ал  Вася.  -  Я  ведь  кое-что  знаю  про  ее
микросхему. Ты можешь либо подавить ее полностью или вообще  вырубить,  либо
она сможет тебя дурить, выводя наверх то, что никакой ценности не имеет. Сам
Чудо-юдо прокалывался, уж я-то знаю.
   - Значит, там какой-то код есть.
   - Может, и есть, только  я  думаю,  что  нам  лучше  сначала  распечатать
"кассету". Очень может быть, что по ходу дела мы выйдем и на этот код.
   - А сколько ты провозишься?
   - Бог его знает...
   - Вот именно! А Сарториус может через час. налететь или раньше.
   - Объяви тревогу, если Фрол подчинится.
   - Подчинится-то он подчинится, только я  буду  выглядеть  круглой  дурой,
если окажется, что никакого налета не будет.
   - Хорошо. Тогда попробуем с другой  стороны.  Хотя  это  может  еще  хуже
выйти...
   - Чего придумал? Влезть в канал и представиться Сарториусом?
   - Ты что, и без приборов умеешь мысли читать?
   - Это Сарториус умеет, а я только  догадываюсь  по  твоей  роже...  Стоп!
Господи, как же я раньше не догадалась!
   - О чем?
   - Да о том, что она прямо с моих мозгов все считывает! Димка рассказывал,
как ему однажды удалось во сне, как бы отделившись  от  тела,  наблюдать  за
этой самой Таней и ее приятелем, а заодно обнаружить место  хранения  одного
из тех перстеньков, над которыми ты второй  год  корпишь.  Потом,  во  время
поездки на Хайди в позапрошлом году, когда оттуда вывозили Эухению, Лусию  и
Сесара, Чудо-юдо вспоминал о том, что и Таня, и ее "биомать" Бетти  Меллори,
царствие ей небесное, обладали способностью настраиваться на чужой  разум  и
каким-то образом как бы  присутствовать  там,  где  их  физически  не  было.
Эухения тоже это умеет, но у нее это проявляется чисто спонтанно...
   - Вот теперь понятно, - возрадовался Лопухин. -  А  я-то  лопух  по  всем
статьям. Не догадался! Конечно, на встречу с Сарториусом она должна, условно
говоря, "выходить в эфир", и мой прибор  регистрирует  этот  выход.  А  чтоб
получать информацию,  ей  необходимо  просто  усиливать  для  себя  входящий
сигнал.  И,  пребывая,  фигурально  выражаясь,  в  "режиме   радиомолчания",
спокойно забирать из высокоумной башки Зинаиды Ивановны все, что у  нее  там
находится!
   - По шее получишь, Василий Васильевич, - приятно улыбнулась  Зина,  -  за
общее ехидство.
   - Стоп, - нахмурился Лопухин, - а может, нам рано веселиться?  Ведь  она,
заразочка, может нас и сейчас слушать.
   - Это вряд ли, - возразила Баринова, - на виртуальный выход  у  нее  ушло
много энергии.. Так что пока она просто спит и  ничего  не  видит.  Конечно,
если б можно было к ней  сейчас  датчики  подключить,  мы  бы  это  знали  в
точности.  На  перенастройку,  фокусировку  и  работу  микросхемы  в  режиме
усилителя ей тоже понадобилась бы энергия. И датчики  бы  засекли  изменение
энергобаланса.
   - Толково, - похвалил Вася, - только датчиков на ней нет. Давай попробуем
ее надуть, а?
   - Как тебе хочется Сарториусом побыть! А ты  знаешь  его  сигнал  вызова?
Пароли? Он ведь тоже проходит через какие-то "двери", закодированные  Таней.
Чтоб не лазили по резервному выходу всякие там старые и гнусные хакеры.
