сных
деревьев. Он...
   Ренн ждал, не торопя девушку.
   Джубилит выставила свои маленькие ладони, сжала их и затараторила:
   -  Сасстен..,  с  черными  бровями..,  он  был  вместе  с  Оссером.   Они
остановились, и Оссер принялся орать на пего, а когда я приблизилась,  чтобы
получше их разглядеть, Оссер пустил в ход кулаки и свалил Сасстена на землю.
Потом он засмеялся и поднял его с  земли.  Сасстену  здорово  досталось;  он
испытал страшный шок, и его лицо было разбито в кровь.  Оссер  приказал  ему
копать, и он подчинился, и тогда Оссер снова засмеялся..,  он  смеялся.  Мне
показалось, что он заметил меня... Вот я и пришла к тебе.
   Девушка медленно опустила  кулаки.  Ренн  молчал,  давая  ей  возможность
облегчить душу.
   - Я, - вздохнув, продолжала Джубилит, - понимаю: когда мужчина  с  чем-то
работает, будь то железо, глина или дерево, он старается превратить то,  чем
располагает, в то, что хотел бы видеть. - Она подняла руку, снова сжала ее в
кулак и резко опустила вниз, потом  тряхнула  головой,  разметав  по  плечам
тяжелые и мягкие  волосы.  -  Но  бить  человека...  А  что  толку?  Сасстен
останется Сасстеном.
   - Хорошо, что ты решилась мне все рассказать, - сказал Ренн,  поняв,  что
девушка высказала ему, что у нее накипело.
   - Хорошего здесь мало, - возразила Джубилит. - Я хочу понять.
   Ренн многозначительно покачал головой. Джубилит  склонила  голову  набок,
отчего стала похожа на птичку,  присматривавшуюся  к  окружающему  ее  миру.
Догадавшись, что его жест означает отказ, она нахмурилась.
   - Мне не дано знать? - спросила Джубилит.
   - Ты не должна знать,  поправил  ее  Ренн.  -  Вернее,  пока  не  должна.
Возможно, со временем, возможно, никогда...
   - Понятно.
   - Что тебе понятно, - как бы обращаясь к самому  себе,  проговорил  он  и
неожиданно прибавил:
   - Не смей больше следовать за Оссером, Джубилит.
   Девушка приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но  потом  поднялась  и
вышла.
   - Теперь тебе легче, Джуби? - спросила подошедшая Ойва.
   Джубилит отвернула лицо, но спохватившись, что поступает невежливо, смело
встретила пристальный взгляд старой женщины. В глазах девушки стояли  слезы,
и из уважения к ней она закрыла их. Ойва тронула ее за плечо, давая  понять,
что Джубилит может идти на все четыре стороны.
   Глядя в спину стройной и смышленой девушки, бредущей по улице и ничего не
замечающей  вокруг,  Ойва  забормотала  себе  под  нос  и,  тяжело   ступая,
направилась в дом.
   - Неужели тебе понадобилось обижать ее? - требовательно  спросила  она  у
мужа.
   - Понадобилось, - мягко ответил  Ренн  и,  помолчав,  прибавил.  -  Из-за
Оссера.
   - О, - протянула женщина точно таким же тоном, что и Джубилит, когда  она
впервые назвала это имя. - Что он натворил на сей раз?
   После того как Ренн пересказал содержание их с Джубилит  разговора,  Ойва
медленно облизнула губы и спросила:
   - Почему она, как тень, следует за ним?
   - Я не интересовался. А ты сама не догадываешься?
   - Вроде бы догадываюсь,  -  вздохнула  женщина.  -  Это  не  должно  было
случиться, Ренн.
   - Дело поправимое. Я сказал, чтобы впредь она не следовала за ним.
   Ойва с любовью посмотрела на мужа.
   - Знаешь, порой ты поступаешь как дурак.
   - Дурак? - испугался он.
   - Она его любит. Чтобы ты там ни говорил, она не может  не  следовать  за
ним.
   - Ты судишь по себе, - также любовно заметил Рени.  -  Джуби  совсем  еще
ребенок. Через день.., неделю в ее мечтах появится кто-то еще.
   - А если не появится?
   - Не смей так думать! - содрогнулся он.
   - Я не могу так не думать,  -  решительно  произнесла  Ойва.  -  Было  бы
неплохо, если бы и ты задумался. Уловив в  его  глазах  тревогу,  она  нежно
коснулась щеки Ренна. - Поиграй, пожалуйста.
