внушали оптимизма. Трудно  их  было  назвать  и
благой  вестью.  Пока  пилоты  и  командир   слушали   Накамуру,   который
сопровождал наиболее интересные снимки пояснениями  (предупредив,  что  по
большинству это просто догадки), раздался зуммер интеркома. Командир  взял
трубку:
   - Стиргард слушает.
   Они слышали чей-то голос, не разбирая слов. Когда он замолк, Стиргард с
минуту не отвечал.
   - Хорошо. Сейчас? Пожалуйста. Жду.
   Положив трубку, он повернулся и сказал:
   - Араго.
   - Нам уйти? - спросил Темпе.
   - Нет. Останьтесь. - И, словно против воли, у него вырвалось: - Это  не
будет исповедь.
   Вошел доминиканец - в белом, но не в одежде своего ордена. На  нем  был
длинный  белый  свитер,  а  о  том,  что  он   носит   на   груди   крест,
свидетельствовал только темный  шнурок  на  шее.  Увидев  собравшихся,  он
задержался у дверей.
   - Я не знал, что у астрогатора совещание...
   - Садитесь, ваше преподобие.  Это  не  совещание.  Время  парламентских
обсуждений  с  голосованием  кончилось.  -  И,  словно  собственные  слова
показались ему слишком резкими, добавил: - Я не хотел этого. Однако  факты
оказались сильнее моих желаний. Садитесь все.
   Все опустились в кресла, ибо,  хотя  последние  слова  были  сказаны  с
улыбкой, это был приказ. Монах, как  видно,  приготовился  к  разговору  с
глазу на глаз. А может быть, его задели слова Стиргарда,  их  категоричное
звучание.
   Астрогатор, догадываясь о причинах его колебаний, сказал:
   - C'est le ton qui fait la chanson [мелодия делает песню (фр.)]. Но  не
я сочинил эту музыку. Хотя и попробовал - пианиссимо.
   - И закончилась она на трубах Иерихона, - возразил  монах.  -  А  может
быть, довольно музыкальных ассоциаций?
   - Разумеется. Я не собираюсь ходить вокруг да около. Ротмонт был у меня
час назад, и я знаю содержание разговора - экзегезы [здесь: истолкование],
- нет, назовем это  все  же  разговором,  который  спровоцировал  GOD.  Он
касался... астробиологии.
   - Не только, - заметил доминиканец.
   - Знаю. Поэтому хочу спросить, в каком качестве  я  вас  принимаю:  как
врача или как папского нунция?
   - Я вовсе не нунций.
   - По воле или без воли престола  святого  Петра  это  все  же  так.  In
partibus infidelium. А  может  быть,  in  partibus  daemonis  [в  областях
неверия... в  областях  дьявольских  (лат.)].  Я  говорю  это  в  связи  с
достопамятным высказыванием не доктора  астробиологии,  а  отца  Араго  на
"Эвридике", у Бар Хораба. Я был там, слышал и  запомнил.  А  теперь  готов
выслушать вас.
   - Я вижу здесь снимки, которые объяснил мне Ротмонт. GOD  действительно
спровоцировал мой приход.
   - Кальциевая гипотеза? - спросил командир.
   - Да. Ротмонт спросил его, не  является  ли  полоска,  повторяющаяся  в
спектре определенных пунктов, изотопом кальция. GOD не мог исключить такой
возможности.
   - Я знаю подробности. Если это были кости, то в миллионных количествах.
Горы трупов.
   -   Критическое   место   -   это   большая   агломерация,    очевидно,
местопребывание квинтян, - сказал монах. Он был бледнее, чем обычно. -  Не
зверинец же это диаметром пятьдесят миль? Дело дошло до геноцида. Кладбище
жертв человекоубийства - не слишком выигрышная сцена для  беспрецедентного
события нашей истории. Отцы проекта SETI  вряд  ли  думали  о  контакте  с
разумом на поле битвы, заваленном трупами хозяев.
   - Ситуация значительно хуже, - ответил Стиргард. - Нет,  позвольте  мне
договорить. Повторяю: случилось нечто худшее,  чем  катастрофа,  вызванная
стечением  непреднамеренных  и  непредвиденных  случайностей.  Эти  линии,
возможно, происходят от изотопов скелетного кальция. Мы не можем исключить
это  со  стопроцентной  уверенностью.  Я  говорил,  что  планета  способна
ответить на наш ультиматум до истечения срока -  но  не  сигналами.  С  их
точки   зрения,   для   которой   характерна   крайняя   подозрительность,
контрнаступление могло оказаться первостепенной задачей. Однако я никак не
допускал того, что они совершенно преднамеренно кавитируют луну  на  себя.