   - Сигнал вызова можно попробовать выделить. Он мог записаться в то время,
как открывался резервный сектор.  Ведь  сигнал  о  том,  что  вызов  принят,
Сарториус получил не сразу, а только спустя  пару  секунд  после  того,  как
сектор открылся. Он мог передать несколько сигналов,  поскольку,  скажем,  у
Тани мозг  не  сразу  активизировался.  Соответственно,  наша  запись  могла
захватить один из этих повторных сигналов...
   -  Ладно,  дерзайте,  Василь  Василич,  во  имя  Аллаха   милостивого   и
милосердного. А я попробую разбудить гражданина Фролова.
   Сперва, однако, вышел маленький облом.  Сэнсей,  дежуривший  по  "оптовой
базе", доложил, что Фрол с объекта уехал два часа назад и скорее всего не на
отдых, а по срочному вызову. Куда именно - Сэнсей говорить не стал, а может,
и действительно не знал. Тогда  Зинаида  вытащила  спутниковый  телефон  для
прямой связи с Чудо-юдом.
   - Слушаю, - отозвался Сергей Сергеевич.
   - Это я, - представилась Зина. - Мы засекли ее выход.
   - Молодцы. Что еще?
   - Примерно поняли, как она собирает информацию. Но самое  главное  -  она
приняла от Сарториуса сигнал "Гром". Что делать?
   - Где Фрол?
   - Куда-то уехал два часа назад... Кто-то его срочно вызвал.
   - Его Иванцов с Рындиным вызывали, - мрачновато прогудел Чудо-юдо. -  Они
сначала мне позвонили и доложили, что Сарториус намерен  совершить  налет  с
целью похищения Соловьева. "Гром" - сигнал неприятный, хотя бы по  звучанию,
верно? Иванцов с  Рындиным  сами  догадались,  что  Сорокин  при  нападениях
пользуется ГВЭП для создания имитационной картинки. Хотя и не знают, что это
такое. Подозревают, что он постарается захватить  Ивана  раньше,  чем  будет
произведена восьмая инъекция. Необратимый парень папе вряд ли понадобится.
   - Сарториус хочет отдать Соловьева отцу? Откуда такая лажа прошла?
   - Информация надежная. Но это пусть тебя сейчас  не  волнует.  Иванцов  и
Рындин должны были переговорить с Фролом максимум в течение часа.  Только  о
возможном  участии  сотрудников  областной  ФСБ  в  оказании  помощи  против
Сорокина. Поэтому  он  уже  должен  был  прибыть  к  вам.  Это  меня  сильно
беспокоит. В наши с тобой каналы связи Сорокин, пожалуй, не  влезет.  А  вот
здешних областных  удальцов  ему  вполне  возможно  ощипать.  Если  Фрол  не
прибудет в течение часа - звони мне. Ну а если что  -  Лопухин  получил  все
инструкции. До связи.
   - Погодите, Сергей Сергеевич!  А  Фрол  не  мог  заехать  на  лутохинский
объект?
   - Мог, наверно. Но вот что запомни. Ваша задача -  любой  ценой  не  дать
Сарториусу заполучить Соловьева, а также ваши лабораторные материалы.  Любой
ценой, слышала?!

ЗАХОД С ШЕСТЕРКИ

   Фрол действительно побывал у Иванцова и Рындина.  Беседа  там  получилась
краткая. Рындин пообещал подготовить свою группу  на  случай  непредвиденных
обстоятельств и действительно объявил готовность.  Указания  от  Чудо-юда  -
укрепить охрану базы и бдить - он воспринял скептически.  Хотя  ему  вкратце
объяснили, что Сорокин может появиться в любую минуту и совершенно внезапно,
а также аккуратно намекнули, что у Сарто-риуса могут быть самые  невероятные
средства маскировки. Фрол спросил, сколько народу может  наехать  и  с  чем.
