г был этому рад. Он искренне  полюбил  своих  польских  друзей  и
хотел представить их матери. Бентли упомянул, что  в  настоящее  время
они находятся всего лишь в восьмидесяти километрах от  горы  Косцюшко.
Вильмовский, как только услышал об этом,  сразу  же  спросил,  сколько
времени заняла бы поездка в Австралийские Альпы.
   - Я думаю, - ответил Бентли, - что  поездка  на  гору  Косцюшко  не
займет больше пяти дней. Мы можем, пожалуй, позволить  себе  маленькую
прогулку, потому что нам придется простоять здесь около недели.
   - Ах, да, да! Мы должны взойти  на  гору,  открытую  Стшелецким,  -
просил Томек.
   - Стоит воспользоваться  благоприятным  случаем,  -  поддержал  его
боцман Новицкий.
   - Давайте хотя бы так отметим заслуги нашего знаменитого земляка, -
добавил Смуга.
   - Тони прекрасно знает кратчайший путь к горе  Косцюшко,  ведь  это
места, где он родился и провел детство, - сказал Бентли.
   - Думать больше не о чем. Завтра в полдень мы едем  на  прогулку  к
горе Косцюшко, - согласился Вильмовский, чем привел Томека в восторг.
   Охотники сразу же легли спать,  чтобы  хорошенько  отдохнуть  перед
дорогой. На рассвете Тони стал  упаковывать  палатки,  а  Вильмовский,
Смуга,  Бентли  и  Томек  пошли  на  берег   реки,   чтобы   проверить
поставленную накануне ловушку на утконоса.  Когда  сеть  появилась  из
воды, они увидели в ней двух странного вида животных, покрытых  густой
шерстью  коричневого  цвета.  Длина  каждого  из  них   не   превышала
шестидесяти сантиметров, включая короткий хвостик. Томек убедился, что
пасть у них заканчивалась, как это утверждал когда-то Смуга,  широким,
покрытым кожей клювом, похожим на утиный, а между пальцами на ногах  у
них была прочная плавательная перепонка. Бентли сказал,  что  сведения
об образе жизни, питании и размножении утконосов до сих пор совершенно
недостаточны. В конце  девятнадцатого  века  удалось  установить,  что
утконосы несут яйца с мягкой кожистой скорлупой, похожие  на  змеиные.
Как и у всех млекопитающих, молодые утконосы кормятся молоком  матери,
выделяющимся из сосков на ее животе.
   -  Как  нам  везти  утконосов?   -   спросил   Томек,   разглядывая
оригинальных животных.
   - Мы их  поместим  в  корзины,  устланные  речными  водорослями,  -
ответил ему отец. - На "Аллигаторе" мы им устроим небольшой бассейн  с
водой.
   - Не очень надейтесь, что довезете их в целости  и  сохранности  до
места назначения, - сказал Бентли. - Они погибнут прежде,  чем  вы  их
довезете до ближайшего зоологического сада.
   - А может быть, нам удастся их сберечь, - вмешался Томек.
   -  Мы  сделаем  все,  что  от  нас  зависит,  чтобы  сохранить   их
невредимыми во время путешествия, - сказал Вильмовский.
   Они  вернулись  на  стоянку  с  утконосами  на  руках  и   занялись
подготовкой соответствующего помещения. Около  полудня  они  уже  были
готовы к прогулке на гору Косцюшко. До самого заката они  ехали  прямо
на восток. На рассвете следующего дня  тронулись  в  дальнейший  путь.
Жара  становилась  невыносимой.  Путники  вздохнули   с   облегчением,
почувствовав живительный, холодный  ветер,  веющий  с  видневшихся  на
горизонте гор. Вскоре они въехали в долину, вьющуюся между  невысокими
холмами.  Тони  прекрасно  знал  местность   и   без   колебаний   вел
путешественников по самым крутым и диким  тропинкам.  Через  несколько
часов  форсированного  марша  они  очутились  в  глубокой   котловине,
окруженной со всех сторон высокими вершинами гор. Тони  задержал  коня
на берегу горного ручья, воды которого с пеной неслись по  каменистому
руслу.
   - Вот так сюрприз! В Австралии летом идет снег? -  удивился  Томек,
вглядываясь в белоснежные шапки горных вершин.
   - Я был уверен, что один лишь вид снега в этой жаркой стране  будет
тебе приятен не меньше, чем посещение горы Косцюшко, - сказал Бентли.
   - В Австралийских Альпах  снега  выпадают  с  мая  по  ноябрь,  что
приносит жителям восточного побережья множество  веселых  минут.  Гора
Косцюшко - излюбленное место экскурсий жителей австралийских городов.
