чил их наличными.  Затем удалился в  пустующую
комнату для переговоров, где переложил  содержимое коробок  пять и  шесть, в
том числе паспорт мистера Аткинсона, в парусиновые чемоданы, взял
   такси до Пьомбино и  каким-то  чудом успел попасть в  сверкающий огнями
отель, называющий себя  лайнером,  который  отправлялся  в Портоферрайо,  на
острове Эльба.
   Сев как можно  дальше от огромного  телевизора,  единственный  гость  в
поблескивающей  пластиком  большущей  столовой  самообслуживания  на  шестой
палубе,  поставив рядом чемоданы, Джастин угостил себя салатом с креветками,
бутербродом с салями  и  полубутылкой  действительно плохого  красного вина.
Прибыв в  Портоферрайо, борясь с головокружением, направился к выходу  через
темный трюм, где едва не попал под колеса выезжающих автомобилей.
   Сгущались сумерки, дул  холодный,  пронизывающий ветер, редкие пешеходы
стремились  как  можно  быстрее покинуть набережную. Боясь, что его  узнают,
хуже того, пожалеют, Джастин надвинул шляпу  глубоко на лоб и с чемоданами в
руках  побрел к  ближайшему такси. С облегчением убедился, что лицо водителя
ему незнакомо.  За двадцать минут,  которые заняла  поездка, водитель только
раз  спросил, не  немец  ли он, и Джастин ответил, что он  -  швед.  Ответил
удачно, потому что других вопросов водитель не задавал.
   Вилла Манцини располагалась  у самого берега в северной  части острова.
Ветер,  дующий с  моря, трепал  пальмы, перекатывался через каменные заборы,
гремел ставнями и черепицей,  заставлял стонать  деревянные постройки.  Один
под лунным светом, Джастин долго стоял, пока его глаза привыкали  к темноте,
на  том  самом  месте,  где  водитель  высадил  его,  у  входа  в вымощенный
камнем-плитняком  двор  виллы,  с  древним  колодцем и прессом  для  выжимки
оливкового масла. Вилла возвышалась перед ним. Два ряда  тополей, посаженных
дедом Тессы, окаймляли дорожку, ведущую от парадной двери к морю. Постепенно
Джастин различил и домики для слуг, и каменные лестницы, и колонны, и другие
элементы   римской  архитектуры.  На  вилле  не  светилось  ни  одно   окно.
Управляющий поместья уехал в Неаполь, согласно Хэму, решил развлечь невесту.
Домики для  слуг,  перестроенные матерью  Тессы (на  острове ее предпочитали
звать    dottoressa    (53)   -    не   contessa    (54)) в коттеджи для немецких туристов, арендовало турис
   тическое агентство из Франкфурта.
   Так что добро пожаловать домой, сказал он Тессе, на случай, если  после
длительного путешествия она не поняла, где находится.
   Ключи  от  двери  лежали  на каменном выступе  под деревянной  крышкой,
закрывающей колодец. "Первым делом  надо снять крышку, дорогой... вот так...
потом протянуть руку, и, если повезет, ты их ухватишь.  Теперь тебе остается
только  открыть дверь, отвести невесту в спальню  и заняться  с ней любовью,
ничего больше". Но он повел ее не в спальню,  потому что знал место получше.
Вновь подхватив чемоданы, пересек двор.  В  это самое время луна вышла из-за
облаков, осветив ему путь, уложив  белые  колонны между тополями. В  дальнем
конце  двора, пройдя короткой  аллеей,  напоминающей узкую  улочку  римского
города, остановился  перед дверью из  оливкового дерева, с вырезанной на ней
геральдической пчелой Наполеона: согласно семейной легенде, великий человек,
ценивший и умную беседу,  и  еще больше  отменное вино  прапрабабушки Тессы,
частенько бывал на вилле во время десятимесячной ссылки.
   Джастин выбрал  самый  большой  из  ключей, вставил в  замок, повернул.
Дверь натужно заскрипела и открылась. "Здесь мы считали  наши денежки,  - на
полном серьезе  говорила ему  она,  наследница состояния  Манцини, невеста и
гид. - Сегодня превосходные  оливки Манцини  отправляются  на переработку  в
Пъомбино. Но во времена моей матери, dottoressa, эта комната являлась святая
святых. Здесь мы вели учет масла, кувшин за кувшином, прежде чем  отнести их
вниз, в cantina (55), где они хранились  при  постоянной
температуре. Именно здесь... ты не слушаешь".
   - Потому что ты меня возбуждаешь.