Мы стали человекоубийцами в соответствии с  максимой  одного  итальянского
еретика: "Избыток добродетели ведет к победе сил ада".
   - Как это понимать? - изумленно спросил Араго.
   - Согласно канонам физики. Мы объявили  разрушение  луны  демонстрацией
превосходства и уверили их, что эта сидеральная операция  не  принесет  им
вреда. Располагая специалистами  по  небесной  механике,  они  знали,  что
небольшим приложением энергии можно разбить планету, усилив давление в  ее
ядре. Знали они и то, что только взрыв, точно направленный в центр  лунной
массы, не изменит орбиты обломков. Если бы они перехватили наши сидераторы
с солнечной стороны луны или спереди по касательной к орбите,  разорванные
массы были бы вытолкнуты на более высокую орбиту. И только перехват  наших
снарядов у полушария, обращенного к Квинте, мог и даже должен был  навлечь
последствия эксцентрической кавитации на них самих.
   - Как можно в это поверить? Вы утверждаете, что они хотели совершить  с
нашей помощью самоубийство?
   - Не я утверждаю, а факты.  Я  согласен,  что  такая  интерпретация  их
поступков выглядит неразумной и  даже  безумной,  но  смоделированный  ход
катаклизма выявляет его рациональность. Мы приступили к разрушению луны  в
момент,  когда  в  Гепарии  всходило  солнце,  а  в  Норстралии  заходило.
Баллистические снаряды, направленные на наши сидераторы, были  выпущены  с
той части Гепарии, которая находилась  еще  за  терминатором,  то  есть  в
ночной части. Им понадобилось пять часов, чтобы оказаться в периселении  и
столкнуться с  нашими  ракетами.  Для  того  чтобы  мы  не  могли  вовремя
уничтожить их, ракеты были выведены на такую эллиптическую орбиту, что они
сошли с нее в сторону луны  за  какие-нибудь  двенадцать  минут  перед  ее
разрушением. Иная интерпретация  невозможна:  их  ракеты  поджидали  наши,
двигаясь по отрезку эллипса, наиболее отдаленному от Квинты и  близкому  к
луне. Все они направились к нашим кавитаторам, лишенным зашиты,  поскольку
такое противодействие мы не считали  возможным.  Я  сам  в  первый  момент
подумал, что катастрофа случилась из-за ошибки в их расчетах. Анализ  хода
событий, однако, ошибку исключает.
   - Нет. Не могу этого понять, - проговорил Араго.  -  Хотя...  сейчас...
выходит, что одна сторона пыталась направить рикошетом удар на противника?
   - И это не было бы самым худшим, - возразил Стиргард. - С точки  зрения
генерального штаба  во  время  войны  полезен  и  пригоден  любой  маневр,
наносящий урон неприятелю. Однако поскольку они не могли знать ни мощности
наших кавитаторов, ни начальной  скорости  кусков  распавшейся  луны,  они
должны были считаться с  возможностью  того,  что  разброс  скальных  масс
затронет также и их собственную территорию. Вы удивлены, ваше  преподобие?
Не верите мне? Physica de motibus coelestis [физика движения небесных  тел
(лат.)] - коронный свидетель в этом деле.  Прошу  взглянуть  на  состояние
вещей с точки зрения штабистов столетней войны. Над ними вдруг  появляется
незваный космический  гость  с  миртовой  веточкой,  намереваясь  навязать
сердечные отношения с космической цивилизацией: он не отвечает  атакой  на
атаку и пытается сохранить умеренную мягкость. Не хочет нападать?  Значит,
его следует принудить! Узнает ли население планеты, что произошло на самом
деле? Искромсанное, сможет ли оно  сомневаться  в  том,  что  сообщат  ему
власти: пришельцы - беспощадные, безгранично жестокие агрессоры? Разве они
не разрушили города? Разве не бомбардировали они все континенты,  разрушив
для этой цели луну? Жертвы на  собственной  стороне?  Их  спишут  на  счет
пришельцев. И если  мы  несем  часть  вины,  то  лишь  от  избытка  добрых
намерений, поскольку не предвидели такого поворота  событий.  После  того,
что произошло, наш уход оставил бы на планете память о  нашей  экспедиции,
как о попытке смертоносного вторжения.  А  потому  мы  не  отступим,  ваше
преподобие. Ставка в этой игре с самого начала была достаточно велика. Они
же подняли ее до такой степени, что вынудили нас играть дальше...
