время
командовал,  находился  в  пути  с  Запада  на  Житомир,  где   должен   был
расквартироваться  на  отдых.  Когда  я  вместе  со  своим  штабом  в   день
расквартирования пришел в расположение своего штаба, то мы услышали недалеко
от нас винтовочные залпы, следовавшие  один  за  другим  через  определенные
интервалы, а через некоторое время  вслед  за  этим  раздались  выстрелы  из
пистолетов. Я решил узнать, в чем дело, и  отправился  на  поиски  вместе  с
адъютантом и офицером-ординарцем (обер-лейтенантом Бассевицем и  лейтенантом
Мюллер-Бродманом) в направлении  выстрелов.  Вскоре  мы  почувствовали,  что
здесь должно было происходить что-то ужасное, так как через некоторое  время
мы увидели множество солдат и лиц из гражданского  населения,  устремившихся
по железнодорожной насыпи, за которой, как нам сказали, происходили массовые
расстрелы. Сначала мы долгое время не могли попасть по  ту  сторону  насыпи,
однако мы слышали через какой-то определенный промежуток времени свисток,  а
вслед за этим около 10 винтовочных  залпов,  чередовавшихся  с  пистолетными
выстрелами.  Когда  мы,  наконец,  вскарабкались  на  насыпь,  нашим  глазам
представилась страшная, душераздирающая картина. В  углу  была  вырыта  яма,
около 7 - 8 метров длиной и 4 метров шириной, а на  одном  краю  ямы  лежала
пластами земля. Эта земля и вся стенка ямы были совершенно  залиты  потоками
крови. Вся яма была заполнена человеческими трупами  мужчин  и  женщин  всех
возрастов. Трупов было так много, что нельзя было определить глубину ямы. За
насыпанным  валом  стояла  команда  полиции  под  руководством  полицейского
офицера. На форме полицейских были  следы  крови.  Кругом  стояло  множество
солдат только что расквартированных частей; некоторые из них были в  трусах,
как зрители, там же было много гражданского  населения  -  женщин  и  детей.
Картина была настолько страшной, что  я  не  могу  ее  до  сих  пор  забыть.
Особенно врезалась в память сцена, как в этой могиле лежал  какой-то  старый
человек с длинной седой бородой, в его левой руке была  зажата  трость.  Так
как этот человек, судя по прерывистому дыханию,  еще  был  жив,  я  приказал
одному из полицейских убить его, на что тот ответил с улыбкой:  "Я  ему  уже
семь раз выстрелил в живот, он уже теперь сам должен  подохнуть".  Убитые  в
могиле лежали не рядами, а вповалку, так, как они падали сверху в  яму.  Все
эти люди были  убиты  выстрелом  в  затылок  из  винтовки,  а  потом  в  яме
добивались выстрелами из пистолетов.
     Я не видел ничего подобного ни в мировую войну, ни  в  русскую,  ни  во
французскую кампанию этой войны;  я  пережил  много  неприятного,  будучи  в
формировании добровольцев в 1919 году, но никогда мне не приходилось  видеть
ничего подобного...
     Я хочу добавить, что по рассказам солдат, которые часто видели подобные
сцены, видимо, таким способом ежедневно убивалось несколько сот человек.

                                                                    Рэслер".

     Характерно  также  отношение  заместителя  командира  9-го   армейского
корпуса и командующего  9-м  военным  округом,  который  отправил  донесение
Рэслера начальнику вооружения и комплектования армии в Берлин:

     "Содержание: Зверства над гражданским населением на Востоке.
     В отношении поступающих сообщений о массовых экзекуциях в России я  был
первоначально убежден в том, что они слишком преувеличены.
     При  сем  препровождаю  донесение  майора  Рэслера,  которое  полностью
подтверждает эти слухи".
     И очень характерна последняя фраза:
     "Если подобные  действия  будут  происходить  открыто,  то  они  станут
известны на родине и будут подвергнуты обсуждению.
                                                                  Ширвиндт".

     Я  представлю  Суду  документ  под  номером  СССР-297.  Это  заверенный
фотостат  одного  из  отношений  начальника  полиции  безопасности   и   СД,
запрещающих   фотографирование   массовых   казней,    которые    назывались
экзекуциями.
     "Рейхсфюрер СС приказом от 12 ноября 1941 г. за номером  1481  запретил
фотографирование экзекуций и распорядился, поскольку такие снимки нужны  для
служебных надобностей, собирать все фотодокументы в архив...