   "Ты  мой  муж, и я  буду тебя  возбуждать, как только  у меня возникнет
такое  желание.  Слушай  внимательно.  В  этой   комнате  каждый  крестьянин
еженедельно получал  жалованье и расписывался, чаще ставил крест, в огромной
амбарной книге".
   - Тесса, я не могу...
   "Не можешь что? Разумеется, можешь. С этим у тебя все  в порядке. Здесь
мы держали закованных в кандалы заключенных, осужденных пожизненно. Отсюда и
глазок в  двери. Отсюда и железные кольца  в  стенах. Заключенных  сажали на
цепь, пока они ожидали отправки на оливковые плантации. Ты мной гордишься? Я
- прямой потомок рабовладельцев".
   - Горжусь безмерно.
   "Тогда почему ты запираешь дверь? Я - твоя пленница"!
   - Навечно.
   Потолок масляной комнаты подпирают тяжелые  балки, окна - высоко, чтобы
никто не мог заглянуть в нее и увидеть, считают ли там деньги, сидят на цепи
заключенные или молодожены занимаются  любовью на кожаном диване.  Стол  для
счета денег плоский и квадратный. В нишах - два плотницких верстака. Джастин
с огромным трудом сумел пододвинуть их к столу. На полке над дверью - старые
бутылки,  собранные  со  всего  поместья. Джастин  снял их,  протер  носовым
платком  от пыли, прежде  чем поставить на  стол, чтобы  использовать вместо
пресс-папье.  Время  остановилось. Он не чувствовал ни голода,  ни жажды, ни
сонливости. Поставил по чемодану на верстак, вытащил два самых ценных узла и
положил их  в центре стола, из  опасения, что  им достанет ума сверзиться на
пол.  Осторожно  начал разворачивать  первый узел,  снимая слой за слоем: ее
хлопчатобумажный  халат,  кардиган  из  ангоры,  его она  носила  за день до
отъезда в Локикоджио, шелковая блузка, воротник еще сохранил запах ее духов,
пока в руках не оказалась бесценная жемчужи
   на - серый ящичек размером десять  на двенадцать  дюймов,  с  логотипом
японской  фирмы-производителя  на  крышке.  Нисколько  не   изменившийся  за
длинные, тревожные дни и  ночи бесконечных переездов. Из второго узла извлек
аксессуары. Осторожно перенес все  на старый  письменный стол в другом конце
комнаты.
   - Позже, - пообещал он вслух. - Терпение, женщина.
   Успокоив дыхание, он достал из своей сумки радиоприемник с будильником,
настроил   его   на   местную   волну  "Зарубежного   вещания  Би-би-си"  (56).  Во  время путешествия  он постоянно  следил за  ходом
по-прежнему  безрезультатных  поисков Арнольда.  Завел  будильник  на  время
начала   следующего   информационного   выпуска   и   занялся   пластиковыми
файлами-карманами   с   письмами,   газетными   вырезками,   распечатками  и
официального  вида   документами,  похожими  на  те,  что  в  прошлой  жизни
отгораживали  его  от реальности. Но  нынче ситуация изменилась кардинально.
Эти документы ни от  чего  не отгораживали, ни полицейские рапорты Лесли, ни
бумаги Хэма, подготовленные им  в ответ  на бесчисленные  запросы Тессы,  ни
собранные  и  аккуратно  рассортированные   Тессой  письма,  эссе,  газетные
вырезки,  фармакологические и медицинские статьи, ни послания  себе, которые
он  снял  с  доски  для  заметок,  ни ее  лихорадочные записи,  сделанные  в
больнице,  которые  Лесли   и  Роб   отыскали  в  квартире  Арнольда  Блюма.
Автоматически включилось радио
   . Джастин  поднял  голову, прислушался. Для числящегося в пропавших без
вести  Арнольда  Блюма, доктора  медицины, подозреваемого  в  убийстве Тессы
Куэйл, жены  английского дипломата,  у комментатора вновь не  нашлось  слов.
Более  не отвлекаясь,  Джастин  рылся среди "останков" Тессы, пока не  нашел
предмет, который намеревался все время держать при себе. Она принесла его  с
собой из  больницы, "единственную вещь Ванзы,  которую они оставили".  Тесса
выудила  сей  предмет  из  мусорной  корзинки,  стоявшей  рядом  с  кроватью
негритянки. После  возвращения Тессы он, как часовой, нес непрерывную  вахту
на  ее  рабочем столе:  маленькая  картонная коробочка, в  красных  и черных
цветах,  пять на три  дюйма, пустая. Оттуда она попала в средний ящик, где и
нашел ее Джастин, торопливо собирая бумаги жены. Не забытая, не заброшенная.