   Он уселся перед инструментом и вытянул вперед руки. Его пальцы  коснулись
крошечных углублений, растирая порошок из сушеных лепестков. Прошло  секунды
три, и камни засветились, превращая аромат цветов в звуки музыки и  играющие
краски.
   И полилась песня под чарующую мелодию.

***

   Они глубоко вгрызались в землю, работая изо дня  в  день  без  перерывов.
Оссер вкалывал за троих, и порой рядом с ним  работали  шесть-семь  человек.
Однажды их даже оказалось двенадцать.
   Когда три каменных яруса поднялись над уровнем земли, Оссер взобрался  на
ближайший холм и с гордостью окинул свое детище с толстыми крепкими стенами,
которые росли не по дням, а по часам.
   - Оссер?
   Окликнувший его голос прозвучал тихо и робко, так тихо и робко тянется  к
свету лист папоротника и приходит весна, несущая с  собой  новые  радости  и
надежды.
   Он резко обернулся.
   - Это я, Джубилит.
   - Что ты здесь делаешь?
   - Я прихожу сюда каждый день, - ответила она, указывая рукой  на  рощицу,
раскинувшуюся на вершине горы. - Я укрываюсь там, поджидая тебя.
   - Чего ты хочешь?
   - Я бы хотела копать землю  и  носить  камни,  -  ответила  она,  сплетая
пальцы.
   -  Нет,  -  ответил  он,  отворачиваясь  и  принимаясь  снова  обозревать
воздвигаемое сооружение.
   - Почему пет?
   - Никогда не спрашивай меня "почему". Потому что я так решил. Вот и  все!
Это мой тебе ответ.., тебе и остальным.
   Она подошла и остановилась возле него.
   - Ты строишь быстро.
   - Так быстро в деревне не строят,  -  сказал  он,  чувствуя,  что  в  ней
назревает новое "почему", и ей трудно бороться с возникшим желанием.
   - Я тоже хочу строить! - взмолилась девушка.
   - Нет, - повторил свой отказ Оссер, и вдруг его глаза округлились,  и  он
сломя голову бросился вниз. Свернув за угол недавно  возведенной  стены,  он
остановился и молча уставился на рабочего, который стоял и прохлаждался,  но
тут же, обернувшись, схватился за камень.  Оссер  презрительно  улыбнулся  и
принялся ему помогать. Джубилит осталась стоять  на  месте  и  смотреть,  не
переставляя удивляться, как они слаженно работают.
   Теперь не проходило и дня,  чтобы  она  не  побывала  на  стройке.  Оссер
перестал с ней разговаривать. Не отрывая  глаз,  она  следила  за  тем,  как
солнечные лучи скользят но его гибкому телу, покрытому грудой мышц. Он стоял
на земле уверенно и твердо, как  крепкое  дерево,  как  скала,  но  двигался
стремительно, как грозовая туча. Для нерадивых его голос был как удар хлыста
или рев разъяренного быка.
   В деревне она видела его все реже и реже. Может, это было  и  к  лучшему.
Однажды, рано утром, он появился  откуда  ни  возьмись,  схватил  одного  из
жителей, поднял над головой и швырнул на землю.
   - Где я вчера  приказал  тебе  быть,  -  прорычал  он  и,  широко  шагая,
удалился.
   Друзья подошли и подняли беднягу.  Он  кашлял  и  шатался,  и  тогда  они
отнесли его домой, чтобы тот отлежался.
   Об этом эпизоде было решено не говорить Ренну. По  деревне  прошел  слух,
что никому не дано проникнуть в суть того, что задумал Оссер.  Ренн  призван
был разъяснять те редкие явления, которые мало кто  понимал,  но  даже  Ренн
порой бывал бессилен. Поэтому Оссера оставили в покое. Пусть поступает,  как
хочет. В конце концов строительство башни дело добровольное. Он свободен так
же, как и они, и вправе пользоваться своей свободой.
   На этот раз Джубилит ждала дольше обычного. Наступили сумерки. Она  ждала
до тех пор, пока рабочие по-одиночке  и  но  двое  не  покинут  строительную
площадку, до тех пор, пока сам Оссер не взберется на  близлежащую  гору;  до
тех пор, пока он не остановится  и  не  бросит  прощальный  взгляд  на  свое
сооружение и не прикинет, что делать завтра; до тех пор,  пока  он  тоже  не
направится в город.