Когда сказали, что шесть, с  автоматами,  пулеметами  и  "РПГ-18",  Валентин
усмехнулся.  У  него  только  в  очередной  смене  на  "Куропатке"  дежурило
двенадцать. Подняв в ружье всех, он мог и сорок человек  выставить.  Правда,
десять постоянно находились в Лутохино, но там же было еще с десяток  бойцов
Ромы и пятеро типов с нашивками "ЦТМО" - не то наладчики, не  то  охранники,
которые сторожили  установку,  выпускавшую  препараты.  Помимо  официального
служебного оружия - "Макаровых" и помп "Иж-81", у людей Фрола  и  Ромы  было
чем поиграть в войнушку с разрешения ФСБ и прокуратуры.
   Так что караулы, по мнению Фрола,  были  крепкие.  Он  хорошо  знал,  что
против лома нет приема,  и  не  верил,  что  какой-либо  суперспецназ  может
уделать такое количество народу.  Тем  более  что  бойцы  его  и  сами  были
подготовлены нехило.
   Немного непонятным было то, что все внимание граждане начальники  уделили
"оптовой базе". То ли они точно знали, что Сарториус-Сорокин на нее налетит,
то ли считали свою секретную установку, сущей ерундой, которую можно  отдать
врагу на поживу, то ли просто полагали, будто Фрол  в  особых  указаниях  по
охране и обороне лутохинского объекта  не  нуждается.  Именно  поэтому  Фрол
решил  сделать  небольшой  крюк  и   заехать   в   Лутохино.   Просто   чтоб
удостовериться, что там все в порядке.
   Там, действительно, все было тип-топ. По  периметру,  с  внешней  стороны
забора, ходила при мощном фонаре тройка патрульных с помпами и пистолетом, в
любой момент готовые прибежать на зов мохнатых восточноевропейских  овчарок,
сво-. бодно  бегавших  вдоль  забора.  Через  два  часа  приходила  смена  с
разводящим. Была еще и третья смена. Одни спали, другие бодрствовали, третьи
службу несли. Внутри тоже все было спокойно - горели лампы, все,  что  надо,
было заперто. Старшим начальником на объекте оставался некто Крокодил, мужик
большой физической силы, но с недостатком образования. В принципе, для  того
чтоб  посчитать  для  проверки  количество   произведенных   и   отгруженных
потребителям ящиков с суррогатами, особого интеллекта и не  требовалось,  но
вот в плане обеспечения безопасности Фрол ему  не  очень  доверял.  Тут  для
подстраховки нужен был человек потолковей, который мог бы  не  только  морды
бить квалифицированно, но иногда и мозгами  пошевелить.  Такой  товарищ  был
поставлен руководить внутренней охраной "завода". Он носил кличку Брелок  за
пристрастие к этому виду побрякушек. Но это был, пожалуй,  единственный  его
недостаток.  Брелок  в  свое  время  принимал  самое  деятельное  участие  в
проектировании  лутохинского  объекта  и  создании  неписаных,   но   строго
исполняемых "тревожных расписаний".  В  каждом  "цеху"  на  всякий  пожарный
случай была разработана система огневых точек, поблизости  от  которых  были
укрыты тайники с нештатным оружием и боеприпасами, а также пути  безопасного
отхода из помещения при угрозе неизбежного захвата вероятным противником.
   Крокодил дрых на  диванчике  в  офисе  "молзавода",  а  Брелок  бдил.  Он
встретил Фрола уже у ворот.
   - Все нормально, командир, - доложил он. - Ночь, тишина и свежий воздух.
   Фрол поглядел на циферблат: без пяти минут полночь.
   - Пошли в помещение, - велел  он,  -  надо  на  нынешнюю  ночь  кое-какие
вводные дать...
   - Как скажете, Валентин Сергеевич. Вводные так вводные. Если не по  самые
уши, то вполне приемлемо.
   Фрол лишних острот не любил, но Брелку хохмить дозволялось. Они уже пошли
было к караульному помещению, но  тут  внезапно  из-за  забора,  окружавшего
завод, послышался отчаянный и злобный собачий лай.