     Руководитель оперативной группы и зондеркоманды или командир роты войск
СС и командир взвода военных корреспондентов несут  ответственность  за  то,
чтобы пластинки,  фильмы  и  копии  не  оставались  в  руках  отдельных  лиц
оперативной службы".
     Считаю, что предъявлены  достаточные  доказательства  того,  что  самое
высшее полицейское  начальство  было  обеспокоено  тем,  что  частые  съемки
немецко-фашистскими преступниками  экзекуций  или  массовых  казней  создают
доказательства этих преступлений.
     Разрешите мне перейти  ко  второму  разделу,  озаглавленному  "Массовое
уничтожение  немецкими  фашистами  советских  граждан  и   граждан   Польши,
Югославии, Чехословакии".
     Массовые уничтожения мирных жителей Советского Союза и стран  Восточной
Европы осуществлялись немецко-фашистскими преступниками повсеместно  и,  как
видно из их официальных  распоряжений  и  донесений  об  исполнении  казней,
проводились в целях:
     1. Физического устранения тех  слоев  населения,  которых  они  считали
способными к сопротивлению.
     2.    По    расовым     мотивам     для     осуществления     положений
человеконенавистнической расовой теории.
     3. В виде репрессий.
     4. Якобы "для борьбы с партизанами", которых немецкие фашисты  изловить
и уничтожить не могли, а поэтому  обрушивали  тяжесть  репрессий  на  мирное
население.
     Особо жестокими в  системе  гитлеровского  террора  были  казни  детей.
Применение особо мучительных способов умерщвления детей  является  одной  из
основных    и    наиболее    отвратительных    особенностей    гитлеровского
террористического режима на временно оккупированных  территориях  Советского
Союза.
     Начиная от  Гиммлера  до  Кейтеля,  гитлеровцы  неизменно  предписывали
подчиненным бесчеловечные, бессмысленные по жестокости убийства детей.
     Гиммлер говорил:
     "Если  кто-либо  придет  ко  мне  и  скажет:   "Я   не   могу   строить
противотанковые рвы с  детьми  или  женщинами.  Это  бесчеловечно,  ибо  они
умрут", - то я скажу: "Ты убийца своей крови".
     Многочисленными расследованиями немецко-фашистских зверств в  Советском
Союзе с бесспорностью установлено, что при массовых расстрелах многих  детей
бросали в ямы живыми.
     В подтверждение этого я обращаюсь к официальным документам.
     Я прошу Суд обратить внимание на  документ  под  номером  СССР-46.  Это
Сообщение    Чрезвычайной    Государственной    Комиссии    о     злодеяниях
немецко-фашистских захватчиков в городе Орле и Орловской области.
     "Расстрелянных в городе свозили и бросали в траншеи, преимущественно  в
лесистой местности. Казни в тюрьмах совершались так: мужчины ставились лицом
к стенке, жандарм производил выстрел из  револьвера  в  затылочную  область.
Этим выстрелом повреждались жизненные центры, и смерть наступала  мгновенно.
В большинстве случаев женщины  ложились  лицом  вниз  на  землю,  и  жандарм
стрелял в затылочную область. Второй способ: группу людей загоняли в траншею
и, обернув их лицом в одну сторону, расстреливали  из  автоматов,  направляя
выстрел в ту же затылочную  область.  В  траншеях  обнаружены  трупы  детей,
которых, по свидетельству очевидцев, закапывали живыми".
     Далее  ссылаюсь  на  документ  под  номером   СССР-1.   Это   Сообщение
Чрезвычайной  Государственной  Комиссии  о   злодеяниях   немецко-фашистских
оккупантов в Ставропольском крае.
     "При осмотре другого оврага, расположенного недалеко от горы Кольцо, на
расстоянии 250 метров от дороги, была обнаружена размытая насыпь глубиной  в
10 метров, из которой были видны отдельные части человеческих трупов.
     В этом месте с 26 по 29 июля  1943  г.  были  произведены  раскопки,  в
результате которых извлечено 130 трупов. Судебно-медицинским  осмотром  было
установлено: труп четырехмесячной девочки насильственных признаков смерти не
носил, ребенок был брошен в овраг живым и погиб от удушения...  При  осмотре
трупов младенцев медицинская экспертиза установила, что все они были  заживо
брошены в овраг вместе с расстрелянными матерями. На всех  остальных  трупах
обнаружены следы пыток и истязаний..."