   - Видна ли отсюда гора Косцюшко? - спросил Томек.
   - А вот, посмотри  на  острый  пик,  прямо  перед  нами,  полностью
покрытый снегом. Это и есть гора Косцюшко, - сказал Бентли.
   Покрытый вечными снегами острый пик, господствовал над  несколькими
окружающими  его  вершинами.  Это  была  гора  Косцюшко,  открытая   и
названная Стшелецким в честь польского  национального  героя.  Группка
поляков в молчании смотрела на высокую вершину горы. Они  с  волнением
думали о том, что  эту  вершину  открыл  их  соотечественник.  Бентли,
по-видимому, догадался, какие  чувства  обуревали  его  спутников.  Он
положил руку на плечо Томека и сказал:
   - Шестьдесят два года тому назад Стшелецкий начал  свою  крупнейшую
экспедицию. Идя от долины реки Муррей в западном направлении, он дошел
до цепи Австралийских Альп. Кто знает, может быть он смотрел на гору с
этого же места, на котором стоим  мы?  Стшелецкий  в  обществе  только
одного проводника совершил трудное  и  опасное  восхождение  на  самую
высокую вершину этих гор, неся на себе измерительные приборы.
   - Почему Стшелецкому  пришлось  самому  нести  приборы?  -  спросил
Томек.
   - Перед экспедицией Стшелецкого поселенцы не знали этой  местности.
- Здесь в то время не было дорог и  даже  тропинок.  Теперь  на  самую
вершину  горы(*78)  можно  въехать  верхом  на  лошади,  но  несколько
десятков лет назад Стшелецкому  пришлось  добираться  туда  с  великим
трудом. Ведь он был первым белым человеком, стопа  которого  коснулась
девственной почвы незнакомых гор. Восхождение на  гору  сопровождалось
многими трудностями, тем более, что Стшелецкому пришлось самому  нести
геодезические приборы, чтобы уберечь их от повреждения. Именно  острый
пик горы Косцюшко показался ему самым удобным  местом  для  измерений.
Впрочем, скоро мы сами убедимся,  какой  обширный  вид  открывается  с
вершины этой годы.
   Путешественники выбрали место для  ночлега  на  берегу  ручья.  Они
долго сидели у костра, беседуя о великом  польском  путешественнике  -
исследователе  Нового  Южного  Уэльса.  Укладываясь   спать,   поздним
вечером, они вынуждены были укрыться теплыми одеялами, потому что ночь
была холодной.
   Ранним утром они снова сели на лошадей. Тони вел их стороной, желая
подойти к подножию горы с восточной стороны. Наконец он нашел довольно
широкую  тропинку,  по  которой  лошади  могли   без   особого   труда
подниматься вверх. Слезть с лошадей им пришлось только  на  расстоянии
нескольких сот метров от вершины. Путешественники оставили лошадей под
наблюдением Тони, а сами под водительством Бентли взошли  на  вершину.
Они были поражены величием открывшейся картины. С горы  можно  окинуть
взором площадь около восемнадцати тысяч квадратных километров.  Вдали,
на  востоке,   несмотря   на   расстояние,   превышающее   восемьдесят
километров, хорошо было видно морское побережье. Непосредственно у ног
путешественников виднелись полосы зелени, крутые каньоны  долины  реки
Муррей и ее притока Маррамбиджи.
   - Видимо, здесь думал  Стшелецкий  о  Косцюшко,  если  эту  вершину
назвал его именем, - прервал молчание  Томек,  обращаясь  к  стоявшему
рядом Бентли.
   - Я должен кое-что уточнить -  ответил  Бентли.  -  Горой  Косцюшко
Стшелецкий назвал соседнюю вершину, так как  считал,  что  именно  она
является высочайшей  на  австралийском  континенте.  Только  несколько
десятков лет позднее австралийский зоолог  Ленденфильд,  обследуя  эти
места,  установил  с  помощью  более  совершенных  приборов,  чем  те,
которыми располагал Стшелецкий, что вершина, на которой мы  находимся,
на несколько  метров  выше,  чем  это  считал  Стшелецкий.   В   честь
австралийского  инженера-геодезиста  он  назвал  эту   вершину   горой
Тоунсенда, а гору Косцюшко переименовал, назвав ее горой  Мюллера,  по
имени  германского  естествоиспытателя.  Несмотря   на   это,   жители
Австралии, установив, что  измерения  Ленденфильда  точны,  высочайшую
вершину Австралии назвали  горой  Косцюшко.  а  наименование  Тоунсенд
оставили  за  соседней  вершиной,  открытой  ранее   Стшелецким.   Так
австралийцы исполнили желание польского первооткрывателя Австралии.
