европой. Они показали вам, какие преступления  против  мира  они  совершили,
развязывая несправедливые войны.  Они  показали  вам,  что  все  подсудимые,
будучи руководителями нацистской Германии, заранее выработали  план  ведения
несправедливых войн и участвовали  в  заговоре  против  мира...  Теперь  нам
остается рассказать о зверствах, жертвами которых стали мужчины,  женщины  и
дети в оккупированных странах.
     Мы намереваемся предъявить доказательства того, что подсудимые,  будучи
руководителями  гитлеровской  Германии,  систематически  проводили  политику
уничтожения,  жестокость  которой  усиливалась  день  ото  дня,  вплоть   до
поражения немцев; что эти жестокости подсудимые задумали и осуществляли, что
это  входило  в  систему,  которая  должна  была  способствовать  выполнению
политического замысла. Именно этот политический  замысел  связывает  воедино
все те факты, которые мы намерены вам представить.
     Преступления против отдельных лиц  и  собственности,  изложенные  здесь
французскими коллегами, тесно  связываются  с  войной.  Таким  образом,  они
обладали четкими признаками военных преступлений  в  строгом  понимании.  Те
преступления, о которых я буду говорить далее, превосходят все известные  по
значению и масштабам. Они являются частью политики экспансии и стремления  к
господству. Наилучшее определение этой политики было дано самим  Гитлером  в
его речи 16 мая 1927 г. в Мюнхене. Он говорил своим слушателям об опасности,
которой якобы подвергалась уже высокоиндустриальная и  богатая  Германия,  с
населением  в   70   миллионов   человек,   со   стороны   Франции,   страны
сельскохозяйственной, с 40 миллионами жителей. В этот  день  Гитлер  сказал:
"Есть  только  одна  возможность  у   Германии   избежать   окружения,   эта
возможность-уничтожение государства, которое по своей природе  всегда  будет
смертельным врагом Германии. Этот враг - Франция.
     Когда народ видит, что его существованию угрожает враг, тогда он должен
иметь одну цель, а именно: уничтожение своего врага".
     В течение первых месяцев после победы немцы,  казалось,  оставили  свое
намерение уничтожать население, но это  была  лишь  тактика.  Они  надеялись
вовлечь в войну против Англии, Советского Союза  порабощенные  ими  западные
нации и попеременно прибегая то к  хитрости,  то  к  насилию,  они  пытались
заставить население этих стран сотрудничать  с  ними.  Народ  сопротивлялся.
Тогда  подсудимые  отказались  от  этой  тактики  и  снова  стали  замышлять
осуществление  своего  большого  плана  истребления   побежденных   народов,
стремясь захватить в  Европе  необходимые  пространства  для  250  миллионов
немцев будущих поколений. "Истребление", "уничтожение", "ликвидация"  -  это
термины, взятые мной  из  речи  Гитлера,  -  осуществлялись  под  различными
предлогами: истребление низшей расы, или негроидов, уничтожение большевизма,
ликвидация еврейского и масонского влияния, враждебных формированию  "нового
европейского порядка".
     В  действительности  уничтожение,  истребление  и  ликвидация  являлись
просто убийствами всех тех, кто противился нацизму. Все  эти  действия  были
направлены на то, чтобы понизить жизненный потенциал порабощенных народов.
     Я сейчас предъявляю доказательства того,  что  все  это  проводилось  в
осуществление продуманного плана, существование которого  доказано  наличием
аналогичных фактов, повторяющихся во всех оккупированных странах.
     При наличии такого повторения и постоянства невозможно более говорить о
том, что  только  тот,  кто  совершал  эти  зверства,  повинен  в  них.  Это
повторение и это постоянство доказывают, что одна преступная воля объединяла
всех членов немецкого правительства, все руководство Германии.
     Эта общая воля породила официальную  политику  террора  и  истребления,
которая направляла удары палачей. Именно участием в формировании этой  общей
воли каждый подсудимый поставил себя в ряд главных военных преступников...
     Все   совершенные    зверства    полностью    объясняются    германской
террористической политикой. С этой точки зрения у нее  имеется  прецедент  в
немецкой практике ведения войны. Мы  все  сохранили  в  своей  памяти  казни
заложников в Динане во время войны 1914 года, казни  заложников  в  цитадели
Лаон или в Сен-Ло. Но нацизм усовершенствовал эту политику террора. Для него
террор есть способ порабощения. Для нацизма террор есть  средство  подчинить
все порабощенные народы целям своей политики.
