черной лестницы пространство для
спален  было  ограниченным,  поэтому  они  располагались  анфиладой.  Первая
комната была квадратной формы, в ней не было окон, только фрамуга над дверью
пропускала свет и воздух из  коридора.  В дальнем углу этой  внешней спальни
была  дверь,  ведущая  во  внутреннюю  спальню,  тоже  квадратной  формы,  с
небольшим окном, выходящим во внутренний дворик.
     В каждой комнате стояли койка, стол и стул. Но самой зловещей, несмотря
на окно, была внутренняя комната, поскольку именно  там появления привидений
доводили людей до сумасшествия и смерти.
     Брюс осмотрел окно, обратив внимание на тяжелые рамы и глубокие  дыры в
дереве под металлической арматурой.
     - Была ли когда-то на этом окне решетка? - спросил он владельца.
     - Верно, - ответил тот. - Решетку сняли после того, как  Глендон продал
дом и уехал.
     Брюс просунул  в окно голову и  плечи, окно было достаточно широким. Он
вернулся в комнату  и велел Джеффу проделать то  же самое.  Тот подчинился и
отметил про себя, что стена очень ровная и нет никаких шансов залезть в окно
со двора,  причем окна разных этажей находились  не на  одной прямой  и были
расположены  достаточно далеко друг  от друга.  И  снова  у Джеффа  возникло
ощущение близкой опасности за  спиной, но  теперь  оно было  сильнее,  чем в
гостиной двумя  этажами ниже,  поскольку угроза  упасть вниз была настоящей.
Джефф резко откинул голову и плечи обратно в комнату.
     И снова остальные  не  заметили его реакции. Брюс планировал  операцию,
которая  предстояла  ему  с  Джеффом,  в   то  время  как  Виттакер  слушал,
одобрительно кивая.
     - Мы начнем прямо здесь, в этой комнате, в полночь, - начал Брюс, - так
как  это начало  отсчета. Я буду спать здесь,  а  Джефф поселится во внешней
спальне. Я получу факты из собственного опыта, и Джефф может подтвердить их.
     Тот подумал, как он сможет быть свидетелем, если  его нервное состояние
не изменится. Однако продолжал хранить сдержанное молчание.
     - А как насчет остальной части дома? - спросил Виттакер.
     - Мы будем следить за домом  до 12 часов, - ответил Брюс. - Сделаем то,
что  Джефф называет  предварительным  осмотром. Не думаю,  что нам  придется
продолжать эти поиски, если мы покончим с духом здесь, наверху.
     -  В  доме  нет электричества,  -  вспомнил  Виттакер, - и  потребуется
несколько дней, чтобы включить...
     -  К тому  времени оно  нам  уже  не  понадобится,  -  перебил  Брюс  с
самоуверенной улыбкой. -  В любом случае, привиденческий бум начался в эпоху
газовых рожков, когда люди обходились без электричества.
     Владелец ушел,  пообещав  прислать  охотникам  за  привидениями ужин из
ближайшего ресторана. Брюс и Джефф тут же  провели заседание штаба на втором
этаже в гостиной,  где оставили свое оборудование,  и первым  делом разожгли
огонь в камине,  как  хотел  этого  Джефф. Но даже  это ободряющее пламя  не
уменьшило его озноба Джефф обрадовался,  когда Брюс  предложил осмотреть дом
сначала при утихающем свете дня, потом при помощи мощных фонариков.
     Когда  принесли  ужин, они  поели в  мрачной, обшитой дубовыми панелями
столовой. Снова поднялись  в гостиную, где  при  свете факелов зафиксировали
при    окончательном   анализе   свои    достижения,    оказавшиеся   весьма
незначительными. Когда они прислушивались к подозрительным  звукам, все, что
доносилось  до  них,  это  резкие  звуки  такси  на  площади.  Затем,  когда
приблизилась полночь, Брюс поднял свою дубинку с каминной решетки и сказал:
     - Приближается час атаки, Джефф. Пойдем.
     - Да,  пошли,  -  выпалил Джефф, - но не наверх. Пошли вниз и на улицу.
Назад за своими вещами мы можем прийти и завтра.
     На лице Брюса при свете факела набежала тень злости.
     - Ты хочешь сказать, что действительно решил отказаться, Джефф?
     - Да. Это место достало меня, Брюс. Тут все неправильно. Ни скрипов, ни
звуков,  ничего из обычного  набора,  вместо  этого  дом  наполнен  какой-то
околдовывающей силой.
