йти воду и кусок плодородной земли.
   Путешественники ехали вдоль хребта Куньлунь. Тяжелая дорога вела  в
Каргалык(*148), расположенный на древнем караванном пути.  Приближаясь
к городу, они все чаще стали встречать  группы  горцев,  спешивших  на
ярмарку. Путешественники медленно пробивали себе путь среди  пешеходов
и навьюченных  корзинами  ишаков.   Пандит   Давасарман   отвечал   на
приветствия путников.  Остальные  путешественники  не  знали  местного
наречия и ехали молча, чтобы не  возбудить  излишнего  любопытства  со
стороны туземцев. Вот вдали показались строения городка.
   Пандит Давасарман первый заметил отряд китайских солдат, идущий  им
навстречу. Он дал знак путешественникам,  чтобы  они  постарались  как
можно лучше скрыть свои лица  в  воротниках  тулупов.  Увидев  мундиры
воинов, напоминавшие скорее одеяния  пиратов,  чем  солдат,  боцман  и
Томек обменялись веселыми взглядами.  На  плечи  воинов  из-под  ярких
платков завязанных узлом на затылке, спускались черные косы. На  груди
и на спине каждого солдата виднелись  белые  квадраты  с  иероглифами,
обозначавшими его фамилию и фамилию командира отряда. Мундир дополняли
широкие шаровары,  подвязанные  внизу  у  самой  щиколотки,  и  черные
башмаки. Вооруженные старыми ружьями,  солдаты  гуськом  шли  по  краю
дороги.  Впереди  шагал   командир.   Рядом   с   ним   рысцой   бежал
переводчик(*149), одетый в длиннополый халат.
   Командир  небрежно  рассматривал  встреченных.  Заметив  всадников,
закутанных в тулупы, и сопровождавших их вьючных  лошадей,  он  что-то
приказал солдатам. Переводчик немедленно произнес на местном наречии:
   - Откуда и куда едете?
   - Мы - русские купцы. Едем из Маргилана(*150) в  Хотан,  -  ответил
Пандит Давасарман, осадив коня возле командира.
   Китаец выслушал ответ переводчика и снова задал вопрос:
   - Зачем и к кому едете в Хотан?
   - В Хотане мы никого не  знаем.  Везем  туда  шелк  на  продажу,  -
ответил  Пандит  Давасарман  и   выразительно   оглянулся   на   своих
спутников.
   По этому  знаку  Смуга  и  боцман  приблизились  к  нему.  Томек  и
Вильмовский незаметно всунули правые руки под тулупы.
   - Развяжите вьюки,  мы  хотим  посмотреть  этот  шелк,  -  приказал
командир через переводчика.
   - Хорошо, мы сейчас покажем вам содержимое наших вьюков, но  раньше
я покажу  вашему  командиру  письмо,  которое  мы  везем  амбаню(*151)
Хотана, - сказал Пандит Давасарман.
   Пока переводчик повторял его слова, Пандит медленно  всунул  правую
руку под тулуп, а левой заставил коня  повернуться  боком  к  китайцу.
Солдаты  беспорядочной  группой  столпились  за   своим   насупившимся
командиром. Пандит Давасарман наклонился к китайцу, будто хотел подать
ему документ. И вдруг он  выхватил  из-под  тулупа  руку,  вооруженную
тяжелым револьвером. Захваченный врасплох  командир  отряда  не  успел
увернуться. Мощный удар рукояткой револьвера по голове повалил его  на
землю. Смуга и боцман соскочили с лошадей и  направили  револьверы  на
изумленных солдат. Те поняли  свое  бессилие,  увидев,  что  остальные
всадники наезжают на них лошадьми, угрожая револьверами и винтовками.
   - Не оказывайте сопротивления, и  ничего  с  вами  не  случится!  -
воскликнул Пандит Давасарман. - Мы не отнимем  у  вас  оружия,  но  вы
должны отдать нам патроны!
   Испуганный неожиданной атакой, переводчик поспешно перевел солдатам
требование путешественников. Но, несмотря на это, солдаты не  проявили
опасений. Они шепотом стали советоваться друг с другом.
   - Боцман, я им приказал отдать патроны. Попроси их,  чтобы  они  не
слишком долго думали,  -  сказал  Пандит  Давасарман  на  превосходном
русском языке.
   Великан-боцман всунул револьвер за пояс тулупа. Томек  и  Удаджалак
соскочили с коней.
   - А ну-ка, отойди немного, дружище, - по-русски обратился боцман  к
Смуге.
