зможен. А то,  что
нам Томек сказал о своих планах, кажется мне, может вас убедить в том,
что лучше и даже... безопасней для вас принять предложение отца.
   Тетя Янина закрыла лицо руками. Молчавший до сих пор дядя  Антоний,
встал и подошел к мальчику.
   - Томек, мы хотим у тебя  кое-что  спросить,  но  прежде  чем  дать
ответ, ты подумай хорошенько.  Ты  слышал,  что  твой  отец  не  может
приехать сюда из-за опасности ареста, которая грозит ему. Но он  очень
тоскует по тебе и хотел бы  тебя  увидеть.  Мы,  конечно,  тебя  очень
любим, мы тебя воспитывали наравне с собственными детьми... Нам трудно
согласиться с мыслью, что ты покинешь нас и уедешь так далеко.  Но  мы
желаем тебе добра. Поэтому, имей в  виду,  что  если  ты  даже  решишь
уехать к отцу, то всегда можешь вернуться к  нам,  как  в  собственный
дом. Ведь ты у нас умница. Мы решили предоставить тебе  право  выбора.
Скажи сам, хочешь ли ты остаться с нами, или предпочитаешь  поехать  к
отцу?
   Мысль о том, что он вскоре увидит отца, о котором тосковал все  эти
долгие годы, взволновала Томека и наполнила все его существо радостью.
Но он привык считать дядю и тетю своими близкими родными. Ведь они его
так любили. Вот тетя  непрерывно  трет  глаза  платком,  а  молчаливый
обыкновенно дядя обратился к нему прямо-таки с большой речью,  которую
произнес с волнением.
   Томеку трудно было  принять  сразу  решение.  Что  им  сказать?  Он
обратился к Смуге:
   - Вы уверены, что папа позволит мне приехать к тете и дяде, если  я
захочу их посетить?
   - Я в этом совершенно уверен, - серьезно ответил Смуга.
   - Если папа тоскует по мне, то я очень хотел бы к нему поехать, а к
тете я буду часто приезжать, - решил Томек.
   Тетя Янина вновь расплакалась, потом обняла Томека и вытирая  глаза
носовым платком, вышла из комнаты, чтобы распорядиться  насчет  ужина.
Ирка, Витек и Збышек, узнав о скором отъезде Томека к отцу, вбежали  в
комнату. Поздоровавшись с гостем, старшая  из  детей  и  самая  бойкая
Ирка, обратилась к нему:
   - Скажите, пожалуйста, где сейчас папа  Томека?  Ведь  мы  даже  не
знаем, куда наш братик поедет.
   - По просьбе вашей мамы я не сказал об этом Томеку раньше, во время
нашей беседы. Мы предпочитали, чтобы это не повлияло на  его  решение.
Теперь уже нет нужды сохранять тайну.
   - В самом деле, я совсем  забыл  спросить  об  этом,  -  воскликнул
Томек. - Такое множество необыкновенных и важных новостей  сразу.  Где
теперь папа, скажите пожалуйста?
   - Он ждет нас в Триесте, в порту, на берегу Адриатического моря,  -
пояснил Смуга.
   -  Триест  принадлежит   Австро-Венгрии(*3),   -   заявила   Ирена,
довольная, что может похвастаться своими географическими познаниями.
   - И мы будем там жить? - удивился Томек.
   - Нет, мы в Триесте жить не будем, - ответил Смуга. - Чтобы ты  все
правильно понял, мне  необходимо  рассказать  тебе  кое-что  о  судьбе
твоего отца. После бегства за границу он  очень  тосковал  по  тебе  и
твоей матери. Он хотел взять вас  к  себе,  но  он  не  успел  собрать
достаточную сумму денег, необходимую для вашей поездки, как твоя  мама
неожиданно умерла. С этого времени отец  стал  путешествовать,  только
путешествия давали отцу возможность забыть о своем несчастье. Случайно
он познакомился с одним из служащих Гагенбека. Тебе  надо  знать,  что
Гагенбек  владеет  огромной  фирмой,  занимающейся   поставкой   диких
животных в цирки и  зоологические  сады  всего  мира.  Новый  знакомый
твоего отца как раз собирался в длительную экспедицию в Южную Америку.
Твой отец, будучи географом, решил принять участие в этой  экспедиции.
