иди  Хазамом  Саркани  несколько  раз
упомянул наш остров. А ему ли не знать, что Антекирта принадлежит доктору,
то есть человеку, которого он  боится  и  ненавидит!  Не  сам  ли  Саркани
натравил на меня Зироне на склонах Этны! Нет ни малейшего сомнения, что он
попытается возместить неудачу, которую потерпел в Сицилии, напав  на  меня
здесь и притом с некоторыми шансами на успех!
   - Разве ненависть Саркани направлена именно на вас? - спросил Луиджи. -
Он же вас не знает!
   - Возможно, Саркани встречал меня в Рагузе,  -  ответил  доктор,  -  во
всяком случае, он не может не знать о связях, которые я там поддерживал  с
семейством Батори. Более того, перед своим бегством из  дома  Сиди  Хазама
Сава открыла Саркани, что Петер жив. Негодяй, конечно, сопоставил все  эти
факты и не  сомневается,  что  Петер  и  Сава  нашли  убежище  на  острове
Антекирта. Разве у него мало оснований напустить на  нас  орду  сенуситов?
Ну, а если им удастся овладеть островом, нам нечего ждать пощады!
   Все  эти  опасения  были  вполне  справедливы.  Конечно,   Саркани   не
догадывался, что доктор и граф Матиас Шандор - одно и то же лицо,  но  все
же  он  знал  достаточно,  чтобы  постараться  вырвать  из  рук  Антекирта
наследницу  поместья  Артенак.  Весьма  возможно,  что  он  убедит  калифа
предпринять экспедицию против колонии Антекирты.
   Наступило третье декабря, но ничто еще не предвещало близкого нападения
на остров.
   Впрочем, наши друзья были так счастливы, собравшись наконец вместе, что
за исключением доктора никто и думать не хотел о чем-нибудь дурном.  Мысль
о предстоящей свадьбе Петера Батори и Савы Шандор наполняла  радостью  все
сердца. Каждый старался убедить себя, что тяжелые времена прошли и никогда
больше не вернутся.
   По правде сказать,  Пескад  и  Матифу  разделяли  общую  уверенность  в
будущем. Они всей душой  радовались  счастью  окружающих  и  находились  в
каком-то восторженном опьянении.
   - Это просто невероятно! - твердил Пескад.
   - Что невероятно?.. - спрашивал Матифу.
   - А то, что ты стал славным толстым рантье, дружище! Право,  тебя  надо
женить!
   - Меня... женить!
   - Да... на прелестной маленькой женщине!
   - Почему на маленькой?
   - Да, ты прав!.. На крупной, на огромной красавице!..  Что  ты  на  это
скажешь?! Госпожа Матифу!.. Мы поедем искать ее у патагонцев!
   Но в ожидании свадьбы Матифу, которому друг  надеялся  найти  достойную
спутницу жизни, Пескад деятельно готовился к свадьбе Петера и Савы Шандор.
С разрешения доктора он собирался устроить грандиозный праздник с  играми,
песнями, танцами в стрельбой  из  пушек.  Вечер  закончится  торжественным
банкетом на открытом воздухе, серенадой в честь  новобрачных,  шествием  с
факелами и фейерверком. На Пескада можно  положиться!  В  таких  делах  он
понимает толк! Праздник выйдет на славу! О нем долго будут говорить! О нем
будут говорить вечно!
   Но эта прекрасные замыслы так и не осуществились.
   В ночь с третьего на четвертое декабря,  -  погода  была  безветренная,
хотя густые тучи заволокли небо, - в кабинете доктора Антекирта  в  Ратуше
зазвенел электрический звонок.
   Было десять часов вечера.
   Услышав этот сигнал, доктор и Петер поспешно вышли из гостиной, где они
проводили вечер в обществе госпожи Батори и Савы Шандор. Вбежав в кабинет,
они поняли, что сигнал был подан с наблюдательного  поста,  установленного
на центральной возвышенности Антекирты. По телефону было тут  же  передано
краткое сообщение.
   Часовые заметили к юго-востоку от острова приближение флотилии, которая
пока еще смутно виднелась в темноте.
   - Надо немедленно созвать совет, - приказал доктор.
   Не прошло и десяти минут, как доктор, Петер, Луиджи, капитаны Нарсос  и
Кестрик, а также командующие отрядами милиции собрались в  зале  заседаний
Ратуши. Совету тотчас же доложили о наблюдении, сделанном  часовым.  Через
четверть часа все члены совета были уже в порту и стояли на конце длинного
мола, где светился огонь маяка.