   Убедившись, что поблизости никого не видно, Джубилит скользнула  вниз,  к
башне, обогнула ее и стала осторожно подниматься по лесам, громоздившимся на
дальней стороне. Поднявшись, она огляделась  Башня  с  незавершенной  крышей
взметнулась на четыре этажа. На каждом  этаже,  имевшем  круглое  поперечное
сечение,  располагались  две  комнаты;  на  первом   их   разделяла   стена,
ориентированная на запад и восток, на  следующем  -  уже  в  противоположном
направлении: юг-север и так далее.
   В ее центре находилась шахта с лестницей в виде двойной спирали, одна как
бы входила в другую. Таким образом, на каждом этаже было по  два  раздельных
выхода. Сами же комнаты соединялись коридором. В каждой из  комнат  было  по
три окна, широкие изнутри и узкие снаружи.
   Часть крыши, усеянной зубьями, перекрывал козырек. Он нависал над  входом
и имел проем, сквозь который человек, лежащий наверху, мог незаметно следить
за теми, кто приближается к башне.
   На носилках лежал приготовленный на завтра камень, а в деревянном  коробе
остался раствор.  Джубилит  взяла  мастерок,  размешала  раствор,  захватила
немного и нанесла его на незавершенный верхний слой стены. Она часто видела,
как это делал Оссер. Потом, отложив мастерок, выбрала подходящий камень.  Он
оказался тяжелым, намного тяжелее, чем она  себе  представляла,  но  тем  не
менее она сдвинула камень  и  положила  его  на  свежий  раствор,  аккуратно
заровняла место соединения, сделала два шага назад  и  принялась  любоваться
проделанной работой в сумеречном свете наступающего вечера.
   Ее радость длилась недолго. Внезапно она почувствовала, как  чьи-то  зубы
впились ей в правое бедро и левое плечо одновременно. Неведомая сила, словно
ураган, подхватила ее и подняла над краем парапета.
   От испуга у Джубилит перехватило дыхание.
   - Кажется, я говорил тебе, чтобы  ты  здесь  не  появлялась,  -  процедил
сквозь зубы Оссер. Он был такой сильный, его руки были такими длинными, и он
держал ее так высоко, что земля показалась ей с овчинку.
   Оссер наклонился над краем стены и встряхнул ее.
   - Я сброшу тебя вниз. Эту башню строю я, слышишь?  Лишившись  дара  речи,
Джубилит не могла даже закричать. Если бы она стала кричать или умолять его,
то он мог бы в самом деле разжать руки.  Однако  молчание  девушки  поразило
Оссера. Он пробормотал что-то нечленораздельное и грубо поставил ее на ноги.
Чтобы не упасть, она  ухватилась  за  его  плечо,  но  тут  же  отпрянула  и
прислонилась к парапету, закрыв голову руками. Мягкие волосы упали  на  лицо
Джубилит, и она застонала.
   - Я же говорил тебе, - повторил он, глядя в глаза девушки,  и  голос  его
странно задрожал. Оссер сделал  шаг  навстречу  и  протянул  руку.  Джубилит
испуганно закричала. - Успокойся!  -  заорал  он.  От  его  крика  она  тихо
заплакала. - Ведь я говорил тебе. Ты ничего не должна здесь строить.
   В следующую секунду Оссер подбежал к стене, отыскал тот  камень,  который
она с таким трудом подняла и положила в кладку, одной  рукой  вырвал  его  и
швырнул в чернеющую бездну.
   - Я только хотела помочь тебе, - прошептала она.
   - Как ты не поймешь! - воскликнул он. - У меня работают  только  те,  кто
мне нужен.
   Но Джубилит медленно покачала головой,  потом  глубоко  вздохнула  и  вся
затряслась от пережитого шока. Когда дрожь прошла, она, совершенно  ослабев,
прислонилась спиной к парапету, отбросив движением  головы  волосы  с  лица,
которые упали ровно направо и налево, подобно тому,  как  на  утренней  заре
волны огибают нос корабля. Она взглянула на Оссера, и в  этом  взгляде  было
столько недоумения и жалости, что злость Оссера как рукой сняло.
   Он опустил глаза и, переминаясь с ноги на ногу как провинившийся ребенок,
попросил.
   - Джуби, оставь меня.
   На губах девушки мелькнула улыбка. Она взмахнула ушибленной рукой и  мимо
него направилась к подмосткам, опоясавшим башню.
   - Не сюда, - остановил ее Оссер. - Пошли.
   Взяв Джубилит за руку, он подвел ее к спиральной лестнице, внутри которой
царила сплошная темнота. Спуск показался  ей  вечностью.  Она  была  одна  в
черной вселенной, состоящей из бесконечных поворотов, и только горячая  рука
Оссера уверенно вела ее к далекому выходу.
