и. Длинные. Он представил себе микросхемы,  с
которыми ей придется работать чаще всего.
   - Ну что же, руки есть, - признал инженер. - Вот поработаем - увидим,
на что они способны. Больше пока ничего обещать не могу.
   Зоя, докторша - вот кого она напоминает!
   - А мама ваша не будет возражать? Может, она хочет  для  вас  другого
будущего - полегче? А у нас тут ведь работа какая? Закопаешься  -  и  на
всю жизнь. А мать ведь у вас серьезная, кто она там  -  президент?  Нет,
Судья это называется, как же, Судья.
   - Я не ее подданная, - ответила Майя суховато.
   - Ах да, у вас там... черт, я и не знаю толком. Отстал от жизни.
   - Королева Орлана.
   - Орлана Первая, - сказал Игорь, с  трудом  удержавшись  от  усмешки.
Дети остаются детьми, как тут ни крути. - Ладно. Значит, начнем?
   Он и думать забыл о своем  сердце  -  как  будто  оно  никогда  и  не
беспокоило.
   Все в порядке.
   - Я готова, - вскочила она. - Что надо делать?
   - Для начала - переодеться.
   Он пошарил в одежном шкафчике, где висели комбинезоны.
   - Этот подойдет, пожалуй. Снимайте... Он  обернулся  к  ней  -  и  не
закончил: она уже была в одних трусиках и шла  к  нему,  глядя  прямо  в
глаза. Только порозовела слегка - от смущения? Или... "Наверное, уровень
стыдливости у них другой, - подумал инженер. - Или?..
   А может, для таких юных я - и не мужик уже?"
   Но, как бы угадав его мысли, Майя подошла вплотную. Обняла за шею.
   Приблизила лицо к его лицу.
   (Странно: ей нравилось это. Ощутить рядом большого,  сильного,  вдруг
тяжело задышавшего мужчину. Не Валентина, не Семена, с  которыми  она  и
представить ничего такого не  могла,  с  ними  это  казалось  ей  просто
смешным.
   Ощутить - и захотеть... Захотеть... ну да, того самого,  никогда  еще
не испытанного - и до сих пор вовсе не хотевшегося даже...) - Майя,  что
вы, Майя... - Спасибо за то, что в меня  поверили...  -  Что  вы...  Что
мы... И - поток  слов  -  помимо  его  желания  звучащих,  неосознанных,
неконтролируемых... Сколько-то  времени  кануло,  прежде  чем  вернулось
сознание.  Оно  возвратилось,  потому  что  в  дверь  стукнули,  тут  же
распахнули - и на пороге появился Истомин.
   - А, - произнес он почти совсем спокойно. - Вот значит,  Майя,  какие
дела... Да не смущайтесь, не залезайте под одеяло - все равно я вас  как
бы и не вижу.
   Продолжайте спокойно, дело  житейское,  разрешите  вас  поздравить  и
пожелать всяческого счастья. Но я, собственно, к вам по  делу,  инженер.
Хотя, пожалуй, лучше зайду попозже. Извините.
   - Да постойте! - крикнул инженер вдогонку. Но  Истомин  только  рукой
махнул и быстро затворил за собой дверь, напоследок упрекнув:
   - А вообще-то запираться нужно. Даже семейным.
   И, широко шагая, пустился в обратный, не близкий путь - к себе.

***

   То, что он только что увидел - молодая девушка в совершенно  понятной
ситуации у инженера, - почему-то очень  сильно  расстроило  его.  Потому
скорее всего, что Истомин  не  считал  себя  хоть  в  чем-то  уступающим
Рудику; но вот к нему никто не приходил - так, чтобы запросто предложить
самое  себя.  А  ведь  он  считал  молодых  своими  друзьями.  И   такое
пренебрежение им очень сильно уязвило писателя. Что же: они считают, что
он больше не играет в этом мире никакой роли? Думают, что с ним только и
можно, что усыплять раз за разом и  отправлять  домой  в  сопровождении,
скажем прямо, не очень молодой дамы - да к тому же еще и замужней?
   С  этим  примириться  было  нельзя.  Требовалось  найти  убедительные
возражения.
   Истомин понимал, однако, что в таком вот состоянии души он ничего  не
найдет.  Чтобы  отыскивать  и  принимать   решения,   нужно   спокойное,
уравновешенное состояние. Прежде всего следует обрести его, а потом  уже
думать дальше.
