адо беспокоиться. Видите ли, мы стараемся  соблюдать  не
только законы тех стран, с которыми имеем дело, но и традиции. Так  вот,
мы получаем возможность беспрепятственно увозить наших ветеранов  из  их
стран  только  при  условии,  что  упокоятся  они  в  родной  земле,  на
территории своего племени - будут там похоронены со всеми  свойственными
этим народам ритуальными действиями.
   - Иными словами...
   - Иными словами, тела скончавшихся мы отправляем в их  родные  места.
Всю организацию и выполнение этого берет на себя фонд -  за  свой  счет,
разумеется.
   - Чудесно. И у вас на все хватает денег?
   - Откровенно говоря, бывают трудности. Однако мы никогда не просили и
не собираемся просить средства у правительств. В мире,  к  счастью,  еще
много добрых людей.
   - Добрых - и достаточно хорошо обеспеченных, не так ли?
   - Увы, одной лишь доброты в наши дни слишком мало...
   - Вы правы. Ну что ж, для меня велико искушение тоже оказаться добрым
человеком. Считайте, что мое согласие вы получили. Я  прикажу  составить
соответствующий документ, подпишу его, и завтра вы сможете получить  эту
бумагу и действовать дальше.
   - О, я вам бесконечно благодарен...
   - Пустое. Кстати, теперь, когда вопрос  решен,  вы  в  силах  назвать
какие-то сроки? Мне ведь  придется  докладывать  выше.  Например,  когда
ожидается прибытие первых ветеранов?
   - Вам хочется их увидеть?
   - Не уверен, что найду время. Но знать всегда полезно.
   - Охотно пойду вам навстречу. Поскольку изменения, как я уже  сказал,
будут минимальными, я рассчитываю,  что  первые  пациенты  прибудут  уже
через две недели.
   - Благодарю вас. А теперь я вынужден...
   - О, это я благодарен вам - очень, очень. И прошу извинить за отнятое
у вас время.
   - Это было моей обязанностью. Желаю вам успехов.
   - Еще раз - весьма вам признателен, сэр.
   Берфитт вышел весьма удовлетворенный. Визит занял меньше времени, чем
он рассчитывал, и сейчас можно было спокойно  ехать  в  аэропорт,  чтобы
встретить  наконец-то  прилетающих  Юровица  и  Meнотги.  Нынче,   когда
операция вступала в решающую фазу, им следовало быть под руками.
   Однако прежде чем двинуться в путь, он позвонил по телефону,  который
был записан только в его памяти.
   - Господин Банкир? Есть какие-нибудь новости?
   - M-м... Да. Не очень благоприятные, хотя и не страшные.  Им  удалось
разговорить того исполнителя, который не смог выполнить заказа.
   - Плохо.
   - Ну, я полагаю, что особой опасности нет: он не знает никого,  кроме
связного, а о том мы уже позаботились.
   - Ну, если вы так считаете...
   - Уверен.

***

   Охранник Приюта Ветеранов по прозвищу  Гурон  (настоящих  имен  своих
люди из приютского персонала - те, кто еще не забыл  их  -  предпочитали
никому не сообщать, да от них этого и не  требовалось),  отправляясь  на
поиски чужой машины, считал, что ему не повезло. Положение  вещей  им  в
общем объяснили перед выходом, и  когда  он  понял,  в  какой  угол  его
посылают,  то  сразу  погрустнел:  ясно  было,  что   обещанная   премия
достанется кому угодно,  только  не  ему.  Лишь  совершенный  идиот  мог
прятать машину в этом редком, третий год умиравшем лесу,  который  между
сухими стволами просматривался за целую милю, если только не  таращиться
себе под ноги. Привыкший мыслить философски, Гурон махнул рукой  на  всю
эту затею - ему уж точно не  повезет;  ну  что  ж,  не  в  этот,  так  в
следующий раз. Тем не менее он переходил от ствола  к  стволу,  соблюдая
все полагавшиеся предосторожности, хотя опасался, по правде  говоря,  не
тех, кого разыскивал, а  своего  собственного  начальства:  надзирать  и
проверять здесь всегда любили, и если бы потом шефу доложили, что  Гурон
пренебрегал заданием, делал все кое-как, то его в лучшем случае выкинули
бы за ворота, чего ему как раз не хотелось.