   - Контакт любой ценой? - спросил белый доминиканец.
   - Самой наивысшей, на которую нас хватит.  Поскольку  ваше  преподобие,
как апостольского посланца, удивили мои слова о том, что на  борту  прошло
уже время демократии, голосований, хождения от Анны  к  Кайафе,  я  считаю
нужным  дать  разъяснения  -  почему,  принимая   на   себя   чрезвычайное
командование и, таким образом, всю ответственность за нас и за них, я буду
вести эту игру до конца. Должен ли я это сделать?
   - Слушаю вас.
   Стиргард подошел к одному из стенных шкафов, отворил его и,  разыскивая
что-то на полках, продолжал:
   - Мысль о нелокальной войне, выведенной в Космос, пришла мне  в  голову
сразу же после поимки остовов ракет за Юноной. И не мне  одному.  Согласно
правилу primum non nocere [прежде всего не  навреди  (лат.)],  я  не  стал
делиться этими соображениями, чтобы не заразить команду пораженчеством. Из
истории давних путешествий вроде Колумбовых и полярных известно, как легко
обособленная группа  самых  хороших  людей  может  попасть  в  критическое
положение из-за влияния одного из них, особенно если на него  рассчитывают
так, словно он создан из еще лучшего  материала,  чем  другие.  Поэтому  я
обсудил наихудшие  предположения  только  с  GOD'ом,  и  вот  записи  этих
дискуссий.
   Из выстеленного мягким материалом ящичка, похожего на ювелирный  футляр
для драгоценных камней, он вынул несколько  кристаллов  памяти  и  вставил
один из них в щель воспроизводящего аппарата.
   Раздался его голос:
   - Как наладить связь с Квинтой, если там существуют  блоки,  уже  много
лет вовлеченные в войну?
   - Дай границу пространства решения. Не просчитывается стратегически без
исходной характеристики.
   -  Предположи  двух,  а  затем  трех  противников  с  близкими  боевыми
потенциалами, с возможностью уничтожения всех при горячей эскалации.
   - Данные все еще недостаточны.
   - Дай минимаксовую оценку в нечисловом приближении.
   - В аппроксимации величина также неопределима.
   - И все же дай мне стохастически значимый пучок альтернатив.
   - Это требует дополнительных данных. Результаты будут  произвольными  и
недоказательными.
   - Знаю. Действуй.
   - В случае двух антагонистов на противоположных континентах  -  выслать
два передатчика в атмосферном инфракрасном  диапазоне  с  резкой  точечной
коллимацией.  Оба  -  в  антирадарной  маскировке,  с  самонаведением   на
радиостанции планеты. Эта тактика, однако, принимает  за  очевидность  то,
что  сомнительно.  Уже  в  первом  пункте.   Антагонисты   могут   взаимно
контролировать территории владения как по вертикали, так и по горизонтали.
   - Каким образом?
   - Если они, например, вошли уже в атомную фазу,  то,  согласно  тактике
устрашения, каждый из них брал в заложники  население  противной  стороны,
угрожая нападением либо возмездием,  после  чего  они  усиливали  средства
нападения  и  защиты,  а  достигнув  определенного   уровня   насыщенности
техникой, сошли в подземелья. Их территория может находиться под землей  в
виде глубоко врытых и послойно укрепленных  уровней.  То  же  самое  может
происходить и над атмосферой.
   - Делает ли экспансия такого рода контакт невозможным?
   - В предложенной тактике - несомненно, потому что при таком  размещении
контакт не имеет раздельных адресатов.
   - Исключи тактику взаимно подкалывающихся поселений.
   - Где провести границу между противниками?
   - По меридиану посреди океана.
   - Это самое простое, но достаточно произвольное условие.
   - Действуй.
   - Есть. Предполагаю посылку  зондов,  излучение  сигналов  и  получение
почты. Итак, они получили переданные коды и  овладели  ими.  На  минимаксе
получаю вилку. Либо переслать  обеим  сторонам  одно  и  то  же  настоящее
предложение контакта с гарантией нейтральности, или фальшивое заверение  в
предпочтении.