   Способ вернуться в нормальное состояние души  был  давно  известен  и
хорошо испытан: работа, и только работа.
   Нужно было сейчас же, незамедлительно, сесть  и  начать  писать.  Все
равно, что. Просто войти в  этот  процесс.  А  там  -  необходимая  тема
отыщется сама собой.
   Возможно, что-нибудь любовное. Серьезное.
   Непременно - с участием в сюжете кого-то из молодых.
   А  действие  закрутить  -  ну,  хотя  бы   вокруг   того   компьютера
неизвестного назначения, о котором он так и не успел рассказать ребятам.
С этим прибором связано  было  нечто  таинственное.  Истомин  прямо-таки
недвусмысленно ощущал эту тайну. В чем она заключается - он, разумеется,
не знал. Но не беда: придумается в ходе работы.
   Так что - за стол, скорее за стол. Не исключено, что именно  в  новой
работе он  и  найдет  какой-то  серьезный  способ  примирить  старших  и
младших, корабль - и пространство; а может даже, ему удастся найти нечто
такое, что не вышло ни у  физика,  ни  у  Нарева  -  ни  у  кого.  Стать
человеком,  который  спасет   всех...   Да,   неуемными   бывают   порой
писательские фантазии.
   Он уже не  шел,  а  бежал  -  все  быстрее  и  быстрее.  Мысли  вдруг
покатились лавиной, и необходимо  было  срочно  выплеснуть  их  в  новый
текст.
   Стучало в виски, и пульс колотился в невиданном темпе.
   Вот как опасно бывает и к  каким  последствиям  приводит  неожиданный
визит к старому знакомому.

***

   После  внезапного  вторжения  и  столь  же  мгновенного  исчезновения
писателя инженеру с  новоиспеченной  ученицей  только  и  осталось,  что
поглядеть друг на друга. И трудно сказать, что было в  этих  взглядах  -
или, вернее, чего там только не было.
   - Что же мы с тобой?.. - начал было он.
   - Молчи, - сказала она. - Все правильно.
   - А дальше?
   - Дальше будет, как ты захочешь. Может, это  просто  подарок  тебе  в
день рождения. Тогда больше ничего не будет.
   - Нет! - вырвалось у него.
   - Хочешь, чтобы мы были вместе?
   Он кивнул. И снова обнял ее.
   - А как же с моим испытанием? - спросила Майя чуть насмешливо.
   - Ты не жалеешь?
   - Нет.
   - Честно?
   - Очень. Я рада.
   - Я тебя больше не отпущу.
   - Я сама не уйду - даже если погонишь. - Это  тоже  вырвалось  как-то
само собой, Майе на удивление.
   - Я?!
   Похоже, что  профессиональные  испытания  откладывались.  Надолго,  а
может, и навсегда.

Глава 8

ЗЕМЛЯ

   Профессор доктор Функ и молодой человек по имени Юрий вовсе  не  были
единственными людьми на планете, помнившими о печальном  происшествии  с
"Китом"; не их одних интересовала судьба  корабля.  Напротив,  у  людей,
причастных к деятельности "Трансгалакта", все случившееся почти четверть
века тому назад не только оставалось в  памяти,  но  и  продолжало  быть
предметом размышлений и действий.
   Начать с того, что  до  сих  пор  не  было  закрыто  дело  о  выплате
страховых сумм. Корабль, как и полагалось, был застрахован  в  одной  из
самых  могучих  страховых  компаний  Федерации,   носившей   громкое   и
внушительное имя "Этернус", что на  умершем,  но  не  исчезнувшем  языке
означало "Вечность".  Денег  на  страховку  было  затрачено  немало,  но
получить с компании  "Трансгалакту"  полагалось  куда  больше  -  сумму,
которую   простому   человеку   представить   себе   немыслимо;   однако
оприходовать эти деньги становилось  возможным  только  в  случае,  если
будет неопровержимо доказано, что транспортная компания лишилась  своего
имущества  в   результате   обстоятельств,   предусмотренных   страховым
договором. Помимо этого, застрахованы были и жизни  как  членов  экипажа
корабля, так и пассажиров; наследникам  тех  и  других  тоже  полагались
немалые  деньги  -  но  опять-таки   только   в   случае,   если   будет
недвусмысленно установлено, что застрахованные действительно  погибли  -
или  хотя  бы  их  здоровью  нанесен  определенный  ущерб  в  результате
предусмотренного договорами стечения обстоятельств.
