ов наш военный закон, и кто нарушает  его,  подлежит  смертной
казни, - добавил Черная Молния, подавляя возмущение.
   - Все законы создали люди и  люди  могут  их  изменить,  -  ответил
Томек.
   - Нах'тах ни йез'зи на языке бледнолицых значит "младший вождь".  -
снова заметил Хитрый Лис. - Вождю не подобает нарушать законы войны, а
тем более заступаться за пленных.
   - Все подобает человеку, который защищает других, -  твердо  сказал
Томек. - Так поступали все  великие  вожди,  которых  никто  не  может
обвинить в нечестности.
   - Это, конечно, были бледнолицые? - с иронией спросил Хитрый Лис.
   - Да, это были белые, великие  и  благородные  вожди  не  отдельных
племен, а целых народов. Ведь это не кто иной, а именно Великий  Белый
Отец из Вашингтона, Авраам Линкольн(*52) даровал неграм свободу и даже
вел из-за этого войну с белыми плантаторами юга.
   - Угх! Великий Белый Отец хотел  добра,  но  другие  белые  его  не
слушали, - настаивал Хитрый Лис.
   - Мой краснокожий  брат  ошибается,  -  возразил  Томек.  -  Многие
бледнолицые хотели помочь не только неграм, но  и  индейцам.  Например
мой соотечественник,  Павел  Стшелецкий  защищал  индейцев  и   рабов,
заступался за них перед Великим Белым Отцом Джексоном, который был еще
до Авраама Линкольна. Стшелецкий написал в защиту обитателей Австралии
книгу, которую мои красные братья называют говорящей бумагой.
   - Возможно, это и так, - согласился Зоркий Глаз. - Однако  ни  один
великий вождь не защищает пленных вопреки законам войны.
   - Ты так думаешь? Так  вот  я  расскажу  тебе  интересную  историю.
Прежде  чем  американцы  завоевали  себе  независимость,  их   страной
управляли  англичане.  Они  были  очень  несправедливыми  правителями,
поэтому  американские  поселенцы,  стремясь  к  независимости,  начали
неравную войну.  На  помощь  американцам  из  Европы  стали  прибывать
благородные  люди,  в  частности,  поляк  Тадеуш  Косцюшко.  В  звании
полковника американской армии он храбро воевал против англичан, за что
получил почести и награды. Так как он командовал частью  целой  армии,
то был настоящим великим вождем. Во время  осады  крепостей  Огаста  и
Найнти Сикс  в  Южной  Каролине  главнокомандующий  генерал  Грин  под
страхом смерти запретил щадить неприятелей. Несмотря на это,  Косцюшко
собственным телом защитил сорок англичан, не дав их казнить. За это он
не только не был наказан, но получил  благодарность  от  Вашингтона  -
вождя американского восстания.
   - О странных делах ты рассказываешь, Нах'тах ни йез'зи, -  удивился
Палящий Луч.
   - Добавлю  еше,  что  правительство  Соединенных  Штатов  произвело
Косцюшко в генералы. Потом он вернулся на свою родину,  где  возглавил
борьбу своего народа за свободу против захватчиков. Можно ли  считать,
что этот великий вождь поступил неправильно, защищая пленных?
   - Угх! Никто не назначил бы труса главнокомандующим!  -  согласился
Черная Молния.
   - Надо отличать трусость от благородства,  -  ответил  Томек.  -  Я
просил  моих  краснокожих  братьев  о  помощи,   зная,   что   индейцы
благородные воины, в сердцах  которых  живет  храбрость,  в  противном
случае ни я, ни мой друг не пошли бы с вами в военный поход.
   После этих слов настала долгая тишина. Томек и боцман  встревоженно
смотрели на своих грозных союзников. Черная Молния обвел взглядом лица
краснокожих воинов и наконец заявил:
   - Угх! Нах'тах ни  йез'зи  -  бледнолицый,  но,  несмотря  на  это,
принадлежит к нашему племени. Никто не имеет права назвать тебя врагом
индейцев, хотя слова твои странные и думаешь ты иначе, чем мы. Угх, ты
прав. Храбрый и благородный воин не бывает трусом или предателем, даже
если он защищает пленных. Ты доказал это, смело  выступив  против  нас
всех. Ради тебя и твоего друга я уже  дважды  нарушил  закон,  который
установил сам. Хотя не все мне понятно,  что  ты  говоришь,  однако  я
выполню твою просьбу: сохраню жизнь и свободу пленным. Угх! Я сказал!