С того  времени  прошло  уже  шесть  лет.  Твой  отец  стал  известным
охотником на диких животных. И  стал  большим  другом  того  служащего
фирмы  Гагенбека,  с  которым  случайно   познакомился.   Теперь   они
собираются на специально подготовленном для перевозки  животных  судне
идти в Австралию. Гагенбек хочет основать большой зоологический парк в
Штеллингене около  Гамбурга.  Различные  животные  будут  жить  там  в
условиях очень близких к природным. Твой отец вместе со  своим  другом
обязались привезти в этот зоопарк некоторых животных из Австралии.
   - Неужели я тоже поеду в Австралию? - недоверчиво спросил Томек.
   - Да! Ты вместе с отцом поедешь в Австралию ловить диких кенгуру.
   Томек остолбенел от этой удивительной вести. То,  что  он  услышал,
превышало все его самые сокровенные мечты.
   Витек и Збышек слушали слова гостя с открытыми от удивления  ртами.
Только Ира догадалась задать гостю вопрос:
   - Скажите, а кто такой этот друг папы Томека?
   - Не догадываешься? - вопросом на вопрос ответил Смуга.
   - Это, конечно, вы! - с триумфом заявила Ира. - Как только вы вошли
в прихожую,  я  сразу  почувствовала  запах  джунглей.  Именно  так  я
воображала себе великих путешественников.


III

ВСТРЕЧА С ОТЦОМ

   Несколько  дней  спустя  после  визита  неожиданного  гостя   Томек
находился словно во сне; ему казалось,  что  он  вот-вот  проснется  и
вернется к повседневной серой жизни. Томек с трудом мог поверить в то,
что его ожидают  столь  разительные  перемены!  Несмотря,  однако,  на
опасения, Смуга "не исчезал". Наоборот, Томек постоянно чувствовал его
присутствие и дружеское попечение.
   Оказалось, что Смуга  принадлежит  к  числу  весьма  предприимчивых
людей.  Благодаря  его  энергии,  Томек  уже  через  три  дня  получил
документы, необходимые для поездки за границу. Правда, это потребовало
больших стараний и значительных расходов, но опекун Томека,  казалось,
с этим  совсем   не   считался.   На   упреки   Карских   в   излишней
расточительности он с улыбкой отвечал, что содержание в Триесте  судна
со всем экипажем, ожидающего их приезда, обходится значительно дороже,
чем дополнительные расходы,  связанные  с  ускорением  срока  отъезда.
По-видимому, путешественник пользовался немалым  влиянием,  если  даже
директор гимназии  Мельников  не  только  не  препятствовал,  но  даже
помогал  ему.  Еще  до   окончания   учебного   года   Томеку   выдали
свидетельство о переводе в следующий класс.
   Несмотря на блестящие перспективы, открывшиеся перед Томеком,  дядя
Антоний и тетя  Янина  не  скрывали  своей  заботы  о  будущей  судьбе
мальчика,  которого  они  привыкли  считать  своим   сыном.   Особенно
переживала тетя, она заламывала руки и плакала, когда Смуга по просьбе
Томека и его  двоюродных  братьев  рассказывал  об  условиях  жизни  в
далекой и так мало известной Австралии.
   Рассказы путешественника о Пятом континенте для горожан, выросших в
Варшаве, звучали устрашающе. И правда, как можно сравнить тихие  улицы
родного города с сожженными испепеляющим солнечным жаром, необозримыми
австралийскими "скрэбами(*4)",  густыми  чащами  колючих  кустарников,
дебрями  дремучих  лесов,  высохшими   руслами   рек,   после   дождей
молниеносно заполняющихся рвущими потоками воды,  песчаными  бурями  и
резкими колебаниями температуры. А невиданный животный мир: дикие  псы
динго, кенгуру, птицы эму и множество других, совершенно неизвестных в
Европе чудес и опасностей угрожали Томеку во время его путешествия.
   Теткины  опасения  и  неприкрытое  восхищение   рассказами   Смуги,
появлявшееся в глазах братьев и сестры, приводили к тому,  что  Томека
прямо-таки "распирало" от гордости. Все же, по мере приближения  срока
отъезда он с тоской и иногда со страхом думал о расставании  со  всем,
что ему до сих пор было дорого.
   Прощание с дядей и тетей состоялось на перроне варшавского вокзала.
Томек с волнением обнял дядю Антония, который был еще молчаливее,  чем
всегда, и расплакался, увидев слезы на глазах  тети  Янины.  Он  долго
прощался с Иреной, Збышеком и Юреком  Тымовским,  пришедшим  проводить
его вместе  со  своим  отцом.  Заняв  место  в  вагоне,  он   внезапно
почувствовал себя одиноким и всеми оставленным. Он  с  трудом  понимал
слова обращавшегося к нему Смуги. В первые  часы  путешествия  он  был
рассеян и даже не смотрел на других пассажиров, находившихся в вагоне.
