, Ванько пояснил: - В понедельник везли с
нею  от  амбаров зерно. Специально убежали от теть  Шуры, чтоб  поговорить о
своем. В ушах звенит еще ее голос... В  тот день  была она такая  веселая  и
красивая!  Хотелось  посадить  ее поверх мешков и  прокатить, как ребенка. А
вечером  - сидим под хатой,  комары надоедают,  где-то неподалеку гремит, аж
стекла прыгают,  а  ей  ничего.  Хоть и война,  говорит,  и  грешно  в  этом
сознаваться, но все равно  я сейчас самая счастливая на свете.  Все  просила
посидеть еще немного, будто чувствовала, что в последний раз...
     По  гравийке  ползла  колонна вражеской техники. Андрей,  как и другие,
молча смотрел на эту армаду, но думал о другом. Душевная боль, сквозившая  в
словах товарища, сжимала и  его сердце, была ему  очень понятна.  Вот почему
Ванько вчера так и не решился  взглянуть на замученную подругу и не  остался
сегодня до похорон - он верняк не сдержал бы слез... А может, хотел оставить
ее в памяти такой, какую любил, какую видел в последний раз живою.
     Вспомнив,  что  прихватил с  собой  бинокль,  достал  его из  сумки,  к
немалому удивлению остальных. Стали по очереди  наблюдать за происходящим на
гравийке. В него, хоть  и неисправна одна  половина,  видно было так, словно
эти машины, тягачи и танки ползут в какой-нибудь сотне метров отсюда. .
     - Ну ты,  Андрон, и ж-жупел!  - упрекнул  его  Борис, передавая бинокль
Мише. - Я противогаз  не стал припрятывать - сразу  отдал  на общий котел. А
ты, выходит, нашел биноколь и решил помалкивать?
     Значения  слова  "жупел"  он  (как,  впрочем,  и остальные) не  знал  и
пользовался им в качестве  бранного.  В данном случае  "жупел" мог  означать
что-то вроде жука или гуся.
     Чтобы отвести от себя подозрения в нечестности (сокрытии находки в день
обследования зарослей), Андрею пришлось рассказать, каким образом оказался у
него этот бинокль;  а поскольку  все знали  о  пустой  кобуре комиссара - то
заодно сообщил и о  найденном там же пистолете ТТ с двумя обоймами. Не желая
пока  упоминать о летчике и  Марте,  представил  события  так: возвращался с
гравийки, услышал стрельбу, влез  на  дерево и увидел, как фрицы расстреляли
комиссара.
     Услышав о пистолете, Миша уступил бинокль Феде.
     -  Пистолет  ТТ,  с  двумя полными  обоймами? -  переспросил  он,  весь
преобразившись. - Ну и ну, воще! Как же его фриц не забрал?
     - Комиссар, чтоб он не достался врагу,  отбросил и пистолет, и  бинокль
далеко  в  сторону.  Достал из кобуры, хотел, видно, пристрелить  фашиста, а
потом себя,  но из-за  ранения руки не  смог  поставить на  боевой  взвод, -
пояснил Андрей, сам в это поверивший.
     - От бы стрельнуть, хоть разочек, из  пистолета! - загорелся Миша. - Из
ружья палил,  наши за  сливы разрешили один раз из  винтовки; вчера даже  из
шмайссера попробовал. А из пистолета не приходилось.
     - Да погоди ты, Патронка! -  перебил его Борис. - Ты, наверно, и во сне
стреляешь!..  Чтой-то  я не пойму,  - стал  опять  допытываться у Андрея.  -
Получается, когда мы в обед встретились, ты про комиссара уже знал - и тянул
резину до самого вечера?
     -  Братцы, а кто это на  нашем  островке  поселился? - воскликнул вдруг
Федя. - Какой-то тип уже шалаш поставил и уху замастыривает: виден дымок над
треногой с котелком. Как же он туда попал?