   Суковатой лапой он схватил первого попавшегося под руку солдата  за
рубашку на груди. Как перышко, одной рукой  поднял  его  в  воздух,  а
второй вырвал у него ружье и бросил на землю. Китаец  что-то  визгливо
крикнул, но боцман с силой швырнул его прямо в группу солдат. Один  из
них замахнулся на великана  прикладом.  К  солдату  тут  же  подскочил
Томек, схватил обеими руками за ствол ружья и  дернул  его  назад,  от
чего  китаец  упал  на  землю.  Удаджалак  прикладом  ударил  в  спину
ближайшего противника. На этом битва закончилась.
   После короткого сопротивления китайцы  побросали  ружья  на  землю.
Боцман,  Томек  и  Удаджалак  обыскали  солдат.   Они   с   удивлением
обнаружили, что только у одного из них был патрон,  а  у  второго  три
патрона. Все ружья оказались незаряженными.
   -  Ну,  ну,  не  очень-то  хорошо  вооружены  защитники  китайского
богдыхана, - сказал боцман.  -  Вы  видите  они  хотели  напугать  нас
палками!
   Очнувшийся командир что-то закричал по-китайски.
   - Что ему надо? - спросил Пандит Давасарман у переводчика.
   - Не обижайтесь на меня, благородный господин, но он  говорит,  что
даром это вам не пройдет. Он обещает  вас  арестовать  в  Каргалыке  и
передать Шаб-Беку-паше(*152).
   - Прекрасно, мы подтвердим, что он и его солдаты  хорошо  выполнили
свой долг. А теперь прочь от нас, потому что мы будем стрелять!
   К удивлению испуганных крестьян, караван тут же продолжал свой путь
к городу. Пандит Давасарман даже не оглянулся назад,  но,  как  только
они очутились за холмом, приказал съехать с дороги  и  направиться  на
север. Вскоре Каргалык и его крепостные стены  исчезли  на  горизонте.
Пандит Давасарман умерил бег лошадей.
   - Мы здесь в безопасности, - сообщил он спутникам. - Они не  станут
преследовать нас в безводной пустыне.
   - Но и мы легко можем погибнуть среди ее песков, - сказал Томек.
   -  Не  бойся,  как-нибудь  не  погибнем,  -  успокоил  его   Пандит
Давасарман. - В ближайшем оазисе мы наполним  бурдюки  водой  и  купим
корм для лошадей. Я уже три раза был в этих краях.
   - Чего вы так испугались? - спросил боцман. - Солдатам  не  догнать
нас пешком.
   - А ты не обратил внимания, благородный сагиб, что из  всех  людей,
которые шли в город, китайцы задержали только нас? Это  не  показалось
тебе подозрительным?
   - Пандит Давасарман прав, меня тоже  удивила  та  настойчивость,  с
какой их командир хотел проверять наши вьюки, - добавил  Смуга.  -  Он
вел себя так, словно знал, кого и что надо искать.
   - Мне тоже  его  поведение  показалось  подозрительным,  -  добавил
Вильмовский. - Быть может,  русские  сообщили  китайцам,  что  границу
Туркестана перешли подозрительные люди?
   - Возможно. Ведь казаки, разгромив банду Наиб  Назара  должны  были
заинтересоваться караваном, который оказал памирским разбойникам такое
сопротивление. Они знали, что мы хорошо  вооружены,  -  сказал  Пандит
Давасарман.
   - Но в таком случае китайцы не послали бы солдат  без  амуниции,  -
сомневался боцман.
   - Ты не знаком  со  здешними  обычаями,  сагиб,  -  пояснил  Пандит
Давасарман. - Китайские командиры совсем не заботятся о солдатах.  Они
присваивают себе львиную долю  того,  что  отпускается  на  содержание
солдат. Но нам следует соблюдать осторожность. Мы не  можем  пробивать
себе дорогу силой, особенно вблизи городов, где много полиции и  стоят
военные гарнизоны.
   - Что же вы предлагаете, уважаемый  Пандит  Давасарман?  -  спросил
Вильмовский.
   - Поступить так, как поступил я во время своего второго путешествия
по Китайскому Туркестану. Тогда я тоже пробирался в Хотан.
   - Какой же способ вы применили?
   - В Хотан из Каргалыка ведут две дороги. Одна из них тянется  вдоль
южного края пустыни Такла Макан  и  ведет  через  город  Гума.  Вторая
дорога проходит южнее, вдоль подножия хребта Куньлунь, ведет в Санджу,
где сворачивает на северо-восток и  соединяется  с  первой  дорогой  в
Зангуя. Я предпочитаю идти по дороге, ведущей через Гума, с которой  в
любой момент можно свернуть в пустыню и затереть за собой  следы.  Идя
вдоль тракта, мы будем время от времени  скрываться  в  пустыне  Такла
Макан. Это позволит нам избежать  нежелательных  встреч.  В  небольших
пустынных оазисах мы будем пополнять запасы воды и корма.