Оживился Томек только на границе, когда Смуга шепнул ему,  что  теперь
он не скоро увидит ненавистные мундиры царских  жандармов.  Через  два
часа они прибыли в Краков, где Смуга решил  остановиться  на  короткий
отдых. Здесь Томек избавился от гнетущего чувства тоски.  С  волнением
смотрел издали на  Вавельский  замок  -  древнюю  резиденцию  польских
королей, в котором разместились казармы австрийской кавалерии,  взошел
на  величественный  курган,  насыпанный  соотечественниками  в  память
Костюшко,  польского  национального  героя,  ознакомился  со   многими
памятниками старины,  сохранившимися  в  городе  -  колыбели  польской
культуры.
   Отдохнув два дня, Томек со Смугой выехали поездом в Вену. Огромный,
чужой город, кипящий жизнью и движением,  привел  Томека  в  радостное
настроение, он повеселел, к нему вернулась его всегдашняя смелость.
   Обрадованный   хорошим   самочувствием   молодого    товарища    по
путешествию, Смуга решил заночевать в Вене. Таким  образом,  в  поезд,
направлявшийся в Триест, они сели только утром следующего дня.
   Сначала Томек смотрел в окно мчащегося поезда с большим  интересом,
они ведь ехали по одной из самых живописных в Европе  железных  дорог.
Дорога то извивалась на крутых поворотах горной трассы, то  взбиралась
на склоны гор, то пропадала в темных туннелях, то повисала на  мостах,
переброшенных через пропасти, и Томек любовался  постоянно  меняющимся
живописным пейзажем.
   Через  несколько  часов  езды   Томек,   насытившись   великолепным
ландшафтом, засыпал Смугу бесчисленным множеством вопросов.  Во  время
этой долгой беседы ему удалось получить необыкновенно важные сведения.
   Во-первых, он окончательно убедился, что отец ждет его в Триесте, и
что Смуга послал ему телеграмму с сообщением  о  времени  их  приезда.
Во-вторых, он узнал, что они пойдут в Австралию на  старом  углевозном
судне, водоизмещением  в  две  тысячи  тонн,  которое  уже  изъято  из
регулярного плавания. Фирма Гагенбека купила это судно за  бесценок  с
аукциона и  отремонтировала  его  на  верфях  Триеста.  Паровое  судно
приспособили для перевозки диких зверей. И вот теперь прежний  углевоз
должен двинуться в свой первый рейс в качестве "плавающего зверинца".
   Кроме этого, Томек узнал много полезного  об  австралийской  фауне.
Например то, что сумчатые млекопитающие(*5), принадлежащие ко  второму
классу млекопитающих - это не только длинноногие  прыгуны  кенгуру.  К
этой группе принадлежат животные весьма разнообразные по внешнему виду
и образу жизни. Среди сумчатых есть  плотоядные,  то  есть  питающиеся
мясом позвоночных животных, есть насекомоядные и травоядные.  Одни  из
них передвигаются прыгая, подобно кенгуру, другие бегают, лазают; есть
и такие, которые живут в норах, подобно нашим кротам.
   Характерная черта всех сумчатых - это сумка на животе  у  самок,  в
которой скрыты молочные соски. Все сумчатые  относятся  к  живородящим
животным  и  потомство  выкармливают  молоком.  Таким   образом,   они
принадлежат к классу млекопитающих. Сумчатые(*6)  уже давно исчезли на
всех континентах, но в Австралии еще сохранилось около ста шестидесяти
видов этих интересных животных.
   Томек   очень   заинтересовался   также   живущими   в    Австралии
первозверями, или как их  еще  называют  клоачными,  которые,  хотя  и
принадлежат к млекопитающим, но по  строению  пищевода  и  мочеполовых
органов весьма похожи на птиц, земноводных  и  пресмыкающихся.  Первый
класс млекопитающих делится всего на два семейства: утконосы и ехидны.
   Томек без устали расспрашивал Смугу о диких и хищных псах динго,  о
рыбах, дышащих одновременно жабрами и легкими, о птицах лирохвостах  и
о многих других интересных животных.
