двадцать минут!
   - Тем лучше!
   - Нет, тем хуже! Не знаю как, но он узнал, что еще до вас  сюда  пришло
двенадцать человек.
   - Наверно, ему сказал об этом горец, который следил за нами, -  заметил
Луиджи.
   - Так или иначе, но он узнал об этом  и  понял,  что  вы  готовите  ему
западню.
   - Ну и пускай! Только бы он скорее попал в нее! - воскликнул Петер.
   - Он-то придет, господин Петер, но к  двенадцати  разбойникам,  которых
привезли с Мальты, теперь присоединилась вся его шайка. Сегодня утром  его
бандиты вернулись в Санта-Гротта.
   - Сколько их? - спросил доктор.
   - Человек пятьдесят.
   Отряд Луиджи  состоял  из  одиннадцати  матросов;  вместе  с  доктором,
Петером,  Луиджи,  Матифу  и  Пескадом  их   было   шестнадцать   человек.
Шестнадцать против пятидесяти! Положение становилось чрезвычайно  опасным.
Надо было немедленно  принимать  решение,  бандиты  могли  напасть  каждую
минуту.
   Но сперва доктор хотел узнать, что произошло за это время у  Зироне.  И
вот что рассказал Пескад.
   Сегодня утром Зироне возвратился из Катании, где  он  провел  вечер,  -
именно его  и  видел  доктор  в  парке  Вилла  Беллини.  Придя  в  кабачок
Санта-Гротта, Зироне застал там горца, который сообщил ему,  что  в  "Каса
Инглеза" разными дорогами прошло человек двенадцать.
   Зироне тотчас же сообразил, в чем тут дело. Теперь уже  не  он  готовит
ловушку доктору Антекирту, а доктор ему. Недаром Зироне предупреждали, что
этого доктора следует остерегаться. Но Пескад стал  убеждать  его  все  же
идти в "Каса Инглеза", уверяя, что мальтийские бандиты легко  справятся  с
маленьким отрядом доктора.  Однако  Зироне  колебался,  не  зная,  на  что
решиться.   Настойчивые   уговоры    Пескада    показались    ему    столь
подозрительными, что он велел следить за  юношей;  впрочем,  Пескад  очень
скоро это заметил. По всей вероятности,  Зироне  отказался  бы  от  своего
плана захватить доктора в плен, - слишком сомнительны были шансы на успех,
- но к трем часам дня в Санта-Гротта возвратилась остальная  часть  банды.
Теперь у Зироне было уже пятьдесят человек, и он решил действовать. Вскоре
вся его шайка  вышла  из  харчевни  Санта-Гротта  и  направилась  к  "Каса
Инглеза".
   Пескад понимал, что необходимо немедленно предупредить  доктора,  тогда
отряду, может быть, еще удастся  скрыться  или  хотя  бы  приготовиться  к
обороне, но он не знал,  где  именно  находится  "Каса  Инглеза".  Поэтому
Пескад дождался, когда бандиты вышли на  такое  место,  откуда  домик  был
виден, - уже стемнело, и  он  заметил  вдали  светящиеся  окна.  До  "Каса
Инглеза" оставалось менее двух миль. Пескад стремглав бросился  к  домику.
Зироне выстрелил ему вслед, но промахнулся. Этот-то выстрел и  услышали  в
"Каса Инглеза". Пескад пустил в ход всю  свою  ловкость  акробата,  нечего
было и думать сразить его пулей. Он прибежал в  "Каса  Инглеза",  опередив
банду Зироне минут на двадцать.
   Выслушав  рассказ  смелого   и   сообразительного   юноши,   доктор   с
благодарностью пожал ему руку. Нужно было немедленно принимать решение.
   Покинуть сейчас, ночью, "Каса Инглеза" и попытаться спуститься вниз  по
склонам горы, которую Зироне и его шайка  знали  как  свои  пять  пальцев,
значило идти на верную  гибель.  Гораздо  лучше  укрепиться  в  домике  и,
обороняясь в нем, как в блокгаузе, дождаться утра. А тогда уже попробовать
вырваться, если еще останется кому уходить. По крайней  мере  не  придется
бродить в темноте, рискуя провалиться в пропасть или в дымящееся отверстие
какого-нибудь  кратера.  Итак,  решено  было   оставаться   на   месте   и
сопротивляться. Тотчас же стали готовиться к обороне.
