еприкосновенных  границ
суверенной Береговии...
   - Через которые  неким  гражданам  придется  дурь  возить,  -  усмехнулся
атаман. - Может подорожать товарец-то.
   - Кому какое дело? Те, кто привязан, все равно купят. И эти бабки тут,  у
нас, останутся.
   - Давай начистоту. Валя. Ты  сам  эту  игрушку  придумать  не  сумел  бы.
Все-таки мы ж себя привыкли русскими считать, а не береговичами этими. И так
треть  России  раздали  ни  за  что,  без  боя.   Я   ж   знаю,   что   этот
профессор-ханурик из-за кордона не  вылезает.  Явный  Моссад,  особенно  нос
похож.
   - Моссаду в нашей области делать нечего. Придумали себе всю эту хренотень
с масонами и  жидами,  а  теперь  сами  верите.  И  потом,  если  уж  просил
откровенно,  этот  самый  Бреславский  свою  писанину  нашкрябал   еще   лет
пять-шесть  назад.  Просто  кой-какие  хорошие  люди  его  попросили  с  ней
выступить перед общественностью.
   - Уже меньше темноты, - покрутил усы Кочетков, . - То-то я думаю,  отчего
Глава меня притормозил? А оказывается, это  его  заказик  был.  Он,  правда,
осаживал насчет того же Моссада, но  ясно  было,  что  ему  сам  принцип  не
понравился. А не боится он, что его Москва раньше турнет,  чем  он  все  это
свое замышление провернуть успеет?
   - Он, Леша, как в старину говорили, даже тележного скрипа боится. Сам  бы
Глава  тоже  не  рыпнулся,  если  б  не  кольнули  в  задницу.  Небось   сам
догадываешься, что есть в губернии кое-кто посильнее.
   - -  То-то  и  оно,  что  у  нас  все  на  догадках,  додумках  и  прочих
неподтвержденных обстоятельствах строится.  Ты,  Валентин,  хоть  и  корчишь
хитрую морду, поди-ка, сам ни шиша не знаешь. До тонкостей.
   - Само собой, о таких делах вообще до поры до времени не говорят. Но  сам
понимаешь, если мне доверили тебе эту тему  изложить,  значит,  на  то  было
распоряжение. И соответственно кое-какой народ на тебя надеется.
   - На что надеется? У  меня  на  вооружении  -  военную  тайну  открою!  -
пятьдесят три сабли, точнее, шашки. В основном тупые. Наган есть боевой, две
мелкашки "ТОЗ-8", три помповых ружья, пять газовых револьверов и  пистолетов
да десять пневматических. Еще ракетницы есть, штуки три,  дубинки,  нагайки.
Что я, с этим воевать пойду? Дивизию Прокудина разоружать? Или ОМОН хотя бы,
который Теплову подчинен?
   - Не бойся, никто тебе таких задач ставить не будет. Для начала тебе надо
будет политикой заняться. Выдвинешь свою кандидатуру  на  пост  губернатора.
Слыхал, позавчера объявили, что в мае выборы будут?
   - Чего? Я? - У атамана на лице появилось веселое  выражение.  -  Ты  меня
запутал совсем... Про выборы я, конечно, слыхал, но  кто  ж  меня  выдвинет?
Десять тысяч подписей собрать надо до первого апреля. Да  если  и  наскребу,
никто меня не выберет.
   - То-то и оно, что не выберет. Надо, чтоб нашего нынешнего Главу выбрали.
Сейчас Фомкин от КПРФ на  подъем  идет,  если  он  всех,  кто  нашим  Главой
недоволен, соберет, то запросто большинство нахапает. А ты должен от Фомкина
увести тех, кто нынешнюю власть не любит, но и по коммунистам не  печалится.
Процентов десять, пятнадцать даже, ты взять сможешь. Ты с попами  в  дружбе,
стало быть, бабки и дедки верующие к тебе потянутся. Работягам твоя простота
понравится, бабам помоложе - телосложение. Проголосуют!
   - Ну ладно, допустим, что я набрал пятнадцать процентов.  А  дальше  что?
Главе, чтоб остаться, надо  полсотни  набрать,  не  меньше.  Наберут  они  с
Фомкиным по сорок, выйдут во второй тур. Не могу же я завещать, чтоб все  за
Главу голосовали. Не послушают.
   - Ну, за это ты не беспокойся. Главное, чтоб большая половина твоих пошла
голосовать за губернатора.
   - А если не пойдут?
   - Поможем. Самое главное -  ты  побольше  слушай,  что  тебе  умные  люди
подскажут. Команду тебе подберут.