   Рассказы путешественника, хотя  были  не  очень  детальными,  очень
взволновали Томека. Он стал расспрашивать Смугу о жителях Австралии, о
климате и других особенностях континента. Отвечая на  град  сыпавшихся
вопросов, Смуга почувствовал сначала легкую усталость,  потом  у  него
запершило  в  горле,  а  затем  стало  клонить  ко  сну.   Вскоре   он
действительно заснул, прервав речь на полуслове. Смуга сидел  напротив
Томека и, несмотря на очень неудобное положение, спал уже  по  крайней
мере целый час. Томек сначала смотрел на него с  упреком.  Он  не  мог
понять, как это можно так, вдруг, ни с того  ни  с  сего,  заснуть  во
время интереснейшей беседы.  Потом  он  успокоился  и  с  любопытством
наблюдал за смешными движениями головы и туловища спящего спутника.
   "Если папа спит так крепко, как Смуга, то в  Австралии  мы  поживем
недолго, - заключил  в  конце  концов  Томек,  -  можно  ведь  заснуть
где-нибудь в лесу или пустыне и проснуться  в  желудках  диких  динго.
Придется мне дежурить".
   Не догадываясь о том, что градом вопросов он нагнал сон  на  своего
опекуна, Томек подобными размышлениями сокращал тянувшееся  время.  И,
действительно, охотник, который мог без отдыха и сна  целыми  неделями
гоняться за дикими зверями, заснул от усталости,  отвечая  на  вопросы
четырнадцатилетнего мальчика.
   Время шло. Смуга  спал  непробудным  сном.  А  поезд  тем  временем
приближался к Триесту. Пассажиры уже начали готовиться к выходу. Томек
стал беспокоиться. Вид крепко спящего спутника вдруг возбудил у Томека
ужасное  подозрение.  С  детства  Томек  интересовался   приключениями
знаменитых путешественников. Поэтому он много знал о подстерегающих их
опасностях. Смуга путешествовал много  и  как-то  сказал  Томеку,  что
длительное время находился в Африке. А как знать, не  укусила  ли  его
там злая муха цеце(*7)? Может быть,  Смуга  заболел  сонной  болезнью?
Томек стал вертеться, кашлять, стучать, но ничто  не  помогало.  Смуга
спал как убитый. Томек понял ужас своего положения.  Если  это  сонная
болезнь, то он не узнает отца на вокзале, ведь у него не было даже его
фотографии. Однако через несколько минут лицо у него просветлело.
   "Я вызову двух  носильщиков  и  прикажу  носить  спящего  Смугу  по
перрону, - решил он. - Отец тогда, конечно, узнает нас!"
   Успокоив себя этим, Томек ждал дальнейших событий. К  счастью,  его
опасения оказались напрасными. Едва поезд уменьшил ход,  Смуга  открыл
глаза и сразу же взглянул на часы.
   - Мы уже приехали на место, - сказал он. - Я вздремнул немного.  Ты
не скучал, Томек?
   Томек серьезно взглянул  на  своего  спутника  и  после  некоторого
размышления спросил у него:
   - Вы совершенно уверены, что во время вашего  пребывания  в  Африке
вас не укусила муха цеце?
   Смуга воспринял этот вопрос как продолжение беседы, прерванной  его
сном и ответил:
   - Нет, муха цеце меня не укусила, но мне приходилось видеть жителей
Африки больных сонной болезнью.
   - Эта болезнь заразная? - продолжал свои вопросы Томек.
   - Да, но она переносится только мухами цеце. - Вы в этом совершенно
уверены?
   - Почему ты об этом спрашиваешь? - удивился Смуга.
   - Может быть, в Триесте вы все же посоветовались бы с врачом?
   Только теперь путешественник  догадался  об  опасениях  Томека.  Он
расхохотался.
   - Не бойся, - проговорил он сквозь приступы смеха, -  я  совершенно
здоров. Ночуя в степи или в лесу, я сплю чутко и способен  моментально
проснуться даже от шелеста травы.
   Томек хотел было упомянуть  о  возможности  проснуться  в  желудках
диких динго, но в окнах поезда показались станционные здания Триеста.
   Поезд остановился у  перрона.  Смуга  немедленно  открыл  окно;  он
внимательно осматривался по сторонам, пытаясь  отыскать  отца  Томека.
Вскоре он помахал  кому-то  рукой,  и  спустя  несколько  минут  Томек
очутился в объятиях высокого широкоплечего мужчины.
   - Наконец-то мы встретились, мой дорогой сыночек, -  услышал  Томек
слова  отца  и  сразу  же  забыл  всю,   уже   много   месяцев   назад
подготовленную приветственную речь, которую он намеревался сказать при
первой встрече с  отцом.  Он  сумел  только  шепнуть,  как  это  делал
когда-то давно, маленьким мальчиком:
   - Мой, мой милый папочка! - и расплакался, как маленький ребенок.
