покидаем  "Квембли",  а  то  поток  станет   слишком   мощным,   чтобы
переправляться через него с оборудованием. Я установлю  передатчик  на
командном посту и оставлю включенными прожекторы, как и просил  мистер
Макдевитт. Надеюсь, скоро вы сообщите, что  можно  спокойно  вернуться
назад. Пожалуйста, дай знать об этом Барленнану и скажи, что мы  будем
очень осторожно и внимательно  -  насколько  возможно  -  высматривать
аборигенов. Если, как командир предполагает, они используют Кабремма в
качестве посредника, я сделаю все от меня зависящее, чтобы  установить
с ними сотрудничество. Сам я Кабремма пока не видел, а  ты  больше  не
упоминал о нем, так что я в полном неведении.
   Информируй меня,  пожалуйста,  обо  всех  предположениях  и  планах
Барленнана, да и я постараюсь держать тебя в курсе.  Но  разное  может
произойти, и так быстро, что  будет  не  до  разговоров.  Наблюдай  за
своими экранами. Пока все. Мы выходим.
   Капитан издал резонирующий трубный  зов,  который,  к  счастью  для
человеческих ушей, не был усилен передатчиком. Месклиниты вытянулись в
линию  и  спустя  две  минуты  исчезли  из  поля  зрения  передатчика,
оставшегося на капитанском мостике.
   Другой передатчик несли в хвосте колонны,  так  что  экран  наверху
показывал вереницу огней, которые  покачивались  в  ее  начале.  Кроме
этого  мало  что  было  видно.  Ближайшие   к   передатчику   матросы,
находившиеся в двух-трех ярдах  от  камеры,  просматривались  довольно
отчетливо: они то и дело огибали валуны.  Вереницу  месклинитов  могли
преследовать легионы  аборигенов,  и  ни  один  человек  этого  бы  не
заметил. Аукойн  уже  в  который  раз  проклинал  1500-часовой  период
обращения Дхрауна. Оставалось  больше  шестисот  часов  до  того,  как
холодное тусклое свечение Лаланда-21185 возвестит о начале дня.
   Поток был еще слаб, когда месклиниты пересекли его, хотя  Стакенди,
находившийся  в  нескольких  милях  западнее,  подтвердил,  что  поток
набирает мощь. Бендж предложил, чтобы группа Стакенди также  пересекла
поток и встретилась с товарищами на другой стороне долины. По  счастью
для месклинитов, он  посоветовался  сперва  с  Дондрагмером.  Капитан,
вспомнив о двух  посланцах,  продвигающихся  вверх  по  руслу  потока,
торопливо велел повременить с переходом. Пусть  Стакенди  и  его  люди
проверят, не изменилась ли ширина русла в  тех  местах,  где  они  уже
проходили, распорядился Дондрагмер. Бендж и Изи приняли этот  предлог.
Иб Хоффман, отлично знавший, что у группы  нет  при  себе  приборов  и
толку от измерений не будет никакого, тихонько  присвистнул,  а  потом
долго боролся с искушением расхохотаться.
   В эти минуты, растянувшиеся на часы, мало что можно было наблюдать.
Команда взобралась по  каменному  склону  туда,  где  осталась  первая
партия груза, и начала разбивать лагерь. Конечно же, в первую  очередь
занялись  оборудованием  жизнеобеспечения.  Запас  дыхательной  смесив
гермокостюмах был еще достаточным, но рано  или  поздно  его  придется
пополнять. Кроме  того,  организм  месклинитов,  расточающий  энергию,
требовал пищи.
   Наконец  группа  Стакенди  пересекла  поток  и,  несколько   позже,
достигла лагеря. Переход был одобрен Дондрагмером, после  того  как  в
сообщение Бенджа совершенно случайно вкралось имя одного из  посланцев
капитана.
   Таким  образом,  никто  из  экипажа  "Квембли"  и  людей  не  видел
нарастания потока. А это  было  довольно  любопытное  зрелище.  Мелкий
ручеек, извивающийся между камнями и ныряющий под них, вбирал  в  себя
другие крошечные ниточки воды, смешанной с аммиаком, и, по  мере  того
как капли влаги концентрировались и оседали, становился все  глубже  и
резвее. Теперь он яростно бился о камни, затоплял ложбины. Тут  и  там
жидкость на некоторое время замерзала, потому что полузамерзшая грязь,
уносимая  течением,  и  аммиак   из   тумана   заставляли   колебаться
концентрацию раствора. Аммиак переходил в жидкую фазу при обычной  для
Дхрауна температуре - сто семьдесят четыре градуса по шкале  Кельвина,
или  семьдесят  один  градус  по  шкале,  используемой  месклинитскими
учеными.