     Все французы еще хорошо помнят  первые  признаки  политики  террора  во
время оккупации. Они увидели на стенах Парижа, так же как и всюду, вплоть до
самых малых селений Франции, всего несколько месяцев спустя после подписания
перемирия, красные плакаты, окаймленные черным, возвещавшие о первых  казнях
заложников. Мы знаем матерей, которые таким образом  узнали  о  казни  своих
сыновей.  Эти  казни  проводились  оккупантами  в  связи  с  антигерманскими
инцидентами,  которые  были  ответом  французского  народа  на   официальную
политику коллаборационизма. Было оказано организованное  сопротивление  этой
политике, и вместе с ним возрастали репрессивные меры вплоть до 1944 года  -
кульминационного пункта германского террора во Франции  и  в  оккупированных
странах Запада. К этому времени армия, полиция,  СС  перестали  говорить  об
истреблении заложников, они организовали настоящие карательные
 экспедиции,  во  время  которых  сжигали  целые  деревни,  тысячи  людей  из
гражданского населения были убиты, арестованы или угнаны. Правители Германии
пытались   оправдать   такие   преступные   действия   в   глазах    мировой
общественности. Они разработали и издали настоящий  кодекс  о  заложниках  и
делали вид, что  хотят  лишь  заставить  уважать  право  всякий  раз,  когда
проводили казни и репрессии.
     Гаагская Конвенция в статье 50 запрещает взятие заложников:
     "Никакое общее взыскание, денежное или иное, не может быть налагаемо на
все население за те деяния отдельных лиц, в коих  не  может  быть  усмотрено
солидарной ответственности населения". Однако германский  генеральный  штаб,
германское  правительство  старались  заставить  забыть  об   этом   законе.
Систематическое нарушение Гаагской Конвенции стало законом.
     Я опишу Вам, как генеральный штаб  присвоил  себе  мнимое  право  брать
заложников,  что  нашло  окончательное  выражение  во  Франции  в   "кодексе
Штюльпнагеля о заложниках". Я покажу Вам в краткой  выдержке  из  документа,
кто из подсудимых является главным виновником этого преступления.
     15 февраля 1940  г.  в  секретном  указании,  адресованном  подсудимому
Герингу, ОКВ  мотивирует  взятие  заложников.  Этот  документ  датирован  15
февраля 1940 г.  и  озаглавлен:  "Верховное  командование  вооруженных  сил.
Секретно.   Имперскому   министерству    авиации.    Главное    командование
военно-воздушных сил. Тема: Взятие заложников".
     В документе говорится: "По мнению ОКВ, взятие заложников  оправдывается
во всех случаях,  когда  это  требует  безопасность  войск,  действующих  во
исполнение приказов. К этому нужно будет прибегать в  случаях  сопротивления
или враждебных действий населения  в  оккупированных  районах  при  условии,
однако, что войска находятся в бою или в таком положении, когда нет никакого
другого способа обеспечить безопасность.
     При отборе заложников они будут арестовываться лишь в том случае,  если
враждебные группы населения заинтересованы в том, чтобы они не были казнены.
Заложники будут отбираться из тех кругов населения, от которых можно ожидать
враждебных выпадов. Арест заложников  должен  производиться  из  числа  лиц,
участь которых может  повлиять  на  руководителей  сопротивления".  Документ
ПС-1585, РФ-267.
     Против этого, насколько мне известно, Геринг никогда не возражал.
     Вот еще документ-Ф-508, РФ-268. Это инструкция командующего сухопутными
силами во Франции; она подписана 12 сентября  1940  г.,  спустя  три  месяца
после оккупации. О заложниках в ней говорится следующее:
     "Заложниками являются граждане страны, которые гарантируют своей жизнью
безупречное поведение населения.  Ответственность  за  их  судьбу  несут  их
соотечественники. Поэтому население должно знать, что заложники отвечают  за
враждебный поступок каждого в отдельности. Только французские граждане могут
быть взяты в качестве заложников.  Заложники  могут  отвечать  за  действия,
совершенные только  после  их  ареста  и  после  публикации  соответствующих
условий".
     Это  аннулирует  пять  предшествующих  распоряжений,  изданных  до   12
сентября 1940 г. По этому вопросу было  издано  несколько  приказов.  У  нас
имеется два распоряжения  генерального  штаба.  Даты  их  указаны  в  начале
документа РФ-269: 2 ноября 1940 г. и 13 февраля 1941 г.
     "Если акты насилия совершены населением в отношении лиц,  принадлежащих
к оккупационным силам,  или  военным  помещениям  и  оборудованию  причинены
повреждения, или  они  подверглись  разрушению,  или  если  другие  действия
угрожают безопасности немецких управлений и  отдельных  частей,  и  если,  в
зависимости от обстоятельств,  население,  проживающее  в  месте  совершения
преступления, считается ответственным за эти акты диверсий или  соучастие  в
них, могут быть приняты превентивные меры репрессий с тем, чтобы гражданское
население впредь побоялось бы совершать, провоцировать или терпеть  подобные
поступки.