Отложенная в  сторону,  потому что возникли  более важные  дела. С названием
препарата  на всех четырех  сторонах: "Дипракса".  С вкладышем  внутри,  где
перечислялись  показания  и  противопоказания.  А  на крышке -  три  золотые
пчелки,  образующие  стрелу. Джастин поставил  коробочку  на  пустую  полку,
висевшую прямо  перед ним,  над письменным столом. "Кенни К. думает,  что со
своими "Три Биз" он  - Наполеон, - шептала она ему в лихорадке. - И их  жало
убивает, ты это знал?" Нет, дорогая, не знал, спи спокойно.

x x x

   Читать.
   Путешествовать.
   Не спешить.
   Шевелить мозгами.
   Нападать и оставаться на месте, с терпением святого,  с импульсивностью
ребенка.
   Никогда  в жизни Джастин  так не стремился к  знанию.  Время подготовки
прошло. После  ее смерти  он  готовился днями  и ночами. Он  отказывался  от
помощи, но готовился. Готовился в ужасном полуподвале Глории. На полицейских
допросах, когда ему просто чудом удалось удержаться от признаний. Готовился,
когда летел домой, в кабинете Лендсбюри, в клубе Пеллегрина, в кабинете Хэма
в доме номер четыре,  готовился,  пусть параллельно решал и другие, всякие и
разные проблемы. Вся эта подготовка требовалась для того, чтобы нырнуть в ее
секретный мир, понять цель и смысл ее борьбы, отказаться от себя и стать ею,
убить Джастина и возродить Тессу.
   С чего начинать?
   Со всего!
   По какой тропе пойти?
   По всем разом!
   От вышколенного чиновника  ничего  не осталось. Охваченный  нетерпением
Тессы, Джастин нес ответственность только перед ней и никем больше. Если она
била по площадям,  он повторит ее маневр. Если следовала какой-то  методике,
он не отступит от нее ни на шаг.  Если доверяла интуиции, возьмет ее за руку
и пойдет рядом по проложенной ею тропе. Он голоден?  Если  Тессе не хотелось
есть, ему тоже. Он устал? Если Тесса, в халате, могла просиживать по полночи
за столом, Джастин просидит ночь, и следующий день, и следующую ночь тоже!
   Однажды,  оторвавшись   от  трудов,  он   прогулялся  на  кухню  виллы,
вернувшись с салями, оливками, хлебцами, сыром и бутылкой воды. В другой раз
(в  вечерних сумерках или  на  заре,  в памяти  остался  серый свет),  читая
больничный  дневник,  в  котором  отмечались посещения  Ванзы Лорбиром и его
учениками,  он вдруг  очнулся в  огороженном  стеной саду. Именно здесь, под
любящим взглядом  Тессы, в память об их свадьбе он  посадил  люпин,  розы и,
конечно  же,  фризии.  Сорняки  доходили до колена,  штанины  намокли. Цвела
одна-единственная  роза.  Вспомнив,  что  дверь в масляную комнату  осталась
открытой, он  промчался через вымощенный  камнем двор, чтобы обнаружить, что
она заперта, а ключ лежит во внутреннем кармане пиджака.

x x x

   Вырезка из "Файнэншл таймс":
   "Три Биз" жужжат.
   Циркулируют  упорные слухи  о  том,  что известный  плейбой  Кеннет  К.
Куртисс,  глава холдинга "Три  Биз", имеющего обширные  интересы в  "третьем
мире",   намерен   заключить   брак  по   расчету   со  швейцарско-канадским
фармагигантом  "Карел Вита Хадсон".  "Придет  "КВХ" к алтарю? Устроит жениха
приданое, предложенное  "Три  Биз"?  Ответ  на оба  вопроса  - да, поскольку
фармацевтический   гамбит,   разыгрываемый   Кеннетом  К.,  приносит  плоды.
Предположительно  "Три Биз Найроби" оплатит четверть от предположительно 500
миллионов  фунтов  стерлингов, затраченных  "КВХ"  на  разработку  новейшего
противотуберкулезного  чудо-лекарства  "Дипракса",  в  обмен  на  право  его
продажи на Африканском континенте и неназванной доле  от прибыли, полученной
от общемирового объема продаж...
   Пресс-секретарь "Три Биз  Найроби"  Вивьен  Эбер осторожничала,  но  не
скрывала  радости: "Это  блестящая,  типичная  для Кеннета  К.  сделка.  Это
гуманитарный  акт,   который  принесет  пользу   компании,  принесет  пользу
акционерам, принесет пользу Африке. Принимать "Дипраксу" также  просто,  как
"Смартиз"  (57) .  "Три Биз" окажется  на переднем фронте
борьбы с новыми, ужасающими мир штаммами ТБ".