   По мере приближения потока к "Квембли", он набирал среди камней все
больше водяного льда, и течение его замедлялось. Какое-то время аммиак
растворялся в воде, и их смесь текла дальше,  как  только  попадала  в
температурную зону, где становилась  жидкой.  Наступил  момент,  когда
поток остановился и стал обрастать  наплывами,  как  свеча  -  воском;
смесь временно застыла из-за  возрастающей  концентрации  аммиака.  Но
затем он снова обратился в жидкость, как только находящийся под смесью
чистый водяной лед начал активно реагировать с ней.
   Наконец поток достиг ямы, которая была выплавлена у  правого  борта
"Квембли". Здесь его могли наблюдать люди. Сейчас он представлял собой
сложную композицию из различных жидкостей, льда и полузамерзшей  грязи
и разлился мили на две. В этом  нескончаемом  соревновании  твердой  и
жидкой фаз последняя, похоже, брала  верх.  Далеко  внизу  по  течению
воздух был по-прежнему свободен от тумана и насыщен аммиаком, конечно,
насыщен по отношению к чистой  жидкой  поверхности  аммиака.  Давление
газообразного  аммиака  опустилось  ниже  того,  что  необходимо   для
равновесия смеси аммиак-вода. Таким образом,  конденсация  в  основном
протекала на льду - водяном льду и льду с низким содержанием аммиака.
   Поверхность льда расплавлялась и освобождала следующий, еще твердый
слой для испарения. Жидкость снова  стремилась  затвердеть,  поскольку
абсорбировала пары аммиака, но течение бросало ее на водяной лед.
   В пространстве под корпусом "Квембли" лед плавился, соприкасаясь  с
жидкостью, и образовывалась густая жижа; но аммиак,  диффундирующий  с
поверхности у борта корабля, тут же плавил  и  ее.  Постепенно  хватка
льда, удерживавшего огромную машину, ослабевала, но так медленно,  что
ни  люди,  наблюдавшие  за  происходящим  с  орбиты,  ни   месклиниты,
затаившиеся в темном убежище,  не  заметили  перемены,  когда  корабль
освободился и поплыл свободно.
   К этому времени уже вся смесь в русле стала жидкой - осталось  лишь
несколько пятен ледяного крошева. Новый поток совершенно отличался  от
потока, пронесшегося примерно сотней часов ранее, когда  три  миллиона
квадратных миль водяного снега оказались в соприкосновении с аммиачным
туманом.
   Итак, незаметно для всех заинтересованных лиц  "Квембли"  пришел  в
движение вместе с потоком. Движение это не было отмечено людьми  из-за
отсутствия ориентиров, точек отсчета, а рулевые не ощутили его потому,
что ни покачивание, ни наклон не потревожили их.
   Эта сезонная река, осушающая  большое  плато,  на  котором  застрял
"Квембли", проходила между  горами,  точнее,  холмами  -  в  масштабах
Дхрауна. Она текла четыре  тысячи  миль  в  северо-западном,  а  потом
юго-восточном направлении. "Квембли"  большую  часть  своего  пути  до
начала паводка проделал параллельно этому направлению. Дондрагмер, его
рулевые, воздушные разведчики - большая часть команды -  хорошо  знали
небольшое возвышение слева от них, где-то рядом. Иногда его можно было
разглядеть с командного поста, иногда - только из кабины пилотов.
   Паводок пронес крейсер через ущелье  на  юго-восточной  оконечности
гряды в низменные области, ближе к краю Нижней Альфы,  где  корабль  и
застрял. Первый паводок  был  стремительным,  хотя  и  робким  началом
нового климатического сезона. Дхраун  приближался  к  своему  неяркому
холодному  солнцу,  и  по  мере  этого  приближения  менялась   широта
субзвездного пояса. Второй же паводок мог  закончиться,  только  когда
все плато окажется осушенным: примерно через  земной  год  или  более.
Первые движения "Квембли" были осторожны и незаметны,  потому  что  он
высвобождался из ледяного плена очень медленно. Это  объяснялось  тем,
что жидкость под кораблем содержала  взвесь  кристаллов;  кроме  того,
течение замедлялось из-за значительной ширины и глубины.  Быть  может,
Битчермарлф  и  Такуурч  уже  смутно  осознавали  происходящее   из-за
недостатка водорода для дыхания, но, даже  если  они  и  находились  в
полном сознании, легкие движения корпуса "Квембли" могли замаскировать
собственные перемещения мягкой поверхности, поддерживавшей их.