     - Мне приходилось слышать от тебя подобное и раньше, но ты всегда менял
свою точку зрения, прежде чем мы завершали работу.
     - Да, я чувствовал  это везде, - признал Джефф,  - но сила, или что это
было,  казалось,  рассеивалась. Здесь  она собирается и становится  сильнее.
Послушай,  Брюс,   некоторые   из  тех   мест   были   в  какой-то   степени
заколдованными. 'Иными словами, каждый дом, каждое болото, любое место могут
быть заколдованы. Но  ты знаешь, и я  знаю, что это относится к определенным
моментам. Влияние, или  что это  такое, не настолько сильно, чтобы причинить
тебе вред, если ты видишь его насквозь, как прежде было с  нами. Но этот дом
насыщен этим,  нагружен, как платформа мыслительной взрывчатки. В физических
лабораториях делали тесты, доказывающие, что  мысли могут накапливаться, как
тучи, и поражать физическим ударом.
     - А ты знаешь, что я думаю  об  этих тестах? - спросил Брюс со странной
улыбкой на лице. - Все они - чушь, и чушь собачья. Кстати,  о чуши, нас ждут
наверху. Так что пошли.
     Они  поднялись  на   четвертый   этаж,   обходя   шарики  со  ртутью  и
автоматическую камеру,  которую установили  на последнем  пролете, просто на
случай, если кто-то захочет  пробраться  в  спальни. Они вошли  в  спальню и
зажгли  фонарики.  Брюс закрыл дверь коридора, запер ее, но  фрамугу оставил
открытой.
     - Если что-то сюда проберется, ты первым услышишь это, - сказал Брюс. -
Тогда дай мне об этом знать.
     -Здесь ничего не будет пробираться, - возразил  Джефф.  - Опасность там
внутри, Брюс. Давай сдвинем наши кровати вместе, чтобы встретить ее вдвоем.
     - Нет,  это  невозможно, Джефф.  Я сплю здесь один,  и дверь между нами
будет закрытой.
     Брюс  посветил  фонариком во внутреннюю  спальню  и  повернулся,  чтобы
закрыть дверь, когда увидел, что друг следует за ним.
     - А вдруг что-то произойдет здесь? - спросил он. - Что тогда?
     - Ничего не случится, - отрезал Брюс. - Поскольку это невозможно.
     - Не  говори  так, Брюс.  Где  есть привидения, там  всегда  что-нибудь
происходит. Представь, ты что-то услышишь. Как это уже было в других местах.
     - Если я что-то услышу, - вставил Брюс, усаживаясь на кровать, - то дам
тебе знать. Я ударю вот так по стене.
     Брюс  ударил  по   стене  тяжелым   набалдашником  как  раз  там,   где
находилась,кровать Джеффа.
     - А если ты что-то увидишь? - настаивал Джефф, стоя на пороге. - Как ты
дашь об этом знать?
     - Двумя ударами, вот так. - Брюс дважды стукнул дубинкой. - Если вообще
я что-то увижу. Давай укладываться и спать.
     - Вдруг еще что-то случится? -  не  унимался Джефф. - Вдруг это влияние
настоящее?
     - Ладно, ладно, - снисходительно перебил Брюс. - В этом случае я стукну
три раза,  - он соответственно постучал  по  стене, - ну,  закрывай дверь, и
будем считать, что  сейчас ночь. Утром мы  посмеемся над этой ерундой. Самой
большой трудностью будет получить плату с хозяина.
     Странно, но Джеффу стало легче, когда он закрыл связывающую их дверь  и
лег  на кровать во внешней комнате.  Он чувствовал себя так,  словно с  него
сняли огромную тяжесть. Зато он стал больше беспокоиться о товарище, который
был  равнодушен  к  психическим  впечатлениям. Даже  эта внешняя  .  спальня
подавляюще действовала на Джеффа, однако он чувствовал, что может справиться
с этим.
     Джефф положил свой фонарик и пистолет на стул подле кровати, решив, что
лучше  иметь их под рукой, поскольку ему хотелось допустить,  что все страхи
были психические,  а не  умственные. Он напряженно прислушивался к звукам во
внутренней комнате; дотом ему пришло на ум, что стена слишком толстая, чтобы
он мог услышать  что-либо, кроме дубинки Брюса.  Наконец в  полной  тишине и
абсолютной темноте спальни Джеффу удалось заснуть.