   С этого наблюдательного пункта,  находящегося  почти  на  уровне  моря,
невозможно   было   рассмотреть   приближение    флотилии,    обнаруженной
наблюдателями  с  вершины  холма.  Но  если  ярко  осветить  юго-восточный
горизонт, быть может, удастся определить число судов вражеской флотилии  и
догадаться по ее маневрам, куда она направляется.
   Но не опасно ли указать неприятелю, где  находится  остров?  Доктор  не
думал  этого.  Если  замеченные  враги  действительно  сенуситы,  то  они,
конечно, идут не наугад и хорошо знают положение  Антекирты,  -  ничто  не
помешает им добраться до острова.
   Итак,  электрические  аппараты  были  приведены  в  действие,   и   два
ослепительных снопа света внезапно озарили широкий горизонт.
   Часовые не ошиблись. По крайней мере  двести  лодок  -  шебек,  полакр,
трабак и других суденышек меньших размеров  -  приближались  к  острову  в
боевом  порядке.  Не  подлежало  сомнению,  что  это  флотилия  сенуситов,
набранная во всех портах побережья. Было совершенно тихо, и  суда  шли  на
веслах. Сравнительно  небольшой  переход  между  Киренаикой  и  Антекиртой
пираты могли сделать и без помощи ветра. Отсутствие волнения на море  даже
благоприятствовало операции, так как в такую погоду пристать к берегу было
гораздо легче.
   Флотилия  еще  находилась   в   четырех-пяти   милях   к   юго-востоку.
Следовательно, высадки нечего было опасаться раньше восхода солнца. К тому
же в темноте было бы  неосторожно  нападать  на  Антекирту  не  только  со
стороны  порта,  но  даже  с  южного  берега,  как  нам  известно,   плохо
защищенного.
   Едва только эта первая разведка была произведена, прожекторы погасли, и
все опять погрузилось во мрак. Оставалось только ждать рассвета.
   Между тем, по приказанию  доктора,  все  солдаты  милиции  заняли  свои
посты.
   Необходимо было опередить неприятеля, первым нанести удар, от которого,
возможно, зависел исход сражения.
   Нападающие уже не могли надеяться захватить врасплох маленькую колонию:
ведь ярко озаривший их электрический свет  дал  возможность  определить  и
численность флотилии и направление, в каком она двигалась.
   Конец ночи прошел тревожно, колонисты готовились к  обороне.  Несколько
раз они освещали горизонт прожекторами, и это позволило  точно  установить
расположение вражеской флотилии.
   Не  могло  быть  сомнения,  что  осаждающие  очень  многочисленны.   Но
достаточно ли они вооружены, чтобы справиться с батареями Антекирты?  Вряд
ли. По всей вероятности, у них вовсе  нет  артиллерии.  Но  сенуситы  были
опасны своей численностью,  так  как  могли  сразу  произвести  высадку  в
нескольких пунктах острова.
   Наконец стало светать, и первые солнечные лучи понемногу рассеяли туман
на горизонте.
   Все взгляды устремились вдаль, на восток и на юг.
   Флотилия выстроилась широким полукругом и грозила взять остров в клещи.
В  нее  входило  около  двухсот  судов,  самые  крупные  из  которых  были
водоизмещением в тридцать - сорок тонн. Всего на  их  борту  насчитывалось
полторы - две тысячи человек.
   В пять часов утра флотилия приблизилась к островку Кенкраф.  Собирались
ли нападающие  высадиться  на  этом  клочке  суши,  прежде  чем  атаковать
Антекирту? Хорошо, если так.  Ведь  по  приказанию  доктора  островок  был
заминирован, и, высадись на нем сенуситы, они понесли бы большой урон,  и,
может быть, это предрешило бы исход сражения.
   Полчаса  прошло  в  неописуемой  тревоге.  Можно  было  ожидать,   что,
приблизившись к островку, неприятель начнет высадку. Но нет. Ни одна лодка
не бросила якоря у его берега, и строй вражеских судов еще более вытянулся
к югу, так что Кенкраф остался направо. Было ясно, что не пройдет и  часа,
как враги нападут на Антекирту, или, вернее, вторгнутся на ее территорию.
   - Теперь нам остается только защищаться, -  сказал  доктор  начальникам
отрядов милиции.
   Был  подан  сигнал,  и  колонисты,  рассыпавшись  по  берегу,  поспешно
вернулись в город, где каждый занял свой боевой пост.