   Прежде всего закрыли оба окна и закрепили изнутри ставни. Между  крышей
и передней стеной были щели, там, где  проходили  стропила,  -  их  решили
использовать как амбразуры. У  каждого  матроса  было  по  скорострельному
ружью  и  штук  двадцать  патронов,  а  у  доктора,  Петера  и  Луиджи  по
револьверу. У Матифу были только кулаки, а у Пескада  -  ловкие  руки,  и,
право, они были вооружены не хуже остальных!
   Прошло минут сорок, но бандиты все не появлялись. Может  быть,  Зироне,
зная, что ему уже не удастся застать доктора врасплох, отказался от  мысли
напасть на него? Однако численный перевес его шайки  и  прекрасное  знание
местности давали ему значительное преимущество.
   Около одиннадцати часов в комнату  вбежал  сторожевой  матрос  -  банда
приближалась. Разбойники шли врассыпную, пытаясь  окружить  домик  с  трех
сторон, - задняя стенка примыкала к склону горы, и с этой стороны  подойти
к нему было невозможно.
   Разгадав маневр противника, доктор и его люди поспешно  заперли  дверь,
забаррикадировали ее, и каждый встал на  свое  место  у  одной  из  щелей.
Приказано было стрелять только наверняка.
   Между  тем  Зироне  и  его  бандиты,  прячась  за   скалами,   медленно
поднимались по склону горы. На краю площадки была свалена  груда  огромных
обломков базальтовых и трахитовых  скал;  их,  очевидно,  притащили  сюда,
чтобы защитить "Каса Инглеза" от снежных заносов во время зимних  метелей.
С этого места бандитам было удобнее всего напасть на домик, вышибить дверь
и окна и, ворвавшись внутрь, захватить в плен доктора и его отряд.
   Внезапно раздался выстрел, и из-под стропил взвился легкий дымок.  Один
из бандитов упал, смертельно  раненный.  Остальные  тут  же  отступили  на
несколько шагов и притаились за скалами. Но вот шайка стала опять медленно
продвигаться вперед. Вскоре они подобрались к краю площадки.
   За это время  раздалось  не  менее  двенадцати  выстрелов,  их  вспышки
осветили крышу "Каса Инглеза", и на снегу осталось еще двое бандитов.
   Зироне издал громкий клич, и шайка бросилась к домику, потеряв по  пути
несколько человек ранеными. Пули изрешетили дверь. В  домике  было  ранено
двое матросов, правда не особенно тяжело, но участвовать  в  сражении  они
уже не могли.
   Завязался настоящий бой. Нападавшим удалось при помощи  топоров  и  пик
высадить дверь и одно из окон. Чтобы отогнать бандитов от  домика,  отряду
доктора пришлось сделать вылазку. И те и другие  стреляли  не  переставая.
Пуля пробила шляпу Луиджи, а Петер едва не погиб от удара пики,  когда  на
него бросился один из бандитов. К счастью, рядом оказался Матифу; Геркулес
вырвал пику из рук бандита и прикончил его одним ударом.
   Матифу был страшен. В него все время стреляли, но пули даже не задевали
его. Он понимал, что, если Зироне одержит верх,  Пескаду  несдобровать,  и
при этой мысли ярость его удваивалась.
   Натолкнувшись на такое сильное сопротивление, разбойники вынуждены были
снова отступить. Доктор со своими людьми вернулся в "Каса Инглеза".
   - Сколько у нас осталось патронов? - спросил он.
   - Десять-двенадцать на человека.
   - А который теперь час?
   - Только начало первого.
   До рассвета оставалось еще четыре часа. Необходимо было беречь патроны,
чтобы прикрывать отступление отряда, когда рассветет.
   Но как же защитить подступы к "Каса  Инглеза",  как  помешать  бандитам
проникнуть в дом, если Зироне снова пойдет в атаку? А это неминуемо должно
было случиться.
   И действительно, после пятнадцатиминутной передышки, во  время  которой
разбойники, оттащив назад своих раненых, спрятали  их  в  ложбине,  Зироне
снова пошел на приступ.
   Взбешенные упорным сопротивлением маленького отряда доктора и  придя  в
ярость при виде своих  потерь  (у  них  было  убито  пять-шесть  человек),
бандиты  вскарабкались  по  застывшей   лаве,   перебежали   пространство,
отделявшее скат от груды камней, и появились на площадке.
   За все это время из домика не было  сделано  ни  одного  выстрела.  Вот
почему Зироне правильно заключил, что у осажденных  мало  патронов.  И  он
бросился к домику, увлекая за собой бандитов. Они и  без  того  рвались  в
бой, так не терпелось им захватить богача, у которого, по  словам  Зироне,
было более ста миллионов.