   Приют вполне подходящее место для продолжительной передышки, места же
более цивилизованные были противопоказаны. Так что он  шел,  внимательно
наблюдая вокруг. Когда ему показалось, что мгновенный  узкий  луч  света
кольнул его в зрачок, охранник даже не успел ни о чем  подумать  толком,
как тренированное тело само выполнило все полагавшиеся действия: с  ходу
упало на выдвинутые вперед ладони, сохраняя направление, в котором Гурон
только что передвигался, потом и вовсе прижалось к  земле.  Полежав  так
несколько секунд, он стал  осторожно  приподнимать  голову,  вглядываясь
туда, где что-то сверкнуло. Не спеша переводить взгляд с одной ветки  на
другую, с куста - на соседний, он вдруг увидел искомое, и сердце его  на
несколько минут вырвалось из-под контроля, кровь бросилась в голову.
   Да, то была, несомненно, машина. И вроде бы именно такая, какую  было
приказано искать: массивный джип. И цвет ее похож на тот, каким  обладал
бешеный автомобиль, пару дней назад выкидывавший фортели  перед  оградой
Приюта. Правда, для полной уверенности следовало бы еще взглянуть на  ее
номер. Так Гурон и хотел сделать.
   Собственно, сейчас машина была видна плохо, потому что стояла задом к
охраннику и большая часть ее  заслонялась  разросшимся  кустом,  который
люди, приведшие джип  сюда,  решили  использовать  в  качестве  укрытия.
Однако, стой машина к нему передом,  он,  чего  доброго,  мог  бы  и  не
заметить ее запыленный, почти не отличавшийся  окраской  от  окружающего
леса корпус. Но солнечный луч, пробившись сквозь сухие листья, ударил  в
левое зеркальце заднего обзора, отразился и (вот удача!) попал  прямо  в
глаз Гурона. Он невольно усмехнулся: никогда не  следует  жаловаться  на
судьбу, потому что не знаешь,  каким  боком  она  повернется  к  тебе  в
следующее мгновение.
   Значит, машина вроде бы похожа. А где люди?
   Гурон полежал еще немного, надеясь заметить  хоть  какое-то  движение
близ неумело спрятанного экипажа. Там, однако, царили покой и безмолвие.
Это была бы уж и вовсе невероятная удача,  если  люди,  ехавшие  в  ней,
приустав в дороге и загнав джип сюда,  решили  отдохнуть,  выспаться;  в
таком случае он - один! - сможет взять их тепленькими - мужика  и  бабу.
Мысль о бабе привела Гурона в несколько даже игривое настроение,  но  он
тут же одернул себя и приказал такие мысли отложить на потом.
   Прежде чем двинуться, он с минуту поколебался: что сделать прежде?  С
одной стороны, всем им, снабженным радиотелефонами, было строго  указано
обнаружив что-либо подозрительное, немедленно сообщать и,  лишь  получив
инструкции, продолжать работу.  Однако  для  того  чтобы  выполнить  эту
обязанность, Гурону пришлось бы отползти подальше (идти в рост он теперь
просто не решился бы) - заговори он тут,  его  могли  бы  услышать  даже
спящие в джипе. Однако, если бы он уполз, потеряв  при  этом  машину  из
виду, кто знает, что тут  бы  случилось?  Люди  могли  в  любую  секунду
сорваться с места и поискать иного укрытия, и удача  отвернулась  бы  от
Гурона. Нет, терять машину из виду было опасно. А если он даже  позвонит
сейчас отсюда, что он скажет? Уверен ли он, что  это  та  самая  машина?
Нет. Чтобы увериться, надо увидеть номер, а еще лучше - ездоков. Так что
все обстоятельства указывали на то, что прежде  следует  поосновательнее
познакомиться с автомобилем, а тогда уже  докладывать  -  об  удаче  или
неудаче, видно будет.
   Гурон отлично знал, что в этой округе не редкость, когда  проезжавшие
останавливались лагерем в лесу или - если неподалеку  была  речка  -  на
берегу: далеко не каждому хотелось платить за  ночлег  под  крышей,  что
было не самым дешевым удовольствием. К таким туристам никто не  выдвигал
претензий, если они не разводили костра (что строжайше запрещалось),  не
браконьерствовали или же убирали за  собой  неизбежный  мусор.  Впрочем,
сейчас и претензии предъявлять некому. Так что и машина, и  люди  вполне
могли оказаться совершенно непричастными к делу и  ехавшими  как  раз  с
противоположной стороны.