   - Волка небось чуют, - успокоительно произнес  Брелок.  -  Он  тут  часто
шастает, видно, помнит,  что  здесь  когда-то  ферма  была.  Молоком-то  еще
пахнет, вот и думает, что тут еще телята сохранились... Пару минут полают  -
и заткнутся. Это почти каждую ночь бывает и почти всегда  в  одно  и  то  же
время.
   - Надо же, - сказал Фрол с подозрением в  голосе,  -  какой  пунктуальный
волчара! Часы проверять можно - ровно ноль часов.  Ты  уверен,  Брелок,  что
этот волк не на двух ногах бегает?
   - Нормальный. Мы его даже видели пару раз в  ПНВ.  Крокодил  пробовал  из
помпы по нему бабахнуть. Но далеко был, метров за полтораста, не попал.
   - Жалко... Смотри, собаки не унимаются. А пара минут уже прошла.
   И тут из-за забора долетел испуганный крик  человека,  а  потом  яростное
рычание собак, уже рвущих кого-то клыками.
   -  По-моему,  двуногий  все-таки,  -  сказал  Фрол.  -  Где  этот   Ромин
разгильдяй? Чего караул не поднимает?
   - Да сами разберутся, - усмехнулся Брелок. - Бывали случаи,  когда  мужик
какой-нибудь из Лутохино сюда за  бутылкой  приходил.  Знают  ведь,  алкаши,
нюхом чуют. Ну а Крокодил реализует помаленьку. За  наличные,  но  честь  по
чести, в кассу кладет. Сам проверял.
   - Не отстегивает он тебе, чтоб помалкивал? - спросил было Фрол, но ответа
не дождался, потому что  события  за  забором  приняли  какой-то  совершенно
неожиданный оборот.
   - Фу! Фу, Казбек! - отчаянно заорал кто-то.  -  Это  свой,  фу!  Но  псы,
видимо, не хотели исполнять команду.
   - Зараза! Уйди! - орал другой голос. - Фима! Хрена ты стоишь, шмальни их!
Загрызут же!
   Третий, точнее, тот, что первым подвергся нападению собак, орал истошно и
нечленораздельно:
   - А-а-а! У-я!
   Из караулки  выскочили  несколько  человек  с  ружьями  и  пистолетами  и
побежали  за  ворота.  Фрол  с  Брелком  тоже  бросились  бегом   на   место
происшествия. Еще не добежав до забора, они услышали гулкий грохот помпового
ружья  и  жалобный   скулеж   подстреленного   пса.   Клацнуло   лихорадочно
передернутое цевье, но тут же послышались мощный собачий рык, шмяканье оземь
сшибленного собакой человека и отчаянный визг  мужика,  внезапно  увидевшего
перед глазами звериную морду:
   - Уйди! Уйди, псина! - Ребята! А-а-а-й!
   Непосредственно  за  воротами  ничего  не  просматривалось.  Шум  и   гам
происходили где-то справа, за углом с внешней стороны забора.  Именно  туда,
скользя по подтаявшей днем  и  подмерзшей  за  ночь  тропке,  бежали,  светя
фонарем, охранники. Тусклый свет  от  небольшого  светильника,  висевшего  у
ворот, за угол не доставал.
   - На воротах остался кто-нибудь? - спросил Фрол у Брелка.
   - Да, - кивнул тот. - Там двое моих...
   За углом грохнул пистолетный выстрел, потом еще один,  завизжала  собака,
потом бухнула помпа... Отчетливо послышался вскрик человека и шорох упавшего
тела.
   - Мать твою!.. - взревел Фрол. - Уродища Ромины! Друг друга валят!
   Он выдернул из-под куртки "стечкин", снял с предохранителя, и очень,  как
ему показалось, вовремя. Из-за того самого угла, где происходила  катавасия,
неожиданно  вывернулись  три  фигуры  в  белых  маскировочных  костюмах,   с
автоматами  в  руках.  Фрол  сразу  понял:   чужие,   те,   насчет   которых
предупреждали. А до угла,  откуда  выскочили  пришельцы,  было  всего  метра
четыре. Тут не до размышлений.