   - Это и так  понятно,  что  халявщики  найдутся.  Но  у  меня  карман  не
резиновый, сам на себе я ехать не смогу. Будут спонсоры или как?
   - Получишь, в разумных пределах, конечно.
   - Ладно, областные выборы -  это  фигня,  А  дальше  что?  Ну,  допустим,
утвердится наш Глава как избранник народный. Ну, будете вы им  вертеть,  как
хотеть. Конечно, успеете за это время выжать, что можно.
   - Ты тоже успеешь, не отделяйся...
   - Предположим, что возьму кое-что. Но ведь на все эти дела сквозь  пальцы
не посмотрят. Если не сразу, то потом доберутся. Вы  ж  тут  Чечню  устроить
можете. Никогда не думал?
   - В программе Главы  есть  пункт:  "Завершить  согласование  и  подписать
договор о разграничении полномочий с центром". Маленько  поднажмет  с  нашей
подачи. Если сейчас его в один  день  снять  можно,  то  после  выборов  уже
нельзя. Стало быть, будет наравне с Шаймиевым. А потом облдума может поднять
статус до республики...
   - Так вам и дали! И потом: где наш  Глава  деньги  на  зарплату  возьмет?
Пол-области по три месяца без денег. Сейчас все в  Москву  летает,  а  потом
куда?
   - В ЕЭС полетит, чудак. Ты пойми,  Алексей,  почему  они  деньги  дают  в
первую очередь прибалтам, молдаванам и прочей мелочевке?
   - Потому что мелким меньше надо.
   - Верно, но не только поэтому. Мелкие, даже если  поправятся,  на  Европу
давите не будут. Им приятнее давать деньгу государству с четырьмя миллионами
населения, чем со стапятьюдесятью.
   - А мне, Валентин, все же приятнее жить в таком, где 150 миллионов. А еще
лучше в том, где 280, как в СССР было.
   - Не болтай. В СССР тебя из ментуры выгнали. Могли бы и в спецкомендатуру
посадить, если б не помогли. Покойный Найденов тебя отмазал. Я все это знаю.
А сейчас, если, упаси Господь, все наше дело сорвется, нас  даже  сажать  не
станут. Постреляют в подъездах или автокатастрофы  устроят.  Высокие  ребята
начнут концы рубить. Каша будет - сумасшедший дом!
   - Вот я и не стану в это втягиваться, пока с ума не сошел.
   - Ты пойми, ты уже во все втянулся. Тебе прыгать некуда. Держишься ты  на
Главе. Слетит он - ты  больнее  грохнешься.  А  попытаешься  без  команды  в
сторону вильнуть  -  в  ящик  сыграешь.  Это  я  по-дружески  тебе  ситуацию
объясняю, а не угрожаю, пойми правильно.
   Атаман помрачнел. Он знал, что Фрол никогда и никому не угрожает.  Просто
убивает, и все. Но связываться не хотелось. Кочетков  нюхом  чуял,  что  его
втягивают в какую-то жуткую авантюру,  разумеется,  на  правах  подставного.
Возможно, того самого  дурака,  который  позже  окажется  козлом  отпущения.
Сделают из него для  широкой  публики  какого-нибудь  красного,  белого  или
зеленого мятежника-бунтовщика, чтоб спровоцировал заваруху. Кто-нибудь будет
на этом  деле  славу  добывать  или  деньгу  зашибать,  а  атаману  придется
расхлебывать.
   - Интересно рассуждаешь.  Валя,  богатый  выбор  предоставляешь.  Или  от
запора загнуться, или от поноса.
   - Ну это ты перегнул. Конечно, если ты начнешь отсебятиной заниматься, то
одно или другое приобретешь. Меняй коня, атаман...
   - Меняй... На что менять?
   - На жизнь, чудак человек. Неужели еще не понял? Если получится,  что  мы
вроде как ошиблись в тебе, то  пуля  будет  самой  последней  неприятностью.
Первой будет прекращение твоего контроля над  Октябрьским  рынком.  На  твою
контору человек пятнадцать потерпевших в суд подадут, что вы их  избивали  и
принуждали платить "за охрану". Потом налоговая полиция наедет. Еще не  имел
с ней дела? Очень приятное знакомство. Обдерут как липку и строго по закону.
Ну, само собой, заведут на тебя дело, возьмут под стражу. В СИЗО у нас такой
хороший порядок, что там дожить до суда - большая  проблема.  Особенно  если
попасть в подходящую компанию. Впрочем, ежели  тебе  вдруг  меру  пресечения
изменят и отпустят до родного куреня в три этажа, который ты хрен  знает  на
какие деньги построил, то помни: пуля для тебя уже в  патроннике.  Опять  же
все это не угрозы, а всего лишь добрые, дружеские предупреждения.
