ержать  полиция,  а  тут  решили
воспользоваться этим и вломились в номер с  целью  ограбления?  Мерцалов
помычал неопределенно, подозревая, что над ним смеются: кто же  в  таком
случае вырубил и спеленал ворюгу  -  Дух  Святой?  Однако  вслух  своего
предположения  не  высказал,  заметив,  что  это   устанавливается,   но
предварительное дознание  пока  не  дало  ничего  конкретного.  Впрочем,
заключил генерал, субъект задержан на месте  преступления,  в  настоящее
время его допрашивают, и по мере поступления информации  посольство  его
величества будет ставиться в известность. Его поблагодарили за обещание;
на том все и закончилось:  чувствовалось,  что  дипломатам  не  очень-то
хотелось влезать в это дело, они явно знали, чьим человеком был  Докинг.
Мерцалов попрощался и уехал.
   Уже сидя в машине, он понял, что на самом  деле  следовало  в  первую
очередь не в посольство ехать, а звонить Фэрклоту в Лондон. Лично  он  с
шефом Докинга не был знаком, но знал о нем достаточно (как  наверняка  и
Фэрклот о нем), и то, что он знал, вызывало уважение. Едва оказавшись  в
своем кабинете, он заказал  разговор,  уповая,  что  английский  коллега
окажется на месте, а не играет где-нибудь в  гольф.  Мерцалов  почему-то
был уверен, что высшие чины британских служб все  свое  свободное  время
посвящают этой игре.
   Фэрклот, однако, откликнулся. Новость он  выслушал  не  перебивая,  а
затем выразил свое недовольство:
   - Весьма прискорбно. Тем более что, как позже  выяснилось,  в  Москве
ему делать было совершенно нечего, поскольку объект его внимания  сейчас
находится  в  другой  части  света.  Я   уже   послал   Докингу   приказ
возвратиться. Разве в посольстве вам  не  сообщили  об  этом?  Нет?  Ну,
значит, не сочли нужным.
   - Вы сказали: нечего делать в Москве. Иными словами, вы считаете, что
транзит интересующих вас материалов через Москву  невозможен7  Рад,  что
наши мнения совпадают.
   - В принципе возможен. Но не теперь. Нам стало известно, что в  самое
ближайшее время груз пойдет по другой  тропе.  Именно  туда  я  и  хотел
переориентировать Докинга.
   Мерцалов почувствовал, как от сердца  отлегло:  значит,  хотя  бы  не
придется устраивать в  столице  скачек  с  препятствиями.  И  как  бы  в
благодарность за такое облегчение спросил:
   - Можем ли мы оказать вам какую-то помощь?
   - Например? - удивился Фэрклот.
   -  Допустим,  выслать  на  помощь  кого-нибудь   из   наших   опытных
работников...
   На самом деле высылать ему было некого, и он  предложил  просто  так,
уверенный в том, что гордый британец от любой помощи  откажется.  Бывали
уже прецеденты.
   Фэрклот же ответил:
   - Туг понадобятся действительно опытные работники Если вы  можете  на
непродолжительное время  расстаться  с  одним-двумя  из  них,  буду  вам
чрезвычайно признателен. Но, разумеется, главная  моя  просьба:  найдите
Докинга. Если он не погиб... Он мне очень нужен.
   - Считайте, что люди уже у вас. А Докинга найдем  обязательно,  и,  я
надеюсь, еще сегодня, - заверил Мерцалов. Теперь уж приходилось  держать
слово...
   Он поразмыслил. Ну что же, если ничего  серьезного  в  ближайшие  дни
предпринимать не придется,  можно,  пожалуй,  командировать  Докукина  -
наберется опыта, парень молодой и, похоже, перспективный.  А  еще  кого?
Мерцалов невольно почесал в затылке. Ну, и пусть  съездит  Грибовский  -
наверное, в последний раз; он не так уже  скор  на  ногу,  зато  тертый.
Больше у Мерцалова и в самом деле никого не  оставалось.  Полчаса  назад
генерал получил распоряжение, для него не совсем неожиданное, но все  же
неприятное: продумать возможности подключения к интероперации "Углерод".
С точки зрения Мерцалова, вероятность появления  этого  груза  в  Москве
равна скорее величине отрицательной, однако в других российских краях, а
еще  вероятнее  -  в  сопредельных  странах,  с  которыми  Россия  тесно
сотрудничала, такой поворот событий не исключался,  в  особенности  если
говорить  о  юге  и  юго-востоке;  именно  туда  и  требовалось   сейчас
направлять лучшие кадры. Да, Докукин и Грибовский, и то, как  говорится,
с кровью.