   Короткая! Один ткнулся в снег. Второй только успел вскинуть  автомат,  но
Фрол, опережая противника,  спиной  повалился  в  снег  и  жахнул  еще  одну
очередь. Третий все-таки стреканул из автомата, но пули, шуршанув  где-то  в
метре над Фролом, достались Брелку. Тот  как-то  нелепо  подскочил,  дрыгнул
ногами и шлепнулся наземь. Фрол этого не увидел, потому что успел продолбить
последнего из  троих  маскхалатников.  Из-за  угла  грохнуло  еще  несколько
выстрелов. Палили только из помп и "Макаровых". "У тех автоматы, -  отметило
сознание, - значит, это Ромины их долбят. Неужели так ловко?"
   Но ответных очередей не было.  Пальба  стихла.  Вставать  и  высовываться
Фролу, однако, не хотелось. Что-то не верилось в то, что  Ромины  разгильдяи
могли уделать таких  профи,  которых  контора  Рындина  отловить  не  могла.
Правда, раз в год, говорят и палка стреляет...
   "Рындин говорил, что их должно быть не больше шести. - Фрол с  пистолетом
в руках откатился к забору  и  лихорадочно  пытался  соображать.  -  Значит,
минимум половина уже накрылась..."
   За углом установилась тишина.  Фролу  она  очень  не  нравилась.  Если  в
перестрелке с этими самыми сорокинцами одолели ребята из Роминой команды, то
почему их не слышно? Боятся, что ли, тех троих, которых перестрелял Фрол? Но
они же валяются на самом углу. Тем, кто находится  за  углом,  их  видно  не
хуже, чем Фролу. А что, если все не так? Выстрелы из помп и пистолетов  были
явно сполошные и суматошные - так палят с перепугу, толком ничего не видя. А
вот те, "пришельцы",  могли  прийти  с  бесшумными  инструментами.  Замочили
горе-охран-ничков, которые с собственными  собаками  поладить  не  могут,  и
притихли, ждут, пока Фрол им подставится.
   Фрол затаил дыхание и вслушивался, вглядывался в темноту. Минут пять,  не
меньше. Потом рискнул отвести глаза от угла и неподвижных тел в маскхалатах,
глянул назад. Брелок лежал поперек тропы, неподвижно и беззвучно. Подползать
к нему и интересоваться здоровьем Фрол не стал. Все было и  так  ясно.  Надо
было быстро поворачиваться и наблюдать за углом.
   Первое, что ужаснуло Фрола, когда он вновь  поглядел  на  убитых,  -  это
отсутствие маскхалатов. Позы убитых были все те же, но белых маскхалатов  не
было. За те три-четыре секунды, что Фрол глядел в сторону  Брелка,  ни  один
гоп-стопник не успел  бы  раздеть  сразу  трех  жмуров.  Тем  более  придать
покойникам те же позы с точностью до миллиметра.  Фрол  протер  глаза.  Нет,
мертвецы были одеты в камуфляжные бушлаты и штаны, в вязаные лыжные  шапочки
и теплые тяжелые ботинки... Точь-в-точь, как Ромины охранники.
   "Не может быть!" - Фрол ощущал, что у него  едет  крыша.  Нет,  он  точно
помнил, что стрелял в тех, кто был одет в маскхалаты. Никого  другого  перед
ним не было!
   Он прекрасно помнил, что тот, кто  успел  застрелить  Брелка,  падая,  не
просто выронил автомат, а как бы судорожно  отбросил  его  от  себя.  Оружие
упало всего в паре метров от Фрола. Пожалуй, достать его можно  было,  и  не
показываясь супостатам, вторые, возможно, скрывались за углом.