   - Спасибо тебе. Черная Молния. Теперь я горжусь тем, что "вы  и  мы
принадлежим к одному племени", - ответил тронутый Томек.
   - Ты сказал то, что я хотел, браток, -  горячо  добавил  боцман,  с
одобрением взглянув на юношу. - Ребята вы  благородные  и  порядочные!
Уверяю тебя, Черная Молния, что если капитан Мортон  еще  раз  посмеет
при мне назвать тебя бандитом, то ему не поздоровится!  Скажу  одно  -
все вы можете рассчитывать на меня.
   Большинство воинов были удивлены тем, что пленных оставили в живых.
Несмотря на это, послушные  вождю,  они  молча  приняли  его  решение.
Исподлобья наблюдали за юным бледнолицым братом. По-видимому, это  был
великий воин, если даже твердый  и  неуступчивый  вождь  исполнял  его
просьбы. Даже Палящий  Луч  не  выдавал  свой  гнев.  Скорее,  он  был
опечален и  задумчив.  Все  больше  находил  различий  между  собой  и
бледнолицыми друзьями вождя.
   Черная Молния не оставил  своим  воинам  времени  для  размышлений:
военный совет продолжался. Вождь представил  свой  план  действий.  Он
предлагал  всем  отрядом  направиться  на  юг  и  укрыться   в   горах
Сьерра-Мадре. И только оттуда выслать  лазутчиков  к  пуэбло  индейцев
зуни, чтобы узнать, не они ли напали на ранчо Аллана.  Если  это  были
зуни, то Салли должна быть  у  них.  Предложение  Черной  Молнии  было
принято единогласно. Во всей этой местности  зуни  были  единственными
представителями индейцев племени пуэбло, а опытный в этих делах  шериф
не мог ошибиться.
   Отряд направился в путь, оставив легко связанных пленных на месте.
   Всадники быстро двигались на юго-запад, к виднеющимся на  горизонте
горам Сьерра-Мадре.  По  дороге  к  ним  присоединился  Красный  Орел,
высланный днем раньше к шерифу. По его словам, безутешная  мать  Салли
засыпала его лавиной вопросов. С трудом ему удалось  как-то  успокоить
ее уверением, что боцман и Томек с друзьями уже отправились на  поиски
ее дочери.
   Вскоре кавалькада достигла холмистого предгорья. Разведчики усердно
прочесывали окружающую местность. Внезапно один из них  на  вспененном
мустанге подскакал к Черной Молнии.
   - Угх! Угх! Среди холмов мы увидели огромного бизона! -  воскликнул
он в необычайном волнении.
   Черная Молния осадил своего мустанга.
   - Мой брат уверен в этом? - недоверчиво спросил он.
   - Угх! Я видел бизона собственными глазами. Два воина наблюдают  за
ним с вершины холма!
   Известие о встрече с  бизоном  моментально  облетело  всех  воинов.
Вожди Хитрый Лис и Зоркий Глаз сразу же подъехали к Черной Молнии.
   - Угх! Если разведчики говорят правду, то это явный знак того,  что
великий Маниту благоприятствует нашему походу и посылает нам животное,
которое позволяло нашим отцам и отцам  наших  отцов  вести  в  широкой
прерии свободную жизнь. Вожди Хитрый Лис,  Зоркий  Глаз  и  мои  белые
братья пойдут со мной проверить, не привиделось ли это разведчикам,  -
сказал Черная Молния, соскакивая с лошади.
   Названные вожди быстро спешились. Хитрый Лис  взял  лук,  стрелы  и
шкуру койота, необходимую при охоте на бизона. И все в  необыкновенном
волнении побежали к указанному разведчиком холму.
   Времена, когда в прериях паслись огромные стада  бизонов(*53),  уже
отошли в прошлое. Еще в 1872-1874 годах бизонов можно было встретить в
прериях от Канады до Мексиканского залива, и от реки  Миссури(*54)  до
Кордильер. Многотысячные их стада направлялись осенью на юг, где  было
теплее, а весной  возвращались  на  север.  Свободно  пасущиеся  стада
бизонов были особенностью американских прерий  до  тех  пор,  пока  не
началось строительство  Тихоокеанской  железной  дороги(*55),  которая
разбила "тропу бизонов" на две части: южную и северную. Это и положило
начало их истреблению. Искусственное разделение пастбищ резко изменило
привычный  образ  жизни  добродушных,  беспомощных  животных.   Однако
окончательно истребили их белые  и  индейские  охотники  за  бизоньими
шкурами. В начале двадцатого века, то есть в то время, когда  Томек  и
боцман находились в  Америке,  бизоны  на  границе  между  Мексикой  и
Северной   Америкой   были   уже   редкостью.   Поэтому   нет   ничего
удивительного,  что   встреча   с   бизоном   была   для   них   столь
необыкновенной.