     Невооруженным глазом  этого видно  не  было,  Миша  попросил глянуть  в
бинокль. Таиться дальше не имело  смысла, и Андрею пришлось рассказать все -
от воздушного боя до подаренных часов.
     - Ишь ты, золотые! - удивленно воскликнул Борис, - А не снял ли ты их с
руки комиссара?
     -  Щас  как  в  лоб  закатаю!  -  вспылил  Андрей. - За  мародера  меня
принимаешь?
     - А че ж тогда сразу не признался?
     - Боря,  перестань  придираться. Значит,  так надо  было, -  заступился
Ванько.  - Лично я  Андрею верю. - Он тоже навел бинокль на островок и долго
рассматривал. - И куда ж он теперь?
     -  Собирался вроде в  Ивановку. Там у него, говорил, есть знакомые, они
сведут с партизанами.
     - Думает, что там есть партизаны?
     - Так прямо не  говорил,  - поправился Андрей. - Но считает,  что  наши
верняк  оставили людей для  подпольной  работы  и  организации  партизанской
борьбы. Не только в Ивановке - может даже и у нас на  хуторе.  Глянь  вот, -
достал из кармана  сложенную вчетверо прокламацию, - что я нашел седни возле
кладбища.
     - Вот это да! Быстро сработано, - прочитав, удивился Ванько. - Но... не
верится, что и у нас на хуторе могут быть подпольщики!
     - Ну, может, не на нашей стороне... Или даже в станице, - пожал плечами
Андрей. -
     - Если так, то это ж, братцы, здорово! У меня аж на душе повеселело.
     Прокламация пошла по  рукам,  ее  перечитывали, удивляясь  и радуясь: в
случае  чего можно надеяться  на защиту. Лишь Андрею становилось не по себе:
он  жалел, что  заварил  эту кашу.  Выручила Свинья: намереваясь  удрать  на
хутор, она  отделилась от гурта, и он  поднялся завернуть. В этот раз он был
благодарен  ей  за  возможность отлучиться: стало страшно  неудобно за обман
товарищей. "И  зачем только  дернуло меня с этой  дурацкой  прокламацией,  -
корил  он  себя.  -  Одно  дело, когда  нужно поддержать дух и настроение  у
женщин; но дурить друзей - непорядочно!" И теперь промах уже  не поправить -
поздно. Это  значит  рассекретить  Ольгу  Готлобовну.  Вдруг она  и  вправду
подпольщица?  3а  это  говорит  многое.  Взять,  например, йод  и бинты:  не
своровала ж она их  в госпитале на случай, что дочь порежет палец при чистке
картошки! Или хлеб: где по  нынешним временам возьмешь белой пшеничной муки,
да еще  ежли ты приезжий? Ясно:  ее снабдили всем необходимым, оставляя  для
работы  в тылу  противника.  А  записка дять Саше?  В  ней верняк указан был
пароль и адрес подпольной явки. Но почему тогда  пошла она на такой риск? Из
уважения за то, что  спасли советского летчика, который теперь уничтожит еще
не одного фашиста?
     Когда вернулся на курган, здесь все еще говорили о подпольщиках.
     - А давайте - слышь, Андрей? - заговорщически понизив  голос, предложил
Миша, - давайте знаете что, разузнаем, где у подпольщиков штаб или...
     - Это еще зачем? - насторожился Борис.
     -  Попросим,  чтоб  и  нас  приняли  в  партизаны.  А  че?  Выдадут  по
пистолету... или даже по шмайссеру. Да! я  ж вам так и не рассказал, как мне
удалось пострелять из фрицевского автомата. Рассказать?
     - Давай, токо покороче и без брехни, - согласился  выслушать Борис. - А
то я тебя, жупела, знаю...
     - Ну,  значит,  так. Сижу  это  я во дворе, квасолю из стручков  лузаю.