   Он уже собрался вызвать их, однако решил первым делом  выяснить,  что
там  показал  обнаруженный  в  номере  Докинга  человек.  Произошло  это
недавно, его личность только устанавливалась; кто и зачем  скрутил  его,
связано ли это с непонятным исчезновением англичанина или  тут  какое-то
немыслимое стечение нелепостей - все было пока более чем туманным. Самым
кратким путем к выяснению дела представлялось расколоть  задержанного  и
уж тогда поступать по обстоятельствам. И тем не менее  Мерцалов  не  мог
заставить себя не продумывать возникавшие на  ходу  версии.  Что  и  кем
планировалось? Просто гостиничная кража?
   Список постояльцев "Империума" лежал у генерала на  столе;  несколько
имен там были из тех, что на слуху у каждого интересующегося экономикой.
Если бы решили заделать скачок, выбрали бы кого-нибудь из этих. Нет, тут
не в краже дело...
   Задержанный - киллер? Почему тогда на него ничего нет? На стрелков  в
компьютерах материалов, к сожалению, хоть  завались,  на  мастеров  пера
навряд ли  меньше,  будь  задержанный  из  них  -  его  бы  тоже  быстро
вычислили. Однако ни пальцы, ни облик, ни голос, ни радужки глаз - ничто
не значилось в картотеке.
   Думать  о  возможной  ошибке  не  приходилось:  банком  данных  ведал
Надворов, а у него всегда порядок. Так что задержанный был,  похоже,  со
стороны. Уже пошла работа по раскручиванию его с  другого  конца.  Когда
оказалось, что он проживает в той же гостинице и поселился за  несколько
часов до происшествия, сыщики сразу  же  взялись  за  выяснение:  откуда
прибыл,  кто  таков,  где  живет  постоянно  -  нормальное  установление
личности. Но на это,  само  собой,  потребуется  время,  а  если  хочешь
побыстрее, надо, чтобы раскололи его горячим, когда он еще не пришел как
следует в себя и, главное, не  оценил  обстановки.  Поэтому  Мерцалов  с
самого начала дал команду: темнить, бросать клиента из одной крайности в
другую, чтобы у него мозги совсем закрутились,  может,  тогда  и  снесет
ненароком золотое яичко... Пропоет романс на  тему,  кто  его  послал  и
зачем...
   Мерцалов снял трубку и позвонил.
   "Да, - подумал он, выслушивая доклад. - Не тут-то было..."
   Закончив разговор, Фэрклот с минуту сидел с кислой миной на лице.  Не
очень-то честно это получилось; быть может, следовало откровенно сказать
российскому коллеге или хотя бы дать понять, что  особенно  беспокоиться
за Докинга не стоит? Однако,  судя  по  тому,  как  быстро  отреагировал
противник на появление Докинга в Москве, там у них  существовала  утечка
информации. Так что он поступил правильно.
   Фэрклот вздохнул и принялся за другие дела.

***

   Душитель Петр Стефанович Загорский по  кличке  Роялист  по-настоящему
пришел в себя, когда его грубо и бестактно на  грузовом  лифте  спускали
вниз и сажали в машину.  Досадно,  конечно,  что  опростоволосился,  как
баклан, но в машине он вел себя спокойно. Ему же было обещано: в  случае
веревки - выручат, даже не дав доехать до крутой конторы.
   Сидел и поглядывал по сторонам, в окошки, которые в этой машине ничем
затемнены не были. И, только сообразив, что везут его куда-то  вовсе  не
туда, стал подавать признаки жизни.
   -  Мы  что  же,  на  прогулку  едем?  -  поинтересовался   достаточно
независимо. - Или водила новый? Не туда вроде бы свернули...
   - Да туда, туда, - успокоил его сидящий справа,  тот  самый,  что  на
своем горбу тащил его по коридору и потом от лифта до  машины,  здоровый
такой амбал. - Туда, не порть себе печень.
   Петру Стефановичу  стало,  однако,  немного  не  по  себе,  когда  он
прикинул, куда же таким путем они могут попасть.  Дорога  незнакомая,  и
те, кто обещал выручить, здесь их ждать не станут...
   - А вы уверены,  что  мне  именно  туда  нужно?  -  решил  он  помочь
сопровождающим.
   - Куда надо, туда и  попадешь.  Или,  может,  пописать  захотел?  Так
придется потерпеть.