   - Совет хороший, ничего не скажешь! И  нам,  наконец,  не  придется
трясти брюхо по горам, - похвалил боцман.  -  Пустыня  напоминает  мне
море. Вы только посмотрите, ведь издали песчаные барханы совсем похожи
на волны!
   -  Где-то  в  этом  районе  русский  путешественник,   Пржевальский
обнаружил дикую лошадь и дикого верблюда(*153), - сказал Томек.
   Путешественники несколько часов двигались  по  пустыне.  Они  ехали
вдоль высоких песчаных дюн, проходили  через  серповидные  барханы  из
мелкого летучего песка. К вечеру Пандит  Давасарман  направил  караван
ближе к дороге. Вскоре путешественники очутились в  небольшом  оазисе,
затерянном среди песков. Вокруг караван-сарая стояло несколько  жалких
хижин.  Путешественники  напоили  лошадей,  наполнили  водой  бурдюки,
пополнили запасы продовольствия и корма для лошадей. Немного отдохнув,
опять углубились в пустыню.
   В течение нескольких дней пути Пандит Давасарман и Удаджалак не раз
ездили в разведку во встреченные оазисы и в  деревушки,  расположенные
вдоль дороги в Хотан. Они установили, что военные  гарнизоны  везде  с
особой тщательностью следят за проходящими караванами. Необходимо было
избегать появления  в  населенных  местностях.  Поход  через  обширную
пустыню Такла Макан день ото дня становился тяжелее. Время от  времени
путешественники  разбивали  лагерь  среди  песков   и   тогда   Пандит
Давасарман  или  Удаджалак  отправлялись  в   ближайшее   селение   за
продовольствием, водой и кормом для лошадей.
   Путешествие через пустыню длилось более двух недель.  Все  были  до
крайности утомлены. Ведь их со всех сторон  окружало  бескрайнее  море
песка, состоявшее из  барханов  и  песчаных  дюн,  достигавших  иногда
нескольких десятков метров высоты.  Мелкий  песок,  уносимый  порывами
ветра, набивался путешественникам в глаза, носы и  уши,  проникал  под
одежду  и  засыпал  вьюки.  Поэтому  когда  Пандит  Давасарман  заявил
наконец, что они находятся вблизи Хотана, все, за исключением боцмана,
приняли это известие с величайшим  удовольствием.  И  только  моряк  с
тревогой  глядел  на  северо-запад,  разглядывая   полосу   неба   над
горизонтом.
   - Боцман, неужели вы опечалены  тем,  что  мы  наконец  подходим  к
порту? - спросил Томек, стараясь подражать морскому наречию друга. - А
может быть, вам нравится монотонный пейзаж пустыни?
   - Не бросай заранее якорь, браток, - ответил боцман. - Ты разве  не
помнишь, как в Австралии во время охоты на эму мы  попали  в  песчаную
бурю?
   - Конечно, помню! Я тогда порядком перетрусил. Почему вы теперь  об
этом вспомнили?
   - Взгляни-ка на небо вон там, на северо-западной стороне!
   Томек повернулся в седле и приставил козырьком ко лбу руку.
   - Эй, эй! Остановитесь-ка на минутку! -  крикнул  он  товарищам.  -
Посмотрите на небосклон!
   Караван  остановился;  все   повернули   головы   по   направлению,
указанному Томеком.
   Небо на горизонте постепенно становились серовато-желтым.
   - Боцман обратил внимание на это явление, - сказал Томек. - Так  же
выглядело небо в Австралии, когда мы во время охоты на  эму  попали  в
песчаную бурю.
   - Нам не удастся уйти от нее. Ветер дует с  северо-запада  и  гонит
бурю прямо на нас, - сказал Пандит Давасарман.
   - Что же, продолжайте радоваться. До Хотана уже  совсем  близко,  -
иронически произнес  боцман.  -  Ах,  Пандит  Давасарман,  и  как  это
случилось, что вы не заметили вовремя опасности! Ведь  вы  же  опытный
следопыт!  А  тут  вы  носитесь  с  китайцами,  а  песчаную  бурю   не
замечаете!
   - Вы правы, сагиб, скоро здесь будет кромешный  ад.  Нам  надо  как
можно скорее ехать на восток.
   - Вы хотите свернуть с дороги в Хотан? - спросил Смуга.