Вдруг слышу - ды-ды-ды, ды-ды! Из пулемета шмаляют. Смотрю, а они - гур, гур
на мотоциках вдоль хутора...
     - Ты, Патронка, дело говори, - напомнил Борис.
     - Так я  дело и говорю. Два мотоцика с четырьмя фрицами завернули к нам
во двор. У нас  возле колодезя кадушка с водой, налили, чтоб не рассыхалась.
Они - давай из нее обливаться. А потом один за автомат - и по курам бац, бац
одиночными. Трех укокошил, подзывает меня; булькочет, как индюк, и некоторые
слова по-нашему. Вобщем, заставляет скубать перья. А я показал на шмайссер и
на куру:  дай, мол, и я одну кокну. Он дотямкал, ухмыляется, но протягивает:
карашо, делай курка капут. Оттянул затвор, показывает, как нажимать на курок
- за тумака меня принимает. Три выстрела сделал. Хотел очередью попробовать,
снял с предохранителя, но он заметил и отбрал.
     -  Как  же они  у  тебя не разбежались,  пока стрелял?  -  засомневался
Андрей.
     - Так они ж у нас в загородке, чтоб не шкодили.
     - Ну и как, попал в куру? - спросил Борис.
     -  Дурак я, что ли,  в  собственную худобу целиться!  А  автомат  у них
годнецкий, нам бы таких парочку!
     - И что б ты с ними делал? - заметил Ванько, отложив  бинокль. -  Палил
бы по воронам, как когда-то из ружья?
     -  Почему  это  по воронам,  -  обиделся  пацан. - Пригодились  бы  для
другого! Мало  ли чего... Они будут с нами  что  хотеть, то  и делать, а  мы
лапки кверху и хвостиком вилять?
     - А че, он дело говорит, - заступился Борис за соседа. - Ежли б я вчера
успел схватить автомат, я б им показал! И вобще в другой раз в зубы смотреть
не стану.
     -  А  еще,  поговаривают, бывшее кулачье станет теперь  хвоста драть да
фашистам прислуживать, - заметил Федя. - Оружие не помешало б.
     - Теперь у нас есть пистолет на случай чего. А хвосты драть  предателям
долго не  получится,  - уверенно пообещал Андрей. - Я спросил у летчика, так
он что сказал: не знаю, говорит,  когда война кончится, но  что  фрицы у нас
надолго не задержутся,  так  это верняк. Красная Армия им  еще покажет,  где
раки зимуют.
     - Вот и я ж  про это  самое! - подхватил  Миша.  -  Как зачнут их  наши
дербанить да как попрут с Кубани, мы бы им и помогли.
     - Нет, Мишок, хоть ты и складно говоришь, - охладил его пыл Ванько. - У
меня  на них  руки  больше твоего  чешутся, но... Надо сурьезно смотреть  на
дело. Не  наше  это занятие  - воевать,  даже  если  б действительно удалось
раздобыть оружие. И особенно рано тебе: мало каши поел.
     -  Ты  не  смотри,  что  мне токо двенадцать!  Я  уже давно взрослый, -
возразил Миша, задетый за живое "кашей". -  У Феди в стихе как сказано? "Нас
война повзрослила  досрочно"!  По-твоему,  надо сидеть  сложа руки и ждать у
моря погоды?
     - Сидеть сложа руки не придется, - спокойно объяснил старший товарищ. -
И тебе тоже,  раз уж  и  ты считаешь себя  повзрослевшим досрочно.  Конешно,
война всех нас сделала  старше...  И  потому мы  просто обязаны, пока  воюют
отцы, не сидеть сложа руки, а действовать.
     - Не знаю, что я тогда должен делать, - повел плечом Миша.
     - Вспомни, что говорил позавчера:  нужно привезти пшеницы всем,  у кого
много ребятишек.
     - Ну, говорил, так что?
     - А может, им и еще чего нужно, как ты думаешь?