   - Это я уже давно понял, мог бы не растягивать свою лекцию. Я вот  только
не понял, зачем надо эту авантюру  с  разводом  устраивать?  Неужели  ничего
менее рискового не придумали?
   - Слушай, атаман! Ты чем слушал все это время? Говорят,  что  в  казачьих
войсках крепкие  головы  выдают,  даже  более  литые,  чем  в  ментуре,  но,
по-моему, раньше ты таким тупым не был. Еще раз  предельно  просто  объясняю
ситуацию: наш Глава -  такая  фигура,  которая  ни  старому  Президенту,  ни
возможному новому может не понадобиться. При любом раскладе.  В  декабре  он
выборы  просто-напросто  завалил:  НДР  в  области  и  десяти  процентов  не
наскребла, а Фомкин со своими красными выше  среднего  по  стране  набрал  -
тридцать два. И президентские в области он  завалит,  даже  если  по  России
Ельцин выиграет. Значит, останется старый  Президент  -  даст  нашему  Главе
пинка. Ну, а новый, не дай Бог, его просто арестует.  Выборы  губернатора  -
гарантия слабенькая. К тому же только от старого Президента. А уж от  нового
- почти никакой. Тут Фомкин  будет  королем,  даже  если  Главу  не  снимут.
Наверно, не забыл еще, что  такое  предоблисполкома  в  сравнении  с  первым
секретарем обкома? Конечно, я уже говорил, что договориться, наверно, можно,
только больно дорого встанет. Кроме того, желающих подлизаться будет  много.
Конкуренция начнется. И мы все, кто сейчас  в  губернском  масштабе  вертит,
загремим под фанфары". Долго тебе еще разжевывать?
   - Да нет, не траться. Понял все...  Примыкаю  к  вам,  как  тот  покойный
Шипилов к Молотову и Кагановичу.

ДОКТОР ЗИНА

   День начался необычно. В шесть утра команды "подъем" не последовало. Вика
не постучала в дверь, и ребята проспали до девяти утра. То есть до  света  в
окне. Выспались отлично, но, открыв глаза, очень удивились.
   - Ни фига себе! - пробормотал Ваня. - Вот это дрыханули!
   - С чего бы это? - посмотрев на часы,  сказал  Валерка.  -  Не  разбудили
почему-то...
   - Может, Вика заболела? - предположил Соловьев.
   - По-моему, такие не болеют.
   В это время появился Фрол без всякого стука, по-хозяйски.
   - С добрым утром, бойцы! Нормально отдохнули?
   - Нормально, - отозвался Валерка, - можно и больше.
   -  К  сожалению,  больше  нельзя.  Быстро  одевайтесь,  ополосните  рожи,
заправьте койки и на двор. Жду через десять минут.
   - А где Вика?
   - Сегодня обойдетесь без нее.
   Валерка и Ваня переглянулись, но переспрашивать и уточнять не стали. Им и
так было понятно, что лишним интересоваться не стоит. Через десять минут они
вышли на крыльцо, где покуривал Фрол.
   - Предстоит небольшой медосмотр и кое-какая профилактика, - сообщил он. -
Идем!
   То, что Фрол повел их в направлении того самого склада,  вокруг  которого
неожиданно появился забор с воротами и где были замечены  Зинаида  Ивановна,
Клара Леопольдовна и иностранец в ватнике,  отчего-то  не  удивило  Валерку.
Ваня былоза-дачен больше, но спрашивать ничего не стал.
   Охранник из числа Фроловых бойцов без звука впустил всех троих в калитку.
   - Теперь передаю вас доктору Зине, - сообщил Фрол, нажимая кнопку звонка,
расположенного на торцевой стене приземистого длинного  здания,  у  стальной
двери с сейфовым замком. С той стороны глянули в глазок,  а  затем  открыли.
Дверь была двойная. Внешнюю открыли, а внутреннюю -  не  торопились.  Причем
сначала появился какой-то незнакомый мужик в темно-синей униформе с  кобурой
на ремне и нашивкой на груди тужурки: "ЦТМО. Служба безопасности", внушавший
уважение размерами. Для него Фрол, . похоже, был  вовсе  не  начальником.  -
Зинаида Ивановна просила привести этих товарищей  на  медосмотр,  -  доложил
Фрол, и охранник сказал:
   - Подождите, - а затем  нажал  кнопку  видеодомофона.  Через  пару  минут
женский голос сказал:
   -  Пропустите  юношей.  Фрол,  вы  свободны.  Щелкнул   замок,   охранник
посторонился, пропуская во вторую дверь Валерку с Ваней. Фрол в это же время
вышел во двор и направился к калитке.