     Джефф  не  мог  сказать,   сколько  времени  прошло,  но  он  проснулся
совершенно неожиданно, гадая,  где  находится и как сюда  попал.  Теперь его
действительно бил озноб, поскольку,  несмотря на  тепло  в комнате, он был в
ледяном поту. Постепенно вспоминая  события  предыдущего дня и узнав мрачное
окружение, он понял, что ждал, ждал и ждал чего-то, ибо в этой тишине что-то
обязано было произойти.
     Это случилось, и резкий звук окончательно вернул его к реальности.
     Бух!
     Звук был резким, из-за стены над головой Джеффа, сигнал, который обещал
дать Брюс. Теперь Джефф прислушивался к этому сам, не в состоянии двигаться.
Что-то еще должно было случиться, в этом он не сомневался. И это пришло.
     Бух! Бух!
     Двойной удар заставил  Джеффа  вскочить в  кровати. Значит, Брюс что-то
увидел  там в  спальне! А здесь  по-прежнему темно.  Он вскочил с  кровати и
остановился, зная, что это еще не все.
     Бух! Бух! Бух!
     Одновременно с ударами тяжелой  трости  Джефф  схватил  свой  фонарик и
пистолет  и направился к двери. Он нашел ручку, открыл  дверь  и  ворвался в
другую  комнату, где остановился.  Включив фонарик,  он  осветил  комнату  и
ногтем большого пальца снял предохранитель пистолета.
     Потом коротко и нервно хохотнул над своей глупостью.
     Там был Брюс, удобно расположившийся в кровати, трость стояла  у  стены
там, где он ее оставил.  Сквозь маленькое окошко пробивался  слабый  дневной
свет.  Возможно, Брюс заметил это и постучал,  чтобы разбудить друга  и дать
ему знать, что ночное дежурство уже кончилось. И все же  не походило, что он
мог поставить трость так далеко.
     Двух ударов было бы достаточно, чтобы дать понять, что он видит что-то,
а именно рассвет. Может быть, Брюс проснулся только  наполовину,  постучал и
снова погрузился в сон, во всяком случае, бояться было нечего. Джефф подошел
к кровати и сказал:
     - Сдается мне, ты был прав, Брюс. Не о чем беспокоиться.
     Он замолчал,  осознав, что Брюс смотрит вверх. Но, невзирая на открытые
глаза,  он  не бодрствовал. В свете  раннего  дня  Джефф был поражен ужасом,
взглянув  в эти широкие застывшие  зрачки и окружавшие  их белки.  Он прижал
руку ко лбу  Брюса,  наклонился, чтобы послушать сердце. Лоб  был  холодным,
сердце не билось. Брюс Барлоу был мертв.
     Вне  себя  Джефф выбежал из внутренней комнаты,  нашел ключ в  двери  и
повернул его. Он бросился вниз, давя шарики  с ртутью,  и, пробегая,  уронил
автоматическую камеру.  Он достиг входной  двери, открыл  ее. Пробежав через
весь сквер, он попал  в круглосуточную закусочную, откуда начал как безумный
названивать   в  ближайшую  больницу.  Прибыла   машина  скорой  помощи,  но
бесполезно.  Брюс Барлоу  умер из-за  сердечной недостаточности. А за все те
годы, что  Джефф знал его, тот  ни разу не пожаловался на  сердце.  У Джеффа
было только одно объяснение этой смерти.
     Вызывающее  дрожь,  неотвязное,  подавляющее  ощущение,  которое  Джефф
пережил в том доме  и  ухитрился  постепенно  стряхнуть с себя, должно быть,
захватило Брюса врасплох, со смертельным результатом.
     Только Джефф, стойко перенесший все прежние приключения, мог определить
существование  невидимого  ужаса, который  исходил, казалось, от  стен этого
дома, ужаса, словно вобравшего в себя убийственную силу, дабы  излить ее  на
всякого, кто осмелится бросить ей вызов!
     После  дознания дом закрыли. Годами он оставался незанятым, все более и
более ветшая. В  течение всех  этих лет Джефф  Шелби старался  забыть  о той
трагедии, которая  унесла жизнь  его лучшего друга Брюса Барлоу. Но часто он
просыпался по ночам, вспоминая ужасную темноту, и снова слышал те панические
удары.
     Слышал ли их Джефф Шелби в действительности? Этот вопрос  он задавал не
только себе, но и людям, занимающимся психологией.
     Они пришли к следующему заключению.
     Возможно,  Брюс услышал какие-то странные звуки, потом увидел необычную
фигуру и наконец почувствовал, что. вступил в смертельную схватку с какой-то
неизвестной  силой. Он  вспомнил о сигналах  и дал их,  но слишком поздно. К
тому времени сила  полностью материализовалась из нереальности в реальность,
из этого следует,  что потом,  она вернулась в нереальность и была поглощена
окружающими стенами.