   Тут Роялисту пришла в голову одна мысль, и его вовсе замутило. Фраер,
которого его подрядили завалить, мог быть и не фраером на самом деле,  а
человеком авторитетным, возможно, даже в законе, мало ли что иностранец:
в наше время большие дела делаются поверх границ. А если так,  то  не  в
милицию его сейчас везут, а на разборку, откуда ему живым уже  точно  не
выйти, да и перед смертью придется вынести серьезное обхождение. Вот это
на самом деле нехорошо, и  душитель  затосковал,  утешаясь  мыслью,  что
такому мастеру, как он, пропасть ни за понюх табаку не  дадут.  Он  ведь
нужен, он тонкий специалист...
   - Да господа, - сказал Загорский, - с какой  стати  такие  строгости?
Ну, перебрал вчера, было дело, при моем возрасте много  уже  нельзя,  но
случается. А дальше я и не знаю, что стряслось. Может, я  по  туманности
рассудка не в свой номер попал, двери все одинаковые...
   - А гребенки тебе что, вместо ключа в гостинице  выдали?  -  по  фене
поинтересовался тот же, что предлагал потерпеть.
   Хотя сосед ботал по фене, для Роялиста это не проясняло обстановки: и
деловой мог быть, и мент с таким же успехом. Феня - дело  не  секретное.
Петр Стефанович все же решил замутить.
   - Позвольте узнать, а при чем здесь моя расческа?
   - Да не води коридором, - посоветовал все тот же  сосед.  -  Побереги
голос.
   Еще пригодится.
   Роялист внял совету и на некоторое время в самом деле умолк.
   Сопровождающие же лениво переговаривались между  собой,  пока  водила
исправно крутил баранку. А говорили они - словно больше не о чем было  -
именно о Петре Стефановиче: строили прогнозы  по  поводу  ближайшей  его
судьбы.
   - Он там наверняка не один толокся. Его дело было впустить,  а  брали
другие ребята. А он скорее всего стал права качать, вот они и решили над
ним подшутить. Иначе куда бы жилец девался? И ничего в номере не  нашли,
из-за чего стоило бы огород городить?
   - А ты видал, что ничего не было7 Если люди крутились, они все бумаги
и прихватили.
   - Испортили дело. Теперь туда и близко не подходи...
   Это звучало уже вроде бы не по-ментовски, но могло оказаться  простой
покупкой, так что спешить не следовало.
   - По закону, надо у них забрать.
   - Адреса не оставили.
   - А вот он, адрес, - с нами едет. Чего еще?
   - Волосатик этот? Думаешь, он своих в  сундук  заложит?  Ты  на  него
погляди: гнедой - дальше некуда...
   - У Куцего не заложит? Такую чечетку спляшет всем на  удивление,  что
сам потом не поверит.
   Куцый... Что-то такое Роялист слышал. Лично, правда, не  сталкивался.
Он от кодлы вообще стоял поодаль,  не  марался,  да  и  безопаснее  так.
Куцый, Куцый...
   - Господа, куда же вы  все-таки  меня  везете?  На  этот  раз  другой
ответил - непонятно, всерьез ли:
   - На Петровку - куда же еще?
   Однако Роялисту в это не поверилось, и он стал продумывать дальнейший
разговор. "Я ведь человек маленький, ничего не знаю, мне сказали - ну  и
пошел.
   Болтали - там Вашингтонов полно, вот  и  решился  на  абордаж.  Я  же
никому ничего не сделал". Тут его непременно спросят: "Сказал-то кто?" -
как бы невзначай поинтересуются. Ответить им придется так: "Не знаю, как
его кличут. И от кого он,  тоже  нет  понятия".  Они  спросят:  "А  если
показать - нарисуешь?" Здесь он задумается: "Да,  пожалуй,  смогу..."  -
"Встречал раньше?" - "Не вспоминаю. Так, чтобы  знакомым  быть,  -  нет,
точно". И тут...
   Роялисту настолько не понравилось, что он решил  заговорить  вслух  -
просто так, ибо молчать было страшнее.
   - Все же, господа, вы могли бы ответить...
   - Да ну, - сказал правый. - Что мы с  тобой  языками  стучать  будем?
Наше дело тебя доставить, а там уж найдется, кому с тобой потолковать.
   Пока Роялист размышлял, правый сосед подался вперед и взял телефонную
трубку. Петр Стефанович насторожился. Машина, в которой они ехали,  была
без милицейских признаков;  номера  он  заметить  не  успел,  когда  его
заталкивали в кабину. Водила и спутники в гражданском. Но  это  и  менты
могли быть, и кто угодно. Авось из разговора что-нибудь понять удастся.