   И до сих пор деньги не были выплачены ни компании, ни наследникам  (в
числе которых была, кстати сказать, и сама Федерация, поскольку  капитан
Устюг, например, наследников не имел, и, следовательно, страховая премия
в данном случае переходила в доход государства).
   Споры об уместности выплаты - или, наоборот, невыплаты -  оговоренных
условиями страховки денежных сумм начались едва  ли  не  в  день,  когда
"Кит" в последний раз покинул Приземелье. И с той, и с другой стороны (и
тех, кто хотел  получить,  и  других,  не  желавших  отдавать)  в  споре
участвовало  множество  юристов  высокой  квалификации  и  экспертов   с
наилучшей репутацией; было вынесено не одно судебное решение  (в  пользу
то  одной,   то   другой   стороны),   однако   всякий   раз   возникали
обстоятельства, приводившие к очередному  пересмотру  исков.  И,  скажем
прямо, - вряд ли вообще было возможно вынести такой  вердикт,  какой  не
вызвал бы сомнений ни у кого - а в число заинтересованных входили теперь
не только тяжущиеся стороны, но  и  великое  множество  людей,  успевших
сделать ставки в неофициальном, но тем не менее весьма  распространенном
тотализаторе кто на одну, кто на  другую  сторону  и  принимавших  любое
судебное решение по делу "Трансгалакт против Вечности"  очень  близко  к
сердцу.
   Причиной затянувшегося, как мы уже знаем, на два с лишним десятилетия
спора служила, в конечном итоге, некоторая двусмысленность ситуации.
   С одной стороны, транспортная компания лишилась  корабля,  а  люди  -
родных и близких, вследствие  действия  причин,  которые  были  отнесены
адвокатами "Трансгалакта" и наследников к стихийным силам. А в страховом
договоре гибель корабля вследствие стихийного бедствия  была  совершенно
ясно оговорена,  как  обстоятельство,  вызывающее  необходимость  полной
уплаты страховой суммы - в случае, если не будет  доказано,  что  экипаж
корабля не принял всех мер и не произвел  всех  возможных  действий  для
того, чтобы избежать стихийного бедствия и тем самым сохранить корабль и
собственные жизни.
   Казалось  бы,  перемена  знака,  превращение  вещества,  из  которого
состоял и сам "Кит", и все то, что находилось  на  его  борту,  являлась
именно стихийной силой, чье воздействие привело к печальному событию.
   Однако юристы компании "Этернус"  предприняли  атаку  именно  на  это
положение,  являвшееся,   безусловно,   краеугольным   камнем   в   иске
"Трансгалакта".
   При этом они опирались на то соображение,  что  указанное  событие  -
переход вещества  в  антивещество  -  в  природных,  а  не  лабораторных
условиях наблюдалось впервые в истории, до той же поры возникало  только
как результат человеческой деятельности.  Это  соображение  ставило  под
вопрос саму характеристику всего, случившегося с "Китом", как стихийного
бедствия - и напротив, делало возможным хотя бы предположительно считать
его результатом некомпетентной деятельности экипажа, в  какой-то  момент
путешествия сделавшего "что-то не так, как следовало" -  по  определению
одного из адвокатов страховой компании.
   Для того, чтобы опровергнуть этот тезис,  "Трансгалакт"  обратился  к
экспертам из числа крупнейших специалистов того времени,  среди  которых
находился, естественно, и профессор доктор Функ.  После  консультации  с
ними "Этернусу" был задан вопрос: могут ли они указать,  что  же  именно
следовало сделать, чтобы избежать катастрофы?
   Пока страховщики консультировались с другими,  своими,  экспертами  в
поисках ответа,  вторая  группа  их  адвокатов  повела  наступление  под
совершенно иным углом.
   На этот раз  сомнению  был  подвергнут  сам  факт  гибели  корабля  и
населявших его людей.
   И в самом деле: корабль не  развалился  и  не  взорвался,  он  просто
отдалился от Земли и не возник ни в одной другой обитаемой  системе;  но
это ни в коей мере не говорило о его гибели, как и о смерти находившихся
на борту людей. Ни обломков, ни тел  никем,  нигде  и  никогда  не  было
обнаружено. Следовательно -  корабль  не  погиб,  а  потому  (по  мнению
"Этернуса") не существовало и самой основы для иска.