     Эта  теория  граничила  со  сверхъестественным. Те,  кто  придерживался
обычного взгляда, считали, что Брюс во сне перенес инфаркт.
     Это создало иллюзии в его воображении - слуховые, визуальные и ощущение
надвигающейся опасности. В отчаянии он мысленно  передал обещанные удары как
единственный возможный контакт своему  другу.  Уже настроенный на эту волну,
Джефф уловил эти телепатические вспышки и поверил, что удары были реальными,
какими они до некоторой степени и были для столь чувствительного ума.
     Несколько  лет спустя  у  этого случая  были  трагические  последствия.
Находясь в увольнении, два матроса попали в заброшенный дом на Рэдгейт-Сквер
и стали искать место для ночлега. Естественно, они выбрали место, где, по их
мнению,  их  вряд ли найдут и прогонят. Им  оказалась  внутренняя  спальня в
глубине четвертого этажа. Там они сдвинули кровати и погрузились в сон.
     На  следующее утро одного  матроса нашли  мертвым  во внутреннем дворе.
Второго подобрали  на  улице  в  полной невменяемости. Из Нью-Йорка  вызвали
Джеффа  Шелби, чтобы он дал показания в пользу обвиненного матроса. Он так и
сделал.  В  один из моментов  просветления выживший  матрос  был в состоянии
рассказать, что произошло с ним и с его товарищем.
     Вот что он поведал:
     - Я проснулся. Что-то  приближалось к  моему другу. Я  не знаю, что это
было, но  он крикнул: "Я слышу это! Я вижу это! Оно  схватило меня!" И тогда
он  вырвался из  этого кошмара,  убегая  к окну,  хватая руками воображаемую
решетку, да только ее там не  было, и он  вывалился  в окно. Но тьма все еще
была здесь,  поворачиваясь,  чтобы идти на  меня, и я не стал ее дожидаться.
Тьма настигла меня в дверях, но я рванулся от этой силы и выбежал в коридор,
потом вниз и на улицу...
     Услышав это, Джефф Шелби  подумал, что  и он  мог пережить это, если бы
тоже спал  во  внутренней спальне,  как  собирался. В случае с охотниками за
привидениями тьма, убившая Брюса  Барлоу, нашла свою добычу  и растворилась,
прежде чем другая жертва вошла в спальню.

ЗАГАДКА ГРОБНИЦЫ

     Пассажирский  лайнер  "Странник" как  раз обогнул Дельфиний  Мыс, когда
Ирэн Морроу в  первый раз увидела Клифф Айлэнд. Ее брат Рой  показал, как он
появляется в поле зрения, и Ирэн воскликнула:
     - Какая красота! Это очень, очень здорово!
     Вид  действительно   был  великолепным:  группа  серых  крутых  обрывов
возвышалась, как стены  и башни заколдованного  дворца, плывущего по чистому
голубому небу. Когда лайнер повернул к востоку от острова, гранитные вершины
заблистали в свете заходящего солнца, словно на страницах волшебной сказки.
     Когда-судно  подошло  ближе, остров,  казалось,  увеличился в  размере,
создавая другую удивительную иллюзию. Неожиданно темный мыс закрыл солнечный
свет, и  вода  -скрылась под  пеленой мрака, разреженного только известковой
белой  пеной  волн, разбивавшихся  о  холодные  серые  камни  внизу. В  одно
мгновение сияние исчезло,  и остров стал  дряхлым и отталкивающим.  Перемена
поразила Ирэн, поскольку она повторяла  свои слова с энтузиазмом,  заставляя
себя умерятьих:
     - Это очень, очень красиво! Но, вместе с тем, странно и нечисто.
     В  каком-то  смысле   перемена  была  жуткой.   "Странник",   казалось,
разобьется о скалы.  Но Джерри  Лейн, молодой шкипер, умело направил судно в
порт, почти задевая коварные буруны.
     Прямо впереди Ирэн увидела трещину в скалистой стене.  Она расширилась,
и  поток света  хлынул через  зазубренную  брешь,  возвращая угрюмым  черным
утесам их сверкающее обличие.
     - Мы  идем в М-иддл Харбор,  -  крикнул Рой, перекрывая шум волн. -  Не
позволяй Джерри испугать тебя. Он и в самом деле знает этот пролив.
     Пролив, о котором говорил Рой, вился между высокими утесами.