   Разбойники стали яростно ломиться в дверь и окна и наверняка  ворвались
бы в дом, но тут раздался новый залп,  и  шайка  опять  откатилась  назад,
потеряв еще несколько человек. Осажденные тоже понесли потери: у них  было
тяжело ранено еще двое матросов.
   Патроны  в  домике  кончались,  оставалось  не  более  четырех-пяти  на
каждого. При таких обстоятельствах нечего было и  думать  об  отступлении,
даже когда рассветет. Их  могла  спасти  только  какая-нибудь  неожиданная
помощь, но они понимали, что ее неоткуда ждать.
   Рассчитывать,  что  Зироне  и  его  сообщники   откажутся   от   своего
предприятия, не приходилось. Как ни велики были  потери  бандитов,  у  них
оставалось еще человек сорок, к тому же хорошо вооруженных. Они знали, что
осажденным скоро нечем будет отвечать на их  выстрелы,  и  снова  пошли  в
атаку.
   В  эту  минуту  вниз  по  откосу,  прямо  на  карабкающихся   бандитов,
покатились огромные камни. Трое из них, не успевшие отскочить  в  сторону,
были раздавлены.
   Это  силач  Матифу  сталкивал  вниз  обломки  скал,  сваленных  у  края
площадки.
   Конечно, это не могло остановить нападающих, да  и  камней  хватило  бы
ненадолго. Осажденным грозила неминуемая гибель,  если  не  придет  помощь
извне.
   Тут Пескаду пришла в голову мысль, которой он поделился с одним  только
Матифу. Доктору же он ничего не сказал, опасаясь, что тот не согласится.
   Из разговоров бандитов  в  кабачке  Санта-Гротта  Пескад  знал,  что  в
Кассоне стоит отряд  жандармов.  Чтобы  добраться  из  "Каса  Инглеза"  до
Кассоне и вернуться назад, требовалось около двух часов. Но  как  привести
сюда жандармов? Для этого,  разумеется,  надо  проскользнуть  незамеченным
мимо разбойников и уж тогда бежать со всех ног  на  запад,  где  находится
деревня Кассоне.
   "Надо пройти - и я пройду! - сказал себе Пескад. - Черт побери, акробат
я или нет!"
   И  Пескад  рассказал  Матифу,  каким  образом  он  собирается  все  это
проделать.
   - Но ведь ты рискуешь... - возразил было Матифу.
   - Все будет в порядке!
   Спорить с Пескадом Матифу никогда не решался.
   Справа от домика была целая гора снега, к ней друзья и направились.
   Через десять минут на краю площадки появился  Матифу,  толкавший  перед
собой огромный снежный ком. Сражение продолжалось. Матросы  сбрасывали  на
карабкающихся бандитов громадные камни. Матифу тоже столкнул свой  ком,  и
тот, скатившись по склону, пронесся сквозь толпу разбойников и остановился
шагах в пятидесяти позади них, задержавшись в небольшом углублении.
   Тогда из кома, уже наполовину развалившегося, выскочил маленький  юркий
человек. Это  был  Пескад,  "парень  со  смекалкой",  как  он  любил  себя
называть.
   Он сидел внутри затвердевшего снежного кома,  и  рискуя  вместе  с  ним
скатиться в пропасть, пронесся вниз по склону  горы  и  теперь,  выйдя  на
свободу, мчался во весь дух в сторону Кассоне.
   Было половина первого ночи.
   Доктор, не видя Пескада и опасаясь, что его ранили, позвал его.
   - Пескада нет! - ответил Матифу.
   - Как нет?! Где же он?!
   - Он сказал, что пойдет за помощью.
   - Как же он сумел уйти отсюда?!
   - А в снежном коме.
   И Матифу рассказал доктору, как было дело.
   - Молодец! - воскликнул доктор. - Мужайтесь, друзья! Мы еще им покажем!
   Камни продолжали сыпаться на  головы  нападающих.  Но  и  этого  нового
средства защиты хватило ненадолго - камни подходили к концу.
   В три часа отряд  доктора,  унося  своих  раненых,  отступил  из  "Каса
Инглеза", которую тут же захватили бандиты. У Зироне  было  убито  человек
двадцать,  однако  численное  превосходство  все  еще  оставалось  на  его
стороне. Поэтому маленький отряд доктора не мог идти напролом  и  вынужден
был карабкаться по нагромождению застывшей лавы, шлака и пепла,  вверх  по
склону главного конуса, на вершине которого зияла огненная пасть кратера.