   - Либо уведомить каждую из сторон,  что  обращаемся  одновременно  и  к
другой, или заверить, что только ей одной предлагаем контакт?
   - Да.
   - Дай оценку риска для этой вилки.
   - Правдивость дает лучшие шансы  при  ошибочном  адресовании  и  худшие
шансы при ошибочном  адресовании.  Ложь  дает  большие  шансы  при  верном
адресовании и меньшие шансы при верном адресовании.
   - Но это же чистое противоречие?
   - Да. Пространство игры не поддается минимаксовому квантованию.
   - Покажи причину противоречия.
   - Тот блок, который мы заверим в исключительности контакта с ним, будет
склонен к положительной реакции при условии, что он сможет  проверить  эту
исключительность помимо нашего сообщения. Если же он  узнает,  что  другой
блок перехватил наше послание, или, что хуже, убедится  в  двуличии  нашей
игры, шанс соглашения упадет до нуля. Может даже возникнуть  отрицательная
вероятность контакта.
   - Отрицательная?
   - Отказ есть нуль. Отрицательное значение я придаю дезинформирующим нас
ответам.
   - Они устроят ловушку?
   - Вполне  возможно.  Тут  вилка  сильно  разветвляется.  Западню  может
создать либо одна сторона, либо обе  независимо  друг  от  друга,  либо  в
ограниченном  временном  союзе,  решив,  что,  если   заключат   временное
перемирие  и  скооперируются,  чтобы  уничтожить  нас  или  отвратить   от
контакта, они подвергнутся меньшему  риску,  чем  если  станут  добиваться
исключительного контакта с "Гермесом".
   - А как с согласием на параллельный сепаратный контакт?
   - В этом варианте  противоречива  сама  основа.  Чтобы  получить  такой
параллелизм,   ты   должен   как   отправитель   достаточно    убедительно
гарантировать адресатам нашу  нейтральность.  То  есть  даешь  слово,  что
будешь держать слово. Утверждение, обращенное на себя, не  может  себя  же
подтвердить. Это типичная антиномия.
   - Откуда ты берешь критерии для разветвления решений?
   - Из твоего условия, что на  планете  только  два  игрока  в  положении
вечного шаха. И из того, что они придерживаются  позиции  минимакса.  Цена
игры для них - выживание, status quo ante fuit, а для нас - контакт  через
выход из тупиковой ситуации.
   - А точнее?
   - Это тривиально. Предполагаю две империи - А и Б. Оптимальный  вариант
вилки для нас: оба адресата входят с нами в контакт и каждый считает,  что
обладает  монополией.  Если  хотя  бы  один  из  них  не  уверен  в  своей
привилегированности   или   исключительности,    то    сочтет    монополию
сомнительной.  Тогда  по  правилу  минимакса   обратится   к   другому   с
предложением создать коалицию против нас, поскольку не знает своих  шансов
на заключение коалиции с нами. Это очевидно. Зная собственную историю, они
тем самым знают правила взаимных конфликтов. Но свойственные  нам  правила
конфликтов им неизвестны. Если мы предложим одной из сторон союз, она  нам
не поверит. Primo: предложение союза обоим противникам - абсурд.  Secundo:
примыкая к одной  из  сторон,  мы  усиливаем  ее.  Тем  самым  увеличиваем
антагонизм другой стороны, а сами не получаем ничего, кроме  вступления  в
ведущуюся войну. Такую стратегию контакта может выбрать только цивилизация
идиотов. А это даже в метагалактическом масштабе маловероятно.
   - Так. Они  могут  временно  объединиться  против  нас.  И  какая  игра
начнется тогда?
   - Игра с неопределенными правилами. Правила  будут  возникать  по  ходу
игры. Поэтому  неизвестно,  содержит  ли  функция  расплаты  положительные
ценности. Сумма игры, скорей всего, окажется нулевой, поскольку ни один из
игроков, включая и нас, не окажется в выигрыше. Все проиграют.
   - Ясно, что риск не удастся свести к нулю. Но где тогда его минимум?
   - У меня нет достаточных данных.
   - Действуй без этих данных.
   - Облегчение фрустрации, вызванной неразрешимыми задачами, не  лежит  в
области моих расчетных возможностей.  Не  требуй  невозможного,  командир.