   Когда, наконец, они выбрались из шахты, Оссер остановился  в  таинственно
мерцающих сумерках; весь мир погрузился  в  темноту,  но  им  она  предстала
ослепительным блеском - настолько  их  глаза  привыкли  к  кромешному  мраку
спиральной лестницы. Она попыталась было отнять руку,  но  не  тут-то  было.
Тогда Джубилит приблизила к нему свое лицо, чтобы лучше рассмотреть  Оссера.
Его глаза были широко раскрыты, и он  невидящим  взором  глядел  на  далекие
горные вершины. Брови его  были  плотно  сдвинуты,  но  рот  не  так  жестко
очерчен, как раньше, и, пожалуй, свидетельствовал  о  нерешительности.  Лицо
почти перестало выражать душевные  переживания  Оссера,  и  лишь  по  слегка
дрожащей руке Джубилит догадывалась о том, какие отголоски страсти бушуют  в
его груди. Забывшись, он сильно сжал руку девушки.
   - Оссер!
   Он выпустил ее ладонь и, стыдясь, отступил.
   - Джуби, я проведу  тебя...  Джуби,  ты  хочешь  понять?  -  спросил  он,
указывая пальцем на башню.
   - О, да!"
   Оссер пристально посмотрел на нее, и она уловила робость в его  голосе  и
сообразила, что он сердит на самого себя.
   - Полдня там, полдня здесь, - пробормотал молодой мужчина.
   Пред ней предстал дикий и несчастный человек, просящий у нее разрешения.
   - Я хотела бы понять, - повторила она.
   - Если бы ты не хотела, я бы убил тебя! - выпалил он, резко повернулся и,
не оглядываясь, направился на запад.
   Джубилит проводила его взглядом,  и  внезапно  ее  большие  глаза  озорно
сверкнули. Скинув  сандалии,  она  подхватила  их  и  бесшумно  побежала  за
Оссером. Он шел уверенным шагом, ни разу не обернувшись,  и  его  ноги,  как
острые зубья мельничного колеса, вгрызались в мягкий грунт. Она поняла,  как
важно для  него  не  обернуться.  Но  Джубилит  также  знала,  что  мужчины,
привыкшие все делать правой рукой, имеют привычку оглядываться  назад  через
левое плечо, и поэтому старалась подкрасться к нему с левой  стороны.  Когда
же.., когда он повернется, чтобы проверить, идет ли она следом?
   Вверх по склону.., к его вершине.., а теперь  вниз.  О!.,  ну  сейчас  он
непременно повернет голову: только с  этого  места  в  последний  раз  можно
разглядеть башню. Все правильно'. Он оборачивается..,  и  она  легкой  тенью
скользит мимо него.
   Оссер остановился,  вытянул  шею  и  бросил  прощальный  взгляд  на  свое
творение.  Плечи  его  обмякли,  он  медленно  повернулся,  чтобы  следовать
дальше.., и увидел перед собой улыбающуюся Джубилит. От удивления  у  Оссера
отвисла челюсть, но губы быстро сжались, придав его лицу сердитое выражение.
Он долго  смотрел  на  девушку,  затем  помимо  своей  воли  залился  резким
раскатистым смехом. Джубилит протянула руку,  он  взял  ее  в  свою,  и  они
зашагали уже вместе.
   Было очень поздно, когда они подошли к какой-то деревне,  и  Оссер  решил
обойти ее стороной. Вскоре на их пути попалась вторая  деревня,  и  Джубилит
подумала, что и ее они обогнут, потому что Оссер повернул на юг,  по,  когда
они с ней поравнялись, он резко изменил направление.
   - Нас так или иначе заметят, - недовольно заявил он, - и  решат,  что  мы
движемся с юга на север.
   Джубилит все не решалась спросить, куда  он  ее  ведет  и  к  чему  такие
сложные перемещения, хотя начала кое о чем догадываться. То, что  лежало  на
западе, не было под запретом, нет, скорее нецелесообразным. Считалось, что в
той стороне нет ничего примечательного..,  ничего  заслуживающего  внимания.
Поэтому любого, кто направляется туда, запомнят обязательно.
   Очутившись в деревне, они на скорую руку перекусили в местном трактире  и
отправились дальше на север, чтобы потом, в сгущающейся  темноте,  повернуть
на запад. В лесу было так темно и страшно, что Джубилит снова взяла  его  за
руку. Вскоре они остановились и развели костер. Оссер наломал мягких  гибких
веток и широкие листья папоротника и из них приготовил  ей  постель,  а  сам
устроился под деревом, держа в поле зрения и ее и огонь. .  За  долгую  ночь
Джубилит просыпалась дважды. В первый раз она  заметила,  что  глаза  Оссера
были закрыты, но почувствовала, что он не спит; во второй раз  она  обратила
внимание, что в них отражаются догорающие языки пламени, и  решила,  что  он
спит, или, по крайней мере,  куда-то  унесся  в  своих  мечтаниях,  где  ей,
наверное, нет места.