   Отряд вместе с ранеными, задыхаясь в  сернистых  парах,  которые  ветер
гнал на них сверху,  поднялся  на  двести  пятьдесят  метров,  до  кратера
оставалось не больше пятидесяти метров.
   Начинало светать, и первые отблески солнца озарили вершины Калабрийских
гор, возвышавшихся над восточной частью Мессинского пролива.
   Однако положение доктора и его отряда было настолько  безнадежным,  что
теперь и  дневной  свет  не  мог  им  помочь.  Они  продолжали  отступать,
взбираясь  по  откосам  вулкана,  отстреливаясь  последними  патронами   и
сбрасывая на бандитов  обломки  скал,  которые  Матифу  сталкивал  вниз  с
нечеловеческой силой. Казалось, для них уже все было кончено... как  вдруг
у подножия конуса раздались выстрелы.
   В шайке Зироне произошло замешательство, затем бандиты повернули  назад
и бросились удирать со всех ног.
   Они увидели приближавшийся отряд жандармов, которых привел Пескад.
   Смелому парню даже не пришлось добираться до Кассоне. Жандармы, услышав
стрельбу в горах, сами направились туда. Пескад встретил их  на  дороге  и
привел к "Каса Инглеза".
   Теперь в наступление перешел отряд доктора. Матифу как смерч налетел на
убегавших бандитов и, уложив на месте двоих, бросился на Зироне.
   - Браво, мой Матифу, брависсимо! - закричал подоспевший  в  эту  минуту
Пескад. - Так его! Положи его на обе лопатки! Внимание, внимание, господа!
Начинается борьба! Зироне против Матифу!
   Зироне, услышав голос Пескада, свободной  рукой  выхватил  револьвер  и
выстрелил в него.
   Юноша упал.
   Тут произошло нечто ужасное. Матифу схватил Зироне за шиворот  и,  едва
не задушив, поволок за собой. Бандит не мог даже сопротивляться.
   Тщетно доктор, который хотел взять Зироне живым, кричал великану, чтобы
тот оставил его. Петер и Луиджи бросились к Матифу,  но  ничего  не  могли
сделать. Матифу никого не видел, ничего не слышал. Он знал только  одно...
Зироне, может быть, убил Пескада! Силач был вне себя. Он даже  не  смотрел
на жалкое подобие человека, которое держал перед собой на вытянутых руках.
   Добежав до отверстия одного  из  кратеров,  Матифу  с  размаху  швырнул
Зироне в огненный колодец.
   Пескад, довольно серьезно раненный, полулежал  на  коленях  у  доктора,
который, осмотрев его рану, перевязывал ее. Матифу подошел к ним.  Крупные
слезы катились по его щекам.
   - Ничего, мой Матифу, не  бойся!  Обойдется,  -  еле  слышно  прошептал
Пескад.
   Матифу взял его на руки, как ребенка, и начал спускаться вниз по склону
вулкана. Остальные последовали за ним. Жандармы  тем  временем  переловил"
уже почти всех бандитов и охотились за последними.
   Шесть часов спустя доктор и весь его отряд,  возвратившись  в  Катанию,
уже поднимались на борт яхты "Феррато".
   Пескада уложили в постель в его каюте. Доктор Антекирт лечил  больного,
а Матифу был его сиделкой. Лучшего ухода нельзя было и представить. К тому
же рана Пескада - пуля застряла в верхней части плеча - оказалась не очень
опасной.  Выздоровление  было  лишь  вопросом   времени.   Когда   Пескаду
полагалось уснуть, Матифу рассказывал ему сказку, всегда одну и ту  же,  и
друг засыпал крепким сном.
   Итак, доктора постигла неудача. Правда, он и его отряд не попали в руки
разбойников, но Зироне был убит, тогда как доктору важно  было  взять  его
живым, чтобы узнать замыслы Саркани. И виноват в этом был Матифу.  Но  как
сердиться на него?
   Доктор пробыл в Катании еще неделю, но ему  так  ничего  и  не  удалось
узнать о Саркани.  Если  тот  и  намеревался  приехать  в  Сицилию,  чтобы
встретиться с Зироне, то, услышав о происшествии в горах и  гибели  своего
сообщника, конечно оставил это намерение.
   Восьмого сентября яхта "Феррато" вышла в море  и  быстро  понеслась  по
направлению к острову Антекирта. Вскоре доктор и его друзья  были  уже  на
острове.
   Здесь доктор, Петер и Луиджи хотели еще раз  тщательно  продумать  план
отмщения, ставшего делом всей их жизни.  Теперь  прежде  всего  надо  было
разыскать Карпену, который без сомнения  знал,  где  находятся  Саркани  и
Силас Торонталь.