   - Сева, - сказал правый в трубку, - куда нам этого баклана везти? Где
с ним толковать будут?
   Ему ответили что-то - так тихо, что ничего не разберешь.
   - Ага, усек. - Звонивший обратился к водиле:
   - Степа, подкинь нас до Подольских Курсантов...
   Роялист Москву знал неплохо и эту улицу тоже помнил: далеко, у  черта
на рогах, в глухом углу, станция Покровская поблизости, а рядом сплошная
зелень, если надо кого зарыть - далеко ходить не придется. И  он  совсем
приуныл. Нет, как бы не пришлось ему сегодня досрочно освободиться:  его
скорее всего не менты взяли. Значит, он не того  хотел  замокрить  -  не
фраера, либо - такое тоже могло случиться -  свое  задание  он  выполнял
правильно, но вместо честного расчета его сейчас хотели  просто  начисто
заделать, чтобы концы в воду.
   - Ребята... - проговорил он просительно. - А может...
   - Заткнись, - посоветовали ему равнодушно. - Голос  береги.  Он  тебе
вскорости ой-ой как понадобится.
   Роялист умолк, думая о том,  что  жил  он,  если  мерить  по  мировым
стандартам, плохо, убого, хотя и  считался  специалистом:  заказов  было
мало, да и цены...
   Правда, на службе было ничего - но сравнению с другими,  конечно.  Но
служба вся вышла, и хватит о ней. А жизни в свое удовольствие  вовсе  не
было, даже последними финагами воспользоваться не успеет. Невезуха. Хотя
заначить их он сумел, и вроде бы надежно,  так  что  эти  падды  с  него
никакого навара иметь не будут.
   Однако против судьбы не попрешь, если только не подфартит. Хотя может
и подфартить, а?
   Машина между тем все дальше увозила его от центра  столицы.  И  страх
Петра  Стефановича   возрастал   пропорционально   мельканию   цифр   на
спидометре.

***

   Мерцалов выслушал доклад своего подчиненного.
   - Ну что же, правильно. Нагоните на него побольше страху и  выясните,
кто заказывал убийство. Если он действительно киллер...
   - Прямых доказательств нет.  Но  вот  Сердюк  говорит,  что  когда-то
встречался с ним.
   - Ладно. Докладывайте о ходе работы.
   - Полковник Надворов приказал привезти задержанного к нему.
   Мерцалов поморщился.
   - Рано. Поработайте еще там. Так что отставить перевозку.
   Закончив разговор, Мерцалов задумался.
   Пожалуй, он поторопился, обещав вдруг Фэрклоту помочь людьми. Хотя бы
одним человеком. Шеф британской Службы был недоволен отсутствием  своего
сотрудника. Англичанин исходил из того, что раз интересующий его  объект
из Москвы убыл, значит, Докингу незачем было ехать сюда.
   Однако Мерцалову все больше казалось, что если бы Докинг здесь ничего
не нашел, на него не стали бы замахиваться. Его никто тут  не  знал;  по
виду он никак не походил на человека с толстой пачкой долларов или евров
в кармане, одет был - по московским, по "новорусским" понятиям  -  более
чем скромно. Зачем  же  он  понадобился?  Вывод  один:  для  того  чтобы
устранить его. Пошел на дело, судя по первым  докладам,  не  маньяк  или
пьяный хулиган, не обиженный  на  весь  мир  прыщавый  подросток.  И  не
субъект, страдающий от недостатка травки и готовый на все, чтобы  добыть
ее. Такой  будет  искать  жертву  где  угодно,  только  не  в  гостинице
"Империум" среди ночи.
   Выходило, что впервые приехавшего в Москву британского сыщика  кто-то
все же узнал, то есть  встречал  его  раньше.  Следовательно,  бывал  за
границей. Надо поинтересоваться у Фэрклота,  в  каких  операциях  Докинг
участвовал  в  последние  несколько  лет?  И  проверить,  кто  из  наших
авторитетных лиц в эти же годы выезжал за рубеж и куда именно? А получив
то и другое, посмотреть, где пересеклись орбиты...
   Это одно. Второе: человек, знавший  Докинга,  увидев  его  в  Москве,
испугался.  Причина  одна:  англичанин  представлял   для   неизвестного
опасность.
   Очень серьезную. Иначе сразу на такие крутые меры не пошли  бы.  Этот
человек, естественно, не мог знать, зачем именно приехал сюда английский
полицейский.