   Председатель совета директоров "КВХ" Дитер Корн, выступая вчера вечером
в Базеле, поддержал оптимизм Эбер:  "Дипракса"  превращает семь  или  восемь
месяцев лечения в  больнице  в двенадцать глотательных движений. Мы уверены,
что только "Три Биз" сможет максимально быстро  и качественно  донести новый
препарат до каждого африканского страждущего".
   Записка от Тессы - Блюму, написанная ее почерком и, вероятно, найденная
в квартире Арнольда:
   "Дорогой Арнольд!
   Ты не поверил  мне, когда я сказала, что "КВХ" - бяки. Я проверила. Они
бяки. Два года  тому назад  их обвинили в  загрязнении половины Флориды, где
они   построили   огромный   завод,   но   им  удалось   отделаться   только
предупреждением.  Неопровержимые  доказательства,  представленные   истцами,
показали,  что  "КВХ"  превысил  разрешенную  квоту  токсических  веществ  в
девятьсот  раз,  загрязнив заповедники,  болота, реки,  берега  и, возможно,
молоко.  Аналогичным образом  вел  себя "КВХ" и  в Индии,  где более двухсот
детей умерли в  регионе Мадраса, предположительно от загрязнения  окружающей
среды.  Но в  Индии суд может  длиться лет  пятнадцать, а то и больше,  если
"КВХ"  будет  и дальше  платить  нужным  людям.  Они знамениты  также  своим
лидерством  в гуманитарной компании фармаиндустрии  по продлению жизни своих
пациентов  в   интересах  страдающих  белых  миллиардеров.  Спокойной  ночи,
дорогой. Никогда не сомневайся в том, что  я говорю. Я безупречна. Как и ты.
Т."
   Газетная вырезка из финансового раздела "Гардиан", Лондон.
   "Счастливые "Пчелки"
   Резкое  увеличение  (40%  за  двенадцать  недель)  стоимости  "Три  Биз
Найроби"  отражает  растущую уверенность  рынка в том,  что компания приняла
удачное решение, приобретя права на продажу  в Африке "Дипраксы", недорогого
и эффективного средства борьбы с  различными штаммами  ТБ. Находясь в  своем
доме  в  Монако,  ГИД (58)  "Три Биз"  Кеннет  К. Куртис
заявил: "То, что хорошо для "Три Биз", хорошо и для Африки. А что хорошо для
Африки, хорошо для Европы, Америки и остального мира".
   В отдельной  папке с надписью, почерком Тессы,  "ГИППО" содержалась  ее
переписка,   порядка  сорока  писем,   сначала   обычных,  потом  распечатки
электронных, с женщиной  по имени Бирджит,  которая работала  в  независимом
фонде, отслеживающем деятельность фармакологических  компаний. Штаб-квартира
фонда располагалась в небольшом  городке  Билефельд на севере  Германии. Под
логотипом  в шапке ее писем объяснялось, что название фонда - производная от
имени  греческого врача Гиппократа, родившегося в 460 году до нашей эры, чью
клятву произносят все новоиспеченные врачи. Первые письма были исключительно
формальными, но с переходом к электронной почте в текстах добавилось эмоций.
Ключевые  игроки быстро получили псевдонимы. "КВХ" стал Гигантом, "Дипракса"
-  Пилюлей, Лорбир  - Ювелиром. Источник  Бирджит в  корпорации  "Карел Вита
Хадсон"  превратился в "Нашу подругу", и ее следовало  прикрывать при  любых
обстоятельствах, потому  что, "передавая нам информацию, она нарушала законы
Швейцарии".
   Распечатка письма Бирджит Тессе:
   "...для своих двух  врачей,  Эмрих и Ковач,  Ювелир основал компанию на
острове Мэн, возможно, две компании, потому  что  происходило  все это еще в
коммунистические  времена. Наша подруга говорит, что Л. зарегистрировал  обе
компании на свое  имя, чтобы у женщин не возникло проблем с  властями. После
этого женщины крепко разругались между собой. Как по научным вопросам, так и
на почве личных отношений.  В Гиганте подробностей никто не знает. Эмрих год
тому назад эмигрировала в Канаду. Ковач остается в Европе, в основном  живет
в   Базеле.   Карл   в   полном   восторге   от   огромного   "мобайла"   (59), который  ты  ему прислала. Каждое утро он прибегает ко
мне, чтобы сказать, что "мобайл" уже проснулся".