   Воины продвигались вперед осторожно, скрываясь в высокой траве.  На
вершину холма взобрались ползком. Как зачарованные, всматривались  они
в одинокого бизона, спокойно щипавшего траву.
   Это был огромный экземпляр, метра три в  длину  и  почти  два  -  в
высоту.  Томек  сразу   же   вспомнил   варшавские   уроки   зоологии:
"американский бизон отличается от польского  зубра  тем,  что  у  него
короче ноги,  массивнее  передняя  часть  тела,  гуще  шерсть  и  шире
голова". Теперь он убедился в этом наглядно.
   Огромный старый бык спокойно щипал траву; издали казалось,  что  он
подметает землю своей длинной бородой.
   Индейцы почти благоговейно смотрели на  бизона.  Но  вскоре  в  них
заиграла кровь природных охотников. Черная Молния шепнул первый:
   - Угх! Разведчики сказали правду! Духи наших отцов благоприятствуют
походу! А иначе разве мог бы бизон появиться на нашем пути?
   - Угх! Это правда. По-видимому, великий Маниту послал  нам  бизона,
чтобы ободрить нас перед битвой с зуни. - тихо сказал Зоркий Глаз.
   Конечно, Томек и боцман не верили  в  сверхъестественное  появление
бизона на их пути. Они предполагали, что несколько голов  этих  редких
животных нашли убежище в горных  ущельях.  Вероятно,  бык  отбился  от
стада в поисках корма. Возможно,  это  был  бык-отшельник,  живущий  в
пустыне. Так или иначе, бизон был вполне реальным явлением.
   Боцман стал опасаться,  как  бы  вспугнутое  животное  не  убежало;
приподнявшись на локтях, он уже приложился было к винтовке.
   - С такого расстояния нельзя бить наверняка. Раненый бизон убежит и
скроется в горах, - шепнул Томек, измеряя глазами расстояние.
   - Нах'тах ни йез'зи прав,  -  согласился  Черная  Молния.  -  Пусть
Разящий Кулак оставит бизона вождю Хитрому Лису.
   Боцман заколебался, увидев, что Хитрый Лис достал  из  колчана  три
стрелы и лук. Черная Молния заметил этот недоверчивый взгляд  и  снова
сказал:
   - Индейцы веками охотились на бизонов. Прежде  чем  белые  привезли
ружья, мы во время одной охоты убивали своими способами сотни бизонов.
Даже одинокий индеец  умел  незаметно  подкрасться  к  стаду  и  убить
нескольких животных. Сейчас мои братья увидят, как это сделает  Хитрый
Лис...
   И правда, Хитрый Лис не терял времени. Он с головой накрылся шкурой
койота, взял лук и стрелы, и стал на четвереньках спускаться с вершины
холма к бизону. Полз он по-пластунски, держа в руках свое оружие.
   - Как пить дать, вспугнет гривастого, - буркнул боцман.
   - Мне приходилось слышать, что  индейцы  охотились  так  раньше  не
только на бизонов, но и на более чутких  антилоп,  -  шепотом  ответил
Томек. - Хитрый Лис крадется против ветра. Может быть удастся...
   Хитрый Лис был уже на  полпути  к  бизону.  Вдруг  мощное  животное
вскинуло огромную голову, потрясло ею, чтобы отбросить с  глаз  густую
гриву. Но все равно  грива  не  позволяла  ему  хорошо  видеть.  Ветер
относил в сторону запах  человека,  поэтому  бизон  видел  всего  лишь
осторожно  крадущегося  трусливого  и  хорошо  ему  знакомого  койота.
Успокоившись, бизон продолжал щипать траву.
   Хитрый Лис без опаски приближался к животному.  Житель  прерий,  он
хорошо  знал  обычаи  бизонов.  Только  зловещий  запах  человека  мог
предупредить  животное  об  опасности.  Но   ветер   благоприятствовал
охотнику, а  бизон, не боящийся даже выстрела  огнестрельного  оружия,
тем более не обращал внимания на койота. Стало быть, верно, что хорошо
замаскированный или укрытый стрелок мог спокойно стрелять на выбор  по
мирно пасущемуся  стаду.  Ведь, по  уверениям  старых  охотников, даже
предсмертный хрип животного, в которого попала  пуля  или  стрела,  не
пугал их. Только бизоны, находившиеся подле издыхающего  товарища,  на
момент поднимали  головы,  осматривались  и  спокойно  возвращались  к
прежнему занятию.