   Охранник пополз, извиваясь ужом, почти не поднимая  головы,  в  левой
руке сжимая широкий кинжал, правой держа за ремень автомат, поставленный
на предохранитель. Направился Гурон, разумеется, не к машине  -  не  так
глуп он был, - а в сторону. По всем правилам, надо было сперва  оглядеть
поле возможного действия со всех сторон и лишь после  того  решать,  что
предпринять дальше.
   Полз Гурон осторожно, вглядываясь, вслушиваясь  -  по  всему  телу  у
него, казалось, повырастали уши. Любой птичий вскрик хлестал по  нервам,
хотя именно то, что птицы  поблизости  чувствовали  себя  непринужденно,
вроде бы свидетельствовало о безопасности. Ну что ж, если в  машине  или
возле нее есть люди,  то  их  тоже  это  обстоятельство  успокаивало.  И
все-таки Гурон оставался в напряжении.
   Чтобы увидеть открывшуюся картину, ему пришлось  ползти  чуть  ли  не
полчаса - пока он не получил  наконец  возможности  осмотреть  машину  с
противоположной стороны. Отсюда ее не загораживали кусты  и  можно  было
без помех разглядеть и запомнить все.
   С этого бока обе дверцы  машины  оказались  распахнуты  -  для  того,
наверное, чтобы проветрить салон. Какие-то узлы  валялись  на  земле.  В
двух шагах от машины разостлано широкое одеяло.  На  нем,  подложив  под
голову какие-то сумки, а рядом  устроив  автоматы,  спали  двое  мужчин;
видимо, они и составляли экипаж машины.
   Затаив дыхание, Гурон вглядывался.
   Спящие - два крупных чернокожих мужика  -  были  одеты  в  поношенные
пестрые комбинезоны старого образца, в какие облачались в последние годы
бойцы раиндской Армии Бахуту - одной из двух,  соперничавших  в  стране.
Гурон чуть приподнял голову, чтобы лучше разглядеть автоматы.  Он  сразу
узнал характерный облик "Калашниковых"; такой же и у него самого,  разве
что поновее. Боевики спали спокойно, не без оснований считая, что здесь,
на их земле, угрожать им никто и ничто не может, кроме разве  что  змей,
но именно поэтому, наверное, они и выбрали для отдыха сухой  пригорочек.
Спали они беззаботно,  лежа  ничком,  закрывая  лица  от  света  черными
ладонями. Будь здесь их враги, могли бы, поразив их  в  спину,  спокойно
уйти восвояси. Но Гурон к их врагам никак не относился, разве что ощутил
некоторую обиду на то, что люди эти оказались не  теми,  кого  он  хотел
увидеть; удача все-таки повернулась к нему тылом.
   Все еще соблюдая осторожность, он подобрался поближе, взяв немного  в
сторону. Отсюда номер на переднем бампере машины  был  виден  отчетливо.
Гурон вгляделся. Нет, номер - увы! - не египетский,  а  тунисский.  Само
собой разумеется, машина попала к боевикам не  праведным  путем,  и  тем
тунисцам,  что  совершали  на  ней  свое   путешествие,   наверняка   не
поздоровилось. Но их судьба Гурона нимало не интересовала.
   Можно было бы,  конечно,  пользуясь  удобным  моментом,  заглянуть  в
оказавшиеся неподалеку узлы, наверняка  тоже  тунисского  происхождения.
Гурон поколебался. Но зачем липший  риск:  боевики,  как  правило,  спят
чутко, а вскочив по тревоге, сразу хватаются за оружие, верные  правилу:
"Сначала  стреляй,  разбираться  будем  потом".  А  стреляют  они,   как
известно, хорошо. Нет, искушать судьбу по-глупому было ни к чему.
   Теперь обо всем можно было и  доложить.  Гурон  отполз,  не  поднимая
головы.
   Лишь оказавшись в сотне метров, загороженный стволами пальм, позволил
себе подняться на ноги. Покосившись на солнце, выбрал нужное направление
для возвращения. Больше искать здесь не имело  смысла:  боевики,  прежде
чем устроиться на  отдых,  наверняка  убедились  в  отсутствии  малейших
подозрительных примет. Жизнь приучила их к осторожности еще  более,  чем
Гурона, - это он твердо знал.
   Отдалившись еще на пару  сот  метров,  он  извлек  наконец  из  сумки
телефон.
   Настроился на волну Приюта.
   - Шестнадцатый вызывает Первого... Пришлось повторить  вызов  трижды,
прежде чем в Приюте откликнулись:
   - Первый слушает.
   - Докладываю...
   Гурон постарался как можно короче рассказать об увиденном.