     Все население считается ответственным за конкретные  акты  диверсий  со
стороны  отдельных  личностей,  если  своим  общим  поведением  в  отношении
немецких вооруженных сил оно  способствовало  недружелюбным  поступкам,  или
если своим пассивным отношением в раскрытии  предшествующих  актов  саботажа
оно воодушевляло  злонамеренных  лиц  на  подобные  действия  или  если  оно
создавало благоприятную почву для оппозиции немецкой оккупации.
     Должны предписываться  такие  меры,  которые  могут  быть  приведены  в
исполнение. Угрозы же, не приведенные в исполнение, есть признак  слабости".
Это документы РФ-268 и РФ-269.
     До сих пор мы не находим  в  этих  немецких  текстах  утверждения,  что
взятие и казни заложников составляют право  оккупационных  властей.  Но  вот
немецкий документ, который очень ясно формулирует эту мысль.
     По нашим описям он числится под номером  РФ-270,  Ф-507,  датирован  18
апреля 1944 г., Брюссель. Он исходит от главного  судьи  при  командующем  в
Бельгии и в северной Франции и адресован германской комиссии по перемирию  в
Висбадене. На полях документа -  заголовок:  "Секретное  дело  командования.
Тема: Убийство 8 террористов в Лилле 22 декабря 1943 г.".
     В середине второго абзаца вы прочтете: "...К тому же я подтверждаю свою
точку зрения, а именно, что меры, принятые главной  полевой  комендатурой  в
городе Лилле в ответ на письмо моей полицейской группы от 2 марта  1944  г.,
вопреки мнению комиссии  по  перемирию  достаточно  обновлены  и  дальнейшие
объяснения излишни. Как раз комиссия по перемирию должна объявить французам,
если есть необходимость  входить  в  такого  рода  детали,  что  казни  были
произведены в соответствии с основными принципами  правил,  действующих  для
заложников".
     Таким образом, здесь речь идет о государственной  доктрине.  Невиновные
становятся  заложниками.  Они  своей  жизнью  отвечают  за  поведение  своих
сограждан по  отношению  к  немецкой  армии.  Если  совершено  нарушение,  к
которому они даже непричастны,  все  равно  они  подвергаются  коллективному
наказанию вплоть до смертной казни.  Это  положение  официально  установлено
германским верховным командованием. Кейтель 16  сентября  1941  г.  подписал
общий приказ, который здесь уже зачитывался, документ ПС-389, РФ-271.
     Действие этого приказа распространялось на все оккупированные  области,
как на Востоке, так и на Западе. В приказе имеется  перечень  тех,  кому  он
должен   быть   направлен;   в   числе   других   упоминаются   имена   всех
главнокомандующих в странах, оккупированных Германией: во Франции,  Бельгии,
Норвегии, Голландии, Дании, на Украине, в Сербии, Салониках,  южной  Греции,
Крите. Этот приказ действовал в течение всей войны; он носил яркий  характер
антикоммунистических  репрессий  и,  кроме  того,  имел   целью   проведение
репрессий в отношении гражданского населения.
     Приказ  должен  был  касаться  также  командования   воинских   частей,
находившихся на Востоке. Согласно  этому  приказу  во  всех  случаях,  когда
совершено нападение на германскую армию, необходимо считать, " что речь идет
о массовом движении, руководимом Москвой в соответствии с  общим  планом,  к
которому можно отнести и отдельные действия, не  имеющие  большой  важности,
отмеченные в районах, которые до сих пор оставались спокойными".
     В связи с этим Кейтель приказал, наряду с прочим, казнить от 50 до  100
коммунистов за одного убитого германского солдата. Таков политический смысл,
который мы  непрестанно  обнаруживали  во  всех  террористических  действиях
немцев.  Для  гитлеровской  пропаганды  всякое  сопротивление,   оказываемое
Германии, являлось инспирированным коммунистами, если не коммунистическим по
своей  сути.  Таким  путем   немцы   рассчитывали   отделить   от   движения
Сопротивления националистов, которые, по их предположениям,  были  враждебны
коммунистам. Нацисты преследовали еще и другую цель: они надеялись также - и
это основное - разделить Францию и другие побежденные страны Запада  на  два
враждебных лагеря и использовать один из них для борьбы против  другого  под
предлогом борьбы с коммунистами.
     Мы остановились  на  подписанном  подсудимым  Кейтелем  приказе  от  16
сентября, который является,  как  я  уже  изложил,  основной  директивой  по
вопросу о заложниках. Этот приказ,  подтвержденный  подсудимым  Кейтелем  24
сентября 1941 г., мы представляем под номером РФ-272. Вы найдете его в книге
документов под номером Ф-554. Я оглашаю первый абзац:
     "Следуя   директивам,   изданным   фюрером,   верховное    командование
вооруженных сил опубликовало приказ от  16  сентября  1941  г.  о  борьбе  с
революционным коммунистическим  движением  в  оккупированных  странах.  Этот
приказ был направлен министерству иностранных дел  для  передачи  его  послу
Риттеру. В этом приказе, между прочим, говорится о праве военных  трибуналов
выносить смертные приговоры. Отсюда следует, что  отныне  на  оккупированных
территориях должны проводиться самые суровые меры".