   Оценив  аргументы,  транспортники   подали   новый   иск   с   другой
формулировкой.
   Теперь о корабле говорилось, как о пропавшем без вести. Такая  статья
в страховом договоре тоже существовала.  Хотя  выплаты  по  ней  и  были
меньше, чем при гибели, но не намного.
   Ответчик возразил: корабль мог бы считаться пропавшим без вести в том
случае, если бы, покинув исходную  планету,  своевременно  не  прибыл  в
пункт назначения. Однако именно такого пункта у "Кита" не было,  ему  не
задали никакого определенного маршрута, не установили  также  и  времени
возвращения, а точнее -  возвращение  вообще  не  предполагалось.  Иными
словами, "пропасть без вести" было  полетным  заданием  корабля,  и  оно
исправно выполнялось, надо надеяться, и по сей день. То есть выплачивать
страховку совершенно не за что.
   Опровергая эту мысль, представитель истца заявил: хотя  определенного
маршрута кораблю и не назначили, задание ему все же было дано:  добиться
возвращения в нормальное вещественное состояние, после чего вернуться на
Землю.
   А до того - поддерживать с Федерацией постоянную связь.  А  поскольку
"Кит" на связь не выходил  -  следовательно,  он,  самое  малое,  должен
считаться безвестно исчезнувшим. А еще вероятнее - он все же  погиб.  Со
времени ухода корабля от Земли прошло уже намного  больше  времени,  чем
требует закон для признания  пропавшим  без  вести;  а  следовательно  -
страховые суммы должны быть незамедлительно выплачены.
   Ответ был следующим: поскольку время прибытия корабля куда бы  то  ни
было не назначалось, нельзя и применять в  данном  случае  установленные
законом сроки признания его безвестно  отсутствующим.  Что  же  касается
страховых премий наследникам членов экипажа и пассажиров  -  то  их,  по
мнению "Этернуса", должен был  выплатить  сам  "Трансгалакт":  это  ведь
выполняя поставленную компанией задачу корабль  исчез  вместе  со  всеми
своими обитателями.
   Истец: по сути, тут  ведется  беспредметный  разговор.  "Трансгалакт"
вправе требовать уплаты денег, поскольку то, что "Кит" погиб или  пропал
без вести, является свершившимся фактом,  который  нельзя  опровергнуть.
Если же ответчик полагает, что корабль не погиб и не пропал  без  вести,
то  следует  дать  ему  определенный  срок  для   доказательства   этого
предположения. Иными словами - если "Этернус" не согласен платить, пусть
найдет корабль и таким образом докажет справедливость своих  возражений.
"Трансгалакт", со своей стороны, согласен оказать всю возможную помощь в
розысках - техникой и специалистами.
   Ответчик обратился к суду с ходатайством о  перерыве  в  рассмотрении
дела, поскольку требуется время, чтобы обсудить с руководством  компании
и консультантами только что высказанное истцом предложение.
   Судом ходатайство было, после  краткого  совещания,  удовлетворено  и
дальнейшее судопроизводство отложено.
   Совещание  в  "Этернусе"  проходило   в   достаточно   узком   кругу.
Журналисты, естественно, не были подпущены даже к порогу.
   Руководители компании  и  консультанты  были,  в  большинстве  своем,
людьми разумными и умеющими считать.
   В случае, если платить придется, речь пойдет не только о  номинальной
сумме: выплачивать (и фирме, и наследникам)  придется  еще  и  проценты,
набежавшие за два десятка лет и составлявшие на день совещания уже более
ста процентов к первоначальным деньгам: проценты  исчисляются  с  самого
начала тяжбы. Компания "Этернус", при всем  своем  богатстве,  не  могла
безболезненно пожертвовать такой суммой.