   - Тунисская машина?
   - Так точно.
   - Совпадает. Мы тут услышали разговор - этих тунисцев ищут. Но совсем
в другой стороне. Говоришь, головорезы из Армии Бахуту?
   - Они, сэр.
   - Ну хорошо. Возвращайся. В той стороне больше  делать  нечего.  Хотя
вот что: сделай крюк и осмотри ту часть леса, что юго-восточнее. Нас  не
хватает на все...
   - Слушаюсь. Могу я спросить, шеф?
   - О чем?
   - Никто еще не нашел этих?..
   - Дурак! Если бы нашел, вас бы отозвали.
   - Ага, - сказал Гурон с удовлетворением. - Значит, у меня есть шанс.
   На этом он закончил разговор. Уложил телефон  -  на  этот  раз  не  в
сумку, а в карман куртки.
   И в следующий миг ощутил на кистях обеих рук жесткую  хватку  чьих-то
пальцев.
   Не думая, он мгновенно ударил ногой - назад.
   Ударил в пустоту. В то же мгновение ему сделали аккуратную  подсечку,
и он упал. Рука хрустнула. Он не успел даже крикнуть: рот зажали.
   Морщась от боли, он глянул и увидел черные блестящие морды.  Боевики.
Те самые, сукины дети... Убьют, чего доброго...
   Но его лишь стукнули по голове, выключая.
   Милов с облегчением содрал с лица черную пластиковую маску, с  рук  -
перчатки. Докинг, морщась, сделал то же самое, спросив, однако:
   - Не рано ли?
   - Думаю, теперь можно. Видите, а вы полагали, что они не  станут  нас
искать тут. Что ж, теперь этот угол считается у них проверенным. Если  и
хватятся этого паренька, то там, куда он должен был направиться. А у нас
возникла возможность следить за их переговорами.
   - Признаю, Милф, вы были правы. И эта утка насчет  тунисцев,  что  вы
запустили в эфир, сработала Он вьггащил из кармана крохотный  телевизор;
и он, и Милов, изображая крепко спящих, держали экранчики  перед  самыми
глазами, сторожко наблюдая за действиями охранника - маленькая камера  с
крыши джипа исправно передавала, не позволяя человеку - источнику  тепла
- выйти из кадра. Нельзя ведь было угадать: вдруг обнаружившему их парню
в самом деле захотелось бы воспользоваться ситуацией в  своих  корыстных
интересах...
   - Что будем делать с ним, Милф?
   - Сохраним. Он нам еще пригодится как "язык". А может  быть,  и  того
больше.
   - Думаете?
   - Надеюсь. Надо только обездвижить его как следует. Вы  возьмете  его
телефон. И пора к машине. Там надежнее.
   - Когда двинемся?
   - Когда стемнеет.
   - Хорошо, Милф. Командуйте. Милов только усмехнулся.

Глава десятая

   "Глоб эцд Мэйл", Торонто:
   "Как  стало  известно,  канадская   геолого-разведочная   экспедиция,
работавшая в южных предгорьях  Гималаев  по  контракту  с  Министерством
экономики Индии, подверглась нападению  вооруженной  шайки.  К  счастью,
жертв  нет.  Нападавшими   были   отобраны   все   добытые   экспедицией
геологические  образцы,  карты,  продовольствие,   а   также   некоторые
инструменты. Лишенная возможности продолжать работу, экспедиция вывезена
вертолетами  и  в  настоящее  время  проходит   медицинский   осмотр   в
Горанхпуре.
   Глава  экспедиции  доктор   Франжье   высказал   предположение,   что
экспедиция  была  принята  нападавшими,  видимо,  уже  некоторое   время
выслеживавшими  ее,  за  группу  похитителей  бета-углерода,   поскольку
образцы минералов, добытые геологами, были упакованы для транспортировки
в такие же стандартные микроконтейнеры, в каких, согласно  свидетельству
сотрудников лаборатории "Братья Симе", содержался похищенный материал".

***

   Мерцалов внимательно прослушал запись разговора;  закончив,  повторил
еще раз. Помолчал, глядя куда-то  в  окно,  похоже,  просто  в  небо,  в
котором высоко плыли белые облака. Грибовский  выжидательно  смотрел  на
генерала. Тот наконец вздохнул, возвращаясь к действительности.
   - И все же, - сказал он как бы полувопросительно, - нет  пока  четких
доказательств того, что Приют этот  -  или  как  его  там  -  собираются
использовать в незаконных целях. Или я чего-то недопонял?