   - Вот именно! Этому Ленденфильду не понравилось, что какой-то поляк
раньше немца открыл высочайшую гору в этой стране, - с иронией заметил
боцман Новицкий. - Австралийцы молодцы, раз они не забыли, что для них
сделал наш соотечественник.
   - Забыть заслуги Стшелецкого было  бы  черной  неблагодарностью,  -
горячо подтвердил Бентли.  -  Не  говоря  уже  о  том,  что  все  свои
исследования Стшелецкий вел за свой собственный счет, он, кроме  того,
рисковал жизнью для блага жителей этой  страны.  Исследование  Голубых
гор, свыше  четверти  века  преграждавших  путь  во  внутреннюю  часть
континента,  было,   пожалуй,   еще   опаснее,   чем   переход   через
Австралийские Альпы и колючий сухой скрэб до Мельбурна.
   - Не могу себе представить, что Голубые горы  могли  оказаться  для
отважного путешественника опаснее, чем колючий скрэб, о котором вы нам
рассказывали во время охоты на динго, - недоверчиво сказал Томек.
   Бентли улыбнулся задорному юноше и ответил:
   - И все же это так, Томек! Между отдельными  хребтами  Голубых  гор
лежат  бездонные  пропасти,  глубокие  ущелья,   окруженные   высокими
каменными стенами.  Спуск  на  дно  этих  ущелий  и  теперь  изобилует
опасностями. В доказательство  приведу  тебе  пример  с  австралийским
землемером Диксоном, который хотел взойти на гору Гей, одну из  вершин
Голубых гор. Для этого он углубился в совершенно неисследованное в  то
время ущелье реки Гроз. Четыре дня блуждал Диксон по лабиринту ущелий,
и, совершенно выбившись из сил, благодаря лишь счастливой случайности,
выбрался оттуда, не достигнув  намеченной  цели.  Стшелецкий  знал  об
опасностях, с которыми встретился Диксон, но,  несмотря  на  это,  без
колебаний  стал  исследовать  долину  реки  Гроз,   попутно   совершив
восхождение на гору Гей, чего не сумел сделать  Диксон.  Именно  тогда
Стшелецкий чуть не погиб вместе со своими туземными спутниками.  Когда
они  подошли  к  подножию  горы  Гей,  внезапно   разразилась   гроза,
сопровождавшаяся сильным градом  и  дождем,  В  горах  похолодало  так
сильно, что члены экспедиции  едва  не  замерзли.  Даже  привычные  ко
всяким  невзгодам  туземцы  падали  от  истощения  сил.  Только   лишь
благодаря   безошибочному   инстинкту   путешественника,   которым   в
совершенстве обладал Стшелецкий, экспедиции удалось избежать гибели. В
момент, когда казалось ничто не спасет путешественников от смерти, они
наткнулись на ферму одинокого овцевода.
   -   Нет   сомнения,   что   Стшелецкий    отличался    отвагой    и
самоотверженностью, - сказал Вильмовский. - Я  предлагаю  почтить  его
память минутой молчания.
   Путешественники обнажили  головы.  Они  в  задумчивости  стояли  на
покрытой снегом вершине  горы.  Спустя  некоторое  время  Вильмовский,
надев шляпу медленно пошел вниз. Остальные,  вместе  с  Томеком  пошли
вслед за ним.
   Вскоре они присоединились к Тони, сторожившему лошадей,  и  еще  до
наступления темноты очутились на берегу ручья, где ночевали накануне.
   На рассвете они бодро отправились в обратный путь, в  лагерь,  куда
прибыли без всяких приключений.


XXII

                       ТАЙНА СТАРОГО О'ДОНЕЛЛА

   Динго радостным лаем приветствовал путешественников, вернувшихся на
стоянку экспедиции. Как только Томек соскочил с лошади, Динго бросился
к нему на грудь и стал ластиться у его ног,  махая  пушистым  хвостом,
Динго требовал ласки за скуку во время долгой разлуки. Дело в том, что
Томек  не  взял  своего  любимчика  на  прогулку  к   горе   Косцюшко.
Обрадовавшись встрече с другом, Томек решил поиграть с ним  на  берегу
ручья. Они стали весело бегать наперегонки. Вскоре Томек, разогревшись
от бега, бросился вместе с Динго в прохладные  волны  реки.  И  только
лишь после двух  часов  игры  и  забавы,  Томек  и  пес,  усталые,  но
довольные, прилегли на землю на опушке рощи, чтобы немного  отдохнуть.