     После смены света  и тени, лайнер вошел в удобную  бухту, где несколько
дюжин быстроходных катеров и пароходов были пришвартованы вместе с опрятными
рыболовецкими шхунами и пестрой командой видавших виды рыбацких лодок.
     С короткого  пирса  выдавался  трап, вниз, к  бую,  где прибывшее судно
могло пришвартоваться независимо от прилива или отлива, который в этой части
побережья Новой Англии был очень силен.
     Вскоре Ирэн  и  Рой  оказались  со  своим багажом  на берегу.  Нес  его
долговязый  мужчина с таким же бугристым лицом,  как утесы острова. Он отнес
сумки к видавшей виды  машине, настолько старой, что сразу было понятно:  ее
владелец был одним из давних поселенцев. На ней была яркая надпись:
     дж. КУППИ
     ТАКСИ
     Поселение возле причала было  сочетанием рыбацких и  туристских лачуг с
почтой, несколькими магазинами и ресторанчиками, где готовили блюда из даров
моря.  Но  на  склонах  холма  над  причалом  были  многочисленные  коттеджи
постройки начала  XX  века. К  ним вели  извилистые  дорожки  и  тропинки  с
высеченными  в  скалах ступенями. Они были здесь самыми  короткими дорогами.
Тут Рой отвел сестру на самый край пирса и показал на уступ на самом  верху.
На  этой  доминирующей  высоте  Ирэн разглядела новое, "с  иголочки", ранчо,
краснеющее в солнечном свете.
     - Вот  что  я  хотел тебе показать, - сказал  Рой.  -  Это  и есть наше
жилище. Самое современное строение на всем Клифф Айлэнде с лучшим видом.
     Одухотворенное  лицо  девушки   озарила  благодарная  улыбка.  Она  уже
собиралась сказать, что место -  отличное и это  видно  даже на  расстоянии,
когда  Куппи  погрузил  в  машину последнюю  сумку. Поэтому они  заспешили к
древней машине.
     - Куда вас отвезти, мистер Морроу?
     - На скалу-башню, - ответил Рой. - Мы живем там на новом ранчо.
     Мистер Куппи  словно окаменел за рулем. Потом  медленно  цовернул худую
красную шею и долго смотрел на пассажиров блестящими, как у индюка, глазами.
Затем сделал такое движение, словно собрался выйти и выгрузить багаж. Потом,
не сказав  ни слова, уставился прямо  перед собой, завел  старый двигатель и
повел машину в гору.
     Вид постепенно  становился все более  красивым, пока они поднимались по
извилистой дороге. Миддл Харбор  являла  собой постоянно меняющуюся картину.
Сквозь расщелины между скалами виднелся океан. На самой вершине острова было
плато, гладкое, как блюдце, и океан был виден с четырех сторон, с заливом на
западе,  усеянном  островками.  В  той  стороне  заходящее  солнце  сочетало
малиновый, золотой и пурпурный цвет в одном величественном аккорде.
     Такси  живо понеслось вверх по вьющемуся склону, проехало участок голой
каменистой земли,  свернуло  в  сторону от густого хвойного леса, со скрипом
проехало четверть мили по дорожке и остановилось на задворках дома.
     Вместо  того,  чтобы  воспользоваться  въездом,  шофер  остановился  на
дороге, выгрузил багаж и,  пока  пассажиры выходили из автомобиля, сказал: -
Один доллар.
     Когда Рой вручил ему деньги, он  сел в машину и проговорил: -  Я должен
как можно скорее вернуться в порт. Туда входит "Графиня".
     С  этими словами  он развернул  автомобиль  и  помчался  вниз,  а  Ирэн
поинтересовалась, кто такая графиня.
     - Это судно, - объяснял Рой. -  Пароход  с материка.  Но он приходит не
раньше девяти часов. Не понимаю, что случилось с Куппи.
     - А я понимаю, - произнес бодрый голос за их спинами.  Ирэн повернулась
и увидела веселого молодого человека с копной светлых волос.
     - Я наблюдал из нашей башни из слоновой кости и  ожидал  увидеть  нечто
подобное.
     -  Это Алан Блаунт,  - представил его Рой.  -  Он  помогает мне изучать
морские  окаменелости. Продолжай, Алан. Почему Куппи  не  стал относить наши
вещи?
     - Потому что никто на Клифф Айлэнде ногой не  ступит на пагубную землю,
окружающую скалу-башню. Дорога - разграничительная линия.  Вы увидите людей,
гуляющих на другой стороне с таким  видом, будто мы