     -  Воще  -  конешно: корму худобе на  зиму помочь  припасти, топлива, -
сообразил он.
     -  А первым  делом - помочь управится с огородами -  картошку выкопать,
кукурузу убрать,  бодылку срубить, - добавил Борис. - Я теть Лизе давно  уже
помогаю по хозяйству.
     - Не  теть  Лизе, а Верке, потому что в женихи  набиваешься, -  уточнил
Миша.
     -  Подсолнухи  вон  доспевают колхозные  -  можно навыбивать семечек, -
дополнил, в свою очередь, Федя.
     -  А за  хутором до  самой станции кукуруза, - напомнил Андрей.  - Свою
многие  зеленцом поварили да  и  красноармейцы помогли. Можно будет, если не
днем, то ночами не поспать.
     -  Вобщем,  ребята, делов навалом, лишь бы не  ленились, - подвел  итог
Ванько. - Или ты только стрелять взрослый?
     - Знаешь, что!..  не наедай, -  обиделся любитель пострелять. - Что вы,
то и я буду делать, от вас не отстану.
     -  Вот об  этом давайте седни и договоримся: чем следует заняться уже с
завтрашнего дня.
     -  Подождите,  я только заверну  Свинью, - попросил Андрей. -  Обратно,
зараза,  удирать  надумала!..  -  Прихватив  киек, он  вприпрыжку  сбежал  с
кургана.
     Вечером матери во  дворе не  оказалось, но  на  обычном  месте у  сарая
стояло два ведра с водой. Корова их осушила и зашла в стойло.  Андрей прошел
к  колодцу, умылся по  пояс;  в  комнате  переоделся  в  новое, и прежде чем
отправиться  на свидание, зашел  узнать,  напоена  ли  оставшаяся без хозяев
сломовская Жданка. Оказалось, что мать уже напоила ее и начала доить.
     Во  дворе  бывших соседей к  нему, помахивая  хвостом,  подошел  пес  -
годовалый, каштанового окраса,  уши торчком.  Он  поскуливал  и  так жалобно
смотрел на соседа, словно хотел о чем-то спросить.
     - Остался  ты, Тобик,  сироткой... -  присев,  почесал у него  за ушами
Андрей.  - А пойдем-ка,  братец, и ты со мной, попробую  помочь твоему горю.
Только надо поводок из чего-нибудь сообразить.
     На  месте,  привязав,  на всякий  случай,  кобелька  к  акации,  Андрей
негромко  свистнул. Марта долго ждать не заставила. Тобик при ее приближении
зарычал.
     - Не  боись,  он привязан. Тобик,  перестань! - приказал собаке,  и тот
виновато лег.
     - Это твой? Какой красивый песик! - похвалила она, присев на корточки в
метре от животного.
     - Понимаешь, он  теперь  как бы сирота... - стал объяснять  Андрей цель
привода собаки. -  Чувствует, видать, что случилось несчастье: временами как
заскулит-завоет, жалобно так, просто сердце разрывается. Жалко бедняжку, вот
я  и подумал: живете вы на самом краю, собачку этот гад  убил. А Тобик - пес
что надо. Может, думаю, понравится.
     - Очень-очень нравится! И кличка красивая. - Обрадованная, Марта хотела
приблизиться,  но тот  предупреждающе  обнажил  острые белые клыки,  коротко
рыкнул. - Хочется погладить, но он, наверное, злой и кусается...
     - Вобще, чужим не дается. Но давай я вас познакомлю. - Взяв за ошейник,
сжал ему слегка пасть. - Дай  понюхать свою руку, а потом погладь. Не боись,
не укусит.
     - То-обичек, хороший пе-осик, давай познакомимся... Теперь я буду твоей
хозяйкой. - Дав обнюхать руки, несколько раз провела ладошкой по  спине. Тот
поворчал, но незлобиво и виляя мохнатым хвостом.