Деревце эвристики - это не Божественное Древо Познания.
   В тишине, которая установилась после этих слов GOD'а, Стиргард вложил в
воспроизводящее устройство второй кристаллик, объяснив, что  это  фрагмент
диалога c GOD'ом сразу же после разрушения луны.  Снова  послышался  голос
машины:
   -  Ранее  риск  был  только  неопределимым.  Теперь  он  приобрел  силу
трансфинального множества, то есть стал непредсказуемым. Минимакс  остался
только при отступлении.
   - Можем ли мы принудить их к капитуляции?
   - Теоретически - да.  Например,  последовательным  сужением  их  боевой
техносферы.
   - То есть путем уничтожения всех военных средств во  всем  пространстве
вокруг дзеты?
   - Да.
   - Каковы шансы контакта при такой операции?
   - Минимальные при самых оптимистических условиях: что  наше  накопление
сидеральных мощностей будет проходить без помех,  что  квинтяне  останутся
пассивными  наблюдателями  того,  как  мы  будем  обдирать  шелуху  с   их
автоматических луковиц в Космосе,  и  что,  лишенные  этих  оболочек,  они
впадут в военно-промышленный застой. В категориях теории игр это  было  бы
таким же чудом, как главный выигрыш в лотерее для того, кто  не  купил  ни
одного билета.
   - Представь варианты разоружения их техносферы без чудес.
   - Кривая будет иметь по крайней мере два  экстремума.  Либо  они  будут
сопротивляться, защищаясь  или  нападая,  либо  умиротворяющее  разрушение
холодной сферомахии разожжет конфликт, постоянно  тлеющий  на  планете,  и
таким образом мы ввергнем их в тотальную войну.
   - Можно ли  частично  снизить  их  космическую  автомахию,  не  нарушая
равновесия сил на планете?
   - Можно. Для  этого  нужно  уничтожать  орбитальные  военные  средства,
предварительно   распознав   их   принадлежность,   то   есть    сокращать
военно-космический потенциал всех противников  в  равной  мере,  чтобы  не
нарушить динамического равновесия сил. Это требует двух  условий:  что  мы
узнаем расстояние, на котором они могут управлять своим оружием в Космосе,
то есть эффективный радиус их командования, и что мы идентифицируем боевые
системы сначала за пределами этого радиуса для того, чтобы разбить  их,  а
после уничтожения автоматического пояса будем лишать эту  цивилизацию  тех
сил, над которыми она сохраняет управление внутри сферы  командования.  In
abstracto можно ее до известной степени  обнажить.  Но  если  мы  совершим
ошибки в распознании того, кто и чем владеет во внутренней сфере, то  есть
в пространстве их оперативного влияния, мы разбудим конфликт  на  планете,
поскольку усилим одну сторону  за  счет  другой.  Тем  самым  мы  столкнем
антагонистов с точки неустойчивого равновесия гонки вооружений в тотальную
войну. Командир, ты уводишь меня и сам уходишь от  действительности.  Ведь
ты стремишься к успеху?
   - Конечно.
   - Но что для тебя успех? Контакт? Но в этой моделируемой ситуации такое
понятие успеха неопределимо. Оно не зависят  только  от  того,  сможет  ли
"Гермес"  преодолеть  и  сферомахию,  и  всю  индустрию  боевых   средств,
неустанно выбрасываемых в Космос.
   - Мы будем проводить опосредованную борьбу, атакуя не их, а  только  их
оружие. Можно ли быть уверенными,  что,  введя  в  боевые  действия  новую
технику, они не овладеют секретом тех источников, которыми пользуемся  мы,
- сидеральных? Но предположим, что не овладеют.
   -  Пожалуйста.  Однако   кроме   факторов,   определяемых   как   некие
технологические суммы,  при  минимаксовых  решениях,  согласно  логическим
оптимизационным подсчетам, на реакции квинтян существенно влияют и факторы
иррациональные, о которых мы ничего  не  знаем.  Известно,  однако,  какое
значение имели именно эти факторы в земной истории.
   На этом запись разговора оборвалась. После короткой паузы все  услышали
новый диалог Стиргарда с машиной.
   - Проводил ли ты имитацию государственных структур?
   - Да.
   -  Во  всех  предполагаемых  вариантах  этих  структу