   По приказанию  доктора  Петер  принял  командование  над  южной  частью
укреплений, а Луиджи - над восточной. Защитники острова, солдаты  милиции,
- их было не более пятисот человек, - разместились  таким  образом,  чтобы
достойно встретить врага всюду, где он попытается прорваться  сквозь  пояс
городских укреплений.  Доктор  взял  на  себя  общее  руководство  боевыми
действиями: он будет находиться всюду, где потребуется его присутствие.
   Госпожа Батори, Сава Шандор и Мария Феррато  остались  в  большом  зале
Ратуши. Если город будет захвачен, все остальные женщины и дети укроются в
крепости, где им ничто не грозит: неприятелю не взять ее, даже если у него
имеются полевые орудия.
   Вопрос об островке  Кенкрафе  разрешился,  к  сожалению,  не  в  пользу
защитников Антекирты. Оставался вопрос о гавани. Если флотилия  попытается
прорваться в гавань, то ей не поздоровится: суда попадут под  перекрестный
огонь двух фортов, под снаряды "Феррато" и  "электро",  или  взорвутся  на
минах, поставленных в проливе. Какая удача была бы для колонистов, если бы
неприятель напал на них с этой стороны!
   Но было ясно, как день, что главарю сенуситов  известна  оборонительная
система острова, а также и то, насколько слабо защищен  его  южный  берег.
Атаковать порт с моря - значило бы идти на верную смерть. И  он  выработал
другой  план  -  высадиться  на  южном  побережье   Антекирты,   где   все
благоприятствовало этой операции. Миновав порт,  так  же  как  и  островок
Кенкраф, флотилия направилась к наиболее уязвимому пункту острова,  причем
гребцам было приказано не жалеть сил.
   Разгадав замыслы неприятеля, доктор тотчас же  принял  все  необходимые
меры. Капитаны Кестрик и Нарсос спешно вывели из порта два  "электро",  на
каждом из которых находилось по нескольку человек матросов.
   Через четверть часа оба военных корабля напали на флотилию  и,  прорвав
линию ее судов, потопили пять или шесть лодок и протаранили целую  дюжину.
Однако число нападающих было так велико, что оба капитана, боясь,  как  бы
их суда не были взяты на абордаж, вернулись в порт.
   Между тем "Феррато" тоже вступил в бой и принялся громить неприятеля из
своих орудий. Но ни его огонь, ни огонь береговых батарей не мог  помешать
пиратам произвести высадку - до того они были  многочисленны.  Хотя  судов
двадцать было потоплено и немало нападающих погибло, более тысячи  человек
все же высадились на скалистом южном берегу, пристать к которому оказалось
легко благодаря отсутствию волнения на море.
   Тут защитники острова обнаружили, что  у  сенуситов  нет  недостатка  в
артиллерии. На самых крупных шебеках находились походные полевые орудия, и
вытащить их на берег не представляло труда, так как сюда  не  достигал  ни
огонь орудий, установленных в городе, ни  огонь,  открытый  с  центральной
возвышенности.
   Доктор занял наблюдательный пост на ближайшем к неприятелю  бастионе  и
внимательно следил за операцией высадки.  Помешать  ей  он  не  мог  ввиду
малочисленности своего  войска.  Но,  как  только  защитники  укрылись  за
стенами Артенака, они стали во много раз  сильнее,  а  задача  осаждающих,
несмотря на их численный перевес, значительно осложнилась.
   Сенуситы построились в две колонны и,  таща  за  собой  легкие  орудия,
двинулись вперед с беспечной и дерзкой отвагой  фанатиков-арабов,  которые
бесстрашно идут в бой, так как презирают смерть,  ненавидят  европейцев  и
надеются на богатую добычу.
   Когда нападающие  оказались  на  расстоянии  выстрела,  на  них  градом
посыпались ядра, снаряды и картечь. Более ста человек пали,  но  остальные
продолжали наступать. Полевые орудия неприятеля были установлены  и  стали
пробивать брешь в южном углу городской стены, там, где укрепления были еще
не совсем достроены.
   Предводитель сенуситов  спокойно  руководил  боевыми  операциями,  хотя
смерть и косила кругом него  солдат.  Стоя  подле  военачальника,  Саркани
уговаривал его бросить на штурм города несколько сот человек.
   Доктор Антекирт и Петер Батори издали узнали Саркани. Он тоже узнал их.