Томек вынул маленькие серебряные часы, полученные в подарок от Карских
в день отъезда из Варшавы. Часы показывали всего лишь три  часа  после
полудня.
   "Поспать немного, что ли? - решил Томек, положив часы рядом с собой
на сложенной одежде.
   Томек заснул быстро. Как вдруг, его  разбудил  громкий  лай  Динго.
Разгневанный  пес  бегал  близ  рощи  и,  разглядывая  что-то  вверху,
непрерывно лаял. Томек хотел проверить, долго ли он спал,  и  протянул
руку за часами. К своему удивлению, он не  нашел  часов  там,  где  их
оставил, засыпая. Томек ощупал карманы, осмотрел кругом землю, но часы
улетучились, словно камфара.
   "Наверное, кто-нибудь стащил часы во время  моего  сна,  -  подумал
Томек.  -  Вор,  по-видимому,  скрылся  в  буше  и  потому  Динго  так
нервничает".
   Томек в испуге побежал к лагерю. Вскоре он вернулся с друзьями.
   - Кто украл твои часы  в  этой  безлюдной  местности?  -  задумался
Бентли, наблюдая за поведением  Динго.  -  Несомненно,  собака  видела
вора. Почему она позволила ему спокойно уйти?
   Тони не терял напрасно времени на  разговоры.  Он  тщательно  искал
следы вокруг. Через некоторое время он сказал:
   - Есть только следы пса и Томми.
   - Кто же, в самом деле, взял мои часы? - волновался Томек.  -  Ведь
Динго все время бегает на опушке рощи. Вероятно, там скрывается вор!
   - Томек хорошо говорит, - подтвердил Тони. - Вор, конечно,  скрылся
в буше.
   - Тони, ведь тот, кто взял часы, должен  был  обязательно  оставить
следы на земле, - сказал Вильмовский. - А ты сам говоришь,  что  кроме
Томека и Динго никого здесь не было.
   - Если бы вор ходил по земле, Динго не позволил бы ему взять  часы,
- ответил следопыт.
   -  Тони,  ты  уже  подозреваешь  кого-нибудь?  -  спрашивал  Томек,
взволнованный сообщением следопыта.
   - Я думаю, у маленького вора были крылья,  и  Динго  его  видел,  -
пояснил Тони.
   Звероловы посмотрели на Тони с удивлением; Бентли первый сообразил,
в чем дело.
   - Ты подозреваешь беседковых птиц(*79)? - спросил он,  обращаясь  к
Тони.
   - Да, я думаю о них, - ответил Тони.
   - В самом деле, Динго лает  на  птиц,  -  вмешался  Вильмовский.  -
Неужели это они стащили часы?
   - Это очень возможно, - сказал Бентли. - Эти птицы  строят  в  чаще
леса маленькие садики с  беседками,  украшая  их  цветами,  перышками,
раковинками и  вообще  разными  блестящими  вещицами.  Местные  жители
прекрасно знают их повадки. Если  у  кого-нибудь  пропадает  блестящий
предмет, они ищут потерю в шалашах беседковых птиц.
   - Мне кажется, что отсутствие следов и поведение Динго подтверждают
предположение Тони, - вмешался Смуга.
   - Очень возможно, - добавил Бентли. - Птица схватила часы и села на
ветку дерева. Динго потерял след. Он волнуется, потому  что  не  может
выследить вора.
   - Если это так, то я уж никогда не найду свои часы, к  которым  так
привык, - печально сказал Томек.
   - Не теряй надежды, - утешил его Бентли.  -  Австралийские  туземцы
могут выследить даже пчел в их полете, а ведь  Тони  -  мастер  своего
дела. Ты только смотри, что он будет делать.
   Тони некоторое время внимательно следил за птицами,  летавшими  над
кустарником, после чего все время наблюдая  за  движением  птиц,  стал
медленно  углубляться  в   буш.   Он   шел   вперед,   останавливался,
поворачивался то влево,  то  вправо,  возвращался  назад  и,  наконец,
наклонившись, полез в кусты, где вскоре совершенно пропал.  На  поляну
он  вернулся  после  довольно  длительного  отсутствия.  Он  пригласил
звероловов идти за ним. Вильмовский крепко взял Динго за ошейник;  все
двинулись вслед за Тони. Идти им пришлось не больше пятидесяти  шагов,
потому  что  следопыт  остановился  у  большой   группы   кустарников.