   За дверью ребят встретила Клара Леопольдовна в белом  докторском  халате.
Та самая рыжеватая и неуклюжая тетка.
   - Здравствуйте! - сказала она с приветливой улыбкой. - Прошу за мной.
   Должно быть, в складе здорово потрудились, превращая его в подобие не  то
лаборатории, не то медицинского учреждения. Прямо от входной двери начинался
коридор.  Справа  и  слева  было  по  две  двери,  а  пятая   находилась   в
противоположном конце. Ее охранял еще один детина в униформе  с  загадочными
буквами  "ЦТМО".  На  сей  раз  охранник  просто  открыл  дверь,  ничего  не
спрашивая, Клара пропустила  Валерку  и  Ваню  вперед,  и  они  оказались  в
просторной комнате, освещенной лампами дневного света.
   Комната  была  разделена  на  две  части  непрозрачной  перегородкой   из
пластика. Пройдя через дверь, Валерка и Ваня попали в  меньшую  часть  -  не
более четверти от общей площади, где было что-то вроде  предбанника.  Справа
от входа располагалась вешалка, на которой висело несколько пальто и  шапок,
а слева - письменный стол с работающим компьютером. За этим столом сидела та
самая пышная блондинка Зинаида Ивановна в белом халате  и  высокой  шапочке.
Увидев ребят, она вышла из-за стола и приблизилась.
   - Так, - сказала она, - прибыли, значат? Снимайте куртки, ботинки  и  все
остальное, кроме трусов. А потом проходите вот сюда.
   Зинаида  указала  им  на  дверцу  в  перегородке.  Пока  Валерка  и  Ваня
раздевались,  укладывая  одежду  на  стулья,  предупредительно  выставленные
Кларой Леопольдовной, обе врачихи удалились в эту дверцу. Оттуда послышались
щелканье тумблеров, какие-то компьютерные жужжания и писки.
   Оставшись в одних трусах, Валерка, а следом и Ваня прошли за перегородку.
   В  центре  этого  помещения  располагалось   два   странных   сооружения,
напоминающих по форме кресла космонавтов, то есть ложементы  из  пластмассы,
сделанные по форме человеческой фигуры,  внутри  оклеенные  не  то  губчатой
резиной, не то поролоном. К ним тянулись  два  толстых  кабеля,  от  которых
расходились  тонкие  проводки.   Вся   стена   была   заставлена   какими-то
измерительными приборами. В свою очередь, от приборов целая паутина проводов
тянулась к компьютерам, которых было штуки четыре, не меньше. Зинаида сидела
перед большим монитором, пальцы ее быстро бегали по клавиатуре, и на  экране
одна за другой возникали строчки букв,  цифр  и  каких-то  вовсе  непонятных
значков.
   - Готовы?  -  спросила  она.  -  Клара  Леопольдовна,  займитесь  пока  с
Соловьевым, а я буду готовить второго.
   Валерка, таким образом, оказался  в  более  выгодном  положении.  Он  мог
видеть, что ему предстоит.
   Клара Леопольдовна подвела Ваню к одному из кресел-ложементов,  повернула
его в вертикальное положение. Оказалось, что Ване надо сперва встать  ногами
на заднюю стенку ложемента.  Затем  Клара  опять  привела  в  горизонтальное
положение ложемент с Ваней и пристегнула его тонкими  ремешками.  Затем  она
вооружилась  чем-то  вроде  щупа  радиометра,  подсоединенного  к  какому-то
прибору, и включила тумблер на рукояти. Послышался негромкий, но непрерывный
писк.
   - Вы меня на радиоактивность проверяете? - опасливо спросил Ваня.
   - Нет, мальчик, - улыбнулась Клара Леопольдовна,  -  я  просто  определяю
биологически активные точки у тебя на теле. Это не больно. Вот, беру прибор,
подношу к твоему лбу. Слышишь, писк усилился, а  вот  здесь,  на  экранчике,
появляется красный кружок. Там есть такие рисочки, и надо  поместить  кружок
точно в серединку, в самое их перекрестье...
   Писк усилился, Клара нажала какую-то кнопку, послышался звук, похожий  на
шипящий щелчок, и на лбу у Вани появилось что-то вроде  крупной  таблетки  с
усиками, торчащими из середины.
   - Не бойся, - успокоила Леопольдовна зажмурившегося  Ваню,  -  это  всего
лишь датчик. С их помощью мы будем собирать информацию  об  общем  состоянии
твоего здоровья. Он, правда, приклеивается и довольно крепко, но потом я его
отмочу и будешь такой же красивый, как прежде.