     Позволю сослаться далее на приговор военного трибунала 4-го Украинского
фронта, предъявленный ранее мною Суду за номером СССР-32.
     Я ссылаюсь на показания свидетеля Беспалова.
     Беспалов показывает: "С конца июня прошлого года я лично видел,  как  в
лесопарк было привезено на 10-12  грузовых  автомашинах  до  300  девушек  и
женщин.
     Несчастные в ужасе метались из стороны в  сторону,  плакали,  рвали  на
себе волосы и одежду, многие  падали  в  обморок,  но  немецкие  фашисты  не
обращали на это внимания. Пинками и ударами прикладов и палок заставляли  их
подняться, но с тех, кто не поднимался, палачи сами срывали одежду и бросали
в ямы. Несколько девушек, среди которых были дети, пытались бежать, но  были
убиты.
     Я видел, как после автоматной  очереди  некоторые  женщины,  шатаясь  и
размахивая беспомощно  руками,  с  душераздирающими  криками  шли  навстречу
стоявшим немцам.
     В это время немцы их расстреливали из пистолетов. Обезумевшие от страха
и горя матери, прижимая к  груди  детей,  со  страшными  воплями  бегали  по
поляне, ища спасения.
     Гестаповцы вырывали у них детей, хватали их  за  ноги  или  за  руки  и
швыряли живыми  в  яму,  а  когда  матери  бежали  за  ними  к  яме,  то  их
расстреливали".
     Документ под номером СССР-9 представляет собой  Сообщение  Чрезвычайной
Государственной Комиссии по городу Киеву:
     "Гитлеровские бандиты согнали 29 сентября 1941 г. на угол улиц Мельника
и Доктеревской тысячи мирных советских граждан. Собравшихся палачи повели  к
Бабьему Яру, отобрали у них все ценности, а затем  расстреляли.  Проживающие
вблизи Бабьего Яра граждане Н. Ф. Петренко и Н. Т. Горбачева рассказывали  о
том, что они видели, как немцы бросали в овраг грудных детей и закапывали их
живыми вместе с убитыми и ранеными родителями. "Было заметно, как слой земли
шевелился от движения еще живых людей".
     Таким образом, это  были  не  отдельные  случаи,  а  система.  Насаждая
бесчеловечный террор по  отношению  к  детям,  главари  германского  фашизма
понимали, что эта форма устрашения будет особенно ужасна  для  оставшихся  в
живых. Сострадание к слабым и беззащитным  является  неотъемлемым  свойством
человечности.    Умерщвляя    особенно    жестокими     способами     детей,
немецко-фашистские   злодеи   показывали   мирному   населению,   что    нет
преступлений,  перед  которыми   остановились   бы   они   при   "замирении"
оккупированных районов.
     Дети не просто разделяли участь своих родителей. Зачастую массовые  так
называемые "акции" немцев обрушивались  непосредственно  на  них.  При  этом
детей насильственно отделяли от родных, сосредоточивали  в  одном  месте,  а
затем умерщвляли.
     Я  ссылаюсь  на  Сообщение  Чрезвычайной  Государственной  Комиссии   о
преступлениях немецких заговорщиков в Латвии:
     "В Центральной тюрьме в Риге они убили более 2 тысяч детей,  отобранных
от родителей, и в Саласпилсском лагере - более 3 тысяч детей".
     Какими жестокими способами немцы отбирали детей у заключенных в тюрьмы,
лагеря или гетто родителей (обычно это  предшествовало  умерщвлению  детей),
Суду будет  видно  из  Сообщения  Чрезвычайной  Государственной  Комиссии  о
преступлениях гитлеровцев в Литве (документ под номером СССР-7):
     "В начале 1944 года немцы в  этом  лагере  насильно  отобрали  детей  в
возрасте от 6 до 12 лет  и  увезли.  Житель  города  Каунас  Владислав  Блюм
показал: "На моих глазах происходили душераздирающие сцены: у матерей  немцы
отбирали детей и отправляли неизвестно  куда,  а  многие  дети  погибли  при
расстреле вместе с матерями".