   С наступлением утра, собрав на завтрак ягоды и умывшись в весело журчащем
ручье, они опять двинулись в  путь.  В  течение  долгого  перехода  Оссер  и
Джубилит  лишь  обменивались  короткими  фразами,  вроде  "Ты  первый  иди",
"Осторожно - можно упасть", "Еще не устала?".
   Джубилит ничего не требовалось  объяснять.  Она  не  имела  ни  малейшего
представления, куда ведет ее Оссер, и почему он так поступает, но  понимала,
что, повинуясь его желанию, им во что бы  то  ни  стало  надо  добраться  до
желанной цели как можно скорее и никем не замеченными.
   Как могла, она помогала ему преодолевать  тяготы  перехода,  стараясь  не
докучать вопросами, которые можно будет задать позднее, в  более  подходящее
время. Поэтому  они  перебрасывались  отрывистыми  предложениями:  "Вот  там
ягоды", "Смотри, красная птица",  "Пойдем  прямо  или  обойдем?".  И  больше
ничего.

***

   Шли они легко и быстро, благо погода стояла хорошая,  и  вскоре  достигли
тех мест, которые местные жители окрестили Кривыми холмами. Раньше  Джубилит
видела их только издали.., огромные,  не  правильной  формы  образования  из
земли и камня, громоздящиеся на западной стороне, где  никто  и  никогда  не
был, и о которых она толком ничего не знала.
   Перед ними лежала открытая местность, и Джубилит пожалела,  что  кончился
живописный лес, полный жизни.
   Здесь росла странная трава, похожая и вместе с тем  непохожая  на  росшую
возле их деревни. Трава была высокая, острая  и  с  необычайно  безобразными
цветами. Тут и там попадались пересохшие глубокие овраги, как будто  великан
в этом месте расплескал ведро, заполненное кислотой. Ни животных,  ни  птиц,
одни лишь редкие насекомые.  Такой  пейзаж  навевал  грусть;  страха  он  не
вызывал, а сожалений - много.
   Ближе к  полудню  они  приблизились  к  огромному  искривленному  хребту,
сложенному из каменных глыб. В этом  месте  земля  словно  встала  на  дыбы,
противясь неведомой силе и не желая вступать с  ней  в  схватку.  Когда  они
начали взбираться, Оссер ускорил шаг, и хотя Джубилит пришлось  тяжело,  она
поняла, что близится конец и,  стиснув  зубы,  старалась  выдержать  жесткий
теми.
   Достигнув вершины, обдуваемой всеми ветрами, они остановились и принялись
обозревать местность, раскинувшуюся перед ними.
   Каменная граница, на которой они стояли, имела почти  правильную  круглую
форму диаметром в полторы мили, и в ее центре находилось озеро  с  усеянными
щебенкой голыми берегами.
   Но не красивое озеро привлекло их внимание, а  неподдающиеся  описанию  и
заросшие  сорняками  обломки  огромной  конструкции  искореженных  и  тускло
поблескивающих металлических перекрытий  и  балок,  торчащие  из  земли.  На
площади в полгектара, рядом с искореженной грудой металла,  на  боку  лежало
сооружение из ламинированного камня, имевшее отдаленное сходство с  глубокой
тарелкой.
   - О таком высоком здании Джубилит даже не слыхала.
   Постепенно она уловила определенную закономерность этого  ни  на  что  не
похожего  места:  все  обломки   сооружений,   образуя   чудовищную   свалку
металлолома, располагались строго перпендикулярно относительно центра озера,
расходясь от него лучами.
   - Что это? - выдавила она наконец.
   - Почем я знаю, - глухо ответил  Оссер.  Он  подошел  к  краю  обрыва  и,
скользя и падая, стал спускаться. Когда Джубилит настигла его, он сказал:
   - Этого добра на запад и на  север  отсюда  на  многие  мили..,  там  еще
больше. Но мы пришли не ради него. Смелей!
   Он поглядел направо и налево, сориентировался и нырнул в густые  заросли,
которые тщетно пытались скрыть переломанные  металлические  кости.  Джубилит
старалась не отставать, еле успевая  отводить  в  сторону  ветки,  чтобы  не