   Берфитг вне подозрений: он вылетел из России еще до приезда  Докинга,
выехал официально, по собственному паспорту.
   Итак, некто пришел к выводу, что Докинг прибыл сюда либо затем, чтобы
-  с  нашей,  разумеется,  помощью  -  взять  его,  либо  помешать   ему
реализовать затеянное им дело. Имеет это отношение к Берфитгу  или  нет,
неизвестно.
   Следовательно, придется снова  беспокоить  Фэрклота,  хотя  и  крайне
неловко: сначала взять назад свое обещание дать людей - даже этих двоих,
Грибовского и Докукина, придется бросить на дело о бета-углероде,  везти
который в Россию никто и не думает, а  после  этого  просить  о  помощи:
дайте, мол, мне все, что можете, по Докингу, и не фигурировал ли  в  его
делах какой-нибудь россиянин...
   Нет, так нельзя. Надо  ему  дать  хотя  бы  одного  работника.  Пусть
одного, зато хорошего. Эх, с великой охотой предложил  бы  ему  Мерцалов
такого человека, если бы он имелся...
   Минут десять генерал сидел, опустив  голову,  как  бы  размышляя,  на
самом же деле просто медитировал. Подобный отдых  ему  бывал  необходим.
Потом встрепенулся и провозгласил:
   - А подать сюда Тяпкина-Ляпкина!
   Он нажал звонок. Вошедшего секретаря попросил:
   - Найдите мне Милова.
   - Сергей Симонович!
   - Все знаю. Что он не на службе, а в отставке.
   Что он обретается  неизвестно  где  -  в  промежутке  между  Северным
полюсом и Южным. Тем не менее он мне нужен. Не  далее...  не  далее  чем
завтра я должен если не увидеть, то, во всяком случае, связаться с ним.
   Секретарь был офицером молодым и честолюбивым и потому сказал:
   - Товарищ генерал, может быть, вы разрешите мне заняться этим делом?
   Английский у меня - свободно...
   - При чем туг английский?
   -  Вы  разговаривали  нынче  с  Лондоном.  Может  быть,  нужно   туда
что-нибудь отвезти? Я готов ехать. Помедлив, Мерцалов кивнул.
   - Поезжайте. И немедленно. Только не в Лондон -  еще  успеете,  а  на
станцию телесвязи. Передайте  там  мое  приказание:  найти  Милова,  при
необходимости обращаясь  к  антиконтрабандным  комиссиям  разных  стран,
вызвать на связь и переключить на меня.
   - Откуда же у него, если он  к  тому  же  неизвестно  где,  возьмется
приемник телесвязи? Даже если бы он у Милова сохранился, какой, извините
за выражение, дурак потащит аппарат с собой  куда-то  в  субтропики,  на
отдых?
   - Вы Милова знаете?
   - Конечно. Когда я начинал работать, он еще был...
   - Вот вы, оказывается, сколько у нас работаете. И в самом деле,  пора
вас перевести из канцелярии... А вот о Милове вы понятия не имеете.
   Лейтенант промолчал,  однако  лицо  его  свидетельствовало  о  полном
несогласии с начальством.
   - Если бы вы его знали, лейтенант, - начал Мерцалов медленно,  -  вам
было  бы  известно,  как  дважды  два:  даже  выходя  на  десятиминутную
прогулку, он берет с собой  все,  что  может  понадобиться  для  срочной
работы. А тут как-никак в другое полушарие отправился, то ли в Западное,
то ли в Южное...
   Одним словом,  где  Милов  -  там  и  его  техника:  все,  что  нужно
милиционеру, находящемуся в свободном полете... Уяснили?
   - Так точно.
   - Выполняйте.

***

   Роялиста привезли, вытряхнули из машины во дворике небольшого темного
дома. Настолько темно было вокруг, что киллеру показалось вдруг, что вот
подфартило и можно смыться даже со связанными руками... Он сделал легкий
непринужденный  шажок  в  сторону  и  тут  же  получил  по   шее.   Удар
сопровождался наставлением:
   - Шаг влево, шаг вправо - попытка  к  бегству,  ноги  выдираются  без
предупреждения. Усек?
   - Усек, - пробормотал Петр Стефанович.
   - Сроков-то много  мотал?  -  более  дружелюбно  поинтересовался  его
сопровождающий.
   - Сколько было - все мои,  -  ощетинился  Роялист,  снова  нарываясь,
возможно, на неприятности. Но тут второй с