   Испанец не участвовал в нападении, он оставался в харчевне Санта-Гротта
и не попал в руки жандармов; однако удача эта была кратковременной.
   Действительно, через десять дней один из агентов доктора донес ему, что
Карпену арестовали в Сиракузах, но не как сообщника Зироне, а за убийство,
совершенное им пятнадцать лет назад еще в Малаге; тогда  же  ему  пришлось
бежать из Испании и поселиться в Ровине.
   Через три недели Карпена, выданный испанским властям, был приговорен  к
пожизненной каторге. Его отправили на марокканское побережье, в Сеуту, где
находится одна из крупнейших каторжных тюрем Испании.
   - Наконец-то один из этих  негодяев  угодил  на  каторгу!  Надеюсь,  он
останется там до самой смерти! - воскликнул Петер, услышав об этом.
   - До самой смерти! Ну нет! - ответил доктор.  -  Из-за  него  погиб  на
каторге Андреа Феррато, но Карпена умрет не там!




ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ


1. СЕУТСКАЯ КАТОРГА

   Двадцать  первого   сентября,   через   три   недели   после   событий,
разыгравшихся в  Катании,  паровая  яхта  "Феррато",  подгоняемая  крепким
северо-восточным бризом, рассекала воды  Гибралтарского  пролива,  проходя
между мысом Европа, английским  владением  на  испанской  земле,  и  мысом
Ла-Альмина,  испанским  владением  на  марокканской  земле.  Если   верить
мифологии, Геркулес, сей предшественник инженера Лессепса, расколол  здесь
ударом палицы прибрежные скалы, и воды  Атлантики  хлынули  в  Средиземное
море, образовав пролив в четыре лье шириной.
   Все это Пескад не преминул бы сообщить своему другу Матифу, показав ему
на севере Гибралтарскую скалу, а на юге -  гору  Эль-Хорра.  Два  каменных
столба - Кальпе и Авила - до сих пор напоминают  нам  о  знаменитом  герое
мифологии. Без всякого  сомнения,  Матифу  оценил  бы  такой  "фокус",  но
зависть ни на минуту не закралась бы  в  душу  скромного  и  простодушного
гиганта. Геркулес из Прованса почтительно склонил бы  голову  перед  сыном
Юпитера и Алкмены.
   Однако Матифу не было в числе пассажиров паровой яхты,  не  было  среди
них и Пескада. Матифу не захотел покинуть раненого друга, и  они  остались
на Антекирте. Если потребуется их  помощь,  обоих  вызовут  телеграммой  и
быстро доставят по назначению на борту одного  из  "электро",  входящих  в
состав эскадры острова Антекирты.
   Доктор и Петер Батори были одни на борту "Феррато", которым  командовал
капитан Кестрик и его помощник Луиджи. Последняя экспедиция, снаряженная в
Сицилию  на  розыски  Саркани  и  Силаса  Торонталя,   не   дала   никаких
результатов, так как закончилась гибелью  Зироне.  Необходимо  было  вновь
напасть на их след, заставив Карпену открыть все, что он знает о Саркани и
его сообщнике. Но так как испанец был осужден на каторжные работы и сослан
в Сеуту, туда и следовало отправиться;  ибо  только  в  Сеуте  можно  было
установить с ним связь.
   Сеута  -  небольшой  укрепленный  городок,   нечто   вроде   испанского
Гибралтара,  расположенного  на  восточных  склонах  горы   Эль-Хорра.   В
описываемый нами день, около девяти часов  утра,  паровая  яхта  "Феррато"
маневрировала в трех милях от сеутского порта.
   Что может быть оживленнее знаменитого  Гибралтарского  пролива  -  этих
ворот Средиземного моря! Через них вливаются в  море  воды  Атлантического
океана, через них прибывают  из  Северной  Европы,  из  Южной  и  Северной
Америки   тысячи   судов,   заполняющих   затем    многочисленные    порты
средиземноморского  побережья.  Через  эти  же  ворота  проходят  огромные
пассажирские пароходы и военные корабли, которым открыла путь в  Индийский
океан и южные моря творческая мысль Франции.  Что  может  быть  живописнее
узкого Гибралтарского пролива, окаймленного  ласкающими  взор  горами!  На
севере вырисовываются горы Андалузии. На юге, вдоль причудливо изрезанного
берега, тянется от мыса Эспартель до мыса Ла-Альмина горная цепь  Буллонес
со своими черными вершинами, высится гора Обезьян  и  семигл