   Нижняя  Альфа  была  не  самым  теплым  регионом  на  Дхрауне,   но
парниковый эффект, который заставляет концентрироваться  радиоактивные
элементы на любой планете, нагрел ее до точки плавления водяного льда,
что на двести  градусов  превышало  температуру,  которую  обеспечивал
Лаланд-21185 без помощи озонового слоя. Человек мог бы выжить  в  этом
регионе, пользуясь незначительной искусственной защитой,  если  бы  не
колоссальное давление атмосферы и сила тяжести.  По-настоящему  жаркий
регион - Нижняя Бета - располагался в сорока тысячах  миль  дальше,  к
северу; протекающие в нем процессы  определяли  изменение  климата  на
Дхрауне.
   "Квембли" дрейфовал  в  области  с  высокой  температурой,  которая
поддерживала реку в жидком  состоянии,  несмотря  на  то,  что  теперь
аммиак, содержавшийся в жидкости, начал испаряться. Направление потока
почти полностью определялось особенностями  рельефа,  а  не  наоборот;
просто в геологических масштабах  река  была  слишком  молодой,  чтобы
сильно  изменить  ландшафт.  Кроме  того,  большая  часть  поверхности
планеты  в  этом  районе  была  образована  твердой  коренной  породой
вулканического происхождения, а не наносами  осадочного  характера,  в
которых поток мог бы легко проложить себе русло.
   Примерно в трехстах милях от точки, в которой судно было оставлено,
"Квембли" вынесло в широкое мелкое озеро. Вернее,  в  мягкую  грязевую
дельту реки. Огромный корпус замедлил движение, с  трудом  преодолевая
грязевые потоки, но спустя примерно полчаса  "Квембли",  на  мгновение
резко  накренившись,  скользнул  на  просторы  озера   и,   сразу   же
выправившись, свободно поплыл. Именно это  покачивание,  сопутствующее
окончательному освобождению, привлекло внимание рулевых и заставило их
выйти наружу, чтобы осмотреться.



14. Спасательная команда

   Было бы неправдой сказать, что Бендж узнал Битчермарлфа  с  первого
взгляда. На самом деле первым гусеницеподобным существом,  вынырнувшим
из воды и взобравшимся на корпус корабля, оказался Такуурч. И  все  же
именно имя молодого рулевого  прозвучало  в  четырех  передатчиках  на
Дхрауне.
   Один из передатчиков, расположенный на  покинутом  командном  посту
"Квембли", никем не  был  услышан.  Два  других  находились  в  лагере
Дондрагмера, в  нескольких  сотнях  ярдов  от  широкой  быстрой  реки,
которая сейчас заполняла долину. Четвертый стоял в вертолете  Реффела,
припаркованном рядом с корпусом "Гвельфа".
   Летательные аппараты оставались примерно в миле к западу от  лагеря
Дондрагмера, так как Кабремм не осмеливался  подойти  ближе,  опасаясь
повторения своей прежней ошибки. Наверное, он вообще бы не сдвинулся с
места, где Стакенди обнаружил его,  если  бы  не  поднявшийся  уровень
реки. Кроме того, его задержал туман, и  сейчас  он  не  испытывал  ни
малейшего  желания  лететь.  Еще  менее  хотел  куда-нибудь  двигаться
Реффел.
   Тем не менее, выбора не было, и Кабремм  позволил  своему  аппарату
спокойно подыматься вверх, в восходящих потоках, пока тот не  оказался
в чистом воздухе, над туманом. Реффел завис  на  своем  вертолете  так
близко от позиционных  огней  другой  машины,  как  только  осмелился.
Достигнув высоты в несколько ярдов над туманом,  представляющим  собой
скопление крошечных капелек аммиака,  они  почувствовали,  что  машины
поддаются управлению, и полетели в сторону огней  лагеря  Дондрагмера,
пока командир вертолета не решил, что  они  уже  находятся  достаточно
близко.
   Позволить "Гвельфу" попасть в зону, доступную для наблюдения  людям
наверху, на орбитальной станции, было бы еще более серьезной  ошибкой,
чем  та,  которую  он  уже  допустил.  Кабремм   по-прежнему   пытался
сообразить, что же он скажет Барленнану, когда они увидятся.