   Что же касается поисков, то все были совершенно уверены, что отыскать
корабль не удастся никому и никогда; тем не  менее  предпринять  попытку
следовало, надо было лишь оговорить, что за время, какое займут  поиски,
проценты на страховую сумму начисляться более  не  будут  -  и  добиться
того, чтобы срок, во время которого будут производиться поиски, оказался
весьма и  весьма  продолжительным.  А  для  того,  чтобы  все  выглядело
достаточно убедительным,  включить  в  разработку  плана  поисков  самых
заметных специалистов, в том числе и тех, кто в суде выступал в качестве
экспертов "Трансгалакта". А следовательно, и профессора  Функа,  хотя  и
весьма пожилого уже, но  все  еще  не  утратившего  остроты  мышления  и
продолжавшего очень активно работать - правда, не совсем в той  области,
в которой он подвизался большую часть своей жизни.
   Таким образом, на новое  судебное  заседание  "Этернус"  принес  свое
согласие организовать и проводить поиски в течение десяти лет.  Если  за
это время корабль не будет найден, суд вернется к рассмотрению вопроса и
решит - следует ли продолжать поиски и дальше, или же  прекратить  их  и
возвратиться к судопроизводству по иску.
   Все понимали, что тогда-то уж наверняка "Кит" будет признан  если  не
погибшим, то пропавшим без вести - безусловно.  И  поэтому  председатель
совета директоров "Этернуса" Хасегава после судебного решения сказал:
   - Самое дешевое и  остроумное  -  найти  его.  Я  буду  очень  весело
смеяться, если мы это сделаем.
   Эта мысль  сама  по  себе  показалась  всем  смешной.  Кроме,  может,
двух-трех человек. В числе которых находился и профессор доктор Функ.
   Он, как мы уже знаем, единственный не  только  не  оставлял  мысли  о
поисках столь трагически исчезнувшего корабля во все успевшие  пройти  с
тех пор годы, но  и,  не  афишируя  своих  поисков,  сумел  выразить  их
результаты как на языке математики - единственном, почти не  допускающем
двусмысленностей, так и на языке эзотерического знания,  какое  и  в  те
времена всеми адептами  точных  наук  многократно  предавалось  анафеме.
Выводы его привели,  кстати,  к  возникновению  (пока,  правда,  лишь  в
работах Функа, публиковать которые он не спешил)  новой  отрасли  физики
пространства, а именно - эзотерической физики. И  некоторые  результаты,
вначале удивлявшие его  самого,  и  позволили  ему  с  немалыми  трудами
нащупать наиболее вероятное направление поиска, затем - установить связь
с кораблем (хотя,  как  нам  уже  известно,  слишком  неустойчивую),  и,
наконец, - заняться поисками нужного реципиента, найти его в лице Юрия и
даже убедиться в том, что связь эта осуществилась еще до того,  как  сам
Функ пришел к данной идее, - но  только  ни  одной  из  сторон  не  была
осознана  именно  как  связь,  а  расценивалась  лишь   как   спонтанное
проявление подсознания, или, в просторечии, - как сны.
   Что же касается его приглашения в состав  комиссии,  то  большинством
оно рассматривалось всего лишь как  формальность:  имя  было  достаточно
громким, а любая комиссия должна выглядеть как можно  более  авторитетно
(хотя на самом деле вовсе не громкие  имена  определяют  ее  решения,  а
прежде всего уровень лоббирования  со  стороны  заинтересованных  лиц  и
уровень атаки не на тех,  кто  накладывает  резолюции,  а  на  тех,  кто
готовит документы, на которые эти резолюции накладываются). На  деле  же
Функ попал в комиссию потому, что такая мысль пришла ему в голову, а для
ее реализации он обратился к экс-командору Федерального Трансгалакта, то
есть государственного звездного флота. Сам Командор - теперь он занимал,
впрочем, другой  пост  и  именовался  Комиссаром  Службы  Предупреждения
Событий, или  СПС  -  был,  разумеется,  одним  из  определяющих  членов
комиссии; он предложил кандидатуру Функа - и никто  не  стал  возражать,
хотя  один-другой  и  удивился,  услышав,  что  старая   перечница   еще
обретается на этом свете.
   Функу же такая деятельность казалась совершенно естественной хотя  бы
потому, что незадолго до этого он был  уже,  как  мы  знаем,  включен  в
состав другой комиссии -  по  научному  наследию  безвременно  почившего
Хинда. Функ был издавна знаком с ныне  погибшим,  имел  представление  о
темах его работ - поскольку являлся едва ли не единственным, с кем  Хинд
хоть изредка бывал более или менее откровенным. Тем не менее кое-что  из
обнаруженного Функом в наследии Хинда не  только  произвело  на  старика