     Об отборе заложников говорится также в ранее оглашавшемся, изданном  до
начала немецкой агрессии против России, документе ПС-877, о котором  следует
напомнить потому, что он показывает решимость военного командования Германии
и нацистского правительства разделить оккупированные  территории,  подменить
патриотический характер движения Сопротивления политическим, которого оно не
имело. На странице 2, в абзаце 4 документа ПС-877, который  был  представлен
под  номером  РФ-273,   Вы   найдете   следующие   фразы:   "Можно   считать
установленным, что, помимо противников, с  которыми  обычно  сражались  наши
войска, на этот раз мы столкнулись  с  чрезвычайно  опасными  элементами  из
гражданского  населения,  разрушающими  всякий   установленный   порядок   и
проводящими еврейско-большевистскую пропаганду. Нет никакого сомнения в том,
что  повсюду,  где  возможно,  они   коварно   и   тайно   используют   свое
разрушительное  оружие  против  германской   армии,   которая   борется   за
освобождение данной страны".
     Этот документ является  официальным  документом,  исходящим  из  ставки
главного командования сухопутных сил. Он  выражает  основной  принцип  всего
германского  генерального  штаба.  Кейтель   руководил   разработкой   этого
принципа. Это является прямым и тяжким обвинением против Кейтеля, но Кейтель
-это германский генеральный штаб. Таким образом, обвинение направлено против
этой организации. Вы видите из приводимого документа,  что  такое  обвинение
обоснованно потому, что  генеральный  штаб  Германии  замешан  в  преступной
политике немецкого правительства.
     В отношении Франции общие  приказы  Кейтеля  были  применены  генералом
Штюльпнагелем в его приказе от 30 сентября  1941  г.,  который  известен  во
Франции под названием "кодекс о заложниках".
     Приказ от  30  сентября  1941  г.  является  существенным  потому,  что
освещает обстоятельства, при которых расстреливались французские  заложники.
Я оглашаю этот документ, представляемый под номером ПС-1588, РФ-274.
     "1. 22 августа 1941 г. я опубликовал следующее сообщение:
     Утром 21 августа 1941 г. в Париже немецкий военнослужащий  пал  жертвой
покушения. Поэтому я приказываю:
     1) Чтобы французы, задержанные  в  настоящее  время  по  любой  причине
немецкими  властями  или  по  их  распоряжению,  с  23   августа   считались
заложниками.
     2) Некоторое число из этих заложников будет расстреляно  в  зависимости
от серьезности совершенных действий.
     2.  19  сентября  1941  г.  я  приказал  послать  ноту  уполномоченному
французского правительства при немецком командующем во Франции, чтобы  с  19
сентября 1941 г. все французы мужского пола, которые арестованы  французской
администрацией  по   любому   поводу   либо   находятся   под   арестом   за
коммунистическую  или  анархистскую  деятельность,  должны  содержаться  под
арестом французской администрацией также и от имени военного командования во
Франции.
     3. На основании моей ноты от 22 августа 1941 г. и моего приказа  от  19
сентября 1941 г. следующие группы лиц или лица будут считаться заложниками:
     а) французы, которые в настоящее время задержаны немецкими властями  по
любым причинам, например лица, арестованные полицией;  лица,  находящиеся  в
превентивном заключении; лица, отбывающие наказание;
     б) французы, которые задерживаются во Франции французскими властями  по
требованию немецких властей; сюда относятся:
     аа) французы, которые арестованы французскими властями за  анархистскую
или коммунистическую деятельность;
     66) французы, которые будут отбывать наказание - лишение свободы -  под
контролем французских властей по требованию немецких военных трибуналов;
     в) французы, которые по требованию  немецких  властей  были  арестованы
французскими  властями,  или  будут  находиться  под  арестом,   или   будут
передаваться французским властям немецкими властями для  содержания  их  под
арестом;
     вв) лица, не имеющие гражданства, которые  достаточно  долго  живут  во
Франции, будут считаться французами в смысле моего объявления от 22  августа
1941 г...
     III. Освобождение из-под стражи.
     Лица, которые не находились под арестом к 22 августа и  к  19  сентября
1941 г., но которые были арестованы позднее и все еще находятся под арестом,
являются заложниками, начиная с даты ареста, если к ним применимы  остальные
изложенные условия.
     Освобождение лиц, отбывающих  наказание,  по  истечении  срока  или  по
всяким другим причинам не будет приостанавливаться моим  объявлением  от  22
августа 1941 г. Освобожденные лица боле