     - Надо бы угостить его чем-нибудь. Он поймет, что к нему с добром, и не
станет дичиться.
     - Я сейчас! - Она убежала в хату и вскоре вернулась.  - Мама пирожков с
творогом напекла. Попробуй и  ты, такие  вкусные!  - Угостила Андрея  и  три
оставила собаке.
     Учуяв запах, пес  заработал хвостом энергичнее,  пристально смотрел  на
будущую хозяйку. Когда та поднесла пирожок, аккуратно взял и  проглотил едва
ли не целиком.
     - Проголодался, бедняжечка.  На  вот  еще.  Да  не спеши, хоть  вкус-то
распробуй!.. - Скормив гостинец, погладила его снова, и на этот раз Тобик не
возражал.
     Пока Андрей привязывал  его к будке,  она  спроворила полную кастрюльку
похлебки, сама же поднесла угощение, и знакомство состоялось.
     Смеркалось.  Слабый  ветерок,  напоенный  терпким  запахом  доцветающих
подсолнухов, был душноват и временами все еще горяч. Надоедали комары. Марта
предложила -взобраться на навес летней кухни:
     - Там  их  ветерком сдувает.  Я раз  всю ночь  здесь спала, и  ни  один
комарик не укусил. А свежо, особенно под утро, - не то что в комнате.
     - А почему тогда только один раз?
     - Мы с мамой разложили здесь сушиться  резаные фрукты  для  компота  на
зиму.
     Приставили лестницу, освободили небольшую площадку, уселись рядышком.
     - А  тут и правда хорошо! - понравилось Андрею. - Можно сидеть хоть всю
ночь.
     - Лично я не против.
     - Потому что комары не кусают?
     - И что рядом ты: мне с тобой интересно.
     - А мама не заругает, ежли задержишься?
     - Она же знает, что я с тобой. И потом, я ведь уже взрослая.
     Ответ Андрею не понравился. Нюська, помнится, начинала так же: "Чиво ты
стиснясся, мы ить уже зрослыи!" Неужли и эта будет такая же несурьезная? . .
Пока он сомневался, опасаясь снова быть разочарованным, Марта спросила:
     - А стадо пасти интересно?
     - Мне нравится... Мы седни пасли впятером: все ребята собрались.
     - Так веселее?
     - Не поэтому. Наметили кой-какие дела на будующее.
     - Правильно - "будущее", без "ю", - поправила она. - Какие именно?
     - Да так... Взяли шефство над семьями, где много ребятишек. У некоторых
их по трое, а то и четверо.
     - Это вы хорошо придумали. А прокламацию показывал?
     -  Показал... Только потом пожалел.  Почему? Они ведь  поверили, что ее
подбросили подпольщики.  А мне стало стыдно: какие ж мы с тобой подпольщики?
Обманывать товарищей - это нечестно.
     - Хотелось, как лучше, - посочувствовала она. - Но ты ведь не...
     - Разве ж можно! И ты знаешь, почему.
     - Мама  строго-настрого  предупредила: больше нам не следует заниматься
не своим делом. Напомнила насчет пистолета и парашюта - вы ведь его заберете
сюда? - с ними нужно быть очень осторожными!
     - Будь спок, у нас есть где прятать опасные предметы - в пещере.
     - Откуда тут пещеры? - удивилась она.
     - Ну, не настоящая, конешно... Однажды  мы с ребятами нашли лисью нору.
За бригадой есть небольшой курганчик, весь  заросший терном, и мы играли там
в войну.  Так вот,  возле этой норы увидели кости и человеческий череп: лиса
выгребла  вместе  с  землей.  Решили,  что   она  наткнулась   на  старинное
захоронение. А там ведь могут быть меч или копье. Такой случай был: нашли не
только меч,  но и  старинные золотые украшения. Ну,  принесли лопату,  стали
втихаря расширять ту нору.  Трудились, наверно,  с неделю. Ничего такого  не
нашли,  но  зато какая  получилась  пещера - я  те  дам!  Свободно  впятером
помещаемся. Поиграли, забросили, а недавно оборудовали как  следует, сделали
внутри  ниши, пол застелили матами из  куги, вход снаружи замаскировали - не
заметишь.  Это  я  ее имел  в виду,  когда  говорил, что есть  где  спрятать
Александра Сергеевича. Может, тебе это не интересно? - спохватился он.