     Внутри  лагеря  на  стенах  здания  обнаружены  надписи  о   злодеяниях
фашистских извергов. Вот некоторые из них: "Отомстите за  нас!  Пускай  весь
мир знает и поймет,  как  зверски  уничтожали  наших  детей.  Наши  дни  уже
сочтены, прощайте!" "Пусть весь мир знает и не забудет  отомстить  за  наших
невинных детей. Женщины  всего  мира!  Вспомните  и  поймите  все  зверства,
которые произошли в XX веке с нашими невинными  детьми.  Моего  ребенка  уже
нет, и я ко всему безразлична".
     Я  ссылаюсь,  далее,  на  предъявленный  Суду  документ   под   номером
СССР-63-4. Это акт об  издевательствах  и  о  расстреле  детей  Домачевского
детского дома в Брестской области БССР:
     По приказу немецких оккупационных властей округа шеф  района  Прокопчук
приказал бывшей заведующей детским домом  Павлюк  А.  П.  отравить  больного
ребенка Ренклах Лену, 12 лет. После  того  как  Павлюк  отказалась  отравить
ребенка, Ренклах Лена была расстреляна полицейскими  вблизи  детского  дома,
якобы при попытке к бегству.
     В целях спасения детей от голода и смерти в 1942  году  11  детей  было
роздано на воспитание местным жителям и 16 детей взяты родственниками".
     Вот дальнейшая судьба этих детей.
     "23 сентября 1942 г. к 7 часам вечера во  двор  детского  дома  прибыла
пятитонная автомашина с шестью вооруженными немцами в военной форме. Старший
из группы немцев, Макс, объяснил, что детей  повезут  в  Брест,  и  приказал
сажать детей  в  кузов  автомашины.  В  машину  было  посажено  55  детей  и
воспитательница Грохольская. Шахматова  Тося,  9  лет,  слезла  с  машины  и
убежала, а все остальные  54  ребенка  и  воспитательница  Грохольская  были
вывезены в направлении ст. Дубица, в 1,5 километрах от деревни Леплевка.  На
пограничной дерево-земляной огневой точке, расположенной на  расстоянии  800
метров от реки Западный Буг, автомашина с  детьми  остановилась.  Дети  были
раздеты, о чем свидетельствует  наличие  детского  белья  на  возвратившейся
автомашине в Домачево, и расстреляны".
     Материалами расследований установлено, что при  массовых  казнях  детей
разрывали надвое и бросали в огонь.
     Я   ссылаюсь   в   подтверждение   этого   на    показания    свидетеля
Хамайдасауроженца села Лисиичи Львовской  области,  заключенного  немцами  в
Яновский лагерь во Львове.
     Хамайдас  занимался  в  этом  лагере  тем,  что  по  приказу   немецких
преступников сжигал  трупы  расстрелянных.  Одновременно  он  был  очевидцем
массовых расстрелов мирного населения - мужчин, женщин  и  детей.  Показания
Хамайдаса,  наряду  с  другими  документами  по   Львовским   лагерям,   уже
предъявлены Суду под номером СССР-6:
     "Я был очевидцем таких фактов, когда палач брал детей за ноги, разрывал
живьем и бросал в огонь".
     Расстреливая родителей, немецко-фашистские  убийцы  не  считали  нужным
тратить патроны на детей. Если они не бросали детей живыми в ямы-могилы,  то
умерщвляли их ударами тяжелых предметов или ударами о землю.
     Я ссылаюсь в подтверждение этого на предъявленный уже Суду под  номером
СССР-6 в числе других документов акт судебно-медицинской экспертизы, которая
была проведена по эксгумации трупов в Яновском лагере. Из выводов я  цитирую
всего две строки.
     "На детей палачи не  считали  нужным  тратить  боеприпасы,  они  просто
уничтожали их ударами - по голове тупым предметом".
     Я прошу  разрешения  Суда  огласить  второй  абзац  из  ноты  Народного
комиссара иностранных дел Союза ССР от 27 апреля 1942 г.:
     "Оккупанты подвергают детей и подростков самым зверским  пыткам.  Среди
раненых и изувеченных пытками 160 детей  -  жертв  гитлеровского  террора  в
освобожденных ныне районах Московской области, находящихся  на  излечении  в
Русаковской больнице города Москвы,  имеется,  например,  четырнадцатилетний
мальчик Ваня Громов из деревни Новинки, которому гитлеровцы отпилили  ржавой
пилой  правую  руку,  предварительно  привязав  его  ремнями  к   стулу.   У
двенадцатилетнего Вани Крюкова из  деревни  Крюково  Курской  области  немцы
отрубили  кисти  обеих  рук  и,  истекающего  кровью,  погнали   в   сторону
расположения советских войск".