   Распечатка письма Бирджит Тессе:
   "Вот еще  одна история, касающаяся Пилюли. Пять  лет  тому назад, когда
Ювелир искал финансовую поддержку  для молекулы женщин,  не все  у него  шло
гладко. Он  пытался  убедить  крупные  немецкие  фармакологические  компании
спонсировать  исследования, но  они уперлись,  потому что не  видели большой
прибыли. С бедными всегда одна  и та  же проблема: они недостаточно  богаты,
чтобы  покупать  дорогие  лекарства! Гигант вступил  в  игру  позже  и после
серьезных  маркетинговых  исследований. Наша подруга говорит,  что они очень
умно  провели  сделку  с "БББ". Гениальный  ход  -  отдать  бедную Африку  и
оставить  себе богатый мир! План  прост, время  выбрано точно. Два-три  года
ушло  бы на испытания Пилюли в Африке, а  к тому времени, по расчетам "КВХ",
ТБ  стал бы БОЛЬШОЙ ПРОБЛЕМОЙ и для Запада. Также за  три  года  "БББ" могли
понести значительные финансовые  потери,  и у Гиганта появлялась возможность
купить  их  за бесценок!  То есть, согласно  Нашей  подруге, "БББ"  попадали
впросак, а Гигант снимал все сливки. Карл уснул рядом со мной. Доро
   гая  Тесса,  я (60)очень  надеюсь, что твой ребенок
будет  таким  же  красавчиком, как Карл. И вырастет  великим бойцом, как его
мать. Я в этом уверена! Ciao (60), Б."
   Распечатка последнего письма Бирджит Тессе:
   "Наша  подруга сообщает о секретных мерах, которые принимаются Гигантом
в отношении "БББ" и Африки. Уж  не разворошила ли ты осиное гнездо? Ковач  в
обстановке строжайшей секретности вылетает в Найроби, где ее будет встречать
Ювелир. Все говорят только плохое о die schone Lara (61).
Она  - предательница,  сука и т.д.  С какой стати  всегда сонная  корпорация
вдруг так  оживилась?  Береги себя, Тесса.  Я думаю, ты слегка waghalsig, но
уже поздно, а  мой английский словарь  не переводит это слово, поэтому, будь
так  любезна, попроси своего хорошего, доброго мужа  перевести его для тебя!
Б.
   P.S.  Приезжай  в  Билефельд, Тесса,  это маленький и  очень  секретный
городок, который тебе обязательно понравится! Б."

x x x

   Вечер.  Тесса глубоко  беременна.  Она  то ходит по гостиной  их дома в
Найроби,  то садится, то встает. Арнольд сказал ей, что она не должна ездить
в Киберу до рождения ребенка.  Ей трудно даже сидеть за лэптопом.  Поработав
пять  минут,  она  должна пройтись по  комнате. Джастин вернулся домой рано,
чтобы она не скучала в одиночестве.
   - Кто или  что такое waghalsig? - спрашивает она,  едва  он переступает
порог.
   - Кто что?
   Она  произносит слово медленнее, по слогам. Повторяет два  раза, прежде
чем он соображает, что к чему.
   - Отчаянный, - осторожно отвечает Джастин. - Рискованный. А что?
   - Я - waghalsig?
   - Ни в коем разе. Быть такого не может.
   -  Меня  так назвали, вот и  все.  В  таком состоянии  мне самое  время
рисковать.
   - Это точно, - кивает Джастин, и оба смеются.

x x x

   Письмо  от  господ  "Окли,  Окли  и  Фармлоу",  адвокатской  конторы  с
представительствами  в  Лондоне,  Найроби  и  Гонконге,  миссис  Т.  Эбботт,
абонементный ящик Найроби:
   "Дорогая миссис Эбботт!
   Мы  представляем интересы  холдинга  "Три  Биз",  который  передал  нам
несколько  писем,  адресованных Вами лично сэру  Кеннету Куртиссу,  главному
исполнительному    директору   этого   холдинга,   другим    директорам    и
топ-менеджерам.
   Мы вынуждены сообщить Вам, что продукт, о котором Вы упоминаете, прошел
все  необходимые  клинические   испытания,   жесткость  которых  во   многом
превосходит  стандарты,   принятые  отдельными   странами  и  международными
организациями. Как Вы правильно указали, продукт прошел полноценную проверку
и зарегистрирован  в  Германии, Польше  и  России.  По  требованию кенийских
властей,   курирующих    медицину,   регистрация    подтверждена   Всемирной
организацией здравоохранения, копия сертификата прилагается.