   Отец тоже смахнул  слезу  с  увлажненных  глаз.  Сын  напомнил  ему
преждевременно угасшую жену, оставленную им на родине, и тяжелейший  в
жизни момент расставания с ней. Сжимая сына в объятиях, этот  сильный,
закаленный  в  борьбе  с  препятствиями  мужчина  с  трудом   подавлял
волнение. После длительного молчания, он сказал:
   - Все в порядке, Томек! Теперь,  когда  мы  вместе,  все  несчастия
остались позади.
   Присутствовавший при встрече Смуга из деликатности не  произнес  ни
одного слова. Зная немного  об  увлечениях  Томека  и  желая  прервать
чувствительную сцену, он постарался перевести беседу на другую тему.
   - Готово ли наше судно к отплытию? - спросил он.
   -  Полностью.  Завтра  снимаемся  с  якоря,   -   ответил   старший
Вильмовский.
   - Мы сейчас пойдем на корабль? - сразу  же  поинтересовался  Томек,
стирая со щек следы слез.
   - Сегодня мы переночуем в гостинице, - ответил  Вильмовский.  -  На
"Аллигатор" мы погрузимся завтра с утра. А теперь,  приглашаю  вас  на
обед, приготовленный на террасе гостиницы в честь нашей встречи.
   Вдруг в порту, находящемся вблизи вокзала, раздался  мощный  густой
рев корабельного гудка. В глазах Томека засияла  несказанная  радость.
Он крепко ухватил отца за руку. Они вышли из здания вокзала на  улицу.
В гостиницу поехали на извозчике.
   Едва Смуга и Томек успели умыться с дороги, как  Вильмовский  повел
их на  террасу,  сплошь  заставленную  столиками.  Отсюда   открывался
восхитительный вид на лазурные воды Адриатического моря.
   Томек с интересом разглядывал виднеющиеся вдали  мачты  кораблей  в
порту. Он очень обрадовался,  увидев,  что  их  столик  стоит  у  края
террасы, откуда хорошо видна часть порта. Пока  официанты  сервировали
столик, поставленный под сенью огромного цветного  зонта,  отец  задал
сыну множество вопросов о том, что делалось в доме после его бегства.
   Томек рассказал, что мама часто бывала печальна  и  плакала.  Чтобы
прокормить себя и сына, она стала давать уроки. Потом  она  неожиданно
заболела и умерла. Он рассказал также, что  мама  не  скрыла  от  него
причину отсутствия  отца  и  похвалился  при  этом  знанием  правдивой
истории Польши.
   Когда Смуга рассказал, что придумал Томек совершить в школе,  чтобы
получить повод для  бегства  за  границу,  Вильмовский  обнял  сына  и
заметно повеселел.
   Во время обеда друзья обменивались  замечаниями  насчет  подготовки
судна к путешествию.
   - "Аллигатор" теперь превосходно подготовлен для перевозки животных
морем, - говорил Вильмовский. - Весь экипаж уже на  борту,  мы  готовы
выйти в море в любой момент.
   - Кого вы назначили капитаном корабля? - спросил Смуга.
   - Ирландца, капитана Мак Дугала. Он, пожалуй, плавал  уже  по  всем
морям и океанам земного шара. Кроме матросов, на борту находится  пять
человек, присланных нам Гагенбеком Для присмотра за животными.
   - Все ли формальности, требуемые австрийскими властями,  закончены?
- продолжал свои вопросы Смуга.
   -  Этим  занялась  фирма  Гагенбека,   воспользовавшаяся   услугами
директора зоологического парка в Мельбурне, зоолога Карла  Бентли.  Он
поедет с  нами  в  качестве  эксперта  -  сказал  Вильмовский.  -  Все
документы  я  получил  уже  четыре  дня  тому  назад.  Нам  предложили
переправить в  Австралию  пятьдесят  африканских  верблюдов,  слона  и
бенгальского тигра, которых мы должны взять на борт в Цейлоне. Поэтому
мы не пойдем в Австралию порожняком.
   - Где в Африке нам придется погрузить верблюдов?
   - В Порт-Судане.
   - Это в Восточной Африке на  Красном  море,  -  немедленно  добавил
Томек.
   - А где в Австралии их надо выгрузить? - снова спросил Смуга.
   - В Порт-Огаста, - ответил Вильмовский.
   - И мы там сойдем? - заинтересовался Томек.
   - Да, там мы оставим