   Но вот часть городской стены обрушилась,  и  осаждающие  устремились  к
образовавшейся бреши. Если им удастся ворваться в город, осажденные  будут
уничтожены.  При  кровожадных  наклонностях   пиратов   победа   неизбежно
закончится чудовищной резней.
   При попытке  сенуситов  пробиться  сквозь  линию  укреплений  произошла
жаркая схватка. Под командованием  доктора,  равнодушного  к  опасности  и
неуязвимого для пуль,  Петер  Батори  и  его  соратники  проявляли  чудеса
храбрости. Пескад и Матифу отважно сражались бок о бок с  ними,  счастливо
избегая пуль и ударов врага.
   С кинжалом в одной руке  и  с  топором  в  другой  Геркулес  производил
ужасные опустошения в неприятельских рядах.
   - Смелей, Матифу, смелей!.. Бей их! - кричал Пескад,  то  заряжая  свой
револьвер, то разряжая его с таким грохотом, словно стрелял картечью.
   Но враг не отступал. Его несколько раз отгоняли  от  бреши,  и  все  же
осаждающие грозили  ворваться  в  город,  как  вдруг  в  их  задних  рядах
произошло смятение.
   "Феррато" стоял под парами менее чем в трех кабельтовых  и,  наведя  на
берег все свои орудия - каронады, длинные  погонные  орудия,  револьверные
пулеметы Гочкиса,  митральезы  Гатлингса,  -  громил  осаждающих,  которые
падали, как колосья, срезанные серпом. Снаряды били им в спину, настигали,
у самого моря, топили  суда,  стоявшие  на  якоре  или  пришвартованные  у
подножия скал.
   Это был страшный, неожиданный удар для  сенуситов.  На  них  не  только
напали с тыла, но и грозили отрезать путь к  отступлению  в  случае,  если
пиратские суда будут уничтожены снарядами "Феррато".
   Осаждающие остановились перед брешью, которую упорно  защищали  солдаты
милиции. Уже более пятисот врагов нашли смерть на острове Антекирта, тогда
как число осажденных почти не уменьшилось.
   Вражеский военачальник понял, что необходимо немедленно выйти  в  море,
если он не хочет погубить всех своих людей. Напрасно Саркани  убеждал  его
штурмовать Артенак, - был дан приказ отступить к берегу, и сенуситы  столь
же беспрекословно отошли от города, как ринулись бы на верную смерть, если
бы им ведено было умереть.
   Но следовало дать пиратам урок, который они запомнили бы надолго.
   - Вперед, друзья!.. Вперед!.. - крикнул доктор.
   Под  командованием  Петера  и  Луиджи  человек  сто  солдат   бросились
преследовать беглецов,  спешивших  добраться  до  берега.  Попав  с  одной
стороны под огонь "Феррато", а с другой  -  под  пули  защитников  города,
сенуситы дрогнули.  В  их  рядах  произошло  замешательство,  и  уцелевшие
опрометью кинулись к лодкам, менее других пострадавшим от снарядов.
   В пылу сражения  Петер  и  Луиджи  стремились  завладеть  только  одним
человеком. Этот человек был Саркани. Но они хотели захватить его  живым  и
лишь чудом избежали пуль, так как негодяй несколько раз стрелял в  них  из
револьвера.
   Казалось, однако, что  судьба  еще  раз  спасет  его  от  справедливого
возмездия.
   Саркани и  начальнику  сенуситов  удалось  вскочить  вместе  с  десятью
спутниками  в  небольшую  полакру,  они  уже  отдали  швартовы  и   теперь
маневрировали, стараясь выйти  в  открытое  море.  "Феррато"  был  слишком
далеко, и там не заметили сигнала о нападении на эту лодку. Еще немного, и
беглецы ускользнули бы от преследования.
   В эту минуту Матифу увидел полевое орудие  без  лафета,  валявшееся  на
песке.
   Подбежать к этому заряженному орудию, втащить  его  на  вершину  скалы,
подпереть плечом, держа за цапфу  для  равновесия,  оказалось  для  нашего
Геркулеса минутным делом.
   - Ко мне, Пескад, ко мне! - крикнул он громовым голосом.
   Пескад услышал друга и понял его  намерение.  Он  подбежал  к  полевому
орудию, стоявшему на живом лафете, навел его на полакру и выстрелил.
   Снаряд попал в  судно  и  разнес  его  в  щепки...  А  Матифу  даже  не
покачнулся, несмотря на сильную отдачу.