   - Прямых доказательств нет, - согласился Грибовский. - Я ведь его  не
допрашивал - шел просто деловой разговор...
   - Это-то понятно... Ну хорошо. Следовательно, завтра  он  практически
начнет уже обживать свое новое хозяйство, так? И лишь через  две  недели
ожидаются решительные действия, верно?
   - Так получается, Сергей Симонович.
   - А что именно - мы не знаем. И потому можем спокойно пропустить мимо
глаз и ушей какие-то его поступки, не придав им  значения.  А  на  самом
деле  они-то  и  окажутся  главными.  Ну  что  ж,  ситуация  в  принципе
привычная. Но нужно прежде всего понять, чего же он хочет.
   - Последняя новость наблюдения: он был в Быкове и встретил  там  двух
человек, прилетевших из Леры. Повез их в свою гостиницу.
   - Надо услышать, о чем они будут разговаривать.
   - Попробуем.
   - И все-таки  в  основном  приходится  рассчитывать  на  свои  мозги.
Берфитт собирает здесь свою команду; значит, те люди, что  помогали  ему
здесь, то ли испугались последствий и  отошли,  или  их  просто  слишком
мало. В то же время тут  может  быть  другой  вариант:  вновь  прибывшие
начнут делать глупости и оставлять следы, мы волей-неволей отвлечемся на
них, а у него будет относительная свобода действий. В  чем  его  задача?
Самое реальное:  восстановление  тропы,  вернее  -  создание  новой.  Он
получает  груз  откуда-то  -  ну,  скажем,  из  Таджикистана  или  через
Таджикистан - и из Москвы переадресует его - такой уж наша столица узел,
что из нее можно отправить груз куда угодно.
   - Жаловаться на таможню нам как будто пока не приходится...
   - Они знают это не хуже нас с тобой. Раз уж пошли  на  такие  дела  в
Москве - значит, придумали что-то, нам пока неведомое. И  я  боюсь,  что
если мы будем работать по их графику, то ничего так и не узнаем  или  же
просветимся задним числом. Лично мне было бы обидно. Как ты полагаешь?
   - Да уж конечно.
   -  А  какой  вывод?  Единственный  -   заставить   их   заторопиться.
Засуетиться хоть немного. В спешке люди делают куда больше ошибок...
   - Знать бы только, каким способом можно их заставить.
   - А на то нам и дано серое вещество... Тут у нас  задача  разделяется
на две части: первая - желательно установить,  когда  и  что  именно  он
должен получить. И второе - когда, кому и  как  отправить.  Думаю,  что,
получив нечто, он, как и любой на его месте, будет стараться  как  можно
скорее от этого избавиться: пока предполагаемый груз находится у него  в
тех же Липках, не видать ему покоя.
   Теперь предположим, что он получает свой груз раньше времени. Что  он
предпримет? Полагаю, что  он  пойдет  на  связь  с  получателями,  чтобы
переориентировать их по срокам. Вот что будет означать ту самую суету...
   - То есть мы должны быть в курсе его связей...
   - Азбучно.
   - Если почта, телефон, телеграф - это нетрудно  при  наличии  санкции
прокурора, то радио - сложнее. Компьютерная сеть?
   - Санкцию, надеюсь, нам дадут. Свои сложности, конечно, будут. Но для
полной уверенности мы должны соответственно  оборудовать  его  Приют.  И
быстрее, времени у нас - до утра.
   - Липки могут быть у него под контролем. Места  населенные,  посадить
своего человека - раз плюнуть. Даже  из  местных,  по  вполне  законному
поводу: посторожи, а мы хорошо заплатим.
   - Я тоже не верю, что мы сможем там резвиться без его ведома. Он  все
равно не поверит: репутация в этом смысле у нас во всем мире скверная  -
вспомнить хотя бы ту историю с американским посольством в прошлом  веке.
Значит, пусть знает.
   - Будет искать.
   - И на здоровье. А ты поставь в два слоя.
   - Нужны тонкие специалисты...
   - Сейчас свяжусь с коллегами. Думаю, не откажут.
   - Они народ ревнивый...
   - Пообещаю поделиться информацией. Этим  они  не  пренебрегают.  Будь
готов  через  час.  Я  предупрежу  пожарников;  возникнете  там  как  их
инспекция - мол, процедура, обязательная  перед  оформлением  сделки  по
недвижимости... А пока я буду договариваться с ними и с прокуратурой, ты
готовь средства перехвата.
   - Слуш