     Детей травили окисью углерода в немецких машинах - "душегубках".
     В подтверждение этого я ссылаюсь на уже предъявленное Суду под  номером
СССР-1  Сообщение  Чрезвычайной  Государственной   Комиссии   о   злодеяниях
немецко-фашис-тских захватчиков в Ставропольском крае:
     "Установлено, что в декабре 1942 года  по  приказу  начальника  гестапо
города Микоян-Шахар обер-лейтенанта
     Отто  Вебера  было  организовано  исключительное  по  своей  жестокости
умерщвление больных костным туберкулезом советских  детей,  находившихся  на
излечении в санаториях курорта Теберда. Очевидцы этого злодеяния  сотрудники
детских санаториев, медицинская сестра Иванова С. Е. и санитарка  Полупанова
М. И. сообщили:
     "22 декабря 1942 г. к подъезду санатория  первого  отделения  подъехала
немецкая автомашина. Прибывшие  с  этой  автомашиной  семь  немецких  солдат
вытащили из санатория 54 тяжелобольных  ребенка  в  возрасте  от  трех  лет,
уложили их штабелями в несколько ярусов в машине, - это были  дети,  которые
не могли двигаться, и поэтому их не загоняли в машину, а укладывали ярусами-
затем  захлопнули  дверь,  впустили  газ  (окись  углерода)  и  выехали   из
санатория. Через час  автомашина  вернулась  в  поселок  Теберда.  Все  дети
погибли, они были умерщвлены немцами и сброшены  в  Тебердское  ущелье  близ
Гуначгира". Детей топили в открытом море.
     В подтверждение этого я ссылаюсь на документ под номером СССР-63 - "Акт
о злодеяниях немцев в Севастополе".
     "Гитлеровцы, наряду с массовыми  расстрелами,  практиковали  злодейское
потопление мирных граждан в открытом  море.  Пленный  обер-ефрейтор  Фридрих
Хайле из воинской части 2-19 МКА (Морская транспортная рота) показал:
     "Находясь в Севастопольском порту, я видел, как в порт  на  автомашинах
большими партиями привезли мирных граждан,  среди  которых  были  женщины  и
дети. Всех русских погрузили на баржу. Многие сопротивлялись, но их избивали
и силой заставляли входить на суда. Всего было погружено около 3000 человек.
Баржи отчалили. Долго над бухтой стоял плач и вопли.
     Прошло несколько часов, и баржи пришвартовались к причалам  пустые.  От
команд этих барж я узнал, что всех выбросили за борт".
     Огонь тяжелых  артиллерийских  батарей  немецко-фашистские  преступники
сознательно обрушивали на школы, детские ясли,  больницы  и  другие  детские
учреждения блокированного ими Ленинграда. Я представляю  Трибуналу  итоговый
доклад  Ленинградской  комиссии  по  расследованию  немецких  злодеяний  под
номером  СССР-85.  Я  лишь  обращаю  внимание  Суда  на  перечень  объектов,
подвергавшихся немецкому обстрелу,  о  чем  свидетельствуют  журналы  боевых
действий самих немцев. Вот некоторые из этих объектов: номер 736 -  школа  в
Бабуринском  переулке,  номер  708   -   Институт   охраны   материнства   и
младенчества, номер 192 - Дворец пионеров.
     Я приведу далее небольшой отрывок из показаний  директора  школы  номер
218 по улице Рубинштейна, 13. Он сообщает:
     "18  мая  1942  г.  школа  номер  218  пострадала  от   артиллерийского
обстрела... Двенадцатилетний мальчик Леня  Изаров  убит.  Маленькая  девочка
Дора Бинамова побледнела, стонет от  боли:  "Мамочка,  как  же  я  буду  без
ножки", говорит она. Генделев Лева истекает кровью. Ему оказывают помощь, но
она уже не нужна. Со словами "проклятый Гитлер" он умирает на руках у  своей
матери. Тяжело раненный Кутарев Женя просит не расстраивать отца, у которого
больное   сердце.   Преподаватели   школы   и   старшие   оказывают   помощь
пострадавшим".
     Предъявляю  Трибуналу  под  номером   СССР-8   Сообщение   Чрезвычайной
Государственной   Комиссии   о    чудовищных    преступ