     -  Что  ты!   Очень  интересно,  -  горячо  заверила  слушательница.  -
Познакомишь меня со своими друзьями?
     - Конешно, ежели хочешь.  Я  им уже рассказал  и о  летчике,  и о тебе.
Хотел повременить, но так получилось.
     И Андрей поведал  о  том, как и  почему пришлось раскрыть секрет раньше
времени.
     -  Но ты не думай, - заверил, - у  них мозги и языки на месте.  Я в них
уверен,  как ты в своей маме. - Глянул на часы: - Ничего, что задерживаемся?
Уже перевалило за полночь.
     - Ну  и что. Я же  сказала,  что хоть до  утра. Знаешь,  как скучно без
друзей и знакомых! И девочек поблизости нет.
     - С подружками тебе  не повезло,  эт точно. На нашем порядке всего  две
ровесницы осталось - Вера да Нюська, - посочувствовал он.
     - А почему так мало взрослых девочек и ребят?
     - Много поумирало  в тридцать третьем году. Тут знаешь, какая  голодуха
была! Я  -  то не помню,  мама  рассказывала. Страшно,  что было: ели собак,
кошек, крыс  -  ежли,  конешно, удавалось  кому поймать. Люди пухли, мерли с
голоду  сотнями.  Даже людоедство было. По полстаниц вымерло!.. Ты разве  не
знала?
     -  Мама рассказывала, что был повсюду  голод,  но что такие ужасы...  А
почему так случилось - знаешь?
     -  Конешно: из-за вредительства.  Буржуи,  скрытые враги народа  хотели
бунт против советской власти вызвать. Блюхер, Тухачевский, еще кто-то. Мы их
портреты в учебнике все почеркали, учительша велела.
     -  А  мне мама говорила - правда,  по секрету, но тебе я  могу сказать,
особенно   теперь...   будто  все  это  устроили   евреи,   пробравшиеся   в
правительство.
     - Евреи? . . -  усомнился собеседник. -  Что-то не верится. Получается,
что  они  помогали Гитлеру, а  он  их после  этого  приказал всех  поголовно
уничтожить. Даже  в листовке сказано:  доносите  о коммунистах, комиссарах и
евреях. Да и товарищ Сталин такого бы не допустил!
     - Для меня это тоже темный лес. И неинтересно. Расскажи лучше о себе, я
хочу знать про тебя все-все!
     - Может, давай седни заканчивать - поздно уже.
     - Еще немножко посидим, а то когда теперь увидимся!..
     - Ну почему? Ежли  не против, я буду приходить  часто: мне с тобой тоже
интересно.
     - Конечно, приходи! И не обязательно вечером.
     - Днем как-то неудобно... Что подумают твои?
     - Кто, мама?  Да ничего  плохого не  подумает! - заверила Марта. - Я ее
знаю: она о тебе очень хорошего мнения.
     - Спасибо. А как ей нравится, что ты считаешь себя уже вполне взрослой?
     Она помедлила с ответом.
     - Намек поняла.  Но мама уверена в моем  благоразумии. А я, конечно,  в
твоей порядочности: ты ведь не из тех, "редких".
     - А вобще-то мы с твоим дедушкой старые друзья,  так что запросто можно
приходить и  днем.  А зараз  все-таки  пора:  поздновато и работы  у меня на
завтра - вернее, уже сегодня - уйма с самого утра.
     После   похорон  ближайшие   соседки   поделили  немудрящее   имущество
Александры - какая-никакая утв