   - Другого выхода нет. Тут поблизости я  обнаружил  в  прошлую  свою
поездку старинный город, засыпанный песками. Если  мне  удастся  найти
его, мы будем спасены. Этот город где-то неподалеку.
   - Тогда едем, у нас нет другого выхода.  Даже  если  мы  не  найдем
развалин города, то от этого наше положение не ухудшится, - потребовал
Вильмовский.
   Путешественники пришпорили лошадей. Небо быстро покрывалось черными
тучами. Подул порывистый ветер. Барханы и песчаные холмы ожили под его
дуновением. Лошади поворачивали головы на юг, ржали и рвали поводья. В
одном месте конь Вильмовского резко отпрянул в сторону.  Из-под  песка
торчал  конский  череп  с  оскаленными  желтыми  зубами.  Чуть  дальше
виднелись человеческие скелеты и покинутые людьми вьюки.
   Пандит  Давасарман,  не  задерживаясь  ни  на  минуту,  вел   своих
спутников на восток. Он с  тревогой  оглядывался  вокруг.  Вскоре  они
подъехали к широкому углублению, проходившему через пустыню с  юга  на
север. Лошади съезжали вниз, вздымая  за  собой  тучи  песка.  Караван
очутился в древнем  русле  высохшей  реки.  Отсюда  Пандит  Давасарман
повернул на  север.  Теперь  путешественники  ехали  прямо  в  объятия
песчаной бури.
   Однако, прежде чем настал вечер, путешественники почувствовали, что
лошади снова спускаются по песчаному склону. Ветер с  удвоенной  силой
еще раз швырнул им в лицо тучи песка и внезапно стих. Всадники въехали
в пустынную котловину. Среди  песчаных  дюн  торчали  обломки  стволов
засыпанных деревьев. Чуть  дальше  виднелись  развалины  таинственного
города,  поглощенного  пустыней.  Среди  песчаных   холмов   виднелись
развалины  домов,  построенных  когда-то  из   дерева   и   тростника,
обмазанного глиной белого цвета. Кони  стригли  ушами  и  вставали  на
дыбы, когда караван проходил мимо обнаженных ветрами гробниц.  Кое-где
из деревянных гробов торчали человеческие скелеты, завернутые в  куски
истлевшего холста.
   Путешественники остановились рядом с полузасыпанным  домом.  У  его
входа стояло изваяние Будды.  С  философским  спокойствием  восточного
мудреца Будда смотрел куда-то вдаль своими серыми задумчивыми глазами.
Он равнодушно взирал на великие драмы и временное торжество  людей,  с
извечной улыбкой смотрел на пески грозной  пустыни  и  ни  во  что  не
ставил те долгие века, которые прошли с той  поры,  когда  он  объявил
миру новую религию.
   Пандит Давасарман соскочил с седла и исчез внутри дома. Чиркнул там
спичкой. Через несколько минут индиец показался в темном проеме дверей
и сказал:
   - Расседлайте лошадей!  Багаж  внесите  вглубь  дома,  а  в  первой
комнате мы поставим лошадей! Только сначала поищите фонари и свечи!
   Буря усилилась. Ветер с воем  врывался  в  котловину,  взметал  над
землей  песок  и  швырял  его  в  небо,  затянутое   желтовато-черными
тучами...
   Вскоре в соседней, самой большой комнате послышался  храп  лошадей.
Путешественники, измученные не меньше, чем их лошади,  молча  ужинали.
Подкрепив свои силы, закурили трубки. При  неверных  отблесках  свечей
разглядывали стены, на которых виднелись остатки старинной росписи.
   С фонарем в руке Томек подошел к стене. На поблекших рисунках можно
было различить стройных  женщин,  стоявших  на  коленях,  чернобородых
мужчин, разных животных и даже корабли.
   - Ты, вероятно, удивляешься, сагиб, откуда древние  жители  пустыни
Такла Макан знали море и корабли? - спросил Пандит Давасарман.
   - Вы угадали, я как раз думал об этом, - ответил Томек,  усаживаясь
рядом с друзьями.
   - Что касается меня, то я во время этой экспедиции совсем  перестал
удивляться.  Тут  на  каждом  шагу  сюрпризы,  -  вмешался  боцман.  -
Скажите-ка мне, например, чем питались жители этой дикой пустыни?
   - Достаточно оросить эту землю, чтобы  увидеть,  сагиб,  какие  она
может дать урожаи. Не обратили ли вы внимания на  то,  что  двести,  а
возможно, и больше лет тому назад здесь протекала крупная река? Еще  и
теперь вокруг можно обнаружить следы прежних  садов.  Во  время  моего
предыдущего путешествия я нашел в засыпанных  домах  остатки  пряжи  и
даже коконы шелкопряда, - сказал Пандит Давасарман.