   Индеец подполз к бизону на расстояние нескольких шагов, не  вызывая
его подозрений. Он  выбирал  удобное  место  для  выстрела.  Ползя  на
четвереньках, он очутился с левой стороны  бизона.  Томек  попросил  у
вождя Зоркий Глаз бинокль и внимательно наблюдал за редкой охотой.  Он
ясно видел. как Хитрый Лис остановился почти рядом с бизоном. Опираясь
на локти, приподнялся на колени, натянул лук и пустил  стрелу!  Стрела
почти по самое оперение вонзилась и бок животного.  Бизон  подпрыгнул,
присел на задние ноги, но в это время Хитрый Лис всадил в него  вторую
стрелу. Бизон упал на передние ноги, подогнув их, но от  боли  вскочил
еще раз. Охотник опять натянул  лук.  Новая  стрела  вонзилась  в  бок
животного  пониже  первой.  Бизон  повалился  на   землю   и   остался
неподвижным. По торжествующему возгласу Черной Молнии всадники с места
в карьер бросились к охотнику и его добыче. Индейцы сразу же принялись
разделывать бизона.
   Томек и боцман убедились,  что  умелое  свежевание  убитого  бизона
требует внимания и ловкости. Молодые индейцы тоже с интересом  следили
за работой старейшин племени.
   Сначала убитого бизона положили на брюхо, подперев  тело  животного
широко расставленными его ногами.  Потом  Хитрый  Лис  полоснул  ножом
поперек шеи и ободрал горб. И тогда два индейца, ухватившись за гриву,
отделили шкуру от лопаток. После этого Хитрый Лис  разрезал  шкуру  от
головы вдоль хребта. Помощники сразу же  содрали  ее  с  боков;  шкура
держалась только на грудине.  Ободрав  всю  шкуру,  индейцы  аккуратно
расстелили ее на земле. На нее  складывали  отделяемые  куски  мяса  -
сначала с лопаток,  потом  вырезанную  вдоль  хребта  филейную  часть.
Ребра, покрытые  жирным  мясом,  отрубали  топорами.  Вынули  кишки  и
отрезали язык, который считался  лакомством,  после  чего  часть  мяса
завернули в шкуру.  Несколько  индейцев  соорудили  из  длинных  копий
крепкие носилки, на которые  погрузили  остальное  мясо  освежеванного
бизона. Вскоре вся кавалькада направилась в  горы.  Еще  засветло  они
добрались до тенистого, хорошо скрытого каньона.  Здесь  отряд  должен
был ждать возвращения разведчиков, посланных Черной Молнией  к  пуэбло
зуни. В то время, как одни из индейцев пасли лошадей,  другие  развели
костры и стали готовить еду.
   Томек  и  боцман  с  удовольствием  помогали  краснокожим  друзьям.
Суровое достоинство и сдержанность, с какой обыкновенно индейцы  ведут
себя в обществе белых, теперь совершенно исчезли. Они чувствовали себя
свободно. Радовались победе над доном Педро, удачной охоте на  бизона,
"посланного  им  свыше,  чтобы  придать  храбрости  перед  предстоящей
битвой". Событие это было столь необычно, что индейцы решили во  время
вечернего пиршества отпраздновать его танцем бизона.
   На этот раз танец должен был исполнить  Хитрый  Лис.  Неустрашимый,
известный своей ловкостью воин выступил в  специальном  облачении.  Он
надел на голову маску, наскоро сделанную  из  гривы,  рогов  и  шерсти
бизона. Из-под широкого пояса свисала короткая юбка. В правой руке  он
держал погремушку,  в  левой  -  лук  и  стрелы.  По  обычаю  индейцев
северо-западного побережья, лесных  индейцев  и  индейцев  юго-запада,
танцоры во время церемоний  этого  рода  одевают  маски,  изображающие
сверхъестественные силы, которые якобы участвуют в  обрядах.  В  жизни
индейцев  танцы  занимали  особое  место.  Их  приурочивали  к  разным
событиям, а иногда они  были  просто  ритуалом.  В  особенности  такие
танцы, как танец калюмета, духа, змеи,  солнца,  бизона,  имели  точно
установленную форму,  неизменную  из  поколения  в  поколение.  Каждую
песню, молитву и  танец  во  время  такой  церемонии  необходимо  было
исполнять правильно, иначе могло произойти несчастье.
   Танец бизона был воспроизведением давней охоты  на  этих  животных.