   Кабремм и Реффел провели несколько  неприятных  часов,  прежде  чем
пришли к  заключению,  что,  похоже,  Реффел,  оказавшись  в  пределах
видимости "Гвельфа", "захлопнул" свой передатчик достаточно быстро, не
успев "засветить" Кабремма.
   В любом случае Дондрагмер и Кабремм наконец-то  обрели  возможность
почти прямого общения, и теперь могли, таким образом,  скоординировать
свои сообщения и действия на тот случай, если  проявятся  какие-нибудь
последствия наблюдений Изи. Один груз свалился с плеч капитана. Тем не
менее, он продолжал предпринимать шаги, связанные с этой ошибкой.
   Выкрик Бенджа "Битч!" отвлек капитана от очередного такого занятия:
он проверял, нет ли среди команды матроса, более или менее похожего на
Кабремма. Поиски затруднялись еще и тем, что он не видел этого офицера
уже  несколько  месяцев,  да  и  вообще  знал  его  не  очень  хорошо.
Дондрагмер до сих  пор  еще  не  мог  найти  времени,  чтобы  посетить
"Гвельф", а Кабремм тоже не подошел  бы  к  лагерю  близко,  не  желая
обнаружить себя.
   Придуманный Дондрагмером  план  состоял  в  том,  чтобы  все  члены
команды, которых издали можно было бы  принять  за  Кабремма,  как  бы
ненароком,  время  от  времени  появлялись  в   поле   зрения   камеры
передатчика. Стоило испробовать любые  попытки,  могущие  хоть  как-то
подорвать уверенность  Изи  Хоффман  в  том,  что  она  видела  именно
Кабремма.
   Однако ни разу за истекшие  двенадцать  часов  -  с  тех  пор,  как
растворились в ночи огни крейсера, судьба "Квембли" и его  рулевых  не
переставала занимать мыслей Дондрагмера. И,  услышав  прозвучавшее  из
динамика имя, он замер.
   - Капитан! - продолжал голос Бенджа. - Только что из реки вынырнули
два месклинита, и сейчас они карабкаются вверх по  корпусу  "Квембли".
Наверное, все это время они просидели где-то там, под  кораблем,  даже
когда вы не смогли их найти. Это не может  быть  никто,  кроме  них  -
Битча и Така. С ними не удастся переговорить, пока они не доберутся до
командного поста, но, похоже, в конце концов вы получите обратно  свой
корабль. Двое матросов ведь справятся с управлением, не так ли?
   Мысли Дондрагмера лихорадочно  заметались.  Он  не  винил  себя  за
решение оставить крейсер, несмотря на то, что паводок  стал  для  него
причиной стольких неприятностей. В то время, с той информацией,  какая
имелась в их распоряжении, такое решение было  единственно  верным.  И
лишь позже, когда стала ясна природа потока, они поняли, что  могли  в
полной безопасности оставаться на борту крейсера, но вернуться на борт
"Квембли" уже не представлялось возможным. Будучи месклинитом, капитан
не стал зря тратить времени на мысли типа "а что, если?". Покидая свой
корабль, он сознавал, что шансы вернуть его весьма малы, а  когда  тот
поплыл вниз по руслу потока в целости и сохранности, не  превратившись
в кучу бесформенного хлама, эти шансы стали  еще  меньше,  и  серьезно
рассчитывать на них не приходилось.
   А теперь неожиданно шансы  сильно  возросли.  Не  только  "Квембли"
оказался в порядке, но рулевые, оба, остались в живых,  и  к  тому  же
находились на борту корабля. Что можно сделать, если...
   - Бендж! - сказал Дондрагмер,  приняв  решение.  -  Не  мог  бы  ты
переговорить с вашими техниками, чтобы они постарались  определить,  и
по возможности точнее, как далеко от нас находится  сейчас  "Квембли"?
Вполне вероятно, что Битчермарлф справится с ним в одиночку, хотя есть
кое-какие проблемы управления, которые будут держать его и Такуурча  в
постоянном напряжении. И все-таки они  должны  справиться  с  ними.  В
любом случае надо выяснить, какое примерно расстояние нас  отделяет  -
пятьдесят миль или тысяча? Не думаю, что тысяча: вряд ли  река  успела
унести их так далеко за двенадцать часов, но  все  же  мы  должны  это
знать.  Пусть  ваши  люди  этим  займутся,   и,   пожалуйста,   сообщи
Барленнану, что происходит.