   Рискнул, дотянулся, рассчитывая заполучить машинку со свежим магазином...
И подтащил к себе помпу "Иж-81". Не было  там  никакого  автомата,  не  было
пришельцев в маскхалатах, а были просто трое охранников, которых  их  прямой
начальник расстрелял из "стечкина".
   Правда, кто-то все же выстрелил и в него, за что заплатил жизнью  Брелок.
Возможно, что и охранники увидели перед собой не Фрола  и  Брелка,  а  точно
таких же людей в белом, которыми сами виделись Фролу... Все это Фрол осознал
единым духом. Уже не боясь получить выстрел, он встал на  ноги  и  вышел  за
угол.
   Метрах в двадцати от угла, на истоптанном снегу, валялся, упершись  лучом
в  забор,  мощный  аккумуляторный  фонарь.  Поблизости  от  него  лежала   с
раздробленной башкой огромная овчарка. Дальше  темнело  целое  нагромождение
тел. Поверх всех раскорячился начальник внешнего караула,  которому  выстрел
из помпы снес полбашки. Его и не узнать бы, если б Фрол не помнил о том, что
у него на рукаве был уголковый шеврон с тремя нашивками, как у американского
сержанта. Под его трупом обнаружился кобелина по кличке  Казбек,  вгрызшийся
мертвой хваткой в горло одному из караульщиков - как  ни  странно,  любимому
хозяину. Фрол хорошо помнил, как Казбек преданно заглядывал в  глаза  своему
повелителю, терся о его штаны боками и вилял хвостом. С чего ж он обозлился?
   Третий пес, которого тоже угостили из  помпы,  уже  закоченел.  Картечный
заряд вывернул ему из брюха кишки, но зверюга  проползла  несколько  метров,
волоча за собой внутренности и оставляя жирный кровавый след. В паре  метров
от него, опрокинувшись на  спину,  распростерлись  еще  два  охранника.  Они
уложили друг друга в упор, одновременно выпалив из "Макаровых". В стороне от
всех на почерневшем насте ничком лежал бще один. Его ружье стволом уткнулось
в снег.
   Единственным, кого Фрол застал в живых, был хрипящий у забора парень.  Но
пояснить что-либо он не мог.  Только  сипел.  Увидев  Фрола,  широко  открыл
глаза, дернулся, пытаясь приподняться на локтях, но,  видно,  все  последние
силы потратил.
   Обмяк и перестал дышать.
   Пошатываясь, не то как пьяный, не  то  как  раненый,  Фрол  побрел  вдоль
забора обратно к воротам. Он не засекал время и  не  оомнил,  сколько  минут
разглядывал трупы. Голова вообще отказывалась воспринимать все  происшедшее.
А понимать - тем более.
   Почти как робот, механически переставляя ноги, он дошеп до ворот  и  даже
не удивился, увидев, что они открыты настежь При свете фонаря,  горевшего  у
ворот, нетрудно было увидеть два трупа, скорчившиеся на ступеньках караулки.
Должно быть это были те, кто, по утверждению  Брелка,  оставались  сторожить
ворота.
   Именно в этот момент Фрол вышел из временного  оцепенения.  То  ли  страх
проснулся, то ли мозги заработали.
   "Стоп! - подумал он. - Эти-то как погибли? Стрельбы  не  было  слышно.  И
оружия у них нет. Значит, тут не  то,  что  за  забором,  друг  в  друга  не
стреляли. Без шума их уделали. А у наших на этом объекте  ничего  бесшумного
нет. И ворота открыты".
   Стало ясно: пришли те, от Сорокина. Инстинкт, а не разум  заставил  Фрола
выскочить из светового пятна  и  быстро  перебежать  от  караулки  к  дверям
ближнего цеха. Того самого, для прикрытия которого  масло  делали.  В  окнах
свет не горел, на дверях висел замок.
   Раньше это был один из  пяти  коровников,  составлявших  животноводче