   Начальник сенуситов и его спутники бросились в воду и почти все тут  же
утонули. Саркани боролся с прибоем, когда Луиджи подплыл к нему и  вытащил
его на берег.
   Вскоре Саркани был передан Матифу, который крепко схватил  его  в  свои
могучие объятия.
   Победа была полная. Из двух тысяч врагов,  напавших  на  остров,  всего
несколько сот избегло гибели и добралось до побережья Киренаики.
   Теперь можно было надеяться, что остров Антекирта надолго  избавлен  от
нападения пиратов.



5. ВОЗМЕЗДИЕ

   Граф Матиас Шандор уплатил  свой  долг  благодарности  Марии  и  Луиджи
феррато. Госпожа Батори, Петер и  Сава,  наконец,  соединились.  Достойные
были вознаграждены, оставалось лишь покарать предателей.
   В  течение  нескольких  дней,  последовавших  за  разгромом  сенуситов,
колонисты усиленно работали, приводя  остров  в  порядок.  Петер,  Луиджи,
Пескад и Матифу, то есть  все  главные  герои  этой  драмы,  были  целы  и
невредимы, если не считать пустячных ранений. И, однако,  как  мы  видели,
они не берегли себя. Зато  какая  была  радость,  когда  доблестные  воины
вернулись в большой зал Ратуши, где их ожидали Сава Шандор, Мария Феррато,
госпожа Батори и ее старый слуга Борик. Оставалось отдать  последний  долг
тем, кто пал в борьбе, и маленькая колония опять заживет своей  счастливой
жизнью, которую отныне, по всей  вероятности,  ничто  больше  не  нарушит.
Сенуситы потерпели полное поражение на острове Антекирта, а главное, среди
них уже не будет Саркани, чтобы разжигать ненависть в  сердцах  пиратов  и
призывать их к мести. К тому же доктор собирался вскоре  усовершенствовать
оборонительную систему острова. Предстояло не только  обезопасить  Артенак
от нападения, но и укрепить всю береговую полосу, чтобы на острове  больше
не  могли  высадиться  неприятельские  войска.  Кроме  того,  решено  было
привлечь в Антекирту новых колонистов, которым плодородная  почва  острова
сулила полное благоденствие.
   А в ожидании этого ничто не мешало отпраздновать свадьбу Петера  Батори
и Савы Шандор. Бракосочетание назначили на девятое декабря, и  теперь  уже
не было причин его откладывать. Пескад снова принялся за  приготовления  к
празднеству, прерванные нападением разбойников, прибывших из Киренаики.
   Однако  следовало  без  промедления  решить  судьбу   Саркани,   Силаса
Торонталя и Карпены. Они сидели в одиночных камерах  крепости  и  даже  не
знали, что все трое оказались во власти доктора Антекирта.
   Шестого  декабря,  через  два  дня  после  разгрома  сенуситов,  доктор
приказал привести заключенных в  большой  зал  Ратуши;  сам  он  вместе  с
Петером и Луиджи держался в стороне.
   Пленники  впервые  увидели  друг  друга  перед   трибуналом   Артенака,
состоящим из самых уважаемых судей города. Зал охранялся отрядом солдат.
   Карпена казался взволнованным,  хотя  лицо  его  сохраняло  все  то  же
плутоватое выражение. Он искоса посматривал по сторонам, не  смея  поднять
глаза на судей.
   У Силаса Торонталя был очень подавленный вид, он стоял, опустив голову,
и инстинктивно сторонился своего бывшего сообщника.
   Душу Саркани переполняло одно чувство - ярость, ведь он  попал  в  руки
своего врага, доктора Антекирта.
   Луиджи первый приблизился к судьям и проговорил, обращаясь к испанцу:
   - Карпена, я Луиджи Феррато, сын рыбака из Ровиня. Ты  донес  на  моего
отца, он был сослан на каторгу и там погиб!
   Карпена выпрямился. У него потемнело в глазах от злобы. Так, значит, он
действительно встретил Марию на улице Мандераджо на Мальте,  а  теперь  ее
брат Луиджи Феррато бросил ему в лицо это обвинение!
   Тут выступил Петер и, протянув руку по направлению к банкиру, сказал:
   - Силас Торонталь, взгляните на меня, я Петер Батори,  сын  венгерского
патриота Иштвана Батори. Это вы со своим сообщником Саркани  выдали  моего
отца австрийской полиции Триеста, это в