   Бендж повиновался и  быстро  приступил  к  делу.  Апатия  сменилась
подъемом. Он больше не чувствовал себя разбитым и усталым, забыл обиды
и тревоги. Когда двенадцать  часов  назад  экипаж  оставил  "Квембли",
Бендж,  окончательно  потеряв  надежду  увидеть  своего  друга  живым,
покинул отсек связи, чтобы хоть  немного  выспаться.  Он,  правда,  не
думал, что сможет уснуть, но организм взял свое, и девять часов спустя
юноша,  отлично  выспавшись,  вернулся  к   обычным   обязанностям   в
лаборатории аэрологии. И лишь чистая случайность привела его  в  отсек
связи, к экранам, за несколько минут до появления рулевых. Его  послал
Макдевитт - собрать общие данные, полученные от других  крейсеров,  но
он задержался на несколько минут, чтобы взглянуть на экран  "Квембли".
Метеоролог привык полагаться на Бенджа во всем,  что  касалось  знания
языка месклинитов.
   Сон и неожиданное "воскресение" Битчермарлфа - все вместе заставило
Бенджа забыть старые обиды, вызванные политикой Дондрагмера.  Поэтому,
выслушав просьбу капитана, он немедленно вызвал свою  мать  -  сменить
его у экрана - и поспешил на тот уровень  станции,  где  располагались
лаборатории, преодолевая  ступени  со  всей  доступной  для  его  мышц
скоростью.
   Изи,  которой  тоже   удалось   немного   поспать,   связавшись   с
Дондрагмером, сообщила, что  заступила  на  дежурство  вместо  Бенджа,
потом,  как  было  обещано,  вызвала   Барленнана,   а   затем   снова
переключилась на капитана, чтобы задать собственный вопрос:
   - Дон, нашлись двое из пропавших. Тебе не кажется, что еще остается
какой-то шанс найти пилотов вертолетов?
   Дондрагмер чуть не сболтнул лишнее, хотя старался  очень  аккуратно
выбирать слова. Он, конечно, знал,  где  находится  Реффел,  поскольку
курьеры постоянно сновали между лагерем и "Гвельфом"; но  вот  никаких
следов Кервенсера, к глубокому сожалению капитана, так до сих пор и не
было замечено. Он действительно исчез, и вероятность того, что он  еще
жив, капитан считал очень низкой. Еще час назад он считал, что даже  у
"Квембли" больше шансов уцелеть. Конечно, говорить об этом можно  было
совершенно открыто, не делая секрета; промах заключался  в  том,  что,
разговаривая, он имел в виду одного лишь Кервенсера, забыв включить  в
число пропавших Реффела. Стеннийские формы,  определяющие  эквиваленты
единственного и множественного числа, столь же различались,  как  и  в
языке людей. И  Дондрагмер  несколько  раз  ловил  себя  на  том,  что
использует единственное  число,  говоря  о  своих  пропавших  пилотах.
Казалось, Изи ничего не заметила, но впоследствии он много  думал  над
этим.
   - Трудно судить. Я не видел никого из них. Если он отправился вниз,
в область, где сейчас разгулялся паводок, то не вижу, как они могли бы
остаться в живых. Очень жаль, конечно, - и  не  только  парней,  но  и
машины, потому что даже с  одним  вертолетом  удалось  бы  перебросить
больше парней на "Квембли" и вернуть корабль  назад  гораздо  быстрее.
Естественно,  большую  часть  оборудования  таким  путем   переправить
невозможно; с другой стороны,  если  окажется,  что  двое  рулевых  не
смогут привести крейсер сюда по какой-то причине,  обладание  хотя  бы
одним из вертолетов имело бы большое значение для _н_и_х_. Очень жаль,
что ваши ученые не могут  засечь  передатчик,  который  взял  с  собой
Реффел, как они засекли тот, что на "Квембли".
   - Не один ты испытываешь сожаление, - согласилась Изи, подумав, что
этот вопрос начали обсуждать вскоре после исчезновения Реффела. - Я не
слишком хорошо разбираюсь в машинах, чтобы понять, почему сила сигнала
зависит от яркости изображения; я всегда считала несущую волну  просто
несущей. Но похоже, дело обстоит так: или передатчик Реффела находится
в полной темноте, или он уничтожен. А ваша  система  жизнеобеспечения,
как я вижу, уже установлена и работает?
   Последняя фраза Изи не являлась попыткой сменить те