   Пока  Валерка  глазел  на  то,  как  Клара   с   помощью   этого   самого
пищаще-пшикающего устройства налепляла  датчики  на  разные  части  Ваниного
тела, Зинаида пересела за другой компьютер, а на мониторе первого  светилось
только одно алое слово, написанное крупными буквами: "READY".
   Леопольдовна напшикала на  Ваню  не  меньше  десятка  "таблеток-датчиков,
отчего он только хихикал, поскольку было щекотно. А  Зинаида  за  это  время
нащелкала все что надо на второй компьютер, и на его  экране  тоже  зажглась
надпись "READY".
   - Так, - произнесла Зинаида, -  топайте  в  ложемент,  господин  Русаков,
устраивайтесь поудобнее.
   Валерка подчинился и зашлепал босыми пятками по линолеуму,  встал  на  то
место, где на торцевой стенке  ложемента  были  нарисованы  ступни.  Зинаида
повернула ложемент в горизонтальное положение и стала налеплять  на  Валерку
датчики с помощью все того же прибора-пшикалки.
   Когда  все  это  дело  было  закончено,  Зинаида  уселась  за   один   из
компьютеров, а Клара за другой.
   - Тестирование субъектов, - сказала Зинаида. - Работаем!
   В пристегнутом виде, с налепленными датчиками, лежалось  как-то  неуютно.
Ни пошевелиться, ни  почесаться.  Можно  было  только  глазами  хлопать  или
вертеть ими, насколько орбиты позволяли. А головы повернуть ни  Валерка,  ни
Ваня не могли. Наголовники ложементов как бы присосали к себе их затылки,  а
губчатое покрытие плотно облегло уши  и  щеки.  К  тому  же  к  позвоночнику
изнутри ложемента что-то приклеилось  или  припиявилось,  напоминая  о  себе
какими-то  слабенькими,   но   неприятными   электрическими   покусываниями.
Любоваться потолком, на котором никаких надписей и  рисунков,  было  скучно.
Правда, если опустить глаза  и  солидно  скосить  их  влево,  оставив  узкую
щелочку, то удавалось увидеть часть изображения на экране компьютера.  И  то
только ту, которую не загораживали спины Зинаиды и Клары.
   Сначала  надписи  "READY"  заменились  на  "GO!".  Ваня,  который  помнил
английский лучше Валерки и немного  разбирался  в  компьютерах,  понял,  что
запущена какая-то программа.! Потом "GO!" тоже исчезло,  и  по  синему  полю
экрана покатились снизу вверх многочисленные строчки, прочитать  которые  по
причине мелкости шрифта ребята не могли, а понять - тем  более,  потому  что
состояли эти строчки в основном из всякой цифири и редких английских слов.
   Потом на экраны плавно выкатились картинки: человеческие  фигурки  в  той
позе, которую вынуждены были  занимать  подопытные  (вид  сверху).  На  этих
фигурках были отмечены красные мерцающие точки.  Валерка  даже  раньше  Вани
догадался, что так отмечены  места,  где  установлены  таблетки  с  усиками.
Зинаида и Леопольдовна начали орудовать "мышами",  подводя  световой  зайчик
курсора к красным точкам. Когда курсор устанавливался над  точкой,  Картинка
менялась: исчезало изображение  общего  вида  тела  и  появлялось  несколько
шеренг из маленьких  прямоугольничков,  в  каждом  из  которых  было  что-то
написано, но что именно, разглядеть не удавалось. Переводя курсор от  одного
прямоугольничка  к  другому,  докторши  вызывали  на  монитор  то   какие-то
непонятные пульсирующие и ворочающиеся картинки, то таблицы,  то  движущиеся
графики. Догадаться, что тетки изучают и анализируют  состояние  всяких  там
внутренних органов и прочих потрохов, было  нетрудно.  Но  понять,  в  каком
состоянии все это пребывает, солдатики не могли. А Зинаида  с  Леопольдовной
ничего не объясняли и впечатлениями не обменивались.
   Так продолжалось часа полтора. Наконец мучительницы, должно быть,  изучив
строение подопытных до последнего хрящика, почти одновременно закончили свое
"тестирование субъектов", и на мониторах обоих компьютеров появились крупные
надписи: "RESUME", за которыми опять  поехали  многочисленные  неразборчивые
издали строчки. Завершились они в обоих случаях  вполне  понятной  для  Вани
крупной надписью: "ALL RIGHT". Из этого можно было предположить, что