Индейские танцоры прекрасно вживались в свои  роли,  верно  изображали
события. Зрители легко понимали значение каждого движения и  весь  ход
изображаемой охоты на бизонов до того, как испанцы привезли в  Америку
лошадей.
   Краснокожие находили  в  прерии  крутой  обрыв  и  у  его  подножия
устраивали ловушку. За выложенной  в  виде  римской  пятерки  каменной
оградой, которая острым,  но  не  замкнутым  концом  касалась  обрыва,
скрывались толпы мужчин, женщин и детей. В назначенное  время  индеец,
вызывающий бизонов, облаченный в шкуру и рога этого  животного,  после
ночи, проведенной в молитвах и песнопениях, с которыми он обращался  к
предкам, направлялся  на  рассвете  в  прерию,  чтобы  заманить  стадо
бизонов в ловушку. Когда ему удавалось  привести  бизонов  к  каменной
ограде, он прятался, а остальные индейцы выскакивали из укрытия, чтобы
криком, барабанным боем и тарахтением погнать стадо к крутому  обрыву.
Ошалевшие от испуга животные срывались с обрыва,  а  индейцы  добивали
раненых. После охоты бизонов свежевали, резали мясо на полоски, сушили
его и несли в селение, где снова совершали благодарственное торжество.
Хитрый Лис - главный актер - и сопутствующие ему  танцоры  чрезвычайно
ярко изобразили ход этой охоты. Бледнолицым друзьям казалось, что  они
еще слышат топот копыт и рев ошалевшего стада.  Грохотали  погремушки,
били барабаны и взлетал к небу пронзительный крик облав(*56).
   Измученные, но находившиеся в каком-то упоении, танцоры, уселись за
обильный ужин. Долго не смолкали разговоры у костров.  Индейцы  охотно
рассказывали о своих интересных  переживаниях  и  приключениях.  Перед
заслушавшимися белыми друзьями, воскресал былой Дикий Запад  с  жизнью
столь  отличной  от  жизни  европейцев,  со  своеобразными   обычаями,
законами, верованиями и суевериями.


XX

ПУЭБЛО ЗУНИ

   На  рассвете  Черная  Молния  послал  в   разведку   двух   опытных
следопытов.  Остальные   воины   должны   были   ожидать   возвращения
разведчиков в каньоне. Все, за исключением дозорных на вершинах  скал,
спокойно отдыхали.
   Обыкновенно   живой   и   подвижный,   боцман    тяготился    такой
бездеятельностью, и поэтому, хотя обычно его  передергивало  от  одной
только мысли  о  горах,  теперь  сам  предложил  Томеку  взглянуть  на
окрестности.
   Во время таких прогулок они вели длительные беседы. На этот раз они
взобрались на обрыв над самым ущельем. Воспользовавшись тем, что он  с
Томеком наедине, боцман сказал:
   - Хо-хо, браток! Видно, что денежки, которые твой почтенный  папаша
тратит на твое обучение, даром не пропадают. Говоришь  гладко,  всякие
разные факты так и сыплешь, будто музыку по нотам разыгрываешь. Видно,
потому мы с тобой - в самый раз, будто пуговка с  петелькой. По-моему,
тебе на адвоката надо учиться. Ученые слова хорошо действуют на  таких
простаков, как я, и даже на диких индейцев.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Ах, вспомни только, как ты ловко сочинял  интересные  рассказики,
чтобы спасти пленных. Вот уж не думал, что тебе что удастся!
   - Вы полагаете, что я все это выдумал? - удивился Томек и с улыбкой
посмотрел на друга.
   - Может, и не все, но с этим Косцюшко и пленными  англичанами,  ты,
пожалуй, крепко индейцев надул.
   - Дорогой боцман, а вы хорошо знаете, кто такой Косцюшко? - спросил
он.
   - Не такой уж я  дурак!  -  возразил  обиженный  моряк.  -  У  моих
стариков на Повислье, в кухне, в  переднем  углу  висит  картина,  как
Косцюшко на Краковском Рынке клятву дает. Как же мне не знать, кем  он
был? Но чтобы он в Америке такими делами занимался, этого мне  слыхать
не доводилось.
   -  Косцюшко  был  необыкновенный  человек.  Об  этом  лучше   всего
свидетельствует способ,  каким  он  предложил  свои  услуги  Конгрессу
Соединенных Штатов.
   - А что он такого сделал? - спросил боцман, усаживаясь поудобнее.
   - Когда Соединенные Штаты начали войну за освобождение  из-под  ига
англичан, в Париж  приехали  два  американских  уп