   - Сколько же тайн скрывается в этих краях! - вздохнул Томек.
   - Ничего удивительного, мой  дорогой,  Средняя  Азия  считается  на
земле колыбелью человеческого рода. Во  всяком  случае,  именно  здесь
возникли самые древние цивилизации, - заметил Вильмовский.
   - Ты сам нашел этот поглощенный пустыней город, Пандит  Давасарман?
- спросил Смуга.
   - Нет, мне рассказал о нем Свен Гедин.
   -  Вы  раньше  не  говорили,  что  были  лично   знакомы   с   этим
путешественником! - воскликнул Томек.
   - Томек, в этой стране  слова  считаются  серебром,  а  молчание  -
золотом, - заметил Смуга. - Со стороны Пандита Давасармана это большое
доверие, что он сообщил нам о  своем  личном  знакомстве  со  шведским
путешественником. Насколько мне известно, он не говорил об  этом  даже
британцам.
   - Прошу меня извинить за невольную нескромность, - сказал  Томек  и
порывисто добавил: - Мы никогда не злоупотребляли вашим  доверием.  Я,
например, давно знаю, что разведчиком вы стали не затем, чтобы служить
англичанам.
   Воцарилось неловкое молчание. Под укоризненным  взором  отца  Томек
покраснел до  ушей.  Смуга,  смущенный  тоже,  с  тревогой  глядел  на
индийца. Только простодушный боцман поспешил на помощь другу.
   - Не обижайтесь  на  Томека.  Это  открытый,  добрый  и  отзывчивый
парень. Ясно, как солнце, что вам тоже плевать на англичан и на все их
жульнические проделки. Ведь вы ни одним словом  не  упрекнули  нас  за
шутку с винтовками, - сказал  он.  -  Вы  находитесь  среди  настоящих
друзей, которые умеют держать язык за зубами.
   - Я знаю об этом и уже  успел  убедиться  в  благородстве  молодого
сагиба. Он завоевал дружбу мою и моей сестры. Что  касается  винтовок,
то советую вовсе о них забыть. Откуда у вас такая уверенность, что это
не Назим Хан сыграл злую  шутку  с  Наиб  Назаром?  -  ответил  Пандит
Давасарман.
   - Ваша правда! - воскликнул боцман и расхохотался. - Нет, не зря вы
носите голову на плечах, ничего не скажешь. Впрочем, и  работа  у  вас
тяжелая.
   - Кто служит властелину,  того  преследует  ненависть  народа,  кто
служит своему народу -  теряет  благорасположение  своего  повелителя.
Человеку свойственно ошибаться, поэтому так  трудно  найти  правильный
путь среди лабиринта противоречий. И все же в  этой  стране  легенд  и
сказок может случиться всякое, - ответил Пандит  Давасарман.  -  Здесь
порой даже  разумные  и  сведущие  люди  поддавались  буйной  фантазии
туземцев.
   - О ком вы говорите? - спросил моряк. - Я с  удовольствием  услышал
бы что-нибудь интересное.
   - Отличное предложение. Мы сидим в мертвом городе, за стенами  дома
бушует песчаная буря. Разве это не превосходный  фон  для  интересного
рассказа? - поддержал боцмана Томек.
   - Пожалуйста, очень вас просим, может  быть  вы  знаете  какое-либо
занятное приключение Свена Гедина? - присоединился к  просьбе  друзей,
Вильмовский.
   - Хорошо, я расскажу вам короткую быль, о которой  слышал  от  него
самого. В возрасте двадцати лет Свен  Гедин  был  назначен  секретарем
шведского посольства в  Персии.  Воспользовавшись  случаем,  он  решил
познакомиться с Персией и  Месопотамией.  Ему  пришла  в  голову  идея
исследовать самую высокую гору Памира - Музтаг(*154), которую  туземцы
называют отцом Снежных Гор. Среди населения  давно  ходили  легенды  о
том,  что,  вопреки  очевидности,  вершина  горы  была   обитаемой   и
плодородной.  Рассказывали  даже,  что  на  этой  горе   стоит   город
Джанайдар, построенный во времена, когда на земле было вечное счастье,
люди совсем не  знали  преступлений,  царили  радость  и  свобода.  По
рассказам туземцев, Джанайдар тонул в  зелени  ароматных,  никогда  не
вянущих цветов и плодородных садов.  В  этом  городе  жили  счастливые
люди, которые совсем не сходили со своей горы вниз и не встречались  с
чужими.