Движением руки он попросил их сохранять тишину, наклонился и раздвинул
руками ветви  куста.  Томек  поспешил  заглянуть  внутрь  чащи.  Между
корнями кустиков находился небольшой садик, со всех сторон  окруженный
заборчиком, высотой в несколько сантиметров,  сплетенным  из  веток  и
травы. Внутри палисадника стояли шалаши с двумя  входами,  построенные
из гибких веточек, к которым вели гладкие дорожки. Шалашики и  дорожки
были  украшены  красочными  перьями  попугаев  и  цветами.  В   центре
палисадника, в окружении разноцветных  камешков,  косточек  и  перышек
лежали  серебряные  часы.  Птицы,  размер  которых  был  чуть   больше
воробьев, весело  прыгали  по  дорожкам.  Одни  из  них  скрывались  в
шалашиках, будто играя в прятки, - другие гонялись друг  за  другом  с
громким щебетанием.
   - Видишь, как быстро  Тони  нашел  твои  часики,  -  шепнул  Бентли
Томеку.
   Звероловы с  любопытством  смотрели  на  игры  пернатых  строителей
шалашей. Наконец Томек протянул руку по направлению к часам.  Птицы  с
писком, часто махая  крылышками,  бросились  врассыпную.  Тони  вручил
Томеку часы, и наши  путешественники  вернулись  в  лагерь,  оживленно
обсуждая приключение. Один лишь Динго возвращался  с  неудовольствием.
Он с гневом следил за полетом всех носившихся в воздухе птиц.
   Это было последнее приключение Томека на Австралийском  континенте.
На третий  день  после   возвращения   с   горы   Косцюшко   звероловы
ликвидировали  стоянку  и  направились  к  ближайшей   железнодорожной
станции, расположенной в городке на границе  земель  -  Нового  Южного
Уэльса и Виктории. Здесь они погрузили клетки с  животными  на  поезд,
уходящий в Мельбурн, до которого оставалось около трехсот километров.
   Поезд  шел  через  места,  покрытые  бушем,   мимо   многочисленных
овцеводческих  ферм,   но   Томек   уже   не   интересовался   видами,
раскрывавшимися из окна вагона. Он сидел в углу и  с  тоской  думал  о
том,  что  уже  окончились  интереснейшие  охотничьи  приключения.   В
Порт-Филлипе, морской пристани, расположенной в нескольких  километрах
от города Мельбурна, их ожидал "Аллигатор", готовый к отплытию.
   Возвратившись в  Европу,  Томек  должен  был  продолжать  в  Англии
обучение  в  школе.  Предстояла  новая  разлука  с  отцом  и  старшими
друзьями. Однако  характер  у  Томека  был  веселый,  и  он  не  долго
предавался печальным мыслям. Он знал, что  разлука  не  будет  длиться
вечно. По-видимому, уже в будущем году будет организована экспедиция в
глубину Африки. Смуга, конечно, сдержит  данное  слово  и  постарается
взять с собой Томека. Одна лишь мысль  о  новых приключениях  сгладила
печальное выражение с лица Томека, и он вышел из вагона на  вокзале  в
Мельбурне в самом хорошем настроении.
   Бентли, Тони, Смуга и Томек занялись выгрузкой клеток с  животными,
предназначенными  для  обмена  на  птиц  из  зоологического   сада   в
Мельбурне. Вильмовский с остальными  участниками  экспедиции  этим  же
поездом  выехал  дальше  в  Порт-Филипп,  стремясь  возможно   быстрее
погрузить остальных животных  на  судно,  и  снабдить  их  достаточным
количеством корма на весь длительный  морской  путь.  Только  лишь  на
другой день утром Вильмовский собирался  приехать  в  Мельбурн,  чтобы
закончить  формальности  по  обмену  животных  в  зоологическом   саду
Мельбурна.
   Еще перед приездом в Мельбурн Бентли настоятельно просил звероловов
остановиться в его доме. Охотники из вежливости отказались,  не  желая
доставлять лишние хлопоты жене и матери Бентли,  который  рекомендовал
им остановиться в удобной гостинице на улице Бурке, где Смуга и  Томек
должны были ждать прибытия Вильмовского.
   Под вечер Смуга и Томек умытые, свежие и одетые  в  новые  костюмы,
решили прогуляться по городу, чтобы ознакомиться с  ним.  Улица  Бурке
была   застроена   двухэтажными   домами   с   глубокими    галереями,
перекрывавшими  тротуары.  В  большинстве  случаев  дома  были  заняты
увеселительными заведениями вс